Текст книги "До встречи...(СИ)"

Автор книги: Nelli Hissant

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

Микаэль округлив глаза, застыл с бутербродом, которой он пытался откусить. После чего молча развернулся, намереваясь сбежать, когда услышал за своей спиной:

– Слышишь, я только хотел сказать… Выкини из головы всё, что сегодня тебе наговорил мой придурок-братец. Это не имеет к тебе никакого отношения. Обижая тебя, он просто хотел побольнее задеть нас с Нилом. Никого не слушай. Ты всё делаешь правильно.

Микаэль проглотил кусок, не жуя, и так и остался стоять с распахнутыми глазами.

– И спасибо, что не дал мне далеко уехать. Но если ты не перестанешь совать свой нос везде, где надо и не надо, то придётся объяснить тебе по другому. И я не шучу. Не надо брать пример с одного нашего общего знакомого… Во всём остальном – да, но не в этом. Не надо нас заставлять волноваться за тебя и переходить черту, защищая. Понял?

Микаэль молча кивнул.

– Ну тогда скройся, раз понял.

Парень снова развернулся, сделав вторую попытку удрать. И тут же услышал за спиной уже знакомое:

– Стой.

Замер и подкатил глаза.

– Я передумал. Смотрю, ты уже с ума сходишь от безделья. Давай-ка садись овощи чистить, а то только и знаешь, что есть.

– Угу, – Микаэль откусил большой кусок, – Доем только. Очень кушать хочется, – смутился он.

– Есть ещё, что доедать? Я думал, ты уже всё съел. Стейк и овощи? Как думаешь? – спросил Эндрю.

– Мясо – это супер. Я люблю мясо, – пробубнил Микаэль с набитым ртом.

– А чего ты не любишь-то? – усмехнулся Эндрю, – И быстро убери всё это.

***

Нил открыл глаза и лежал, глядя в небо. Не хотелось шевелиться, не хотелось ничего делать. Уже вечерело. Он чувствовал, что тело его наконец отдохнуло, а вот сердце и душа – нет. Он отчаянно пытался убедить себя в правильности принятого им решения и сделанного выбора. Но сейчас он чувствовал, что стоит на краю обрыва, и один неверный шаг и всему, что ему дорого придёт конец. Мозг, как казалось, давно похороненного «беглеца» подталкивал его к самому простому решению, сделать шаг и сигануть с этого обрыва. Покончить со всем одним махом, избавившись от этого пожирающего его живьём чувства тревоги за близких ему людей.

Нил быстро отогнал от себя эту предательскую, но такую манящую своей простотой мысль. Ну не мог он позволить себе выглядеть в глазах внука трусом, не мог предать мечты тысяч таких же мальчишек и девчонок как он. Но сегодняшнее признание Эндрю рвало его сердце на части. Он знал, все эти годы знал. Но услышанное сегодня заставляло лёгкие сжиматься, а внутренности завязываться в тугой узел от одной мысли о завтрашнем дне. Но Нил уже точно знал, что сделает завтра всё, что должен, а сегодня нужно было сделать всё, чтобы никто не понял, что сейчас творилось у него на душе.

Нил тяжело вздохнул и приподнялся на локтях. Проснувшись, он сразу почувствовал, что был на крыше не один. Прожив долгую жизнь, он научился безошибочно определять человеческое присутствие в одном с ним пространстве. Поэтому увидев спину Алекса, по-прежнему сидящего на краю крыши, Нил поднялся и подошёл, сев рядом с ним.

– Сторожишь? – тихо на выдохе спросил он.

– Не-а, дышу… Закончим завтра, вернусь домой, снесу к чертям чердак и сделаю себе такую же крышу, – хриплым от долгого молчания и выкуренных сигарет голосом ответил Александр.

Нил повернул к себе его лицо, взяв за подбородок.

– Я что-то пропустил?

– Это я пропустил последние десять лет своей жизни. Работа, рейтинги, эфиры… Бежал, задыхаясь, боясь остановиться и отстать… Награды, признание, авторитет к чертям всё это. Я пропустил, как вырос мой сын…

– Хандришь?

– Я второй день как на другой планете. Закрытый в доме, я даже в интернет почти не выхожу, и я так отчаянно не хочу уходить отсюда. Мне так хорошо здесь, и несмотря на всё это дерьмо, так спокойно.

Нил приобнял его за плечо.

