Текст книги "Роза для короля! (СИ)"

Автор книги: Надежда Сомерсет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

ГЛАВА 13 Бои без правил…

Капитан Сокей Форот был человеком рассудительным и увидев своего генерала идущего позади королевы с легкой улыбкой на губах понял, что ему наконец удалось то о чем он так долго мечтал. Когда же королева выскочила из главных дверей замка и практически бегом направилась в парк, он не знал что и думать. Сначала решил, что нужно спасать генерала,  потом решил, что нужно проследить за королевой и попытаться понять, что делать именно ему. Мэлисента вела себя в последние дни не как всегда: ее выходка с выходом в город, да еще и без конвоя, потом слухи, что она предложила сесть за стол своему личному слуге… Все это наводило на мысли о ее здравомыслии и желание понять чего им ждать в следующий раз. Пересиливало: военный приказ генерала.

Все в замке готовились к самому страшному, потому пытались не попасть ей на глаза, под ноги и другие части тела, чтобы не лишиться своих. Когда мимо него промелькнула тень мадам Мерсил, он испугался. Эта женщина была так же страшна, как и королева, а когда они собирались вместе от них исходил адский флер. Потому, когда Мэлисента села в карету своей «подруги», он даже не испугался, зачем, у мадам Мерсил своя хорошо обученная охрана, вон как побежала за каретой, довольно скоро. Куда поехала его королева, он не особенно тревожился, ему никаких указаний не поступало, генерала нет, чтобы ему их дать, пусть покатается, Мерсил не даст ей даже оступиться, не то, что сделает ей что-то. Потому он с чистым сердцем отпустил караул в казармы, оставив у ворот только легкую гвардию. Так, на всякий случай.

***

Карета двигалась медленно, может потому что позади слышались тяжелые шаги целой армии телохранителей мадам «рыжей», может потому что эта женщина никак не хотела успокаиваться и рассказывала последние сплетни из жизни тех, кому она завидовала. У Мэл уже болела голова и не только от недостатка воздуха. Аромат парфюма милой «рыжей» подавлял волю к сопротивлению, вызывал желание спрятаться, скрутиться в клубочек и заткнуть не только нос, но и уши, только бы не слышать какое она сегодня примерила платье и как смотрится на ней алмазный браслет.

Когда карета наконец остановилась, Мэл выскочила из нее будто за ней гнались тысячи пчел, и как минимум она была ужалена ими в причинное место.

– Дорогая, не спеши, бой еще не начался, знаешь же что необходимо еще кучу документов подписать сначала, – пыхтела позади ее мадам «ёлка». Но Мэл смотрела вперед и видела небольшое здание, от него в разные стороны отходил белоснежный каменный забор с довольно высокими пиками на вершинах. Может для того, чтобы удержать тех, кто находится внутри? Слуга открыл деревянную дверь и женщины вошли в полутень помещения, но это была лишь небольшая прелюдия перед открывшимся амфитеатром.

«Римский Колизей? Только перевернутый, уходящий в землю. Вот почему ничего не видно с улицы. Те же каменные ступени, сиденья, натянутая ткань над ложами  и огромная арена, где и вершится суд».

А мадам «ёлка» уже тащила ее дальше туда вниз к небольшой ложе, у которой застыли в поклоне ее слуги: – Идем дорогая, да, что с тобой сегодня, неужели на тебя так повлияло то, что ты отправила на смерть мужей?

«Отправила и кажется даже ни чуточки об этом не пожалела. Вот же парадокс. Но что мне делать здесь?»

Но ее отвлекли. Как из-под земли показался распорядитель арены и довольно красивый молодой человек. Мэл застыла рассматривая его красный камзол, обтягивающие черные брюки и такого же цвета рубашку, которая подчеркнула и цвет красивого лица и шикарную грудь, украшенную кубиками пресса, которой не мешала все та же рубашка и золотую цепь перечеркнувшую ее: – Моя королева, для вас всегда приготовлена ложа в самом центре арены. Прошу за мной.

– Ой, как жаль, что я не могу там быть, – застонала мадам «ёлка», но Мэл было не до нее, она рассматривала стоящих на арене двух воинов. Высокие великаны, в коротких шортах, бритые головы и шикарные бронзовые тела. А глаза… Там была мука и боль, страх и злость. Именно этими взглядами они провожали новых действующих лиц, пришедших посмотреть на их смерть.

