Текст книги "Чувствуя тебя (СИ)"

Автор книги: Novela

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

ГЛАВА 24

Лекси

 Субботний вечер. В ночном клубе душно и слишком шумно. Я выпила пару коктейлей. Может чуть больше. Чувствую, как в голове плывет легкая дымка, кости словно становятся мягкими и кажется, что мне сейчас все подвластно.

Нужно найти выход и выйти на улицу, глотнуть свежего воздуха.

Я кричу Мати, что скоро вернусь, и он кивает, тут же возвращаясь к общению с какой-то девицей анорексичного вида. Впервые после реабилитации Матиас выбрался в место, полное соблазнов, но он держится, за что я им очень горжусь. Вообще-то, я здесь в первую очередь за тем, чтобы присмотреть за ним. Ну и чтобы разбавить немного свою депрессию.

Оказавшись на улице, я с жадностью втягиваю холодный воздух. Моя кожа тут же покрывается мурашками, потому что температура едва достигает отметки выше нуля, а на мне короткое платье без рукавов. И почему я не захватила пальто?

Я отхожу подальше от толпы, дрожа от холода и громко клацая зубами. Оказавшись за кирпичной стеной здания, в котором расположен клуб, смотрю на дисплей телефона, который зачем-то взяла с собой. Лучше бы это было пальто.

Дыхание облачками пара вырывается из моего рта, когда дрожащими пальцами я выбираю номер, на который обещала себе, что ни при каких обстоятельствах звонить не буду. Не давая себе времени раздумать, я жму на кнопку вызова и слушаю, как идут гудки.

Пожалуйста, ну же, возьми трубку! Я просто хочу услышать твой голос. Мне грустно и одиноко, хотя я в месте, где вокруг полно людей. Читай книги на Книгочей.нет. Подписывайся на страничку в VK. Все, что мне надо, это услышать твой голос, ведь прошло почти пять месяцев с тех пор, когда я видела и слышала тебя в последний раз.

 – Лекси?

Я издаю громкий вздох облегчения, когда он отвечает на звонок. О, Слава Богу! Его голос звучит несколько неуверенно и… облегченно? Я не знаю, может мне это только кажется? Разве я могу сейчас быть в чем-то уверена?

  – При… Привет! – я запинаюсь, потому что мой голос дрожит от холода и волнения. Я так рада, что наконец-то решилась ему позвонить, и в тоже время я боюсь, что он может кинуть трубку, поэтому я начинаю сбивчиво частить: – Прости, что… звоню тебе. Знаю, что не… дол… должна этого делать. Но… мне надо было услышать твой голос. – Я запускаю руку в волосы, понимая, что выходит какой-то бессвязный поток. Я совсем окоченела и чтобы не так сильно трястись, приваливаюсь к стене. Наверное, Тайлеру слышно, как стучат мои зубы. – Я… соскучилась. Я так по тебе соскучилась, – выдыхаю я, наконец-то озвучив то, что съедало меня в последние пять месяцев.

 – Лекси, ты в порядке? – Голос Тайлера звучит обеспокоенно. Очевидно, он понял, что я под действием алкоголя. – Скажи мне, где ты и я заберу тебя.

Да! Господи, как же я хочу, чтобы он приехал и забрал меня отсюда. Мне так холодно и одиноко. Но вместо этого я возражаю:

 – Нет, ты не должен этого делать, Тайлер. – Я с теплотой произношу его имя. – Я справлюсь, я в порядке. Тебе… и так есть о ком позаботиться.

 – Лекси, просто скажи мне, где ты, – настаивает он, и я сдаюсь, назвав ему клуб.

Тайлер обещает, что скоро приедет и просит дождаться его. Я настолько взволнованна тем, что скоро увижу его, что забываю спросить, когда он успел вернуться в Нью-Йорк.

Я решаю, во что бы то ни стало дождаться его именно здесь, за углом клуба. Так, когда Тайлер приедет, я сразу увижу его, и ему не придется блуждать по клубу, выискивая меня среди толпы людей. Наверное, я все же выпила не так много и могу ясно мыслить. Ну, почти. Наверное, только выпитые коктейли придали мне храбрости позвонить ему.

