Текст книги "Его женщина (СИ)"

Автор книги: Ola.la

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– Мы завтра на вылазку. Тебе чего-то надо?

– Я не знаю, – бросает она быстрый взгляд в сторону окна и украдкой вздыхает. – То, чего я хочу, мне все равно нельзя, как и остальным здесь. На вылазку вы ведь меня с собой не возьмете?

Дэрил смеется, чтобы показать нелепость этой идеи, вот только смех выходит невеселым.

– Ничего не нужно. Спасибо, Дэрил.

– Блин, ну, может, шмотки какие, цацки? – не понимает, как можно ничего не хотеть, сидя в четырех стенах, он.

– Ты еще скажи – кастрюльки. У меня всего даже больше, чем достаточно, – комкает она подол платья в ладони.

– Ну, книжки эти твои? Скоро все перечитаешь.

– Тут большая библиотека. Не на один год хватит.

– Блин, ну ты что, вообще ничего реального не хочешь? – не сдерживается Дэрил, злясь непонятно почему.

Наверное, потому что его идиотский порыв сделать ей приятное действительно оказался идиотским.

– Я… – Кэрол поднимает взгляд, смотрит на него, а потом резко отводит глаза, тушуясь. – Ничего из того, что я могу себе позволить.

– Что ты можешь себе позволить? – выделяет он это слово и не понимает ровным счетом ничего, видя кивок.

Смотрит ей, торопливо собирающей свои нитки и клубки и скрывающейся в спальне, вслед. И понятия не имеет, что можно не позволять себе. Хотя он ведь не позволяет себе прийти к ней ночью и получить все то, чего так хочет. А потом приходить каждую ночь. Да и почему только ночь? Он бы в любое время суток не отказался.

Но что имела в виду она? Чего она себе не может позволить? Разве что убить его. Или?..

Дэрил все-таки сгребает на вылазке целый пакет женских журналов. Вроде как гораздо лучшее развлечение, чем книжки, ведь тут и картинок много и всякого разного, а не однообразные описания на пятьсот страниц жизни каких-то скучных личностей.

Впервые за долгое время он с искренним наслаждением возвращается домой, спешит и предвкушает. Вкусный обед, любопытные расспросы, теплые взгляды. То, чего у него никогда не было. А теперь есть. И пусть это все, возможно, не искреннее, а вынужденное. И пусть даже этого ему все равно мало. Пусть.

Он открывает дверь, сгружает на пол рюкзак с трофейной выпивкой, сигаретами и сладким для Кэрол, бросает рядом огромный пакет, набитый журналами, и кусает губы, слыша торопливые шаги из кухни. Даже отворачивается к столу, слишком медленно снимая оружие, чтобы не выглядеть счастливым идиотом, которым он себя чувствует.

– Дэрил, ты при… ох…

Ее слабый голос вдруг замолкает, странный шорох заставляет Дэрила резко обернуться, чтобы броситься вперед. Он не успевает ее подхватить, и она разбивает висок о чертову тумбу, стоящую в прихожей. Мертвенная бледность разливается по лицу, глаза закрыты, дыхание слабое. Что здесь случилось за сутки его отсутствия? Почему она вдруг отключилась? И почему он, обычно собранный в любой ситуации, понятия не имеет, что делать, поддерживая безвольное тело в своих объятьях? Кэрол…

========== Часть 10 ==========

Вызванный Милтон не говорит ничего конкретного. И, привыкший уже к окружающим, совершенно не реагирует на сжатые кулаки Дэрила, требующего ответов на свои вопросы. А именно: что произошло? Почему это случилось? Что теперь делать?

В ход идут какие-то там слова о какой-то гребаной дистонии, о перепаде давления, о нервном перенапряжении, о том, что ничего страшного пока не случилось и что небольшая рана на виске, уже обработанная, и то опасней произошедшего обморока. Если, конечно, этот самый обморок в скором времени не повторится. Но и что тогда, Милтон ответить не может. Нет в его распоряжении той техники, которая могла бы провести полное обследование. А потому он предлагает Дэрилу успокоительного, переглядывается с пришедшей в себя и уложенной в постель Кэрол, которая тихо хихикает, перебивая весь поток ругательств, и просит его выйти.

