Текст книги "Ты - мой город"

Автор книги: Nogaulitki

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

1

Когда тяжелая металлическая дверь хлопнула за спиной, я вздрогнула. Почти две недели в тишине, посреди практически нетронутой человеком и урбанизацией природы, давали о себе знать. Я отвыкла от шума, звука машин и клаксонов, а также от людей. Взглянув на голубое ясное небо, я вздохнула и спустилась по ступенькам. Пройдя почти пятьдесят метров по асфальтированной дорожке к постройке с мусорными баками, я встретила того, кого и ожидала увидеть. – О, Лерка, вернулась? – худой, осунувшийся мужчина абсолютно неопределенного возраста смотрел на меня поразительно голубыми глазами. Сквозь его спутанную бороду с трудом можно было разглядеть улыбку. – Здравствуйте, Георгий Иванович, – улыбнулась я в ответ, кивая ему в знак благодарности, когда он взял мои пакеты с мусором и кинул их в бак. – Да, утром только приехала. Я протянула ему коробку из-под пиццы. – Тут почти половина осталась. Она свежая. – О, спасибо, дорогая. Сегодня не самый лучший день. Разъехались все, что ли. Или на диеты сели, – он беззастенчиво взял коробку у меня из рук и открыл ее. Достал кусок пиццы с уже подсохшим сыром и улыбнулся. – С помидорами. Моя любимая. Я улыбнулась в ответ. Это была самая странная, наверное, история в моей жизни, но я действительно дружила с… бомжом. Георгий Иванович был из «интеллигентных» бомжей. Он часто выпивал, но никогда не матерился и не дрался с другими маргиналами. Более того, у него даже была своеобразная жилплощадь – небольшая пустующая голубятня за домом. Ему наш дворник-узбек выдал дубликат ключей в благодарность за то, что Георгий Иванович сторожил дворничий инвентарь. От своего друга я слышала много историй, как бездомные воровали метла, веники, «тачки» и продавали их за копейки, чтобы купить очередную бутылку. Но Георгий Иванович никогда не воровал и даже милостыню не просил. Подрабатывал иногда сторожем в школе, да сдавал металлические банки и стеклотару. Копейки, конечно, но ему, как ни странно, хватало. Я не знала, кем он был раньше и почему остался без жилья, но что-то подсказывало мне, что в прошлом этот человек имел и образование, и дом, и, возможно, даже жену с детьми. Но он мне не рассказывал, а я не спрашивала. – Твоя опять приехала? – спросил Георгий Иванович, кивая в сторону моего дома. Я проследила за направлением его взгляда и кивнула, увидев большой белый джип. – Ага. Час назад. Принесла продукты, заставила убраться… Будто до сих пор живем вместе, – вздохнула я, закатив глаза. – Ну, хорошо, когда есть тот, кто о тебе заботится, – вздохнул мужчина и отправил в рот следующий кусок. – Вот я бы посмотрела, что вы скажете, когда она денек вас так подрессирует, – хихикнула я. – Я через это прошел, – грустно улыбнулся он и даже на какое-то время перестал жевать, уставившись в одну точку. – Ну да ладно. Спасибо тебе, милая, уважила старика. Иди, тебя твоя Нинка заждалась поди, – он выкинул пустую коробку в бак и вытер руки об и так грязную и сальную куртку. – Пошла. Хорошего вам дня, – кивнула я и направилась обратно домой. – Лера, это ты? – донеслось из квартиры, как только я закрыла за собой дверь. – Нет, соседи, – ответила я, проходя в кухню. – Только ты и соседи заявляются ко мне без приглашения. Ты не знала? – Очень смешно, – подтянутая энергичная маленькая женщина сновала от стола к раковине и обратно. – Я тебе приготовила поесть, на пару дней хватит. Кстати, вещи в машинке, как отстирает – развесь. Не забудь, Лера! Цветы я полила, но все равно следи за ними. В морозилке еще осталась грудка. Кофе я спрятала, не вздумай покупать новый. Так…. – она осмотрела кухню, будто что-то вспоминая. – А! Послезавтра у Мишель выставка. Чтобы пришла. Понятно тебе? И надень тот костюм горчичного цвета с синими вставками на пиджаке. Все ясно? Я смотрела на женщину, с которой делила постель на протяжении трех лет, и не понимала, как мы могли так спокойно разойтись, чтобы она и через три года после расставания командовала мною, как раньше. – Нин, мы что, опять начали жить вместе? – спросила я, усаживаясь на стул. – Нет, к счастью, – она сложила полотенце и положила его на столешницу. – Когда мы жили вместе, ты почти все время была на работе. Я даже удивлена, что ты заметила, что я переехала к Мише. – А почему тогда ты продолжаешь тут командовать? – Потому что кто-то должен о тебе заботиться. А пока ты не найдешь себе девушку, я, как бывшая, так сказать, супруга, взяла эти обязанности на себя. Кстати, я выбросила твой гель для душа. Ужасный запах, – она наморщила нос и помахала перед лицом рукой. – Нин, ничего, что это был мой гель для душа?! – возмутилась я. – Я принесла тебе другой. Тот я выбросила еще, когда ты была на даче. Заезжала полить цветы. – А почему ты свои цветы не увезла с собой? – ядовито заметила я, приподнимая крышку с тарелки, что стояла передо мной. – У Мишель аллергия, ты же знаешь. И, вообще, это ты мне их дарила, так что пусть они и живут тут. Они привыкли к этому дому. – Если бы я знала, что твое увлечение цветами кончится так скоро, я бы не стала их тебе дарить. – Да-да, конечно. Короче, мне пора. Ты отдыхай, занимайся… чем там… делами, и послезавтра я тебя жду в галерее. К восьми, – Нина поправила тонкие изящные очки и нахмурилась. – Что-то еще хотела сказать… забыла. Ладно, позвоню, если что. – Я не хочу идти на выставку. Я там никого не знаю, – запротестовала я. – Придется. Ты знаешь меня и Мишель. Ну, можешь свою Женю взять. Думаю, один вечер я смогу ее вытерпеть. – Прекрасно. – Только оденьтесь подобающе, – погрозила пальцем Нина, – все, я пошла. Не провожай. – Ага, – вздохнула я, наблюдая, как моя бывшая «жена» умчалась в сторону прихожей.

