Текст книги "Последний барсук (СИ)"

Автор книги: noslnosl

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 34 страниц)

     Вариант с ограбленными банками он сразу отмёл. Тогда его искали бы не по надуманному преступлению, а именно за экономические преступления.

     Подделку документов он исключил по той же причине. В таком случае его искал бы не Интерпол, а объявили бы во всероссийский розыск по линии министерства внутренних дел.

     Факты указывали на то, что его розыск инициировал некто могущественный, живущий в другой стране. Некто, у кого на это имелись мотивы. А поскольку в этой жизни он не успел отдавить мозоли никому из могущественных людей и вообще вёл себя тише воды, ниже травы, то этот некто из прошлой жизни.

     Такие люди имелись – другие хронопутешественники. Под подозрение попали девяносто восемь человек, личности некоторых из которых неизвестны. Двоих путешественников во времени можно смело исключить: его самого и Николаева, у которого железобетонное алиби – он мёртв.

     Очертив круг подозреваемых, Иванов не мог понять одного – мотива. Зачем кому-то понадобилось его арестовывать, привлекая к этому Интерпол?

     Без проблем доехав до Адлера, он арендовал там на несколько суток роскошный коттедж.

     За это время он в спешном порядке создал себе документы на новую личность и с помощью нанитов сделал себе пластическую операцию, сменив цвет волос и лицо на то, которые были у бывшего владельца документов.

     Теперь по бумагам его звали Давид Самуилович Кац семьдесят восьмого года рождения. У Давида Самуиловича двойное гражданство: российское и израильское. Его родня давно эмигрировала в Израиль. Парень недавно погиб во время армейской службы в конфликте между палестинцами и израильтянами. Но Иванову удалось подтасовать документы таким образом, что по ним Кац не умер, а получил серьёзное ранение и был комиссован. Для родни он решил уехать в Россию, чтобы подлечить нервы подальше от палестинцев. Тело Каца уничтожили наниты. Теперь Ваня щеголял округлым лицом, чёрной площадкой на голове и сверкал карими глазами. Узнать его не смог бы никто.

     Он мог бы продолжить спокойно жить дальше, но парень не собирался прощать неизвестного хронопутешественника. Он хотел докопаться до истины, узнать, кто и зачем заварил эту кашу.

     Автомобиль он продал по старым поддельным документам.

     ***

     Лион – один из прекраснейших городов Франции. Иванов прогуливался по восхитительной набережной, утопающей в зелени.

     От парня отделился комарик, который устремился в сторону архитектурного шедевра современного зодчества из стекла и металла, в котором расположена штаб-квартира Интерпола.

     Иван расположился на лавочке с видом на реку и лениво потягивал кофе из картонного стаканчика. Вскоре ему поступил сигнал от минидрона об успешном подключении к базам данных Интерпола.

     Сопроцессор довольно шустро и без участия пользователя обнаружил в базе данных 'красных карточек' дело Иванова.

     Ваня прикрыл глаза, лениво вчитываясь в строки своего розыскного листа.

     – Хм... Запахло кислым китайским тофу...

     Он был озадачен. Суть полученных данных заключается в том, что в процедурах Интерпола существует лазейка, которая позволяет стране самостоятельно выполнить 'рассылку'. 'Рассылка' попадает напрямую в базу обмена данными между национальными бюро без предварительной проверки. В отличие от циркуляров, 'рассылки' не попадают в публичную базу разыскиваемых.

     Любой человек может сделать официальный запрос и узнать, находится он в розыске у Интерпола или нет, обратившись к публичной базе данных. Но в случае 'рассылки' человек не попадает в публичную базу данных, однако при этом его будут искать наравне с другими опасными преступниками, разыскиваемыми по циркуляру.

     Интерпол утверждает, что организация проверяет все такие рассылки постфактум. Однако ежегодно к ним поступает около двадцати тысяч подобных обращений, отчего их попросту не успевают обработать.

