Текст книги "Пульт времени (СИ)"

Автор книги: noslnosl

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Глава 20

Глава 20

Алексей стоял на берегу Волги и смотрел на её покрытую льдом поверхность. В его детстве Волга часто замерзала, и люди, которые жили в Краснослободске, ходили пешком в Волгоград на работу. По его календарю, расположившемуся в меню перстня, сегодня было десятое января две тысячи сто двадцать четвёртого года.

При взгляде на белое поле из снега и льда ему в голову шли разнообразные мысли. Уже больше полгода он находился здесь, и ему здесь нравилось. Его любили и ценили, он имел вес в обществе и с его мнением считались. Попав сюда, он потерял многие блага цивилизации, но обрёл свободу и цель в жизни. Его пугало лишь одно – возраст.

Через два месяца Воронцову исполнится пятьдесят семь лет. Он боялся, что при таких условиях без медицины и лекарств он долго не проживёт. Здесь максимум можно ожидать отвара из трав и листик подорожника на ранку. Он совершенно не боялся смерти – страх потерять свободу и семью, вот что его пугало.

Чтобы разогнать пугающие мысли, он достал трубку. Вчера ему привезли новый сорт табака из посёлка красноармейцев, который жутко хотелось попробовать.

Набив плотно трубку, он достал спички – подарок от красноармейцев. Они нашли дом, в котором обнаружили закатанные трёхлитровые банки со спичками. Помимо этого обнаружили таким же образом закатанные в банки соль, сахар и крупы. Последние из-за времени прошли в негодность, а с остальным всё было в порядке. Раньше пенсионеры часто делали огромные запасы таких простых вещей на случай, если что-то произойдёт. И вот произошло… но запасы им не пригодились.

Воронцов по достоинству оценил вкусный табак, после чего взял в руки верёвку от санок и подкатил их к склону.

– У-у-у-х, погнали хлопцы! – он уселся на сани и покатился вниз со склона.

Сани разогнались и заскользили по крепкому у льду. Они проехали на добрых сто метров. Но всё хорошее заканчивается.

– Любишь кататься, люби и саночки возить, – поднялся он с саней, – дальше ножками, Алёшенька, ножками.

Замедлив время для того, чтобы дать себе хоть какой-то шанс, если проломится лёд, он побрёл в сторону берега. Его цель располагалась на том берегу в руинах Волгограда. Сегодня он хотел добыть ткань и мыло, которые хранились в избытке в бомбоубежище.

Мороз не отпускал. Всю неделю температура держалась не меньше минус двадцати градусов. Алексей основательно оделся в тёплые стеганые штаны, тёплый шерстяной свитер, связанный руками цыган, и овечий тулуп. На голове покоилась листья шапка производства его супруги, лицо он замотал шарфом из колючей шерсти, а на ноги комфортно чувствовали себя в валенках. С собой он взял моток верёвки, пистолет и нож, закреплённый на поясе. Автомат он посчитал излишним – он будет только мешаться.

Он двигался в сторону микрорайона Тулака, аккуратно проходя вымоины и широкие трещины. Утонуть было бы очень глупо.

На преодоление всей ширины реки у него ушло примерно два часа. Больная нога давала о себе знать. За весь переход он два раза останавливался отдохнуть и перевести дух. Снега навалило немного, но идти всё равно было тяжело. И вот, наконец, Воронцов добрался до берега и осмотрелся по сторонам.

Первым делом Алексей отправился в сторону бывшей водокачки, чтобы проверить своё логово. Дверь землянки была предусмотрительно завалена ветками. Откинув их в сторону, он открыл дверь. В голове сразу пронеслось воспоминания того, как он жил здесь вместе со Спайком. Хороший был пёс, жалко его. Максим ещё ответит за его смерть.

Убежище осветил свет свечи, которую мужчина достал из кармана и поджёг спичкой. Ведра и тазики ему не были нужны, а вот лопата и топор пригодятся.

– Да, и тут я жил совершенно один как дурак, когда там были люди, – произнёс он, закрывая дверь землянки.

