Текст книги "Страшная сказка. Ведьма и Король (СИ)"
Автор книги: natalistory
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)
За считанные секунды взобравшись на пригорок, король отметил, что уже значительно стемнело и, пришпорив коня по бокам, ещё быстрее сорвался с места, зная, что до заветной цели уже совсем близко.
Маленькая, чуть покосившийся хижина стояла на прежнем месте, её покатая крыша, ярко освещенная луной, отбрасывала длинную, кривую тень, а дверь и ставни были плотно закрыты.
Не думая, не размышляя и не гадая о том, ждут ли его сейчас, Фредерик немедленно спешился, привязал уставшую, загнанную лошадь к дереву и двинулся вперёд, одержимый лишь образом, образом прекрасной женщины с кулоном.
Нетерпеливо рванув на себя ручку, он перешагнул порог дома, откуда ещё два дня назад так отчаянно стремился убежать и очутился внутри. Мгновенно лицо обдало теплом очага, а в нос просочился приятный, уже хорошо знакомый запах лаванды.
Нервно оглядевшись вокруг, король тут же понял, что на этом его поиски закончились, ведь та, о которой он так мечтал и грезил, которую желал и одновременно ненавидел была здесь, рядом, сидела к нему спиной, не повернувшись даже от грохота.
– Мэри… – растерянно позвал он, не зная, что делать дальше.
– Зачем Вы вернулись? – её ледяной голос мгновенно остудил его пыл, одновременно осадив и мальчишеское рвение.
– Не знаю, – честно признался король, воистину удивляясь собственной глупости, – но я не мог не сделать этого. Всё вокруг мне напоминает о тебе и все кругом не мило.
Каждая линия и чёрточка, каждый изгиб её соблазнительного тела страстно манил и притягивал взгляд. Её смуглая кожа сияла и мерцала в свете огня и, чудилось будто бы она переливается тысячами бриллиантов, демонстрируя свою драгоценность.
Время шло, а девушка по-прежнему сидела неподвижно, явно давая понять, что сильно обижена.
Фредерик не знал, что ему делать, его душа рвалась на части и испытывала огромный, непреодолимый диссонанс: он не желал здесь находиться и одновременно не представлял, что может уйти, был очень зол на Мэрилин за прежнюю ложь и предательство и, в тоже время, чувствовал в своём сердце непомерную любовь к этой… ведьме.
Всё смешалось в некой какофонии сумбура и полной неразберихе, где правда и явь, а где адское пойло, диктующее своими дьявольскими чарами то, что он сейчас должен испытывать.
Ноги сами несли его вперёд и, за несколько шагов преодолев простор одиночной комнаты, он очутился перед ней и безвольно опустился на колени, повержено склонив голову.
– Кажется, я понял, зачем вернулся, – поднимая на неё глаза, наконец пояснил король, – Я люблю тебя и этого уже не изменить.
В эту секунду во взгляде хозяйки что-то резко переменилась, он больше не был пронизывающим и жестоким, а наоборот, стал мягким и проникновенным, точно таким же, как раньше, когда она неделями ухаживала за ним, стараясь излечить недуг.
Протянув правую руку, Мэрилин легонько коснулась костяшками пальцев его гладко выбритой щеки и провела по ней вниз, опускаясь на подбородок.
Всё тело мужчины невольно содрогнулось и, отметив про себя, что его более ничего не сдерживает, он подхватил девушку за талию и, заставляя опуститься на пол, прильнул к нежным, тёплым губам.
Стоило Фредерику вкусить чувственность этих розовых, бархатных лепестков, как в его жизни тут же всё встало на свои места и приобрело особую осмысленность.
Он раскрывал и починял податливые, манящие створки, врывался внутрь нетерпеливым языком и подминал её собственный под себя. Ему доставляло особое, крайнее удовольствие то, что все сейчас происходило по его личному, надуманному сценарию и ничто не нарушало выстроенную идиллию.
Не прерывая страстный, даже слегка агрессивный поцелуй, король неустанно прохаживался по стройному, упругому телу руками и как только добрался до полных полушарий груди, постарался поскорее их высвободить.
Плотная ткань платья лишала необходимый чувствительности, а тугая шнуровка преграждала заветный пути к наслаждению, из-за чего Фредерик даже невольно зарычал от нетерпеливый злобы.
