Текст книги "Роза и виолончель (СИ)"
Автор книги: Мурзель
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
Она прихватила его на кухне, когда в суматохе собиралась на свидание. Просто так, на всякий случай… Как глупо!
– Не положено. – Капитан оставил запрещенный предмет на столе, а продукты сложил обратно в корзину. – Простите, миледи, вы бы не могли показать, что у вас под плащом?
– Что? – вызверилась Мия. – Может мне еще догола раздеться?
– Догола необязательно, – ответил Рикардо. – Просто снимите плащ.
Скорчив недовольную физиономию, Мия подчинилась, и когда она предстала перед капитаном в одном платье, то успела заметить, с каким сальным интересом поросячьи глазки окинули ее фигуру.
– Все в порядке, госпожа, можете идти, – сказал он.
Мия с раздражением выхватила корзинку из его рук и в сопровождении усача вышла из кабинета.
Шаги гулким эхом разносились под мрачными сводами темницы, неверный свет факелов тревожно метался по закопченной каменной стене. Слева и справа тянулись ряды решеток. Кое-где за ними сидели заключенные, распространяя вокруг себя омерзительную вонь немытых тел.
– Гы-ы, баба! – осклабился один из них, протягивая сквозь прутья заскорузлые руки. – Возьмешь в рот, красотка?
– Сейчас ты у меня сам в рот возьмешь, псина! – Бруно изо всех сил врезал дубинкой по пальцам узника, и его дикий вопль заглушил пронзительное дребезжание металла.
Несколько минут они петляли по извилистым коридорам. Мия старалась тщательно запомнить каждый поворот. По дороге к ним присоединился второй тюремщик, а кроме него больше стражников на глаза не попадалось. Подземелье охраняется не так уж и тщательно… Мия лихорадочно пыталась изобрести план спасения, но ничего путного в голову не приходило. Из оружия остался лишь крохотный кинжал под подвязкой чулка, но толку? Ей ни за что не справиться с двумя крепкими мужиками. Что же делать? Неужели эта встреча станет для них с Тео последней, и своим приходом она только приблизила его смерть?
– Мы на месте. – Бруно остановился перед приземистой решетчатой дверью. – Эй, ублюдок, к тебе пришли!
Пристально вглядевшись в темный провал камеры, Мия различила смутные очертания человека. Сердце учащенно забилось.
– Прошу, миледи, – стражник открыл решетку. – Не беспокойтесь, мерзавец прикован к стене.
Мия шагнула внутрь.
Комментарий к Глава 16 * Повешение, потрошение, четвертование – это не влажные фантазии автора, а реально практиковавшееся в Европе наказание за государственную измену.
====== Глава 17 ======
В нос ударило затхлой сыростью. Мия зажгла свечу – Тео сидел на куче гнилой соломы, привалившись к блестящей от влаги стене. Он поднял голову – на лице красовалось несколько запекшихся ссадин, а щетина уже начала превращаться в бороду.
– Черт, если бы я знал, что ты и вправду придешь, то потребовал бы цирюльника. – От звука хрипловатого голоса все тело покрылось мурашками. – Прости, не могу предложить тебе сесть – обстановка здесь, как видишь, скудновата.
Мия нервно сглотнула.
– Ничего страшного.
Что-то лязгнуло, и она заметила, что запястья Тео скованы между собой кандалами, а от них к стене тянется довольно короткая цепь. Сердце сжалось. Ублюдки! Посадили его на привязь, как собаку! Мия оглянулась – оба стражника стояли возле решетки и внимательно наблюдали за происходящим.
– Эй вы! – Она достала из кармана несколько серебряных монет и подошла к тюремщикам. – Хотите немного подзаработать?
– А что надо сделать? – охранники алчно уставились на вознаграждение.
– Снимите с него кандалы.
Бруно развел руками.
– Нее, барышня, не положено, – виновато протянул он. – Нам за такое бошки поотрывают.
– Капитан лично приковал его к стене перед вашим приходом, – добавил Джованни, – так что, ключ у него.
– Ладно, – с досадой бросила Мия. – Тогда хотя бы отойдите в сторону и не маячьте. Мне нужно поговорить с заключенным с глазу на глаз. Встаньте за угол и ждите там.