     Иван Иванов попал в базу данных Интерпола именно из такой 'рассылки' из Китая. В его карточке утверждалось, что он является особо опасным преступником, руководителем крупной банды наркоторговцев, орудующей в Китае. Ещё там имелись сведения о том, что он с высокой вероятностью находится на территории России и мог сменить имя.

     Иванов вмешался в базу данных Интерпола, отменив розыск. Он не стал удалять 'красную карточку', а пометил её как 'политический заказ с вымышленным преступлением'.

     Многие страны пользуются лазейкой для поиска неугодных лиц, которые на самом деле не совершали никаких преступлений, к примеру, оппозиционеров, покинувших страну. Особенно в этом плане отличаются Китай, Турция и Россия. В Интерполе об этом прекрасно известно. Они не могут с этим ничего поделать, поскольку у них не хватает сотрудников, чтобы разбираться с каждым отдельным случаем. Но когда подобное всплывает, то в 'красной карточке' делается особая пометка и человека из неё убирают из розыскных баз, а при повторном запросе на него идёт тщательная проверка. Во второй раз без доказательств совершения преступления такой трюк не прокатит.

     Допив кофе, Иванов наведался в Центральное бюро Интерпола в Китае, оно же Агентство международного сотрудничества в области развития. Там удалось выяснить удивительную вещь. Оказалось, что приказ о его международном розыске отдал не абы кто, а сам Министр общественной безопасности КНР господин Цзя Чунь. И это было до крайности странно.

     Иван прекрасно помнил, что никаких Чуней среди путешественников во времени не было. Да и самому Чуню шестьдесят два года, ни детей, ни внуков, ни иной родни в среде хронопутешественников у него нет. И спрашивается, в каком месте он перешёл дорогу этому старому коммунисту?

     На ум приходило одно – взятка. Учитывая уровень чиновника на самой вершине власти КНР, размер подношения должен быть космическим.

     Иван не постеснялся продолжить разматывать эту цепочку. Сам в Министерство общественной безопасности он не пошёл – направил туда несколько микродронов и установил с помощью них слежку за министром.

     Пока же трудяги-наниты работали, расшифровывая видеозаписи с видеокассет службы безопасности министерства, Иван начал искать себе жильё в Пекине. Он чувствовал, что застрял тут надолго.

     Проще было бы самому прийти в министерство и с помощью телепатии добыть сведения у того же Чуня, но Ваня опасался неизвестности. Слишком всё выглядело странным. Всё странное вызывает опаску. Тише едешь – дальше будешь.

     Видеокассеты – это не жёсткие диски на серверах. Считывание с них информации с помощью небольшой партии нанитов заняло много времени. Сопроцессор мгновенно отрабатывал поступающую информацию.

     Лишь одиннадцатого сентября комп порадовал владельца. На нескольких видеозаписях за последние три месяца дважды мелькало знакомое лицо. К министру наведывался в гости, словно к себе домой, важный и вальяжный молодой человек. Внешне ничем непримечательный худой китаец, но его лицо Иван сразу узнал. Ли Цин.

     – Ах ты жопошник! – вскочил с кровати арендуемого пентхауса Иванов. – Вот ты и попался! Только какого йофу* ты до меня докопался? Впрочем, плевать, ты мне сам ответишь на этот вопрос!

     Иванов был уверен в своём превосходстве. Что ему может противопоставить Цин? Любое оружие, кроме ядерной бомбы, против защиты Иванова бесполезно. Есть вероятность, что Цин мог раздобыть инопланетные технологии. Но даже в этом случае можно отступить с помощью портала, пока силовой щит будет сдерживать атаки.

     Но все же Иванов надеялся на конструктивный диалог. Ему с Цином нечего делить, дорогу этому китайцу он вроде бы в прошлой жизни не переходил.

     Устраивать разборки между путешественниками во времени – последнее дело. Остальное человечество останется в этой ветке вселенной, а они ещё неизвестно насколько застряли в хронопетле. Иван надеялся на благоразумие Циня. Всё же в прошлый раз тот был солидным бизнесменом.

     Иван не стал городить огород. По проверенной схеме он взломал базы данных сотовых операторов, заполучил вожделенные данные на Цина и вскоре набрал его номер телефона.