Дэрил колеблется, не понимая, какого черта он должен выходить и оставлять этого мужика, пусть он и последний тюфяк, рядом со своей лежащей в постели женщиной. Но все-таки соглашается в ответ на просьбу Кэрол. И, конечно, притормаживает вплотную к неплотно прикрытой двери, слыша все происходящее внутри.

– Мне, правда, уже гораздо лучше. Просто потемнело в глазах, когда-то раньше так часто бывало. Потом прошло, – виновато сообщает Кэрол.

– Беременность возможна? – безразличным голосом уточняет Милтон.

Так вот зачем он выпроваживал Дэрила. Но какого черта? Если Кэрол живет с ним, спит в глазах всего города с ним, значит, эти вопросы можно обсуждать при нем! Или он чего-то не знает?!

– Исключена, – твердо отвечает Кэрол.

– Ты уверена? – не сдается очкарик.

– На все сто, – вполне искренне, кажется, настаивает она.

И Дэрил старается верить ей. Ведь провернуть что-то подобное здесь она вряд ли бы сумела. А если бы были шансы до их встречи, то уж врачу бы она сказала. Наверное.

Милтон уходит, настаивая на постельном режиме до завтра. А Кэрол, едва за ним закрывается дверь, подхватывается с кровати и спешит в направлении кухни.

– Ты куда?! – перехватывает ее Дэрил, удерживая за талию и требовательно вглядываясь во все еще бледное лицо.

– Там обед…

– Я не безрукий, – фыркает он и подталкивает ее обратно, доводя до кровати. – Все. До завтра – лежать! Ясно?

– Слушаюсь и повинуюсь, – улыбается она.

А через несколько минут удивленно приоткрывает рот, видя принесенный ей на подносе обед, приготовленный, правда, ее руками, чай, шоколад и стопку журналов.

– Ммм, ты такой заботливый, – протягивает Кэрол руку, касаясь его ладони и крепко сжимая.

В совершенно искренней благодарности. Такой, словно никто и никогда для нее даже такой мелочи не делал. Нет, для Дэрила до нее тоже никто ничего подобного не делал, разве что мать или Мэрл в глубоком детстве. Но она ведь не Дэрил. Она совсем другая. С совершенно другой жизнью. Что только не покажется.

Больная из Кэрол получается не очень. Она то и дело порывается куда-то идти и что-то делать, убеждает Дэрила, что отлично себя чувствует, и не сводит с него какого-то странного взгляда. Странного, потому что то, что в нем читается, правдой не может быть никак. А значит, Дэрил просто не понимает ее сложных истинных эмоций. Но наверняка он может сказать хотя бы то, что эти эмоции определенно положительные.

Ближе к вечеру она, возвращаясь из ванной, возле которой Дэрил стоял чуть ли не с секундомером, изо всех сил напрягая слух и надеясь, что она не умудрится отключиться еще и там, замечает пакет с остальными журналами, видит что-то интересное на обложке одного из них и быстро юркает на диван с ногами, кутаясь в плед и торопливо перелистывая страницы своей добычи.

– Я немножко и спать, – обещает она как раз несущему ей чай с шоколадом Дэрилу.

И отказать ей нет никакой возможности. Он только кивает и, убедившись, что ей ничего на мягком диване не грозит, идет мыться сам. А выйдя из ванной, застывает в дверях комнаты, не в силах отвести взгляд от перепачканной шоколадом непривычно расслабленной Кэрол, увлеченно листающей свой журнал… об оружии?

Дэрил хмурится и догадывается, что он, сметая с полок все яркие издания, не только женские прихватил. Но неужели это ей, в самом деле, интересней, чем платья, пироги и какие-то глупые тесты? Или ей это нужно для дела? Может быть, женщины этого города сговорились и планируют сделать набег на склад с оружием, чтобы захватить власть?

Ухмыльнувшись своим мыслям, он входит в комнату и пожимает плечами при виде вопроса в глазах Кэрол, редко видевшей его улыбку без повода.

– А говорила, ни хрена не хочешь. В шоколаде – по уши.

– Я почти забыла, какой он на вкус. Мы старались все сладкое детям отдавать. И Рику, – хихикает она и вдруг мрачнеет, вспоминая что-то свое.

