Текст книги "Чувствуя тебя (СИ)"

Автор книги: Novela

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Мои пальцы, едва касаясь, двигаются над ремнем по крепкому животу Тайлера. Это одно из самых чувствительных мест на его теле, и его мышцы сокращаются всякий раз, как мои ногти задевают кожу.

Его дыхание ускоряется, становясь неровным и поверхностным. Зрачки увеличиваются, а взгляд, прикованный ко мне, затуманивается.

Я люблю такие моменты. Когда власть над ним берут чувства и эмоции; теряется контроль.

Дело в том, что Тайлер один из самых сдержанных и уравновешенных людей, кого я знаю. Очень часто, где другой человек просто вышел бы из себя, он сохраняет хладнокровие и выдержку.

Нет, он тоже порой приходит в ярость, но тогда лучше уйти с его пути. Я знаю, что мне никогда не стоит опасаться его, но я помню, как весной, когда в школе все обернулись против меня, он защищал меня, готовый растерзать любого, кто попытается причинить мне вред.

Но когда мы вдвоем, его защита спадает. Со мной он может быть настоящим. То, как я действую на него, вселяет в меня чувство близкое к эйфории.

Надеюсь, Тайлер понимает, что его влияние на меня имеет такой же эффект.

Я легонько толкаю любимого в сторону спальни, и он подчиняется, ступая задом наперед, а я следую за ним, не отнимая рук от его тела. Когда мы оказываемся в комнате, я расстегиваю рубашку Тайлера, спуская ее с его сильных плеч. Он не помогает мне, позволяя руководить, наблюдая за мной, отчего мне хочется ускориться, но я сдерживаюсь, потому что спешка испортит момент.

Он остается в джинсах и ботинках, и я упираю ладонь в его торс, заставляя сесть на край постели. Потом склоняюсь, и, обхватив лицо ладонями, с томительной неспешностью, распаляя еще больше и его и себя, целую в губы. Не выдерживаю и углубляю поцелуй, скользя языком в его рот. Тайлер шумно выдыхает, обхватывая руками меня пониже спины. Я тут же снимаю их и грожу ему пальцем.

 – Не торопись.

Он делает несколько глубоких вдохов и сжимает челюсти, пытаясь сдержаться. Понимая, что ни он, ни я долго не выдержим, я стягиваю свитер, и он летит в сторону. Расстегиваю джинсы, и когда они скользят по ногам, переступаю. Теперь на мне только черное кружевное белье, и от того, как огонь в глазах любимого разгорается с новой силой, чувствую себя сексуальной и желанной.

Я возвращаюсь к постели, ставлю одно колено на покрывало, нависая на Тайлером. Склонившись, касаюсь губами его шеи, чередуя поцелуи с легкими укусами.

 – Знаешь, как сильно это заводит, – низким от возбуждения голосом шепчу я, проводя подушечкой большого пальца по его теплым губам. – Знать, что ты принадлежишь мне. Что я могу касаться, целовать тебя, чувствовать тебя в себе.  Быть одним целым с тобой.

Комната наполняется нашим громким дыханием; мои слова усиливают и так кипящее, сводящее с ума желание.

 – Знаешь, сколько раз за день я представляю, как ты берешь меня, – покусывая губу, бормочу я, осмелев и не чувствуя смущения, подстегнутая высокой степенью сексуального возбуждения. – Как твои руки касаются меня… везде. Чувствую твои губы на своей коже.

Сквозь стиснутые зубы Тайлера вырывается шипящий свист.

 – Думаю,… ты переоцениваешь… мою выдержку, – между паузами приглушенно говорит он.

 – Я так хочу тебя, – интимным голосом выдыхаю я. – Так сильно, что иногда это причиняет боль.

Беру его руку и, поднеся ко рту, прикусываю указательный палец зубами, провожу языком по подушечки и слегка посасываю.

 – Лекси…

Его тело окатывает дрожью, а с губ срывается низкий рык. Руки обхватывают меня, и в одно мгновенье я оказываюсь на спине, с заведенными за голову руками.

 – Ты. Такая. Чертовка, – чередуя слова с поцелуями моей грудной клетки и живота, бормочет Тайлер.

