Текст книги "Страшная сказка. Ведьма и Король (СИ)"
Автор книги: natalistory
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
========== Фредерик IV ==========
Красное солнце клонилось к закату. Чистое, зимнее небо, выгодно выделяясь на фоне всемогущего светилы, излучало спокойствие и умиротворение.
Вся природа, подчинившись “Холодной королеве” на долгие три месяца, замерла, в сковывающем ее летаргическом сне и это было прекрасно.
На вершине холма, окружённое таинственным, древним лесом, раскинуло свои владения Королевство Оскольд.
С незапамятных времён, венцом сего славного места был неприступный, каменный замок, вмещающий в себя три сотни жителей, вокруг которого разросся город, а за ним простиралась деревня.
Сыто и счастливо жил народ в тех землях, ибо правил ими молодой и сильный король – Фредерик IV.
Коронованный на свое совершеннолетие, он, подобно отцу, деду и прадеду, со всей ответственностью отнёсся к возложенной на него задаче и всячески старался соответствовать и не сломаться под столь тяжёлой ношей.
Несколько лет он плыл по течению, прислушиваясь к именитым советником отца, некоторые из которых высказывали свое веское мнение ещё его деду, а затем всё изменилось.
В один прекрасный день, в год своего 23 – летия, Фредерик проснулся с навязчивым чувством, что всему требуются перемены и, следовательно, что-то срочно нужно менять.
Он распустил прежний совет, отправив в отставку всех престарелых лордов и графов, а их места быстро заняли, подающие большие надежды, юные, сильные и перспективные друзья детства, с которыми он часами напролёт играл, тренировался в фехтовании, упражнялся в верховой езде и долгие годы был неразлучен.
Лоран и Джеймс Стрейндж – сыновья лорда северных земель, Коллин Крейн – паренёк, не имеющий высокого титула, но давно зарекомендовавший себя, как надежная опора в любых начинаниях и ещё трое других: умных, крепких и отчаянных мужчин.
Таким образом, за совершенно короткое, просто рекордное время, эти семь молодых реформаторов смогли навести во всем королевстве надлежащий порядок, заглянул в каждой укромный уголок и лично проверив счета казны повсеместно.
Любое дело, за которое брался и сам Фредерик, увенчивалось успехом, он был славным правителем, любимым и обласканный народом.
Довольно долго юноша жил лишь насущными делами страны, укреплял тылы, приумножал казну и налаживал деловые связи, ничуть не заботясь о себе и не ища личного счастья.
Первым, о том что нашему королю подобает жениться, заговорил Коллин, на одном из неформальных заседаний. Он в красках описывал прелести семейной жизни, будучи, кстати, абсолютно одиноким, намекал на то, что любой монарх должен оставить наследника и всячески старался сосватать на эту роль юную и, по его словам, прелестную дочь лорда Чарльза Стоуна – Эмилию.
Всегда оставаясь верными королю, его друзья – советники всё же боялись упустить столь щедрый подарок судьбы, в виде заманчивой возможности выдать одну из своих многочисленных кузина замуж.
Хотя любая девушка и женщина при дворе с радостью отдала бы своё сердце Фредерику, даже не будь он королем, настолько красив и мужественен был этот жених.
Высокий, на порядок выше своих друзей, статный и стройный. Смуглая кожа выгодно оттеняла его среди остальных, истинно – северных жителей Оскольда, ведь будучи наполовину южанином по матери, он унаследовал многое от её народа. Его каштановые, непослушные волосы доходили до плеч, что, в свою очередь, считалось весьма экзотичным, учитывая, что бравые мужи королевства повсеместно носили короткие стрижки и отпускали бороды.
Не спеша переступив порог своего 23 – летия, Фредерик не чувствовал себя одиноким и, уж тем более, нереализованным. Он не хотел жениться из выгоды или корысти, а его истинная любовь продолжала бродить где-то по свету, не удосужившись заявить о своем существовании.
И всё же, не смотря на это, спальня правителя, практически, никогда не была пуста. День ото дня, а точнее, ночь за ночью, она задорно оглашалась девичьим смехом и томными стонами.
