Текст книги "Доктор и Романа: сезон, которого не было (СИ)"

Автор книги: Nataniel_A

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

– Психиатрическая больница находится в другой части Лондона, – саркастично ответил охранник, возвращая документ обратно.

– Подождите, мы туристы, у нас есть билеты на экскурсию, – встряла спутница странного молодого человека и подала самые настоящие билеты.

– Так бы сразу и сказали. Шутки шутить вздумали, много вас тут, шутников, а мне потом по шапке от службы безопасности прилетает. Проходите.

Доктора и Роману впустили на территорию Тауэра. Доктор, хоть и был несколько обескуражен сложившейся ситуацией, подспудно готовился к чему-то подобному. Сейчас ему нужно было доказать или опровергнуть свою теорию, в которую он пока не посвящал спутницу.

Романа с восхищением рассматривала Королевскую сокровищницу и оружейную палату, пока Доктор метался туда-сюда, как угорелый. Она заметила нечто, что поразило ее, и принялась звать Доктора.

– Романа, не сейчас, я занят!

– Доктор, идем, ты должен это видеть! – таймледи потащила его за руку к одному из исторических стендов. – Ты только посмотри: «Величайшая экспедиция двадцатого века».

– Челленджер все-таки отметился? – скептически произнес Доктор. – Что ж, я предполагал.

– Здесь написано, что в 1912-м году состоялась повторная масштабная экспедиция, которая нашла под слоем застывшей лавы останки динозавров и других доисторических животных, и часть экспонатов можно увидеть в Британском музее! А еще, что теория эволюции была пересмотрена после этого открытия.

– Как и хотел старина профессор, – улыбнулся повелитель времени. – Как же они узнали? Бьюсь об заклад, это Мелоун не выдержал и растрезвонил о плато во все концы.

– Здесь и биографии их есть! Смотри, сэр Джордж Эдвард Челленджер, почетный член такой-то Академии… – Романа пропускала глазами лишние подробности. – Автор более двухсот монографий и мемуаров под названием «Затерянный мир». Скончался в 1952-м году в Лондоне в возрасте 89 лет. Сэр Артур Саммерли, награжден орденом… Скончался в 1929-м году в Лондоне. Эдвард Мелоун, с 1921-го по 1929-й годы – главный редактор газеты «Таймс»… Умер в 1975-м году в Лос-Анджелесе. Капитан Джон Рокстон… Убит на полях сражений Первой Мировой. О, Боже!

– Теперь ты понимаешь, что я чувствую каждый раз, когда теряю кого-то из них? – тихо сказал ей на ухо Доктор.

– Нет, Доктор, я даже не могу этого представить, – Романа часто заморгала веками, чтобы ненароком не появились слезы. – Я ведь знала их всего ничего, а мне так больно, каково же тебе, Доктор, расставаться с друзьями?

– Человеческий век короток, – пожал плечами таймлорд. – Но оно того стоит, поверь. Люди – удивительные создания, а боль… с болью можно научиться справляться. Ладно, Романа, идем. У нас есть очень важные дела.

– Ты нашел свой ЮНИТ?

– Нет, не нашел. Его здесь нет, и никогда не было.

– Доктор, я не понимаю…

– Я тоже, Романа, я тоже мало что понимаю.

Повелители времени вернулись в ТАРДИС, оставленную в Грин-парке. Доктор остервенело начал набирать какие-то координаты на консоли, переключать всевозможные тумблеры и дергать за рычаги.

– Что ты делаешь? – насторожилась Романа.

– Сейчас ты увидишь. Сейчас я тебе все покажу. И начнем мы с далеков.

ТАРДИС зашумела перед материализацией. Романа с волнением вглядывалась в сканер, на котором она должна была увидеть что-то судьбоносное, если верить тону, с каким Доктор сообщил ей о своих намерениях.

– 2164-й, – картинно распахнул он двери, приглашая спутницу за собой. – Вторжение далеков на Землю. Ты замечаешь хотя бы один признак войны или разрушений?

– Нет, Доктор. Все вполне благополучно, правда, в Лондоне добавилось много новых зданий.

– 2006-й. Далеки и киберлюди наводнили Землю, только мы этого… – Доктор вновь с силой дернул за рычаг, – …не видим!