Я изгибаюсь, обхватываю его ногами и не сдерживаю стонов.

Мне не нравится, что эти чертовы джинсы все еще на нем!

Удерживая мои руки одной рукой, другой он скользит по моему телу; спускает лямку лифчика, отодвигает чашечку и, накрывая теплой ладонью грудь, ласкает сосок.

 – А-а… боже… – бессвязно стону я, задыхаясь от желания, превратившего каждую клеточку моего тела в оголенный нерв. – Снимай эти… чертовы джинсы! – ловя ртом воздух, приказываю я.

Из груди Тайлера вырывается то ли стон, то ли смешок. Он становится коленями на постели, расстегивает ремень, затем пуговицу и «молнию». И пока делает это, не сводит с меня своих потемневших глаз.

Это так эротично и возбуждающе, что я едва не достигаю оргазма от одного только зрелища.

Полностью раздевшись, он подхватывает меня под коленки и подтягивает к себе. Наклоняется и целует: требовательно, страстно и глубоко. Потом отрывается, но я тут же тянусь за ним, требуя продолжения.

 – Кажется, кто-то не хотел торопиться, – коротко усмехается Тайлер.

Он больше не медлит. Стягивает с меня трусики, и я приподнимаю бедра, помогая ему.

Он вновь целует меня, и на этот раз я хватаюсь за его волосы, желая удержать.

 – Такая горячая. Такая сладкая, – исступленно шепчет мне в рот Тайлер, лаская и дразня самое чувственное место на моем теле, требующее внимания.

Мелкая дрожь бьет мое тело, и я хватаюсь за шею любимого, словно за спасательный круг.

Словно могу утонуть.

Я у самого края. Утыкаюсь лицом в теплое плечо Тайлера, заглушая рвущийся крик.

Это слишком…. Слишком хорошо. Готова молить его о пощаде, потому что большего не выдержу. Распадусь на молекулы и исчезну.

Наконец, его ладони обхватывают мое лицо и глаза встречаются с моими.

 – Лекси. Моя Лекси, – как молитву шепчут его губы, когда наши тела соединяются.

ГЛАВА 16

Лекси

  – Хочешь услышать кое-что дикое? – немного нервно улыбается Нора, вертя в руках коктейльную соломинку.

Мы сидим на балконе их с Рэем номера в  Southampton Inn, наслаждаясь последними часами покоя перед свадьбой, назначенной на завтра. Скоро должна состояться репетиция церемонии, а после праздничный ужин для самых близких.

 – Конечно. – Я с любопытством киваю.

Нора поддается чуть вперед, и я делаю тоже самое.

 – Несколько дней назад мы с Рэем были в Радио Сити, и встретили там Чарльза, – понизив голос, сообщает она.

 – Что?! – Мои брови взлетают на лоб.

Подруга кивает, потягивая свой безалкогольный мохито.

 – Да, представь себе. После долгого времени узнать, что этот ублюдок живет и здравствует. – Нора брезгливо кривится. – Этот урод был со своей женой, между прочим.

 – Ничего себе, – переваривая услышанное, присвистываю я. – Значит, она простила его. Невероятно.

Нора дергает плечом.

 – Очевидно, статус профессорской жены перевесил то, что ее муж долбанный кобель, трахающий своих студенток, – резко произносит подруга.

 – Он что-нибудь спрашивал о Кайле? – осторожно спрашиваю я.

Нора фыркает.

 – Да уж, конечно. Сомневаюсь, что он вообще помнит о ее существовании. К тому же, стоило ему нас заметить, как он тут же потолкал Сабину на выход. – Она злобно усмехается. – Мудак!

Нора расстроена. Даже спустя столько времени, имея прекрасную дочь и собираясь замуж за замечательного мужчину, события прошлого причиняют ей боль.

Все мы имеем свои скелеты в шкафу, которые время от времени напоминают о себе.

Она была на третьем курсе, когда молодой профессор Робертс стал уделять ей повышенное внимание. Очень скоро Нора влюбилась, и у них с профессором  вспыхнул страстный роман. Только через несколько месяцев она узнала, что Чарльз женат. Для Норы это стало ударом, но к тому времени она так глубоко погрузилась в эти отношения, что не мыслила себя без него.