По большей части, юные особы были оставлены после первого же недвусмысленного приглашение, но находились и такие, умеющие приковать к себе внимание надолго, что задерживались месяцами, а время шло.
Неподдельными стараниями лучших друзей, а также огромным желанием прихлебателей замка поприсутствовать на знатном пиру, 29 июня 1863 года было назначено долгожданное событие по смотринам невест, одна из которых, с огромной вероятностью, могла стать их новой королевой.
Сотни девушек со всех уделов, а также других близлежащих государств, желающие породниться и наладить политические связи, съехались в положенный день во дворец, дабы побороться за сердце Фредерика.
Торжественную часть начали с приветствий и знакомства с юными наследница богатейших домов.
Все, как одна, старались произвести только благоприятное впечатление, используя заранее заученные дома фразы и слова похвалы. Они улыбались, кокетливо прикрывали глаза и расстилались в низких реверансах, что, собственно, было весьма оправдано, ведь если за ужином король и не обратит должного внимания, а манна небесная сама не упадёт в руки, на пиру останется еще масса свободных кавалеров на выданье, имеющих в своих запасах огромные состояния.
Скучающе прохаживаясь по залу в компании Джеймса и Лоран, которые, как уже все поняли, успели найти на эту ночь дам своего сердца, Фредерик почти перестал считать, что это всё является хорошей затей, пока с ним не произошло самое интересное.
Словно по волшебству, половина свечей в зале потухла, дирижер, стоя на своём почетном месте, деловито взмахнул палочкой, как заведенные куклы, подчинившись его движениям, оркестр заиграл красивый вальс, а многочисленные пары устремились вперед, ведомые сказочные музыкой.
Оттесняемый всё дальше в глубь зала вальсирующими парами, Фредерик не удосужился посмотреть, что находится у него за спиной и наткнулся на неизвестную преграду, которая кротко ойкнула и поспешила стремительно ретироваться.
–Я прошу прощения, – автоматически извинился он и, обернувшись, замер на месте.
Перед ним стояла самая прелестная, прекрасная и удивительная девушка из всех, каких он только встречал. Её белокурые волосы были подобраны вверх и представляли собой довольно замысловатую, опутанную перламутровым жемчугом, причёску, а голубое воздушное платье придавало этому девственно-чистому образу ещё больше невинности. Умные, серые глаза смотрели на него с неподдельным обожанием, а чувственные губы были немного приоткрыты, свидетельствуя о волнении.
– Как я могу обращаться к Вам, мисс? – быстро придя в себя, поинтересовался король.
– Эмилия, – застенчиво ответила девушка, опуская взгляд вниз.
– Потанцуйте со мной, Эмилия, ведь именно за этим мы все здесь и собрались.
Сильными руками, подхватив свою новую знакомую за талию, мужчина поднял её вверх над головой, а затем, опустив, закружил в грациозном танце, окончательно и бесповоротно влюбляясь в это неземное создание.
Как, наверняка, уже понял наш драгоценный читатель, Эмилия в скором времени стала полноправной королевой Оскольда, составляя прекрасную, а главное достойную партию королю.
Семейная жизнь, как раньше, по незнанию, рассуждал Фредерик, не преподносила ровным счётом никаких тягот, а оказалась полной сюрпризов, приятных открытий и истинной любви. Любви, которую вряд ли ему когда-нибудь удастся снова испытать.
За спокойной идиллией непрекращающегося счастья миновало 2 года. Королева расцвела и стала еще более великолепной, верные друзья – советники находились рядом и, что немаловажно, были по-прежнему преданны, а Фредерик настолько прочно укрепил своё положение, как монарха, что с ним считали даже поистине сильные государства.
За неделю до Рождества в замке было принято соблюдать ежегодную традицию празднования весёлого пира, дабы народ узрел, насколько щедрым и великодушным может быть их правитель.
В один из таких вечеров, король и королева, в сопровождении не сменных молодых лордов, заняли свои почетные места во главе стола и празднество началось.