«Если я здесь, то мне придется решать: кому умереть, а кому жить? Кажется, именно так действовал римский император на гладиаторских боях! Что мне делать? Мамочка, я же сейчас спалюсь ко всем бабушкам».

Но делать нечего, пришлось пройти к предоставленной ложе, сесть в кресло и взмахнуть рукой, для начала боя и тут же зажмуриться от страха, когда двое мужчин ринулись друг на друга, взмахнув топорами.

– Моя королева, может воды. Сегодня жарко, – стоящий рядом распорядитель наблюдал за боем, но краем глаза наблюдал и за женщиной, сидящей в кресле. Вот она кивнула, так и не открыв глаза. Испугалась? Но ведь она всегда была самой кровожадной из всех дам, посещающих его вотчину, его детище. Она улыбалась, когда проливалась первая кровь и хлопала в ладоши, когда умирал очередной несчастный.

А на утоптанной и посыпанной песком арене шел бой. Двое мужчин хотели только одно – выжить. Выжить в этой бойне, и остаться со своими конечностями, потому что без руки или ноги, там, в мире за этими стенами жизни не будет. Потому каждый старался ударить так, чтобы доставить меньше боли противнику и постараться убить одним точным ударом. Ведь там, в подземных камерах они были друзьями, которые хотели бы причинить как можно меньше боли тому с кем делишь матрац и миску еды.

Мэл открыла глаза, когда над ареной раздался радостный крик женщины. Две женщины, сидящие внизу на специально отданных для решающих спор жизнями мужчин, схлестнулись взглядами, когда один из гладиаторов упал на песок и закрыл глаза, а второй отдавая ему дань уважения, склонил голову в поклоне. Мэл не знала кто из женщин Оли, кто Элиза, но распорядитель точно знал, что сейчас нужно показать раба королеве, из-за которого и произошел этот спор и хлопнул в ладоши. Мэл раскрыла глаза так широко, как было возможно, ведь к ней вели светловолосого высокого юношу, полностью обнаженного, со связанными руками на животе и у которого в голубых глазах стоял такой страх, что наверное если бы ему предложили сейчас выступить на арене, он бы предпочел смертельный поединок, но только не оказаться в руках одной из этих дамочек.

– Моя королева, вам решать конечно, но мадам Оли выиграла этот бой, – обратился он к Мэл, склоняя голову в поклоне.

Решение пришло в ту же секунду, когда Мэл оторвала взгляд от раба и обвела арену, на которой продолжал стоять выигравший гладиатор, и лежало все еще теплое тело погибшего: – Я забираю раба себя, а взамен предлагаю компенсацию, мадам Оли может выбрать любого гладиатора из твоего арсенала.

Женщина в нежно голубом платье, с таким откровенным вырезом на груди и почти ничего не скрывающем вырезе на спине, фыркнула и ответила с поклоном: – Кто же может перечить королеве! Мне не нужен раб из отбросов.

Мэл кивнула, соглашаясь с ней и проводила ее долгим и оценивающим взглядом. Да, дамочка еще та стерва, но может сейчас это спасет хоть чью-то жизнь? Вслед за Оли, встала со своего места и Элиза и презрительным взглядом посмотрев на молодого раба, стоящего перед королевой,  фыркнула: – Мне не нужен тот, кто трясется от страха, когда я до него дотрагиваюсь. Забирайте моя королева, если он вам понравился.

– Спасибо  дорогая, обязательно заберу, – улыбка Мэл была искренней, а молодой раб затрясся еще больше.

ГЛАВА 14 Новая метла, метет по новому…

Мэл встала со своего места, когда все три мадам исчезли из ее видимости, хотя мадам Мерсил почти силой выволокли с арены, и так глянула на распорядителя арены, что тот заикал: – Покажите мне, где живут ваши подопечные. Мне не нравится когда те, кто должен выглядеть сильными и чистыми, выглядят как бомжи, и воняют так же. Здесь от запаха немытых тел мне уже дурно. И почему до сих пор не убрали тело и почему так грязно вокруг. Листья от деревьев, ветки и арена плохо посыпана песком. Денег не хватает из казны? Насколько я понимаю, дополнительный заработок идет от боев лично вам? Сколько процентов вы получаете за каждый поединок?