Может быть, этот Рик был ее мужчиной? Или почему одно воспоминание о нем вводит ее в печаль? Или она из-за детей? Почему эта женщина – одна сплошная загадка?

– Чего за Рик? – не может промолчать Дэрил.

– Наш лидер. Муж моей подруги, у которой ребенок родился, помнишь, я тебе говорила, – облизывается тем временем Кэрол, наивно думая, что шоколад был только на ее губах.

– Лидер? То есть он…

– Да, попрощался со мной именно он. Дэрил, куда ты смотришь? Где еще? – торопливо переводит тему она, касаясь рукой пятнышка шоколада на щеке, но стирая лишь часть.

– Тут, – вытирает пальцем остаток Дэрил и машинально сует этот палец в рот, слизывая сладость.

Встречается взглядом с наблюдающей за ним Кэрол, снова не понимая выражения ее глаз. Не понимая ее улыбки. Того, что он присел так близко, почти вплотную, а она не отстранилась. Даже вдруг ерзает, устраиваясь поудобней и слегка опираясь затылком на его плечо. Продолжая деловито разглядывать картинки с оружием и читать к ним описания.

– Интересно? – хмыкает Дэрил.

– Да. И так необычно. Раньше бы я ничего не поняла, читая это, а теперь… Иногда все так быстро и резко меняется. Сложно привыкнуть и принять, – бормочет она задумчиво, перелистывая страницу.

И уже через полчаса засыпает, соскальзывая в руки Дэрила, который готов сидеть здесь всю ночь, глядя на умиротворенное выражение ее лица, осторожно прижимая к себе ее тело, ощущая ее теплое дыхание на своей шее, мечтая коснуться ее слегка приоткрытых губ. Искушение слишком большое. А потому лучше просто отнести ее в спальню: утром это наваждение уменьшится.

Она не просыпается, даже когда он несет ее в постель. Она не шевелится, даже когда он накрывает ее одеялом. В голову приходит какая-то там спящая принцесса из случайно увиденного Дэрилом когда-то мультика. Но может быть, этот поцелуй не разбудит? Одно легчайшее касание губ. Просто чтобы почувствовать, как это. Какие они на вкус – губы его женщины. Ее губы.

Мягкие, сладкие, теплые. Которые вдруг отвечают на его поцелуй таким же невесомым касанием. Он отшатывается, но она, кажется спит. И улыбается во сне. Ему?

========== Часть 11 ==========

Она сидит за столом, не отводя взгляда от строчек перед глазами, а Дэрил уплетает ее очередной кулинарный шедевр по рецепту из этого самого, уже испачканного в муке, журнала. Кэрол признается в том, что, оказывается, уже соскучилась по своей кухне, по свободному времени и достойному набору продуктов, позволяющему готовить не то, что есть, а то, чего хочется, то, что наверняка будет вкусным. Привыкает? Или просто обманывает себя, ища здесь хоть что-то хорошее? Но чем ей тут плохо?

Страницы мелькают перед глазами Дэрила, и вдруг Кэрол останавливается на какой-то статье, начиная увлеченно читать. Он любит, когда она читает. Любит, потому что в такие моменты на нее можно смотреть. Исподлобья, исподтишка, из дальнего угла. Смотреть долго и безнаказанно. Наблюдать за сменой эмоций на ее лице, мечтать коснуться пальцами морщинки меж бровей, разглаживая, стереть невольно скатившуюся по щеке слезу, обвести улыбающиеся губы по контуру. Сейчас она улыбается. Почти смеется.

– Чего там, анекдоты пишут? – лениво интересуется Дэрил, который вчера вечером пролистал несколько журналов и понял, что ничего интересного среди этих ярких картинок там нет.

– О, некоторые статьи для женщин повеселей анекдотов будут. Особенно весело читать это в нынешние времена, вспоминая, как это все когда-то было актуально. Даже более того: некоторые свято верили во все эти сто советов и строго следовали им, заучивая чуть ли не наизусть перед свиданиями. А теперь… Какие тут свидания?

– Ну чего, экстремальные типа: пикник с ходячими и все такое.

