Текст книги "Наравне? (СИ)"
Автор книги: Outcaster
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
Рука зависла буквально в паре миллиметров от бумаги.
– Серьезно? – переспросила я, не веря своим ушам. Учитывая, что о ней что-либо я узнавала действительно раз в несколько лет из-за того, что при отъезде наши семьи сильно рассорились, было странно осмысливать донесенные новости. А если еще учесть, что она младше меня года на два…
– Да. Уже договорились, что свадьба будет в конце сентября, так что нужно заранее распланировать, кто будет присутствовать. Мы с отцом… – я уловила нерешительный вздох, – скорее всего, поедем туда – в конце концов, такое значимое событие нельзя пропускать.
В голосе так и было слышно скрытое «если уж мы решили, то ты точно должна отправиться». И обычно это бы срабатывало вполне успешно, но…
– Тогда это без меня.
У меня на этот счет другие мысли, которые теперь я вполне могла озвучить.
– Мы с Каталиной практически не общаемся, считай, незнакомые друг другу люди, а вот вы с ее родителями – совсем другое дело. Тем более, что отлучиться по такой причине в университете достаточно проблематично, да и на студентов плохо повлияет перерыв или смена обстановки в самом начале, поэтому я вряд ли смогу поехать.
Уже услышав назревающее недовольство в ответном «но», я поняла, что придется идти с козырей, или меня попросту задавят авторитетом и глубокомысленным «надо хорошо себя показывать перед родственниками».
Вин, прости.
– И еще у Вина как раз день рождения в конце сентября. Я не могу так просто пропустить подобный день.
Возникшая после осечки пауза дала понять, что ход был удачным.
Еще бы – между необходимостью показаться на людях и возможностью, что дочь сама скоро может сыграть свадьбу, если все пройдет гладко, для мамы куда приоритетнее принять второе. И мне же лучше не разубеждать ее в этом, если не хочу снова выдворять подсылаемых «кавалеров».
– … Ну, допустим. Еще поговорим об этом позже.
– Конечно, – кивнула я себе, уже понимая, что мы вряд ли вернемся к этой теме. Эти слова больше были привычкой, чем обещанием, потому что с переезда мы начинали все меньше напоминать друг другу о своем существовании, и, как раньше, начатая днем тема не будет подниматься во время общего ужина. Попрощавшись, я снова услышала, как в динамиках тихо заиграла прерванная Run BTS, но мысли от работы были уже далеки. Откинувшись назад, я посмотрела на тот кусочек неба, который было видно из окна с моего ракурса, и одними губами повторила вертящееся в голове слово.
Свадьба.
Что бы там кто не говорил, я никогда не видела себя в браке – что уж там, даже в отношениях сложно было представить свою клоунскую персону, уживающуюся характером с кем-то еще. Да и, шутки в сторону, когда человек в подавляющее большинство времени занимается только подавлением своих эмоций, ожидать, что он для кого-то будет раскрываться на все сто, мягко говоря… проблематично. Но, когда вокруг начинают все чаще говорить на данную тему, чувствуешь себя странно – словно что-то намекает тебе, что ты должен пойти именно по этой скользкой дорожке.
И все равно, что те же люди вокруг потом с наибольшей вероятностью будут жаловаться с утроенной частотой на проблемы дома из-за того, как часто возникают конфликты с «любимым» человеком.
Моя семья, пусть и живет относительно спокойно, для меня является особым примером того, почему я бы не хотела вступать именно в отношения подобной перспективы. Если уж я время от времени страдаю от собственной поломанной психики, осознавать то, что однажды я могу так же поломать ее, даже если и случайно, потом собственному ребенку, или не догляжу, когда на это повлияет кто-то еще… ну нет, тогда лучше сразу пресечь вопрос на корню и сделать все, чтобы подобных прецедентов даже не возникало.
Когда не можешь брать ответственность даже за себя, то лучше не пытаться взваливать на себя обязанность за общее счастье.