Распорядитель замер. Его никогда не спрашивали, в каких условиях проживают отвергнутые, а здесь сама королева решила спуститься в камеры? Но оглянувшись, понял, что бояться должна она, а не он: – Ваша гвардия моя королева! Не боитесь спуститься со мной вниз, ведь там вы будет совершенно одна.

– Почему же одна, со мной будет этот раб, – Мэл указала на голубоглазого, ничего не понимающего раба, который в эту минуту даже  бояться перестал. Сейчас за секунду его статус повысился до личного стража самой королевы? И вот перед распорядителем стоит высокий сильный юноша, протягивающий к нему руки, чтобы снять удавки с запястьев и его взгляд опаляет, теперь в его голубых глазах нет страха, лишь радость, правда понять бы от чего. – Показывай, – Мэл сделала шаг вперед к проходу между каменными сиденьями, как только с ее нового приобретения сняли веревки. Ну да, он голый, но в его глазах нет страха, уже хлеб.

Распорядитель провел ее на арену, а потом они двинулись к маленькой двери в каменной стене. А дальше темнота помещения и вонь немытых тел, помоев и крови смешались в один тошнотворный запах, от которого ее замутило. Недавний раб схватил Мэл под локоть в тот момент, когда она пошатнулась: – Моя королева!

Распорядитель обрадовался и спросил с участием: – Может на воздух? Для вас может быть это тяжелым испытанием, может быть отложим посещение рабов до лучших времен? – уже продумывая, что он может изменить здесь, чтобы выглядеть в глазах этой женщины лучше, чем сейчас.

– Нет, вперед, – Мэл выпрямилась и сделала шаг вперед выходя из узкого коридора и застывая в ужасе. Перед ней огромная комната заполненная камерами, в которых находятся мужчины: кто-то лежит, кто-то стоит, многие увидев ее, пятятся к стенам, пытаясь укрыться от ее глаз, другие же наоборот двинулись к решеткам, но у всех  в глазах страх и злость. Мэл стояла и пыталась успокоиться, успокоить разум, чтобы не стошнило, чтобы выдержать их взгляды наполненные ненавистью, чтобы не развернуться и не сбежать, позорно сверкая пятками. Пытаясь абстрагироваться от всего, вспоминала свои же слова, что обещала исправить ситуацию с боями, помочь тем, кто сейчас перед ней. Ей придется взглянуть на все это трезвым глазом, и если не спасти, то хотя бы помочь остаться им в этой ситуации людьми. – Здесь все рабы?

– Да, моя королева. Здесь все, – поспешил ответить распорядитель.

– Не все, дальше будут еще камеры, но там смертники, – прошептал стоящий за ее спиной, ее недавнее приобретение. И Мэл так взглянула на распорядителя, что он только кивнул и пошел вперед. Мэл двинулась за ним, но была остановлена крепкой рукой недавнего раба. – Я первый, моя королева.

Мэл пропустила его вперед и осмотрелась. Стража, в количестве десяти вооруженных до зубов высоких и сильных мужчин, стояла с двух сторон этого зала, у входа и выхода, у камер не было никого, но их взгляды ей не нравились. Ведь сейчас она могла разрушить их жизнь, и тут она поняла, что ее ошибкой было не взять с собой стражу из дворца. Что может сделать этот мальчик, который так самоотверженно сейчас пытается ее защитить?

***

– Где королева? – гремел голос генерала, а стоящий перед ним капитан лишь качал головой, рассказывая, что королева села в повозку Мадам Мерсил и уехала в неизвестном направлении. – И что отправить за королевой стражу ума не хватило?

Хенол и Киих переглянулись, ведь неизвестно куда они направились. А Дешерот уже отдавал распоряжения: искать и найти, иначе смерть будет для всех желаннее жизни.

– Можно я скажу, – послышался тихий голос молодого слуги, который под гневным взглядом генерала сжался весь.

– Говори! – рявкнул генерал, окидывая молодого слугу таким взглядом от которого должно было пробрать до самых костей.

– Мадам Мерсил предложила королеве отправиться на бои, там кажется спор между фрейлинами возник, – дрожащим голосом сказал Бром и попятился.