– Очень увлекательно, а главное, аппетитно, – веселится Кэрол, продолжая читать и хмыкать. – А какими примитивными созданиями здесь выставлены все мужчины. Вот, к примеру: путь к сердцу мужчины, как известно, лежит через желудок. Я тогда, если верить этому, к твоему сердцу целую трассу проложить уже успела. Да, пупсик?

Она продолжает смеяться, но в глазах почему-то один лишь вопрос: ни тени веселья. А Дэрил только фыркает, отмахиваясь. Вполне искренне отмахиваясь. Она его уж точно не своей готовкой с ума сводит. Во всяком случае, не одной только готовкой.

– Или вот еще: если мужчина пристально смотрит вам в глаза, а тем более на губы – он страстно влюблен в вас. Наш Рик, который имел привычку пристально смотреть на всех собеседников, будучи бывшим полицейским, очень обрадовался бы новости, что он влюблен даже в Тайриса, – сегодня Кэрол и не замечает, что вспоминает имя этого человека, который, даже ни разу не видевшись с Дэрилом, рождает в его душе странную смесь эмоций.

Ненависть за то, что он сделал с Кэрол. Благодарность за то, что он сделал…

– А это вообще гениально: если вы хотите обрести власть над мужчиной, просто отталкивайте его, иногда приближая к себе, чтобы совсем с поводка не сорвался, – читает она, играя бровями, и делает вид, что ничего не понимает, когда Дэрил резко отодвигает свой стул и встает из-за стола. – Дэрил?

Он выносится из дома, забывая даже сигареты взять. Так спешит подальше от нее. От ее глаз, губ, рук. От желания причинить ей, которая просто издевается над ним день за днем, боль. От понимания, что он сам полный идиот, раз ведется на все это.

И может быть, она, правда, не поняла ничего. Может быть, даже делает все это не специально. Инстинктивно. Неспроста ведь пишутся все эти статьи и советы. Там есть своя доля правды. А в каждой женщине природой заложена доля этой самой стервы, умеющей вертеть мужчинами, как она хочет, даже не задумываясь. Почти не прилагая никаких усилий. Играючи.

В городе новости: сегодня ночью женщина Мартина, которая была тут достаточно долго, чтобы пользоваться доверием и свободно выходить из дома, спуталась с одним из молоденьких охранников и вместе с ним сбежала из города. На их поиски уже отправлена поисковая группа. Которая должна справиться. Как и всегда. Или в этот раз все будет иначе? Может быть, в этот раз план побега продумывался достаточно долго? Может быть, в этот раз будет иметь значение то, что беглецов двое, и один из них мужчина?

Дэрил понятия не имеет.

Возвращаясь поздно вечером, он прячет взгляд от встревожено вскидывающей на него глаза Кэрол и идет прямиком на кухню. Ест, не глядя. Пододвигает к себе поданную ему чашку с кофе и вздрагивает от прикосновения нежных рук к своей шее.

– Устал? – шепчет Кэрол, успокаивающе поглаживая его плечи, разминая, делая что-то невероятное своими ловкими движениями.

Едва сдерживая стон, Дэрил закрывает глаза. Никто и никогда ему не делал даже такой простой массаж. И не целовал в макушку после.

– Тебе давно пора подстричься, – улыбается она, встречаясь с его растерянным взглядом – сказка закончилась слишком быстро.

– И так нормально, – бурчит он и, в пару глотков осушая чашку, возвращается в комнату.

Замечает, что Кэрол хочет что-то сказать, но не решается, или боится, или кто ее вообще знает, что, и выжидательно смотрит на нее.

– Я слышала… – неуверенно произносит она, которая, наверное, уже успела обсудить с подружками случившееся. – Про тех, что сбежали. Это правда?

– Ага. Свалили. Скоро отловят.

– Жалко.

Дэрил лишь пожимает плечами. Ему не жалко. Хотя бы потому, что сбежавшая дамочка ловко окрутила вокруг своего пальчика, как Мартина, так и охранника, который бросил безопасный город непонятно ради чего.

– А тебе нет? – настаивает Кэрол.

– Мне пофиг, если честно. Найдут – сами идиоты. Нет – все равно там долго не проживут, – искренне отвечает он.