– Двери нашего дома всегда открыты для тебя и Микаэля, – он горько усмехнулся, – Но если ты думаешь, что у нас так всегда, то ты сильно ошибаешься. Я сам не пойму, что происходит. У меня такое ощущение, что мы уже сутки ходим по кругу друг за другом, изливая душу. Как в той старой сказке про розу, аромат которой заставлял всех говорить правду. И сейчас, наверное, можно сказать всем этим придуркам спасибо за то, что заставили нас остановиться и вспомнить, что мы семья и как любим друг друга.

Алекс молча протянул ему пачку сигарет и дождавшись, когда Нил взял одну, щёлкнул зажигалкой. Нил прикурил и сказал:

– Эндрю меня убьёт. Видел бы ты, как мы с ним бросали. Тарелки летали с завидным постоянством. Так что, у нас тут тоже всякое бывает.

– Сейчас можно. А потом вы с ним обязательно снова бросите, и хрен с ними – с тарелками, – усмехнулся Алекс.

– Где все? – спросил Нил, быстро опустив сигарету во внезапно задрожавшей руке.

– Эндрю ужином занимается. Мы решили поесть здесь. А спортсмен, не знаю, может дрыхнет где-нибудь. Он без своих тренировок ошалел совсем, только и знает есть, да спать.

– Надо помочь на стол накрыть, – затянулся сигаретой Нил, – Я в душ хотел…

– Иди. Я помогу.

Нил ещё раз сделал жадную затяжку и похлопав сына по плечу, встал на ноги.

– Пошли, хватит хандрить. Не отнимай у меня любимое хобби.

Александр поднялся и пошёл следом за ним.

***

Нил принял душ и потратил бесконечное количество времени, чтобы найти в огромной гардеробной давно заброшенные чёрные джинсы, непростительно узкие для его возраста. Вместе с дешёвыми джинсами он натянул неприлично дорогую брендовую рубашку тёмных тонов с длинными рукавами, замер на несколько секунд, а потом безжалостно закатал рукава до локтя и заправил рубашку в джинсы спереди, оставив свисать сзади. Бросил быстрый взгляд в зеркало и понял, что его идеальная вылизанная стрижка со всем его нарядом смотрится нелепо. Нил порылся в комоде и достал какой-то флакон, выдавил на руку его содержимое, осторожно понюхал, а потом размазав его между ладонями, взъерошил свои волосы. Получилось что-то странное, но ему понравилось, как он выглядел. Убрав налёт ухоженности и лоска, его внешность приобрела слегка уловимые черты мальчишеского задора. Он даже не задумывался, зачем всё это делает. Но бросив на себя оценивающий взгляд, не смог сдержать улыбку, зная какое впечатление всё это произведёт на Эндрю. Сердце больно кольнуло. Но сегодня он отчаянно хотел быть для него таким, хотел успокоить его, заставив поверить, что завтра он справится, желая скрыть ту агонию, в которой сейчас билась его душа. На последок Нил взял парфюм Эндрю и шагнул в облако аромата. И пахнуть сегодня он тоже должен им, кожей чувствовать его запах, иначе до утра он просто не дотянет…

Выйдя на кухню, он увидел там только Эндрю, стоящего у плиты и перекладывающего в термоконтейнер стейки. Нил подошёл и положив подбородок ему на плечо, тихо спросил:

– Колдуешь, фея порядка и уюта?

Миньярд вздрогнул, но тут же взяв себя в руки, не оборачиваясь, спросил:

– Выспался?

– Ага, – выдохнул Нил и поцеловал Эндрю в шею, которая тут же покрылась мурашками.

– Ты хоть немного отдохнул?

– Я в порядке, – Нил снова поцеловал его в шею.

Эндрю спокойно закрыл контейнер, молча развернулся и замер. Быстро пробежал глазами по Нилу сверху вниз. Джостен тут же ощутил волну, прокатившуюся по телу Эндрю. Но тот снова быстро взял себя в руки, всё-таки он давно не двадцатилетний пацан, который никогда ни в чём не мог отказать Нилу… Но он и сейчас не может…

«Я знал, знал, что ему понравится» – пронеслось в голове Джостена и сердце его зашлось.

– Что у тебя на голове? – спросил Эндрю.

– Творческий беспорядок? Тебе не нравится?

– Идиот.

– Тебе нравится, – усмехнулся Нил, стоящий перед ним с руками, опущенными по швам. В конце концов они были в доме не одни.

– А это зачем? – Эндрю провёл пальцами по его предплечью, пересекая шрамы.