Чарльз долго морочил ей голову, обещая все рассказать жене, но постоянно оттягивал, каждый раз находя причины.

А потом она узнала, что беременна. Когда Нора все рассказала Чарльзу, то услышала ультиматум об аборте. Она отказалась, и он просто бросил ее, заявив, что и не думал расходиться с женой.

 – Рэй знает, кто такой Чарльз?

Я знаю, что Нора никогда не скрывала от жениха, кто был отцом Кайлы, но они никогда не видели друг друга.

До недавнего времени.

 – Да, пришлось объяснить, почему я побледнела, как если бы увидела призрака, сухо признается она. – Думаю, если бы этот осел, не убрался оттуда, Рэй бы ему как следует врезал.

Что ж, я и сама бы хотела надрать задницу Чарльзу Робертсу.

 – Единственное хорошее, что осталось после наших отношений, это Кайла. – Говоря о дочери, голос Норы наполняется теплотой, а лицо проясняется. – Только из-за нее я не жалею, что эти отношения вообще были.

 – Этот ребенок подарок судьбы для нас всех. – Я мягко улыбаюсь, вспоминая, что именно благодаря малышке смогла вернуться к нормальной жизни без наркотиков.

Ненадолго между нами воцаряется молчание. Мысленно я возвращаюсь в то время, когда Нора только узнала, что ждет ребенка.

Ее отношения с Чарльзом были на грани распада, а я… Я была той, кого кроме очередной дозы кокаина ничего не интересовало.

 – Знаешь, я до сих пор чувствую себя виноватой, что когда-то думала о том, чтобы сделать аборт, – подобрав под себя ноги, горько признается Нора. – Всякий раз, как я смотрю на свою девочку, меня охватывает дикий ужас, что тогда могла совершить ошибку и избавиться от нее.

В голосе подруги глубокое раскаянье, а на глазах слезы, и мне вдруг самой хочется заплакать.

Я беру руку Норы в свою и крепко сжимаю.

 – Ты не сделала этого, и тебе не за что себя винить, ясно? – Я с решительной уверенностью смотрю на нее. – У тебя прекрасная дочь, потому что тогда ты приняла верное решение.

 – Только благодаря тебе, – с признательностью вздыхает Нора. – Ты спасла ее, хотя в то время тебя саму спасать надо было.

Я мягко улыбаюсь.

 – Ты бы все равно не сделала этого, я в этом уверена. К тому же, это она меня спасла. – Я глубоко вздыхаю и пожимаю плечами. – Кто знает, возможно, если бы не рождение Кайлы, я так и осталась бы наркоманкой. Или уже давно была бы мертва.

 – Не говори так, – качает головой подруга.

 – Но так могло быть. Не сомневаюсь, что со временем перешла бы на героин и иглу. – Меня передергивает от нарисованной перспективы.

 – Ладно, давай не будем об этом, – предлагаю я, и Нора с охотой соглашается.

 – Кстати, как там Матиас? – интересуется подруга, и я более веселым тоном рассказываю, как Мати постоянно жалуется, с тех пор, как две недели назад я отвезла его реабилитационный центр.

 – Как бы там ни было, но он все еще в клинике, и пока не сбежал, – резюмирую я. – Надеюсь, на этот раз он позволит себе помочь.

Мы разговариваем о чем угодно, потому что с Норой я могу поговорить на любую тему. Но одну мы избегаем намеренно.

Впрочем, это не может длиться вечно. Поэтому, я не удивлена, когда Нора, чуть замявшись, спрашивает:

 – Вы с Тайлером давно говорили?

Я вжимаюсь в плетеное кресло поглубже и обхватываю себя руками. Последние недели я запрещала себе думать о нем. Это не всегда срабатывало, но я старалась. Загрузила себя работой, заботой о Мати. Даже начала планировать свою свадьбу.

Это не было просто. Иногда мне приходилось бороться с желанием позвонить ему, увидеть его.

Это изматывало.