2

Мы с Ниной познакомились, когда мне было двадцать пять. А ей тридцать пять. Она была преуспевающим адвокатом, должна была стать партнером в своей фирме. Я была рядовым бухгалтером. Мы просто оказались на одном дне рождении нашего общего знакомого, моего коллеги, и закрутилось. Я была ее первой женщиной. Она моей далеко не первой. Но эта мимолетная связь перетекла в отношения, сроком в три года. Не думаю, что у нас было то самое чувство, просто… нам было хорошо и удобно. И да, секс был хорош. Мне кажется, мы даже не поняли сразу, что кроме секса-то у нас общего ничего и нет. Нина хорошая. Она красивая, очень энергичная и очень… командующая. Это смотрится весьма забавно – Нина ростом еле дотягивает до 160 см, она довольно стройная, блондинка с короткой стрижкой и хищным цепким взглядом светло-голубых глаз. Как маленький Гитлер в юбке. И так уж вышло, что мы даже прожили вместе почти два с половиной года. Хотя и виделись не очень часто – я строила карьеру, она тоже. Странно, но несмотря на то, что ее должность, казалось бы, намного ответственнее, специфика работы и все такое, но пропадала на работе целыми днями именно я. Как итог – я ведущий бухгалтер в очень крупной корпорации, Нина – полноценный партнер в известной адвокатской конторе, и мы не вместе. Три года назад она познакомилась с француженкой – Мишель (мы ее зовем Миша), и ушла от меня. Мишель довольно известная художница, в узких кругах, конечно, и Нина в ней души не чает. Я за них рада. Я люблю Нину, но, скорее, как друга. Мы всегда были отличными друзьями, прекрасными любовниками, но не любимыми. Этого просто у нас не было. Но это у нее есть с Мишель. И это хорошо. Причем, ее новая жена даже не ревнует Нину ко мне. Абсолютно. Нина до сих пор часто ко мне заезжает, мы общаемся почти каждый день, она также контролирует мою жизнь, как и во время наших отношений, но Мишель невероятно спокойно к этому относится. С ней мы тоже можно сказать дружим. Нина вообще умеет находить общий язык практически с любым человеком. Практически. С кем она никогда не могла его найти – так это с моей Женькой. Женя – это вообще отдельная тема. Мы дружим уже черт знает сколько лет, и Нина до сих пор не понимает, почему. Мы с Женей разные, как огонь и вода. Во всем. Начиная с внешнего вида, заканчивая характерами. Ну, посудите сами. Я – высокая, худощавая, жилистая. У меня средней длины волосы, темно-русого цвета, темно-зеленые глаза. Мое лицо Нина часто сравнивала с изображением греческого Адониса – прямой лоб, плавная линия скул и челюсти, красивые немного пухлые губы. Правда, нос не такой изогнутый, что лично я считаю плюсом. Женька же больше напоминает Ареса. Черты резкие, четкие, серые глаза пронзительные, глубокие. Короткие черные волосы всегда взъерошены в воинственной укладке. Сама она среднего роста, крепкая, сбитая. Ну, точно, дай в руки щит и меч, и хоть сейчас отправляй на войну. И язык у нее, как еще одно оружие. Не зря она ведущий менеджер по развитию. Уболтает и заболтает кого угодно. Я же, напротив, предпочитаю больше молчать и слушать. Когда мы с Женькой находимся в одной компании, меня только и замечают, потому что я с ней. Мне кажется, что кто-то даже считает, что я и дружу с ней только потому, что она всегда в центре внимания. Это не правда, конечно, но я понимаю, почему люди так думают. У Женьки всегда было все, чего она хотела, всегда были самые красивые девушки, причем по несколько сразу, особенно в студенческие годы, всегда все самое лучшее, всегда она «душа компании». Дорогие машины, по-современному обставленная квартира, модная одежда, самые навороченные гаджеты и все тому подобное. А я? Я езжу на старом «Ниссане» и моему телефону уже лет пять. Это не потому что у меня нет денег или я нуждаюсь. Нет. Я просто не вижу в этом смысла. Мне это не нужно. У меня другие ценности и другие удовольствия. Вот купить новую печь в баню – это мое. Или потратить половину зарплаты на сборные модели коллекционных машинок, а потом отнести их в детский дом. Купить новый объектив к фотоаппарату, потому что я люблю фотографировать. Или закупить стройматериалы для той же дачи. Дача – это то, что я люблю. Нет, я не смогла бы жить там постоянно, но я люблю уезжать туда в отпуск или на выходные. Там нет огорода или грядок, там просто место, где я отдыхаю. Читаю книги, работаю, занимаюсь хобби – обрабатываю сделанные фото, выставляя их в своем блоге. Это мое. Это мой круг интересов. А тусовки, бары, клубы, дорогие магазины и торговые центры – это Женькино. Но тем не менее, мы дружим много лет, еще со школы, и как-то научились уважать интересы друг друга. Она не считает меня занудой и «гиком», а я не закатываю глаза на истории о шоппинге в пятьдесят тысяч за раз. Пока я была эти две недели на даче, мы с Женей почти не разговаривали – она терпеть не может мое «поместье» еще потому, что связи там почти нет. Только на втором этаже и в особой позе можно словить пару «палочек» сотовой связи. Несколько раз мы обменивались смс-сообщениями, и она сказала, что встретила кого-то. Что ж, почему бы ей не выручить меня и не пойти со мной на эту выставку. Своего «кого-то» она тоже может пригласить. В конце концов, я знала всех ее девушек, даже самых мимолетных.