– А может быть, проживут. Найдут себе домик… Разве много нужно двоим? Или людей хороших встретят… И даже если ничего не получится, они молодцы. Вокруг – одна грязь. А они нашли место для любви и даже осмелились сделать вызов всему окружающему.

– Любви? – фыркает Дэрил, искренне веселясь.

– Они ведь не просто так сбежали вдвоем. Он не просто так бросил все ради нее. Она не просто так рисковала.

– Ему просто бабу хотелось хоть какую-то, а ей – свалить отсюда. Вот и встретились, блин, два одиночества, – почему-то злится он, когда слышит от Кэрол слова о какой-то там гребаной любви.

– Может быть, – грустно улыбается она. – Значит, никакой любви, да?

– Ее в твоих книжках для интереса придумали, – кивает Дэрил.

– Ты прав, – неожиданно твердо звучит ее голос.

Она поднимается и уходит в спальню, а ему почему-то кажется, что вот сейчас он ответил неправильно. И ему почему-то совсем не нравится, что она с ним согласилась. И ему почему-то хотелось бы, чтобы она с ним поспорила.

Но она спорит только в одном: на следующий день все еще продолжает надеяться, что сбежавшая парочка не найдется.

Надеется Кэрол, конечно, зря. Ближе к вечеру на пороге дома появляется Кроули, радостно сообщая, что беглецы найдены. Парень живым в город уже не вернулся. А вот женщина получит свое уже сегодня вечером. На традиционном празднике, сообщить о приглашении Дэрила на который и явился Кроули.

Дэрил коротко кивает, обещая, что придет. Собирается в гробовой тишине и не решается поднять взгляд на прекрасно понимающую, что будет происходить на этом празднике, Кэрол.

Он не видит ее глаз. Не хочет видеть. Не может…

========== Часть 12 ==========

Шум голосов вокруг, крепкий алкоголь, обжигающий горло, сигаретный дым, окутывающий большое помещение бывшего спортзала, словно туман. На импровизированной арене под рев зрителей дерутся Мэрл с Джо. Кто-то кричит, кто-то делает ставки, а Дэрилу все равно. Он не может отвести взгляда от скорчившейся на полу клетки женской фигурки. В разорванной одежде, в синяках и ссадинах, в порезах, в потеках грязи и слез на лице.

Она лежит на полу сломанной куклой. Сломанной, но не сломленной. Она смело смотрит в глаза всем, кто смотрит на нее. Скалит зубы в безумной улыбке. Ничего уже, кажется, не боится. Ей тоже уже, кажется, все равно. А над трупом своего любовника, говорят, выла так, что даже оторопь брала. Неужели и правда?..

Но какая разница? Все уже в прошлом. Она сама, все еще дышащая, смотрящая, улыбающаяся страшно, – уже в прошлом. Она еще жива, но уже труп.

Девушка встречает взгляд Дэрила и вздергивает подбородок. Долго смотрит на него, и он видит перед собой одни лишь глаза. Не ее – карие, а голубые – полные боли, разочарования, жалости. А эта вдруг отворачивается. Опускает плечи и корчится на полу, обнимая себя руками. Вздрагивая, словно от ударов, которые уже были, которые еще будут. Что она увидела такого в его глазах?..

Сил оставаться здесь просто нет. Сколько ни пей – он не сможет коснуться этого живого трупа, виноватого лишь в том, что ему тоже хотелось жить. Жить счастливо. Впрочем, может быть, это желание и есть самая страшная вина в нынешнем мире?

Он поднимается на ноги и тихо выскальзывает из помещения. Сталкивается в дверях с Мартинесом. Которому даже в голову не приходит поинтересоваться, почему уходит Дэрил. Который вдруг сам начинает оправдываться своей девчонкой. Который, неожиданно встретив ее сегодня, возвращаясь в город после поисков беглецов, так же неожиданно взял ее к себе, хотя никогда и никого не брал, храня траур по жене и детям. Приглянулась, наверное.

А дома встречают заплаканные глаза Кэрол. Она скрывает следы слез, но покрасневшие веки скрыть сложно. Глаза светятся чем-то вроде надежды. Торопливый взгляд на часы и удивленный – на него.

– Ты быстро.

– Я свалил оттуда, – почему-то чувствует себя в очередной раз идиотом он.

