Текст книги "Адская академия, или Свадьбе не бывать (СИ)"
Автор книги: Мышь Летучая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)
Словно под гипнозом, я стояла и вглядывалась в такие знакомые черты лица, что даже упустила момент, когда в памяти всплыла картинка моего отражения в огромном зеркале пятого корпуса. В то самое утро, когда я познакомилась с Майклом и только собиралась помочь Сэм.
Хм, я все понять не могла, почему слуги от меня так шарахаются! Теперь-то все ясно – это происходило на уровне инстинктов. Мы же с ней одно лицо, только глаза у меня зеленые, ну и старше она, лет эдак на пару веков. Жуть!
Почему я раньше не поняла, что мы с ней так похожи? Хотя… прошлое мое посещение этих гостеприимных стен, не отличалось оптимизмом и ничего кроме агрессии не вызывало. Куда уж было думать о том, кто и как изображен на портретах в этом коридоре, да и причислять себя к семейству Нестеровых тогда желания не возникло.
Выдохнула, запихнула минутную слабость на задворки сознания и потопала знакомиться с родней.
Нет, странно, боюсь собственной бабушки, а вечером собираюсь выступать перед толпой на площади и она, к слову, пугает меньше. Да, логика, истинно женская, и с ней не поспоришь.
– Доброе утро! – улыбнулась я, проходя к столу.
Огромный стол, накрытый тончайшей белой скатертью, был сервирован на двоих. Алла Владимировна сидела во главе стола, а по левую руку от нее лежали не тронутые приборы.
– Доброе, деточка! – тепло ответила она, и жестом подозвала меня к себе. – Присаживайся. Сегодня нашей Томочке блины удались превосходно. Просто тают во рту. Попробуй с шоколадом и сливками. Мм-м-м… – закатила она глаза, а я чуть челюсть не потеряла.
Слуга, услышавший слова госпожи, побледнел, замер, а спинка стула, его он хотел отодвинуть для меня, под пальцами незадачливого помощника отчетливо захрустела.
– А кофе есть? – уточнила я, слегка хриплым голосом, чтоб разрядить обстановку.
Присела на край стула и взяла со стола белоснежную салфетку, в тщетной попытке унять дрожь в руках. Мне было необходимо занять пальчики хоть чем-то. Вот так, теребя салфетку, я умильно улыбнулась и взглянула на папину маму.
Тьфу, ну и как ее называть бабушкой?! Это же невероятно! Выглядела Алла Владимировна превосходно и величественно в светло-бежевом платье со стальным отливом, будто королева, восседающая на троне. Сейчас бы парадный зал дворца или зал приемов более уместно выглядел в ее присутствии, а не малая столовая.
Знакомые до одури глаза, внимательно всматривались в мое лицо, выискивая что-то ведомое только им. Хотя нет, судя по всему, их хозяйка сейчас изучает меня, как я ее портрет пару минут назад. Для меня же весь мир ограничился только этим пронзительным взглядом. Будто под гипнозом, глаза остались четкими и выразительными, а все остальное размылось и исчезло.
В какой-то момент я уловила себя на мысли, что мне больше не страшно. Сформировалось четкое понимание, что именно эта женщина никогда не предаст и не оставит сражаться с бедой в гордом одиночестве. Да, она строгая и требовательная, можно даже сказать – железная. Но если я ей доверюсь – в ответ получу такое же отношение.
Нельзя играть и притворяться! Она не простит…
Никто как я не сможет понять, что значит опостылевшая двуличность и фальшь. Эта женщина поймет только прямоту и правду.
Судя по всему, Алла Владимировна нашла в моем лице то, что искала и, улыбнувшись уголками губ, отпила глоточек ароматного отвара из тонкой фарфоровой чашки, которая казалась прозрачной и до безумия хрупкой. Тонкие, аристократичные пальчики смотрелись на чудном произведении искусства донельзя естественно. Будто эта женщина рождена быть госпожой и повелевать миллионами. Склониться перед ней было незазорно, а как само собой разумеющееся действие.
Только сейчас я поняла, что чувствуют слуги в ее присутствии и почему ее слова о блинчиках вызвали такой эффект.
