Текст книги "Поводырь(СИ)"

Автор книги: novel2002

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

Спаситель громко и выразительно чихнул, и Вовка понял это как «не стоит благодарности».

– За это я куплю тебе вкусную косточку, – протянул он с улыбкой.

Джек дрогнул в предвкушении, шумно облизнулся сам и попутно лизнул Вовкину щеку. Пообнимавшись с ним вдоволь, Вовка вдруг вспомнил про штаны.

– Федька – придурок, – хмыкнул он. – Небось, втихомолку примеривал что-то из моих шмоток, да так и ушел, забыв по-пьяни переодеться.

Вовка дошел до подоконника, провел по нему рукой и озадаченно нахмурил брови. Штанов не было.

– Может, на пол упали? – пробормотал он.

Присел на корточки и зашарил рукой по ковру и подстилке Джека. Тот же результат, вернее, его полное отсутствие. У Вовки аж мурашки по спине побежали из-за всей этой мистики. Он нервно передернул плечами, чтобы прогнать озноб.

– Слышь, Джек? – спросил он, чувствуя себя мнительным идиотом. – Ты штанов не брал?

Вместо ответа тот, пыхтя, подошел, настойчивым твердым лбом сдвинул Вовку со своей подстилки и грузно упал на нее. Заворчал, громко и сладко зевнул и затих.

– Понятно! – озадаченно протянул Вовка. – Понятно, что ничего не понятно.

***

Федьки не было видно пару дней, а потом оказалось, что он умудрился напиться чего-то холодного и заболеть. Услышав по телефону его хриплый голос, Вовка сразу решил, что тот опохмелялся холодным пивом после их вечернего запоя.

– Короче, не напрягай горло! – посоветовал он. – Поговорим, когда выздоровеешь.

– Я чего звоню-то, – прохрипел Федька. – Ты, наверно, прав насчет этого Яшки. С ним надо быть осторожнее. Я в глазок вчера видел, как он по нашему этажу прохаживался и стоял под твоей квартирой. Потом меня, правда, мать позвала, и я отошел. А когда снова посмотрел, его уже не было.

– М-да? – Вовке как-то поплохело от этих слов. Яков был бывшим военным. Возможно, контуженым. Кто знает, что у него с головой и чего он топтался под их дверями. По голосу-то он был более-менее нормальный, но зрячие люди обычно определяли нормальность другого человека по лицу и поведению, а Вовка сделать так же не мог.

– Слышь, может в милицию позвонить? – спросил Федька.

– И что ты им скажешь? – резонно заметил Вовка. – «Сосед ходит по чужому этажу»? Какой криминал!

– Ну, не знаю, что еще делать, – просипел Федька. Голос у него совсем пропал. – Может, он какой-то маньяк и нас с тобой выслеживает, а мы, дураки, еще и двери ему открыли.

Вовка вспомнил давний репортаж по телеку и поежился.

– Значит, будем вести себя осторожно. Ты пока все равно дома сидишь, а я только с Джеком выхожу. А потом, может, его попустит, и он забудет про нас.

– Или замочит кого-то еще, – кисло пробормотал Федька.

– Да ну тебя! – буркнул Вовка. – Что зря страху нагоняешь.

Они помолчали, и Вовка решил было попрощаться, но Федька своим затемпературившим воспаленным мозгом ни с того, ни с сего сделал еще один вывод из собственных наблюдений.

– Слушай, а может, он на твою мамку запал?

Вовка аж встрепенулся от таких идей.

– Да ладно! Ты гонишь! Она же с ним ругается постоянно.

– Вот именно! Ругается – значит, тоже к нему неравнодушна, – извилистые пути Федькиных размышлений не имели никаких преград. – А он любит суровых сварливых женщин старше себя. Вот и ходит к вашей двери… Слушай, а может, пока ты спишь или у себя в комнате сидишь и не слышишь, они даже… того.

– Фу-у-у, Федька! – вознегодовал Вовка, скривив губы. – Я как представлю! Фу-у-у!

– Хе-хе-хе-бухе-е-е! – Федькин глумливый смех был прерван сильным кашлем.

– Ладно, Федь, лечись! – напутствовал его Вовка. – Увидимся после твоего выздоровления.

– Угу! А ты пока понаблюдай… вернее, послушай. Может, что услышишь!