Воронцов привязал инструменты к саням и отправился покорять высокий покатистый берег. С огромным трудом он поднялся вверх по склону и побрёл по остаткам жилых домов в сторону бывшего троллейбусного депо.

Когда он достигнул остатков здания, в котором раньше располагалось управление, то обнаружил, что спуск в подвал занесло снегом. В этот момент он порадовался тому, что предусмотрительно прихватил лопату.

Он начал методично выкидывать снег со ступеней, освобождая себе проход. Спустя час упорного труда мокрый от пота Воронцов ударил обухом топора по затвору. Дверь в бомбоубежище после нескольких ударов была открыта. Алексей вновь зажег свечу и зашёл в коридор подвала.

За время его отсутствия в городе и бомбоубежище ничего не изменилось, но это неудивительно. Город был пуст. В подвале тоже царила тишина. Мужчина сразу направился на склад, где соорудил пару баулов из простыней и начал туда складывать стопки ткани. Наполнив один баул, он завязал его и оттащил к выходу. Всего получилось три баула с простынями и полотенцами. Ещё в один он сложил два ящика с хозяйственным мылом.

На улицу он сложил добычу на сани и тщательно перемотал её верёвкой. В итоге получился немалый вес, но оно того стоило.

Гермозатвор был возвращён на место. Воронцов выбрался на улицу, вцепился в веревку и натужно потянул тяжеленые сани. Через сто метров он понял свою ошибку. Жадность фраера погубит! Но деваться некуда, обратно тащить в бомбоубежище свою добычу он не горел желанием. Передохнув, он потащил сани дальше. Путь до склона у него занял целый час. Здесь он просто толкнул сани вниз, и они сами скатилась до кромки льда, уткнувшись в ледяную глыбу.

Осталось спуститься самому. Он начал спуск по своим следам, оставшимся при подъёме, но оступился и кубарем полетел вниз. В глазах мелькали то серое небо, то снег, по очереди сменяя друг друга. Полёт закончился резкой головной болью и потерей сознания.

Очнулся он от того, что кто-то лизал его лицо. Глаза слиплись от крови. В нос шибануло гнилостным запахом из пасти животного, которое слизывало кровь с его лица. Вонь вызывала у мужчины отвращение. Он боялся пошевелиться и ждал удобного момента. Его мутило – рвотные массы пытались покинуть его организм. Замедленное время один к двум делало процесс облизывания очень долгим. Шершавый язык медленно скользил по его лицу, оставляя влажный след.

Наконец, он смог разлепить один глаз, после чего чуть не закричал от страха. Огромная волчья пасть располагалась в сантиметре от его лица. Рука с перстнем оказалась подвернута под спину и на кисте была рукавица, из-за чего использовать перстень не имелось возможности. Оставалось рассчитывать только на себя.

Медленно без резких движений он попытался левой рукой нащупать нож на поясе. И тут же возблагодарил бога за то, что тот не потерялся во время полёта со склона. Расстегнув ножны, он крепко схватил рукоять охотничьего ножа и со всего маху всадил в горло волчаре. Его тут же обдало кровью, волк резко дёрнулся в сторону от Воронцова.

Алексей попытался встать. Он поднялся на одно колено и смахнул рукавом кровь с лица. Наконец, второй глаз раскрылся, и его взору предстала пара волков, приготовившихся к прыжку. Один из них оказался крупной волчицей, а второй взрослым щенком раза в два меньше матери.

– Чёрт, чёрт, чёрт! – Алексей истерично пытался развязать завязки на рукавице, но онемевшие пальцы и помутнённое сознание его подводили.

Словно в замедленном кино опасный хищник, который был ближе к нему, начал готовиться к прыжку. Алексей в ужасе наблюдал за тем, как напряглись мышцы, скрытые под серой шерстью. Поняв, что уже не успеет достать перстень, он перехватил нож в правую руку и приготовился к атаке.

Волчица совершила прыжок – она словно парила в воздухе в его сторону. Когда она почти долетела до него, Воронцов отклонился от траектории прыжка и воткнул нож в бок хищника.

Звериная туша, получив хороший удар в туловище, в котором находились важные органы, упала на землю. Кровь неспешно вытекала из раны. Волчица медленно поднялась на лапы и пыталась на них удержаться. Она оскалилась на человека и пошатнулась. По глазам было видно, как жизнь покидала её.