Взору повелителей времени открылась мирная картина самого обычного лондонского дня. Никаких армий киберлюдей, марширующих по улицам, летающих далеков, солдатов ЮНИТа – вообще ничего, только пешеходы и автомобили, да пара автобусов и мотоциклов.

– 2014-й, и снова киберлюди выходят прямо из дверей собора Святого Павла. Ну, где же они, скажи мне, где?

– Доктор, ты можешь не продолжать этот марафон, – остановила Романа его руку, которая опять потянулась к консоли. – Я все поняла, мне больше не нужно доказывать, что мы оказались в параллельной вселенной.

– Да, Романа, – понуро опустил голову Доктор. – Это другая вселенная, не та, где мы прожили всю жизнь. Здесь я не спасал Землю ни от далеков, ни от киберлюдей, не отбывал ссылку в компании Бригадира, не встречал никого из своих спутников, и они меня никогда не встречали. В этой вселенной все для меня чужое, и я сам тут чужой.

– Неужели? – с легкой обидой спросила Романа. – По-моему, мы немало уже сделали в ней, спасли не одну жизнь и как минимум два раза всю Землю. Разве можешь ты после этого считать себя чужаком?

– Ну, на этой Земле все вполне прекрасно и без нас, как мы видим. А как же та вселенная, Романа? Я никогда не оставлял ее надолго, не могу даже представить, что может там случиться без меня.

– Доктор, да ты никак страдаешь комплексом бога, – многозначительно произнесла таймледи, рассматривая геометрический узор на полу ТАРДИС.

– Но ведь это так! Я уже со счета сбился, сколько раз я избавлял разные планеты от всяких напастей. Меня нет, а напасти никуда не делись.

– Думаешь, в этой вселенной их меньше?..

– Справедливое замечание, – задумался Доктор. – Знаешь, марафон мы все-таки устроим.

Так начался сумасшедший забег по галактикам, планетам и планеткам, которые Доктор непременно хотел внести свой реестр. Выяснилось, что на Скаро не было никакой тысячелетней войны, Талы и Каледы со временем перемешались в единую расу, а далеков и в помине не существовало. У Земли отсутствовал двойник – Мондас, прародитель киберлюдей, но и в других частях вселенной, где они должны были бы быть, их не наблюдалось. Множество несоответствий было найдено, тем не менее, Доктора и Роману больше всего потрясла зияющая пустота на месте звездного скопления Кастерборус, словно его кто-то полностью стер ластиком.

– Это неправильно, – растерянно говорил Доктор. – Если даже предположить, что Галлифрея здесь не было, в чем я сомневаюсь, что-то ведь должно быть на его месте?

– И почему я не обратила на это внимания, когда мы только прибыли? – сокрушалась Романа. – Мне не показалась противоестественной эта пустота.

– Кстати, Романа, – испытующе взглянул Доктор на спутницу. – А кто из нас первым угодил в параллельную вселенную?

– Ты, разумеется, – без тени сомнения ответила та. – Я лишь шла на твой сигнал, а ты уже был там.

– Вот тебе и раз, – присвистнул таймлорд. – Вот что получается, когда управляешь ТАРДИС сразу после регенерации.

Романа переключила что-то на консоли и предложила Доктору взглянуть на монитор.

– Смотри, Доктор, в этой вселенной довольно высокий уровень энтропии, причем он неравномерный. Земля находится в наиболее спокойной зоне, а уже в скоплении Кастерборус показатели просто зашкаливают. Как ты думаешь, с чем это может быть связано?

– Мы можем узнать это, если составим карту распределения энтропии во вселенной. В ней либо один-единственный гигантский источник аномалии, либо она вся дырявая, как решето.

– Карту вселенной? – опешила Романа. – Ты хоть представляешь, сколько ее нужно составлять?!

– Ничего не поделаешь, придется засучить рукава.

Последовала долгая изнурительная работа, во время которой Доктора и Роману заносило в самые разные уголки неизведанной вселенной. Какие-то из них восхищали своей красотой, какие-то – ужасали хаосом. Одно было совершенно ясно: процессы разрушения материи идут планомерно и, скорее всего, не так давно. Пораженные энтропией участки пространства располагались будто бы слоями в виде колец, одно внутри другого. Когда повелители времени установили эту закономерность, им не составило особого труда добраться до центра этой своеобразной спирали, где они увидели шарообразный объект, окутанный облаком светящегося газа.