Но ведь я и так долго держалась! Подумать только, я выдержала почти пять месяцев! Пять долгих, одиноких, тоскливых пять месяцев, полных страданий по нему. Сколько раз я порывалась позвонить ему, попросить передумать, умолять его быть со мной. Как бы эгоистично это ни было, я хотела – да, да, я хотела! – чтобы он оставил Мег ради меня.

Мои ноги ноют, потому что я весь вечер провела в туфлях на высоком каблуке. Чтобы немного ослабить давление, я сползаю вниз по стене и обхватываю колени руками, пытаясь хоть немного согреться. Я уже почти перестала чувствовать свое тело. Вполне возможно, что когда Тайлер приедет, то обнаружит здесь закоченевшую меня.

 – Господи, детка, что это ты тут делаешь?!

Голос Мати заставляет мои глаза раскрыться, хотя я точно не помню, чтобы закрывала их. Я поднимаю голову вверх и разочарованно смотрю на друга: это не Тайлер.

 – Ты тут насмерть решила замерзнуть? – Склонившись ко мне, интересуется Мати. В отличие от меня, он совершенно трезв. Ему сейчас противопоказан даже алкоголь.

 – Мати, про… проваливай, – отчаянно стуча зубами, заявляю я. – Я жду кое… кого.

 – Кого? Воспаление легких? – Мой нахальный друг хмыкает. Потом берет меня за локти и тянет вверх. – Пошли, Снежная королева, иначе ты наверняка превратишься в синего человечка из «Аватара».

Я хочу послать его куда подальше, но я так замерзла, что сил не осталось. Мати ведет меня в клуб, а я озабоченна одной мыслью – чтобы Тайлер нашел меня здесь.

 – Садись. – Мати помогает мне сесть на один из кожаных диванов, но вообще-то я просто падаю на него. – Сиди здесь, я сейчас принесу тебе кофе. – Он выгибает на меня свои брови, а я некстати думаю, какой они у него красивой формы, даже женщина позавидует. – Больше никаких коктейлей.

Пока Мати нет, я апатично оглядываю второй этаж клуба, где стоит несколько столиков и таких же кожаных диванов. Несколько небольших компаний неплохо проводит время, три парочки, одна из которых почти занялась сексом. Ух, ты ж! Я поспешно отвожу взгляд, так некстати покраснев.

Наконец-то я почти перестала дрожать, и чувствительность возвращается к моим частям тела. Матиас приносит мне кофе – все как я люблю, и я с благодарностью обхватываю горячую чашку ладонями.

 – Так ты мне расскажешь, что делала на улице? – Матиас с любопытством смотрит на меня.

Я не хочу отвечать, но если Тайлер приедет, Мати и так обо всем узнает.

 – Я позвонила ему, – поморщившись, признаюсь я.

 – Что? Нет, Лекси!

Мати был в курсе моей последней катастрофы, и он выступал категорически против того, чтобы я первая шла на контакт с Тайлером. Он говорил, что я не должна унижаться, если он не понимает, как ему со мной повезло и бла, бла, бла. Что Тайлер сам должен сделать выводы, и если он все еще не решился оставить Мег, значит, я не должна убиваться из-за него. В мире и других мужчин хватает.

Угу, все так. Только вот мне нужен один из всех.

 – Ну что сказать, я слабачка. – Я пожимаю плечами, хотя мои слова звучат не слишком виновато. – Я почувствовала, что больше не могу, что должна это сделать…

 – Лекси.

Я поворачиваю голову, и мой рот против воли растягивается в широкой улыбке.

Он здесь!

Все такой же красивый, как я помню. Нет, еще лучше, хотя и с усталостью на лице. Он с беспокойством осматривает меня, будто хочет убедиться, что со мной все хорошо. Ну да, почти.

Я не сдерживаю себя, когда вскакиваю и бросаюсь к нему, руками крепко обхватив за шею. Я утыкаюсь лицом в его грудь и жадно вдыхаю его запах. Чувствую, как его ладони ложатся мне на талию, и он прижимает меня к себе. Мы стоим так некоторое время, не обращая внимания на любопытные взгляды. Мати тактично молчит в стороне.

 – Ты в порядке? – Тайлер чуть отстраняет меня, чтобы посмотреть мне в глаза.

Я киваю, и вдруг почувствовав смущение, улыбаюсь.

 – Прости. – Я прислоняюсь лбом к его груди. – Я не должна была звонить. Тебе наверняка сейчас хватает забот, и тут я еще.