     – Слушаю, – резким властным тоном ответил тот.

     – Приветствую, господин Цин, – на китайском начал Иван.

     – Ты кто?! – жёстко спросил Ли. – Откуда у тебя мой номер?

     – Господин Цин, вы настойчиво искали встречи со мной. Вынужден заметить, что вы выбрали довольно оригинальный способ. Интерпол на меня ещё никто не натравливал.

     – Ах, это вы, господин Иванов, – тон Ли стал сладкоречивым. – Рад вас слышать. Вы в Китае?

     – Господин Цин, я не привык ходить вокруг да около. Предлагаю поговорить, как полагается деловым людям. Я давно не ел утку по-пекински. В этом времени она всё ещё дешёвая и необычайно вкусная.

     – Это действительно так. Предлагаю совместно отобедать в 'Денджикой'. Там готовят лучшую в Поднебесной утку по-пекински. В час дня вас устроит?

     – Вполне. Надеюсь на конструктивный диалог без глупостей. Мы же с вами цивилизованные люди, а не дикари с каменными рубилами.

     – Я надеюсь на то же.

     Перед встречей Иванов пережил не самые приятные полчаса жизни, возвращая своё прежнее лицо, цвет глаз и волос.

     К роскошному столичному ресторану Ли Цин прибыл в сопровождении огромного штата охраны, словно она его спасёт в случае противостояния. Иван на этот счёт совершенно не беспокоился. Ему дарил уверенность костюм-хамелеон, превратившийся в одежду ковбойского стиля: джинсы, пояс с широкой бляхой, фланелевая рубашка и широкополая шляпа. На фоне Циня, упакованного в роскошный брендовый костюм и сверкающего дорогущим Ролексом, он был похожим на нищего попрошайку.

     Китайцы обожают понты. Они подобны новым русским из девяностых – те тоже не представляли жизни без дорогих понтов. Иванов привык к скандинавской модели поведения богатых людей, которые не кичились своим состоянием и ничем не отличались от людей среднего класса. Он держался с уверенностью повелителя мира, при этом не метал бисер перед свиньями.

     Но в контексте данной встречи это было подобно плевку в лицо. У китайцев считается, что если деловая встреча, то костюм обязателен. Так что Цин, зайдя в окружении охраны в ресторан и заметив уже сидящего за столиком Ивана, на краткий миг поморщился. Затем он натянул на лицо фальшивую улыбку и направился к Иванову. Охрана рассредоточилась по залу ресторана.

     Ивана насторожило, что он не чувствует эмоций китайца и не слышит его мыслей. Это говорило о наличии хорошей защиты разума и сразу показало, что Ли совсем не прост.

     – Здравствуйте, господин Иванов.

     – Господин Цин, – встал и пожал протянутую ладонь он. – Приветствую вас. Надеюсь, вы не против, что я уже сделал для нас заказ? Не люблю ждать, когда речь заходит о еде.

     – Нет-нет, я сам не люблю ждать, пока еда приготовится.

     Цин сел напротив Иванова и принялся внимательно его изучать.

     – Не в обиду будет сказано, в жизни вы выглядите менее солидно, – заметил он.

     – Не совсем вас понимаю, Цин.

     – Я восхищаюсь вами, господин Иванов. В будущем я пережил вас на тридцать лет. Вот только вы присвоили себе 'эликсир бессмертия' и оставались вечно молодым, а мне приходилось довольствоваться отпущенным генетической модификацией сроком. Как я ни старался, всё моё состояние не помогло купить 'эликсир бессмертия'.

     – Прискорбно, – без капли сочувствия отозвался Иванов. – Чем же можно восхищаться, если я вёл уединенный образ жизни?

     – Что вы! Не стоит принижать ваших достоинств. После вашей гибели Совет Федерации рассказал всей галактике о ваших 'подвигах'. Каких только эпитетов вы не удостоились от СМИ. Мне больше всего понравилось закрепившееся за вами прозвище Тёмный Властелин Федерации.