– Какой необычный зверек, – потер подбородок Доктор. – Для квазара мелковат, для черной дыры ярковат, а для портала в родную вселенную монструозен.

– Доктор, – в крайнем удивлении глядя на переливающийся сиреневым цветом объект, сказала Романа, – мы можем взглянуть на него поближе?

– Конечно, что за вопрос!

– О, нет… быть этого не может… – прошептала девушка.

– Что такое, Романа? – Доктор хотел понять шоковую реакцию спутницы на относительно безобидную по виду вещь. – Тебе что-то известно?

– Н-нет, ничего такого, просто…

– Романа, – он взял ее за плечи, пристально глядя в глаза, – я вижу, когда ты чем-то встревожена и недоговариваешь важное, чтобы и я не начал тревожиться, но сейчас ты должна рассказать мне, почему испугалась этой дыры.

– Ладно, Доктор, – убрала Романа его руки со своих плеч. – Я видела этот объект раньше, под грифом «совершенно секретно». В Матрице.

– В Матрице?!

– Это очень старая информация и очень… противоречивая, – еле справляясь с волнением, говорила таймледи.

– Продолжай.

– Задолго до Агентства Небесного Вмешательства на Галлифрее существовала другая организация под названием Дивизион, которую расформировали после какого-то компрометирующего случая. В ней служил один человек, который…

– Который?.. – Доктор почувствовал, как его собственные сердца начинают отстукивать чечетку за компанию с сердцами Романы.

– Он называл себя Доктор.

– Что?!

– Я должна рассказать тебе всю историю от начала и до конца, но проблема в том, что я сама многого в ней не понимаю.

– Так-так, – нервно постучал пальцами повелитель времени по консоли. – Не нравится мне ее начало.

– Это уже, скорее, конец. Начало вообще ужасает. Ты уверен, что хочешь его услышать?

– Да, Романа, естественно! – не выдержал Доктор. – Прости, я не хотел кричать. Расскажи мне все, пожалуйста.

– Доктор, я правда не знаю, как рассказать тебе об этом, – в отчаянии произнесла Романа. – Прошу тебя, дай мне время собраться с мыслями.

– Хорошо, – спокойно сказал он, примирительно дотрагиваясь до ее руки. – Главное, не переживай так. Что бы ни было в этой истории из Матрицы, оно ведь нас не убьет, верно?

– Доктор! – помимо воли улыбнулась Романа.

ТАРДИС сильно тряхнуло. Ее пилотам не понадобилось много времени, чтобы понять, что их корабль преследуется другой ТАРДИС. Доктор экстренно активировал защитные щиты, но преследователь плотно взял их на крючок и не собирался отпускать.

– Держим курс в обратном направлении, нас затягивает в эту дыру!

– Доктор, смотри, там станция прямо возле портала! – выкрикнула Романа, указав на сканер.

– Я потерял контроль над возвратным переключателем! – громко сообщил Доктор. – Воспользуйся рулевым регулятором, скорее!

– Я не могу, кто-то управляет нашей ТАРДИС извне!

– Запускаем аварийный блок!

– Ты что, это крайняя мера!

Монастырский колокол ТАРДИС зазвучал тревожным набатом. Все происходило так стремительно, что Доктор и не заметил, в какой момент потерял сознание. Пришел в себя он прикованным к какой-то странной конструкции, по-видимому, предназначавшейся специально для удерживания пленников. Было душно, некомфортно и совершенно невозможно пошевелиться. Несмотря на эти стесненные обстоятельства, Доктор осмотрелся вокруг. Затемненное помещение с голыми стенами служило ему камерой, в которой не было заметно никаких удобств в виде даже самой простой мебели. «Попали мы в переделку», – пронеслось у него в мыслях.

В камере зажегся яркий свет, автоматическая дверь с жужжанием открылась, и внутрь уверенной походкой вошла женщина, одетая по-своему роскошно, с темными вьющимися волосами до пояса и холодным, надменным взглядом зеленых глаз. Лицом она напомнила Доктору графиню де Круа, но с тем лишь различием, что от этой женщины за версту веяло коварством. Повелитель времени вздрогнул, внимательно всмотревшись в ее лицо. Мастеру частенько удавалось его запутать и перехитрить, но были две его соотечественницы, которых он узнал бы в любом воплощении и при любых обстоятельствах. Первая из них – это Романа, а вторая…

– Рани! – ошеломленно произнес Доктор имя своей давней подруги по Академии, а ныне – врага.