Словно уловив мое настроение, плейлист переключился на World’s Smallest Violin в шаффле, подыгрывая моей иронии. Не став сопротивляться, я тихо начала подпевать ей в такт, снова поднимая голову. В кабинете все еще никого, если правильно помню, только ближе к трем могла появиться одна из коллег за сумкой, по итогу оставляя кафедру в моем распоряжении.
Тогда почему бы не…
Поддаваясь спонтанному желанию, я отключила наушники, возобновляя проигрывание уже через динамик, и продолжила следовать песне, которая уже подошла к бриджу, параллельно поднимаясь с места – как раз бы стоило пополнить запасы кофе в чашке.
В последнее время у меня назревало ощущение, будто эта песня начинала пробиваться в «рекомендованные» все чаще, но до этого я включала ее не так часто, ведомая другим настроением. Сейчас же ее иронично-веселые тона как никогда резонировали с нарастающим желанием нервно засмеяться или отвлечься на что-то еще, лишь бы не думать, что ты снова пускаешь свою жизнь под откос – или как про это думают твои знакомые.
Да уж, с моим положением мне, как и здесь, нужен человек, который просто сможет слышать меня.
И, пока на проигрыше звучал перелив скрипки, я отстукивала ритм по дереву одной рукой, пытаясь другой достать из шкафчика сгущенное молоко. А ведь, если вспомнить, когда-то я действительно хотела научиться играть на скрипке… но сначала в ответ слышала «тебе это не нужно», потом «у нас нет на это денег», а после уже стало несколько поздно этому учиться, да и других забот стало заметно больше. Так что максимум музыки, к которому я могла приобщиться – ее прослушивание и ритм-игры, которые затянули меня в свою пучину на время старшей школы, хотя до самых сложных уровней я едва ли могла дойти. Интересно, смогла бы я сейчас так же хорошо закрыть их, как раньше?
Но, в любом случае, конечно же, это совсем не одно и то же.
Кстати, если задуматься, строчка про психотерапевта как никогда соответствует, даже если это не проходит официально должным образом. Думаю, Вин тоже от меня сильно устает, когда я начинаю говорить слишком много о своих проблемах в его, по сути, внерабочее время, из-за чего я временами ощущаю перед ним сильную долю вины. Да, он первым предложил свою помощь, да и я не сразу начала на него полагаться, но все равно… даже если инициатива исходила не от меня, так не может продолжаться вечно. Когда-нибудь от этого придется отказаться.
Но я уже чувствую, как сложно это будет, если не невозможно. А с тем, как очков сложности еще подсыпает испытываемая симпатия…
Последний куплет ворвался в сознание неожиданно, ведя к тому, чтобы подпевать строчкам «где-то в нашем мире, кому-то хуже моего, и если б только это облегчало груз». Да, однозначно, мои проблемы едва ли можно считать таковыми, но от витающих иногда мыслей легче точно не приходится. И если кто-то не будет рядом…
Вдох.
С началом последнего куплета я отложила все в сторону, продвигаясь вперед по узкому пространству кабинета в импровизированном танце, который и танцем было сложно назвать. Просто взмахи руками под постепенно ускоряющийся темп, небольшой подскок в шаге и негромкий голос, который я сейчас не воспринимала, но тот наверняка сбивался, я в этом уверена. В какой-то момент, когда музыка приобрела насыщенность, я развернулась обратно, возвращаясь почти тем же путем, слегка ускорившись, а на кульминации закружилась на месте, вытягивая руку вперед и держа вторую у сердца под слова «позволь же мне сыграть и для тебя».
Что ж, это было наверняка такое себе зрелище, но я прониклась, чувствуя, что после подобной импровизации стало значительно легче. Иногда мне нужно было излить вот так эмоции, даже если после этого следовала одышка от внезапной нагрузки и желание свалиться на месте. Уже слыша, как начала играть следующая мелодия, я наконец решилась отпустить момент, открыв глаза, закрывшиеся как раз на последних секундах, ожидая увидеть снова наш кофейный уголок для «респауна», как шутила одна из коллег, или дверь.