Когда передо мной, будто по велению волшебной палочки материализовался кофейник с дымящимся, ароматным кофе, я удивленно хлопнул ресничками, и задумчиво нахмурила брови.
– Что-то еще? – тихо спросила она.
Ответить мне было нечего. Стол просто-таки ломился от всевозможных лакомств, соусов и джемов, а слуг в обозримом пространстве не было вовсе.
Ничего себе задумалась!
– Нет-нет, – поспешно возразила я. – Вы хотели со мной поговорить?
– Давай для начала ты перестанешь мне выкать и сидеть, будто палку проглотила. Я же не зверь, в самом-то деле. Повторяй за мной… – сдерживая улыбку, она явно забавлялась моей настороженностью и скованностью, – бабушка!
От моего немого протеста ее брови взмыли вверх, а улыбку, будто рукой сняло.
– Не могу ВАС называть бабушкой… – начала я, а Алла Владимировна замерла, словно каменное изваяние, лицо мгновенно превратилось в маску и от былого добродушного настроения не осталось и следа. – Это не оттого, что не знаю вас! Как ва… – запнулась на полуслове, – тебя можно бабушкой называть?
Черт! Почему я такая глупая и теряюсь в самый неподходящий момент. Неужели, в самом деле, такой скудный словарный запас, что я даже связной мысли сформировать не могу.
Жутко захотелось побиться головой о стол или волосы на голове подрать от безысходности. Ну почему так?
– Так ты только из-за этого? – обвела она свое лицо круговым жестом, но в исполнении Аллы Владимировны каждое движение выглядело до безумия грациозным и женственным.
– Да, вот об это, обо всем! – не выдержала я. – Какая может быть бабушка? Ты себя в зеркало видела? Может, еще из-за сходства, язык не поворачивается называть тебя бабушкой. Бездна!
– Видана! – укоризненно покачала она головой. – Откуда такие грубости?
– О-о-о… – многозначительно протянула я в ответ. Крутилось еще на языке добавить, что это не передел, но воздержалась.
Заговорщически переглянувшись, мы звонко рассмеялись, прогоняя воцарившееся напряжение. Почему-то стало легко на душе и ясно.
– А мы с тобой поладим!
– Несомненно, – резюмировала я, наливая себе в кружку кофе. – Так, о чем говорить-то будем?
– О жизни, дорогая моя, о жизни…
– Звучит… пугающе.
– Так жизнь она всегда такая. Это только в сказках все хорошо, легко и просто.
– А можно вопрос? – смущенно заговорила я и, дождавшись кивка, продолжила: – Почему ты только сейчас решила познакомиться со мной лично?
Не то, чтоб меня сильно уж терзал этот вопрос, но хотелось прояснить сразу столь длительное молчание. Мне-то уже не пять лет, а как говорится, было бы желание…
– А ты бы стала со мной разговаривать? – вопросом на вопрос ответила она и требовательно посмотрела на меня.
– Не знаю, – честно ответила я.
– Вот и не тревожила. В общем, всему свое время. Ты же ведь знаешь, что у каждого демона есть свой особенный дар. Мы их не афишируем, но ты уже заметила, наверное. Умная ведь девочка. Или я не права?
– Права, – согласилась без препирательств. Давно уже заметила, что у демонов не принято говорить на эту тему. В сущности, должно же быть что-то особенное у каждого. Если у людей творчество, то в этом мире дары экстраординарные. Кто-то чувствует эмоции, как Лекс, кто-то видит скрытые тайники, как Тим – это из личных наблюдений. Правда или ложь – это не секрет для Геннадия Тимофеевича. От него ничего невозможно утаить, как не пытайся. В общем, продолжать можно до бесконечности. Правда, каков мой дар, так и не понятно до сих пор, но это мелочи.
– Мало кто знает, но я в дар от Создателей получила возможность чувствовать наш мир. Пророй тяжело разобрать, на что он намекает, иногда, я слышу четкие указания. Как бы не было грустно, но до сегодняшнего дня я не могла с тобой видиться. Изменения стали ощутимы пару дней назад, а утром я четко осознала, что запрет снят, – светлая улыбка озарила ее лицо, делая неотразимой и совсем молодой. – Вижу, тебя сомнения просто-таки раздирают, но поверь, будь моя воля, я бы сразу примчалась, как только узнала о твоем существовании и никакие преграды не остановили. Но тяжело спорить с ним…
Ей-ей, поклясться чем угодно могу, но в этот момент я услышала знакомый смешок, будто наяву. Видимо, тоже чувство посетило мою собеседницу, но для нее это было не впервой.