     – Прям так? – приподнял брови Иван. – Тёмный Властелин? Вот врунишки. Ничего я не тёмный – всегда имел светлую кожу. За что же меня так?

     – Не надо скромности. Я изучил всю вашу биографию, которую Совет Федерации сделал достоянием общественности. Втирание в доверие к вулканским наблюдателям за Землёй. Завладение звездолётом бетазоидов обманным путём. Порабощение человечества через подмену правителей на запрограммированных на верность клонов, зомбирование сотен миллионов людей через боевых андроидов-метаморфов, теневое управление человечеством на протяжении тысячелетия! Ох, я в восторге! Я учился на вашем опыте.

     – Лестно. И всё же, Цин, что за варварские методы? Мы с вами никогда не враждовали, даже намеков не было. А тут такая подлянка с вашей стороны.

     – Простите, но иначе никак, – развел руками Ли.

     Иван по-вулкански изогнул правую бровь галочкой. Он без телепатии видел, что китаец врёт.

     – Я хотел встретиться с Тёмным властелином и, как оказалось, собратом по путешествиям по времени, – прищурился Ли. – Но нанятые мною детективы никого не нашли. Более того, они в один голос заявляли, что такого человека не существует. Пришлось прибегнуть к более серьёзным мерам.

     – Цин, мы спокойно жили без знакомства друг с другом. С чего такой интерес к моей персоне?

     – Господин Иванов, я предлагаю разделить бремя правления миром на двоих.

     – Не интересует. Я потерял интерес к политике. Хочу просто пожить в своё удовольствие. Если желаете, высокопочтенный, сами занимайтесь этой ерундой. Только помните, что показала практика – люди неблагодарные твари, так что не стоит ждать от них награды.

     – Что-то не верится, – пристально разглядывал собеседника Ли. – Как можно отказаться от власти? Я опасался, что ты снова захочешь в одиночку править миром. Как видно, не зря!

     – Цин, мне действительно плевать на власть. Не нужно придумывать того, чего нет. Я в прошлый раз просто хотел спасти Землю от уничтожения, как это было до этого. И спас же! Всё остальное эффект бабочки. Не бросать же дело на середине пути.

     – Значит, всё же ты не хочешь делиться властью добровольно? – хищно оскалился Цин. В его голосе появились стальные нотки. – Я так и думал. Нам будет тесно на одной планете, Иван...

     Иванов сразу понял, что ничего хорошего слова нового знакомого не предвещают. Его защита готова была развернуться в любое мгновение. Но удар пришёл не оттуда, откуда ожидалось. На его разум обрушился мощный телепатический таран, который мгновенно выбил из головы все мысли.

     Это было подобно силе воздействия кроколапа на обывателя без капли телепатических способностей.

     Иван считал свою защиту разума качественной. Так оно и было на самом деле. Она была рассчитана на очень сильных телепатов. Но Цин оказался не таким. Когда он обрушил всю свою телепатическую мощь на него, Иванов осознал, что Ли невероятно силён. Это уровень лучших из лучших бетазоидов, с которыми даже не каждый Древний способен потягаться в телепатических способностях. Семь Лейл – не меньше.

     Продолжая давить его грубым телепатическим прессом, Ли умудрился в пафосно-высокопарном стиле прокомментировать:

     – О! Я долго думал о том, что рано или поздно всё начнётся с начала.

     Иван отчаянно сопротивлялся. Он укреплял свою защиту, прятал мысли, задвигая их вглубь сознания. Он окружал свой разум пустотой, податливым вакуумом. Но Ли умудрялся продолжать давить грубой мощью сверхсильного телепата, пытаясь стереть мысли и уничтожить личность парня. Ваня не мог выгадать даже микросекунды, чтобы физически уничтожить противника.

     – И я понял, что можно попытаться взять с собой в прошлое сверхспособности, – продолжил Ли. – Я потратил большую часть своего состояния на исследование ДНК сильнейших телепатов-бетазоидов. В итоге мне добавили бетазоидские гены. Вначале ничего такого не было, но через несколько десятилетий я понял, что становлюсь телепатом. С тех пор моя мощь лишь росла.