А в итоге открылось, что, во-первых, крутанулась я явно больше нужного, потому что в итоге видела именно угол дверного проема, во-вторых, там стоял ошалевший человек, по глазам которого видно явную растерянность, в-третьих, это был один из последних людей, перед которыми я бы хотела показать эту нелепую привычку, и, в-четвертых, динамики у телефона были точно не слабыми, так как в повисшей неловкой тишине они до неприличного громко играли Butterfly, что явно не спасало положение с ее упоминаниями самоубийства.
В последнее время мне явно «везло» на такого рода ситуации с Вином.
– … А тут как раз чайник закипел, – в надежде ретироваться к главному источнику отвлечения внимания ляпнула я, меняя позу и радуясь, что хоть челка слетела из хвостика достаточно для того, чтобы закрыть хотя бы глаза. – Тебе налить чего-нибудь?
– Я зашел спросить, не обедала ли ты, и предложить составить мне компанию… – судя по его голосу, он тоже только начал отходить. А вопрос, скорее всего, значит, что он не планировал заходить надолго, едва ли рассчитывая на мое согласие, но… разве в таких случаях он не писал сообщения вместо того, чтобы появляться на кафедре лично?
Однако, в любом случае, тайминг он выбрал идеальный для того, чтобы застать этот ужас.
Пока я обдумывала это, то на автомате отвечала:
– А, вот как? Было бы здорово, но я все еще не закончила, так что мне в итоге надо досидеть еще пару часов здесь, поэтому прости, придется идти без меня, и… а? – последний звук был реакцией на подозрительный скрип, который я не хотела признавать. Это было слишком похоже на звуки отодвигающегося стула, на той дальности, где находилось мое место…
– Тогда я воспользуюсь твоим предложением о напитке. Заваришь мне чая, пожалуйста?
… Вот же блин, какая засада.
Под кульминацию песни пришлось проворчать «окей, будет сделано» и пытаться притвориться, что все нормально, так и должно быть, все в пределах адекватного…
Но, разумеется, ничего из нормального тут нет.
Сообразив, что пора бы уже завершить с музыкальным сопровождением, я вызвала голосового ассистента, чтобы поставить песню на паузу, и занялась заваркой, которую, разумеется, никто не трогал кроме меня, потому что «зачем вообще нужны чаи, когда нам надо продержаться в этом аду, а не тратить время на всякие церемонии». Сама я тоже переключилась сейчас именно на кофе, но раз такое дело… пока мыслями я витала опять где-то в абстракциях своей рутины, руки привычно достали чайник, вытащили из него сетку, засыпали чайные листья… и, к сожалению, мой мозг не додумался обратить побольше внимания на происходящее, когда процесс дошел до ошпаривания заварки.
А стоило бы, потому что не хотелось как-то возвращаться в реальность от боли в обожженных пальцах.
Но пришлось.
Проглотив пару ругательств, я уже более осторожно перехватила уцелевшими пальцами металл и вернула его в чайник, полноценно заливая содержимое кипятком, только после этого возвращаясь к раковине и включая холодную воду. Судя по ощущениям, вряд ли будет сильный ожог – а судить было из чего, даже если то происшествие случилось уже почти лет десять как – так что минуты хватит, дольше держать не надо. Зато наверняка чай завариться успел, а кофе… мда, совсем забыла, что из-за сгущенки появление пленки – дело почти что пары секунд. Поморщившись от перспектив того, что придется проглотить этот ужас, я закончила с приготовлениями и, представив, что иду практически на ментальный эшафот, повернулась в сторону своего рабочего места.
Тем временем, Вин заинтересованно рассматривал бардак на моем столе, и при этом его лицо было таким сосредоточенным, будто он дополнял этим наблюдением мой психологический портрет, добавляя туда еще пару пунктов.
Что ж, может, это и было правдой, кто знает.
Едва пожав плечами, я поставила чашку перед ним и обогнула стол, возвращаясь к своему месту.