– Арена? – выдохнул Хенол, сразу вспомнив, что совсем недавно нашел Мэлисенту в кузнечном квартале, и в каком она была тогда виде.

– Поспешим, – Дешерот встал. Впереди было спасение женщины, ведь зная ее характер, она опять влезла в неприятности, а арена не самое лучшее место, где ей сейчас нужно находиться.

А Хенол уже бежал впереди всех к воротам, по дороге пытаясь рассказать Кииху и Дешероту, где совсем недавно была королева и как он выносил ее без сознания, из маленького дома у кузнечной мастерской.

***

Мэл вышла из еще одного узкого коридора, больше похожего на камеру лифта и забыв как дышать, двинулась вперед. Небольшой зал, в котором тоже были клетки, но здесь никто не пытался встать ей навстречу, мужчины лежали на матах, на земле, зарывшись в солому и даже не открывали глаз: – Они мертвы?

– Они смертники моя королева, им осталось жить от силы пару дней, – сказал распорядитель и скривился.

– Значит, вы хотели их заморить голодом? А сами знаете какая это страшная смерть? Пробовали, не есть и не пить парочку дней? – она задохнулась от злости. Распорядитель отшатнулся от нее, когда от королевы повеяло смертью, а ведь он и забыл, что магия королевы была именно смертельно опасна для всех живущих на этой земле. А Мэл ничего не видела, лишь его перекошенное от страха лицо. – Раб, который возомнил себя господином, интересно, а раньше кем вы были? Таким же рабом или смертником? Откуда такая власть взялась у простого раба, который даже не знает, каково это быть голодным? – она обернулась к светловолосому рабу, которого сделала своим стражем и приказала. – В камеру его, на голодный паек, думаю, пара дней его научит относиться к своим товарищам с добротой и пониманием.

Бывший раб в одно мгновение оказался позади распорядителя и скрутив ему руки, и откуда только силы взялись, повалил его на пол, придавливая коленом к грязному полу: – Госпожа, мне бы открыть камеру, а то он сильный, боюсь у меня, сил не хватит удержать его.

Мэл осмотрелась. Стража арены осталась в другом зале, так что они здесь были одни, но может это и к лучшему, одна она бы не справилась с десятком вооруженных воинов. Открыть камеру и заткнуть ему рот было бы неплохим решением, а то ведь вскоре поймет, что с ним делать собираются и орать будет. Позади нее раздался шепот: – Госпожа, у него есть ключи от камер, на поясе висят.

– Отлично, спасибо, – и наклонилась к лежащему распорядителю. Но удар сильного кулака по голубоглазому рабу и тот отлетает к камерам, а распорядитель встает перед Мэл во весь свой рост.

– Эй, сюда, – его крик разносится по залу и возвращается к мужчине обратно, а Мэл с ужасом смотрит как через проход в зал, где совсем недавно их было лишь трое, вбегают вооруженные люди. – Ну, вот и все моя королева.

– Давно планировал? – играть так до конца. А что он хотел, она дочь полицейского, знает как отвечать на вопросы.

– Да, надоело играть под твою дудку, да и музыка у тебя все какая-то некрасивая. То истерика, то решила поиграть в добренькую? Так ведь мне делиться с тобой не хочется, так что или уходи отсюда или прошу прощения, но у меня есть парочка камер для тебя. Посидишь парочку дней, станешь шелковой и не будешь лезть в мои дела. Правда, не обещаю ласковый прием, мои ребята соскучились по женской ласке, но обещаю, что удовольствие получишь, – он наблюдал за женщиной стоящей перед ним, простое платье, одна серьга в ухе, коса на плече, красивая и спокойная. Совсем недавно от нее веяло злостью и смертью, а сейчас она спокойна, только в глазах полыхает гнев. Неужели не боится смерти? И почему еще не убила его магией? Кто эта женщина?

А Мэл трясло от страха, но как всегда в ее жизни, когда она боялась, наступал момент, когда гордость и желание встретить все что ей желала преподнести жизнь стойко, пересиливало. Вот и теперь она боялась и искала пути решения из этой ситуации. Что могло ее спасти? А именно кто?

– Госпожа, призовите силу, ваша сила спасет вас, – прохрипел в руках огромного верзилы, ее недавний страж.