Так! Надо определиться хотя бы для себя, как называть новообретенную родственницу. Определенный дискомфорт возникает при подобном общении.
– Алла… – покатала на языке.
– Можно и так, – с азартом согласилась она. – Если тебе удобно. Дана?
– Да, – охотно согласилась я.
Перешагнув первое смущение, я вдруг почувствовала, что невероятно голодна и буквально накинулась на еду. Алла, довольно улыбаясь, откинула на спинку стула и молча наблюдала за лакомствами, которые с невообразимой скоростью пропадали со стола. Блинчики и вправду оказались выше всяческих похвал.
Сыто икнув, я отвались от стола, как насытившаяся пиявка и стыдливо взглянула на женщину, но вопреки всему в ее глазах увидела удовлетворение. Вот именно в этот момент она мне напомнила бабушку Зою и то, как она постоянно пыталась меня накормить. Да уж, это, наверное, у всех бабушек в крови.
– Ничего, что я так гнусно попрала все правила приличия? – скорчив детскую мордашку, похлопала ресничка, чем привела Аллу в восторг.
Хохотала она долго и заразительно. Слуга сунувшийся было в столовую, сдавленно крякнул и вылетел обратно.
Н-да, не его сегодня день! Чует мое сердце, шаблон и устоявшийся порядок вещей в обыденной жизни этого демона безвозвратно порвало. Словно игривый щенок прошелся своими острыми зубками по мягкой ткани бытия.
– Может, переместимся куда-нибудь? – кивнула я на дверь, намекая на бедолагу. – Мы их явно смущаем.
– Зачем? – шкодливо подмигнув мне, Алла грациозно поднялась и направилась к двери.
Не знаю, чего я ожидала, но словно на привязи заспешила за ней. Ох, чувствую, на этом 'веселье' не закончится.
– Кай, будь добр, убери со стола и растопи камин… холодно.
Черт! Что такого она сказала, что бедолага чуть было на колени перед госпожой не бухнулся и преданно заглянул в ее глаза. Ах да, она его позвала по имени и, причем не полному имени, да к тому же попросила, а не приказала.
Игривая Алла Владимировна была для здешних обитателей, судя по всему, в новинку. Те, кто и попадался на пути, пытались сбежать, только завидев нас впереди.
– А что это со всеми? – шепотом спросила я, семеня за величественно шагающей впереди Аллой.
– Не привыкли, что их замечают, и даже не думали, будто бы я знаю их имена – наивные, – пожала она плечами и снова рассмеялась. – Хочешь узнать высший свет – изучи слуг и хорошенечко их расспроси. Проходи…
Остановились мы ни где-нибудь, а в кабинете отца. Удивительно, но в прошлый раз, облазив весь дом, я так и не смогла тут побывать и теперь во все глаза рассматривала массивную мебель, сдержанный интерьер и вдыхала папин запах. Захотелось снова почувствовать себя рядом с отцом маленькой девочкой, которою оградят от всех горестей, обид и печалей.
– А где папуля? – спросила я, прежде чем обдумала вопрос и, смутившись, опустилась в кресло около двери.
– А где папуля? – спросила я, прежде чем обдумала вопрос и, смутившись, опустилась в кресло около двери.
– На работе, – грустно вздохнула Алла. – Не хуже меня знаешь, что нависла угроза над спокойствием нашего мира, да и не только нашего. Дана, как мне порой жаль, что вы настолько важны…
– Кому? – нахмурилась я, оттого, что она резко замолчала, будто спохватилась и поняла, что лишнего взболтнула.
– Мирам, – тихо ответила она. – Сама же знаешь, зачем лишний раз нагнетать?
– И отец?
Молчаливо кивнув, Алла присела на край соседнего кресла и взяла меня за руку, стараясь согреть вмиг озябшие пальцы. Странно, за себя я совершенно не волновалось, а вот за папу… Как-то дыхание сбилось враз, и тревожный озноб прошелся по телу.