 – Не извиняйся. – Он запускает руку мне в волосы и касается губами моего виска. – Никогда не извиняйся за то, что хочешь увидеть меня.

 – Я рада, что ты пришел, – тихо признаюсь я, и на его лице появляется кривоватая улыбка.

 – Пошли, я отвезу тебя домой.

Я быстро прощаюсь с Мати, который выразительно смотрит на меня, пока Тайлер не видит, надеваю свое пальто, и мы с Тайлером выходим из клуба. Он держит меня за руку и это такое невероятно приятное ощущение – чувствовать тепло его кожи на себе, пусть это всего лишь моя ладонь.

 – Боже, я такая идиотка. – Я вновь начинаю сокрушаться, когда мы едем в машине по направлению к моему дому. Я выпила недостаточно, чтобы быть в отключке, но этого хватило, чтобы все мои мысли обличались в слова. – Ты, должно быть, разозлился, когда я позвонила. – Моя голова расслабленно откинута на спинку кожаного сиденья и повернута в сторону Тайлера. – Я, правда, не хотела доставлять вам беспокойство. Мег, наверное, ужасно разозлилась, что я тебе ночью звоню. Что я вообще тебе звоню. Она ведь просила оставить тебя в покое, а я все никак не могу этого сделать. Ох, черт! – Я захлопываю рот ладонью, поздно понимая, что сболтнула лишнее.

 – Мег тебя об этом просила? – Тайлер бросает на меня удивленный взгляд.

 – Да, только я вроде как должна была об этом молчать. – Я досадливо морщусь. – Она сказала, какая я зараза, что разбила твое сердце, и что она помогла тебе выйти из депрессии, когда ты был полностью разбит. Господи, что я несу!

Я прячу лицо в ладонях и мотаю головой. Ну почему я не могу просто заткнуться?! Откуда этот приступ разговорчивости?

 Тайлер молчит, хмуро следя за дорогой, и я продолжаю, чтобы заполнить тишину.

 – Но ведь она права, и я понимаю это. Она достойна быть с тобой, а я свой шанс упустила. Так мне и надо! Я заслуживаю то, что имею.

 – Лекси, не надо, – негромко просит меня Тайлер, посмотрев на меня со смесью боли и жалости.

Я не хочу вызывать в нем жалость. Что угодно, только не это.

Я молчу остаток дороги. Когда мы останавливаемся возле моего дома, Тайлер поднимается со мной в квартиру и отпирает моим ключом дверь, потому что с мелкой моторикой у меня сейчас не ахти.

 – Ты, наверное, должен возвращаться к Мег, – стараясь скрыть разочарование, говорю я, когда мы оказываемся внутри.

 – Вообще-то, Мег еще в Бостоне. Я приехал на пару дней, на встречу с издателем, – признается Тайлер.

 – О! – Я понимающе киваю, хотя меня и задевает то, что он сам даже не позвонил мне, когда оказался в городе. Без Мег. – Кстати, как она? Ей лучше? – Я не знаю, допустимы ли между нами такие разговоры, но я все же спрашиваю. Это обычная вежливость, к тому же, мне и, правда, интересно. Надеюсь, ее дела идут на поправку.

Но изменившееся лицо Тайлера опровергает мое предположение.

 – Не очень. – Его лицо на мгновенье искажается. – Лечение не помогает так, как мы ожидали. Все оказалось намного серьезней, чем врачи думали сначала.

 – Мне жаль. – Это все, что я могу сказать, и Тайлер молча, кивает. Он не хочет говорить об этом, я вижу. Я, кстати тоже.

 – Если можешь, останься, хоть ненадолго, – выпаливаю я, когда молчание затягивается.

 – Лекси… – Тайлер вздыхает и взволнованно проходится рукой по волосам. – Это не лучшая идея. – Он качает головой, когда смотрит на меня.

 – Да, наверное, ты прав, но… – Я подхожу к нему ближе и хватаюсь руками за ворот его куртки, если надо, собираясь физически удерживать его.

Я просто не могу расстаться с ним! Не сейчас. Не так быстро.

 – Я так соскучилась по тебе! Тайлер, мне не хватает тебя. – Мою грудь сдавливает и постоянное напряжение, в котором я живу, выходит наружу. Из моих глаз начинают катиться слезы, но мне плевать. – Мне так сильно не хватает тебя! Ты нужен мне, Тайлер!