– Хм… Ну что ж, – ухмыльнулся Бруно, – это мы можем, да, Джованни?
– Угу, – осклабился тот. – Повезло же утырку, даже в тюрьме его такая дамочка навещает.
– Пошли прочь, пока я не передумала! – рявкнула Мия. – Если понадобитесь – позову.
Она всучила деньги Бруно. Сумма вполне устроила, и оба тюремщика исчезли из поля зрения.
Мия повернулась к бывшему возлюбленному.
– Ну, здравствуй, Тео, – нарочито понизив голос, проговорила она.
Тот сидел на соломе, измученный, осунувшийся, но в его глазах по-прежнему горел неукротимый огонь. Мия подошла поближе и опустилась рядом.
Тео шумно вздохнул.
– Вот уж не думал, что ты действительно придешь. – Он чуть отодвинулся в сторону. – Я тут торчу уже хрен знает сколько – от меня, должно быть, разит, как от свиньи.
– Ничего, как-нибудь переживу, – усмехнулась Мия, доставая из корзинки вино.
Она огляделась. В камере не было даже стола, не говоря уже о посуде. Придется пить прямо из горла, как тогда, в беседке.
Пробку она предусмотрительно выкрутила заранее, и та наполовину торчала наружу. Тео взял у нее бутылку, вытащил пробку зубами и снова вручил ей.
– Ну, как ты? – спросила Мия, сделав глоток густого терпкого вина.
Она протянула бутылку Тео, и он тоже к ней приложился.
– Ух! – с наслаждением выдохнул он. – Теперь, когда со мной рядом ты и бутылочка отличного красного – лучше и быть не может!
Мия отщипнула ломтик сыра.
– Завтра тебя казнят, – как бы между прочим заметила она.
– Так это ж только завтра. – Тео откусил шмат колбасы. – А сегодня, моя прелесть, предлагаю сполна насладиться жизнью.
В носу защипало. Как он может быть таким беспечным?
– Скажи мне, зачем? – Мия порывисто подалась вперед, отчаянно вглядываясь в его глаза. – Зачем ты это сделал? Почему ты пытался убить моего отца?
Тео откинулся к стене и вновь отхлебнул из бутылки.
– Это долгая история. Она тебя утомит.
– Не утомит. Давай, рассказывай!
– Ну что ж… тогда слушай.
Семья Мариотти не могла похвастать несметными богатствами. Она существовала за счет доходов с небольшого имения в окрестностях Форталезы, где разводили скот и выращивали оливки. Этого хватало на безбедную жизнь в городском особняке и позволяло всецело посвящать себя музыке.
Старший брат Тео – талантливый скрипач Анджело Мариотти – обучал нотной грамоте юного наследника Себастьяна и его кузину Доминику. Иногда Тео вместе с братом приходил во дворец, и пока Анджело заставлял учеников разучивать пассажи, он или бродил по саду, разглядывая клумбы и статуи, или любовался картинами в галерее.
Как-то раз Тео сидел в парке на лавочке и ждал брата, чтобы вместе отправиться домой. Вдруг из-за фонтана метнулась серая тень. Кролик! Он молнией пронесся по дорожке и тут же юркнул в ближайший куст.
Снедаемый мальчишеским любопытством, Тео подхватился с лавки и подбежал к кусту. Снизу листва была не такой густой, и Тео присел на корточки, а затем и вовсе опустился на четвереньки – где-то здесь должна быть нора!
Зверька он так и не нашел, зато услышал, как на дорожке зашуршал гравий. Тео замер. Если Анджело увидит, что он пачкает новые бархатные бриджи, то ему крепко влетит – сперва от брата, затем от матушки.
– Эй ты, музыкантишка! – неожиданно раздался грубый голос с лающим хейдеронским акцентом.
Тео осторожно высунулся из-за ветвей и увидел, как к идущему по тропинке брату приближается коренастый незнакомец в серо-голубом мундире Серебряной Стражи.
– Что тебе нужно? – холодно осведомился Анджело.
– Я скажу один раз и больше повторять не буду, – отчеканил его собеседник. – Держись подальше от леди Доминики.
– Не понимаю, о чем ты. – Брат с достоинством вздернул подбородок.