После негромкого вежливого «спасибо», наверняка направленного на то, чтобы завязать разговор, я решила проигнорировать сигнал, молчаливо кивнув и снова склонившись над оставленной работой. Той самой, кстати, на которой мы с мамой и обсуждали новость, что вышвырнула меня из рабочего настроя… блин, нужно взять себя в руки и сосредоточиться, иначе оставлять работу непроверенной по личным причинам было бы, как минимум, непрофессионально. Но, увидев ее снова…
– Вин, ты когда-нибудь думал о женитьбе? – слова выбрались непроизвольно, заставив меня тут же похолодеть от ужаса и ощущения пристального взгляда на макушке – теперь поднять голову я точно не решусь. Хорошо хоть, обошлись без клише с выплевыванием напитков, хотя, судя по тому, что его чашки в периферии нет – было близко.
Мо-ло-дец, просто мастер создания неловких ситуаций, сегодня вообще рекорд за рекордом.
– … На самом деле, я думал, что обсуждение мы начнем с другой темы, – удивленно проговорил он – аж захотелось пожалеть его из-за того, как один шок накатывает на него за другим – и все благодаря моему клоуническому спонсорству. – Но, все же, с чего такой вопрос?
Я вздохнула.
– Прости, я не намеревалась задавать его на самом деле. Просто сегодня выяснилось, что моя кузина в скором времени собирается выходить замуж, и меня не отпускает эта тема. Так что тебе совсем не обязательно отвечать, если ты того не хочешь, – от напряжения покалывание в обожженных пальцах обострилось, напомнив снова о том случае десятилетней давности. По сути, тогда тоже ощущения из первоначальной боли притуплялись, набирая силу через время. Надо будет поискать мазь дома – вроде бы я забирала ее с собой еще во время переезда…
– … совершенно не в этом, я просто был удивлен, – задумавшись, я упустила момент, когда он снова начал говорить, – и нет ничего плохого в этом вопросе. На самом деле, – тон его был задумчивым – видимо, все еще подбирал слова, – я уже задумывался всерьез об этом, даже был в шаге от того, чтобы сделать предложение, – вот как, значит. Интересно, это он о Розе? Учитывая, что ни один из них мне ничего до этого не рассказывал об этом, видимо, даже до признания вряд ли дошло, по крайней мере, прямого. – Но в последний момент я решил повременить с этим, чтобы немного переосмыслить свои взгляды и… точно не пожалеть о сделанном выборе, – на последних словах мне показалось, что он смотрел на меня, но я точно не рискну проверять эту мысль.
– Звучит вполне разумно, – вместо этого протянула я с задумчивостью, чувствуя, как наконец-то начинаю собираться с мыслями. Вдохновение от того, что кто-то тоже решил, как минимум, не торопиться с таким решением? – Как ни крути, твой выбор окажет большое влияние не только на твою жизнь, но и на остальных, к тому же, неизвестно, как ты сможешь уживаться с этим человеком на практике. Был у меня случай, – я поморщилась от воспоминаний тех воплей, которые точно было слышно не на одну аудиторию, – когда моя однокурсница с магистратуры спонтанно решила выйти замуж за человека, которого знала около… трех месяцев? Четырех? Суть в том, что уже через пару недель совместной жизни в браке она направо и налево кричала о том, что хочет подать на развод, потому что у них было очень много противоположных привычек, которые они не могли и не хотели обсуждать. Плюс в копилку к мысли о том, – я хмыкнула, чуть приподняв голову, – чтобы и вовсе отказаться от мысли вступать с кем-то в брак, или отношения вовсе.
На этот раз, на удивление, напряжение в молчании шло даже не с моей стороны.
Я уже более расслабленно смотрела куда-то поверх стола, обдумывая сказанное вновь и понимая, что, будь здесь сейчас моя версия хоть лет на пять-семь младше, она бы все еще уверенно говорила о том, как хочет быть хоть с кем-то, желая любви. Сейчас… со временем я убедилась, что мои мысли, скорее, ближе к идее того, чтобы со мной мог быть хоть кто-то рядом, не в романтическом плане со всеми вытекающими. А для этого брак – совершенно не обязательная вещь.