3

Я показала свой пригласительный охраннику в костюме на входе, и после его одобрительного кивка и пожелания приятного вечера, зашла в галерею. Это было предварительное открытие. Здесь были все только по пригласительным, а основная масса людей, любителей искусства, должна была прийти завтра. Нина сказала, что это обычная практика для художников – сначала делают своеобразный превью, куда приглашаются близкие, друзья, а также агенты и коллекционеры. А уже на следующий день происходит официальное открытие. Я решила, что это неплохо, по крайней мере, сегодня не должно быть много народу. Как только я зашла в большой холл, около меня тут же появилась милая официантка с подносом, на котором стояло несколько бокалов с шампанским и небольшая тарелка с какими-то закусками. – Шампанского? – она обворожительно улыбнулась и развернула поднос ко мне. Я только открыла рот, чтобы ответить, как тут же услышала резкое: – Она за рулем. Девушка понимающе улыбнулась и уже через секунду скрылась из вида. – Нин, ты будешь меня весь вечер контролировать? – прошипела я, поворачиваясь к своей бывшей «жене». – Лера, ты почему не надела тот костюм, в котором я тебе сказала прийти? – нахмурилась Нина, игнорируя мой вопрос. – Этот черный, у нас выставка или похороны? – Потому что тот нужно было стирать. Мне было лень, – ответила я, вздыхая. – А этот мне идет. – Господи, ты вообще в состоянии о себе позаботиться? – Мне тридцать один, Нин, я в состоянии! – А мне сорок один, и что теперь? Поговори еще мне тут. Где твоя подруга? Опять опаздывает? Так я и знала. Можно было даже не рассчитывать, что она явится вовремя. – Ты так и будешь беседовать сама с собой? Если я тебе не нужна для этого разговора, можно я пойду? – я сладко улыбнулась и сделала пару шагов назад. – Пойдем, поздороваешься с Мишель. Кстати, уже пару картин хотят купить, ты представляешь? – Нина схватила меня за рукав пиджака и потащила куда-то в сторону. – Мишель, поздравляю с выставкой. Я еще мало что видела, Нина никак не даст мне прогуляться по галерее, но я уже понимаю, что ты большая молодец. Все выглядит очень… впечатляюще, – я улыбалась, глядя на высокую женщину с невероятно кудрявыми черными волосами. Она была немного смуглой с темно-карими глазами. Я по-другому себе представляла француженок до знакомства с ней. Но она была красивой. Ее голос был мягкий, нежный и успокаивающий. Сама женщина олицетворяла это спокойствие. Я никогда не видела ее взвинченной, как Нину; на ее губах всегда была расслабленная полуулыбка, а все ее движения были плавными, нерезкими, будто она была под постоянным кайфом. Я ни разу не слышала, чтобы она повышала голос. Как они уживались с Ниной, которая была один сплошной нерв – для меня загадка. Мне кажется, она ее просто уравновешивала. В любом случае, несмотря на то, что выглядели они как слон и моська, они были крепкой парой. Их любовь и привязанность читались во взглядах друг на друга, в касаниях рук, в каких-то даже самых обычных жестах. Я часто задумывалась, было ли у меня с Ниной хоть что-то отдаленно напоминающее это? Да и вообще хоть с кем-нибудь? Не думаю. – Спасибо, ma chérie. Я рада видеть тебя здесь. Нинель говорила, что ты будешь не одна? – проговаривая слова с мягким акцентом, Мишель приобняла Нину за плечо, незаметно прижав ее к себе ближе. Она не могла обнять ее за талию, потому что разница в росте была колоссальной. Но смотрелось это очень мило. – Да, Нинель права, – я сверкнула взглядом, посмотрев на Нину, и продолжила, – она будет со своей подругой с минуты на минуту. – С часу на час я бы сказала, – фыркнула Нина, но увидев мой очередной злобный взгляд, замолчала. – А вы, как всегда, все вместе! – как гром среди ясного неба, я услышала голос Женьки. – Да, и как всегда, мы все вовремя, – ядовито ответила Нина, улыбаясь. – Привет, – я обняла подругу, искренне радуясь ее появлению. – Простите, пробки, – Женя пожала руку Нине и Мишель, и развернулась лицом так, чтобы видеть всех нас. – Познакомьтесь, это моя подруга Марина. Я повернула голову, чтобы увидеть новую знакомую, продолжая улыбаться. Когда мой взгляд встретился с ее пронзительно зелеными глазами, я даже не сразу поняла, что застыла, как вкопанная, и что улыбка сошла с моего лица, будто ее никогда там и не было.