 – В последний раз почти месяц назад, когда попрощались по телефону. А что, он… он говорил что-нибудь… – Я запинаюсь, потому что не должна спрашивать подобные вещи у Норы. Это ни к чему хорошему не приведет. – Забудь.

Чуть пожевав губу, я поддаюсь вперед.

 – И все же, возможно, вы разговаривали об этом. Знаю, ты не обязана говорить, но если хочешь… – разнервничавшись, я так зачастила, что в итоге просто растерянно умолкла.

 – Думаю, это будет происходить и через пятьдесят лет, – сухо шутит Нора.

 Я вопросительно вскидываю брови.

 – В каком смысле?

Подруга закатывает глаза и вздыхает.

 – Вы двое – это нечто. Серьезно, неужели вы верите, что вам удастся не присутствовать в жизни друг друга? Это не возможно, пока вы живете на одной планете.

 – Вообще-то, нам это неплохо удавалось последние пять лет, – заявляю я, считая ее слова полным абсурдом.

Нора ошибается.

 – Три из которых Тайлер был на другой стороне земного шара. Остальные два он очень, очень старался не встретиться с тобой. Что в итоге и случилось. Но, заметь, все это время он знал о твоей жизни практически все.

Я тяжело сглатываю возникший ком в горле, пораженная услышанным.

 – С чего бы Тайлеру интересоваться мной после того, как я поступила с ним?

Подруга одаривает меня снисходительным взглядом.

 – Потому что ему не все равно, что с тобой происходит. И никогда не будет. Разве эти пять лет избавили вас от чувств друг к другу? Нет.

Да ведь и сейчас, стоит вам оказаться в одной комнате, все вокруг буквально вибрирует от энергетики между вами.

 – Это неважно. Тайлер с Мег, он любит ее, – бормочу я, рассматривая свои ладони.

Нора протяжно вздыхает.

 – Да, любит. Во всяком случае, верит в это. Но это все не то. Не так, как у вас.

 – По-другому, не значит, хуже, – закусив губу, тихо говорю я.

Нора долго молчит, глядя в сторону, и я думаю, что разговор окончен, когда она спокойно произносит:

 – Он не готовит. Почти перестал это делать. Помнишь, как он любил готовить? Он всегда готовил для тебя, потому что боялся, чтобы ты не оставалась голодной после тренировки.

Я улыбаюсь сквозь набежавшие слезы и киваю.

Что это значит? Неужели Нора думает, что из-за того, что Тайлер перестал готовить, он любит Мег меньше?

Это глупо. Уверена, для этого есть другое, более простое объяснение.

 – Ты можешь мне не верить. – Подруга разводит руками, видя в моих глазах недоверие и скепсис. – Но я хорошо помню Тайлера, когда он был с тобой. И я вижу его сейчас. – Она качает головой, более тщательно подбирая слова. – Я не говорю, что он плохо относится к Мег. Это не так. Он делает все, чтобы ей было хорошо. Но его глаза, когда он смотрит на нее, не сияют. – Она с теплотой улыбается мне. – Они всегда сияли, когда ты была рядом.

 – Знаешь, это не имеет смысла.

Я поднимаюсь, и в растерянности помолчав, с усилием произношу:

 – Мы приняли решение не возвращаться к прошлому, верно? У каждого из нас теперь другой путь. Если я буду постоянно думать о том, что было, или о том, что могло быть, то сойду с ума.

 – Прости, я не должна была говорить тебе все это. – Нора тоже поднимается и тянет ко мне руки. – Тебе тяжело, я должна была знать. Все, больше не будем об этом.

 – Я не против, – слабо улыбнувшись, соглашаюсь я.

Мы с Норой обнимаемся, а после расходимся, чтобы привести себя в порядок перед репетицией церемонии.

Тайлер

 – Я тоже по тебе скучаю. Увидимся завтра. Люблю тебя.

Прощаясь с Мег, я завершаю звонок. Засовываю мобильный в задний карман джинсов, и вхожу в вестибюль отеля   Southampton Inn. Направляюсь к стойке администратора.

 – Добрый день, сэр. Могу я помочь Вам?

Высокая блондинка модельной внешности сверкает мне своей чрезмерно белозубой улыбкой, не успеваю я остановиться у стойки.