– Не знаю, – пожал плечами Нил, – Ты же знаешь, что меня это давно не трогает. Думаю, хотел почувствовать сегодня разницу между Нилом Джостеном – членом Совета конфедерации экси и Нилом Джостеном – супругом, отцом и дедом.

– Идиот.

– Тебе нравится. Тебе всё это чертовски нравится.

Эндрю притянул его к себе за затылок.

– Ты что делаешь? Ты хоть представляешь, как твоя старая задница выглядит в этих джинсах? Где ты их вообще откопал?

– Когда ты успел рассмотреть мою задницу?

– Мне не нужно смотреть. Я и так знаю, как она выглядит, – голос Эндрю неприлично сел, – И почему от тебя пахнет моей туалетной водой?

– Хочу чувствовать сегодня на себе твой запах…

– Я тебя задушу, – прошипел Миньярд, оттолкнув его от себя.

Всучил ему контейнер в руки и прошептал, указав на него пальцем:

– Вали отсюда. Неси мясо на крышу. Семейный ужин, а потом ты мой…

Нил устало улыбнулся. Ад в его душе забирал последние силы. Эндрю быстро обошёл Нила, направляясь к выходу.

– Ты куда? – искренне удивился Джостен.

– Пойду переоденусь. Раз уж ты вырядился, – зло огрызнулся Миньярд.

– Смотри не перестарайся, а то моё сердце не выдержит.

– Иди к чёрту, – услышал Нил уже из коридора.

Оставшись один, Джостен устало провёл ладонью по лицу, вздохнул и поплёлся на крышу. «Может я перестарался?»

Его появление на крыше произвело не меньший фурор, чем его появление на кухне несколько минут назад.

– Охереть, – вырвалось у Микаэля, заставив его прикрыть рот ладонью, – Ну ты дед даёшь. Да в тебе секса в твои почти шестьдесят больше, чем во мне в мои почти восемнадцать…

Нил густо покраснел, неловко выдавив:

– Ну я, как бы, не на такой эффект рассчитывал, – бессовестно соврал он. «По крайней мере не с тобой» – пронеслось в голове Джостена.

– Потом расскажешь мне, что нужно делать, чтобы так выглядеть в твоём возрасте?

– Продолжай играть в экси и не жри на ночь, – грубо отшутился Нил.

Микаэль подошёл к нему и взяв у него из рук контейнер, обошёл вокруг, разглядывая.

– Вот теперь я, кажется, понимаю, почему Эндрю с тебя сорок лет глаз не сводит.

Нил снова покраснел. Он уже пожалел, что всё это затеял. Пришедший в себя Алекс, подошёл и дал сыну подзатыльник.

– Где ты набрался-то всего этого?

Микаэль потёр затылок и обернулся на него.

– Как ты умудрился вырасти рядом с ними и превратиться в такой «антисекс»?

Александр опешил, а потом опомнившись, скомкано промямлил:

– Да я, вроде, тоже ничего. У меня не самая страшная физиономия, что я встречал.

– Ты вообще слышал, что такое шарм? – отмахнулся от него Микаэль, – Потом покажешь мне ваши фотки в молодости, – сказал парень, обращаясь к Нилу и ставя мясо на стол.

– Ты же их уже миллион раз видел? – вставил Алекс.

– Что-то мне подсказывает, что я их не так смотрел.

Нилу хотелось провалиться сквозь землю. Он неловко сел в кресло.

– Да ладно, не напрягайся ты так. Всё нормально. Я просто немного обалдел от того, сколько там под твоим дорогим костюмом и идеальной стрижкой скрывается всего до сих пор… Ну ты понял…

Нил наконец пришёл в себя и огрызнулся:

– Что бы ты в этом понимал, «мистер я никем особо не интересуюсь».

Пришла очередь Микаэля краснеть.

– А где Эндрю? – он быстро сменил тему.

– Решил приодеться, – усмехнулся Нил.

– Что же вы сразу не сказали, что тут всё так серьёзно? Тогда я тоже. Я быстро, – Микаэль сорвался с места и исчез с крыши.

– Мне что тоже идти? – растерянно спросил Александр и пожав плечами, поплёлся с крыши, бормоча себе под нос, – Шарма блядь у меня нет… Мне и без него неплохо.

Нил остался на крыше один. Стол уже был накрыт, поэтому не зная, что ему делать и желая стряхнуть со своих плеч неловкость, встал и пошёл к краю крыши. Что-то он не планировал наводить своим видом такой переполох. И вдруг, поддавшись неожиданному порыву, он встал на парапет крыши и расставив руки в стороны медленно пошёл по нему.