– Доктор! – с полупрезрительной ухмылкой ответила та. – Давно мы с тобой не виделись. Не скажу, что рада встрече. Мы не увиделись бы еще столько же, если бы мне не понадобилась твоя помощь.

========== Парадокс Повелителей Времени. Вечное дитя ==========

Комментарий к Парадокс Повелителей Времени. Вечное дитя

Чтобы раз и навсегда решить проблему с ограничением регенераций, Рани создает проект, который обеспечит ее бесконечной регенерационной энергией. Однако для завершающего этапа проекта необходимо участие кого-то из повелителей времени.

– Помощь? – фыркнул Доктор. – Что бы ты там ни задумала, я не собираюсь помогать тебе в твоих темных делишках.

– Доктор, меня совершенно не интересует твое субъективное мнение о моих научных изысканиях, – тем же высокомерным тоном продолжала Рани. – А вот то, что ты разгромил мою экспериментальную базу на Риконусе, было неприятно.

– Ах, так это была твоя «потрясающая» идея! Как же я сразу не догадался? Твой невинный эксперимент чуть не стоил Романе жизни, я, наверное, должен был стоять и смотреть, как она умирает? – возмущался таймлорд. – Кстати, где Романа?

Рани выразительно закатила глаза.

– Я повторяю вопрос: где Романа?!

– Не кричи ты так! – заткнула она уши. – Ничего твоей Романе не сделалось, просто погостите у меня немного, вместе мы решим пару важных вопросов, и убирайтесь обратно на все четыре стороны.

– Ты хотя бы что ли освободила меня от кандалов, гостеприимная хозяюшка, – съязвил Доктор. – Дышать нечем.

Одним нажатием кнопки железный монстр выпустил его из объятий, и повелитель времени на затекших ногах повалился на пол.

– Обниматься и узнавать новости не будем, – ответила на его колкость Рани. – Давай-ка сразу перейдем к делу. Ты ведь уже, конечно, догадался, что это не та вселенная, к которой ты привык?

– Да уж. Догадался, – ответил Доктор, испытывая легкую досаду от того, что пришел к такому вроде бы простому и логичному выводу далеко не сразу.

– Надеюсь, ты оценил изящество моей мультипространственной ловушки с эффектом временной петли.

«Так вот оно что!» – озарило таймлорда. Теперь стало ясно, что произошло в момент регенерации: Доктор всего-навсего попался в хитрую ловушку Рани, которая утянула его из родной вселенной. Он был потрясен до глубины души, однако вслух сказал совсем другое:

– Я не только оценил, мы с Романой еще и устраняли последствия твоей шалости. Между прочим, в ней застрял внушительных размеров корабль, который чуть не погубил все вокруг. Итак, чем обязан такой честью?

– У вселенной, где нет повелителей времени, есть только один недостаток: в ней нет повелителей времени, – уклончиво произнесла Рани.

– Что ты хочешь этим сказать?

– А то, Доктор, что негде брать новые регенерации! Я не любитель использовать чужие гниющие трупы, в отличие от некоторых, но жить мне тоже хочется.

– Риконус! – воскликнул Доктор. – Ты изобрела этот метод и опробовала его на людях?!

– И на ком я должна была его опробовать? На мышах? – усмехнулась изобретательница. – Можно было и на мышах, конечно, но люди морфологически и генетически подходят больше.

– Так и продолжаешь свои беззакония, – укоризненно покачал головой пленник.

– Я для этого здесь и обосновалась, чтобы меня не учили уму-разуму высокоморальные идиоты вроде тебя, и не заставляли воевать фанатичные политиканы вроде… сам знаешь, кого.

– Ты решила позаимствовать регенерацию у высокоморального идиота или у фанатичной политиканки?

Рани попыталась сдержать ехидную улыбку, но расхохоталась помимо своей воли.