– Так сейчас поймешь! – Мужлан схватил его за грудки и сильно встряхнул. – Еще раз увижу, что ты тянешь к девчонке свои лапы, переломаю тебе все пальцы, и ты больше не сможешь пиликать на своей вшивой скрипочке!
Грубиян был на полголовы ниже брата, но с виду гораздо крепче него. У Тео невольно сжались кулаки.
– Убери свои руки, вонючий хейд! – Анджело попытался отпихнуть наглеца, но тот даже не пошелохнулся.
– Эй ты, отвали от моего брата! – неожиданно для себя выпалил Тео, как чертик из табакерки выскакивая из-за куста.
Хейдеронец в недоумении повернул голову. В глаза бросилась рассеченная бровь, грубый шрам на переносице и несколько рубцов на скулах и лбу.
– Кто тут тявкает? Сопливый защитничек? – ухмыльнулся он и оттолкнул Анджело так резко, что тот не удержался на ногах и плюхнулся на дорожку. Футляр выпал у него из рук и раскрылся, обнажая хрупкую скрипку среди внутренностей из алого бархата.
– Я тебя предупредил, – ледяным тоном добавил стражник и, не спеша, удалился.
– Кто это такой? – спросил Тео, поднимая с земли футляр. – Чего он до тебя докопался?
– Ревнивый кретин! – Анджело встал и принялся с возмущением отряхивать брюки. – Хейдеронский выродок – чертов учитель фехтования нашего принца. Зигурд, мать его, Кернхард.
– И что ему от тебя надо?
– Мы сегодня занимались на террасе, а этот болван крутился рядом. Ну, я девчонке пару раз локоток подправил, чтобы она смычок держала как положено, а этому ослу не понравилось, что я до нее дотронулся.
– А ему до этого что за дело? – не понял Тео.
– Да запал он на нее, старый хрыч. Пялится, как удав на кролика, когда думает, что его никто не видит…
Тео невольно поморщился. Ему едва стукнуло одиннадцать, и юная леди Доминика казалась вполне взрослой особой… Но все-таки, разве не должны такие пожилые мужики, как этот Зигурд, интересоваться дамами своего возраста?
– Проблемы? – раздался сзади глубокий бас.
Братья оглянулись. К ним вразвалочку приближался Вильфредо – капитан княжеской стражи и друг семьи Мариотти.
– Да нет, все в порядке. – Анджело достал из кармана платок и принялся смахивать с футляра налипшие крупинки гравия.
– Зигурд, что ли к вам прицепился? – поинтересовался капитан. – Чего хотел?
– Не стоит беспокоиться, – заверил брат. – Мы уже во всем разобрались.
Тео решил вмешаться:
– Господин Вильфредо, он толкнул Анджело на землю!
– Тео! Не ябедничай! – воскликнул брат.
– Это правда? – капитан пригладил густые черные усы.
– Ну… мы немного повздорили, – потупился Анджело.
– Накажите его, господин Вильфредо! – Тео снова влез в разговор. – Бросьте его за решетку, а лучше – велите вздернуть! Он посмел поднять руку на дворянина! А еще он пристает к леди Доминике…
– Тео! – оборвал его брат и повернулся к капитану. – Не слушайте его, он все преувеличивает. Никто ни к кому не пристает. Не нужно никого наказывать, я не хочу скандала.
– Ну что ж, наказывать не буду, но потолковать – потолкую, – пробасил тот. – Мы как раз сегодня вечером собираемся с ним в кабачок. Вот за кружечкой пивка и обсудим его поведение…
– Ненавижу хейдов, – буркнул Тео, когда Вильфредо ушел. – Дикари неотесанные.
– Они тоже не пылают к нам любовью, – заметил брат. – И немудрено – Хейдерон ведь включили в состав Монтерры насильно.
– И что? С тех пор прошло уже триста лет, пора бы и привыкнуть.
Анджело тяжело вздохнул.
– Не нравится мне ситуация в княжестве. Напоминает гнойник, который вот-вот лопнет.
Тео позабавило такое сравнение, но, взглянув в серьезные глаза брата, он понял, что тот не шутит.
– Думаешь, они могут поднять бунт?
Анджело пожал плечами.