– Ага! Так и сделаю.

После этого разговора Вовка сел и начал сопоставлять факты. И чем дальше он размышлял над высказанной другом идеей, тем больше верил в нее и тем меньше она ему нравилась. Действительно, если в доме оказывался чужой человек, не знакомый с их семейными правилами, он мог неумышленно переложить вещи и даже не обратить на это внимание. А уж влюбленный мужчина, ухаживающий за женщиной, вполне мог притащить возлюбленной с самого утра кусок торта, потому как слова «калории» и «консерванты» в мужском лексиконе напрочь отсутствовали. Особенно у такого мужика, как Яков. Да и Джек все время вел себя тихо, а ведь если бы кто-то чужой влез в их квартиру, пес вряд ли промолчал бы и не предупредил Вовку.

– Ну, фу же! – снова скривился Вовка, представив, что у него в один непрекрасный момент может возникнуть контуженый отчим с постоянным легким ароматом перегара и курева. – Нам конечно нужен муж и отец, но не настолько же!

Туманные перспективы беспокоили, поэтому он решил аккуратно уточнить этот вопрос у мамы.

Вечером, когда они сидели за столом и мама уже была сыта и довольна, Вовка спросил, заходя издалека, как бомбардировщик на цель:

– Как у тебя дела на работе?

– Все прекрасно, – устало, но, кажется, оптимистично вздохнула мама. – Работы много, но и коллектив интересный. Я немного там обживусь и тебя как-нибудь с собой возьму. Познакомишься.

– М-м-м, ладно! А кто-нибудь из коллектива тебе… м-м-м!.. нравится особо? Или, может, из клиентов кто?

– Да они все хорошие. Я больше всех дружу с Викой. Она тоже администратор. Мы в паре работаем.

– М-м-м, а из мужчин? – задавая такие личные вопросы, Вовка чувствовал, что начинает заливаться жаром смущения, но держался из последних сил. Взрослый он мужик, в конце концов, или где?

– Из мужчин? – удивилась мама, а потом догадливо протянула. – А-а-а, вот, что тебя интересует.

Вовка сразу сдал свои позиции и заалел, как мак.

– Нет, из мужчин пока никто, – ответила с улыбкой мама. – Есть пара симпатичных парней. Но пока что мы только общаемся.

– Хм-м-м! – озадачился Вовка. – А может… тебе нравится кто-то не из спорт-клуба?.. Кто-то, кто живет… ближе?

– Нет! – удивилась еще больше мама. – Никого такого. А что?

Вовка встрепенулся и отмахнулся.

– Да, нет! Ничего! Просто спросил!

Мама больше не стала у него ничего выпытывать, и Вовка надеялся, что она скоро забудет этот разговор, но теперь перед ним снова была очередная странность. Либо мама просто солгала ему, либо… Яков был влюблен безответно.

– Час от часу не легче! – пробормотал Вовка, запираясь после ужина у себя в комнате.

========== Часть 5 ==========

***

Вовка выбрался из подъезда вслед за Джеком и пошел по тротуару, почти не касаясь тростью земли. Поводырь у него был отличный и никогда не подставлял своего хозяина, поэтому Вовка расслаблялся, шел уверенно и легко.

– Привет, малец! – с усмешкой произнес мужской голос. Вовка притормозил, вспоминая, кто это может здороваться с ним во дворе. Голос был подозрительно знакомый.

– Я – Сеня. Помнишь? – уточнили у него.

– А, да! – кивнул Вовка. – Вы – сослуживец Якова. Помню. Здрасте.

– Как жизнь? – полюбопытствовал Сеня.

– Нормально, – Вовка поджал губы. И чего это он должен был отчитываться перед совершенно незнакомым ему человеком?

– Куда идешь? – все так же с усмешкой спросили у него.

– В магазин! – буркнул Вовка. – А вы к Якову идёте? Так идите! Он, наверно, вас ждет.

– Нет, – протянул задумчиво Сеня и, судя по звуку, рассеяно поскреб отросшую щетину. – Его дома нет.

– Так чего вы шли? – удивился Вовка.

– Так я не знал, что его нет… а теперь знаю.

– Вы экстрасенс или он только что вдалеке за угол завернул?

– Вроде того! – не стал отрицать ни одно из его предположений Сеня.

Он шагнул ближе.