– Бери выше, Доктор! Я собираюсь сделать бесконечный банк регенераций. Хватит с лихвой на троих, в твоих же интересах сотрудничать со мной. Если бы твоя высокопоставленная подружка не сделала глупость там, на Риконусе, я бы уже завершила свой проект, и мне не пришлось бы специально отлавливать вас по вселенной.

– Я видел, что твоя машина делает с людьми, – уже не скрывая злости, процедил Доктор. – Если бы такое случилось с Романой, я бы…

– Ну какой же ты все-таки дурак, – тяжело вздохнула Рани. – Ты правда думаешь, что на человека и на повелителя времени транслятор действует одинаково? Люди высыхали, как курага, потому что у них в клетках нет запасов артронной энергии. Физически в тебе ничего не изменится, но регенерационный потенциал клеток уменьшится на одну единицу. Теперь понимаешь?

– Предположим, что так, – немного успокоился таймлорд. – Почему ты тогда не опробуешь свою чудо-машину на себе? И артронная энергия есть для экспериментов, и не надо никого отлавливать, а уж тем более расставлять ловушки. Неужели у тебя регенерации на исходе?

– Доктор, неприлично спрашивать такие вещи у женщины.

– Я тебе ни за что не поверю.

– Веришь или нет, а дело ты сделаешь, – категорично отрезала Рани. – Не ты, так твоя Романа. И чтобы не быть голословной, я тебе кое-что покажу.

В камеру вошли двое ледяных воинов с Марса, чтобы сопровождать Доктора вместе со своей хозяйкой до лаборатории, где Рани хотела продемонстрировать гостю поневоле свою передовую технику.

– Как ты приручила их? – поинтересовался тот по дороге, обратив внимание на раболепную покорность представителей воинственной расы.

– Эти не блещут интеллектом, – махнула рукой таймледи, не оборачиваясь к собеседнику. – Но они отличные сторожевые псы, так что не шути с моими мальчиками, Доктор.

«Надо сказать, Рани организовала себе неплохую лабораторию», – подумал Доктор, входя вслед за ней в помещение, оборудованное по последнему слову науки. Ему даже стало жаль, что такая отличная техника служит во зло. Впрочем, он сожалел совсем не о лаборатории. Вместо потолка Доктор увидел огромный купол из прочнейшего стекла, через который прекрасно был виден тот самый таинственный портал, который привлек их с Романой внимание. В нем была какая-то необычайная красота: пугающая и в то же время завораживающая, сиреневые всполохи гипнотизировали и заставляли трепетать оба сердца. В себя Доктора привел вид одиноко болтающейся сбоку от купола ТАРДИС.

– Рани! – громко возмутился он. – Что ты сделала с моей ТАРДИС?

– Пока ничего. Но сделаю, если ты будешь брыкаться. Твоя ТАРДИС улетит прямо в неизведанное одним движением моего пальца.

– Это шантаж.

– Это необходимые меры. Ну же, подойди сюда и взгляни на мое гениальное изобретение.

Доктор с недоверием осмотрел кабины-центрифуги, подобные тем, что он видел на Риконусе. Рани не разрешила ему пользоваться отверткой, однако кое-какие выводы для себя он все же сделал.

– Для кого вторая кабина?

– Первая для донора, вторая для реципиента, что тут неясного?

– Раньше ты обходилась инъекциями.

– Мало ли, что было раньше. Я усовершенствовала систему.

– Допустим, – согласился Доктор. – Резервуар вроде на месте, преобразователь энергии тоже, но я не могу понять одного, Рани. За счет чего ты собралась делать бесконечный банк регенераций?

– Экскурсия окончена, – решительно объявила Рани, давая знак ледяным воинам, чтобы отвели Доктора в сторону. – Ты все посмотрел, лично убедился в том, что ничего страшного и смертельно опасного в моем проекте нет, так что милости прошу на центрифугирование, но не сейчас. Мне нужно еще кое-что подготовить.

– И куда меня, опять в кандалы? – проворчал Доктор.

– Без кандалов посидишь, я сегодня добрая. Но только попробуй вытворить что-нибудь, распрощаешься со своей ТАРДИС навсегда!

Доктор судорожно сглотнул, представив, как его «старушку» затягивает в себя прожорливый светящийся монстр. Да если такое случится, он лично скормит Рани этому же монстру!