– Совсем с ума сошёл? – услышал он за своей спиной и обернулся.

У входа на крышу стоял Эндрю в чёрных джинсах и чёрной футболке в обтяжку. Никакого «творческого беспорядка» на голове, свежевымытые ещё слегка влажные волосы были зачёсаны назад. Но что-то было не так, не так, как всегда. И тут Нил заметил, что на Эндрю не было повязок. В отличие от него Миньярд так и не научился без них обходиться, предпочитая по-прежнему прятать от посторонних глаз следы прошлой жизни. Он снимал их только наедине с Нилом.

– И зачем это всё? – спросил Джостен, всё также стоя на карнизе.

Эндрю смотрел на него в упор.

– Я тоже хотел почувствовать.

– И ты говоришь, что это я идиот?

– Идиот, слезь оттуда, пока не навернулся.

– Да тут всего-то метров пять, – сказал Нил, слегка нагнувшись и посмотрев вниз.

Эндрю оказался рядом с ним через секунду и схватив за рубашку, рванул на себя, стаскивая Нила с карниза, после чего оттолкнул его и молча ушёл. Не ожидая этого, Нил еле удержался на ногах, чудом не упав. Подойдя к столу, он хотел пошутить, но увидев, как дрожат руки Эндрю, протянул свою ладонь и осторожно коснувшись его оголённого запястья, тихо сказал:

– Прости. Я и правда идиот. Прости.

– Никогда больше так не делай, – огрызнулся Эндрю.

– Ну и где наши родственники? Мы сегодня сядем за стол или нет?

– Не знаю. Ты начал всю эту порнографию.

– Я не хотел.

– Я разрешил спортсмену покопаться в нашем гардеробе, – неожиданно сказал Миньярд.

Нил простонал, подкатив глаза.

– Надеюсь, ты отдал ему свой шкаф?

– Всю гардеробную, – злорадно ответил Эндрю.

– Месть?

Эндрю пожал плечами, пряча довольную ухмылку.

– Ну хорошо. Посмотрим, что у него получится. Спорим, он нацепит мою самую дорогую рубашку?

– Не думаю, – ответил Эндрю, – Судя по его вещам, он не любитель рубашек. Себя вспомни в семнадцать лет.

– Ну ты сравнил тоже…

В это время дверь приоткрылась, являя миру Микаэля, одетого в чёрные джинсы и чёрную футболку такую же, как на Эндрю.

– Ну, – разочарованно простонал Нил, – Ты получил ключи от почти что элитного европейского бутика, и выбрал это? Я разочарован.

– Я перемерил там несколько рубашек, судя по их виду, стоящих как машина, но они на мне, как на корове седло. Да ещё и следи, чтобы не обляпаться, – попытался оправдаться парень, – Поэтому я стянул одну из футболок Эндрю.

– Отстань от него, знаток моды. Отличный выбор, «внучок», – Эндрю несильно стукнул кулаком в плечо Микаэля.

– Ну-ка, ну-ка, дайте посмотреть, – Нил развернул Эндрю, заставляя стать рядом с Микаэлем, – По-моему чего-то не хватает?

– Харизмы, – пробурчал парень, глядя себе под ноги.

– Не ной, всё у тебя в порядке с харизмой. А по поводу гардероба – это дело наживное, – небрежно бросил Эндрю, подходя к холодильнику, спрятанному в одной из невидимых ниш. Достал из него бутылку вина и вернувшись к столу, закончил,

– Знал я тут одного… который в свои восемнадцать одевался так, словно жил на помойке. А сейчас, ничего, научился.

Микаэль молча вопросительно скосил глаза в сторону Джостена.

– Он самый.

– Вот же гад, – наигранно бросил Нил. А потом увидев, какую именно бутылку Эндрю ставит на стол, поднял на него удивлённые глаза и спросил, – Ты уверен? Ты же собирал свою коллекцию несколько лет?

Спокойно вкручивая штопор, Эндрю ответил:

– Я вдруг подумал сегодня, что это глупо хранить вино десятилетиями вместо того, чтобы выпить его вместе со своей семьёй.

Взгляд Нила стал жёстким.

– Не нравится мне всё это, – еле слышно процедил он.

– Судя по тому, сколько там прихорашивается Алекс, мы сейчас все охренеем от восторга, – сказал Эндрю, вытаскивая пробку и не обращая внимание на слова Нила, – Остыло уже всё.