– Надеюсь, что до этого не дойдет. Хотя, иногда мне кажется, что мы стали слишком беспечными. Мы привыкли считать их никчемными варварами, полагаем, что крепко держим их в узде. Но оглянись – мы окружены ими со всех сторон. Батраки, прислуга, солдаты – сплошные хейды. Даже в Серебряной Страже их полно, а ведь это, на минуточку, элитная княжеская гвардия.
Тео никогда раньше не задумывался, почему все дворяне и богачи, с которыми общается его семья – ангалонцы, а челядь, крестьяне и городские стражники – хейды. Нация слуг и нация господ – так было всегда, и это казалось естественным порядком вещей.
– Надо попросить Вильфредо, чтоб он их всех повыгонял, – хмыкнул он, – а в первую очередь этого козла… как там его зовут?
– Зигурд Кернхард.
– Что за дурацкое имя! Ни в жизнь не запомню…
Назавтра всех поразила дикая новость о том, что тело капитана Вильфредо было найдено в одном из каналов Форталезы. По официальной версии он напился и утонул, но Тео этому не поверил. Он был твердо убежден, что к гибели капитана приложил руку этот проклятый Кернхард.
После того случая Тео время от времени сталкивался с Зигурдом во дворце, и каждый раз его пробирало морозом от взгляда странных, белесо-серых глаз – таких светлых, что радужка почти сливалась с белком. Хейдеронец больше не цеплялся к брату, но было в нем что-то зловещее, словно он замышлял какую-то пакость. Однако остальным, по всей видимости, Зигурд казался белым и пушистым, потому что вскоре его назначили капитаном стражи на место покойного Вильфредо.
====== Глава 18 ======
В ту ночь во дворце давали грандиозный прием в честь помолвки принца Себастьяна и леди Доминики. Тео тогда уже стукнуло тринадцать. Он упросил брата взять его с собой, и сидел сейчас в укромном уголке за колонной, любуясь танцующими парами. Леди Доминика была особенно хороша – в нежном кремовом платье она казалось легкой и невесомой как взбитые сливки. И ни один мужчина в зале не мог отвести от юной красавицы восхищенных глаз.
Музыканты ублажали слух присутствующих пленительной мелодией, танцоры кружились в чарующем вальсе, искристое вино лилось рекой, и хотелось, чтобы дивная ночь никогда не кончалась.
Но вот отгремел великолепный салют, и все стали разъезжаться по домам. Когда за последним гостем закрылась дверь, и слуги начали гасить свечи, Анджело, уложив скрипку в футляр, направился к выходу. Тео запихнул в рот остатки пирожного, хлебнул вина и бросился следом.
Брат почему-то пошел совсем в другую сторону.
– Эй, ты куда? – поинтересовался Тео.
– Есть у меня еще одно дельце, – загадочно ухмыльнулся тот.
– Что еще за дельце?
– Смотри, – Анджело сунул ему в ладонь смятый клочок бумаги.
Тео пробежал глазами криво нацарапанные строчки:
«Дорогой маэстро, ваше соло на скрипке поразило меня до глубины души. Мечтаю о том, чтобы ваш смычок сыграл на моих струнах. Мои покои расположены в южном крыле, сразу за картинной галереей, первая дверь.
Леди в красном».
– Опять твои бабы, – хмуро пробурчал Тео. У него слипались глаза, и он жаждал поскорее прильнуть к подушке. – Мне что, теперь всю ночь тут торчать?
– Ничего, потерпишь, – хмыкнул брат. – Жди здесь.
Тео с досадой цокнул языком.
– Только чур не до утра. Я домой хочу.
– Посторожи скрипку. – Анджело всучил ему футляр и растворился во мраке.
Тео уселся на банкетку в алькове между колоннами. Вокруг не было ни души. Пара канделябров тускло освещала галерею, зыбкие блики отражались в натертом до блеска полу. Дико хотелось спать, Тео стал клевать носом и незаметно для себя задремал.