– Хотя, будь это кто-то вроде тебя, я бы точно согласилась.
… Это я сейчас вслух сказала?
Хлопнув себя по лбу со всей дури, я очень сильно надеялась, что это не будет растрактовано как «женись на мне здесь и сейчас», а в правильном контексте. Не умею держать я язык за зубами, ой, не умею…
– Сочту это за комплимент, – в голосе Вина послышался смешок, после которого я почувствовала, как могу наконец-то поднять голову, смотря ему прямо в глаза. Похоже, он был искренним, потому что глаза блестели не привычными необъяснимыми эмоциями, а чем-то более живым и… настоящим?
Да ну нафиг, наверняка ж показалось.
– Ну, а следовавшее после этого, похоже, ты видел, – чувствуя, как начинаю снова храбреть, произнесла я с ироничными интонациями, уже открыто смотря на Вина, облокотив голову на подставленную руку. – Когда не знаю, куда себя деть, то у меня наступает такое желание немного помечтать о том, что я все-таки умею танцевать, выпуская пар. Но, увы, полгода в младшей школе точно не считаются за опыт, достойный упоминания, да и тогда не очень получалось.
– Ничего страшного в этом нет, – улыбнулся он, явно собираясь перевести разговор в свою профессиональную стезю. – Немалое количество моих пациентов говорило, что пытается выплеснуть эмоции в той или иной форме, и танцы не были исключением. Хотя, признаю, что это впервые, когда я застаю подобное явление вживую, – что и требовалось доказать. Надеюсь, что я его этим не травмировала, иначе бы это было настоящим провалом или катастрофой мира психологии.
– Теперь ты знаешь. Не уверена, правда, что это тот опыт, который ты хотел получить, но пусть он будет хотя бы полезным для твоей практики, – пожалуй, это будет единственная мысль, которая меня утешит за испытанный ужас. – Даже если я не планировала когда-либо показывать эту сторону, хорошо, если она пригодится для наглядности…
– Тори, – мой поток оправданий резко прервался, словно кто-то переключил тумблер, отвечающий за речь. – Я не имел в виду, что буду использовать это воспоминание вот так. Просто не забывай, что подобное – нормально, и тут нечего стыдиться. Понимаешь, о чем я говорю?
Смотря в его глаза, наполненные серьезностью – не могла не понять.
Кивнув на его слова, я едва прикусила язык, чтобы в этот момент точно сдержать слова «точно бы согласилась выйти замуж». Хватит уже на сегодня, пора бы приостановиться с этим.
– А теперь, – не успела я додумать, как услышала его голос снова, – лучше скажи, где находится ваша аптечка и есть ли в ней мазь для ожогов, – офигеть, когда он успел заметить? Удивленно посмотрев на свободно лежащую руку, я снова подняла взгляд на него и хмыкнула:
– Ничего от тебя не скроешь. Они ведь всего лишь покраснели, ничего страшного.
– Лучше позаботиться об этом сейчас, – строго прервал мои возражения Вин, уже вставая с места и направляясь в сторону кофейного уголка. Когда он успел прознать, что там аптечка?
… А. Ладно, этот вопрос отменяется – никогда не замечала, что с этой точки отлично просматривается местоположение знакомой коробки с красным крестом. Еще раз покосившись на пальцы, я поняла, что дискомфорт уже отступает, не сравнимый с ощущениями в начале разговора, и, чуть двинув ими, тоже поднялась, подходя к Вину, который почти что демонстративно держал в руках нужный тюбик.