– Классный у тебя пес! – услышал его голос Вовка откуда-то снизу. Должно быть, тот присел около Джека. – Такой мя-ягкий и пуши-истый! – Джек лениво заворчал. – Такой суро-овый и серье-езный! – восхищено протянул Сеня.

– Джек, фу! – забеспокоился Вовка и потянул пса на себя подальше от Сени. – Вы бы его не трогали, а то еще укусит.

– Он не уку-усит! – мягко протянул Сеня и, видимо, продолжил смело гладить. – Правда, Джек? Не укусишь? Я ведь очень хорошо умею обращаться с собаками.

– Да? – удивился Вовка.

– Ага! – согласился Сеня. – Сам, что та собака! Дикий, заросший и злой. Мы с командиром оба такие.

Джек заворчал настойчивее.

– Ну, ладно-ладно! – протянул Сеня, успокаивая его. – Не злись! Я уже ухожу!

Он встал на ноги, и следующую фразу Вовка услышал уже сверху.

– В общем, вижу, что все нормально. Так что если встретишь командира, передавай ему привет и скажи, что меня моя Варя опять тащит в военный санаторий, так что ближайший месяц меня в городе не будет.

– Вы что позвонить ему не можете?

– Так его же нет, – ответил Сеня. – А мобильник он на себе не носит.

– Передам, если встречу, – раздраженно буркнул Вовка. И чего это он ко всему прочему должен «передастом» у них работать?

– Пока, ребята! – сказал Сеня, удаляясь.

– До свидания! – буркнул сердито Вовка, и Джек недовольно ухнул, полностью согласный с его невысказанным мнением.

В следующие дни Яков Вовке на дороге не попадался, а идти к нему самому тот был не дурак. Федька таки напугал его своими сказками, и Вовка решил держаться от бывшего военного подальше. Соседки опять судачили, что слышали глубокой ночью шорохи и шаги в его квартире, значит, хозяин был дома, но буянить по ночам перестал и вел себя тихо, как законопослушный гражданин. Вовка с одной стороны радовался этим сведениям, потому что думал, что Яков образумился и перестал морально разлагаться, а с другой стороны немного нервничал – маньяк, если Яков все-таки был маньяком, мог просто на время затихариться и выжидать удобного момента.

Короче, Вовке было теперь чем заняться помимо уроков, прогулок с Джеком и походов в интернат и музыкалку. В свободное время он пространно размышлял над тем, чего хочет сосед и как он собирается добиваться того, чего хочет. Размышлял, представлял и сам же пугался собственных фантазий. Жизнь у Вовки к тому времени совсем перестала быть скучной.

***

– Мягче, Вова! Мягче! Не надо лупить по клавишам со всей силы!

Вовка тут же сбился с ритма, и мелодия оборвалась. Сидящий рядом с ним Александр вздохнул и привычно прижался к нему боком. Скользнул по Вовкиной спине даже не ладонью – рукавом рубашки – и будто окружил собой со всех сторон. Его пальцы легли на ладони ученика и аккуратно переместили их. Из угла послышалось нарастающее по своей мощи сердитое ворчание.

– Тихо, Джек! – потребовал раздосадованный Вовка.

В этот день он был немного раздражен, потому играть получалось несколько резче, чем он хотел на самом деле. В обед Вовка должен был созвониться с ушлёпавшим в школу выздоровевшим Федькой и пригласить его к себе на секретное совещание по поводу соседа, но потерял мобильный телефон и до сих пор его так и не нашел. Поэтому на занятия пришлось идти без мобильника, и эта очередная пропажа довольно сильно разозлила его.

Тонкой кожей запястий Вовка ощущал тепло чужих пальцев, а сквозь рубашку чувствовал, как едва заметно трутся об его бок чужие ребра. Александр был подтянутым, даже немного худощавым, но Вовка помнил, как тот как-то поймал его почти на лету, когда незадачливый ученик споткнулся о бровку. Оказалось, что в музыкальных руках Александра есть сила, которая пряталась до того момента за обманчивой мягкостью прикосновений тонких учительских пальцев. Хотя чему удивляться? Александр был взрослым мужчиной и, наверно, был хорошо развит физически, хоть это не было заметно со стороны.

– У тебя что-то случилось? – обеспокоенно спросил Александр, так и не отстранившись от своего ученика.