По – обыкновению, преподносились подарки, звучали поздравительные речи, музыка громко играла, а вино лилось рекой.
Звонко постучав ножом по кубку, Коллин Крейн призвал веселящихся людей к вниманию, ведь король желал произнести тост и слова признательности.
Поднявшись с места, правитель налил бокал красного сливового вина и всё стихло.
– Дамы и господа,– не спеша начала он, – мы благодарны за дары, поддержку и содействие Короне. Каждый из вас, в равной степени, ценен и важен. Лорд Стрейндж, – обратился он к пожилому, сидящему неподалеку, отцу своих верных друзей, – вы были верным союзником в мирное время и остались им, когда ненадолго в стране настали смутные времена, вы воспитали умных и отважных сыновей и можете смело гордиться ими, вы всегда мой желанный гость и пусть отныне так и остаётся.
Давно поседевший, но еще полный сил лорд учтиво поклонился, все – таки не каждый день король прилюдно раздаёт похвалы и поспешил сесть на место, с юности не жалуя находиться в центре внимания.
Затем, Фредерик отметил своим великодушием других, не менее влиятельных подданных, каждый из которых, в случае войны, способен был прокормить целое государство в течение 2 лет и наконец воззвал егеря.
Расторопные услуги, в период полчаса, вырвали заспанного мужчину из дому и он, впопыхах ,не успев одеться надлежащим образом, прибыл в замок, представ перед королем и гостями.
– Ваше Величество, – склоняясь, практически, до самых сапог, поприветствовал егерь.
– Френсис, – обратился к нему Фредерик, зная его лично и часто беседуя со слугой на конных прогулках, – много ли дичи нынче в лесах моих?
– Много, Ваша Светлость, – оживился тот, не зная чего и ждать в тот момент, когда его резко вызвали во дворец.
– А поточнее…
– Стадо оленей, как раз сейчас, проходит через ваши леса. Упитанные, сильные, они встречаются на каждом шагу, а ещё кабаны, зубры и лоси.
– Лоси! – громко повторил король, чтобы все гости хорошо слышали, – Большие стада оленей, кабаны и зубры. Мои леса полны добычи и она ждёт нас!
В тот же момент вся мужская часть зала разразилась дружными аплодисментами и довольным посвистывание. Они прекрасно понимали, зачем здесь находится егерь и о чём, так по-детски, радуется их повелитель.
Адреналин в крови подскочил до предела, азарт и дух соперничества захлестнули умы. Объявлялась Рождественская охота и это было лучшее из развлечений и желанное из страстей.
Долго еще продолжался пир, музыка играла, а гости смеялись. В тот же момент слугам было приказано начать масштабнейшую подготовку к охоте, ведь её запланировали на завтрашнее утро, а уж о том чтобы поспать, они и не помышляли.
Лошадей необходимо было вымыть и накормить, оружие наточить, а винтовки почистить… Защитные латы, теплые меховые мантии и сапоги, всё это и многое другое к утру должно быть готово, дожидаясь своего применения в спальнях именитых гостей.
Ближе к полуночи Фредерик, под руку со своей обожаемой королевой, покинул шумный зал, намереваясь провести одну из многочисленных приятных ночей, что у них уже были и несомненно ещё будут.
– Иногда мне чудится, что ты любишь охоту гораздо больше чем меня, – шуточно надувая губы, словно в обиде, прошептала Эмилия.
– Вас, право, нельзя сравнивать, дорогая, – поглаживая ее по волосам, поспешил заверить супруг, – Ты мой спокойный тыл и нежнейшая любовь там, где я чувствую себя в безопасности, но все мужчины воины, им важно доказывать свое превосходство, соревноваться и побеждать. Моя семья всегда отличалась в боях, отец и деды не прятались за спинами солдат, а выступали в авангарде и раз уж, во славу Богов, сейчас мы живём в столь мирное время, прошу, не терзай, не гаси моего азарта от желанного трофея.
– Я бы не посмела, – застенчиво засмеялась она, кокетливые закидывай на него ножку.