И вроде бы он правильно сделал, что свалил. Но признаваться в этом стыдно. Может быть, стоило остаться? Быть как все? Быть как все во всем? Стать, наконец, как все?

– Я рада, – улыбается она, предлагает ему кофе и уходит на кухню.

Дэрил идет за ней, садится на стул и, понимая, что пьян, не сводит взгляда с ее спины. С бедер, особенно соблазнительно выглядящих в платье, с голых ног, быстро переступающих по холодному полу. Хочется усадить ее напротив, устроить ее ступни на своих коленях и согреть руками. А потом коснуться горячими ладонями прохладных коленок, оглаживая их, медленно поднимаясь все выше, вглядываясь в ее лицо и видя там согласие. Желание. Эту самую ее любовь?

– Они убьют ее? – не может закрыть Кэрол эту тему, подавая кофе и присаживаясь напротив.

Делая вид, что она не замечает его взгляда, все еще скользящего по всему ее телу.

– Потом – убьют. Если случайно в процессе… – он морщится, и отпивает кофе, не желая рассказывать ей все подробности.

То, что уже случалось. Она не дура, и сама поймет.

Но кое-что другое сказать ей вдруг хочется. Это неправильно, он не должен это говорить, этот бред вообще лучше выбросить из головы. Лучше. Но когда он делал что-то, что для него будет лучше?

– Ты была права.

– Что? В чем? – распахивает она глаза.

– Этой…

– Ее звали… зовут Тина.

– Ей было не пофиг на него, – совсем не хочет запоминать имя той, которую сейчас уже, наверное, пустили по кругу, он.

– Может быть, хотя бы недолго, но они были счастливы, – грустно улыбается Кэрол и долго вглядывается в его лицо.

Пожав плечами, Дэрил поднимается и выходит из кухни, но она его догоняет. Касается рукой плеча и заставляет посмотреть на себя.

– Ты тоже был прав, Дэрил.

– Насчет чего? – не понимает он.

– Ты был прав, что ушел оттуда.

– Типа от этого кому-то легче станет.

Смешно даже. И он смеется. Вот только смех получается каким-то странным.

– Тебе. И мне, – признается она.

И ей это действительно важно, если сразу после своих слов она вдруг обнимает его. Касается рукой его затылка, приглаживая волосы. Утыкается лицом в его плечо. Сжимается вся, вынуждая его все крепче обнимать ее в ответ.

Она не плачет. Ничего не говорит. Просто стоит и прижимается к нему, словно спасается от чего-то страшного. Словно спасается от холода. Словно только он может ее спасти.

А на самом деле – только она его.

И она это делает. Поднимает голову и вглядывается в его глаза. Едва заметно улыбается ему и встает на цыпочки. Опускает взгляд на его загоревшиеся огнем губы и медленно прижимается к ним. Ласково целует. Слишком быстро, слишком невесомо. Слишком коротко.

Выскальзывает из его рук и скрывается за дверью спальни. Просто уходит. Сбегает.

И Дэрилу, как обычно, не остается ничего, кроме пустоты, кроме болезненного желания и непонимания, что это значило. Это был поцелуй в благодарность за правильный поступок? Она теперь всегда будет целовать его, если сочтет, что он что-то сделал так, как нужно? Как собачке, будет выдавать лакомый кусочек за верное исполнение команды?

Кулаки невольно сжимаются, и Дэрил с трудом расслабляет руки, еще помнящие тепло ее тела. Тянется к ручке двери в спальню, не понимая, почему этот поцелуй не может закончиться в одной постели. Правда, он даже полноценным поцелуем так и не стал. Какая уж тут постель.

Сделай десять хороших дел – заслужи настоящий поцелуй.

Сделай сто хороших дел – получи доступ к телу.

Так, или можно смело умножать на десять?!

А самое противно то, что он готов делать все, что ей хочется. Готов заслуживать свою награду. Готов играть по ее правилам и ждать ее милости столько, сколько ей нужно.

Готов до тех пор, пока будет верить, что ей это, правда, надо. Что она, правда, иначе не может. Что она не играет, не притворяется и не насмехается над ним за этой все время издевательски закрытой дверью. Дверью его спальни. В которой под его одеялом лежит его женщина.