 – Ты думаешь я не чувствую того же? – Он обхватывает мое лицо руками и смотрит в мои заплаканные глаза. Его собственные глаза предательски блестят. Он сам на грани. – Думаешь, я не жалею каждый раз, что еще один чертов день прошел без тебя? – Он прижимает свой лоб к моему и быстро шепчет: – Любить тебя и не иметь возможности быть с тобой – это пытка. Знать, что причиняю боль тебе и не мочь этого изменить. Это раздирает меня, каждый час, каждую минуту. – Он сжимает челюсти, пытаясь унять эмоции и сдержать слезы. – Господи, ты хотя бы понимаешь, как сильно я тебя люблю? – Его руки гладят мои волосы, мое лицо, с обожанием в зеленых глазах он смотрит на меня. – Девочка моя, моя Лекси. – Его голос с благоговением произносит мое имя. – Твоя боль – это моя боль. И я бы все отдал, чтобы ты не чувствовала себя так. Но… Я не могу поступить иначе. Не сейчас. Потому что в противном случае, это уже буду не я. Не тот человек, которого ты любишь.

Его слова рвут мое сердце, кусочек за кусочком. Я плачу, цепляясь за него, в то время как он крепко держит меня в своих руках.

 – Ты всегда будешь тем человеком, – глотая слезы, возражаю я. – Если эти украденные минуты – все, что мы можем иметь, пусть так и будет. Но будь со мной сейчас. – Я с мольбой смотрю на него. – Займись со мной любовью, Тайлер.

 – Лекси, это сделает все только сложнее. Ты же знаешь. – Он смотрит на меня, давая возможность передумать. Давая себе возможность устоять, но по тому, что я вижу в его глазах, понимаю, что он уже сдался.

 – Да, знаю. Но я хочу этого. – Я притягиваю его лицо к себе и выдыхаю в его губы: – Я хочу тебя.

Он ничего не отвечает, потому что уже в следующее мгновение целует меня. Страстно, яростно, быстро. В наших действиях нет нежности, мы так истомились друг по другу, что кажется, будто поглощаем друг друга.

Тайлер опускает меня на пол, и мы даже не раздеваемся полностью. Наши движения наполнены отчаяньем, горечью и резкостью. Мы нуждаемся друг в друге, это как воздух, без которого невозможно жить.

Мы занимаемся любовью на полу в моей квартире, наше быстрое дыхание соединяется, наши тела кожа к коже. Тайлер переплетает наши пальцы, удерживая себя на вытянутых руках, отчего на его бицепсах проступают вены. Я крепко обхватываю его ногами, полностью чувствуя его в себе, получая физическое и душевное удовольствие от полного единения  с ним.

Я знаю, что когда Тайлер уйдет, мне будет больнее, чем прежде. Я буду полностью разбита и раздавлена. Но сейчас, эти минуты с ним стоят того.

Если это все, что я могу получить, украденные мгновенья, я стану воровкой и использую их на максимуме.

После того, как все закончено, и мое дыхание приходит в норму, я поднимаюсь первая. Мое платье все еще на мне  и я просто поправляю его. Тайлер тоже поднимается и начинает приводить себя в порядок. Он все еще без свитера и его волосы в диком беспорядке торчат в разные стороны, отчего я вновь хочу его, и чтобы успокоится, я разворачиваюсь и иду на кухню.

Надо попить.

 – Хочешь чего-нибудь? – прочистив горло, спрашиваю я у Тайлера.

 – Нет, спасибо.

Я достаю себе бутылку минералки, стараясь не обращать внимания на дрожание своих рук. Слышу звук пряжки на ремне Тайлера. Ну, вот и все. Сейчас он уйдет, а я вновь останусь одна.

– Я должен тебе сказать кое о чем.

Тон его голоса заставляет меня насторожиться. Я оборачиваюсь, и чуть приподняв брови, выжидающе смотрю на него.

 – Черт, я должен был сразу тебе об этом сказать. – Он запускает руку в волосы, что означает, что он сильно нервничает. – Не будь я таким слабаком, я бы это сделал. – Он виновато смотрит на меня, и внезапно все внутри меня холодеет.

Я догадываюсь раньше, чем его слова слетают с губ.

 – В следующую субботу мы с Мег женимся.