– Я желаю немедленно овладеть тобою, – прошептал он ей тихо на ухо и с силой дернул лиф наряда вниз, от чего крепкие нити затрещали и лопнули, открывая наконец дорогу прекрасному.
С фанатичным блеском в глазах, мужчина жадно набросился на спелую, слегка затвердевшую от крайнего возбуждения грудь и, ловко поймав ртом сосок, втянул его в себя.
Это была истинная и неподвластная ни каким преградам эйфория. Сочная, тёмно – розовая горошина, восхитительно перекатывающаяся на языке, заставляла всё внутри сжиматься в тугой, болезненный узел, а область паха и вовсе истошно молила о разрядке, спасении и освобождении.
Окончательно разорвав лёгкое, домотканое одеяние, Фредерик откинул в сторону теперь уже не нужные лохмотья одежды и впился глазами в её совершенную фигуру.
Идеальные пропорции юного тела завораживали: тонкая талия переходила в округлые, плавные и выразительные бедра, которые, в свою очередь, завершались длинными и стройными ногами и всё это сейчас принадлежало ему.
Вдоволь налюбовавшись и тем самым еще больше себя раззадорив, король не спеша и довольно грациозно согнул её ноги в коленях, а затем развел их широко в стороны, открывая тем самым полный допуск к женскому естеству.
Тусклого света очага и нескольких огарков свечей было, конечно, недостаточно, но вполне хватало для того, чтобы увидеть, что лоно её абсолютно мокрое и давно готово принять в себя его мужское достоинство. Прозрачная, вязкая капелька, вытекающая из него, страшно манила и завораживала. Ему тут же дико захотелось испробовать её на вкус, ощутить сполна эту дерзкую влагу, истязая себя ещё сильнее и лишая рассудка.
Резко наклонившись, он припал губами к тому месту, до которого успела добраться заветная капелька и смачно слизал её языком. До чего же приятной она была на вкус: свежая, слегка солоноватая и пряная, именно такая, какой была и сама Мэрилин.
Осушив увлажненное место, мужчина потянулся к самому основанию лона и, остановившись у входа, вошёл в него языком, снова вкусив этот райский нектар.
От его порочных и весьма откровенных деяний, девушка громко стонала и неистово извиваясь на полу, мечтая получить желаемую разрядку. В одно мгновение её легкий стон перешёл в оглушительный крик, когда она почувствовала, что король не раздумывая и без предупреждения перешёл на пульсирующий, сгорающий от нетерпения бугорок, а в ней самой очутились сразу два его пальца.
Ее тугие, гладкие стенки значительно растянулись, но всё же это не подарило долгожданного чувства наполненности, которое может дать только мужской член, по-хозяйски вторгающийся внутрь.
– Я больше так не могу, – измученно простонала она, облизал пересохшие губы, – Перестань терзать меня ожиданием, ведь оно просто невыносимо.
Слова, что в мольбе и стенаниях произносила Мэрилин, получились неким призывом, командой и маяком.
Фредерик понял, что она в полной мере готова принять его всего, целиком и без остатка и, наспех освободившись от давящего плена брюк, не раздумывая вошел в неё, быстро и на всю длину.
На одно мгновение они оба замерли, наслаждаясь своим обоюдным и желанным соитием, а затем также синхронно перешли в движении: он сделал первый, рваный и глубокий толчок, а она, как можно сильнее подалась к нему бедрами, дабы сделать проникновение ещё ярче.
Король, не останавливаясь и не сбавляя темпа, продолжал входить снова и снова, отчётливо ощущая, как под мощным напором растягиваются и приятно обволакивают его член, словно перчаткой, гладкие, упругие стенки.
Сколько продолжалась эта сладостная, мучительная истома, было неизвестно. Несколько раз за это время тело девушки билось в крупной, пробирающей дрожи яркого, сильного оргазма и в конечном итоге и сам Фредерик почувствовал скорое, неминуемое приближение излияния, победоносно прикрыв тяжёлые веки.
Густая, вязкая струя горячего семени медленно разлилась внутри Мэри и от этого её эмоции ещё больше усиливались.