Алексей беспечно забыл про третьего волчонка. Пока он боролся с волчицей, тот подкрался ему за спину, прыгнул и вцепился ему в ворот тулупа, не достав до шеи всего пару миллиметров. Несмотря на свои малые размеры, сил у волчонка была целая прорва. Зверь рвал зубами ворот и шарф, пытаясь добраться до тёплой крови и нанося постоянные укусы в район шеи. Волк повалил Алексея на землю, отпустил ворот и соскочил на снег, но тем самым совершил ошибку.

Алексей за счёт замедленного времени сумел обернуться на спину и увидел, как волчонок медленно распахнул пасть. Он метил человеку в горло. Алексей сумел дотянуться окровавленным ножом до его морды. Удар клинком заставил хищника щелкнуть пустой пастью. Воронцов принялся размахивать ножом, нанося один за другим за удары наотмашь. Это принесло положительный результат – зверь отпрянул от его на земле распростёртого тела. Алексей изловчился и сумел подняться на ноги, после чего за счёт большей скорости одержал победу над хищником.

Три убитых туши волков лежали на красном снегу. Могло показаться, что Воронцов был крут, но он понимал, что если бы не замедление времени, волки уже давно были бы сыты.

Развязать и скинуть на землю рукавицы удалось только после завершения неравной схватки, как и остановить время. Ему требовалось срочно остановить кровь и промыть раны на шее от клыков волчонка.

Пистолет потерялся в глубоком снегу, но Алексею было не до него. Он продолжил путь к саням, где оторвал себе кусок простыни. Затем он начал активно растираться снегом. Раны на шее щипало, колючий снег раздражал кожу. Из-за низкой температур снег не таял, а лишь карябал кожу. После того, как кровь с лица и шеи была вытерта, Алексей протёр кожу куском простыни. Он развалился на санях поверх баулов с тканью и мылом. Бруски мыла давили ему в спину и причиняли неудобства, но ему было всё равно.

Десять минут так лежал мужчина, после чего через силу встал, вцепился в верёвку саней и потянул их по льду реки в сторону острова. Воронцова мутило, у него двоилось в глазах, а на голове надулась огромная шишка, из-за рассеченной брови глаз заплыл, ухудшая видимость в разы.

– Сотрясение мозга и ушибы мягких тканей, плюс множественные рваные раны – отличная цена за стопку простыней, Алексей! – пробормотал он, оценив свои повреждения.

Время пришлось запустить, сани не хотели скользить по льду. В меню было выбрано замедление один к двум, после чего сразу удалось почувствовать разницу.

– Физика, бессердечная ты сука!

С горем пополам он преодолел замершее русло, вытащил санки на склон берега и упал без сил. Силы покинули его. Из-за травм и слабости сани казались настолько тяжёлыми, словно они были прикручены к земле проволокой. Воронцов уже пожалел о том, что не стал использовать Степана с его кобылой, а решил скрыть месторасположение бункера, чтобы не выдать свою тайну.

Солнце уже садилось, а до общины оставалась идти больше трёх километров. Пролежав на холодном снегу и набравшись сил, мужчина встал, но, не сделав и двух шагов, снова упал на землю и понял, что это конец. Глаза предательски слипались, его тянуло в сон. Попытки побороть усталость и боль оказались провальными – он проиграл, его глаза предательски закрылись.

***

Правый глаз медленно открылся. Взору Алексея предстал низкий деревянный потолок, освещаемый слабым светом свечи. Из груди мужчины вырвался тихий стон. Попытка подняться оказалась провальное – тело совершенно не слушалось, слабость наполняла каждую клетку организма и вытесняла все силы. В районе головы и шеи пульсировала боль, усиливаясь каждым движением.

– Очнулся, голубчик! Мой золотой, лежи, не вставай, тебе сейчас нельзя.

Голос разносился из-за спины и его обладателя не было видно.

– Где я? – вопросил Воронцов слабым голосом.

– Дома.