ГЛАВА 25

Тайлер

  – В следующую субботу мы с Мег женимся, – деревянным голосом произношу я. Глаза Лекси в ужасе и неверии распахиваются, а в следующий миг она проносится мимо меня и, скрывшись в ванной, громко хлопает дверью.

Я ненавижу себя за те страдания, которые причиняю ей. Я готов продать душу дьяволу, если это поможет ей не чувствовать себя брошенной и преданной. Не так я думал, будут складываться наши отношения. Вся наша жизнь оказалась не такой, как я себе представлял.

 – Лекси, открой дверь, – сглатывая ком в горле, прошу я, безуспешно дергая ручку. – Поговори со мной.

Я не знаю, какие мои слова могут принести ей успокоение. Разве есть такие слова вообще? Как можно оправдать то, что женщина, которую я сделаю своей женой – не она?

 – Лекси, пожалуйста.

Дверь передо мной резко распахивается и ее огромные, заплаканные глаза впиваются в меня.

 – Ты женишься? – Она качает головой, словно отрицая это. Ее грудь быстро поднимается и опадает от поверхностного дыхания. – Женишься на ней?

 – Я должен…

 – Ничего ты не должен, Тайлер! – кричит Лекси, оборвав меня. – Ты и так с ней. С ней! Не со мной, неужели ей этого мало? – Она с болью смотрит на меня, отчаянно пытаясь подавить слезы. – Разве мало того, что я вынуждена жить без тебя, не имея возможности видеть тебя, касаться тебя, говорить с тобой. – Она придвигается ко мне и, обхватив мое лицо ладонями, осыпает его быстрыми поцелуями.

Мое сердце перестает биться.

 – Я люблю тебя! – Она улыбается сквозь слезы и боль. – Я люблю тебя! Люблю тебя! Люблю! – Исступленно повторяет она, пылко шепча в мои губы. – Пожалуйста. Пожалуйста, не делай этого!

Ее голос дрожит, как и она сама. Она в истерике и я полностью растерян. Я не знаю, как ее успокоить.

Как я мог довести ее до такого? Довести нас.

 – Лекси, я не могу сейчас отступить, – с безнадежностью выдыхаю я. – Это убьет ее. – Мои глаза саднят от слез; от жалости к ней, жалости к Мег, которая не заслужила проходить через тот ужас, в который превратилась ее жизнь.

Я в тупике и выхода нет.

 – Ты можешь! – Она с неожиданной твердостью смотрит на меня. – Я не стану любить тебя из-за этого меньше. Ты можешь не жениться на ней. – Она морщится. – Если ты и, правда, любишь меня, пожалуйста, выбери меня. – Последнюю фразу она буквально шепчет, с испугом ожидая мою реакцию.

Твою мать!

Я чувствую, как внутри меня все ломается. Мои ноги не держат меня, и я без сил опускаюсь на кафельный пол, привалившись к стене. Я обхватываю голову дрожащими руками, и из моей груди вырывается стон отчаянья.

 – Она умирает, – едва слышно проговариваю я, посмотрев прямо на Лекси. Она выглядит такой измученной, и мое сердце рвется из-за нее. – Возможно, что следующий год станет для нее последним. – Я упираю локти в колени и с силой тру глаза. Кажется, во мне больше не осталось сил бороться. – Каждый день я смотрю, как рак сжирает ее, и как она борется с болью. Доза ее обезболивающего так велика, что большую часть дня она просто спит. – Я с растерянностью смотрю на Лекси: ее лицо выдает ужас.

 – Я вижу, как она мучается и чувствую беспомощность от того, что ничем не могу помочь. Стать моей женой, это ее желание.– Я пожимаю плечами, и мое лицо искажается. – И это все, что я могу сделать для нее.

Лекси опускается на пол рядом со мной и долго молчит. А потом я чувствую, как ее ладонь находит мою и крепко сжимает. Она вымученно улыбается мне и тихо говорит:

 – Я люблю тебя, но во имя любви всегда приходится чем-то жертвовать, не так ли? – Она на миг прикрывает глаза. – Поэтому я отпускаю тебя. Делай то, что должен. – Она кивает, давая понять, что принимает мое решение со смирением.

Я тянусь к ней и кладу руку ей на щеку.

 – Я люблю тебя, – говорю я, желая, чтобы она услышала эти слова. Потому что это именно те, слова, которые отпечатаны на моей душе. Это нерушимо. – Я хочу, чтобы ты всегда это помнила, и никогда, ни на малейшую секунду не сомневалась в этом.