     Иван не мог ни на миг отвлечься. Его не спас активировавшийся скаф, хотя наниты облепили всё его тело. Не помог и заработавший силовой щит. Активировать портал вообще задача из нереальных, поскольку требуется использовать псионику. Тут-то Ваня пожалел о своей параноидальной защите прибора. Единственное, на что хватало его сил – защита разума от уничтожения. Он понимал, что проигрывает эту битву, поэтому принял решение закапсулировать своё сознание и устроить напоследок сюрприз.

     – Да! – радостно прошипел китаец. – Ты жалкий червь, а не Тёмный Властелин! Как только такой пёс мог править галактикой? Ха-ха-ха! Определенно, я стану лучшим правителем, чем ты, и ты не сможешь мне помешать!

     – Йогуртом... – через силу прошептал Иванов.

     – Ты что-то сказал? – с издёвкой протянул Цин, продолжая попытки стереть разум Иванова.

     – ПО ГУБАМ!

     На губах Вани застыла насмешливая улыбка. Его подбородок был гордо вздёрнут, как когда-то во время казни вулканцами. Ли ощущал в его голове жалкие остатки разума, ошибочно полагая, что стёр Иванову почти все воспоминания, поскольку никак не мог их обнаружить. Он готов был ликовать и праздновать победу, как внезапно яркая вспышка стёрла с его лица улыбку... вместе с лицом и всем Пекином.

     Последний сюрприз Иванова никому из Китайцев не пришёлся по вкусу. Он просто деактивировал защитное поле микрореактора в бляшке пояса, который подпитывал силовое поле, отчего освободилось несколько граммов антивещества, которое вступило в реакцию с веществом. Как итог – над Пекином поднялся ядерный гриб от взрыва мощностью более ста килотонн.

     *йофу или сойгурт – йогурт, изготовленный из соевого молока.

Глава 36

     В парке, расположенном в центре города Волгограда, на лавочке лежал молодой дембель. Он сел на лавочку и с растерянным видом огляделся вокруг, будто впервые видя мир.

     Он выглядел настолько потерянным, словно побитый щенок.

     Проходящий мимо полный мужчина в спортивном костюме чуть ли не споткнулся. Ему казалось, будто он сам ощущает растерянность молодого человека.

     – Парень, с тобой всё в порядке? – участливо поинтересовался он.

     – Я не знаю, – тихо ответил парень. – Кто я? Где я?

     – Эка ты неплохо отметил дембель! – постарался разрядить атмосферу мужчина. Но заметив, что молодой человек не отреагировал, он заподозрил, что всё не так просто. – Ты что, реально ничего не помнишь? Парень, как тебя зовут?

     Дембель задумался. Он окинул свою расшитую аксельбантами военную форму и пятерней взлохматил короткие русые волосы.

     – Не знаю, – пожал он плечами.

     – Имени не знаешь? – оказался поражен мужчина.

     – Не помню.

     – М-да... Хреново. Точно не помнишь? Вот смотри, меня Максим зовут. А тебя?

     Парень нахмурил лоб, но итог был тот же. Он вновь пожал плечами и ответил:

     – Не знаю.

     – Пуф-пуф, – громко выдохнул Максим. – Слушай, раз ты дембель, у тебя с собой должны быть документы: военный билет там и всё такое. Давай поищем.

     – Давайте, высокопочтенный.

     Максим помог парню обыскать карманы. На свет были изъяты очки, военный билет, водительское удостоверение и две тысячи рублей.

     – Так-с, уже неплохо, – стал вчитываться в строчки военного билета Максим. – Парень, тебя зовут Иван. Иванов Иван Иванович. Хех! Прям словно специально имя для заполненных образцов в Сбербанке.

     – Иван? – дембель покатал имя на языке. – Ваня. Ванюша. Ив... Что-то знакомое.

     – Знакомое – это хорошо. Авось что-то вспомнишь, – Максим не отрывался от изучения документов. – Ага, вот. Ты рядовой запаса с профессией водитель. Права на управление легковушками и грузовиками намекают на то, что это правда. Кстати, – посмотрел он на очки, лежащие на лавке, – как у тебя со зрением?