– Интересное у тебя соседство, – произнес он, глазами указывая на потолок. – Голова от него не болит, давление не прыгает?

– Я тут по работе, – нехотя ответила Рани. – Постоянно на станции не пребываю. Этот «сосед», между прочим, доставляет много хлопот.

– Вижу. Я заметил у тебя на одном из приборов кривую темпоральных изменений, и у меня такое чувство, что там внутри кто-то скачет по измерениям, как лягушка по болотным кочкам.

– Неужели? – вскинула брови Рани.

– Удивительно, что тебя это не беспокоит. От этих скачков уже начинает разрушаться вселенная, быть может, не одна вселенная, а ты сидишь в эпицентре шторма и лелеешь мечты о вечной жизни.

– Вообще-то, очень даже беспокоит! И как только мы закончим с регенерациями, ты отправишься туда выяснять, в чем дело.

– Что?! – в очередной раз потерял дар речи Доктор.

– Ну а что? – невозмутимо продолжала Рани. – Ты уже не юный студент, имеешь кое-какой опыт межпространственных путешествий и исследований, да и твоя так называемая спутница, я думаю, тоже.

– Не хочешь составить компанию?

– Нет, Доктор, я достаточно напутешествовалась по таким местам. А ты сделаешь доброе дело, если повезет, вернешься домой, чтобы глаза мои тебя больше не видели. Вот и все.

Доктору ужасно хотелось высказать этой самодовольной дамочке прямо в лицо все, что он о ней думает. Несмотря на шутливо-непринужденный тон Рани, он не сомневался, что она играет в какую-то игру, и эта игра, скорее всего, опасна. Доктор должен сделать вид, что подчиняется ее правилам.

– Твоя идея сомнительна, но я согласен. Все равно ты меня не отпустишь, пока не добьешься своего, так зачем тянуть?

– Что, вот так просто согласен? – удивилась Рани. – Не будет долгих раздумий, нотаций об этике, всей той ерунды, которую ты любишь?

– В них нет никакого смысла. Но у меня всего одно условие: я должен увидеть Роману.

– Увидишь, увидишь, – отмахнулась от него таймледи. – Все, до завтра я не желаю с тобой разговаривать, у меня достаточно дел.

На станции Рани отсутствовало понятие ночи и дня, но наступившее затишье вполне подходило под определение ночи. Кое-где был погашен свет, и не было слышно ничьих шагов, если только не брать в расчет шаги Доктора, которыми он измерил свою камеру вдоль и поперек. Ему не давали покоя многие вопросы, например, почему Рани просто не поместила его в свою злосчастную машину, пока он был без сознания? Для чего требовать согласия? Не для того ли, чтобы Доктор не повторил трюк Романы, даже чисто инстинктивно, будучи не в себе? Ведь так весь эксперимент снова бы пошел насмарку. И что это за грандиозные планы о бесконечных регенерациях? Такое под силу разве что Рассилону, хотя кто знает, до чего могла додуматься эта бестия, просидев несколько веков без всякого надзора.

– Портал, станция возле портала, – бубнил себе под нос Доктор. – Зачем она расположилась в таком месте? Ну конечно! Идиот, как же я сразу не понял!

Казалось, от посетившей его блестящей мысли Доктор не мог задержаться на одном месте ни секунды. Он бегал по камере, как ошпаренный, соображая, как ему выбраться хотя бы ненадолго, чтобы проверить свою догадку. У дверей снаружи дежурил ледяной воин, да и о том, чтобы сбежать через дверь, не могло быть и речи. Повелитель времени обнаружил в дальнем углу вентиляционное отверстие, осторожно снял решетку и попробовал пробраться внутрь. К своему огорчению, он понял, что слишком широк в плечах, чтобы пролезть в него. В десятой регенерации у него бы это непременно вышло, а теперь он только застрянет здесь намертво.

Доктор уже хотел закрыть вентиляцию обратно, как вдруг из темного отверстия на него уставились испуганные глаза. Таймлорд чуть не выронил металлическую решетку на пол от неожиданности. Глаза принадлежали маленькой девочке, сразу попытавшейся уползти обратно от незнакомца.

– Эй, дитя! – прошептал ей вслед Доктор. – Не бойся, я друг! Я такой же пленник здесь, как и ты.