Из-за спины вышла старая женщина. Её с трудом удалось рассмотреть одним заплывшим глазом. По яркой расцветке одежды, смуглой коже и акценты больной понял, что перед ним цыганка. Старая, скрюченная в вопросительный знак женщина в цветастых юбках и укутанная в плед из овечьей шерсти, увешанная золотыми украшениями, стояла перед ним и держала в руке кружку, из которой доносился ужасный запах. Её морщинистое обезображенное старостью лицо излучало недоверие, но выбора не было. И когда она преподнесла кружку с варевом и приказала пить, Воронцов согласился.

Густая вонючая жидкость с ужасным запахом вызывала рвоту, но старуха почти насильно влила в него вонючую жижу. С трудом проглотив варево, Алексей спросил у цыганки:

– Что это за варёный навоз?

– Лекарство, золотой, и лекарство дорогое, сама варила из разных трав. Мигом поднимет тебя на ноги. А теперь спи!

Алексей хотел было возразить, но его поглотил сон. Он не успел сказать и слова, как провалился в небытие.

В следующий раз он пришёл в себя в более лучшем состоянии. На этот раз удалось открыть второй глаз, а голова почти не болела.

Воронцов огляделся по сторонам, и не узнал места. Его взору открылась маленькая изба с низким потолком и маленьким окошком, через которое проникал солнечный свет. Стены были закопчены и покрыты сажей. В углу избушки сложна маленькая печь, от которой доносилось потрескивание горящих дров. Пучки разнообразных трав висели на стенах, а на небольших полках стояла куча разнообразных форм и размеров баночек. Он лежал на деревянном топчане, застеленным соломенным матрасом.

В избе кроме него никого не было. Ему с трудом с трудом удалось принять сидячее положение, после чего обнаружилось, что он был совершенно голым. В углу Алексей увидел груду вещей, среди которой виделись его штаны и рубаха. Он облачился в пропахшие потом сыроватые вещи. Под топчаном нашлись его валенки, которые он обул на босую ногу и распрямился в центре комнаты, отчего голова упёрлась в потолок и снова заболела.

– Что за курятник? – потёр он больное место.

Шатаясь от слабости, он добрался до покосившейся двери и с трудом открыл её. Тут же он зажмурился от яркого солнечного света, который играл и переливался на белом снегу. После того, как глаза привыкли к яркому свету, мужчина, наконец, вышел на улицу. Тут же всё встало на свои места – он был у Романовцев, в их таборе.

Вокруг суетились люди и занимались своими делами. Его заметила маленькая девочка, укутанная в шубу, что-то прощебетала ему на непонятном языке и скрылась между шатров. Вскоре после этого к нему подбежал его старый друг Тагари.

– Очнулся, дорогой! Сейчас твоей жене весточку пошлю, а то лежишь как бревно уже вторую неделю! – он придержал Алексея за руку, чтобы тот не упал.

Алексея проводили до дома Тагари и завели в шатер. Там его накормили бульоном и товаром из горьких трав.

– Как я здесь очутился? Последнее, что я помню, как я был на берегу Волги, – поморщился от горького чая Воронцов.

– Тебя привезла твоя жена ночью. Ты был весь в крови и бредил. Марина попросила помочь, а мы тебя отнесли к нашей колдунье. Она провела обряды и призвала духов, чтобы спасти твою душу. На следующий день ты пришёл в себя, но спустя двадцать минут опять уснул и проспал больше недели.

– Неделю?! – округлил глаза Алексей. – Разве такое возможно?

– Фарине сильная колдунья и знахарка, только она могла тебя спасти, – покивал парень.

– Спасибо, что не бросил в беде, Тагари.

– Пожалуйста, дорогой.

Алексей был очень слаб. После еды его начало клонить в сон. Линара быстро подсуетилась и постелила больному шкуры и подушку. Как только его голова коснулась подушки, он сразу уснул.

Глава 21

Глава 21

Когда Воронцов в очередной раз проснулся, он увидел зарёванную супругу, которая сидела рядом с ним и гладила его руку. Как только она увидела, что он проснулся, из её глаз слёзы потекли с новой силой.

– Доброе утро, любимая! – прохрипел Воронцов пересохшим горлом.