4

За всю свою жизнь, за тридцать один год своей жизни я не встречала женщины красивее. Я четко отдавала себе в этом отчет. Ни подростковый фанатизм от Анжелины Джоли, ни слепое восхищение красавицей Ани Лорак из мюзикла «Женитьба Фигаро» не могли сравниться с тем, что я испытала, глядя на подругу Жени. Она была великолепна. Нет, даже это жалкое слово не в состоянии полноценно передать ее красоты. Она действительно была самой красивой женщиной, которую я когда-либо видела. Примерно моего роста, вероятно, чуть старше на год или два, она была воплощением всего того, что мне так нравилось в девушках. Ее темные с медным оттенком волосы густой волной спадали на ее красивые тонкие плечи с выступающими ключицами. Глубокие, как весеннее море глаза, смотрели на меня изучающе. Густые черные ресницы делали ее взгляд томным, загадочным. Аккуратный нос, будто вылепленный самым лучшим скульптором, а также безумно чувственные полные губы, что были растянуты в ленивой улыбке, – все это словно поставило меня на колени. Я пялилась на нее, как баран на новые ворота, и не могла произнести ни слова. Мой взгляд впитывал, поглощал, запоминал каждую деталь ее внешности, четко отпечатывая ее образ где-то на подкорке, помимо моей воли. Боже, я хотела отобрать фотоаппарат у гуляющего рядом журналиста-обозревателя, чтобы запечатлеть ее. – Алло, – я почувствовала, как меня больно ткнули под ребра, и заморгала, приходя в себя. Женя и все остальные смотрели на меня, как на идиотку. – О, простите, я… – я не знала, что сказать. Что я сошла с ума от ее красоты? Что не видела людей привлекательнее, чем эта девушка? – Очень приятно познакомиться, Марина. Я Лера, – я, смущенно улыбаясь, протянула руку, чтобы поздороваться. Я была уверена, что моя рука тряслась, как осенний лист на ветру. – Взаимно, – ее манящие губы чуть раздвинулись, и я увидела великолепную, но все так же ленивую улыбку. – Я много о вас слышала. От Жени, – она пожала мою руку, а я почувствовала ее мягкую теплую кожу. Это невыносимо. Девушка перевела взгляд с меня на задорно улыбающуюся Женьку и отпустила мою руку, прерывая наш тактильный контакт. К моему, кажется, сожалению. – Ты уже посмотрела картины? – спросила Женя, по-собственнически приобнимая Марину. – Н-нет, – чуть запинаясь, ответила я, стараясь не смотреть на свою новую знакомую. – Меня Нина не отпускала. – О, ничего не меняется, – хихикнула Женька и закашляла, увидев взгляд, которым ее одарила Нина. – Тогда мы, наверное, пойдем, посмотрим? Я молча кивнула и повернулась к Нине: – Увидимся позже? – Конечно. Нам пока нужно переговорить с агентами, – Нина еще раз сверкнула глазами в сторону Женьки, и они с Мишель направились в противоположную от нас сторону. – Нинка тебя все еще дрессирует? – усмехнулась Женя, когда мы прошли к первой картине, где была изображена полуголая барышня, укрытая простыней. – Говорит, что пока я не встречу хорошую девушку, она будет заботиться обо мне, – закатив глаза, пробормотала я. – Значит, тебе срочно нужно найти какую-нибудь девицу, – снова хихикнула Женя, даже не смотря на картину. В отличие от своей спутницы, которая очень внимательно изучала полотно и, казалось, совсем нас не слушает. – Ага, займусь этим сразу же, как только выйду отсюда, – саркастически заметила я, делая вид, что тоже изучаю работу Мишель, хотя сама бесстыдно разглядывала Женькину новую подругу. – А ты как? Тебя еще не повысили? Не стала самым главным начальником, пока меня не было в городе? Мы двинулись дальше, Марина шла чуть впереди нас, но Женя держала ее за руку. Странно, моя подруга никогда не любила все эти романтические штучки. Находясь в компании, она могла даже не подходить к своей девушке, купаясь в лучах внимания общества, а тут, смотрите-ка, за ручку ходят. Что она с ней сделала? – Нет, – засмеялась Женя. – Должность мини-босса меня вполне устраивает. Больше власти – больше ответственности, ты же знаешь. Маринка вон, директор, а я лучше буду рядовым боссиком. – Правда? – я с интересом посмотрела на девушку, которая, услышав свое имя, повернулась к нам. – Вы директор? – Финансовый, – улыбнулась она. Черт, как ей удается так улыбаться? Будто она большая хищная кошка, которая играет со своей добычей. – В компании Жени? – уточнила я. Они что, работают даже вместе? – Нет, – Женька замотала головой. – У них сеть фитнес-клубов, а мы делали им рекламу. Я была у них на переговорах с Артемом, и там мы и познакомились, – пояснила она. – Понятно, значит, финансовый директор, – кивнула я сама себе. – Кстати, Лера – ведущий бухгалтер в крупной фирме, – зачем-то сказала Женя. – Мне везет на женщин, которые связаны с деньгами. – Может, это твоя Ахиллесова пята? –улыбнулась Марина, вновь возвращая свое