Девочка с недоверием, но все же протянула ручонки к таинственному товарищу по несчастью, который аккуратно помог ей вылезти наружу и поставил на пол перед собой. Совсем маленькая, лет пяти или шести, с темной кожей и кучерявыми волосами, одетая в причудливое одеяние, она смотрела снизу вверх на своего спасителя.

– Ну, юная леди, – опустился Доктор на корточки, – давай знакомиться. Меня зовут Доктор, а тебя?

– Объект шестнадцать, – по-прежнему хмуря брови, ответила девочка.

– Объект шестнадцать, говоришь, – задумался Доктор. – А где же остальные пятнадцать?

– Их нет.

– Нет, то есть как – нет? Ушли, умерли?

– Наверное, умерли, – малышка была немногословна.

– Проехали. Во-первых, ты никакой не объект шестнадцать, запомни это. У тебя должно быть имя. Тебе подойдет имя… Подойдет имя… Рут! – с улыбкой воскликнул Доктор. – Итак, Рут, расскажи мне, что с тобой случилось?

Девочка, еще не привыкшая к новому имени, робко сказала:

– Госпожа сказала мне, что завтра она заберет меня из террариума.

– Из террариума?! Как зверушку? – поразился Доктор. – Рани в своем репертуаре. Неважно. Почему ты испугалась и решила бежать?

– Если госпожа говорит, что заберет, это значит, что ты больше не вернешься.

– Ты думаешь, что остальные умерли, и тоже боишься умереть?

– Вы поможете мне убежать отсюда? – с надеждой спросила Рут.

– О да, дитя, конечно, – заверил ее Доктор, однако же сам крепко призадумался.

Он достал из кармана звуковую отвертку, которую Рани, к счастью, не конфисковала, и просканировал ребенка с головы до ног. Результат оказался именно таким, каким Доктор и ожидал, и боялся его увидеть одновременно: Рут – человеческое дитя с элементами ДНК повелителя времени. Такое могло произойти только в том случае, если она формировалась и росла возле временной воронки или… возле портала в иную реальность. Она создана здесь, в лаборатории Рани!

– Пятнадцать объектов! – в ужасе бормотал Доктор. – Пятнадцать попыток добыть регенерационную энергию искусственным путем. Неудачных попыток. Пятнадцать загубленных детей. О, Рани, как бы я хотел, чтобы ты однажды сполна ответила за все свои эксперименты!

– Сэр, вы поможете мне сбежать? – повторила вопрос девочка, которая не поняла ни слова из услышанного.

– Почему ты? – продолжил свою речь повелитель времени, проигнорировав его. – Почему сейчас? Что в тебе такого особенного?

Ребенок лишь растерянно смотрел на этот театр одного актера, придумывая новый план побега через вентиляцию. Доктор заметил, в конце концов, что напугал девочку еще сильнее.

– Рут, – обратился он к ней, – я знаю, что тебе страшно, но не стоит переживать. Я спрячу тебя у себя до завтра, а завтра я найду способ справиться с Рани, вот увидишь.

– Обещаете, что не отдадите меня госпоже?

Доктор хотел поклясться двумя сердцами, но вспомнил, что недавно уже нарушил одну такую клятву, поэтому ответил просто и кратко:

– Да.

На следующий день Доктор сумел вытребовать себе у Рани свидание с Романой, хотя та была явно не в восторге от этой идеи. Пригрозив Доктору в случае одного-единственного подозрительного действия уничтожением ТАРДИС, Рани впустила его в камеру ко второй пленнице. Романа была встревожена ничуть не меньше, чем он сам. Увидев друга, она в порыве эмоций бросилась ему на шею.

– Доктор! Ты в порядке?

– Что за вопросы, Романа, я всегда в порядке! – сказал тот, украдкой прижимаясь щекой к ее волосам.

– Ты узнал, для чего Рани держит нас здесь? – спросила таймледи, с беспокойством заглядывая ему в глаза.

– Ей нужны регенерации, – шепотом ответил Доктор.

– Это не ее ли базу мы видели на Риконусе? – догадалась девушка.

Доктор кивнул.

– Плохо… Ты хочешь мне сказать еще что-то?

– Я видел ребенка.

– Ребенка?! – отчего-то пришла в смятение Романа.

