Текст книги "Кролик на счастье (СИ)"

Автор книги: N о я б р ь.

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

***

После обеда Николас решил понежиться на подушках в своей любимой беседке, обложившись книгами о растениях и кулинарии. Он даже не заметил, как к нему подкрался Декстер и с блаженным вздохом устроил голову на его коленях.

– А ничего, что ты отлыниваешь от государственных дел? – спрятав довольную улыбку, строго спросил Никки, перевернув страницу и машинально пригладив тёмную шевелюру оборотня.

– Я не очень-то важная деталь в перемирии. Король Адлер уже подписал соглашение о перемирии.

– И это герой страны оборотней! Да если б твой народ знал, какой ты лежебока!.. – наигранно возмутился кролик и всё-таки улыбнулся.

Декстер наводил ужас на врагов своим суровым видом и жёстким взглядом. Странно, что только Никки никак не желал робеть перед ним. Вряд ли кто-то ещё смог назвать прославленного генерала армии оборотней лежебокой. Сам же Блейк был словно большим расслабленным зверем у ног крольчонка, но тем не менее его леность не стоило переоценивать.

Николаса попеременно одолевали разные чувства с тех пор, когда он узнал немного больше о своём новом знакомом, – восхищение, гордость и нежность. Ему постоянно хотелось чем-то баловать оборотня – то вкусностями, то вниманием. И всего за четыре дня, проведённых вместе, Николас стал постепенно забывать о своём разбитом сердце. Декстер будто вдохнул в него новые чувства, дал ему понять, что и он может быть чьим-то центром внимания. Конечно, Никки всё ещё вздрагивал, когда сталкивался с Генри во дворце, и затухал, словно догоревшая свеча. Но всё чаще – и это выходило как-то само собой! – он сразу же вспоминал Декстера. И его настроение мгновенно улучшалось.

– Декстер, – произнёс Никки, откладывая книгу. – Расскажи мне о своём народе… Об обычаях и жизни. Я никогда не был на землях оборотней – мы всегда прятались среди людей.

– Уже подумываешь о том, как будешь жить на землях Адлера, когда станешь моим супругом? – с улыбкой поддразнил его Декстер.

– Дурак, – смутился Николас и легонько стукнул Блейка ладонью по голове. – Не хочу с тобой разговаривать!

– Ну чего ты? – внезапно стал серьёзным оборотень. Он, перевернувшись, обнял Никки и, прижавшись щекой к его животу, внимательно посмотрел прямо в глаза крольчонку.

– Не надо так шутить… – печально отозвался Никки, вспоминая слова Генри о том, что не стоит принимать хорошее отношение за… любовь.

– А я не шучу, – ответил Декстер, поднявшись и убрав длинные волосы Николаса, открывая его плечо. – Я долго искал тебя – свою пару – не для того, чтобы просто отпустить. Я волк, Никки, и оборотни из моего племени бьются до последнего вздоха ради тех, кого любят.

– Декстер… – растерялся Никки. Он мелко задрожал, когда слегка шершавые пальцы прикоснулись к его ключице.

– Я знаю, что ты влюблён в этого ублюдка, – невозмутимо прервал его Блейк, – но я не отдам ему твоё сердце. Тебе придётся убить меня, ведь я тебя просто никому не отдам.

– Мне нужно время, Декстер, – произнёс смущённый Никки. – И убивать я тебя точно не буду.

– Я очень этому рад, – улыбнулся оборотень. – Итак, о чём ты хотел узнать?

– О твоём народе… – Николас не мог оторваться от голубых прищуренных глаз, тёмные ресницы и брови, будто ещё сильнее их подчёркивали.

Декстер был очень красив своей дикой, хищной красотой – это Никки заметил, конечно, сразу. Но глаза и улыбку Блейка он для себя выделял особо.

– У волчьего народа не бывает разводов. Раз в год в стране проводится весенний праздник Аргхна, где каждый одинокий оборотень старше двадцати двух лет выбирает себе пару. Этот праздник идёт целый месяц, и за это время свободные оборотни объезжают всё королевство в надежде найти того, кто предназначен им судьбой. До брака младшие мужья или же жены носят специальные косы – в каждом племени она своя, – а после бракосочетания их заплетают в косы с фамильным гребнем супруга. Распущенные волосы носят только вдовые или же дети.

– Но ты же уже старше… – с волнением произнёс Никки, заправляя за ухо выбившуюся прядь волос.