Вот откуда эта неясная, едва различимая, постоянная тревога! Как я раньше не поняла?
– Я очень за вас волнуюсь, – шепнула Алла, крепче сжимая ладонь.
Да уж, волей-неволей будешь переживать. Подобные существа, если они действительно важны для миров, то своей смертью не умирают и дожить до почетного возраста удается единицам.
Погрузившись в размышления, я не сразу заметила изменения в лице Аллы, а когда обратила внимание – отшатнулась, как от пощечины. Правда, ей это было безразлично. Она словно в каменную скульптуру превратилась. Посеревшая кожа, сомкнутые в тонкую линию губы, отрешенный взгляд и довершает все напряженная поза, будто каждую мышцу в ее теле зафиксировали в определенном положении навечно. Едва уловимое дыхание выдавало жизнь в ее теле, но за сознание я не могла ручаться.
Шок – вот единственное слово, которым можно охарактеризовать мое состояние.
– Следи за теми, кому доверяешь, внимательнее, чем за врагами! – замогильным, грубым голосом проговорила она и резко втянула воздух, словно вынырнула из-под воды.
Что? Как? Это что было?
Несколько раз моргнув, она тряхнула головой и безапелляционно выдала:
– На праздник я иду с тобой!
– Эм-м-м… не поняла. Что это было?
– Зов мира, – опустив ресницы, Алла тревожно поджала губы.
– Так это мир предупредил? – то, что предупреждение было адресовано мне – я нисколько не сомневалась. Хотя, и не до конца поняла, что оно означает. По сути, я и так уже не очень доверчивая, а за кем следить тогда? Да и зачем? Странно. Вот же… миры! Никогда четко не скажут, что надо делать. То предсказания расплывчатые вещаю, то предупреждения, прозрачные до невозможности.
Дождавшись медленного кивка, я скорчила жалобную гримасу и фыркнула:
– А инструкции по применению нет?
Не поняла, чего от меня ожидала Алла, но после этих слов она разразилась хохотом. Может быть, и истерическим, но лучше так, чем гнетущее молчание.
– Дана, – потянувшись ко мне, резко обхватила руками и сжала в объятиях. – Я так боялась, что ты будешь опасаться меня, после…
– Ой, да что ты! – просипела я, стиснутая на вид хрупкими руками, но на деле, не очень.
– Другие, таких немного, пытаются держаться от меня подальше. А уж обратись я к ним в таком состоянии…
– Глупость и предрассудки, – отмахнулась я, ну как отмахнулась – попыталась.
– Хорошо, – что-то решив для себя, она кивнула невысказанным мыслям и быстро поднялась, увлекая меня за собой. – Пойдем. Мы и так уже опаздываем, а нам надо выглядеть королевами.
В общем, я расслабилась и отдалась в заботливые руки. Время, отведенное на подготовку к торжеству, пролетело словно мгновение. Даже дыхание перевести не успела. Вот мы несемся во двор, а дальше чередой: поездка (автопарк у папули знатный, хоть автосалон открывай), прием у профессиональных садистов (иначе как садистами не могу именовать тех САДИСТОВ), примерка (вереница платьев, от которых в глаза рябило) и вот я стою у зеркала, теряя дар речи.
Хрупкая девушка с прозрачной кожей и ошеломленными ярко-зелеными глазами. Может те мастерицы и не такие уж и садистки. Нет, методы-то у них так себе, а вот результат. Легкий макияж подчеркнул юность и выделил невероятно-зеленые глаза. Высокая прическа венчала голову золотым венцом. Минимум украшений, а вид величественный, будто из сказки, волшебная принцесса. Я сама себя узнать не могла.
– Тебе нравится? – заглянув через плечо на мое отражение, Алла восхищенно сверкнула улыбкой.
– Очень! – выдохнула возбужденно. – Только это не я.
– Ты! – подмигнула она, поправив мне подол платья.
Смотрю и не верю, как это сказочное создание может быть мной? Ладно, отдаленно вроде и сходство есть, но непривычно же.