– Проснулся, миленький, – натянуто улыбнулась она. – Что же ты наделал? Я уже почти попрощалась с тобой.

– Ничего непоправимого не случилось. Я рядом с тобой, так что не плачь и вытри слезы.

***

Сани быстро несли чету Воронцовых обратно в общину.

– Дорогая, как меня нашли?

– По чистой случайности, – вздохнула она. – Тимур возвращался с рыбалки из небольшого затона на берегу. Уже темнело, начался небольшой снег. Он шёл вдоль и заметил в снегу что-то тёмное. Когда же он подошёл, то понял, что это человек, а рядом с ним обнаружились сани, полные баулов. А потом он посмотрел, и узнал тебя. Тимур погрузил тебя на сани и привёз в Ласточку. Когда я тебя увидела окровавленного и без сознания, я была в ужасе. Представь себе: голова вся в крови и рассечена бровь, вся спина и шея в укусах и рваных ранах.

– Понимаю, зрелище не для слабонервных.

– Лёш, что с тобой произошло?

– Я отправился в Волгоград за простынями и мылом.

– Интересно, где ты их там нашёл? – Марина поводьями направила лошадь в обход сугроба, который намело на дорогу.

– Помнишь, я рассказывал о бункере, в котором провёл «некоторое» время?

– Конечно, – кивнула женщина. – Хочешь сказать, что это богатство было там?

– Да. Там сохранились большие запасы мыла и простыней. Я помню, как ты говорила о том, что ткань стоит очень дорого, поэтому решился на поход. На обратном пути я поскользнулся на склоне, полетел кубарем вниз и потерял сознание. Когда я очнулся, стая волков уже начинала обедать моим лицом. Пистолет выпал во время непредвиденного спуска. Мне пришлось сражаться с тремя волками с помощью ножа. Как видишь, я победил.

– Ну что тут сказать? У меня нет культурных слов. Я вышла замуж за дурака! Зачем ты пошёл туда один? Ты не мог позвать с собой кого-нибудь из наших, к примеру, того Тимура? Вы же с ним дружите.

– Жадность, – вздохнул он. – Если честно, я никому не хотел показывать бункер.

– Лёша, ты чуть не умер! – возмущение переполняло Марину. – Сидишь весь гордый своим идиотизмом… А ты хоть представляешь, каково было мне? Пока ты лежал, как бревно, я за эти две недели поседела!

– Прости. Хотелось сделать как лучше, а получилось как всегда.

Сани достигли ворот общины. На въезде их встречали Тимур и Михаил. Мужчины придержали руководителя поселения под руки и помогли ему добраться до дома.

Алексею предстояло длительное восстановление после своей авантюры.

***

Зима пролетела незаметно и сменилась весной. Завтра двадцатого марта у Воронцова день рождения. С Мариной они решили отпраздновать этот день в небольшом кругу друзей, пригласив Тимура и Мишу, а так же Веру – подругу Марины. Его супруга была немного в шоке, когда узнала настоящий возраст Воронцова. Она думала, что ему ближе к пятидесяти годам.

Сегодня он вернулся с посёлка Красноармейцев, на следующей неделе они, наконец, организуют обмен молодёжью. Недавно он провёл собрание и предложил молодому населению поучаствовать в обмене. Вызвались четверо добровольцев: два парня и две девушки, среди которых была дочь Марины. Супруга сначала сопротивлялась. Она не хотела отпускать дочь. Алексей настаивал на том, чтобы падчерица поехала в трудовой лагерь.

– Я не хочу, чтобы Света туда ехала! – выглядело крайне недовольной Марина.

– Ей уже семнадцать лет, – встал на защиту падчерицы Воронцов. – Она прожила почти год в рабстве. Света уже взрослый человек и в праве сама решать, что ей делать. Она сама может отвечать за свои поступки.

– Мам, тут же нет ничего страшного, – произнесла Светлана. – Что такого, что я туда поеду?

– Но… – Марина не нашла слов, отвернулась и тихонько зарыдала.

Светлана кинулась утешать мать.

– Мамуль, не плачь. Это всего на два месяца. Я побуду там и вернусь. А вдруг найду красивого жениха?