Ответная реакция не заставила себя долго ждать, Фредерик быстро подмял её под себя и, удобно устроившись сверху, впился в мягкие и чувственные губы. Всё то рвение, с которым она отвечала на его откровенный поцелуй, разжигали в молодом организме неподдельную волну горячего желания и похоти, дико граничащих с вышеупомянутым азартом.
– Я желаю вас прямо сейчас, моя королева, – выдохнул он ей прямо в губы, а затем его язык проворно скользнул к ней в рот, изгибаясь и сталкиваясь с её собственном.
Описывая хаотичные движения, мужчина не давал ей опомниться и прервался только тогда, когда запасы воздуха у обоих были на исходе, а дыхание участилось.
Эмилия лежала на кровати, освещённая лишь лунным светом из окна и желала одного, чтобы эта мучительная, жгучая истома наконец закончилось и он поскорее овладел ею, ведь тугой, ноющий узел, крепко затягивающиеся в животе, болезненно пульсировал.
Будто бы не слыша постанывающей мольбы, своей готовы на всё, дамы, король, нарочито медленно, спустил одну бретельку её ночной сорочки, оголяя полную, красивую грудь, а вторую оставил нетронутой, намекая на то, что к ней он вернётся тоже.
Осторожно припав губами к затвердевшей от сильного возбуждения горошине, он соблазнительно обвёл её языком по кругу, а затем повторил это ещё несколько раз. Она была розовая, упругая и возбужденная. Втягивая её в себя, легонько покусывая и облизывая, Фредерика правой рукой, тем временем, расчищал себе дорогу ко второму полушарию на неспокойно поднимающейся и колышущейся груди.
Проделав те же манипуляции, он, неожиданно резко, задрал вверх подол ее сорочки и опустился с поцелуями на живот, проходясь горячим языком по бархатной коже.
Всё внутри него неистово кричало и молило о том, чтобы он наконец овладел этой женщиной, дабы смотреть и наслаждаться тем, как она стонет и извивается под его сильным телом.
Не в силах больше себя сдерживать, король развязал слабую шнуровку своих пижамных штанов и, приспустив их до колен, вошел резко, властно, на всю длину.
Совершенно не ожидая столь мощного вторжения, Эмилия покорно ахнула и крепко обвила его поясницу ногами, будто бы боясь, что всё это может внезапно прекратиться.
Девушка видела, а главное чувствовала, какое наслаждение доставляет супругу и это было превосходно.
С каждой секундой всё больше наращивая темп, Фредерик вбивался в неё, безжалостно растягивая и углубляясь. Она была мокрая, горячая и тугая, настолько тугая, что сделав еще несколько десятков проникновений, он почувствовал, как вязкое, густое семя вот-вот было готово излиться, но не спешил останавливаться.
Он отдал ей всё до последней капли, а она благодарно приняла, давно и с надеждой помышляя о наследнике.
Это стало чудесным завершением столь эпического дня.
Ночь была тихой и лунной, темное небо, ярко усыпанное звёздами, дарило природе покой и благодатный отдых. Король спал, а вместе с ним и его королева, спал замок, спали лошади и гончии, даже слуги, успев всё сделать до рассвета, прилегли на свои жёсткие кровати, поддавшись царству великого Морфея.
Свет и добро, живущие в этих праведных людях, тоже ненадолго задремали, дабы с новым днём проснуться в здравии и силах, но везде, где есть добро, рядом, словно по пятам, ходит и зло. Коварное, одинокое и обиженное. Оно ищет и ждет своего часа, когда кто-нибудь допустит оплошность, часа, когда судьба подарит ему второй шанс, часа расплаты, который придёт.
========== Охота ==========
До светлого праздника Рождества оставалось лишь шесть дней. Это было не много и не мало, как раз столько, сколько требовалось двадцати отчаянным мужчинам для того, чтобы вдоволь насладиться резвый охотой, а затем, за богатым ужином, утереть этой хвалебной вестью нос каждому, кому повезло меньше.