внимание к картинам. – Моя пята – это красивые девушки, – улыбнулась Женя своей фирменной улыбкой. – Сочту это за комплимент, – пробормотала Марина, чуть наклонив голову, разглядывая очередную работу Мишель, на которой было нарисовано море. Неспокойное, бушующее, с оттенками темно-зеленого цвета, перемежающегося с голубым и аквамариновым, на фоне грозового темного неба. В этот момент у Женьки запиликал телефон, и она отпустила руку девушки. – Ой, это по работе, я на минуту, – она развернулась и направилась в более пустующее место в галерее, на ходу отвечая на звонок. Я осталась стоять около Марины, переминаясь с ноги на ногу, и совершенно не имея понятия, о чем с ней разговаривать. Да и разговаривать ли вообще. Она казалась увлеченной разглядыванием пейзажа. – Нравится? – наконец, решилась я, подойдя к ней чуть ближе. – Что? – мне показалось, что девушка чуть вздрогнула, будто я ее вырвала из каких-то мыслей. – Картина, – я кивнула на полотно перед нами. – А, да. Очень. Цвета очень удачно подобраны. Они будто переходят друг в друга, но в то же время словно… – Обособлены? – подсказала я, видя, что девушка пытается подобрать нужное слово. – Да, – она задумчиво кивнула и повернулась ко мне, слегка улыбаясь. – Ты в этом разбираешься, да? – спросила я, словно копчиком чувствуя, что она не просто любитель посмотреть на картины. – Мой отец был художником. Я обожала смотреть, как он работает. Он очень часто рисовал морские пейзажи. Говорил, что мои глаза по цвету напоминают ему морские волны. Хотя все привыкли считать, что море… – Синее, – договорила я за нее. – Да, – она снова улыбнулась и продолжила изучающе смотреть на меня. – У тебя тоже глаза цвета моря. Только темнее. – Ну, мое море холодное и, видимо, северное. Поэтому и темное, – я выдала нервный смешок, пытаясь дышать нормально. Но когда на тебя смотрит, не отрываясь, самая красивая девушка в мире, это сложно. – Извините, – из ниоткуда появилась Женька, а я, кажется, впервые была не слишком рада ее появлению. – Что вы тут застряли? Пойдемте дальше, я вон вижу там картину с голой женщиной. Женька взяла за руку Марину и потащила ее дальше по проходу, оставляя меня в смешанных чувствах плестись за ними. Мы провели в галерее еще пару часов, встретив даже несколько знакомых, после чего я решила, что с меня хватит, и что мне пора домой. Попрощавшись со всеми, я вместе с Женькой, которая вызвалась меня проводить, направилась к выходу. – Ну, как тебе Маринка? – мы шли по темному тротуару в сторону парковки. – С каких это пор тебя интересует, что я думаю о твоих барышнях? – удивилась я. Женька никогда не спрашивала моего мнения о девушках. Если они ей нравились – она с ними общалась. Если они ей надоедали – она их бросала. Мое мнение никогда ее не волновало, что, может, и правильно. – Она классная, правда? – Женькины глаза горели. – Скажи, она просто секси? Ты видела ее задницу?! Я поперхнулась, так как я действительно видела ее задницу. Но говорить об этом Женьке я не собиралась. – У нее не только внешность есть, Жень. Она довольно интересная. Умная, образованная, красиво разговаривает, – мне не нравилось обсуждать Марину в контексте красивой куклы. Потому что за эти пару часов я поняла, что это не тот случай, когда хороша только обертка. Марина была очень интересной девушкой. – Да понятно, – обиделась Женька, – я же не говорю, что она тупая барби. Просто… Она классная. – Классная, – пробормотала я. – Слушай, давай среди недели куда-нибудь сходим втроем? Вы вроде поладили. Познакомитесь поближе, – предложила Женя, пропуская меня вперед по сузившейся дорожке тротуара. – Зачем? – я резко остановилась, и Женька врезалась в меня. – Зачем нам з-знакомиться поближе? – Ты чего, Лер? – Женя подняла бровь и непонимающе уставилась на меня. – Ну, она моя подруга. Ты мой друг. Будет неплохо, если вы тоже… подружитесь. – Угу, – кивнула я, доставая ключи от машины. – Давай, конечно, – я натянуто улыбнулась. Что я за идиотка? – Ладно, езжай, а я пойду за Маринкой. Тоже скоро поедем. Созвонимся тогда, решим, когда встретимся, – Женя приобняла меня на прощание и помахала рукой, разворачиваясь в сторону галереи. Я села в машину и завела двигатель. Уткнувшись лбом в руль, я застонала. Меня разрывали непонятные ощущения. Я была рада за Женьку, что ей встретилась такая действительно хорошая девушка. Но, зная Женю, скоро ее увлечение пройдет, и появится другая. А Марина пополнит ряды женщин с разбитым Женькой сердцем. Раньше меня мало волновала судьба недолгосрочных подруг Женьки, но в этот раз я не хотела, чтобы Марина оказалась еще одним мимолетным увлечением. Эта девушка заслуживала большего. Намного большего, чем просто ни к чему не обязывающая связь с моей подругой-мачо.