 – Да, можете… – Я бросаю взгляд на ее бейдж. – Моник, спасибо. Я бы хотел получить ключи от своего номера.

 – Замечательно. – Девушка продолжает улыбаться. – Ваше имя, сэр?

 – Тайлер Стоун. На меня забронирован номер.

 – Так, посмотрим.

Моник сосредоточенно смотрит в монитор, быстро щелкает «мышью» и через несколько секунд радостно сообщает:

 – Все верно. Ваш номер 602. – Девушка протягивает мне ключ-карту. – Приятно провести у нас время, сэр. Вам нужен носильщик, чтобы забрать Ваш багаж?

 – Нет, спасибо, это все. – Я указываю на небольшую дорожную сумку в руке и чехол, в котором хранится мой костюм.

 – Если что-то понадобится, сэр, обращайтесь.

 – Непременно.

С ключом в руке я направляюсь к лифтам, мельком оглядывая вестибюль. Очень много белого и позолоты, претенциозно и дорого. Из отдыхающих – в основном пенсионеры. Но это место отлично подходит для свадьбы, которую спланировала Нора.

После дороги за рулем я хочу принять душ и немного отдохнуть перед репетицией свадьбы. А еще надо бы просмотреть текст своего завтрашнего тоста.

Кто бы знал, что быть шафером – значит, возложить на себя определенные обязанности.

Я вхожу в лифт и нажимаю кнопку четвертого этажа. Створки начинают закрываться, но тут чья-то рука придерживает их, и человек, которого я меньше всего готов видеть, входит в кабину.

 – О, привет.

Лекси в растерянности смотрит на меня, потом бросает беспомощный взгляд на двери, которые в этот момент закрываются.

Она серьезно готова была выбежать из лифта, только бы не находится рядом со мной?

 – Привет.

Я сдержанно киваю, в то время, как она явно не находит себе места.

 – Я не… не видела, что в лифте ты, – оправдываясь, начинает бормотать Лекси. – Если бы я знала, то подождала бы другой лифт.

Она сконфуженно смотрит на меня, и я слегка улыбаюсь.

 – Перестань. Это лишнее. Мы можем находиться в одном лифте. Это не запрещено.

Про себя я думаю, что бы сказала об этом Мег, но не озвучиваю мысль.

 – Ну… ладно. – Она кивает и слегка расслабляется.

Хм. Быть в небольшом лифте с ней наедине, это не проблема. Верно?

Не важно, что ее запах, ненавязчивый аромат духов, солнца и тепла проникает в меня. Я смогу это выдержать.

Кабина действительно слишком мала, чтобы я не чувствовал ее так близко, хоть мы и стоим на возможном максимуме друг от друга.

Я борюсь с желанием закрыть глаза, чтобы не видеть ее. Но если сделаю это, то окажусь полным идиотом. И выдам себя.

Но, черт возьми, она такая красивая!

На ней длинный шифоновый сарафан цвета морской волны. Волосы забраны наверх и придержаны длинной шпилькой. Она стоит немного впереди, и я вижу нежную кожу ее шеи, которой хочется коснуться, по которой хочется провести носом, вдыхая ее запах, провести губами, чувствуя вкус. На ее хрупких плечах рассыпались несколько веснушек, словно лучи солнца оставили на ней свою краску, как кисть художника.

Я едва не стону, мысленно проклиная себя за идиотизм.

Черт, возьми, себя в руки, Стоун! Успокойся, твою мать!

Спина Лекси очень прямая, и это не заслуга занятий танцами. Она напряжена не меньше, чем я.

Я мог бы вытянуть руку, взять ее за талию и прижать ее спину к себе. Я мог бы нажать кнопку «стоп», прижать ее к стенке лифта и наконец-то утолить этот дикий голод, изнуряющую жажду, которая терзает меня всякий раз, когда она рядом.

Но вместо всего того, что рисует мне мой повернутый мозг, я сжимаю руки в кулаки, удерживая себя оставаться на месте.

Я, к чертям собачьим, не должен испытывать эти недопустимые, изводящие, лишающие рассудка желания. Не тогда, когда в моей жизни есть другая женщина. Та, которая живет в моем доме, спит в моей постели и говорит слова о любви ко мне.