– Иногда некоторым не везёт. Бывает и так, что некоторые оборотни проводят всю свою жизнь в одиночестве. Но я считаю, что мне безумно повезло, ведь спустя столько лет поисков я всё-таки встретил тебя…

Николасу безумно хотелось ответить оборотню, но он понимал, что это, возможно, будет нечестно – он же ещё неделю назад мечтал о Генри. Но каждый раз, когда он печалился, в голове всплывали воспоминания о Декстере: о том, как они гуляли по рынку; о том, как он уговаривал оборотня – к сожалению, безрезультатно – принять для него волчью форму; о том, как тот дурачился на кухне, снимая пробу с его кулинарных «подвигов»… Приятные моменты, пережитые вместе, грели сердце. И их за это короткое время было уже столько, что Никки казалось, что он знако́м с Декстером давным-давно. Эти воспоминания… Николас даже не представлял, как будет жить, когда оборотень уедет на родину. А как он жил раньше без этих совместных посиделок в саду или прогулок? Чем он вообще занимался до того, как в его жизни появился граф Блейк?

– Насколько я знаю, король Адлер – лев, тогда как вы являетесь родственниками? – решил он сменить волнующую, но щекотливую тему.

Внутренне Декстер расстроился, что Николас никак не отреагировал на его признание, но также он догадывался, какие чувства и смятение царят сейчас в душе этого удивительного существа, и поэтому решил не торопить события – всему своё время. Он улыбнулся Никки понимающей улыбкой и ответил:

– Его мать была волчицей и моей тётей. Гены самца в паре всегда преобладают. У каждого племени свои обычаи, но весенний праздник един.

– Как всё сложно, – протянул Николас. – Разве мужчина не может жениться, если его супруга… скончалась?

– Только не оборотень-волк. Мы умираем, если не можем быть рядом со своей парой, – горестно улыбнулся Декстер.

Сердце кролика заныло: слишком печальным был голос оборотня. Никки бы ни за что не позволил этому случиться, но сказать об этом сейчас, когда Николас сам ещё не разобрался в своих чувствах, означало бы обмануть Декстера. Он мечтал лишь об одном – о том, чтобы ему дали немного больше времени.

А в это время, стоя у окна и наблюдая за милующейся в саду парочкой, Генри бессознательно сжимал в ярости кулаки. Пока собственные ногти не проткнули кожу на ладонях. Его обуревал гнев, который становился всё сильнее и сильнее. Брат счастлив с Джереми, а замухрышка-кролик, словно доселе спящая роза, расцветал с каждым днём. Князь видел, что тот постепенно забывает о нём и всё больше времени проводит с оборотнем. Как же это задевало вампирскую гордость – ведь сам Генри считал себя неотразимым.

***

Подаренная Френсисом роза буквально за несколько дней внезапно выросла, превратившись в чуть ли метровый куст, что было весьма удивительно для этого сорта роз, а такой стремительный рост вообще был для всех полной загадкой. Николас уже несколько раз пересаживал розу, но никак не решался переместить её в сад, боясь, что пёс принца Оливера её сломает. Да и Персик в последнее время полюбил грызть молодые стебли. А карликовая роза, подаренная Френсисом, была такая красивая и необычная… Поэтому Николас сам ревностно ухаживал за ней в своей комнате. Он всем хвастался необычным подарком, радуясь как ребёнок. А ведь он даже не подозревал, что роза заговорена и её высокий рост кое-что означает.

День отъезда делегации оборотней приближался, а Никки всё ещё не дал ответа оборотню. Он не хотел никого обманывать, а в особенности – Декстера. Король и Глен лишь качали головой, наблюдая за их непонятными отношениями.

Почти накануне отъезда один из дворян устраивал в своём поместье бал, где графу Блейку обязательно следовало присутствовать. Естественно, он решил взять с собой своего кролика, не желая оставлять того ни на секунду.

Готовясь к балу, Николас заплетал свои волосы в свободную косу, любовно наблюдая за маленькими бутонами своей розы, вьющейся по небольшой плетёной стенке, и беззаботно витал где-то в облаках. И тут в его комнату бесцеремонно вошёл Генри.

Только слепой не заметил бы, насколько похорошел Николас: он будто весь излучал тепло и энергию, светился самой нежной улыбкой, когда разговаривал со своим оборотнем. Генри слепым не был.