Погода, во славу Богам и матушке земле, полностью благоволила разгоряченным мужчинам. Утро выдалось солнечным и ясным, снег драгоценными камнями красиво искрился под ногами, но мороза не было.
Всё вокруг будто бы способствовало этой лихой и даже опасной затее: латы и доспехи были вычищены, лошади стояли отдохнувшие и сытые, a сам настрой гулко отдавался в груди разгоряченных бойцов частым сердцебиением .
– Тебя не будет целый день, – потягиваясь в постели, но ещё не открывая глаз, сожалеюще заметила Эмилия.
– К вечеру мы все вернемся, будет хороший ужин, а затем я отведу тебя в спальню…
Последние слова Фредерик произнёс уже девушки на ухо, на что получил волну задорного и весёлого смеха, это явно свидетельствовало о том, что юная королева совсем не против всего предложенного ей шёпотом.
Одевшись в приготовленные с вечера вещи, король целенаправленно пропустил завтрак, как он считал: “На сытый желудок человека может и лень побороть, не только зверь лесной” и отправился в конюшню, где тут же встретился глазами со своим самым верным из всех имеющихся друзей – Стефаном – молодым скакуном.
– Здравствуй, мальчик, – нежно потрепав коня за гриву, поприветствовал он, – с началом холодов мы так редко виделись.
Будто понимая всё сказанное, Стефан стал тереться своей огромной мордой о лицо хозяина и всем видом выражал полное разумение.
– Ты готов прокатиться? – выводя коня на улицу, приговаривал король, – Мы славно прогуляемся сегодня, разомнем твои застоявшиеся ноги, разогреем бока и глубоко вдохнем полной грудью морозный, зимний, лесной воздух.
Вслед за повелителем из конюшни стали не спеша выходить остальные мужчины, одетые в соответствии с заявленной целью, а затем он услышал почтительное и мягкое приветствие:
– Доброе утро, Ваше Величество.
Справа от него, поравнявшись и так же держа коня под узду, стоял Коллин, выпуская изо рта большие клубы пара от горячего дыхания.
– Славная охота ждёт нас сегодня, – не дожидаясь ответного приветствия, продолжил он.
– С чего такая уверенность? – поинтересовался Фредерик, наконец взглянув на друга.
– Не знаю, – честно признался тот, – я что-то чувствую. Азарт. Нет, волнение, меня всего переполняет волнение, сегодня случится нечто особенное…
– Только не для тебя, – весёлый смех прервал их странную беседу и, обернувшись назад, все увидели приближающихся со стороны конюшни близнецов Джеймса и Лорана, которые уже оседлали своих коней и сильно возвышались над остальными.
– Скорее всего, Крейн, твою лошадь опять напугает какой-нибудь кабан, она убежит, а ты будешь, рассекая сугробы, нестись с криками, Ваше Величество, возьмите меня к себе!
Теперь уже все присутствующие мужчины разразились приступом громкого хохота, но только не Коллин, он отвернулся в сторону и посмотрел на восходящее солнце. Оно было красным, таким же, как свежая кровь и он понял, что кровь сегодня точно увидит.
Не спеша большая и шумная процессия выехала за ворота замка, впереди бежали не меньше тридцати резвых гончих, голодных и озлобленных, готовых в любую секунду вцепиться в горло едва замешкавшейся добыче.
Примерно через десять минут, они уже стояли у ветхого домика лесничего, готовые в любой момент ворваться в его скромное жилище, но недвусмысленный жест короля велел им остановиться.
Фредерик грациозно спустился с лошади, привязал её у ближайшего дерева и, деликатно постучавшись, зашёл внутрь, где было темно и уютно.
– Доброе утро, Ваше Величество, – засуетился мужчина, никак не ожидая увидеть у себя столь почетного гостя.
– Я очень надеюсь, что это утро станет добрым, Фрэнсис, – отозвался король, – Одевайся, на твоём пороге порядка двадцати лордов, томящихся в ожидании веселой охоты.
Проворно вскочив в высокие сапоги и накинув толстый тулуп на плечи, егерь вышел на улицу, учтиво поклонившись присутствующим.