Не сговариваясь, Нил и Микаэль сели за стол, усмехаясь. Спустя несколько минут дверь приоткрылась и из-за неё выглянул свежевыбритый Александр. Он замешкался, а потом вздохнув, шагнул вперёд. Одетый в чёрные джинсы и какую-то брендовую футболку, он выглядел как-то нелепо. Все замерли. А спустя мгновение, Микаэль разразился заливистым смехом, махнув на отца рукой.

– Что это? – смеялся он, – Ты так похож на сотрудника автомастерской.

– Заткнись, – огрызнулся Алекс, быстро проскальзывая за стол.

– Ты безнадёжен, – простонал Нил, – Почему футболка, а не рубашка? Я смотрю, джинсы пользуются сегодня популярностью.

– Я старался, – не выдержал Александр и рассмеялся, – Может, в этом и есть мой шарм?

Микаэль смеялся до слёз. Нил качал головой и улыбался. Эндрю держался до последнего, но всё-таки усмехнулся, бросив своё:

– Идиоты, – после чего начал раскладывать еду по тарелкам.

И только тогда Микаэль заметил шрамы на его руках и неожиданно смолк. Миньярд перехватил этот взгляд и попытался скрыть, как напряглось его тело, продолжив своё занятие. Нил тут же встал и протянул руку через весь стол, беря бутылку вина и перекрывая тем самым руки Эндрю. С годами побледневшие и сгладившиеся шрамы Эндрю не шли ни в какое сравнение с руками Нила, которые даже спустя столько лет, хранили на себе следы человеческих жестокости и помешательства. Застывший Микаэль молча переводил взгляд между их руками.

– Если тебе неприятно, – не выдержал Нил, – Я могу опустить рукава, а Эндрю наденет повязки, – Мы подумали, что…

– Джостен, ты идиот, – не дал договорить ему Эндрю.

– Нет. Дело не в этом, – тихо ответил Микаэль, – Просто… просто… мне очень больно… больно видеть это… вы оба такие… такие настоящие, что мне хочется оторвать голову всем, кто это с вами сделал…

– Ты не первый, кому приходит в голову эта мысль. Все, кому мы дороги, думали об этом, – спокойно ответил Нил.

– Можешь спать спокойно, они все уже давно сдохли, – вставил Эндрю, кладя на тарелку парня стейк, – Самый большой, специально для тебя.

Микаэль обвёл всех глазами и сказал:

– Я тронут тем, что я один из тех немногих, которым вы показываете свои шрамы.

Нил замер с бутылкой в руках, а потом молча разлил вино и поднял бокал.

– Давайте выпьем за то, что, не смотря на хреновый повод, который наконец-то собрал нас всех под одной крышей, нам так хорошо вместе, так уютно и тепло, – голос его слегка дрогнул, – А ещё за то, чтобы у тебя, Микаэль, всё получилось и сбылось всё то, о чём ты ещё и сам боишься мечтать.

Все молча стукнулись фужерами и пригубили. Микаэль бросил осторожный взгляд в сторону отца.

– Да ладно, пей. Если я не сошёл с ума, то тебе лучше не знать, сколько стоит эта бутылка, – и переведя взгляд с Нила на Эндрю, добавил, – Вы оба ненормальные. Решили познакомить его с миром алкоголя, начав с коллекционного вина, которое стоит как приличный автомобиль?

Микаэль замер с фужером в руке, пытаясь прочувствовать что-то фееричное в вине, что могло оправдать его стоимость. Но ничего особенного так и не почувствовал и сделал ещё несколько глотков.

– Где ещё попробует? – спросил Эндрю, – Через полтора месяца начнёт учиться в университете, вот там и надегустриуется всякого дерьма, открыв мир алкоголя уже без нас.

– Вы бы ему ещё машину подарили, – фыркнул Александр.

– Мы думали об этом, – спокойно ответил Нил, – Но пока не пришли к единому мнению по поводу марки.

– Да вы с ума сошли? Ничего у него в семнадцать лет не треснет от радости?

– Не должно. Нил подарил мне первый «мазерати», когда ему было лет восемнадцать – девятнадцать? – спросил Эндрю, посмотрев на Джостена.

– Ага. Как раз где-то посередине, – усмехнулся Нил, вспомнив, что по документам ему было на год больше, чем на самом деле.

– Не хочу ничего слушать про ваши мафиозные дела, – пробубнил Алекс.

– Ух ты. А я бы послушал, – выпалил Микаэль и тут же сник, поймав на себе убийственный взгляд отца.