– Что Вы здесь делаете? – возмутился неожиданным визитом Николас. – Прошу Вас покинуть мои покои.

– Решил переключиться на пса, раз я не обратил на тебя своего внимания? – насмешливо спросил Генри, подходя ближе к туалетному столику, за которым сидел кролик.

Николас боялся лишь за то, что Декстер не так может понять пребывание вампира в его комнате. Да и сам вампир его пугал: словно былая пелена спала с глаз крольчонка и теперь он видел, что, в общем-то, ничего прекрасного в родственнике короля нет. Тот же принц Оливер или граф Кайл были намного привлекательнее и характером лучше, чем Генри, который, если разобраться, был уж слишком самовлюблённым и каким-то… холодным. Он больше напоминал бесчувственную статую, чем живое существо.

Раздосадованный таким внезапным – и явно ничего хорошего не предполагающим – визитом, Никки совсем позабыл, что в гардеробной в этот момент находится Джереми, который подбирает для него наряд.

– Ты всё ещё уродлив, Николас, – высокомерно кривя губы, процедил Генри, – но я решил прекратить твою агонию и избавить от вынужденного показного романа с собачьим генералом.

– Вы не имеете права так говорить о Декстере! – мгновенно вскипел Николас, напрочь забыв о своих страхах. Он стремительно, так, что опрокинулся стул, сорвался со своего места и, подскочив к вампиру, толкнул его в грудь: – Уходите и больше не показывайтесь мне на глаза! – но тот не сдвинулся с места.

– Николас… – недовольно зашипел Генри, но его в тот же момент снесло ударом.

В комнату ворвался Декстер, сверкая дикими глазами, что отблёскивали зелёным свечением. Клыки его удлинились, как и когти. Никки даже испугался за его рассудок и, не думая ни о чём, бросился на шею оборотню, пытаясь его остановить от убийства князя.

– Не подходи к нему, Никки! – кричал Джереми, но тот его не слышал.

Обнимая полуобращённого оборотня, Никки просил его лишь об одном – прийти в себя и не делать глупостей.

– Декстер, пожалуйста, успокойся. Он ничего не сделал. Со мной всё в порядке.

– Вот и псина пожаловала! – поднимаясь с пола, ядовито процедил вампир под злобное рычание Декстера. – Ты собачье ничтожество, а я один из вампирских князей!

– Замолчи! – вскипел Николас, удерживая Блейка.

Вампир и оборотень готовы были разорвать друг друга на части, не видя ничего вокруг. Генри шипел, как разозлённая гадюка, показывая длинные вампирские клыки и когти. У обоих глаза сверкали опасным зелёным свечением, предупреждая о том, что они готовы биться насмерть.

– И правильно, что таких, как ты, разрубали на кусочки! – выплюнул Генри в сторону кролика.

Никки, крупно вздрогнув, замер, а Декстер уже был готов разорвать вампира, но его остановил решительный шаг Джереми – тот быстро и решительно подошёл к князю, с размаху залепил звонкую пощёчину вампиру и с яростью в голосе твёрдо сказал:

– Из-за таких, как ты, мы годами прятались. И не смей говорить такие вещи о моём брате! – Николас впервые видел брата таким злым: тот готов был своими руками разорвать вампира. – Ты недостоин любви даже самого страшного человека на свете, Генри, не говоря уже о моём брате. Ты даже одного волоса на его голове не стоишь.

Услышав гневную речь Джереми и рычание Декстера, в комнату с грохотом ворвались проходившие мимо Оливер и Георг. Они вдвоём кое-как утащили Генри, который, несмотря на появление племянника и брата, рвался в бой, раня при этом и их. Декстер же не двигался, боясь причинить боль Николасу, но весь его вид говорил о том, что он готов защищать кролика даже ценой своей жизни. Джереми хотел подойти и обнять расстроенного брата, но его за руку из комнаты потянул Сэмми.

– Ничего, Декстер, – мягко говорил кролик, – это ничего не значит. Со мной всё в порядке, не нужно, слышишь? Перемирию не бывать, если вы попытаетесь друг друга убить. А я буду очень переживать из-за этого, и вообще – за тебя.