Затем, он зашел за угол дома, а вернулся уже верхом на коне, жестом руки приглашая следовать за ним.
Дорога от замка до домика лесничего было прочищена на совесть, поэтому путники, практически, не заметили, как добрались сюда, но далее дело обстояло совершенно иначе: глубокие сугробы мешали лошадям наращивать темп, бьющие в лицо хлёсткие ветки деревьев постоянно отвлекали, а поначалу слабый морозец стал усиливаться, недаром солнце встало багряно – красным.
Кутаясь в высокие меховые воротники, раззадоренные жаждой наживы мужчины, старались не обращать внимание на неудобства и зорко смотрели только вперёд, ведомые лишь инстинктами охоты.
Как и говорил накануне егерь, живности в лесу было предостаточно, тут и там мелькали тени быстрых оленей, а за частыми кустами возвышались могучие рога старых и молодых лосей.
Не согласившись во мнениях, большая процессия решила разделиться на группы, каждая из которых, в свою очередь, будет преследовать выбранную дичь.
Будто бы понимая замысел людей, гончие, по паре, отправились с каждой из групп, громко лая и указывая направление.
Спустя двадцать минут утомительного и совершенно не комфортного пути, Фредерик наконец заметил свою добычу, которую, к слову, одновременно с ним узрел и Лоран.
Большой серо-коричневый олень находился от них на расстоянии, примерно, пятидесяти метров и совершенно не обращал внимание на незваных гостей,
смотря куда-то в сторону. То, что именно он является их сегодняшний целью сомнений не оставалось.
В подтверждение к этому, даже собаки затихли, зная, что могут спугнуть зверя.
Король повернулся к молодому лорду Стрэйнджу и вопросительно поднял бровь. Несколько секунд они смотрели друг на друга, а затем товарищ одобрительно кивнул, прикрывая глаза в знак согласия.
Только этого и дожидаясь, Фредерик подался вперёд и его конь, легко распознавая команды хозяина, стремительно сорвался с места, уносясь навстречу заветному трофею, друг не отставал.
Самодовольно переоценив свои силы, или наоборот, недооценив животное, молодые люди, сколько бы не мчались вдаль, никак не могли догнать злосчастного оленя, резво и проворно преодолевающего сугробы и уходящего всё дальше.
Местность, в которой они очутились, была им не знакома, деревья, разросшиеся повсюду, оказались старыми и трухлявыми, не то что те, за которыми зимой и летом следил егерь и лесничий Фрэнсис.
Оглядевшись вокруг, ловцы заметили того самого оленя, которого чуть ранее потеряли из виду.
– Он там, – показывая пальцем в сторону хитрого зверя, тяжело дыша, заметил Лоран.
– Вижу, – согласился король, – он словно играет с нами, ты не заметил? Заводит всё дальше и дальше, пропадает из виду, а затем снова появляется. Что за чертовщина?
– Оставь чертовщину бабушкиным сказкам, друг мой, – поспешил его утешить товарищ, – Это всего лишь олень и провалиться мне на месте, если я не поймаю его сегодня.
Ударив коня по бокам, он сорвался с места и устремился в сторону притаившейся добычи, Фредерик за ним.
Когда расстояние между охотниками и жертвой сократилось наполовину, она снова ненадолго перевела на них взгляд и бросилась прочь, словно сам ветер наделял её силой.
Откуда ни возьмись, на природу обрушилась сильнейшая буря, метель, вальсируя и кружа миллионы резных снежинок, слепила глаза и мешала дышать.
– Оставь, Лоран! Брось! – стараясь перекричать снежный ураган, воззвал король, – Он заслужил свою жизнь, нам нужно возвращаться. В такую погоду и так будет сложно найти дорогу домой!
– Но мы придём с пустыми руками, – упрямился раздосадованный друг.
– Хорошо, если придём … Поворачиваем!
Не успели они развернуть коней, как сквозь рев и стенания грозной метели послышался отчётливый волчий вой и кровь стала холодеть в живых.