Сбивчиво дыша, они лежали на холодном, деревянном полу, устланном сухой соломой и не могли во всё это поверить: король не мог уверовать в то, что всё-таки вернулся в это Богом забытое место, на коленях признавшись ведьме в любви, а она в том, что всё-таки её планы свершились, зелье подействовало, а чары ничем не сломить.
– Что нам теперь делать? – с надеждой вглядываясь в лицо хозяйки дома, неуверенно спросил мужчина.
– Ничего, – не раздумывая, ответила она, – Нам судьбою предначертано быть вместе, тебе не будет жизни без меня и счастья, как такового, тоже. Оставь свои страхи, тревоги и обязательства, доверься инстинктам и самой природе.
– Но как? Твои слова непонятны для меня. Я король и к тому же женат. Народ любит мою супругу и вряд ли по-доброму отнесется к тому, что её кем-то заменят.
– Тогда создай условия для того, чтобы её было необходимо заменить, – поднимаясь с пола, вкрадчиво намекнула она.
– Ты предлагаешь мне… – в испуге поднявшись вслед за нею, не договорил Фредерик.
– Я ничего не предлагаю, – рассмеялась Мэри, бросая в огонь остатки своего некогда платья, – Пойдёмте в лес, мой король, мне хочется Вас кое с кем познакомить.
Облачившись в тёплую, шерстяную мантию, девушка нежно подхватила своего спутника под руку и вывела его из дома.
Весенняя ночь была тихой и звёздной, не было ни малейшего дуновения ветерка, а ветви деревьев оставались неподвижными, пребывая в своём немом спокойствие.
– Чего ради нам бродить по лесу, когда я мог бы снова заключить тебя в свои объятия? – Непонимающе поинтересовался нежданный гость.
– Всему своё время, дорогой, – отходя от него на почтительное расстояние и поднимая вверх руки, ответила она, – Смотри и увидишь…
Словно зачарованный, король не мог оторвать взгляд от её мерно покачивающейся фигуры, а затем послышалось уже знакомое, дивное пение и он с ужасом прошептал:
– Волки.
========== Королевство ведьмовства ==========
Так же, как и в ту ночь, когда застывший в сугробах, он не мог пошевелиться, оставаясь на месте и наблюдая за Мэрилин, так и сейчас – его тело перестала слушаться.
Фредерику хотелось закричать, остановить её, предупредить, что волки не станут терпеть его присутствия, но язык почему-то онемел и присох к нёбу, лишая этой возможности.
Будто бы не замечая его отчаянных стенаний, девушка продолжала громко петь, одновременно завораживая и пугая своим голосом. Её широкая улыбка озаряла лицо в моменты затишья и вселяла некую надежду на то, что её спутнику всё же ничего не грозит.
Спустя несколько минут, ночные путники уловили отдаленные звуки ломающихся сухих веток, именно таких, которые могли раздаваться только от воистину тяжёлых шагов грузного тела, а затем появились Они.
Огромный тени лесных исполинов плавно выныривает то тут, то там из кромешного сумрака и походили более на неких чудищ из легенд и преданий, чем на живых и реальных зверей, обитающих среди нас.
Словно дитя, радующееся новой игрушке, Мэрилин задорно хихикнула и, в миг изменив привычную стойку, бросилась вперед, где из мрака вековых деревьев показалась огромная голова Рами.
Любящим взглядом встречая быстро приближающуюся фигуру хозяйки, волк лениво потянулся и ускорил шаг, дабы побыстрее сократить расстояние между ними.
– Мальчик мой, – нежно обнимая лохматую голову смелого вожака, прощебетала она.
Фредерик не мог не отметить, что сегодня волков было значительно меньше и, скорее всего, это не было связано с нежеланием зверей встречаться с девушкой – их перебили, перебила его стража и один только Бог знает – мстительны ли они по натуре.
– Ваша Светлость, идите же к нам! – изобразив жест призыва, крикнула Мэри, – Вам нечего опасаться, уверяю!
Не помня себя от страха, ещё отчётливо представляя в голове картину расправы этих жутких монстров над Лораном, король на ватных ногах двинулся вперёд, надеясь лишь на то, что эта удивительная женщина, имеющая над ним безграничную власть, его защитит.
Поравнявшись с “закадычными друзьями”, что стояли, практически, неподвижно и лишь тихое, мерное рычание блаженства, выдавало в них отсутствие сна, мужчина остановился.