В скором времени оборотень успокоился под быстрый и невнятный лепет своего крольчонка. Он внимательно смотрел на длинные кроличьи уши Николаса, которые были покрыты блестящим тёмным мехом. Декстер не смог удержаться и погладил их рукой, от чего Никки внезапно замолчал и смущённо прижался к сильной груди. Декстера переполняло столько эмоций, что он мог бы, наверное, взорваться. Оборотень больше не злился, лишь испытывал облегчение от того, что кролику ничто не угрожает. А ещё он испытывал безграничную любовь к этому существу – Декстер не шутил, когда утверждал, что готов умереть ради Николаса.

– Вот ты и показал мне свои ушки, – полным нежности, но рычащим, поскольку его клыки всё ещё оставались длинными, голосом произнёс он.

– А ты мне своего волка так и не показал, – с улыбкой упрекнул его Николас и облегчённо вздохнул: его радовало, что Декстер постепенно приходил в себя.

Оборотень покачал головой и поцеловал Никки в лоб. Он поднял пискнувшего крольчонка на руки и бережно уложил на кровать, затем поцеловал его в губы настолько чувственно, насколько ему позволяли клыки, которые никак не желали исчезать. Никки знал, что ему нечего бояться, ведь Декстер никогда не причинит ему вреда, поэтому с замиранием сердца отвечал на поцелуи.

Робкие поцелуи перешли в более пылкие. Одежды на них становилось всё меньше и меньше. Декстер тщательно подготавливал смущённого и раскрасневшегося кролика для себя. Никогда ещё он не был ни с кем настолько нежным и бережным. Сладкие стоны Николаса сводили волка с ума, он готов был жадно наброситься на него, но изо всех сил себя сдерживал. Если вы думаете, что Никки был тощим и изнеженным мальчиком, то вы ошибаетесь – долгие годы работы на полях сделали его тело гибким и сильным. Конечно же, до бугристых мышц Декстера ему было далеко, но красивая грудь, кубики пресса и округлая попа у него были. Оборотень буквально сходил с ума, покрывая каждый миллиметр этого идеального тела поцелуями.

Николас страстно стонал, когда Декстер особо сильно в него толкался и рычал, показывая свои удлинившиеся клыки. Порой можно было услышать характерный треск простыни, когда когти оборотня вспарывали покрывала. Кролик никогда не сможет забыть глаза, сверкающие сверхъестественной зеленью, в которых бушевала страсть и любовь. И после их первого раза, Никки понял, что все его прошлые страхи и сомненья были напрасными.

– Зачем ты меня укусил? – обиженно протянул Николас, рассматривая покрасневший след от зубов своего оборотня.

Декстер придвинулся ближе, отчего Никки через зеркало увидел, как перекатываются у того мышцы под кожей. Обнажённый оборотень заставлял всё его нутро трепетать и вновь желать его. Декстер обнял его со спины, целуя след, от чего на Николаса снова волной нахлынуло возбуждение.

– Во время оргазма в слюну оборотней из волчьего племени попадает специальный феромон. И если он укусит в этот момент своего партнёра, то оставит на нём частичку своего запаха. Это как клятва, которая никогда не разлучит нас.

– Это романтично, – выдохнул с улыбкой Никки. – Но мне… как-то странно… ну, когда ты касаешься её.

– Это потому, что я твой, крольчонок, – прошептал Декстер, вновь целуя след от укуса. – Я люблю тебя.

– Декстер… – позвал его Никки, а после того, как оборотень поднял взгляд на зеркало, продолжил: – Я тебя тоже люблю…

Декстер улыбнулся так, что от этой улыбки немного заныло сердце. Словно он не ждал этих слов – не надеялся их когда-нибудь услышать. Объятия стали крепче, а взгляд мечтательно поплыл. И этот граф – герой своей страны? Непревзойдённый генерал великого королевства оборотней? Нет, это обычный мужчина, который любит и которого полюбили.

– Я заплету тебе косу, – тихо произнёс Декстер, нерешительно хватая гребень для волос.

– Специальную косу? – лукаво спросил Никки, отбрасывая волосы за спину и открывая метку на шее.

– Специальную, – улыбнулся Декстер.

Он посмотрел на стену, у которой стоял массивный горшок с карликовой розой с деревянной сеткой. Нераскрытые ранее бутоны расцвели, а сам цветок будто подрос ещё на несколько сантиметров за какие-то сорок минут. Блейк покачал головой, мысленно благодаря колдуна: он только сейчас понял, что означает её неестественный для своего сорта рост. Этой маленькой подсказки было достаточно, чтобы стать самым счастливым на свете. Он никому не расскажет об этом небольшом заговоре с колдуном – даже Николасу. Отныне каждый день, подаренный ему богом рядом с любимым, глядя на эту розу, он будет знать, что чувствует к нему его крольчонок.

