Текст книги "Болотный огонек (СИ)"

Автор книги: Nemo Innominis

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

После весьма рафинированных бесед наступила очередь выступлений. Нет смысла перечислять всех тех докторов и профессоров, которые выступали на слете. Как правило, их доклады и диссертации относились к более углубленному изучению уже известных видов. Но, тем не менее, Люси слушала их с большим интересом, иногда даже занося заметки в блокнот.

Спустя несколько таких публичных монологов настала пора выступить уже нашему доктору, о чем торжественно объявил диктор.

– На сцену приглашается член золотой ложимонстрологического общества Говард Генри Кроули, со своей презентацией нового вида монстров.

Не дрогнув ни единым мускулом, Кроули поднялся на сцену и в течение порядка часа описывал обнаруженных нами существ, демонстрируя на всеобщее обозрение свежеизготовленное чучело и остеологическую модель. Он также подробно описал быт, повадки и способ охоты загадочных чудовищ. Однако, под конец выступления, когда все, казалось бы, было решено, его окликнули из зала. Это был подтянутого вида молодой монстролог с зачесанными назад черными волосами.

– Прошу прощения, что подрываю ваш авторитет, но я не могу не заметить, что описанный вами вид почти полностью совпадает с описанием Homotroglodities, дошедшего до наших дней из разных источников. На каком основании вы считаете, что обнаруженный вами вид – новый?

– Я понимаю ваши опасения, фон Брук, однако все античные и постантичные источники утверждают, что троглодиты обитали в Африке. В Эфиопии, если быть точным. Среднегодовая температура в таких странах составляет не меньше двадцати пяти градусов. Однако, обозреваемый сегодня вид жил в куда более холодным широтах. Кроме того, троглодиты считаются вымершими еще с начала девятнадцатого века, когда к власти в Эфиопии пришел ТеодросII, создавший регулярную армию. Если верить историческим источникам, к которым вы апеллируете, троглодиты были попросту уничтожены.

– То, что вид считается вымершим, не доказывает вашу правоту. Взять, к примеру, латимерий, которые долгое время считались вымершими. Эти рыбы сумели дожить до двадцатого века, не привлекая внимания людей. И продолжают жить. А что до температуры… Скажите, когда впервые обнаружили этих существ? За три месяца до вашего приезда? Или два? Кто-то вполне мог завезти их из Африки в конце весны. И если я не ошибаюсь, в вашей истории фигурирует поборник чудовищ, что уже ставит под сомнение любую вашу теорию появления данного вида.

– Этот человек под дулом пистолета сказал, что не знает, откуда взялись монстры. Кроме того, его неоднократно допрашивали, прежде чем вынести приговор и отправить в тюрьму.

– То есть вы даже не рассматриваете возможность того, что у него был подельник? Какая прямолинейность.

– Довольно. Я не собираюсь больше выслушивать ваши инсинуации. Если вы желаете провести сравнительный анализ ископаемых троглодитов и обнаруженного мной вида – пожалуйста. Но без меня.

После такой скомканной концовки выступления доктор был сам не свой. Даже когда мы вернулись в номер отеля, он продолжал причитать об этом «злостном подстрекателе фон Бруке», который, по его мнению, не понимает абсолютных истин.

Однако, уже на следующий день к нам вместе с курьером пришло письмо, сообщающее о том, что Симон фон Брук оказался прав.

«Здравствуйте, дорогой друг.

С большим сожалением сообщаю, что консилиум по вопросу определения видовой принадлежности обнаруженного вами монстра пришел к выводу, что ваш оппонент оказался прав. Изучив останки троглодита, датируемые девятнадцатым веком, мы не нашли никаких физиологических отличий от представленного вами образца.

Тем не менее, монстрологическое общество высоко оценило ваш вклад в изучение этого вида существ и, можно сказать, его повторное открытие. В связи с этим на ваш банковский счет будет переведен соответствующий грант. Если конечно, вы не явитесь, чтобы забрать его лично. Надеемся, вы потратите его с той пользой, на которую мы рассчитываем.

– Искренне ваш, Алистер Фауст».

Признаться, мне даже страшно представить, насколько задело доктора это письмо. Казалось, в этот момент он почувствовал себя самым ничтожным червем на этой земле. Письмо просто выпало у него из рук, а сам он как стоял упал на кровать.

– Позор… Какой позор… – сокрушенно причитал он у себя в кровати, тупо уставившись в узор потолочной плитки. – Я только что выставил себя на посмешище перед всем научным сообществом. И все из-за моей самоуверенности. Решил, что моих словесных махинаций хватит для их убеждения. Я думал, что я ученый, а оказался шутом на карнавале. Ничтожество.

– Сэр, но вам же все равно выдали грант, – попытался я его приободрить, но, похоже, зря.

– Ты что, идиот?! Если бы мне были нужны деньги, я бы стал барышником, как мой проклятущий отец! Мне нужно признание, одобрение, я хочу, чтобы меня запомнили ученым, а не шутом, способным нести лишь чепуху перед толпой зевак. Мне плевать на этот грант! Мой отец всю жизнь накапливал богатства, пытаясь обеспечить жизнь своим отпрыскам, жене и самому себе. Знаешь, к чему это привело?

– Нет, сэр.

– К тому, что деньги и статус стали для него не средством, а целью. Со своим торговым флотом он зарабатывал столько, сколько ни один нормальный человек и потратить бы не смог. Отправлял меня учиться в лучшие учебные заведения, а все ради чего? Чтобы потешить свое растущее самолюбие. А я даже ненавидеть его не мог, потому что ни разу не видел до самых похорон. Лишь тогда я смог его возненавидеть, потому что узнал, как он выглядит. Точно как я. Все запомнили его богатства, его торговую марку, его огромный особняк, но никто не запомнил его самого. И меня ждет та же судьба. Любой идиот будет знать мои научные труды, но никто не вспомнит о том, кем я был.

– Мы будем помнить вас, – ответила Люси.

– Да, по крайней мере, вы.