5

Куда я иду? На кой черт я согласилась вообще? Чтоб меня черти дрючили, это самое тупое решение за всю мою сознательную жизнь. Я стояла у зеркала уже минут двадцать, разговаривая сама с собой и пытаясь найти хоть одну действительно убедительную причину, чтобы не идти на ужин с Женькой и Мариной. И, конечно же, ни одна причина не была достаточно веской. Может, мне сломать себе ногу? Блин, тогда я и работать не смогу, а у нас отчетный период. Руку! Можно сломать руку! «Голову себе сломай», – мрачно ответил мой разум, устав от разрывающих меня противоречий. Я не хотела идти по одной-единственной причине – потому что понимала, что смотрю на Марину не так, как полагается смотреть на девушку своего лучшего и старого друга. – Так, – сказала я вслух, медленно выдыхая, – это просто красивая девушка. Просто. Красивая. Я же не влюбилась в нее. Просто она слишком хороша собой, а у меня давно не было секса. И все. Не более. Я вполне смогу с этим справиться, ведь так? Кивнув самой себе, я поправила белую майку, подтянула черный кожаный пояс на светлых джинсах и направилась к двери, на ходу сняв с вешалки легкую кожаную куртку. По вечерам было довольно прохладно, тем более на улице весь день шел дождь. Когда я приехала к ресторану и зашла внутрь, девушка-хостес проводила меня до столика. Конечно, ни Женьки, ни Марины еще не было. Чему я не была удивлена. Они, наверняка, приедут вместе, а Женька никогда не является вовремя. Сколько я ее помню, она всегда опаздывала. Не понимаю, почему я, зная это, все равно прихожу всегда к назначенному времени. Хотя смело можно сдвигать время на полчаса вперед и не торопиться. Я заказала стакан воды и сказала, что буду не одна, когда ко мне подошел официант с меню. Он понимающе кивнул и удалился, приперев мне воду уже через минуту. Осматривая остальных гостей в ожидании своей компании, я поняла, что продолжаю нервничать. Повторяя про себя, как мантру, что «спокойствие – ключ к гармонии», я не заметила, как рядом со мной кто-то появился. Подняв глаза, я снова потеряла дар речи. Она стояла рядом со столиком в обычной уличной одежде – узких джинсах и кофточке кремового цвета с длинным рукавом. Но выглядело это потрясающе. Хотя, наверное, надень на нее мусорный мешок и закидай капустными листьями, это все равно не скроет ее невероятной красоты. – Привет, – она улыбнулась мне, повесив легкую ветровку на спинку стула. Ее голос вывел меня из состояния транса, хотя моя способность связно говорить еще не до конца вернулась. – А-ага… – пробормотала я, не сводя с нее глаз. Я почти уверена, что если бы она видела меня сейчас впервые, наверняка задумалась о том, не аутист ли я. Потому что мои глаза были широко раскрыты, а сказать я могла только что-то невнятное и неразборчивое. Надеюсь, по моему подбородку не текла слюна. – Я присяду? – ее бровь вопросительно поднялась вверх, а взгляд стал немного насмешливым. – Эм… Я… – я потрясла головой, собираясь с мыслями. – Извини. Конечно, – я чуть привстала, ожидая, когда она, наконец, усадит свою великолепную задницу на стул. – Ты без Женьки? – Да, она писала, задерживалась на работе. А я успела заскочить домой, переодеться. Не хотелось идти ужинать в офисном костюме, – она улыбнулась и пожала плечами. – Да… Ты… Ты потрясающе выглядишь, – сказала я и прикусила язык. Не потому, что это было неправдой, а потому что я сказала это с таким жаром, что она снова подняла бровь и усмехнулась. – Да? Спасибо. Приятно. Ты тоже. Что? Что это было? Она окинула меня взглядом снизу-вверх и обратно, и этот взгляд был… оценивающим? Она оценивала меня? – М-м-м, – кивнула я в знак благодарности, делая глоток воды. К нам подошел официант и с улыбкой протянул мне и Марине меню: – Когда ваша пара будет готова сделать заказ, дайте мне знать, – молодой человек улыбнулся и направился к небольшой стойке. – Мы не… – начала бормотать я и покраснела. – Кажется, он решил, что у нас свидание, – хихикнула Марина, открывая меню. – Что? Почему? – я почти уверена, что в моем голосе слышалась паника. – Мне кажется, он гей, – она перевела взгляд на нашего официанта, и я тоже посмотрела на него. Высокий, стройный, с модной прической. И чертовски ухоженными руками. Маникюр, я уверена. – Похоже на то, – согласилась я. – Странно, что он еще не подмигнул нам, типа «Ребята, я с вами, и очень за вас рад». – С чего он взял, что у нас свидание? Что, просто подруги не ужинают больше? – я нервничала. Не знаю почему, но я нервничала. – Эй, это даже обидно, – Марина шутливо шлепнула меня по руке, – со мной что, нельзя сходить на свидание? – Ч-что? – я моргнула и тупо уставилась на нее. Она молча смотрела мне в глаза, насмешливо приподняв брови. – Нет. Нет! С тобой… Очень… Да. Боже, почему здесь так жарко? – я помахала на себя меню, как веером, а второй рукой оттянула ворот майки. Я так распереживалась, что начала потеть. – Да ладно, расслабься, я же шучу, – Марина снова усмехнулась, а я уткнулась в меню. – Мне кажется, мы должны дождаться Женю, чтобы сделать заказ, – стараясь говорить как можно спокойнее, сказала я. Произнося эту фразу, я напоминала о том, что мы тут действительно не на свидании, а Марина – девушка Жени. Напоминала об этом себе. – Будет знать, как опаздывать, – строго ответила Марина, глазами изучая страницы с перечнем блюд. Пока она смотрела меню, я смотрела на нее. И не могла заставить себя прекратить это. Просто не могла. Ее глаза, неспешно скользящие по строчкам, ресницы, брови, все было настолько гармоничным, что я просто не могла оторваться. Я снова пялилась на нее, как баран, высекая ее образ в подсознании. Как будто я не