На приём они, конечно же, опоздали. Но до чего же в глазах Декстера был прекрасен Николас с клановой причёской Блейков: казалось, будто всю свою жизнь он специально отращивал волосы именно для этой сложной высокой косы. Открытое лицо крольчонка излучало неподдельное счастье, а камзол молочного цвета делал его фигуру совершенной. Декстер ревниво заправил выбившуюся прядь, чтобы она не закрывала метку принадлежности к его роду. На балу многие взгляды были устремлены в их сторону, они словно притягивали взгляды.

– Ты хорошо себя чувствуешь? – уже в который раз за последние полчаса тревожно спросил Декстер. – Может, нам следовало остаться?..

– Перестань, наконец. Я чувствую себя так, словно ещё десяток приёмов могу посетить. Тебе не кажется, что ты слишком опекаешь меня? – нахмурился Николас, отпивая из своего бокала.

– Ни капли, – ответил Декстер, неподвижной статуей загораживая Никки обзор на группу вампиров, где находился Генри. Тот демонстративно не смотрел в их сторону, словно не замечая их присутствия.

– Он не станет больше ко мне подходить, ты же знаешь, – попытался успокоить его Николас.

– Пусть только попробует, – недовольно проворчал Декстер.

К ним подошли двое оборотней из делегации.

– Старина Блейк, неужели ты нашёл себе пару, пока мы, не поднимая головы, обговаривали пункты договора? – насмешливо спросил один из них.

– Питер… – предупреждающе рыкнул граф.

– О, нет-нет, это просто неудачная шутка, – извиняющимся тоном запротестовал другой, с улыбкой глядя на Николаса, растерявшегося от такого обвинения Блейка в пренебрежении государственными делами. – Мы просто подошли поговорить, раньше не было возможности это сделать.

– Николас, это мои друзья – Питер и Марк, – нехотя представил оборотней Декстер.

– Луи нас уже представлял, – улыбнулся Никки. – Я очень рад, что у Декстера такие друзья. Я наслышан о том, что вы друг друга много раз спасали.

– Послушай, – шёпотом заговорил Питер, лукаво подмигивая, – а у тебя больше нет братьев? Ну? Сводных или кузенов? Что, совсем?

– Бёрнс! – прорычал Декстер, отталкивая друга – тот слишком близко придвинулся к его паре.

– А Вам зачем? – недоверчиво покосился на того Никки.

– Ну как зачем? – делано возмутился оборотень. – Я холост и в активном поиске… А твой незанятый брат всего лишь «пока» не занят.

– В смысле? – не понял кролик.

– Насколько я понял, принц Артур в скором времени за него ещё повоюет, – усмехнулся Марк. – Он уже сейчас безумный собственник, не знаю, что будет с ним в будущем.

– Извините, – раздался за их спинами голос Джереми, – можно мне украсть на секунду брата?

Никки кивнул и, под напряжённым взглядом Декстера, отошёл с братом в сторону.

– Что случилось, Джерри? – встревоженно спросил он.

– С тобой всё хорошо? – суетливо затараторил тот, внимательно оглядывая брата. – Я хотел сразу же после того происшествия зайти к тебе, но Георг мне не позволил.

– Со мной всё прекрасно, не переживай, – улыбнулся Никки.

– Прости меня, я… Я ведь даже не знал, что Генри… – Джереми жутко расстроился и чуть ли не дрожал.

– Твоей вины здесь нет, – Николас обнял его и погладил по коротким светлым волосам, – всё хорошо, слышишь?

– Но я отдалился от тебя, – всхлипнул тот. – Я тебя предал… будто с появлением в моей жизни Георга забыл… и не замечал твоих проблем.

– Просто пришло время идти разными дорогами, брат, – сказал Никки ласково, словно уговаривал маленького ребёнка. – Теперь всё будет иначе, но это пойдёт нам на пользу. А теперь, прости, мне нужно вернуться к Декстеру. Поговорим потом…

Николас улыбнулся Джереми и направился к своему оборотню. Пора стать главным героем своей собственной истории. Теперь он был на все сто процентов уверен в том, где именно его настоящая любовь.