– Ешь.

– Ну должен же он на чём-то добираться до Колумбии? – спокойно спросил Джостен.

Александр подавился вином и поставив бокал, схватил салфетку.

– Эндрю ему сегодня дом в Колумбии подарил.

Алекс пытался вытереть со своей футболки вино, которым облился, а потом молча развёл руки, не зная, что сказать.

– Я подумал, что будет лучше, если ты будешь знать, где его искать, – сказал Миньярд, – Наш спортсмен вырос, и я думаю, ему скоро понадобится место, где можно укрыться от посторонних глаз.

– А не рановато? – раздражённо огрызнулся Алекс.

– Да ладно. Себя вспомни, – вставил Нил.

– И вообще это слишком дорогой подарок и прежде, чем его принимать, Микаэль, тебе не кажется, что надо было спросить разрешение у меня?

Микаэль опустил плечи и виновато положил на стол ключи.

– Ну он так неожиданно и… ну ты же знаешь Эндрю… он, – пролепетал парень.

– Я же ему подарил, а не тебе, – сказал Эндрю, – С какой стати он должен тебя спрашивать?

– А… – Алекс обречённо махнул рукой, – Я смотрю, вы уже втроём спелись. Делайте, что хотите, – и принялся нарезать свой стейк.

Окрылённый поддержкой Нила и Эндрю и желая оправдаться в глазах отца, Микаэль тоже принялся нарезать мясо на куски и пробурчал:

– Ну что ты заводишься-то? Не буду тебе мешать. Может, наладишь свою личную жизнь. А то у меня до сих пор перед глазами стоит та грудастая девица, с которой я тебя застукал недавно…

Алекс с шумом бросил приборы на тарелку и простонал:

– Да сколько можно? Ты вообще когда-нибудь думаешь, прежде, чем что-то сказать? Язык как помело.

– Упс, – с притворством сконфузился Микаэль.

Эндрю и Нил молча ковырялись в своих тарелках, усмехаясь.

– Давайте, просто поедим. Сил моих больше нет.

– Так ты сам больше всех разоряешься, – ответил Джостен.

Дальше ели молча. Нил вяло гонял овощи по своей тарелке, медленно жуя и не обращая внимания на мясо. Он то и дело бросал быстрые взгляды на лежащие на столе ключи. «Значат ли они для этого мальчика то же, что когда-то для меня? Да и могут ли значить?» За все эти годы у Нила было много ключей, в том числе и от их с Эндрю общего дома, но ни одни из них не могли затмить того первого щемящего чувства. Нет, Нил не ревновал, не жалел о том, что Эндрю сделал это. Он был рад, что так много значащий для него дом достался именно Микаэлю. И он был счастлив, что его жизнь сложилась так, что он просто не мог значить для него того, что значил в своё время для них с Эндрю. Но Нил ни капли не сомневался, что спустя время он обязательно займёт в его сердце свою особенную роль.

Нил знал, что нельзя было давать себе слабину, вспоминая. Чувствуя, что уже не справляется с поддержанием своей невозмутимости, Джостен допил вино и встал, беря со стола пачку сигарет. Эндрю следил за ним напряжённым взглядом.

– Всё в порядке. Ешьте. Я перекурю пять минут.

Нил отошёл к краю крыши и закурил, глядя на вечерний город. Руки предательски дрожали, вызывая приступ тошноты от того, что он никак не мог с этим справиться. Он чувствовал на своей спине обеспокоенные взгляды и ненавидел себя за эту слабость, за то, что не смог скрыть. Поэтому собрав всю волю в кулак, затушил окурок и вернулся к столу. «Только не сегодня… не сегодня…»

Сев за стол, Нил увидел, что Микаэль уже расправился со своим стейком и с тоской дожёвывал овощи. Он подцепил свой нетронутый стейк и переложил его на тарелку парня. Тот удивлённо поднял на него глаза.

– Так аппетитно ешь. Век бы смотрел, – усмехнулся Джостен и увидев, как покраснел Микаэль, добавил, – Да шучу. Я знаю, как Эндрю может расстараться. И я могу это есть, когда захочу, даже в три часа ночи… Да и что-то у меня с едой в последнее время не очень складывается… Так что, ешь, не стесняйся.

– Там ещё есть, – сухо сказал Эндрю, буравя Нила глазами.

– Ну, тогда тем более, – ответил Нил и еле заметно отрицательно мотнул головой, посмотрев на Эндрю, давая понять, чтобы тот не настаивал.