– Ничего не случилось! – пробормотал Вовка. – Просто настроения нет. Прекрати, Джек!

А тот не унимался. Он уже почти рычал, и Вовка услышал, как это рычание начало приближаться к ним.

– Прекрати, а то выгоню! – крикнул он, резко обернувшись и тем самым сбросив с себя руку Александра.

Рычание затихло, но на место Джек не вернулся. Когти процокали по паркету и на колени Вовке легла тяжелая голова. Джек виновато заворчал и извинительно потерся носом о хозяйские ноги. Замер, как-то резко напрягся, и Александр так же резко отстранился от Вовки.

– Давай в следующий раз ты просто оставишь его в вестибюле, – холодно и явно недовольно проронил Александр. – Там есть приваренная к стене решетка, и если крепко привязать, он не сможет убежать.

Джек снова злобно зарычал, и Вовка, гладящий его по морде, в испуге отдернул руку, почувствовав, как на собачьем носу под ладонью морщится бархатистая кожа, а вислые губы ползут вверх, открывая скользкие клыки.

Что-что, а клыки у Джека были дай боже. Вовка как-то пощупал их, когда тот был сонный и ленивый и не выворачивался, как обычно, из хозяйских рук. Оказалось, что у их домашнего пса, которого Вовка тискал, как подушку, и иногда даже катался, перебирая ногами по полу, было четыре острых кривых клыка, примерно пять сантиметров в длину каждый. Два сверху и два снизу. В общем, там было чего бояться.

– Прекрати это безобразие! – окончательно разозлившись, зашипел на Джека Вовка. – Не мешай мне учиться, а то буду тебя вообще на улице перед школой оставлять. Будешь целый час сидеть на холоде.

Джек сразу убрал морду с его колен и обидчиво заскулил.

– Что ж! Пока мы выясняли отношения с твоим другом, время урока подошло к концу, – с прохладцей произнес Александр. – Тебя проводить?

– Нет, спасибо! – покачал головой Вовка. – Извините, что он так себя ведет. На других моих знакомых он так не реагирует, а к вам почему-то ревнует.

– Ничего! – успокоил его Александр. – Это не твоя вина. Животное – оно и есть животное. Что с него взять.

Джек громко фыркнул.

Александр подал Вовке куртку и сумку под все то же неуемное ворчание. Надев куртку, Вовка попрощался и пошел домой. Этим вечером было чуть теплее, чем все предыдущие дни, не было пронзительного холодного ветра, поэтому, зайдя в парк, Вовка пошел медленным прогулочным шагом. Нюхал наполненный влагой, запахом земли и опавших листьев воздух, шаркал ногами, прислушиваясь к размеренному шелесту. Джек подстраивался под его шаг, брел чуть впереди и не дергал шлевку из рук.

Вокруг не было ни души. Шум автомобилей не проникал сквозь густые заросли кустов и кроны деревьев, поглощался большим расстоянием и растворялся среди ветвей. Птицы уже давно покинули их края, а слабый ветер подул легонько и сразу стих, и Вовке казалось, что в этой безмолвной тишине он слышит даже тот шелест, с которым падает с дерева каждый, еще не успевший присоединиться к собратьям, умирающий лист. Он максимально напряг слух. Чутко вслушивался в естественные звуки природы. И из-за этого внимательного вслушивания раздавшийся в стороне от дороги громкий хлопок стал для него просто оглушающим.

Вовка с перепугу подпрыгнул на месте, а Джек взвизгнул и шатнулся в сторону. Расслабившиеся замерзшие пальцы сами выпустили шлевку, и Вовка напряженно застыл в обрушившейся на него тишине и пустоте. От испуга он сразу потерял ориентацию. Начал щупать воздух вокруг себя, пытаясь найти потерянную шлевку, но той почему-то рядом не оказалось.

– Джек! – взволновано позвал Вовка. – Джек, ты где?

Поднялся резкий ветер, и листья гневно зашелестели у него под ногами, не давая расслышать вообще что-либо, не то что приближающуюся поступь мягких лап.

– Джек, ко мне! – испугано позвал Вовка. – Слышишь, Джек?