     – Не знаю.

     – Ну, там, хорошо видишь? Не мутно?

     – Мутно, – кивнул Иванов.

     – Ну-ка, надень очки, – мужчина помог растерянному юноше водрузить очки на переносицу.

     Парень повертел головой и поделился своими наблюдениями:

     – Так лучше.

     – Великолепно! – прорезался у Максима сарказм. – Теперь в армию набирают слепых склеротиков... Вот у нас при советах такой херни не было! Ваня, думаю, тебе в больницу нужно.

     – Нужно?

     – Сто пудов! Ты это, посиди туточки. Я Скорую помощь вызову. Только никуда не уходи. Хорошо?

     – Хорошо, Максим. Я буду сидеть тут и ждать.

     Скорая помощь приехала лишь через три часа. Стоит отдать должное Максиму – мужчина не оставил парня одного. Он даже сбегал на рынок и купил ему чай с парой беляшей.

     Видавший виды потрёпанный РАФик, козля по убитым волгоградским дорогам, отвёз Иванова в Больничный комплекс.

     Ивана положили в неврологию. В палате с ним соседствовали пожилой человек с одутловатым лицом и седой шевелюрой, тридцатилетний худой парень с жидкими светлыми волосами, который постоянно читал детективы, и полный сорокалетний мужчина.

     Иван не знал, как с ними заговорить, а они, видя это, не спешили идти с ним на контакт.

     Вскоре у него взяли анализы и сделали рентгеновский снимок головы. После чего его в палате навестила доктор. Молодая девушка не старше тридцати лет с короткими осветленными до белизны волосами и спокойным округлым лицом. Она серыми глазами внимательно осмотрела пациента.

     – Я Ирина Олеговна, твой лечащий врач. Как тебя зовут?

     – Иван.

     – Ты это вспомнил?

     – Нет, – мотнул он головой. – Мне Максим помог. Мы с ним нашли мои документы, он прочитал моё имя.

     – Хм... – доктор протянула пациенту планшет с записями. – Прочитай, что тут написано.

     – Форма номер... – Иванов старательно без запинки прочитал текст, пока Ирина Олеговна не остановила его.

     – Замечательно. Хотя бы навыки чтения сохранились. Сколько будет дважды два?

     – Четыре.

     – Замечательно. Усложняем задачу. Тринадцать умножить на семь.

     – Девяносто один, – без запинки выдал Иванов.

     – Хорошо. Ещё сложнее. Семьсот сорок три умножить на три тысячи пятьсот шестьдесят девять.

     Доктор не ожидала получить ответа на вопрос, она лишь хотела понаблюдать за реакцией пациента. Для неё стал неожиданностью его почти мгновенный ответ.

     – Два миллиона шестьсот пятьдесят одна тысяча семьсот шестьдесят семь.

     – К-хм! – изумлённо вытаращился на солдатика пожилой мужчина.

     Худой парень опустил книгу и большими глазами уставился на соседа по палате.

     Полный мужчина покачал головой и взлохматил свою прическу.

     Доктор на мгновение впала в ступор. Она перевернула бумагу и начала считать в столбик. Ей понадобилось около минуты, чтобы получить точно такой же ответ.

     – Верно, – растерянно посмотрела она на пациента. – Ду ю спик инглиш?

     – Да, я говорю на английском, – на чистейшем британском ответил Иван. – А что?

     – Угу, – сделала пометку в карточке Ирина. – Парлевуа франце?

     – Да, говорю, – на французском без малейшего акцента ответил Иванов. – Леон в это время года прекрасен.

     – Вау! – на мгновение приподняла брови доктор, делая в карточке очередную пометку. – Шпрехен зе дойч?

     Иван ответил ей и на немецком, затем продемонстрировал знание латыни. На этом минимальные познания в языках доктора иссякли, и она не стала продолжать. Ирина Олеговна начала проверять рефлексы пациента, попутно продолжая его расспрашивать:

     – Иван, кто у нас президент?

     – Не знаю. А у кого 'у нас'?