Комментарий к С мыслями о будущем
… Что ж, мы наконец достигли отметки в две тысячи просмотров – это определенно повод задуматься над новой частью
Возможно, где-то она сильно выпадает из ритма, но это потому, что кто-то слишком отгрузился от Фемиды в последний месяц (спасибо, сессия, но иди ты нах-)
Не знаю, возможно, будет еще часть-другая, может, снова эта работа уйдет в хиатус – сейчас мое вдохновение очень нестабильно, так что сказать наверняка не смогу
Anyways, я иду отмечать, проливать слезы гордости, а вас благодарю за внимание 💜
========== Из прошлого к нынешнему ==========
Комментарий к Из прошлого к нынешнему
Текущий таймлайн: середина октября 2030-го года
– Виктория, может, ты видела что-то подозрительное среди своих студентов?
Я покачала головой, явно руша этим надежды на появление зацепки.
– Увы. Единственный пример, который попадался мне на глаза, связан только с той группой, которая находится под крылом психологической кафедры, мои филологи, вроде, на ту удочку не клевали – либо все поголовно в учебе или своих делах, оторванных от социализации, либо из тех, кто сами из таких будут вить веревки, третьего почему-то не дано. Эх, а ведь в мое поколение на факультете было просто идеальное поле деятельности – все так и рвались к отношениям, толком не смотря по сторонам… – последнее предложение вырвалось непроизвольно, и я правда думала, что оно задержалось лишь в моей голове. Когда я поняла, что Вин как-то странно на меня смотрит… что ж, видимо, умение молчать – не мой конек. Оставалось только состроить непонимание. – Что?
Господи, надеюсь, это не приведет к расспросам с пристрастием, потому что на этот сегмент своей жизни я отвечать не хочу.
Только он хотел ответить – я могла поклясться, что увидела, как на долю секунды что-то промелькнуло в его выражении – и почти озвучил первое слово, как со стороны послышалось отчетливое:
– Вин! Вот ты где!
… Откуда-то я знаю этот голос…
– А, Роза, это ты, – точно, случай с опросом его курса и знакомство с той самой. Вин тут же доброжелательно улыбнулся ей, хотя я почти ощущала холодок от его выражения лица – при всем увлечении девушкой вряд ли он был рад такому вмешательству. Зато я была весьма рада, пусть это впечатление и перекрылось почти сразу иррациональным недовольством. Выдавая явно кривую улыбку, я очень надеялась, что меня не слишком перекосило.
Роза же за это время подошла совсем близко, приветливо обращаясь к нему и уже после повернувшись в мою сторону:
– А, вы ведь Виктория, верно? Приятно снова увидеться с вами, – снова эта почти по-детски чистое добродушие и непосредственность – за недовольство тут же стало стыдно, выражаясь смущенным:
– Конечно, рада встрече, – и только я задумалась, в какой же манере тогда продолжать диалог, чувствуя, что обстановка стремительно стает ой какой неловкой, как заиграл знакомый рингтон старенькой BBIBBI, которую я считала по достоинству тонким намеком в сторону звонящего. Почти обрадованно извинившись, я едва ли не прыжками отскочила в сторону, напевая мотив и готовясь «внимать».
Стоило мне поднять трубку, как я буквально не знала, какая из двух участей хуже – по ту сторону линии мама явно была не в восторге от чего-то.
Значит, опять выслушивание ее эмоций, да?
В попытке отстраниться от чужого недовольства, которое в любой момент готовилось перекинуться на меня и привычные темы «почему я так тобой разочарована», проскальзывающее подтекстом, я перевела взгляд на двоих в отдалении, наблюдая за их взаимодействиями. Вот Роза ярко на что-то улыбается и потом на глазах становится серьезнее, переходя к делу. Вот Вин говорит о чем-то – возможно, как раз про их расследование в отношении тех альфонсов, не зря ведь она аж приехала в университет? – и девушка кивает, отвечая, после отводит взгляд, возможно, рассуждая вслух, пока он за ней наблюдает с мягким восхищением…
Ощущение, будто я вступила в какое-то мазохистское танго со своей и без того нестабильной психикой.