запомнила его с первого раза. Когда она, не задумываясь, облизнула губы, я думала меня удар хватит. Это было так естественно и так… сексуально. Наблюдая за этим, казалась бы, обычным жестом, который чуть не свел меня с ума, я даже не поняла, что произошло в следующий момент. Но увидев, как ее язык облизнул пересохшие губы, я… застонала. Громкий непроизвольный стон вырвался из моего чертового рта! Да так, что она это услышала! Потому что в следующую секунду она опустила меню и вопросительно посмотрела на меня. А я, поняв, что произошло, покраснела, как рак. – С тобой все в порядке? – Марина смотрела на меня изучающим взглядом. – Тебе плохо? Да, мне плохо. Мне очень плохо. – Нет, – выдавила я из себя, улыбаясь. – Просто живот свело. С утра ничего не ела, – нашлась я, продолжая набирать цвет. – О, – протянула она, глядя на меня с подозрением, – тогда нам лучше что-нибудь поскорее заказать. – Угу, – промычала я, пряча лицо за папкой меню. Я смотрела на рисунки блюд, на их названия, но не видела вообще ничего. Буквы плясали и расплывались, будто у меня была дислексия. К нам подошел наш зайчик-официант и улыбнулся: – Дамы, вы определились? – Да, я закажу филе семги под фирменным грибным соусом без гарнира. И бокал красного вина. Полусладкого, – Марина отдала меню официанту, и выжидающе посмотрела на меня. А я нихрена не видела, что там у них в меню. Я даже не поняла, что заказала она, поэтому тоже отдала папку официанту, и сказала: – Я буду то же самое. И сок. Апельсин. Я за рулем, – пояснила я Марине. – Два филе семги под фирменным соусом без гарнира, бокал вина и сок, – повторил молодой парень, которого я уже не слушала и, сообщив примерное время приготовления блюд, откланялся. Я сидела и теребила салфетку, потому что не могла больше беззастенчиво пялиться на девушку своей подруги, а о чем с ней поговорить – не имела понятия. Меня снова спас официант, вовремя оказавшись около нас с напитками. Моя вода кончилась, а так я могла занять себя хоть чем-то. Буду сидеть и давиться соком, пока не придет Женька. Где ее только носит? – Ну, давай за встречу? – Марина подняла бокал вина и наклонила голову. – Да, – я нервно улыбнулась, поднимая высокий стакан с оранжевым напитком. Мы звякнули посудой, и Марина сделала небольшой глоток вина. – О, хороший выбор, – она одобрительно кивнула, отставляя бокал. – Да, у меня тоже, – пошутила я, поднимая свой стакан с соком. – Значит, ты – бухгалтер? – неожиданно начала разговор Марина. – Да, – кивнула я. – Где ты училась? – Обычный экономический ВУЗ. Ничего такого, – махнула я рукой. – То есть ты знала, что станешь бухгалтером? – Марина откинулась на спинку стула, и ее поза стала более расслабленной. Чего нельзя было сказать обо мне. Казалось, я сидела, напряженная, как струна. – Ну, мне всегда нравились цифры… Отчетность, статистика, таблицы. Все имеет свой алгоритм, порядок. Стабильность, – слегка улыбнулась я, стараясь не задерживаться взглядом на ее глазах, которые смотрели изучающе. – Значит, ты любишь стабильность? – она снова сделала маленький глоток вина и поставила бокал на стол. Но руку не убрала, продолжая гладить пальцем ножку бокала. Я, не отрываясь, следила за ее движениями. Какие красивые длинные пальцы. Наверняка, они нежные и сильные. Аккуратный маникюр и маленькое колечко на среднем пальце. Но это были самые красивые пальцы на свете. – Что? – я моргнула, понимая, что прослушала ее вопрос, пока представляла, насколько нежными могут быть эти пальцы. – Я говорю, значит, ты любишь стабильность? – она снова усмехнулась, вздернув бровь. – Я? – я нахмурилась, пытаясь изо всех сил сосредоточиться на разговоре. – Я – да. Стабильность – это хорошо. Боже, какая я идиотка. «Бе, ме, стабильность – это хорошо». С попугаем была бы более увлекательная беседа. – А ты? Как ты стала финансовым директором в… прости за дерзость, сколько тебе лет? – отлично, Лера, целая фраза и без заиканий. Молодец, идешь на рекорд. – Мне тридцать четыре. Ну, я в этой фирме уже восемь лет, начинала тоже с бухгалтерии, потом в финотдел перевелась, и так… В итоге, теперь я финансовый директор. – Хороший карьерный рост, – уважительно кивнула я. – Ты молодец, правда. – Спасибо. Мы ненадолго замолчали, потом Марина посмотрела на меня, будто что-то вспомнив: – Ты недавно говорила, что тебя не было в городе. Ты ездила куда-то отдыхать? Когда я это говорила? На выставке? Боже, она что, меня слушала? – Ну, можно сказать и так, – кивнула я. – Я была в своем, как говорит Женя, поместье. – Поместье? – Ну, это просто дом за городом. Дача. Не огород, а именно дом для отдыха. Там я отдыхаю. Вокруг почти никого, ни машин, ни шума, только природа, – мечтательно сказала я, чуть не прикрывая глаза от удовольствия. О даче я могу трещать часами. – Это очень здорово. Я сама думала о том, чтобы купить себе домик где-нибудь за пределами города, чтобы проводить там выходные. – Правда?! – я чуть не подавилась соком. Я хочу жениться на этой женщине. – Да, – усмехнулась Марина, – до пяти лет я жила в деревне. Потом отец стал известным, начал продавать картины, и мы перебрались в город. – Здорово, – присвистнула я. – Да… Наверное, древние корни меня тянут к природе, – улыбнулась девушка. – А где твои родители сейчас? – осторожно поинтересовалась я. – Папы не стало, когда я только поступила в институт, а мама сейчас живет в Тайланде. – Правда? – Да, – Марина закатила глаза, – она… Несколько лет назад она освоила компьютер и начала… – девушка рассмеялась, – Боже. Начала писать женские романы. – Ты серьезно? – я не верила ушам. А еще я не заметила, как уже облокотилась на стол