Оторвавшись от хозяйки, Рами поднял на него свою большую, суровую морду и внимательно посмотрел в глаза. Его взгляд был настолько ледяным и пронизывающим, что хотелось немедленно сбежать, а ещё в нём читалась непомерная опасность, вражда и смерть.
Несколько секунд всё было абсолютно тихо, а затем волк грозно зарычал, оскалив свои длинные, острые клыки, прямо как тогда в лесу, в день их неудачной охоты.
Инстинктивно отпрянул, Фредерик не знал, что ему делать: бежать здесь было некуда, да и при любом раскладе Рами догонит его в два счёта, а стоять на месте было, как минимум, глупо, ведь каждый до последнего должен бороться за собственную жизнь.
– Спокойно, – грубо повернув голову волка к себе, властно приказала Мэрилин, – Это мой друг, а значит теперь и ваш. Заботьтесь о нём, охраняйте и берегите, этот человек чрезвычайно важен для меня.
Будто бы соглашаясь с каждым сказанным словом, зверь понимающе качал головой, а когда она закончила, снова повернулся к королю.
В его желто – зеленых глазах больше не было ненависти и вражды, теперь они смотрели на незваного гостя со смиренным спокойствием и глубоким почтением.
– Погладьте его, – подталкивая руку Фредерика к спине вожака стаи, настаивала девушка, – вот увидите, вы подружитесь.
Потихоньку привыкая к внушительным размерам грозного животного, мужчина внемлил пугающей просьбе и дотронулся до жесткой шерсти на ровной спине. Прикосновение его было почти невесомым, но всё же ощутимым, от чего Рами заметно выгнулся, сам подставляясь под ласкающую его руку.
– Ему нравится, – будто не веря в происходящее, радостно воскликнул король.
– Иначе и быть не могло, – томно подтвердила ведьма, поглаживая зверя с другой стороны, – твои руки волшебны, а прикосновения заставляют желать их снова и снова.
Поддавшись столь непривычной, даже фантастической атмосфере, мужчина весело рассмеялся. Он и не мог представить, что всё окажется настолько просто и удивительно. Маленькая часть его души, что звалась здравым рассудком, упорно кричала внутри, что это всё обман, что колдунья затуманила его сознание, что специально натравила этих жестоких убийц и намеренно не выпускала из леса, но её никто не слушал. Чары действовали, а магия работала, в связи с чем, ни один отголосок здравого смысла больше не был услышан и лишь слова Мэрилин имели огромный и правдивый смысл.
– Ваше Величество, одобряет быструю езду? – улыбнувшись спутнику, поинтересовалась Мэри.
– Я умелый наездник, поэтому мой ответ будет положительным.
– Тогда садитесь, – неожиданно приказала она, – Сантьяго, ко мне!
Не успел король опомниться, как большой черный волк подлетел к нему сзади и смирно опустился на землю, предлагая оседлать себя и никак иначе.
Не желая упасть в грязь лицом перед дамой, он сел верхом на волка, а тот, будто бы только этого и дожидаясь, немедленно поднялся на ноги и ринулся вперед, опережая сам ветер.
Адреналин и чувство азарта мгновенно закипели в молодой крови, а сам факт того, что в любую секунду он может свалиться, подстегивал ловкость и браваду. Фредерик видел, как белая тень, верхом на которой двигалось Мэри, сначала поравнялась с ними, а затем пошла на обгон, лишний раз доказывая другим волкам – кто здесь является лидером.
Ещё никогда за все свои прожитые годы король Оскольда Фредерик IV не испытывал ничего подобного, а повидал он немало, поверьте. Сантьяго всё быстрее уносил его прочь: прочь от хижины, в которой он теперь не против был оказаться, прочь от замка, где томилась его уже не любимая супруга, прочь от всего…
Впереди была только свобода: свобода выбора, свобода действий, свобода желаний. Не это ли люди называют истинным чудом, удачей и судьбой? Верно, и сегодня судьба благоволила ему.
Когда впереди наконец забрезжил красный, юный рассвет, Фредерик остановил волка. Они по иронии жизни очутились на том самом пригорке, где всё и началось.
Мэрилин, величественно восседая на Рами, подъехала следом, одарив их обоих лучезарной улыбкой.