Она слабо улыбается, и я касаюсь губами ее лба, желая остаться навсегда в этой комнате, рядом с ней.

 – Ты моя душа, – тихо шепчу я ей, преодолевая сдавленность в горле. – Ты мое сердце. – Я чувствую, как по моей щеке катится слеза. – Ты – это воздух, которым я дышу.

Я слышу, как Лекси тихо плачет на моей груди. Я прижимаю ее крепче к себе и целую в макушку. Слезы обжигают мои глаза.

 – Не делай глупостей, слышишь меня? – Я чувствую, как она кивает. – Пожалуйста, ради меня – живи так, чтобы в конце дня ни о чем не жалеть. Не замыкайся в себе, не отгораживайся от людей, которые любят тебя.

Она поднимает голову и чуть помедлив, кивает.

 – Обещаю.

 – Хорошо. – Я прилагаю силы, чтобы улыбнутся ради нее. – Знание, что ты продолжаешь двигаться дальше, будет держать меня. Это станет моим якорем.

Той ночью мы еще долго сидим на полу ванной, прижавшись,  друг к другу, почти не разговаривая. За окном занимается рассвет, когда я отношу уставшую Лекси в постель и, прижав ее к своей груди, лежу, пока она не засыпает. Я слушаю ее тихое дыхание, чувствую тепло ее кожи и стараюсь вобрать в себя как можно более полные воспоминания об этом. Потому что скоро это все, что у меня останется от нее.

Солнце уже полностью показывается на небе, когда я тихо поднимаюсь и напоследок посмотрев на спящую Лекси, выхожу за дверь.

Мое сердце остается в той комнате. И пока она будет хранить его, я буду жить.

Лекси

 – Ты должна переехать в Париж, – внезапно говорит мама, когда официант отходит от нашего столика. Мы в одном из кафе на Площади Тертр, что на Монмартре. Вкуснейший капучино с корицей согревает меня этим январским днем, а нежнейшее шоколадное пирожное делает чуточку счастливей.

Вот уже почти месяц, как я в Париже, о чем ничуть не жалею. Я влюбилась в этот город, в людей, которые тут живут. Почти каждый день мы с мамой выбираемся на длинные прогулки, а вечерами посещаем театры, оперу и кабаре. Ее жених, Анри, оказался прекрасным проводником и частенько сопровождает нас, когда не занят делами бизнеса.

 – М-мм… Заманчивое предложение, – я улыбаюсь, кутаясь в свою шерстяную уютную кофту крупной вязки. За этот месяц я привыкла никуда не торопиться, и получать удовольствие от каждого прожитого дня. Кажется, что в Нью-Йорке, с его извечной спешкой такое просто было бы невозможно.

 – Хотя бы на год, а там возможно, ты захочешь остаться.

 Мама с надеждой смотрит на меня. Я знаю, ей бы хотелось, чтобы я была рядом. Она волнуется за меня. Особенно это заметно было в первую неделю после моего приезда. Стараясь не делать этого открыто, мама пристально следила за каждым моим шагом и старалась не оставлять одну надолго. Видимо, боялась, что я могу натворить глупостей после того, как Тайлер и Мег поженились одним субботним ноябрьским днем. Но я не собиралась делать ничего подобного, о чем и сказала маме, когда мне надоело жить под интенсивным наблюдением.

Удивительно, но известие о том, что свадьба состоялась, я восприняла более-менее спокойно. Я была готова. И я смирилась.

Я знаю, что если нам с Тайлером суждено когда-нибудь вновь быть вместе, это случиться.

 – А как же быть с галереей, если я перееду? – Я задумчиво смотрю на маму, раздумывая над ее предложением. Идея пожить какое-то время в Париже с каждой секундой кажется мне все привлекательной.

Оливия делает маленький глоток своего эспрессо.

 – Ну, ты же сама говорила, что Матиас хорошо справляется.

Я вскидываю брови и киваю.

 – Да, на удивление. Но год – это длительное время.

 – Знаешь, ты и здесь можешь этим заниматься, – замечает мама, округлив глаза.

Я смеюсь.

 – Да, Парижу срочно необходима еще одна галерея. – Я вздыхаю и качаю головой. – Не знаю, возможно, мне вообще следует продать ее? – Я дергаю плечом на удивленный взгляд мамы. – Это больше не приносит мне былого удовлетворения. Наверное, настало время найти что-то новое.