     – Так-так... Ты знаешь, в какой стране живёшь?

     Ваня в ответ развёл руками и едва заметно отрицательно качнул головой.

     – Ты гражданин Российской Федерации. Президент у нас Василий Васильевич Жгутин.

     Это имя что-то всколыхнуло в воспоминаниях Иванова. Он прищурился, пытаясь выудить информацию.

     – Ты что-то вспомнил? – доктор пальпациями проверяла нервные окончания рук парня.

     – Есть что-то знакомое. Мне представился образ грозного спортивного мужчины со светлыми волосами, который мне что-то приказывает по видеосвязи. Потом много странных людей.

     – Странных?

     – Они не похожи на нас. У одних вытянутые острые уши и большие глаза, у других звериные уши и хвосты, у одного зелёная кожа и большие клыки, ещё один с длинными щупальцами.

     – Странно... Возможно, ты вспомнил о каком-то маскараде.

     Виски Иванова прострелило болью.

     – Ты ещё что-то вспомнил?

     – Машина... – описал он всплывший образ. – Додж Рэмчарджер. Восьмицилиндровый двигатель громко ревёт, горят люди, облитые напалмом, вонь палёной кожи и жуткие крики. Я за рулём автомобиля быстро уезжаю оттуда.

     – Похоже на то, что ты участвовал в боевых действиях, – задумалась Ирина. – Возможно, амнезия связана с травматическими воспоминаниями. Иван, ты помнишь, где служил?

     – Нет.

     Пожилой мужчина ответил доктору:

     – Судя по нашивкам, парень служил в автороте. Но это вилами на воде писано. Если он где-нибудь типа спецвойск ГРУ служил, то у него могут быть какие угодно нашивки.

     ***

     Иванов уже неделю лежал в больнице. Доктора не добились никаких подвижек в возвращении ему воспоминаний.

     За это время он перезнакомился со всеми соседями по палате. Худого парня звали Игорь. Он дорожный рабочий. Попал сюда из-за защемления нерва в левой руке. Полного мужчину зовут Олег, он бухгалтер и лежит с проблемной спиной. Пожилого мужчину зовут Владимир Сергеевич, но все его кличут просто Сергеич. Он проходит ежегодную профилактическую диспансеризацию из-за кучи хронических болезней, что его это ничуть не останавливает от того, чтобы каждый час бегать на улицу курить.

     Соседи делились с Иваном книгами, чаем и сладостями. Он чувствовал их сочувствие и участие. С ними ему было приятно общаться.

     Перед утренним обходом в палату зашёл крепкий азиат. У него поверх чёрного костюма был надет белый медицинский халат. Он сразу же внимательно взглянул на Ваню.

     Иванову сразу не понравился этот визитер. Он ощущал исходящую от него угрозу.

     – Иванов Иван? – спросил он.

     – Да.

     – Я психолог. Меня просили с вами поговорить.

     Ваня чувствовал, что мужчина врёт. Но он не мог сказать это ему в лицо. Тот же был одет как доктор и спокойно зашёл в палату, значит, имеет на это право.

     – Иван Иванович, что вы помните? – впился жестоким взором в него азиат.

     – Ничего. Я уже говорил об этом Ирине Олеговне и психотерапевту, которого она приводила.

     – Как зовут председателя Совета Федерации?

     – Кого?

     – Что вы помните о Китае?

     – Не знаю, – пожал плечами Иванов. – Это страна, да?

     – Как сделать наниты и из них 'Эликсир бессмертия'?

     – Что? – ответил взором полным искреннего недоумения Иванов. – Извините, высокопочтенный, я вас не понимаю.

     – Секундочку, я скоро вернусь.

     Азиат вышел в коридор, на ходу доставая сотовый телефон.

     – Фигасе! – проводил трубку взглядом Сергеич. – Богатые нынче психологи пошли. С сотовым телефоном, словно новый русский ходит. А говорят, что врачи у нас мало зарабатывают!

     Из-за двери до слуха Иванова доносился приглушённый голос азиата, говорившего с кем-то по сотовому на китайском языке.