и наклонилась к ней, слушая во все свои уши. – Да-а, – протянула она. – Ну, в стиле: «Он вынул свой жезл любви, она затрепетала» и все такое. – Это же порнушка голимая, – рассмеялась я. – Это называется женский эротический роман, – подняв палец, смеялась Марина. – Потрясающе. И теперь она живет на побережье и пишет романы? – Да, представляешь? Причем, неплохо зарабатывает. Ее романы в киосках печати и даже аэропортах продаются, расходятся, как горячие пирожки. – А как ее зовут? Ну, авторский псевдоним? – Боже, нет! Я ни за что тебе не скажу! – замахала руками Марина, смеясь. – Да ладно тебе, я никому не расскажу, – продолжала я дразнить ее, искренне любуясь улыбкой девушки. – Может когда-нибудь я и открою тебе ее имя, но не сейчас, – таинственным голосом ответила Марина, подмигнув мне. – Я умею ждать, – кивнула я, сама не понимая, о чем именно говорю. – Посмотрим, – Марина хотела сказать что-то еще, как ее глаза чуть расширились, а губы изогнулись в улыбке. – А мы уже думали, ты не придешь. Я повернула голову и увидела приближающуюся к нам Женьку. Она была в брюках и пиджаке, слегка помятая и явно уставшая. – Простите, девочки, работы просто невпроворот, – Женька чмокнула Марину в губы и похлопала меня по плечу. Я сдержанно улыбнулась ей, чуть отодвигаясь обратно – на спинку стула. – Я такая голодная, – с жаром проговорила Женя, рукой показывая официанту, чтобы он подошел. Минут через десять непринужденной беседы, нам с Мариной одновременно принесли наш заказ. И тогда я поняла, что зря не слушала, что она говорила официанту. Потому что мне принесли… рыбу. – Ты стала любителем морских деликатесов? – подняв бровь, спросила Женя, уставившись в мою тарелку. – Я… Ну… – А в чем дело? – поинтересовалась Марина, доставая из тканевого «карманчика» нож и вилку. – Лера терпеть не может рыбу, – пояснила Женька, смотря на меня с недоумением. Черт, ну не признаваться же мне, что я во все глаза пялилась на ее девушку, и даже не соображала, когда делала заказ? – Там… Там много фосфора, – пробормотала я, тоже доставая вилку и с жалостью смотря на филе бедной семги, которая лежала под соусом, в котором еще были и грибы. – Это полезно. Ну, для мозга там… И всего остального. – Как и грибы, видимо? – продолжала допытываться Женя. – У тебя прошла аллергия? – Я… – тут я не знала, что на это ответить. – Я не думала, что там будут грибы… – Но это же… грибной соус, – логично заметила Марина. – Знаете, я что-то не голодна, – отодвинув тарелку, пробормотала я. Готова спорить, мои уши просто горели. Я всегда веду себя, как идиотка. – Трудный день? – усмехнулась Женька. – Давай я съем твою рыбу, а ты возьмешь мое мясо. Мне без разницы, чем забивать желудок. Тем более, рыба уже здесь, а мясо еще готовится. А я жутко голодна. Я с благодарностью посмотрела на Женьку и кивнула. Я тоже хотела есть, но… рыба и грибы? О чем я только думала? Ах, да, я же не думала вовсе. Когда пялилась во все глаза на Марину. На девушку Жени. На ее девушку. Черт. Мясо было очень вкусным, и спустя час мы уже сидели сытые и довольные. Женька заказала себе пива, Марина еще один бокал вина, а я, кажется, выпила уже литр сока. Мы разговаривали о новой квартире Марины, в которую она все еще закупала мебель, когда Женька неожиданно хлопнула себя по лбу и сказала: – Ты же говорила, что у тебя там несколько шкафов и кровать сборные? Ты хотела еще нанять кого-нибудь для того, чтобы их собрали. Марина медленно кивнула, не понимая, к чему ведет Женька. Зато я начала догадываться. – Пусть Лерка соберет. Она знаешь, какая умелая? Вон на ее говнодаче сарай был, так она его перестроила сама. – Эй! – возмутилась я. Женька может и не любить мой домик, но оскорблять его я не позволю. – Ладно-ладно, – примирительно подняла руку подруга, – на ее загородной усадьбе. Плантации. Коттедже. Так лучше? – смеясь, спросила Женька. – Другое дело, – улыбнулась я. – Так вот, она может тебе помочь. Да же, Лер? – Женя беззастенчиво смотрела на меня, хлопая глазами. – Ну… Это как-то неудобно, – засомневалась Марина. – Да брось ты, – махнула рукой Женька. – А то так и будешь спать на голом матрасе. – Ты спишь на матрасе? – пришла моя очередь вопросительно поднимать брови. – Ну, кровать сейчас в состоянии сложенных досок, поэтому да, – улыбнулась Марина, пожимая плечами. – Тогда действительно, лучше с этим не медлить, – улыбнулась я. – Без проблем, я соберу. – Правда? – глаза Марины засияли. – Конечно. Не вопрос, – утвердительно кивнула я. – Выбирайте день, и будем собирать мебель, – радостно сказала Женька, отпивая пиво прямо из бутылки, игнорируя предложенный официантом стакан. – Может, в пятницу, после работы? Если тебе не сложно, конечно, – скромно улыбнулась Марина, глядя на меня. – Да, давай так. В пятницу. Часов в семь нормально? Или рано? Я просто в пятницу до шести. – В семь отлично, в самый раз. Да? – Марина посмотрела на Женю. – Ну, я до семи, но я просто приеду позже. От меня там все равно никакого толку, – рассмеялась Женька. И это было правдой. Женька умела заговорить и разговорить любого человека, могла за пару минут стать в компании авторитетом, умела манипулировать, но по части хозяйских дел была полным профаном. Сомневаюсь, что она хоть раз гвоздь в руках держала. Зато у меня с этим было все в полном порядке. – Тогда договорились, – улыбнулась Марина. Когда я после ужина с друзьями возвращалась домой, то поймала себя на неутешительной мысли – мне нравится Марина. И у меня были подозрения, что не только внешне. И если я не буду осторожной, то все это грозит стать настоящей катастрофой. Чего я никак не должна была допустить.