Он расставил ноги для лучшего упора и начал простукивать асфальт вокруг себя, а свободной рукой продолжил щупать воздух. Трость подсказала Вовке, что он стоит на тротуаре, который с одной стороны был ограничен бровкой, а с другой была лишь укрытая листьями рыхлая земля, которая резко обрывалась вниз прямо у самого края дороги. Видимо, там был небольшой овраг или еще что-то подобное. А в воздухе была лишь тишина безлюдного парка, ветер и сухой шелест. Ни знакомого цоканья когтей, ни тяжелого быстрого дыхания.

– Джек, мальчик! Иди сюда! – жалобно позвал Вовка. – Джек, ну где ты? Что случилось?

Ему сразу вспомнилось, что он один в пустом, накрытом вечерней мглой парке. Вспомнились рассказы про стаю диких собак, которая нападала на людей, и Вовку тут же накрыла волна липкого страха. Он был беспомощен перед любой опасностью и даже не знал, в каком направлении нужно идти, чтобы выйти к оживленному проспекту. До возвращения мамы с работы было еще полно времени, а ведь она могла и не кинуться сразу на его поиски. Вовка мог пойти по тротуару вперед или назад, но не был до конца уверен, что эта извилистая дорога не выведет его к какому-нибудь глухому тупику.

Он вспомнил про потерянный мобильник и чуть не разрыдался от досады. Ну почему тот потерялся именно тогда, когда был так ему нужен?

– Джек, пожалуйста! – шмыгнув носом, попросил он. – Иди ко мне!

Ему почудился какой-то слабый звук, как будто кто-то скульнул, и Вовка дернулся в том направлении, откуда он шел, но тут же услышал быстрые приближающиеся шаги и резко развернулся лицом в их сторону.

– Эй, помогите, пожалуйста! – попросил он и сам не узнал свой срывающийся писклявый голос. – Моя собака-поводырь куда-то пропала, и я не знаю, в каком направлении идти.

Шаги резко оборвались. Ветер шумно и азартно гонял мертвые листья, как будто насмехаясь над Вовкой. Тот ничего не слышал из-за их зловещего шелеста и готов был уже закричать от страха прямо в лицо этому замершему на месте незнакомцу.

– Помогите… пожалуйста! – умоляюще прошептал Вовка.

– Так и знал, что эта черная тварь что-нибудь да выкинет! – произнес знакомый, чуть разраженный голос. – Хорошо, что я пошел домой почти сразу за тобой. А то мало ли что с тобой могло приключиться.

– Александр! – Вовка испытал такое облегчение, что задрожали враз ослабшие ноги. – Как хорошо, что это вы!

Его взяли под локоть и куда-то повели.

– Спасибо! – стал радостно благодарить Вовка. – Что бы я без вас делал! – и тут же вспомнил про пропавшего пса и снова заволновался. – Ой, а где Джек, кстати? Вы его не видите?

– Н-нет! Наверно, он увидел вдалеке кошку или собаку и побежал за ней.

– Да что ж такое! Он же никогда не убегал, – расстроено проронил Вовка, механически, как послушная марионетка, переставляя ноги. – Джек всегда вел себя очень хорошо.

– Это собака, – пожав плечами, заметил Александр. – Как бы она ни была умна, это всего лишь собака.

– И где же его теперь искать? А если он под машину попадет?

– Не волнуйся, Вова. Он же поводырь и помнит дорогу домой. Сам вернется.

От этих слов Вовка сразу воспрял духом. Джек был большой и сильный, и никто не посмел бы причинить ему вред. Он знал маршрут до дома, знал, что надо переходить улицу только на переходе и тогда, когда останавливаются машины, так, действительно, чего было переживать?

Они все шли и шли. Целиком погрузившись в свои страхи и раздумья, Вовка тащился за Александром, не разбирая дороги. Трость жалко свисала с его руки, даже не пытаясь нащупать опору. Александр вроде как спешил и был немного раздражен, но Вовка вполне его понимал. Наверно, у того были какие-то свои планы на вечер, а тут на дороге попался слепой напуганный ученик со своей глупой, так не вовремя вспомнившей про животные инстинкты собакой. Любой бы начал раздражаться.

Александр резко свернул куда-то в сторону. Под Вовкиными ногами зачавкала сырая земля и начали возмущенно поскрипывать опавшие листья.

– А-а-а куда мы идем? – озадачился Вовка. – Нам же вроде по дороге все время.