Пришпорив верных скакунов, они, что есть мочи, бросились туда, где ,по их мнению, находился родной дом, но всё, казалось, было против охотников: метель бушевала со страшной силой, ветер до изнеможения качал и трепал сухие деревья, а те, в свою очередь, так и норовили хлестнуть нерадивых путников по лицу.
Глубокие сугробы вдвое выросли за считанные минуты и не оставляли шанса на спасение и, казалось, что сам мир против них, раз послал столь страшную кару – замёрзнуть в пургу.
Медленно переступая по пушистым заносам, лошади с каждым шагом теряли всё больше сил, а молодые люди уверенность, но тут впереди Лоран заметил большую черную тень, по росту напоминающую оленя.
– Ты видишь его? – громко перекрикивая непогоду, спросил он.
– Это, должно быть, наш трофей, пришел посмотреть на кончину своих преследователей, – мрачно ответил король.
Путники всё сокращали расстояние между собой и таинственной тенью, а она и не собиралась убегать, будто бы специально поджидала их на пригорке.
Когда между ними оставались считанные метры, Фредерик с ужасом распахнул глаза и прошептал себе под нос:
– Боги, это же волк…
На высоком холме, через который им предстояло пройти, остановился огромный волк. Он был настолько большой, что совершенно неудивительно, что из дали был принят за оленя.
В сгустившемся сумраке его глаза горели адским, желтым огнем, а пасть была устрашающе открыта, обнажая и демонстрируя клыки.
– Мы пришли через этот холм, – поравнявшись с королём, напомни Лоран, – Он не боится нас и видно голоден. С другой стороны, зверь один, а с нами лошади и оружие.
Словно услышав всё, о чём беседуют путники, волк хищно оскалился и издал протяжный, душераздирающий вой, который мог означать лишь одно, он собирает стаю.
– Он зовёт подмогу, – констатировал и без того понятный факт Фредерик, – Если подоспеют другие, нам уже не спастись, попробуем прорваться пока он один.
Мужчины подали команду своим лошадям и те, дрожа всем телом, ринулись вперед, в самые лапы опасности.
Преодолев высоту пригорка, кони юзом, на животах, поехали вниз, благо снег был скользок и мягок. Волк же в этот момент, не сделал ровным счётом ничего, продолжая спокойно стоять и вторить свою жуткую песню.
– Он не погнался за нами! – весело прокричал Стрейндж, – Остался там.
– Слава небесам, – ответил ему Король и собирался уж было добавить, что судьба сегодня благоволит им, как услышал за спиной новый жуткий вой и голодное рычание.
За ними по пятам следовали полдюжины таких же огромных и лохматых волков. Вот почему тот, первый остался стоять на своём месте, он звал стаю, зная, что они всё прекрасно сделают без него.
По глубокому, рыхлому снегу погоня оказалась не долгой, кони боязливо и хаотично переступали по сугробам вперёд, но волки, находясь в своей родной, хорошо знакомой стезе, без труда догнали их и взяли в тугое и прочное кольцо смерти, выход из которого был едва ли.
– Стреляй, Лоран! – прокричал приятелю король, доставая своё оружие, но у того уже не было шансов.
Огромный серый волк немного присел на месте, словно вымеряя и рассчитывая расстояние, а затем оттолкнулся от земли и совершил прыжок, без сомнений достигший своей цели.
Обнажая на лету острые клыки, он намертво вцепился в спину коня лорда Стрейнджа и тот, не устояв под напором внушительной массы, повалился на бок, увлекая за собой и наездника.
Едва победоносный прыжок увенчался успехом, трое других хищников бросились на уязвленную жертву, в голодном неистовстве раздирая её на куски.
Фредерик видел, как волк перегрызает горло его другу детства, как остальные рвут сухожилия коню, дабы тот уже никогда не смог подняться и сбежать.
Двое оставшихся стражников неподвижно стояли на своих местах, не сводя с него желтых глаз, а он все продолжал тихо молиться, хотя вряд ли в этой жуткой какофонии метели и смерти боги могли его услышать.