«Силу? Где же мне ее взять?»

– Разозлись, – прошептал кто-то позади нее.

ГЛАВА 15 Успеть в последний момент …

«Давай Мэл, у тебя получится. Сейчас от тебя зависит, выживете вы здесь или умрете».

А распорядитель поняв, что королева не собирается никого убивать именно в эту минуту, видя ее замешательство, взмахнул рукой, бросив ключи от камеры одному из верзил и улыбнулся стоящей перед ним женщине: – Ну что моя королева, пройдите в ваши новые апартаменты.

Тихий вскрик, недавнего ее защитника от удара в бок и расползающийся по его голому телу синяк, вывел ее из минутного ступора и она прошипела, как всегда в такие минуты она холодела, кожа покрывалась мурашками, а в голове полная пустота: – Не смей!

А дальше она плохо помнила, как бы вообще не помнила, она взмахнула рукой и распорядитель исчез в густом тумане, а она уже не обращала внимание на крики вокруг нее, а просто смотрела как сторонний наблюдатель за происходящим, широко раскрыв глаза. Ее голый страж дрался со своим конвоиром, вгрызаясь зубами в его шею и получая тумаки по голому животу, остальные конвоиры смотрели на нее, как будто перед ними была сама Смерть, столько ужаса было в их глазах. Когда же в маленький зал влетела королевская армия, ее снесло к одной из камер и прижало к чьей-то спине, закрывая обзор и все, что происходило в центре этого каменного мешка. Она могла только вспомнить слова из классики: «и вся королевская конница, вся королевская рать…» А позади нее слышался тихий смех и чьи-то пальцы удерживали ее щиколотку, но у нее не было страха, лишь понимание того, что ее удерживают специально, не давая ей отойти от камеры.

– Вот и молодец, у тебя получилось, а остальное они сделают сами, – слышался тихий шепот. Мэл наконец повернула голову и посмотрела на того, кто это говорил. Черный силуэт, лежащий на каменном полу, не давал четкого обзора, лохмотья и почти скелет человеческого тела, изможденное грязное лицо и такие красивые изумрудные глаза. В момент, когда она уже хотела спросить кто этот несчастный, ее встряхнули и она услышала.

– Почему ушла, не взяв охрану?

Мэл подняла глаза и увидела гневный взгляд карих глаз, сдвинутые брови Дешерота: – Не знаю, как то не подумала.

– А когда спускалась в казематы, о чем думала?

– Не помню, – простонала она и оказалась тут же в медвежьих объятиях генерала.

– Еще минута и ты могла погибнуть. Нельзя же так, – дышали ей в ухо, сжимая ее в объятиях. Потом быстро поставили ее на ноги, немного встряхнули и генерал прорычал куда-то поверх ее головы. – Уходим, всю стражу забрать с собой, хочу допросить каждого, кто участвовал в нападении на королеву.

«Дешерот здесь, а Хенол и Киих где?»

И только подумала, как тут же оказалась в руках Хенола: – С тобой все в порядке? Цела?

– Да, кажется. А что эта за тьма была, вокруг меня? Вдруг все потемнело, и только крик. Слушай, страшно так было, – Мэл смотрела в черные глаза и видела синяк на скуле, на таком красивом лице. – А ты где синяк посадил?

Хенол только сильнее прижал ее к себе и прошептал, зарываясь в ее волосы лицом: – Все потом, сейчас пошли домой.

– Пошли, – потом вдруг опомнилась и вырвалась из его рук. – Нет стой. Эти несчастные должны получить помощь, нельзя их так оставлять.

– Они приговорены к смерти, из их участи эта участь лучшая, чем каторга, – проворчал Хенол, подталкивая ее к туннелю.

Но Мэл уже встала на путь сопротивления, и уходить не собиралась: – Стой. Ты считаешь, что смерть здесь, лучше смерти под солнцем, на воздухе, где тебя хотя бы кормить будут? Ты видел их? Посмотри, они же умирают от голода, – она подскочила к клетке, где лежал тот несчастный, который и пытался ей помочь.

Хенол остановился, даже руки поднял, чтобы остановить ее от дальнейших действий: – Милая, отойди от клетки.

– Ты думаешь, он мне навредит? Он даже встать не может, – она протянула руку к неподвижно лежащему все в той же позе заключенному.