Шагнула ближе к зеркалу и ахнула. Платье от каждого движения словно оживало, превращаясь в неудержимую стихию. Морская волна – это не только о цвете, но и о его характере. Плавные лини и низ подола стелется прозрачной пеной у ног. Как им удалось за столько короткий срок подогнать его по размеру? Весь образ был продуман до мелочей, и ничего не выдавало поспешности, с которой он создавался.
– Моя дорогая, ты должна была быть такой всегда! – с улыбкой на губах, но немного грустно проговорила она, и одинокая слезинка блеснула на ресницах. – Запомни, ты достойна большего! Жаль, только…
– Не стоит! – перебила я мягко, но безапелляционно. – У меня было замечательное детство, и я ни о чем не жалею, и не променяю его ни на какое другое.
– Да? – потерянно спросила она и опустила ресницы. – От этого еще больше жаль. Я понимаю, что… Дана, ты же никогда уже не будешь маленькой, а я не…
Сколько боли и горечи было в этих слова – описать невозможно. А я еще думала, что мне было тяжело? Глупая! Вот кому было действительно сложно. Она же не могла не знать обо мне. Знала! Знала и была вынуждена молчать, убивая в душе те чувства, которые ведомы лишь нашим бабушка, не позволяя даже тени эмоций вырваться наружу.
Создатели, как же мне нахватала именно ее все это время!
Душу согрело тепло, а сердце забилось с удвоенной силой. Вчерашние проблемы не отпустили, нет, но стали не такими глобальными. Вот она – жизнь, то, что действительно важно! То, ради чего необходимо жить вопреки всему.
– Бабушка, – тепло позвала я, обнимая всхлипнувшую Аллу. – Не расстраивайся, все у нас еще будет. Не папа, так я исправлю ситуацию.
Не такая она и 'железная леди'. Простая женщина со своими желаниями и чувствами.
Вскинув заплаканные глаза на меня, она шокировано приоткрыла рот, но ничего спросить так, и не решилась.
– Да-да, бабуль, ты не ослышалась ни в чем! – задорно подмигнув ошарашенной родственнице, я подхватила ее под руку и поставила перед зеркалом. – Приводи себя в порядок, и пойдем. Королевам негоже опаздывать.
Да уж, не ожидала, что мои слова ее настолько шокируют. Стоит, глазками хлопает и не поймет, что сказать. А самое интересное, говорить и не требовалось. Зачем?
* * *
До главной площади нас домчал бабушкин личный водитель, мастерски лавируя в потоке транспорта, а его, к слову, было огромное множество. Припарковав машину поближе к Арковым воротам, он резво выскочил и, открыв нам дверь, подал руку, помогая величественно выйти из автомобиля.
О да, явление народу вышло превосходным! Нарисовались среди разношерстной толпы две сказочные красотки и ресничками хлопают, не в силах понять, куда их занесло.
Алла, расправив плечи, грациозно поплыла вперед, пробивая путь в хаотично движущейся массе. Необъяснимо, но факт, демоны перед ней расступались, словно по мановению волшебной палочки. Мне же ничего не оставалось, кроме как семенить следом, уже как получалось. Я просто растерялась, до такой степени, что даже не могла понять, куда мы идем и зачем. Эх, наивная, а ведь хотела же в гордом одиночестве явиться на праздник. Одна мысль, что могло случиться, при таком раскладе, привела меня в жутчайшую панику.
Да я бы сбежала отсюда, не дойдя даже до ворот. Какие там артефакты? Я вас умоляю! О чем речь?
– Улыбнись, дорогая! Все будет хорошо, – мягко проговорила бабушка, обернувшись ко мне. – Не стоит показывать свои истинные эмоции, пусть все считают, что тебе скучно или безразлично. Не давай повода играть на твоих чувствах.
– Хорошо, – кивнула я, понимая, что она сейчас права на все сто процентов. – Я постараюсь!
Переведя дыхание, я немного расслабилась и стала рассматривать демонов вокруг. Многие были одеты в простую, но функциональную одежду. Кое-где в толпе встречались пестрые вкрапления, разбавляя однообразные, неброские тона. Знакомых лиц выхватить из потока не удавалось, и это немного сняло напряжение. Странно, но стало легче от осознания того, что они меня не знают и их интерес вызван появлением Аллы, а не меня.