Нил разлил остатки вина по бокалам. Эндрю молча встал и ушёл в дом. Джостен пожал плечами, поймав на себе две пары удивлённых глаз. Микаэль вздохнул и принялся пилить стейк. Александр немного помолчав, спросил:

– Тебе уже сообщили, во сколько завтра заседание?

Нил отрицательно мотнул головой.

– Это у нас любимое развлечение Гудмана. Молчать накануне, а потом, когда ты уехал подальше или выпил лишнего, прислать сообщение часа так в два-три ночи, что завтра утром заседание. Но что-то мне подсказывает, что эта особая привилегия касается только меня и Дея.

Алекс покачал головой.

– Знаю, что уже спрашивал. Но как тебя угораздило залезть во всё это?

– До недавнего времени меня это мало трогало. Зато мой статус позволял помогать не самым богатым, но талантливым командам, – ответил Нил, доставая телефон и провёл по экрану, сразу ставя на громкую связь.

– Джостен, ты? – раздался хриплый голос после нескольких гудков, – Ты ещё жив?

– Не дождёшься, Кевин.

Микаэль вздрогнул, поняв кому принадлежал голос. Соприкасаясь с легендами, его эксиповёрнутое сердце каждый раз пропускало удар.

– Скажи, Кевин, не удостоили ли тебя чести, сообщив во сколько завтра заседание?

– Удостоили, – с издёвкой ответил Дей, – После того, как ты съездил мне по морде, меня приняли в ближний круг, наконец удостоив доверия, – уже с болью закончил он. – В девять тридцать…

– Вот сука, ни к умным, ни к красивым, – не сдержался Джостен, – Что же за натура-то такая скотская? Ещё бы в девять двадцать семь назначил.

– Ты кого назвал скотиной? – возмутился Кевин.

– Кевин, ты пил? – спросил Нил.

– Самую малость.

– Я и слышу.

В этот момент вернулся Эндрю, поставив на стол тарелку с любимым сыром Нила. Джостен замер от этого открытого проявления заботы со стороны Эндрю и от его неожиданного появления.

– Курить и пить на голодный желудок – не лучшая идея, – сказал Эндрю, перехватив его взгляд.

– О, слышу голос верного цепного пса – Миньярда, – отозвался Дей.

– Пьёшь? – спокойно спросил Эндрю.

– Ага, – пьяно хохотнул Кевин, – Завидуешь?

– Чему? Тому, что ты нажираешься каждый раз, когда тебе страшно? Странно, как ты ещё не спился-то?

– Веселишься? Да, я боюсь. Не все же такие чокнутые идиоты с напрочь отсутствующим инстинктом самосохранения, как ты и Джостен. Посмотрим, насколько вас обоих хватит.

– Позвони Аарону. Вы с ним найдёте общий язык, – ответил Эндрю.

– Уже позвонил. Вы с ним точно близнецы? – снова пьяно хохотнул Дей.

– Ты завтра на ногах-то сможешь стоять? – спросил Нил.

– Что ты решил, Джостен? – проигнорировал его вопрос Кевин.

– Тебе не понравится.

– Почему-то я так и думал. Но до последнего тешил себя надеждой, что ты не такой дурак.

– Прости, что не оправдал твоих надежд.

– Да речь сейчас не обо мне. Завтрашний день сам расставит всё по своим местам и рассудит, кто из нас был прав, а кто нет.

– Да нет, дело как раз в тебе. И я знаю, и ты знаешь, почему ты сейчас пьёшь. Наверное тяжело всю жизнь чувствовать себя трусливым дерьмом?

– Прекратите оба. У каждого из нас своя правда, – остановил их Нил.

– Эй, Эндрю, ты ещё здесь? – неожиданно спокойным голосом спросил Кевин, первый раз назвав его по имени, и не дожидаясь ответа, спросил, – Значит, говоришь, ты у нас ничего не боишься? Ну-ну… Однажды я уже видел тебя, когда ты знал, что в этот момент его рвали на куски. Посмотрим, как ты переживёшь это ещё раз…

Эндрю схватил телефон и со всей силы бросил его в стену, отчего тот разлетелся вдребезги. Миньярд стоял, тяжело дыша.

– Какого хера ты вообще ему позвонил?

– Узнать во сколько заседание, – на автомате ответил Нил.

– И наш «иудушка», конечно, в курсе, – зло усмехнулся Эндрю, неподвижно глядя перед собой.