– Я должен вернуться, – грустно напомнил король, стараясь угадать, что творится в душе юной ведьмы.
– Так иди, – невозмутимо ответила она, поглаживая пальцами холодный, серебряный медальон.
Добравшись до хижины, он отпустил Сантьяго и тот, примкнув к компании вожака, удалился прочь, отправляясь на поиски своих братьев.
– Простишь ли ты мне мой уход? – виновато поглядывая на девушку, никак не мог решиться мужчина.
– Я не в обиде, поверь. Ты вернёшься ко мне, ибо поистине влюбленные люди не выдержат разлуки, но пока тебя нет, возьми мой подарок. Он будет напоминать тебе о том, что в старой хижине тебя ждет та, что готова жизнь отдать, лишь бы мы были вместе.
С этими словами, Мэрилин извлекла из кармана мантии брошь, совсем маленькую, но достаточно приметную и приколола ему на одежду.
– Когда придёт время, ты поймешь – это не просто блестящий сувенир оборванной нищенки, это – наше спасение, наш шанс начать свои жизни с чистого листа и пропуск к готовому счастью. Не снимай её, прошу, других пожеланий нет более.
Поцеловав хозяйку стаи на прощание, Фредерик отвязал коня и пустился назад, даже не надеюсь на то, что его отъезд остался незамеченным.
Как только он въехал в конюшню родного замка, на него тут же обрушилась волна непомерной, давящий грусти, унять которую, он, увы, не мог. Сердце сжималось и ныло внутри, душа рвалась на части и не находила покоя, а перед глазами стоял, не желая пропадать, образ колдуньи, что была ему милее всех на свете.
– Где вы были?– встревоженный мужской голос нарушил его скорбное уединение и вывел из мучительного транса.
– В лесу, – честно признался монарх, – Коллин, я был с ней в лесу и больше не оставлю её отныне.
– Но вы женаты. Рано или поздно королева узнает, или вы настолько жестоки, что не будете скрывать от неё свои похождения?
– Я вовсе не жесток и уж точно никогда не буду обманщиком. Я хочу, чтобы моей супруги не стало и, надеюсь, моя воля в полной мере тебе понятно.
– Я должен ее …
– Уговорить, – продолжил за лорда Крейна фразу Фредерика, видя, как глаза друга заметно расширяются и наливаются слезами, – Уговорить согласиться на развод и по доброй воле уйти в монастырь. Перестань делать из меня чудовище, я не желаю ни чьей крови.
– А если королева не согласиться?
– Это будут уже твои проблемы, Коллин и тяжесть их ляжет на твои плечи.
Бросив под ноги старый плащ прислуги, который он позаимствовал накануне путешествия, мужчина властно развернулся на каблуках и гордо вышел из конюшни, направляясь прямиком в свои покои и видя, как мерцает на его груди брошь, переливаясь всеми известными человеку цветами.
Намеренно не задерживаясь ни с кем по пути, король вошел в спальню и тяжело опустился на мягкое кресло, блаженно прикрыв глаза. Ночь без сна и юношеские забавы наконец дали о себе знать непомерной усталостью и разбитостью, но стоило ему понадеяться на полное уединение, со стороны задернутого полога кровати послышался грустный голос.
– Я вижу в своём муже отныне другого человека и больше не узнаю его.
Помолчав некоторое время, больше собираясь с мыслями, чем намеренно игнорируя сказанное, Фредерик вяло выдохнул.
– Я и сам его более не узнаю… Всё изменилось за то время в лесу, лес меняет людей. Ты, как никто другой, знаешь меня и вряд ли способна обвинить в бесчестии, поэтому признаюсь тебе, как на духу – любовь прошла, она уж не вернётся.
– И что с того? Нам крайне повезло, что в нашей жизни она вообще была. Вы король, а я ваша королева, этого более чем достаточно для того, чтобы между нами ничего не менялось.
– Отныне этого не достаточно, – раздражённо прервал её супруг, чувствуя, как быстро его одолевает ярость при одном только виде на своей постели другой женщины, не Мэрилин, – Я немедленно прикажу собрать твои вещи и перенести их в любую выбранную комнату. Мною всегда ценилось упрямство, но в данном случае, оно тебе не поможет.