– Немного срежем, – процедил Александр.

– Извините, – пробормотал Вовка, услышав его холодный сосредоточенный тон. – Вы спешите, а я вас отвлекаю.

– Ничего страшного, Вова! – тихо успокоил тот. – Ничего страшного.

Вовка почувствовал, как земля начала резко уходить из под ног, и ухватился за Александра двумя руками.

– Это что, горка? – испуганно спросил он.

– Овраг! – спокойно ответил тот. – Не волнуйся, мы уже почти пришли.

– Да? – удивился Вовка.

Александр вдруг резко толкнул его в сторону, и Вовка больно ударился плечом о дерево. Выпустил чужой рукав из пальцев, выронил трость и испугано вцепился в шершавый холодный ствол.

– Что случилось? – заволновался он.

– Ничего не случилось, – все так же спокойно произнес Александр и вдруг навалился всем весом, придавив Вовку к дереву.

– Что?.. – вскрикнул тот, и тут в его шею под подбородком уткнулось что-то холодное и острое.

Кольнуло больно, и ошеломленный Вовка почувствовал, как по коже потекла горячая капля. Он никогда не баловался с ножом и не пытался прикоснуться острием к коже, но сразу догадался, что это был именно он и ничто другое.

– Только закричи, и я перережу тебе горло, – торопливым шепотом произнес Александр.

Он был такой тяжелый, что буквально расплющивал Вовку, и тот даже сквозь толстую куртку чувствовал спиной каждую неровность на древесном стволе.

– Что вы делаете? – недоуменно залепетал Вовка. Он не мог поверить, что такой мягкий человек, как Александр, может угрожать ему на полном серьезе.

– Ничего такого, чего бы ты сам не хотел, – возбужденно прошептал тот.

Чуть отстранился, и Вовка почувствовал, как чужие холодные пальцы забираются под куртку и дергают пояс джинсов. Дураком он не был, а Федька много чего читал ему из интернета. Не только про сиськи и телок. Поэтому Вовка сразу понял, чего от него хотят.

– Нет! – начал извиваться он, пытаясь уйти от жестких пальцев. Кричать он не смел. Чувствовал колкое прикосновение остро заточенного лезвия, поэтому говорил сорванным истеричным шепотом. – Нет! Я не хочу!

– Хочешь! – горячечно прошептал Александр и прижал лезвие сильнее. Вовка испугано замер, и тот, воспользовавшись этим, стал быстро расправляться с его штанами. – Хочешь! Я же вижу!.. Ты такой красивый, что невозможно отвести взгляд. Такой нежный. У тебя такие тонкие кисти рук. Такие музыкальные пальцы и такие аккуратные ногти. А как доверчиво ты льнешь ко мне, когда играешь! Никто не смог бы устоять!

– Нет! Я… – Вовка стал заикаться от страха. – Я не льнул… Вы сами!..

Нож чуть отстранился, и одновременно с этим Вовка почувствовал, как осенний холод коснулся голого живота. Он сразу задрожал и задергался с новой силой. Попытался ударить Александра коленом, но промахнулся – тот как раз успел отстраниться. Прижал Вовкины локти к бокам и впился губами в оголившуюся из-за отчаянной борьбы шею. Вовку всего передернуло от этих слизких прикосновений. Таких, будто омерзительно скользкая жаба скакнула ему за шиворот и начала там ерзать.

– Нет, пожалуйста! – он отклонялся от целующих его губ, больно царапаясь затылком о дерево. Почувствовал, как жесткая ладонь скользнула по оголившейся, мгновенно немеющей от холода ягодице, взвизгнул, растеряв всю свою мужественность, и сорвался на истеричные захлебывающиеся рыдания.

– Пожалуйста, отпустите меня, Александр Данилович… – умолял он, всхлипывая и давясь соплями. – Пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! Я… Я никому не скажу!

– Ну-ну! – недовольно попенял ему тот и обтер зареванное лицо Вовки рукавом колючего осеннего пальто. – Прекрати портить всю красоту. Конечно же, ты никому не скажешь. У тебя просто не будет такой возможности.

Вовка подавился воздухом и испугано икнул. В новостях же говорили что-то такое… Про маньяка… Вовка дернулся так, что расцарапал колючей корой голый зад и заорал во всю силу своих легких, но его рот тут же накрыла ладонь, прикрыв заодно и сопливый нос. Сдавила сильно, и Вовка начал задыхаться.