Но как запретить себе думать о Лекси? Я могу избегать ее, могу не видеть ее, но она всегда рядом. Ее незримый образ всегда со мной.

В моих мыслях и моем сердце.

Это изматывает. Вечная борьба с собой, когда два противника имеют разные цели. Пока что побеждает тот, который всеми силами хочет держаться подальше от нее. Но он слабнет. Не знаю, насколько хватит его обороны.

Лифт останавливается на четвертом этаже и Лекси выходит. Я следую за ней.

 – Весь этаж забронирован для гостей, – словно это ее вина, объясняет Лекси.

Я киваю.

 – Понятно.

Она тоже кивает в ответ, и так мы стоим еще несколько секунд в неловком молчании. Никто не двигается с места.

 – Ну, мне надо идти приготовится к… – Она запинается, указывая дальше по коридору. Вид у нее при этом беспомощный.

 – Да, мне тоже. – Я снова киваю, ощущая себя так же неловко, как и она.

Нет, быть нам наедине плохая идея. Очень плохая идея!

 – Тогда я пойду.

 – Да. Конечно.

Мы расходимся по своим номерам. Вздох облегчения вырывается из моей груди, когда дверь моей комнаты захлопывается за мной.

Что, к дьяволу, это было?!

Мы как будто вернулись в школу.

Следующие два дня обещают быть долгими.

Пока же мне требуется душ. Очень холодный душ.

Я на ходу стягиваю футболку и расстегиваю джинсы, направляясь в ванную.

Лекси

Остаток дня я всячески избегаю Тайлера. Он, очевидно, делает то же самое.

Полностью исключить наши встречи невозможно, потому что сначала мы все собираемся на репетицию завтрашней церемонии, а потом в небольшом банкетном зале отеля на ужин.

Я специально занимаю место с противоположного от Тайлера конца стола. Мне нужно продержаться этот вечер, а утром приедет Джаред. За эти несколько часов ничего не случится, обещаю я себе.

Все будет в порядке.

Наконец, ужин подходит к концу, и гости начинают расходиться. Весь вечер мы с Тайлером боролись с тем, чтобы не смотреть друг на друга. Вышло не очень, потому что наши взгляды постоянно находят друг друга.

Очевидно, нам есть еще над, чем работать.

Я тороплюсь ретироваться первой, чтобы вновь не оказаться с ним в одном лифте. Наедине.

Наша недолгая сегодняшняя поездка показалась мне вечностью. Напряжение было таким плотным, что казалось, его можно резать ножом.

Не уверена, что выдержу еще одну. Без того, чтобы не наброситься на него, или, что еще хуже, умолять его о ласке и поцелуях. О большем…

В номере я снимаю платье и натягиваю шорты с майкой. Еще не слишком поздно и спать мне пока не хочется. Я беру книгу, решая почитать, но буквы перед глазами расплываются и в голове настойчиво пульсирует мысль о том, что Тайлер близко, всего через три двери от меня.

Ох, разве возможно, что я усну этой ночью?

Я маюсь около получаса, потом выбираюсь из постели, хватаю длинную шерстяную кофту и выхожу из номера.

Проходя мимо номера Тайлера, я замедляю шаг и всего на секунду поддаюсь порыву постучать в дверь. А потом, так, словно меня кто-то преследует, мчусь по коридору к лифту.

 На свежем воздухе мне становится легче. Мысли проясняются и мне даже удается сосредоточиться на новом романе Норы Робертс.

Я удобно устраиваюсь в плетеном кресле с мягкими подушками. В это время терраса, опоясывающая заднюю часть здания пуста, и ничто, к моей радости, не нарушает моего уединения.

Июньский ночной воздух полон теплоты; ветра совсем нет. Я наслаждаюсь тишиной и безмолвием, таким желанным покоем, погрузившись в выдуманный мир увлекательной книги, но через какое-то время понимаю, что больше не одна.

Я поднимаю глаза и встречаюсь с тяжелым взглядом Тайлера.

Как давно он стоит здесь?