     – Клиент ничего не помнит. Врачи поставили диагноз ретроградная амнезия... Да, совсем ничего... Есть!

     Вскоре он вернулся в палату, на ходу доставая из кармана шприц уже наполненный 'лекарством'. Иван почувствовал от азиата смертельную угрозу. У него было чёткое ощущение, что тот собирается его убить.

     – Иван Иванович, давайте вам сделаем укольчик.

     – Нет! – напружинился Иванов. – Что это? Что вы собираетесь мне вколоть?

     – Это успокоительное. Не беспокойтесь. Оголите предплечье.

     – Не подходи ко мне.

     Азиат под недоумевающими взорами других пациентов приблизился к нему вплотную и попытался схватить руку. Иван услышал его слова, хотя тот не открывал рта:

     'Да не сопротивляйся ты, мерзкая обезьяна! Дай спокойно тебя убить!'

     Иванов ловким движением выкрутил руку 'доктора' и выбил шприц из его кисти.

     Движения были ему смутно знакомы, но тело будто не привыкло к ним. В голове всплыло название боевого искусства, которое он применил – Тал-Шайя.

     – Не хочешь по-хорошему? – перешёл на китайский взбесившийся 'доктор', отскочив назад. – Придётся действовать жёстко.

     Он запустил руку за пазуху, а в голове Вани всплыл образ пистолета, который выхватывает азиат.

     Иванов резко вскочил с места и рванул в сторону 'врача', который, чувствовалось, собирался его прикончить. Азиат выхватил из скрытой кобуры вороненный пистолет с накрученным на ствол глушителем и направил его в сторону Ивана.

     В это мгновение время будто замедлилось. Ошарашенные пациенты широко распахнутыми глазами наблюдали за быстро разворачивающимися событиями. Они не понимали, что происходит, и не знали, что делать.

     Иван непонятным образом узнал, куда будет целиться и стрелять азиат. Он ушёл в сторону с траектории выстрела. Раздался глухой хлопок. Пуля пролетела мимо, оставив круглое отверстие в окне. Стекла будто в замедленной съёмке падали осколками на пол и кровать Иванова.

     Он сблизился с убийцей, подбил его руку с пистолетом вверх и крепко ухватился за неё. Раздалось ещё два хлопка. Пули выбили с потолка штукатурку и застряли в бетоне. Ваня ловким для окружающих, но для него несколько неуклюже исполненным приёмом из арсенала Тал-Шайя, выкрутил кисть киллера и выбил из неё пистолет. Оружие упало на пол, после чего Ваня оттолкнул его ногой под дальнюю койку.

     Китаец выкрутился из захвата и нанёс удар левой ногой, но Ваня блокировал её и в ответ ударил коленом в пах, затем открытой ладонью в кадык, после чего вырубил азиата ударом по болевой точке.

     В палате стояла оглушающая тишина, которую нарушало лишь завывание ветра, врывающегося через разбитое окно.

     – Ёк-макарёк! – крякнул Сергеич. – Чё это было?

     – Это не врач, – констатировал Иванов. – Он хотел убить меня.

     – Нужно связать его! – подорвался Игорь, тут же начав скручивать простыню.

     – Милицию нужно вызывать, – принялся медленно подниматься с кровати напуганный до ужаса бухгалтер. – Я схожу в ординаторскую, позвоню в ноль два... Это просто полный писец!

     – Да уж, кислый йогурт, – вздохнул Иванов. – Сегодня не вторник?

     – Нет, суббота, – отозвался Игорь, не отвлекаясь от связывания по рукам и ногам киллера.

     – А я говорил! – вздёрнул палец к потолку гордый Сергеич. – Ты явно не в простой автороте служил, Ванюша. Так морду киллеру набить и быстро отреагировать – это уметь надо. Только непонятно, почему он вообще тебя хотел убить?

     – Сам бы хотел узнать, – нахмурился Иванов.

     Милиция приехала на удивление быстро. Милиционеры задержали азиата, собрали улики, опросили свидетелей и потерпевшего. Иванову сказали завтра явиться в отделение.