Будто уловив ход моих мыслей, бабушка встряхнула кудрявой шевелюрой, приковывая к себе все взгляды. Да, что ни говори, она у меня красавица.
Возле ворот толпа сгущалась и продвигалась очень медленно, но нас безоговорочно пропустили без очереди. Заглянув вперед, я попыталась рассмотреть площадь с той стороны, но перед глазами, будто пелену опустили. Существовало только здесь и сейчас, а дальше марево расплывчатых теней.
Как только я шагнула под арку вычурного прохода, артефакт над головой едва заметно мигнул, и тело овеяло легким ветерком. Странное чувство, на задворках сознания почудился едва различимый шепоток и сразу умолк. Этот звук исходил изнутри, будто мой собственный, но я могла поклясться, что мне он не принадлежал.
Что-то не так! Чувство неизбежной беды нахлынуло бурным потоком. Дыхание сбилось, а горло сжало словно тесками.
С невероятным усилием, протолкнув глоток воздуха в легкие, я сделал шаг, вырываясь на площадь, и на ходу чуть не сбила замершую в ожидании женскую фигуру.
– Дана!!! Это ты?! – со смесью восхищения и страха спросила Алла. Ее я узнала только по голосу, и тот странным образом изменился. Даже скорее не по голосу, а по восклицанию и манере произношения.
Длинное платье в пол, светло-фиалкового цвета напоминало перевернутый бутон с летящими рукавами и полупрозрачным шлейфом – лепестками, а за спиной трепетали ажурные крылышки с алмазными капельками росы. Невероятно! По мере того, как мой взгляд поднимался с ее ног до головы, челюсть у меня опускалась вниз. И это все артефакт? Да быть такого не может!
Ушки у бабули стали: остренькие и длинненькие, а черты лица неуловимо изменились, не заговори она со мной, я бы не узнала ее в жизни. Да еще ко всему, треть лица была скрыта легкой серебристо-белой маской.
Интересно, как выгляжу я, и что так сильно встревожило бабулю? Почему вдруг она, чуть ли не на всю площадь, выкрикнула мое имя?
Оглянувшись по сторонам, я поняла, что остальным до меня и дела нет. Разумами демонов овладело веселье, всеобщее ликование и восхищение образами, случайно оказавшихся рядом. Судя по всему, узнать, вот так сходу своих знакомых, не удалось еще никому.
Кого только не было вокруг: звери – всевозможных окрасов и видов, насекомые, сказочные создания, растения, невообразимые существа, которым у меня не было наименования.
Восхищенно ахнув, опустила взгляд на свое платье и онемела. Все осталось, как и прежде. Тот же оттенок аквамарина, а где же мой костюм?
– Да, – тихо ответила я, и, пристроившись ближе к 'феечке' шепнула на ушко: – А как я выгляжу? Это нормально, что я не вижу своего образа?
– Ох, слава Создателям! Я уже волноваться начала, – выдохнула бабуля. – Да! Все окружающее тебя – иллюзия, пусть и мастерства в ней немерено, и осязаемая она, но это обман.
– Ты хочешь сказать, что я совсем на себя сейчас не похожа?
– Совершенно!
– А как увидеть можно? – стараясь перебить гомон возбужденных демонов, спросила я. Любопытство женское – неискоренимо.
– В любой отражающей поверхности. Жаль, я зеркальце с собой не прихватила.
– Может закл…
– Не смей пользоваться силой, разрушишь все, и праздник им испортишь, – перехватив мою руку, она выпали все на одном дыхании, и кивнула на пробегавших мимо львов.
Косматые гривы отливали ярко-рыжим цветом, а длинный львиный хвост, прямо перед моим носом, махнул кисточкой. До того реалистично выглядела эта парочка, что у меня невольно обнаружился вопрос: почему они идут на задних лапах?
Хохотнув над собой, я с запозданием отметила, что это же не львы, а демоны и потянула Аллу через толпу, к затемненной витрине.
Хочу посмотреть на себя! Просто-таки до изнеможения хочу.
– О-фи-ге-ть! – ей-ей, не удержалась просто. Хотелось еще театрально закатить глаза, и хлопнутся в обморок, но передумала в последний момент, уж больно грязно вокруг.
– Дорогая, держи себя в руках! – шепнула бабуля, потешаясь надо мной. Ее явно забавляла моя реакция.