И мамин голос, который, по всем канонам, должен был звучать утешающе в подобной ситуации, только разрывался раздражительными интонациями, нагнетая. Обычно я бы переждала, но сейчас меня хватило только на отведенный наконец-то в сторону взгляд и «Ты зачем-то конкретно звонила?», спровоцировавшее новую волну негатива, которая уже быстрее перешла к «… Ладно, неважно. К нам собирается приехать папин брат со своей семьей, так что нужно, чтоб ты тоже зашла к нам на выходных. И, Бога ради, выгляди прилично, а не как всегда», вынуждающему только протяжно вздохнуть. Семейная встреча подобного плана равнялась шансу неплохо поесть, в кои-то веки увидеться с дядей, которого я встречала только раз в пару лет – и не то, чтобы в Будапеште ситуация была сильно лучше – и, несмотря на это, он все равно меня сильно любил, а еще… выслушать полную версию всех тех возмущений, с которыми уже трижды проехались по мне катком, в личном порядке с дополнением в виде подколов от всего старшего поколения и сочувствующего взгляда кузена.
Красота, просто сказка, а не перспективы.
Понимая, что всю следующую неделю после данных посиделок меня в лучшем случае будут приписывать к зомби, я еще раз согласно угукнула, завершила вызов и уже не так радостно вернулась, думая, что наглядная демонстрация моей неудачи как части социума выглядит теперь во много раз привлекательнее, чем когда я от нее сбегала. Вин только скользнул по мне взглядом, продолжая, а вот Роза с открытым беспокойством посмотрела на меня. Господи, у меня настолько убитый вид, что ли?
Вероятно, потому что после таких диалогов не только настроение, но и вся энергия выходила в минус за минуты.
– Что ж, – на этой фразе я очнулась, возвращаясь в реальность – привычка реагировать на завершающие фразы, наверное, как родилась еще в школьные времена, так и живет по сей день, – мне пора возвращаться в клинику, так что на этом вынужден откланяться. Виктория, – Вин на этот раз уже более внимательно посмотрел на меня, – поговорим позже, я позвоню. Роза, – и тут же тон смягчился, – желаю удачного завершения дня.
И вот с таким разрывом он и оставил нас одних, тут же направляясь к выходу из корпуса.
… Стоп, а почему…
– Разве тебе не пора тоже идти? – я озадаченно взглянула на Розу, которая с явной нерешительностью все еще оставалась рядом, от неожиданности забывая о вежливом обращении. – Я, по правде говоря, думала, что вы вдвоем поедете, и ты просто пришла за Вином…
– А, нет-нет! – замахала она рукой, словно отгоняя эту мысль подальше. – Я действительно пришла по его просьбе, но мы не собирались оставаться надолго – буквально обменяться информацией и разойтись. Тем более… – Роза нерешительно посмотрела на меня, – мне кажется, что тебе компания сейчас нужнее.
Ответный переход на «ты», еще и явное беспокойство о моем состоянии.
Чувствую себя последней сволочью за свое предвзятое отношение.
– Ничего страшного со мной не произошло, все нормально, – я попыталась отшутиться, думая, что на этот благородный порыв с ее стороны закончится, но девушка только скептически выгнула бровь. Ясно, номер не удался. – … Точнее, нормально для меня. Это не разговор для университетских стен, поэтому, – я кивнула головой куда-то в сторону, – не имеешь ничего против кафе?
***
– У меня с родителями, – начала я, стоило нам озвучить заказ и сесть, – не самые лучшие отношения – людей с такими проблемами не пересчитать даже в пределах Стэллиса. Просто в моем случае магнитуда увеличивается сразу несколькими факторами – во-первых, там, откуда мы приехали, несколько другие нравы, для которых контроль над детьми – не просто норма, а почти что жизненная необходимость. Во-вторых, – ого, а Роза на удивление внимательно слушает. Не ожидала такого внимания… ладно, начнем с того, что я в принципе не ожидала, что она захочет проводить время в моей компании дольше, чем пару минут, без непосредственного общения, – сейчас я для них – точная противоположность их представлениям, согласно которым они ожидали вундеркинда, престижную должность и семью к двадцати пяти, но в итоге я споткнулась о выгорание, срок подходит, а в отношениях я так ни разу и не бывала, – все-таки люблю я на эту тему иронизировать – и самой легче, и другие могут не так серьезно воспринимать. Ну правда, рыдать, что ли, над этим? Тем более, я практически не могу заставить себя проливать слезы, а от вида посмеивающейся Розы аж самой не так тяжело. – Ну, и в-третьих, они привыкли, что я практически единственный источник слива эмоций, поэтому стабильно раз в какое-то время я становлюсь приемником для их криков, возмущений, которые зачастую перекидываются уже на меня саму, и потом кто-то удивляется, что я в открытую заявляю о своей нестабильной психике, – ой, таки перегнула палку. Смех резко оборвался, а снова серьезная девушка задала вопрос:
– А что Вин на это говорит?