– Может, он многое может. Отойди от клетки, обещаю я вызову ему врача, – Хенол сделал шаг вперед, но был остановлен Киихом, который наблюдал за неподвижным телом.

– Стой, мы опоздали, – прошипел Киих.

Мэл смотрела на мужчин и на стражу, которая от ужаса даже рты открыла и ничего не понимала. А позади нее вставал недавний труп. Когда Мэл поняла, куда они смотрят, то оказалась прижатой к клетке спиной, а крепкие руки обвивали ее пояс. Тихий голос, который недавно она слышала и который как ей казалось, помогал ей, теперь казался ей голосом из преисподней: – Не шевелись моя королева, иначе будет очень больно.

– А ты кто такой?

– Я твой раб, а ты моя королева. И мне сейчас поможешь отсюда сбежать, – в темноте сверкнули его изумрудные глаза, а у Мэл по спине побежали мурашки.

– Отпусти ее, – прогремел голос Кииха.

– Отпусти и обещаю, твоя смерть будет легкой, – пообещал Хенол.

– Отпусти меня, они просят, кажется, – прошептала Мэл, понимая, что ее уж слишком сильно вдавили в решетку. Ей ответил смех, а руки, сжимающие ее талию, сжались еще сильнее, вжимая ее в решетку, которая впивалась в ребра и позвоночник. – Больно, отпусти.

– Отойдите назад на два шага, иначе я сожму сильнее, и от королевы останется лишь оболочка, – крикнул зеленоглазый. – Потерпи еще немного моя королева, – шептали его губы, слишком близко от ее затылка. А Хенол и Киих и пять человек оставшейся стражи сделали синхронно два шага назад. – А теперь и нам пора.

– Куда это нам пора? Меня и здесь неплохо кормят, – попыталась сострить Мэл, но под ее ногами появилось чернильное пятно, которое поднималось все выше, захватывая ее щиколотки, потом колени. И она закричала от ужаса. – Это еще что такое?

– Закрой глаза и лучше помолчи, – зашипели где-то в районе ее затылка. Мэлисента и так бы закрыла глаза, ведь чернота полностью захватила контроль над ее телом, подбираясь уже к ее горлу. А к ним уже бежали Хенол и Киих, но Мэл и совсем недавно умирающий заключенный, исчезали в портале тьмы.

***

– Можешь открыть глаза, – ее подтолкнули вперед, и Мэл открыла глаза.

– О да, мне как раз сюда и надо было, – пошутила она. Они стояли в огромном каменном мешке, правда воздух здесь был чистым и пахло водой. Вдалеке слушался шум воды, а под ногами была земля, правда утрамбованная. Под потолком зажглись магические светильники, которые давали достаточно света рассмотреть убранство пещеры. В центре – стоял дубовый стол, огромные ножки, тяжелая крышка, стулья же наоборот были плетеными, сделаны умелыми руками. В одном углу, за ширмой, можно было увидеть краешек широкой кровати, с широкими спинками, на полу, около нее лежала черная шкура кого-то очень большого. По углам пещеры стояли огромные сундуки, плотно закрытые крышки не давали возможности рассмотреть их содержимое, но вызывали смутные воспоминания из детства. – Да, ты просто волшебник, всегда мечтала оказаться в пещере Али-Бабы.

– Я не знаю кто такой Али-Баба, но это мой дом, – голос проговоривший эти слова был приятным, слышались нотки иронии и Мэл решила взглянуть на представителя сильного пола. Высокий, стройный, даже нет – поджарый, ни капли жира, ну это и понятно, он ведь только что из камеры смертников. Черные волосы спускались по его голым плечам, бронзовая кожа и изумрудные глаза и он стоял перед ней голый.

– Это шутка такая? – Мэл отвернулась, но вид ее похитителя стоял у нее перед глазами. Идеальное тело, тонкая полоска черных волос по животу уходящая к паху, узкие бедра и стройные ноги.

«Ну что за день такой?»

– А что королева не видела голых мужчин, что так засмущалась? – послышался смех позади нее. – Хорошо, я иду мыться, а то ведь ты права, там откуда мы с тобой сбежали, не только плохо кормили, но еще и мыться, слишком большая роскошь считалось.