Нет! Ну и что мне делать теперь? Как еще прохожие в меня пальцами не тыкают. Эх, ладно, не всем же быть феями. Чего я, собственно, так разнервничалась? Подумаешь, ведьма с горящими глазами. Горящими – в прямом смысле этого слова! Вместо привычных, ярко-зеленых на моем лице полыхали сине-голубые глазки в обрамлении черной дымки – это, судя по всему, было что-то вроде маски. Кроваво-красные губы и каскад черных, словно сотворенных из тьмы, волос. И длина у них впечатляющая, безмалого до колена космы доходят. На месте шикарного платья красовались лохмотья, неопределенного цвета, грязно-буро-серого оттенка, изодранные в хлам. Так и это не самое ошеломительное, внушительные прорехи оголяли отдельные участки соблазнительного тела, выставляя напоказ аппетитные формы.
– Я в шоке! – просветила Аллу, так, на всякий случай и снова задохнулась от возмущения. Зубы у меня, судя по всему, как у книжных вампиров. Белоснежные, острые и длинные. Жесть!
Кого бы покусать за эту шутку?! Не знай я заранее, что артефакт невозможно специально подшаманить, сейчас уже бы пошла, искать жертву произвола.
Хотя, этот облик, как нельзя лучше подходит к моему настроению. Ну, в момент прохождения под артефактом, именно такой и был.
– Хнык-хнык… ну за что? – простонала я, хватаясь за голову, и только сейчас заметила длиннющие ногти.
Алла уже вовсю хохотала надо мной, не скрываясь и временами вытирая слезы.
– Мама, мам, глянь какой отпадный костью! – ткнула в меня пальцем мелкая пигалица, годков семи от роду. – Ну почему я опять гномик?
– Тихо! – шикнула на нее женщина в образе снежной королевы и утащила подальше от меня.
Ну да, челюсть от слов малявки, у меня отвисла капитально. Как тут дитя не уберешь? Кошмары – это не для нежного, детского рассудка. Хотя, судя по ее реакции, она меня нисколько не испугалась – наоборот, рада была бы потыкать пальчиками.
Снежная королева, опасливо оглянулась и устремилась прочь, увлекаясь за собой маленького гномика в зеленой ливрее и полосатом бело-красном колпаке. Бубенчики, на остроносых туфельках малышки, смешно позвякивали в такт каждому ее шагу, вторя хлюпанью носа. Уморительная картина!
Расхохотавшись над увиденной сценкой, я выудила из потайного кармашка платочек, промокнула глаза и нос, а отражение в витрине показало мне совершенно другую картинку. Вот я поддеваю болтающуюся тряпицу и последовательно подношу к глазам, а затем нагло сморкаюсь.
Алла сначала потерла челюсть, но, отследив мою реакцию, звонко захохотала.
– Перестань дурачиться! У меня уже живот болит, – выдохнула она сквозь смешинки. – Давно я так не веселилась!
– Зря… – оскалилась я. – Пойдем, погуляем?
Эх-х-х… Жаль, потом стыдно будет! Только, это будет потом, а сейчас я хочу забыть все ограничения и правила поведения. Нет их!
Игривой походкой, я прошлась по рядам ошарашенной публики. Прям, представляю, как сейчас тряпицы колышутся на воображаемом ветру, а они, заразы, реально живут своей жизнью, выставляя на пока все что надо и нет. Будто сотканные из тьмы волосы, клубятся и парят, от малейшего движения взмывая вверх. Медуза Горгона ей-ей, даже не преувеличишь, и в довершение – шикарная улыбка.
– Здрасссьте! – прошипела я, преградившему мне дорогу, плешивому старцу.
– И тебе не хворать! – ответило чудо, потирая здоровенную лысину. – Куда путь держишь, красавица?
– Вперед, и только… Кстати, сомнительное обращение. Могу и обидеться, – предупредила я, вздернув бровь.
Не знаю, что отразилось на моем теперешнем лице, но старец расплылся в беззубой улыбке. Н-да, наверное, мне еще повезло с костюмчиком. Боюсь, шкодить в виде благоразумной старушки было бы не так интересно.
– Не буду говорить, что с последними делают, но смею уточнить, в чем это будет выражаться?