… Оу, там все очень сложно.
– Говорит, что по-хорошему мне бы стоило заняться собой всерьез, – вздохнула я, переводя взгляд в сторону, – но я… не чувствую, что готова к этому, или боюсь, что на разборки со всем перечнем накопленных проблем уйдет слишком много ресурсов – времени, сил, ну и, конечно же, денег. К тому же, не то, чтобы со мной все было совсем все плохо, да и становится мне легче сразу, как только выговорюсь. Была бы мне действительно нужна помощь… – я бы тут уже не сидела, если бы все было на самом деле плохо. Но лимит на сегодняшние оговорки уже исчерпан, пора следить за своими словами. – В общем, не думаю, что стоит так сильно беспокоиться – тем более, такое сочетание дало с характером, что не заскучаешь, – рассмеялась я негромко и потихоньку начала сворачивать с темы. – Ладно, что мы все обо мне да…
– Все в порядке с тем, что ты рассказала это мне? – я осеклась, тут же возвращаясь взглядом к Розе – та была непривычно грустной, что в сочетании с выстроившимся в голове образом… М-да, молодец, расстроила дитя реалиями своего быта. А меня еще пытались убедить своих детей растить, ага, да. Фига с два я вообще к этой теме соваться буду.
Выждав паузу в надежде, что оно все как-то само рассосется, и эта атмосфера уйдет, я все же выдохнула и произнесла:
– Конечно, в порядке. Я не делаю из этого секрет – ты же узнала от меня это не под светом допросных ламп, верно? – кажется, шутка, основанная на профессиональной специфике была удачным вариантом. – Скажу тебе честно, именно эта тема и зашла одной из первых во время нашего с Вином знакомства, пусть и развивалась медленнее, чем сейчас. Наоборот, по-хорошему, именно я должна извиняться, что сразу скинула на тебя всю эту информацию, а если совсем открыто – и в первую встречу не так мне стоило говорить с тобой. Так что…
– Все хорошо, правда! И, – она улыбнулась, – я рада, что у нас появилась возможность поговорить еще раз. Ты ведь тоже была права в том, что я могла быть чересчур самонадеянной в своих действиях, и сказала об этом из лучших побуждений. Мне иногда нужно подобное «возвращение на землю», – забавно – обычно именно я выступаю в роли принимающего на фразы в духе «хватит витать в облаках», – поэтому я совсем не злилась.
Кажется, наше общение все же будет способно выровняться – не думаю, что прямо до дружбы, но общаться спокойно сможем.
Главное, чтоб лишние эмоции не вмешивались в дело.
– Поверю тебе на слово, – хмыкнула я и наконец сменила тему.
***
Через какое-то время мы разговорились достаточно для того, чтобы не ощущать дискомфорт, что с одной стороны было неудивительно – почти сверстники, много общих тем, и, о Боже, она распознала всю соль с рингтоном тогда благодаря интересам одногруппницы – и с другой… ну, мне же потом хуже будет, если меня разрывать начнет от противоречий, да. Хотя, честно, я ожидала большей твердости в характере, – не без помощи Вина, конечно же, и его разговоров, – но да ладно, все мы субъективны в своих отношениях, взять хотя бы мое клоуничество.