– Ещё молоко на губах не обсохло, а она о женихах думает! – выпалила Марина в сердцах.

– А ты сама когда вышла замуж? – посмотрел на супругу Алексей.

– Я… – она нахмурилась и замолкла, поскольку сама вышла замуж не намного позже дочери.

– Всё уже решено, – продолжил мужчина. – Первого апреля Света с другими молодыми людьми дружно под моим началом едут в посёлок. Я как глава общины дал слово и не собираюсь его нарушать.

Марина утёрла слёзы и обняла дочь.

– Я просто боюсь снова тебя потерять. Не могу поверить, что моя дочь такая взрослая.

– Ничего со мной не случиться, мам.

Когда семейные разборки закончились, Алексей вышел во двор. После неудачной вылазки он почти месяц провёл прикованный к кровати. Радовало одно – продажа ткани принесла огромную прибыль. За тридцать комплектов простыней у чистильщиков удалось выручить пять цинков патронов и четыре учебника. Отличная плотная хлопковая ткань первоклассной сохранности была в цене.

Ещё двадцать комплектов осталось у него. Из них он пять отдал своей супруге, а остальные убрал на чёрный день. Хозяйственное мыло он выдавал по одному бруску раз в месяц в общую баню. Десять кусков мыла он принёс в подарок Татьяне Ивановне в честь скрепления дружбы их посёлков.

Утром он проснулся от нежных прикосновений супруги к его голой груди. Она была раздета и её грудь аппетитно поднималась в такт дыханию.

– Проснулся, любимый? С днём рождения тебя! – ловко перекатившись, она уселась на него сверху.

Алексей не успел открыть глаза, как его оседлали и воспользовались его беспомощностью. Их губы слились в жарком поцелуе. Грубые руки мужчины вцепились в спелую упругую грудь супруги. По комнате прокатился сладостный стон.

После жаркого эротичного поздравления они вышли на просторную кухню. Марина поставила чайник на печь и подкинула дров в топку. Когда душистый травяной чай был налит в кружки, Марина вышла в холодный коридор и вынесла оттуда праздничный торт – яблочную шарлотку.

– Я знаю, что ты любишь выпечку, и постаралась для тебя!

– Спасибо! – поцеловал он её.

Пирог таял во рту и заставлял рецепторы трепетать от восторга.

Наполненный рутинными делами день пролетел незаметно. Нужно было определить план посадки зерновых, который отнял половину дня. Алексей долго спорил с ведущим специалистом Степаном, но в итоге согласился на его условия выделить ему десять человек для перепахивания поля и дальнейшего засевания полей, чтобы начать подготавливать почву сначала апреля. Часть зерна сажается весной, а часть озимых полей были засеяны ещё в сентябре и уже дали первые всходы. Так же решено было сажать картофель уже в начале апреля, поскольку весна выдалась тёплой и сухой.

Ещё несколько человек пришли к нему за день с вопросами по поводу выпаса скотины и заготовки дров. Ещё застопорилось строительство новых изб, поскольку из-за распутицы и грязи заготовка леса остановилась. Помимо этого требовалось перенести забор для расширения территории.

К вечеру Воронцов с чугунной головой сидел за накрытым столом и ждал гостей. Наконец, входная дверь открылась. Первым в дом зашёл Тимур со своей супругой, а следом через минуту пришли Миша с женой и Вера – подруга Марины.

Тимур пожелал долгого правления и здоровья, после чего подарил новую резную курительную трубку с резным мундштуком из кости и вишнёвого дерева.

Михаил вместе со своей женой пожелали ему здоровья, крепкой семьи и надёжных товарищей, и подарили ему с виду как новую армейскую алюминиевую фляжку с красивым кожаным чехлом из свиной кожи с искусным узором.

Вера прочитала ему небольшой стих про небесного героя и пожелала долголетия.

Алексей быстро откупорил бутылку чистейшего самогона, который он купил заранее у Красноармейцев. Сделанный на заказ тройной перегонки, он был чист как слеза.

– Выпьем, друзья, за встречу и за меня!