– Человеческое дитя с частичкой ДНК повелителя времени. Рани их выращивает здесь, но видимо, все безуспешно, если ей понадобилась клеточная энергия настоящего повелителя времени. Меня настораживает, что сегодня Рани собирается использовать этого ребенка для неизвестной цели.

– Покажи мне его!

Доктор прикоснулся к виску Романы и сообщил ей образ Рут. Она медленно выдохнула и прикрыла глаза:

– Значит, все это правда…

– О чем ты?

– Послушай, Доктор, – произнесла таймледи, опустив голову. – Что бы Рани ни попросила тебя сделать, выполни это.

– Романа! – отшатнулся от нее Доктор. – Как ты можешь…

– Это наше прошлое! Прошлое всего Галлифрея! Смотри.

Романа установила с ним телепатический контакт, где показала все, что было ей известно из Матрицы. Перед глазами возник образ древнего Галлифрея, лишенного известных ему технологий, и первой космической путешественницы. Доктора словно поразило молнией, когда он увидел, как эта путешественница нашла возле знакомого портала ребенка, и этот ребенок, вне всякого сомнения, был Рут! Забранная на Галлифрей Рут стала жить, как самая обычная девочка, пока впервые не регенерировала после несчастного случая. В этом не было бы ничего странного, если бы не один шокирующий факт: до нее никто никогда на этой планете не регенерировал! Расы повелителей времени просто не существовало как таковой.

Доктор почувствовал, как на лбу выступил холодный пот, однако продолжил принимать информацию. Начались бесконечные опыты над Рут: она регенерировала десятки раз, была то девочкой, то мальчиком, то снова девочкой до тех пор, пока ее приемная мать не нашла метод передавать способность к регенерации остальным людям. Так начала формироваться цивилизация Повелителей Времени. «А что случилось с Рут?» – мысленно спросил Доктор, предчувствуя что-то нехорошее. И он увидел ее снова на службе у того самого Дивизиона. Только теперь это был мужчина по имени Доктор, с ТАРДИС – полицейской будкой…

Романа прервала телепатический контакт, несмотря на протест Доктора, который через чудовищную боль стремился узнать все до победного конца. Он оперся рукой о стену, чтобы не упасть от одолевшей его слабости и опустошения.

– Я никогда бы не стала показывать тебе этого, если бы у меня не было серьезного повода, – тихо произнесла Романа, – а он есть.

Доктор по-прежнему молчал, не зная, что сердца Романы разрываются в этот момент вместе сего собственными.

– Это ничего не значит, – наконец, изрек таймлорд. – Должен быть другой выход. Я обещал ей…

– Ты понимаешь, что на кону жизнь всей нашей цивилизации? – рассердилась Романа. – Твоя жизнь, Доктор, моя жизнь, жизнь всех, кого ты когда-либо знал, не так ли? Это свершившийся факт, твой отказ приведет к парадоксу! Наша родная вселенная в опасности из-за того, что ты жалеешь эту девочку!

– А ты, разве тебе ее не жалко? – посмотрел он на нее так, что повелительнице времени стало не по себе.

– Жалости нет места, когда погибает мир. Прежде всего, мы дети Галлифрея, и мы не можем сбежать от долга перед ним до самой своей смерти.

– Романа…

– Здесь нет Романы! Я Романадворатрелундар, Леди-Президент Галлифрея вчера, сегодня и вовек, и я приказываю тебе выполнить свой долг!

Доктор застывшим взглядом смотрел на нее, но не видел своей Романы. Вот она какая, Леди-Президент, с пылающими от гнева щеками, с обжигающим огнем в глазах. Этот огонь будто бы начал разгораться перед ним, как в тот самый день, когда он своими руками уничтожил свой мир ради спасения всей остальной вселенной, пусть даже этот день переписан. Доктор никогда не сможет забыть этого пожара, в котором погибли все, в том числе и Романа. Жизни родных, любимых, друзей и недругов, знакомых или просто соотечественников взамен жизней триллионов живых существ… Он сделал свой выбор тогда. Сейчас величайший парадокс в истории мироздания можно предотвратить ценой всего лишь одной искалеченной судьбы. Одна искалеченная судьба – это ведь не так много, когда речь заходит о судьбах миллионов?