Его такая чужая, но такая родная уже, женщина. Не совсем его. Почти его…

На следующий день она делает вид, будто ничего не случилось. Хотя, может быть, для нее, в самом деле, ничего не случилось. И это только он, как последний идиот, не может отвести взгляд от ее губ, вспоминая вчерашнее прикосновение и начиная потихоньку сомневаться: а не сон ли это был?

С вечером приходит неожиданное приглашение от Мартинеса, у которого, оказывается, день рождения сегодня. Идти не очень-то и хочется. Но взгляд Кэрол, для которой это повод, наконец, выбраться на улицу, не оставляет Дэрилу никакого другого выхода, кроме согласия.

Если она так хочет…

========== Часть 13 ==========

Едва они выходят на улицу, Кэрол застывает на месте. Просто стоит, подняв лицо к небу, с закрытыми глазами, со счастливой улыбкой на губах. Просто дышит полной грудью. Просто касается ближайшей веточки, скользя пальцами по каждому листику.

Кажется, что она сейчас упадет на колени, чтобы потрогать землю под своими ногами. Смотреть на это мучительно. Мучительно стыдно.

Черт, ну что ему стоило выводить ее на улицу хотя бы иногда? Что ему стоило просто сказать пару слов Блейку, чтобы ее отпускали выходить одной? А что стоило ей просто сказать ему хотя бы слово? Почему она молчала? Молчала даже тогда, когда он спрашивал, чего она хочет?

– Идем, – зло окликает ее Дэрил, и новая волна стыда покрывает его с головой, когда Кэрол открывает растерянные глаза и с мольбой смотрит на него.

– Еще минутку…

– Сказала бы, что так хочешь на улицу, – бурчит он виновато.

– Я не знала, что это возможно, – признается она и, еще раз вдохнув воздух полной грудью, все-таки начинает движение, идя чересчур медленно.

И Дэрил ее не торопит. Неловко подстраивается под ее медленный шаг, на секунду представляя себе, каково это – сидеть в четырех стенах целыми днями, неделями, месяцами. Дыша свежим воздухом только через окно. Видя жизнь только через него. Как птица в клетке. И даже не золотой…

– Со мной – можно, – говорит он.

Это правда. Многие так и гуляют почти каждый день. Но ему это не особенно нужно было. Никогда не понимал этих хождений по улицам маленького городка туда и обратно. Словно заняться больше нечем. А если и нечем – лучше в потолок плевать, чем бродить под ручку на всеобщем обозрении.

– Я буду знать, – кивает непривычно тихая, наверное, входящая в роль покорной рабыни перед чужими людьми, Кэрол и не сдерживает смешка. – Не переживай, часто дергать тебя не стану.

– Смотри – сама сказала, – поддерживает он.

Но не говорит ни слова о том, что ей можно будет выходить и в одиночестве. Можно будет – он уже решил это. Поговорит завтра с Блейком и тогда уже сообщит ей. Вроде как сюрприз. Почему-то хочется устроить этот подарок ей. И самому себе. Подарок в виде счастья на ее лице, широкой улыбки, блеска в глазах, может быть, еще одного благодарного объятья. Поцелуя.

Он готов делать все за эти подачки. Вместо того, чтобы просто взять то, что по праву принадлежит ему. По праву ли?

Она идет рядом с опущенной головой. На секунду кажется, что ее совсем не интересует окружающее. Но Дэрил приглядывается и видит внимательный косой взгляд Кэрол, охватывающий все, что они проходят. Настороженный, изучающий. Вовсе не любопытный. Она не смотрит так, как смотрел бы кто-то другой на ее месте: с интересом оглядываясь, расспрашивая, задерживаясь на чем-то ярком или оригинальном. Она смотрит так, как будто от того, что она увидит, может однажды зависеть ее жизнь.

Отгоняя непрошеные мысли о поведении Кэрол, которое слишком часто напоминает ему о том, что она не смирилась со своей новой ролью, Дэрил берет ее за запястье, заставляя свернуть к горящему огнями дому. Они пришли.