Только сейчас Нил понял, что ни один он отчаянно пытался скрыть ото всех тот ад, который творился в его душе. Глядя сейчас на Эндрю, он ясно увидел в каких муках сейчас горела его душа. Нил встал и подойдя к нему со спины, осторожно коснулся плеча:

– Прости. Прости за всё, – вымученно выдохнул Нил, умирая от любви и чувства вины.

Эндрю вздрогнул, а потом развернулся бледный как стена и рявкнул:

– Заткнись, – после чего схватил в кулак рубашку Нила на груди и так и не отпуская железную хватку, молча потащил его вниз по лестнице.

Бледный Микаэль встал из-за стола и пройдя на дрожащих ногах к краю крыши, замер. Подошедший к нему Александр увидел, что парень украдкой вытирал слёзы, пытаясь их скрыть. Алекс молча притянул его к себе и обнял.

– Они ведь не убьют его? – прошептал Микаэль.

– Я не знаю… Но мы постараемся сделать всё, чтобы защитить его, – он погладил сына по спине, успокаивая.

Спустя время, когда Микаэль справился с эмоциями, он опустил глаза в пол и прошептал:

– Мы спим здесь. Им надо побыть вдвоём. Чтобы… чтобы завтра хватило сил…

Алекс снова притянул к себе парня и уткнулся в его макушку, пытаясь проглотить стоящий в горле ком.

========== Глава 6 ==========

Нил сидел за барной стойкой, положив руки перед собой и оперевшись на них подбородком, молча наблюдал за Эндрю. Тот уверенными, привычными движениями хозяйничал на кухне. Со стороны могло показаться сумасшествием то, чем он занимался в четыре часа утра. Миньярд пёк торт, свой «Фирменный любимый торт Джостена».

Нил уже привык к его спонтанным ночным готовкам. Не имело значения, злился Эндрю, хандрил или радовался, он нашёл свой личный способ релаксации, чтобы справиться с эмоциями и чувствами. Первые его кулинарные шедевры летели в помойку, и это было простым переводом продуктов. С годами его навыки совершенствовались, и Эндрю начал баловать Нила гастрономическими изысками. Но торт был вершиной кулинарного антистресса. И если Эндрю начинал его готовить, то это означало, что сейчас трогать Миньярда или переходить границы его личного пространства было чревато. И Нил хорошо это знал. Да и честно говоря, сил на это сейчас у него уже не было.

Всё, что происходило за дверями их спальни несколько часов назад его полностью морально вымотало. И дело было даже не в физической близости. За всё время, проведённое наедине, никто из них не произнёс ни слова, но бешеная энергетика, бушевавшая между ними, выплёскивалась через край. Слишком, сегодня всё было слишком. Каждое касание обжигало, заставляя сердца сгорать, каждый вздох, каждый поворот головы, каждый шаг, как шаг по раскалённой земле. Настолько слишком, что тишина была намного откровеннее и честнее, чем тысячи слов. Они просили прощение друг у друга и прощали, клялись в любви, давали надежду, убеждали друг друга и обещали, обещали, обещали…

Нил никогда до конца не понимал того, что было между ними. Знал, что это что-то настоящее, щемяще искреннее, преданное до безрассудства, невозможное, без малейшего шанса для предательства и лжи. И это чувство давно переросло их обоих, став чем-то необхватным и необъяснимым. Но то, что происходило между ними сегодня было чем-то большим. Все их невысказанные страхи, отчаянное желание защитить друг друга, злость, тревога и нежность взорвались таким фейерверком чувств, который каждый из них едва ли мог вынести. Пожалуй, что-то подобное было между ними тогда в Балтиморе. Тогда тоже было слишком… и всё понятно без слов. Слова были чем-то лишним, раздражающим своей серостью и безликостью на фоне того, как тогда горели их сердца только потому, что они наконец оказались рядом, от их касаний и взглядов.

От всего этого сейчас кровь Эндрю бурлила до дрожи в теле, до покалывания в онемевших пальцах. Сердце его стучало в висках, выбрасывая огромное количество адреналина в кровь. Эндрю не знал, как со всем этим справиться. Давно он не испытывал ничего похожего. Давным-давно поняв и приняв, что Нил с ним навсегда, он успокоился. И вот… всё это всколыхнуло в его душе, что-то уже позабытое, дикое и необузданное. Он уже успел забыть, как когда-то управлялся со всем этим. Поэтому сейчас боялся не справиться, не сдержать всего того, что сейчас бушевало в его сердце и разливалось гремучим коктейлем по венам.