Не в силах больше сдерживаться, хотя этого и требовали правила хорошего тона, Эмилия поднялась с кровати и прикрыла лицо руками. Слёзы нескончаемым потоком лились из её глаз, предательски не желая останавливаться. Ей хотелось кричать, бежать и, остановившись, упасть к его ногам, взывая к былым чувствам и состраданию, но это было невозможно. Будучи хорошо обученной и, мастерски умея держать себя в руках, девушка наконец пришла в себя и, подойдя совсем близко, прошептала:
– Всё будет так, как того требует закон и раз уж я стала законной королевой, то ей и останусь, даже если это кого-то сильно не устраивает.
Видя, как в глазах мужа зарождается полнейшее непонимание, а вернее удивление от того, что ему сейчас пришлось услышать, Эмилия хотела было покинуть комнату, где далеко в прошлом остались её надежды обрести вечную, чистую любовь, но остановилась.
Взгляд девушки уловил на одежде собеседника неприметное украшение, которого ранее, совершенно точно, там не было. Маленькая брошь в виде изящного орла, широко раскинувшего крылья в полете, переливалась всеми цветами радуги и страшно манила к себе прикоснуться. С этим желанием невозможно было бороться, рука сама потянулась навстречу горделивой птице, а та, словно понимая всё это, засияла ещё ярче, отбрасывая от себя длинную, черную тень.
– Какая прелесть… – это последнее, что сказала королева перед тем, как её пальца коснулся холодный металл, а острая игла застёжки проколола тонкую, нежную кожу, заставляя девушку негромко ахнуть, повалившись на пол, и стараясь восстановить прерывающееся, угасающее дыхание.
Абсолютно не понимая случившегося, Фредерик продолжал сидеть неподвижно, ожидая, когда же этот абсурдный спектакль жалости, разыгранный его обиженной супругой закончится. Время шло, а Эмилия продолжала лежать на полу, только уже совершенно тихо.
– Эмилия, – робко позвал Фредерик , чувствуя на коже первые нотки зарождающегося страха, – Эмилия…
– Ваше Величество, – до боли знакомый голос советника, вывел его из ступора, – Ваше Величество, я нигде не могу сыскать вашей супруги, поэтому…
– В этом нет нужды, – перебив, мрачно заверил король, – Зайди и закрой за собой дверь.
Бесшумно просочившись в спальню, лорд Крейн оглядел масштабы произошедшего и его глаза заметно расширились, а лицо исказила гримаса ужаса.
– Клянусь тебе, я здесь не при чём, – понимая, как всё это выглядит со стороны и учитывая их недавний разговор, быстро затараторил мужчина, – Мы разговаривали, я велел ей подыскать другую комнату, а затем… Затем она упала и вот.
– Могу сказать одно, королева мертва, – отнимая пальцы от шеи девушки и поднимаясь ноги, констатировал Коллин, – Мои “поздравления”, Фредерик, ты свободен.
Не чувствуя грани между тем, как должен вести себя убитый горем муж и тем, что сейчас на самом деле он ощущал, горе любовник сорвался с места и, не обращая внимания на призывные речи друга, выбежал из спальни.
Его тянуло вперёд, тянуло сильно и непреодолимо, будто бы разум в миг помутился и стал жить своей собственной, отдельной жизнью. Ноги несли онемевшее тело к конюшне, взгляд опутала пелена , а перед глазами был только он – образ улыбающейся ему Мэрилин.
Король снова скакал по лесу, местами обращая внимание на красоты окружающие его, но не мог думать ни о чём, кроме того, что ему, пусть и ценой собственной жизни, нужно поскорее добраться до ветхой и покосившийся избушки.
Привитые с детства моральные принципы, честь и достоинство больше не отягощали, Фредерика не заботил и тот факт, что в это самое время весь замок, все его подданные, родные и друзья неустанно скорбят по преждевременной и такой нелепой кончине королевы.
И всё же он знал, точно знал, что любовь эта не настоящая, искусственная и поддельная, но противиться чувству, увы, не мог. Его душа будто бы раскололась надвое, одновременно борясь и не принимая друг друга.
Та часть, что была главнее, сильнее и могущественнее, неустанно подавляла другую, ту, что всё ещё любила Эмилию и изнывала от вселенского горя, осознавая её смерть.