Спустя каких-то полчаса самой банальной пьянки в узком кругу Дэрил начинает догадываться, что они тут – едва ли не самые дорогие гости. Потому что Мартинес отводит его в сторонку и просит, чтобы Кэрол поговорила с его новой девушкой. Потому что Кэрол и сама тут недавно. Потому что она смогла идеально вписаться в жизнь этого города. Потому что она выглядит гораздо более подходящей на эту роль, чем слишком боевая Мэнди Мэрла, слишком безразличная Роуэн Блейка или слишком затюканная Эллен Кроули.

Дэрил кивает и передает просьбу сидящей рядом Кэрол. Которая ведет себя просто безукоризненно. Так, словно она способна вписаться в любую компанию. Хотя нет, не вписаться. Остаться собой. Выглядеть настоящей королевой. А уж соответствует окружение ей или нет – это уже не ее дело. До этого она не снисходит, одинаково ровным тоном общаясь как с Губернатором, так и с Ташей – той самой новенькой. Которая ходит, будто мышка, подавая еду и не решаясь поднять ни на кого глаз.

Маленькая, молодая, светловолосая. С ярко-голубой прядью у лица – нашла, чем украшать себя в такие времена. С такими же голубыми, огромными от испуга глазищами. И больше похоже на то, что запугал ее не столько Мартинес, сколько она себя.

Чуть позже Кэрол уводит девушку в другую комнату, и Мартинес благодарно кивает Дэрилу. Словно тут есть какая-то его заслуга. Почему-то кажется, что Кэрол и сама не против утешить несчастную. Может быть, теперь ей будет проще, с пониманием, что она не только не первая, но и не последняя.

Выпивка здесь на высоте, курить можно прямо в комнате, и Дэрил пошатывается, вставая из-за стола и двигаясь в направлении туалета. А на обратной дороге он притормаживает у одной из дверей, слыша оттуда знакомый голос и невольно прислушиваясь.

– Вы все время одни жили?

– Да. Папа всегда боялся конца света, запасов у нас было много. Вот почти на два года хватило всем. Жалко только, что об остальном он не подумал. И когда нам пришлось выбраться наружу… Они все… – плачет девчонка.

– Ты жива. Ты все еще жива и должна подумать о себе, – как-то странно утешает ее Кэрол.

Нет, она, конечно, все правильно говорит, но Дэрилу всегда казалось, что в подобных случаях сопливых фраз произносится гораздо больше.

– Здесь? Я не хочу! Я не могу! Когда я его увидела… Я подумала, он спасет меня! Он улыбался мне, говорил так, словно мне нечего бояться! Я поверила ему! А оказалось, я теперь… я рабыня…

– Это не самое страшное, что могло произойти. Ты ведь знаешь. Ты сама видела. И он действительно спас тебя и твою жизнь. Ты бы там одна не выжила, верно ведь?

– Ты так говоришь, как будто тебе нравится тут, – шмыгает носом Таша.

– Нет, – в голосе Кэрол слышится горькая усмешка. – Нет, мне тут совсем не нравится. И вряд ли понравится когда-нибудь. Но сидеть и плакать я не вижу смысла. Нужно бороться. Пока ты жива – нужно бороться. Ведь пока ты борешься – ты жива.

– У тебя есть…

Голос становится гораздо тише, и Дэрилу приходится прислушиваться.

– У тебя… ну, какой-то план, как отсюда сбежать, есть?

– Пока все говорит о том, что сбежать отсюда практически невозможно.

Ну, хотя бы это она понимает. Такая умная. Такая спокойная. Даже гордость в душе просыпается. Его женщина. Правильная.

– Как же тогда ты бороться предлагаешь? Я слабей. И все последствия любой попытки причинить ему вред мне вчера очень популярно объяснили.

– Я не предлагаю тебе драться с ним, подсыпать что-то в питье или резать горло темной ночью, Таша. Есть более простые варианты. И вполне доступные в нашем случае.

– Расскажешь? – голос Таши напрягается – она готова слушать, все, что сейчас скажет Кэрол.

И Дэрил тоже.

========== Часть 14 ==========

Прижимаясь ноющим затылком к холодной стене, Дэрил напряженно сжимает кулаки в карманах, почему-то не ожидая от слов Кэрол ничего хорошего. Ведь не похоже, что под этой своей борьбой она имела в виду борьбу с дурными мыслями, плохим настроением и прочей ерундой.