– Еще хоть один звук, и я тебя порежу, – предупредил Александр бьющегося Вовку. – Трахнуть тебя я могу и после того, как ты перестанешь сопротивляться. Но не бойся, – тут же успокоил он. – Твое лицо и твои руки я оставлю нетронутыми. Такую красоту портить нельзя.

Он чуть ослабил хватку и нежно погладил пальцами мокрые от слез щеки. Вдохнув немного кислорода, Вовка зашелся в новых сдавленных рыданиях. Жить хотелось отчаянно. Даже если той жалкой жизни оставалось всего с десяток полных боли и страха минут. Александр, не медля, снова присосался к Вовкиной шее, а его палец мерзкой паучьей лапкой скользнул по заледеневшему дрожащему копчику и углубился в узкую щель под ним.

Ветер снова тревожно зашумел, гоня неспокойные листья, и за их шелестом впавшему в глубокое отчаяние Вовке внезапно почудилось далекое надсадное рычание.

– Джек! – отчаянно крикнул он, и Александр снова заткнул ему рот и замер, прислушиваясь.

Потом крепко схватил Вовку за плечо и придавил его к дереву, а сам отстранился. Он долго не двигался. Видимо, вглядывался в темноту, и в эти мгновения Вовка мог бы попытаться вырваться из цепких рук, но его ноги подкашивались и дрожали, а сам он остатками разума понимал, что не пробежит и пары метров – споткнется или наткнется на ствол дерева. Настороженный Александр помолчал, потом облегченно бросил: «Показалось!» – и снова развернулся к Вовке.

И в этот момент рычание прозвучало отчетливо и намного ближе, чем раньше. Александр резко обернулся, швырнув Вовку на землю. Тот упал, приложившись плечом о выступающие над землей корни дерева, и болезненно вскрикнул. Рычание не замолкало, оно медленно, но неумолимо приближалось.

Вовка царапал пальцами холодную мягкую землю и судорожно сглатывал. Хотел было позвать Джека, но обозленный Александр заговорил раньше него.

– Ты?.. Тварь! Я думал, что достал тебя!.. Ну, ничего, сейчас я это исправлю.

Рычание резко смолкло, и в зловещей тишине Вовка отчетливо услышал тихий щелчок, а за ним оглушивший его выстрел. И еще два.

– Нет! – крикнул он и, вскочив на колени, пополз вперед, пытаясь добраться до Александра и вцепиться в него. – Не стреляйте в него!

Он успел нащупать чужой ботинок, но Александр тут же со всей силы пнул его руку. Вовка вскрикнул, отшатнулся и упал в грязь. Тяжело сел и тут же застонал, схватившись за разрывающееся от боли запястье.

– Попал? Нет?.. Где ты, тварь? – зарычал Александр, отступая от него.

Он медленно крался, должно быть, выискивал в темноте нападавшего. Вовка испытал невероятное облегчение, когда понял, что он не попал.

– Где ты прячешься? Я все равно тебя найду, – процедил Александр.

Вовка опомнился и снова с трудом встал на четвереньки. Закусил губу, когда поврежденное запястье заныло от боли, и пополз, стараясь уйти, как можно дальше от того места, где он в последний раз слышал голос Александра.

– Э, нет-нет-нет! Так дело не пойдет! – тот настиг Вовку в несколько больших шагов и, вцепившись в воротник куртки, вздернул его на ноги. – Куда это ты собрался?

Прижав вяло трепыхающегося Вовку к себе, Александр начал пятиться.

– Иди сюда, тварь! – насмешливо позвал он. – Твой хозяин ждет тебя!.. А-а-а, вот и ты!

Они оба замерли, и где-то недалеко от них зашуршали, затренькали голыми ветками кусты.

– Давай! Нападай! Чего ты медлишь? – довольно позвал Александр. – Иди сюда, хороший пес. У меня есть для тебя маленький подарочек!

– Джек, пошел вон! – крикнул Вовка.