 – Я искал тебя. – Он отталкивается от стены и как-то странно двигаясь, направляется в мою сторону. На нем все еще одежда, в которой он был за ужином. Но теперь рукава рубашки закатаны до локтей, несколько верхних пуговиц расстегнуты, а пиджак и вовсе исчез. Его волосы торчат так, будто его руки долгое время не отпускали их.

 – Зачем?

 Я в полнейшей растерянности смотрю на него. Что-то здесь не так. И когда он тяжело падает в кресло напротив, все становится ясно.

Тайлер пьян.

Это шокирует.

Всего лишь однажды я видела его в состоянии опьянения. Он всегда с осторожностью относился к алкоголю, боясь того, что может стать таким, как его отец и большая часть родственники по отцовской линии.

 – Зачем? – Он криво усмехается, но глаза его полны злости и раздражения. – Я не знаю, мать твою, зачем! – Его голос повышается, и я вздрагиваю.

Нет, я не знаю этого человека. Это не тот Тайлер, которого я помню.

Он резко поддается ко мне, и я вновь вздрагиваю, потому что на миг, один короткий миг мне кажется, что он может ударить меня.

 – Скажи мне, какого хрена ты не отвяжешься от меня?! – уже почти орет он, нависая надо мной. – Тебе приносит удовольствие истязать меня? Карать за ошибки, которые я когда-то допустил?

Он разводит руки в стороны, слегка покачиваясь надо мной. Я вжимаюсь в спинку кресла, с глазами полными страха и готова расплакаться в любой момент.

 – Тайлер, пожалуйста… – сорвавшимся голосом умоляю я, но он не слышат меня.

До моих ноздрей доносится острый запах виски.

 – Сколько еще, Лекси? Как долго я должен вести эту борьбу без возможности на победу, просто за то, чтобы жить, не думая о тебе, не желая тебя? Сколько времени должно пройти, чтобы мысль о тебе в постели другого не доводила меня до сумасшествия!

Он отстраняется всего на несколько сантиметров, но этого достаточно, чтобы я могла сбежать.

Я не делаю этого. Сижу, словно парализованная и едва дыша, смотрю на него, боясь моргнуть.

 – Ты проникла в мой разум, ты пробралась под мою кожу так глубоко, что чтобы я ни делал, не помогает.

Он запускает обе руки себе в волосы и злобно, издевательски усмехается.

 – Так скажи мне, черт тебя возьми, что мне сделать, чтобы вытравить тебя отсюда нахрен?! – Он тычет костяшками пальцев себе в висок. Спотыкается, но удерживается на месте.

О, Господи! Я, правда, верила, что этот вечер пройдет без происшествий и все обойдется?

Тупица!

Мое лицо пылает, сердце норовит выскочить из груди, а глаза наполняются слезами.

 Как ужаленная, я срываюсь с места, и напрочь забыв о книге, бросаюсь к двери, но Тайлер успевает схватить меня. Его руки толкают меня на кирпичную стену отеля, а его тело припечатывает меня к поверхности.

 – Не в этот раз, Лекси, – глумливым, низким голосом цедит он. – Ты не сбежишь, пока мы кое-что не решим, – угрожающе рычит Тайлер.

Я делаю несколько судорожных вдохов, потом смотрю в его не знающие покоя глаза. Открывая рот, я стараюсь говорить наиболее спокойно:

 – Тайлер, ты не понимаешь, что делаешь сейчас. – Я с трудом, вымученно улыбаюсь. – Потом, когда алкоголь выветриться, ты станешь жалеть.

Я протягиваю руку и пальцами касаюсь его щеки с небольшой щетиной, желая его успокоить. Но его рука тут же обхватывает мое запястье и заводя мне за голову, крепко удерживая.

 – Тайлер…

 – Заткнись! – угрожающе тихо велит он и пораженная его грубостью, я подчиняюсь.

 – Просто заткнись, – шепотом повторяет он, потом наклоняется ближе и проводит носом по моей щеке, вниз по шее и за ухом. – Всякий раз, когда ты произносишь мое имя, я хочу слышать, как ты выкрикиваешь его, когда кончаешь. Когда я заставляю тебя кончать.

Его горячее дыхание опаляет мою кожу, когда жесткие, резкие слова слетают с его губ.