 – Делай, как считаешь нужным. – Оливия поддается вперед и накрывает своей ладонью мою руку. Ее глаза с нежностью смотрят на меня. – Для меня главное, чтобы ты была счастлива.

Я улыбаюсь, растроганная ее словами.

 – Мне хорошо здесь. – Я слегка приподнимаю плечи. – И я очень благодарна вам с Анри за такое гостеприимство. Мне, правда, было это нужно.

 – Но ты не счастлива. – Мама печально вздыхает. – Я вижу это в твоих глазах, хотя ты и пытаешься это скрыть. – Она предупреждающе смотрит на меня, чтобы я и не думала отрицать очевидное.

 – Пока нет. – Я подпираю подбородок рукой и рассеянно смотрю через витражные окна на улицу, на идущих по тротуару людей. – Но возможно, что однажды буду.

 – Знаешь, наверное, сейчас ты в это не веришь, но в твоей жизни еще непременно будет любовь.  – Мама ласково улыбается. – Где-то есть человек, который станет твоей опорой, и который будет вызывать твой смех, твою улыбку. Человек, которому ты захочешь отдать свое сердце. Ты не будешь грустить вечно, Лекси.

Я обхватываю плечи руками и, сглотнув комок в горле, с тоской смотрю на маму.

 – Я встретила такого человека, десять лет назад. И я потеряла его. Остальное… Это уже будет не то.

 – Знаешь, если вам с Тайлером суждено быть вместе, то вы будете, – взвешенно произносит Оливия. – И никакие преграды этому не помешают.

Я улыбаюсь, но ничего не отвечаю. Да, я и сама так думаю.

Теперь я полагаюсь на судьбу.

 В Нью-Йорк я возвращаюсь в конце января, пообещав маме серьезно подумать о том, чтобы переехать в Париж. Начинаются обычные серые будни, к которым тяжело возвращаться после почти двух месяцев отдыха.

Все время, пока меня не было, Мати занимался делами галереи и ухаживал за Франсин. Признаться, я со страхом оставляла его в качестве своей замены, но в итоге он меня не разочаровал. Казалось, что у него началась новая глава в жизни, где не было места наркотикам. Он даже признался мне, что уже месяц встречается с одной девушкой, что было сродни некому чуду. Обычные отношения Матиаса не длились дольше одной ночи.

Каждый день, приходя в галерею, я думаю, что мне и правда стоит ее продать. Я не заметила, как перестала вкладывать душу в это дело, и каждый рабочий день превратился в обычную рутину.

Январь сменяется февралем, а февраль мартом, в один день  которого Теодор Саймон Полсон появляется на свет. Схватки у Норы длятся долго, проходит не менее пятнадцати часов, пока малыш, наконец, своим криком оглашает  больницу «Святого Луки». Все это время я нахожусь у Норы, развлекая ее разговорами, читая журналы, отвлекая от боли, и нам даже удается посмотреть какую-то дурацкую комедию, которую Нора смотрит со смехом сквозь слезы боли.

Через пару дней Нору с Тедди выписывают, и счастливый Рей забирает их домой. Время вновь начинает свой бег, и я не успеваю заметить, как природа вокруг оживает с приходом весны. В апреле я все же решаюсь выставить галерею на продажу, но пока ни одно поступившее предложение меня не заинтересовало.

 – Я решила принять мамино предложение и переехать во Францию, – сообщаю я Норе, когда однажды в мае мы сидим на скамейке в парке, пока двухмесячный Тедди мирно посапывает в своей коляске. – Пока на год, ну а там будет видно.

 – Лекс, это замечательно! Я, конечно, буду безумно скучать, но я думаю, тебе это необходимо. – Подруга улыбается, но тут ее взгляд становится печальным. – Но если ты решила переехать, это значит, что ты больше не ждешь его?

Вопрос Норы заставляет меня задуматься. Это решение не далось мне легко. Когда я перееду в другую страну, на другой континент, то стану еще дальше от Тайлера. Нас будет разделять целый океан. Но разве это такая большая разница, когда, даже живя в одном городе, кажется, что между нами тысячи и тысячи миль.

То, что разделяет нас сейчас намного больше, чем расстояние.