– Да заткнись ты! – рявкнул Александр и хорошенько встряхнул его. – Для тебя у меня тоже найдется такой же подар…

Он резко заткнулся и задержал дыхание. Вцепился в Вовку, а тот, почувствовав его напряжение, прислушивался так, что в висках начало стучать. И он услышал. Странный тишайший звук, будто скрипело что-то, потираясь одно о другое, щелкало, выходя из пазов и снова становясь на место. И этот звук был не один – их было много. Они звучали почти одновременно и концентрировались в одном и том же месте.

– Что за?.. – ошеломленно выдавил Александр, когда звук прекратился.

По воздуху пронеслось рычание. Оно стало мощнее и глубже и шло не от самой земли, как раньше, а откуда-то повыше. Намного выше.

– Не подходи! – глухо проронил Александр и снова начал пятиться. Тащил ослабшего Вовку за собой волоком. В его голосе впервые за все это время появилось сильнейшее смятение и даже страх. – Не подходи, слышишь? Иначе я его убью!

Рычание зазвучало вновь, и было оно жутким.

– Убью! – вдруг нервно хихикнул Александр. – Убью-убью-убью!

Вовка не стал ждать другого шанса. Повернул голову и отчаянно, со всей дури вцепился зубами в держащую его плечо руку. Александр закричал от боли и тряхнул кистью, но Вовка, чувствуя, как заныли от усилий челюсти, лишь сжал зубы еще сильнее. Думал, еще немного и они начнут крошиться и вылетать, но тут Александр с силой оттолкнул его от себя. Вовка выпустил солоноватую мякоть из захвата и, как подкошенный, рухнул на землю.

И началось что-то страшное. Разъяренное рычание раскатистым громом прокатилось среди деревьев, и землю буквально сотрясло от несколько мощных ударов. Прыжков – осознал Вовка, быстро работая локтями и коленями и отползая в сторону. Александр истошно заорал и начал палить без остановки, причем явно хаотично и в сильнейшем приступе паники. Один выстрел. Два, три… Инстинктивно пригибаясь к земле, Вовка насчитал девять выстрелов, а за ними послышался глухой щелчок и снова стремительные прыжки.

– Нет!– крикнул Александр, но его крик заглушил громкий торжествующий рев.

На землю с бешеным рычанием и жуткими нечеловеческими воплями что-то упало и отчаянно завозилось. Вопли быстро превратились в долгий хрип, а рычание смолкло. Что-то хрустнуло и переломилось, треснуло, как надорванная когда-то Вовкой кожаная куртка, булькнуло, и по воздуху разлился отвратительный запах металла и загаженного туалета. А потом Вовка услышал довольное ворчание и громкое чавканье, и этого звука он испугался больше, чем всего остального.

Он сел, инстинктивно боясь повернуться к этому ужасному пиршеству спиной, и пополз, быстро перебирая руками и ногами. Отполз он недалеко, аккурат до ближайшего дерева. Ударился об него затылком, охнул, и чавканье тут же прекратилось.

Листва шелестела. Где-то очень далеко раздался протяжный, недовольный гудок автомобиля. Там были люди. Они жили своей спокойной размеренной жизнью и знать не знали, что здесь, недалеко от них, в этот самый момент происходили кошмарные вещи.

Зашуршало. Медленно, будто лениво, защелкало и заскрипело. Вовка задышал испугано и часто, судорожно сглотнул и снова быстро задышал через рот. Зазвенело и взвизгнуло. Пошелестело. Снова взвизгнуло и зазвенело.

И послышались тихие осторожные шаги. Они приближались.

– Не подходи! – со всхлипом прошептал Вовка. Хотел бы заорать на весь парк, но голоса не было. – Не подходи!.. Пожалуйста! Слышишь?

Он выставил перед собой руки, защищаясь от приближающегося к нему нечто, которое мягко ступало на двух конечностях.

– Не трогай меня! Пожалуйста! – шепотом попросил Вовка. Холод обжигал его мокрые щеки.

Шаги затихли совсем рядом. Тот, кто тихо стоял над Вовкой, сильно пах кровью. И Вовка, будучи уже не в силах бояться еще сильнее, закрыл голову руками и сжался в комок. Нависающее над ним нечто тяжело и очень по-человечески вздохнуло. Земля чавкнула у самой Вовкиной ступни, и его плечи накрыли большие ладони. Вовка заорал, заплакал, забился, пытаясь оттолкнуть их, но ловкие руки, не обращая внимания на слабые удары, вздернули его вверх и прижали лицом к горячей гладкой коже.