После опустошения рюмок гости принялись за главное блюдо – запечённую утку с картофелем в сметане. Помимо этого стол ломился от солёных грибов и овощей. После того, как гости утолили первый голод, Алексей показал тимуру трубку и кивнул в сторону выхода. Тот кивнул в ответ. Мужчины надели куртки и выбрались на улицу подымить.

– Тимур, а вы вообще искали другие поселения и выживших людей? У меня есть большие сомнения в том, что мы остались одни в стране. Россия была большой страной с множеством деревень, городов и посёлков. Всю её вряд ли сумели бы разбомбить.

– Красноармейцы по пойме собрали сколько-то людей. Некоторые так и остались там жить.

– А вы не искали?

– Леха, честно скажу, конечно, хорошо было бы найти людей, но у нас как-то руки не доходили. Сам видишь, сколько дел: поля, огороды, скотина. Да и кто захочет искать выживших? Какой с этого толк?

– Ты мыслишь слишком узко, друг. Во-первых, с другими людьми можно торговать. Торговля всегда давала людям очень многое. Во-вторых, не менее полезен обмен знаниями. В-третьих, как вы планировали обновлять генофонд? Нас очень мало. Если наши потомки будут вступать в браки друг с другом, то обитатели острова такими темпами вымрут через пару столетий.

– И что ты предлагаешь? – поинтересовался Тимур.

– Я хочу отправиться вверх по теченью за бывшую ГЭС. Там раньше располагалось много дачных массивов и посёлков. Есть высокая вероятно на то, что там живут люди, с которыми получиться наладить союзные отношения.

– Леха, если соберёшься, я за тобой отправлюсь хоть на край света, – Тимур по-братски обнял товарища за плечи.

После перекура Алексей выдвинул аналогичное предложение друзьям. Его поддержали Михаил и Марина. Остальные женщины были против такой затеи, но мужей не пытались удержать силой или скандалом.

– В таком случае, – продолжил Воронцов, – после того, как уровень воды упадёт и пройдёт посевная, мы отправимся в путешествие.

– Пешком? – поинтересовался Тимур.

– На лодках. Придётся сделать пару весельных лодок, чтобы не оставлять посёлок без водного транспорта и рыбы.

– На вёслах вверх по течению? – протянул Михаил. – Лёш, ты так уверен в наших силах?

– Не вижу проблем. Если грести правильно и по очереди, то течение не помеха. Это будет сложнее, чем идти вниз по течению, но мы должны управиться где-то за неделю.

– Да справимся мы, Мих, – Тимур поднял наполненную стопку. – Друзья, предлагаю выпить за грядущее путешествие!

– Я всё же не уверен, что мы на вёслах выгребем, – продолжил Михаил после того, как рюмка была опустошена. – Может быть, нам сделать парус?

– Парус было бы неплохо, – задумался Алексей. – Только не уверен, что лодка выдержит. Её в таком случае понадобится киль.

– Надо – сделаем, – уверенно сказал Тимур. – Что мы, киль не осилим? Всё равно лодки придётся строить с нуля.

– Ещё я думаю, – продолжил Миша, – что нужно будет взять побольше патронов и еды.

– Правильно, – кивнул Тимур. – Тогда уж и товаров на продажу. Что нам порожняком плавать туда-сюда?

Скучающая Вера слушала мужские разговоры, водя пальцем по столу, она посмотрела на Алексея с Мариной и спросила:

– Вы когда ребёночка заведёте? А то Светочка выросла, скоро уйдёт от вас и будет вам одиноко.

Народ замолк. Все взоры были обращены в сторону Веры.

– Какой ребёнок, ты о чём? – улыбнулась Марина. – Я уже отмучалась. Всё, хватит!

– Да вы что? – округлила глаза её подруга. – Вам обязательно нужен ребёнок. Что это за семья такая, в которой нет детей? Представь, как будет хорошо. Мы будем вместе гулять, я тебе и пелёнки подарю.

– Нет, нет, спасибо, – Марина покачала головой из стороны в сторону. – Нам и без пелёнок хорошо.