Это причиняет боль: его жестокость, холодная беспощадность. Но вопреки всему, мое тело откликается желанием. Это заводит. Очень. Внизу живота появляется болезненное покалывание, а дыхание становится громким и частым.

Нет, пожалуйста, только не это!

Я не хочу, чтобы мы доходили до этого. Секс только чтобы выплеснуть злость друг на друга. Плохая идея.

 – Возможно, – он берет меня за подбородок и заставляет посмотреть ему в глаза, – мне стоило бы трахнуть тебя. Всего только раз. – Он прижимает свой лоб к моему и я чувствую животом степень его возбуждения. – Всего один чертов раз, – бормочет он, водя большим пальцем по моей нижней губе. – Тогда ты отпустишь меня?

 – Ты не пон… понимаешь, о чем говоришь, – заикаюсь я. – Мы не…

  – Эй, ребята, у вас все нормально?

За плечом Тайлера я вижу обеспокоенное лицо Рэя. На нем спортивный костюм, а с плеч свисают наушники. Он только что с пробежки.

Я слышу тихое ругательство Тайлера, когда он отстраняется от меня.

 – Все лучше некуда, – растянуто уверяет он. Его начинает качать и чтобы не упасть, он упирается ладонью в стену.

Рэй вскидывает брови и шокировано смотрит на меня.

 – Он что, перебрал?

Я в смущении киваю.

Господи, что Рэй мог подумать, застав нас здесь?

 – Есть такое дело.

 – Давай приятель, отведем тебя в номер и уложим спать. – Рэй подходит к Тайлеру и закидывает его руку себе на плечо.

 – Я в… порядке, – заплетающимся языком возражает тот, но очевидно, что это не так.

 – Я отведу его, – говорит мне Рэй, и я с благодарностью киваю.

После того, как Рэй уводит Тайлера, я еще долго сижу на террасе, приходя в себя. Мне все еще тяжело принять то, в каком состоянии находился Тайлер и что говорил.

До сегодняшнего вечера я считала, что тяжелей переживаю ситуацию, в которой мы оказались.

Я ошиблась.

Наверное, проходит не менее часа, когда я заставляю себя вернуться в отель. Мне надо хоть немного поспать, иначе завтра придется наложить тонну косметики, чтобы скрыть темные круги под глазами.

Приближаясь к номеру Тайлера, я останавливаюсь и в нерешительности приближаюсь к двери. Прикладываю ухо, пытаясь уловить хоть какой-то звук, но там совершенно тихо.

Берясь за ручку, я убеждаю себя, что только удостоверюсь в том, что с ним все в порядке и уйду.

Дверь не заперта и я без проблем вхожу в темную комнату. Через прозрачные занавески проникает яркий свет луны, освещая кровать. Подхожу ближе и вижу Тайлера, спящего на животе поперек кровати. Рэй, очевидно, помог ему раздеться, потому что кроме белых боксеров на нем ничего больше нет. Простыня сбилась, перекрутившись вокруг его ног.

Ладно, я только укрою его, чтобы он не замерз.

Я подхожу к кровати, стараясь, чтобы не разбудить его, расправляю простынь и накрываю ею Тайлера. Его дыхание ровное и глубокое, а лицо в часы сна спокойное и умиротворенное. Сейчас он полностью беззащитен.

Не выдерживаю и осторожным движением убираю темную прядь волос, упавшую ему на лоб.

Подчиняясь любопытству, наклоняюсь ниже, смотрю на участок между его лопатками.

И я вижу ее. Его татуировку. Это не просто рисунок, а я сама в момент танца. Нога согнута в колене, спина прогнута, а голова закинута назад. Выполнена черными чернилами, как и тогда, семь лет назад, выглядит очень стильно и чувственно.

 Он не удалил ее. Не изменил. Все эти годы, часть меня была всегда с ним.

Я сильно прикусываю губу, сдерживая рвущиеся слезы. Потом отступаю, собираясь уйти, но тут он переворачивается на спину и его глаза распахиваются.

Я в панике замираю.

 – Ты уходишь. Ты всегда уходишь, – сонно бормочет он и тут же вновь засыпает.