Ох… От возмущения дыхание перехватило! Нет, ну наглость, какая. Я вообще-то, просто пройти вперед хотела, а этот старый козел, как стоял, так и стоит на прежнем месте. Даже не собираясь освобождать мне путь.
– Прокляну! – честно призналась я. Хотелось еще добавить, что это отнюдь не пустой звук, но решила промолчать. Чего спрашивается, все козыри выдавать.
– Ну-ка, ну-ка… заинтриговала, – сквозь маску старца, проступили юные глаза и четко горящий в них азарт.
Черт! Ну почему именно он попался на моем пути? Чар, чтоб его бездна пожрала! Что он-то тут делает?
Нет, допустим, я согласна, чтоб он повеселился на празднике, но как можно дальше от меня. Что за насмешка судьбы? Где я так нагрешить-то успела?
Видимо, что-то этакое он уловил в моем взгляде или же кровожадный оскал на моем лице, живо обрисовал его перспективу, только улыбка на губах поугласла.
– Я вас чем-то оскорбил? – прозвучал его голос пугающе и глухо.
– О да, усомнившись в мере расплаты! – перевела я разговор на шутливую тему. Не хватал еще, чтоб он меня тоже узнал, если еще не…
– Что мне остается, кроме как посыпать голову пеплом и удавится! – пафосно изрек Чар, предлагая свой локоть в качестве опоры.
– Не рассыплешься? Вид уж больно болезненный, дунь и развалишься.
– Старый конь борозды не испортит.
– Звучит как-то… – нахмурилась я, пытаясь охарактеризовать его последнюю фразу, – двусмысленно, что ли. Я, вообще-то, шла развеяться, а ты мне весь настрой сбил!
– Я такой! – самодовольно выдал он, примеряясь к моему неспешному шагу. – В чем твое 'развеяться' выражалось?
– Ну, четкий план мероприятий так и не успел сформироваться в голове, а теперь… Эх…
– Будем действовать по ситуации?
– Ага… – озорно согласилась я. – Смотри-ка, какой смешной орк впереди, – прошептала я, кивнув на сине-зеленую образину. Глаза порадовали ярко-оранжевая копна волос и частокол зубов, которые выпирали из-под губ. – Вах, красавчик!
– Как?.. А как же я?
– Ты выше всяческих похвал, но он эффектнее. Смотри…
Тягучей и медленной походкой подплываю к жертве и вешаюсь на шею со словами:
– Милый, как же я соскучилась.
О-да, выражение лица данного экземпляра только видеть надо. Словами не передать, какая гремучая смесь заплескалась в глазах. Кстати, глазки у него зачетные. Карий омут – это про него! Стоит, хлопает длинными ресничками, а шаблон, судя по всему, не складывается.
– Ты кто? – отпихнули меня знатно, еле на ногах устояла.
Вот прям оскорбил! Нет, в самую душу ранил своим безразличием.
– Как это? Ты что, не помнишь меня? – стоявшие рядом с орком, тоже малость прифигели. У фиолетового зайчика в малиновый горошек даже ушки поникли, а неопределимое нечто синего цвета округлило рот.
– А как же твое: люблю, цветы куплю… все вы одинаковые!
– Эм-м-м, ошибочка! Я того сказать не могла, – и дружный смех в ответ. Широкая, когтистая ладонь легла на грудь и отнюдь не мою.
Мать моя ведьма! Вот даже слов других нет, но отступать я не собиралась.
– Ну и?.. Я вообще-то вижу, и мужчины меня не особо интересуют, солнышко мое!
– Да-да, я уже проверил, – сквозь смехи выдали из-за спины. – Совершенно не интересуют. Леди, а как вас зовут?
– Вот именно из-за таких индивидуумов они меня и не прельщают! – злобно выдала я, сжимая кулаки. – Иди дальше, дедуля!
– Хамка! – резюмировал Чар, продолжа стоять на месте. – Так как вас зовут?
Какое же упертое создание, так и хочется чем-то ударить!
– Я – Нора, а это Майя и Лана, – поочередно представилась орка или орчанка, да какая, в сущности, разница? Главное, я теперь не знаю, как выкрутится из сложившейся ситуации.