Алексей молчал. В глубине души он хотел ребёнка, но с высоты прожитых лет и опыта семейной жизни понимал, что в нынешних условиях ребёнок будет не в радость, а в тягость. Не ему его вынашивать и рожать, а потом и растить в таких условиях, в которых самим бы выжить. Поэтому он оставил право выбора за Мариной.

После того, как гости ушли, Алексей с Мариной остались дома одни. Вместо отдыха им предстояло убрать со стола посуду и остатки еды. Посуду сложили в таз. Марина начала её мыть и полоскать в ведре с чистой водой.

– Вера вообще сумасшедшая! У самой трое детей, ничего для общины не делает, только ходит и просит молока, мяса и хлеба, потому что она мать! Вообще крыша поехала. Надо пожить для себя, да, дорогой? – она посмотрела на Воронцова, который молча протирал сухой тряпкой посуду.

– Да, милая, конечно…

***

Воронцов стоял у ворот и ждал, когда молодёжь усядется в телегу. Кобыла Степана, непринуждённо щипала свежую и сочную траву, а родители парня всё ни как не могли попрощаться. Марина уже раз пять обняла дочь и стояла в воротах, вытирая слезы платком.

– Всё, хватит сопли распускать! – не выдержали у бывшего сварщика нервы. – Пора ехать. Так мы будем стоять до самого вечера, а потом разойдёмся по домам.

Щуплый парень ловко запрыгнул в телегу и уселся рядом со Светой.

– Степан, погнали! – забрался в телегу Алексей.

– Но, родная! – дёрнув поводья упряжи Степан, после чего кобыла покорно потянула телегу.

На улице стояла солнечная погода. Дороги подсохли, благодаря чему удалось быстро домчать до посёлка красноармейцев. У ворот их встречали жители посёлка во главе с Татьяной Ивановной. Алексей первым слез с остановившейся телеги и подошёл к главе посёлка.

– Здравствуйте, Татьяна Ивановна. Вот, привёз вам молодых. Сами вызвались, даже уговаривать не пришлось.

– Добрый день, Алексей Иванович. Очень хорошо, что они сами вызвались. Наши ребята тоже с нетерпением ждут, когда уже к вам поедут.

От группы красноармейцев отделились пять человек.

– Знакомься, – начала представлять местная начальница, – Ваня и Вадим.

Парни сделали шаг в сторону Воронцова и хором поздоровались с ним.

– Здравствуйте, ребята. Я Алексей Иванович Воронцов, глава общины Ласточка, – он по очереди крепко пожал им руки.

Татьяна продолжила:

– А это Ольга и Мария. А с Любой вы знакомы – она едет к вам учить детей и создавать программу обучения.

– Отлично! – обрадовался Воронцов тому, что всё прошло без проблем. – Готовы ехать в перед к приключениям?

– Да!

– Забирайтесь в телегу, да поедем к нам в общину.

Воронцов подождал, пока молодые попрощаются с родными. Когда все разместились, он обратился к Степану:

– Поехали домой.

Молодые люди были словоохотливыми и не прочь потрепать языками. Воронцов решил всех расспросить.

Первым на очереди стал восемнадцатилетний Ваня – высокий крепкий парень с густыми каштановыми волосами и правильными чертами лица, был одет в кожаную куртку и прочные штаны из хемп-ткани, на ногах у него красовались добротные сапоги.

– Ты чего умеешь, Ванюш?

– Алексей Иванович, я плотницкие работы люблю. Мы с отцом не одну избу построили.

– А лодки делать умеешь?

– Умею. Я отцу с тринадцати лет помогаю. А вам лодку надо?

– Нам, Ваня, много чего надо. В посёлке нужно поставить четыре избы, забор перенести, пару лодок смастерить. В общем, работа найдётся.

– Я один не управлюсь, – испугался Иван.

– Так тебя одного никто не заставит работать. У нас же не рабство. Все будут принимать участие.

– А-а… Ну, если все, тогда другое дело, – с облегчением выдохнул парень.

Вадим выглядел худым и жилистым юношей. Его лицо было покрыто угревой сыпью, чего он сильно стеснялся. Стёганая фуфайка, потёртые штаны и ведавшие виды сапоги составляли весь его наряд. Он молчаливо смотрел в сторону дороги.