Ведьма настолько глубоко проникла в его разум, что мужчина уже не знал, как ему существовать без неё далее. Мэрилин стала воплощением всего самого светлого, нового и ранее неизведанного, показала другой мир, другую реальность и она была отнюдь не хуже той, к которой он привыкал годами. Лес, свобода, волки, любовь и безграничная раскрепощённость тела, ради которых снова и снова хотелось идти на безумства.
За странными мыслями терзаний и боли король не заметил, как прошел долгий и извилистый путь, очутившись на широкой поляне перед хижиной девушки.
Словно догадываясь, что он придет, Мэри была на улице и, сидя на низенькой скамеечке, смотрела куда-то вдаль, а у её ног спокойно лежал Рами, сложив огромные лапы под мордой.
– Наконец-то… – тихонько выдохнула она, срываясь с места и устремляясь туда, откуда показалась тень её долгожданного гостя.
Их объятия были настолько крепкими, что можно было предположить, будто бы они не виделись целую вечность, но мы то знаем, что это было не так.
Фредерик снова и снова прижимал её к себе, вдыхал густой и насыщенный запах волос и боялся отпустить, словно разжав однажды руки, милый образ пропадет навсегда и безвозвратно.
– Все преграды стерты. Нам больше ничего не мешает быть вместе, – сбивчиво шептал он ей на ухо, покрывая лицо горячими поцелуями, – Я заберу тебя отсюда, отвезу в замок и больше никогда не покину… Мэрилин, ты встанешь моей женой?
Округлив глаза и изображая искреннее удивление, ведьма снова упала в объятия любимого, произнеся лишь одно слово.
– Конечно.
Усадив девушку подле себя на коня, Фредерик повернул назад к замку, абсолютно не заботясь о том, что везёт будущую жену в тот момент, когда всё королевство готовится к похоронам Эмилии.
Он не знал, что скажут придворные и ближайшие советники, но четко понимал одно, он является их правителем и только его слова закон.
Придвинувшись поближе к сильному мужскому телу, Мэрилин ненадолго прикрыла глаза и, зажав в руке большой медальон, погрузилась в эпоху, когда всеми этими землями правил ещё Фредерик III – дед её суженого, а точнее, на 70 зим назад.
Будучи 25 лет от роду, она происходила из бедной деревенской семьи и лишь своим умом, а также природным обаянием смогла пробиться вперед, став придворной дамой а затем и личностной фрейлиной королевы.
Частое присутствие на пирах и в спальне больной и слабой женщины, сопутствовали тому, что монарх обратил на неё своё пристальное, особое внимание и в считанные секунды Мэри превратилась из бывшей оборванки в фаворитку короля, довольно часто раскрашивающую его одинокие ночи.
В этих отношениях не было злого умысла и холодного расчета, как сейчас с его внуком, между молодыми людьми вспыхнула любовь, настоящая и беззаветная, а ещё запрещённая и обреченная на страдания.
Зародившемуся счастью не суждено было продлится долго, слухи, расползающиеся по замку со скоростью ветра, дошли до обманутой супруги и, пребывая вне себя от гнева, она отлучила бедную девушку от двора, прогнав прочь.
Родные её к тому времени давно умерли и, не помня себя от горя, она брела по дремучему лесу, надеясь лишь на то, что встретит кого-то из хищников, что подарит ей быструю, милосердную смерть и избавит наконец от страданий, но набрела на избушку.
На пороге её встретила дряхлая старуха, которая хоть и пугала своим внешним видом, оказалась к ней очень добра и приютила у себя. Именно она обучила Мэрилин всем премудростям ведьмовства и приобщила к стае, когда же её час пробил, колдунья подарила своей подопечной медальон, внутри которого была сосредоточена неистовая сила, дарующая своему обладателю вечную молодость и приказала поклясться, что та не остановится ни перед чем, пока сама не станет королевой этих земель.
Оказывается, что 70 лет человеческой жизни – это вовсе не срок, если сердце твоё наполнено ненавистью и жаждой отмщения, если на смертном одре друга ты дал кровную клятву и если всей душой веришь, что час твой когда-нибудь наступит.
Мэрилин – предводительница стаи, ведьма и обманщица стала королевой Оскольда. Конечно же, стала. А разве вы сомневались?