Убедившись, что человек и лошадь мертвы, на удивление, волки даже не притронулись к добыче, а в чётком порядке заняли свои прежние места и громко в один голос завыли.
Они выли и вой их был понятен даже королю: его ждет та же участь, что недавно постигла Лорана, ему не спастись.
Их скорбный призыв, от которого у Фредерика кровь застывала в жилах, был предназначен для того, первого белого волка, с которого всё началось на пригорке.
По его размерам и горделивой походки не оставалось сомнений, он был их вожаком и все с нетерпением ждали его сигнала.
Главарь в одиночку прыгнул на Стефана сзади и повалил его на мягкий, пушистый снег. Словно этого и дожидаясь, вся стая накинулась на бедное, слабо отбивающееся животное, и стала неистово вырывать куски окровавленной плоти у ещё живого коня.
Отползая всё дальше назад и очень надеясь, что столь крупная добыча затуманит им головы, мужчина уже не рассчитывал на спасение, он просто оттягивал свой неминуемо близкий конец, жалея о том, что судьба не дала ему возможности ни с кем попрощаться.
Как и в первом случае, волки очень быстро оставили свою истерзанную жертву и обратили кровавые морды в его сторону. Складывалось впечатление, что они совершенно не голодны, а убивали лишь для забавы и в угоду инстинктам.
– Прощай, Эмилия, – тихо произнес Фредерик, когда вожак стаи вплотную подошел к его лежащей на земле фигуре, – Я люблю тебя…
Белый хищник оскалился, обнажая красные, испачканные кровью клыки и зарычал. Он яростно продолжал рычать, но не нападал и это становилось поистине странным, но самое удивительное было то, что внезапно начавшаяся метель резко прекратилась, день снова стал ясным и погожим. Остальные члены стаи расселись по кругу, являли собой довольно мирное зрелище и оставляя всю грязную работу вожаку.
– Ну давай! – в отчаянии крикнул король зверю, – Не тяни! Сделай это!
Умными глазами животное смотрело на него и, казалось бы, проникало в самую душу, затем оно и вовсе повернулось куда-то в сторону, туда же невольно обратил свой взгляд и король.
Неподалёку от них, в тени старых деревьев, стояла незнакомая фигура и с интересом наблюдала за всем происходящим.
Когда она обнаружила, что раскрыта, то двинулась вперед по глубокому снегу, волки незамедлительно ретировались, а изможденный Фредерик потерял сознание.
========== Хижина в лесу ==========
Густая, вязкая дремота, крепко опутывающая разум Фредерика, Бог знает какое время, понемногу спадала.
Нехотя на ум стали приходить ужасающие сцены случившегося накануне: волки, таких огромных размеров, что редко вообще встречаются в природе, поочередная гибель тех, кто был очень и очень дорог, а затем пустота…
Он отчаянно старался вспомнить, что же на самом деле произошло в том злополучном лесу, в разгар так благосклонно начинающейся охоты.
Холод, метель, страшное завывание раззадоренных хищников, погоня, которая, кстати, не была такой уж долгой и кровь, много – много крови, на сильно контрастирующем кипельно – белом снегу.
А ещё фигура, хвала небесам, там действительно оказалась неизвестная черная фигура, как раз в тот момент, когда вожак стаи намеревался вонзить в него свои острые клыки – лезвия.
Если всё действительно было так и эти воспоминания не плод его больного воображения, тогда выходит, что таинственный незнакомец спас ему жизнь, случайно или нет, вступивший в тот день на эту же тропу.
А Лоран… имя товарища сорвалось с пересохших губ и застыло в воздухе, больше напоминая тревожный стон, нежели волнующий оклик.
То, что Лоран погиб, не оставалось никаких сомнений, он сам видел, как эти отродья Сатаны перегрызли ему горло, но заслуживал ли он такой смерти? Ответ был очевиден – конечно же нет! Нет! Нет и нет! Смелый, добрый и верный, его постигла смерть, какой и врагу пожелать нечестиво. “Спи спокойно, мой друг и пусть метель поёт тебе свои колыбели”.