 – Я больше не живу в ожидании, – негромко признаюсь я. – Я смирилась с тем, что Тайлер ушел. Я понимаю, почему он вынужден был сделать это. – Я слабо ежусь, хотя на улице довольно тепло. Я никому не сказала, даже Норе о нашем последнем разговоре с Тайлером и о его просьбе. Я дала обещание, и я выполняла его все эти месяцы. Я живу дальше, принимаю свою жизнь такой и стараюсь получать удовольствие от каждого дня. Это не всегда удается, и порой на меня нападает такая хандра, что хочется все бросить и просто забиться в угол комнаты, но я держусь. Ради Тайлера и ради себя.

 – Но если однажды он будет свободен? – Нора смущенно смотрит на меня, и я понимаю невысказанную мысль, что крутится в ее голове. – Если вам ничего больше не будет мешать, как ты поступишь?

Я не отвечаю сразу, потому что у меня нет готового ответа на этот вопрос. Единственная причина, по которой Тайлер может быть свободен – это смерть Мег, а я этого не хочу. Я не желаю ей зла, даже не смотря на то, что из-за нее человек, которого я так самозабвенно люблю – не со мной.

 – Я не знаю, – наконец честно признаюсь я. – Это сложно. Он женат, и его жена серьезно больна. И мне кажется, неправильно ждать подходящего времени быть с Тайлером, потому что это бы значило, что я жду смерти Меган. – Я морщусь. – Это не так. Я надеюсь, правда, очень надеюсь, что ей станет лучше. Пусть случиться чудо и она поправиться. Потому что я не желаю ей ничего плохого. И я очень, очень не хочу, чтобы Тайлер проходил сквозь все это. Это страшно. – Я на мгновение зажмуриваюсь, содрогнувшись при мысли, что должен переживать сейчас Тайлер, поддерживая Меган. – Я не хочу ему боли, потому что его боль – это моя боль.

Нора долго молчит, внимательно слушая меня. Когда я замолкаю, она глубоко вздыхает и качает головой.

 – Ты должна знать, что дела Мег плохи. – Она выглядит очень печальной. – Операция и химия не помогли. Ничего не помогает. Она угасает, и как бы это ни было жестоко, ее время уходит. Рано или поздно это случится. – Нора слабо пожимает плечом. – Когда это случится, вам придется встать перед выбором. Потому что тогда все будет зависеть только от вас.

 – Надеюсь, это случиться как можно позже, – честно говорю я, и Нора понимающе кивает.

 В июле я, наконец, продаю галерею. Моя аренда квартиры истекает в конце лета, и я впервые за последние девять лет не продлеваю ее. Билеты в один конец куплены на первую неделю сентября.

Еще немного и я покину Нью-Йорк на долгое время.

Чем ближе день отлета, тем сильней я хочу этого переезда. В свободное время я активно изучаю французский язык. В школе он был у меня иностранным языком, но из-за скудной практики практически позабылся.

Моя квартира стала довольно пустой после того, как большая часть вещей отправилась в коробки, а потом на склад, где я арендовала помещение. В середине августа мы с Мати решили устроить маленькую прощальную вечеринку на двоих с сыром, вином и фильмами восьмидесятых.

 – Рендол, что же я буду без тебя делать? – слегка охмелев от второго бокала вина – жизнь трезвенника сказывалась – пожаловался мой друг. – Кто теперь будет промывать мне мозги, и учить жизни?

Я одариваю Мати убийственным взглядом и толкаю его локтем в бок.

 – Не думай, что так легко отделаешься от меня. Я буду делать все-то же, что и раньше, только теперь через Скайп. И я буду рада, если ты приедешь ко мне в гости.

Матиас усмехается и закатывает глаза.

 – Только если ты отведешь меня в кабаре, где девочки высоко задирают свои хорошенькие ножки.

 – Фу, как грубо! – Я не могу сдержать смех, глядя на корчащего рожицы Мати.

Мы откупорили уже вторую бутылку вина, и успели просмотреть «Скажи что-нибудь» до того момента, где Ллойд приводит Дайан домой после свидания, когда нас прервал звонок телефона.

 – Я сейчас.

 Я ставлю фильм на паузу и оперевшись о колено Мати,  поднимаюсь с пола, где мы разбили наш «лагерь». С легким удивлением вижу имя Норы на определителе: сейчас довольно поздно, и она редко звонит в такое время из-за чутко спящего Тедди.