Его разбудил гулкий отзвук выстрела. Тео вздрогнул и прислушался – откуда-то издалека доносились крики, топот, лязг оружия. Что за переполох? Где Анджело? Тео поднялся со скамьи, но тут в начале галереи послышался стук сапог, и он инстинктивно вжался в стену. По коридору торопливо прошел стражник. Он явно нервничал, с опаской озирался по сторонам, фонарь в его руке заметно подрагивал. Отблеск света упал на его лицо, и Тео увидел на переносице грубый шрам. Проклятье, да это же чертов Зигурд! Какого дьявола он тут делает?
Зигурд скрылся в полумраке, а Тео в растерянности опустился на сиденье. Шум не смолкал, отзываясь в груди холодной липкой тревогой. Почему они все кричат? Что случилось? Нужно поскорей найти Анджело и сваливать отсюда.
Тео встал и подхватил футляр. Ноги подкашивались, сердце суматошно трепыхалось в груди. Темный коридор тянулся в бесконечность. Страшно. Очень страшно. Женские крики, звон клинков, выстрелы, удары – там, без сомнения, происходит что-то ужасное. Хорошо только, что весь этот гвалт доносится с другой стороны. Надо поторопиться!
После пары минут быстрой ходьбы – до чего же огромный этот дворец! – галерея сделала крутой поворот. Тео завернул за угол и услышал сдавленный хрип. От неожиданности он подпрыгнул как ошпаренный. Хрип повторился – сиплый, натужный, отчаянный. Он доносился откуда-то спереди, из темной арки между колоннами.
Черт! Бежать отсюда?.. Нет, нужно идти дальше. Не обращать внимания, просто найти Анджело и уходить! Тео сделал еще несколько шагов. В нос ударил специфический тошнотворный запах. Когда в их имении забивали скот, от потрохов несло чем-то подобным…
К нише, откуда раздавалось жуткое сипение, по полу тянулись темные разводы крови. Дрожа от страха, Тео хотел было прошмыгнуть мимо, как вдруг услышал:
– Тео…
Он замер как вкопанный, волосы встали дыбом. Нет! Только не это! Пожалуйста, нет!
Это был Анджело.
– Брат! – крик острым лезвием процарапал горло.
Тео подбежал к нему и рухнул на колени. Анджело сидел, привалившись к стене. В темноте толком не разглядеть, но половина его лица была черной, словно на нее падала тень. Господи, пусть это окажется тень!
Брат прижимал руки к животу, а из-под них бугрилась какая-то бесформенная масса. И этот запах! Тео машинально протянул ладонь, и пальцы наткнулись на что-то горячее, скользкое, пульсирующее… Твою мать! Он резко отдернул руку. Желудок скрутило спазмом, во рту стало кисло. Неужели это… Его вырвало прямо на пол.
– Что с тобой? Кто это сделал? – в ужасе спросил он, когда судороги отпустили.
– Стражник, – простонал брат.
– Блядь, что же делать? – Тео принялся в панике озираться по сторонам, руки тряслись, спина взмокла от пота. Он вскочил на ноги, порываясь бежать, снова упал на колени. Нужно позвать на помощь! Найти лекаря! Анджело не может вот так умереть! Просто не может!
– Уходи, Тео, – просипел тот. – Мне уже ничем не помочь.
– Нет! Брат, держись! Не умирай! Я приведу кого-нибудь! – Тео снова вскочил.
– Тот стражник… Он где-то рядом… Беги отсюда. Передай маме, что я ее люблю… – Анджело осекся и надрывно закашлялся. Изо рта потекла кровь.
– Я не брошу тебя! – в слезах выкрикнул Тео.
– Уходи. Отомсти за меня, – еле слышно простонал тот. – Черт… Как же болит… Скрипку отдай маме…
– Пожалуйста! Не умирай! – Тео уже не мог сдержать рыданий.
Вдалеке раздались шаги.
– Кто-то идет, – прохрипел Анджело. – Скорей уходи.
– Нет!
– Вали отсюда! Убирайся на хер! – с неожиданной злостью рявкнул брат и зашелся в натужном кашле.
Тео юркнул в арку напротив и затаился. По галерее шли трое – медленно, крадучись, настороженно оглядываясь по сторонам. Когда они оказались на освещенном пятачке, он сумел разглядеть их подробнее. Это был Зигурд, а с ним двое: стражник в закрытом шлеме и невысокий человек в плаще, видимо, женщина или подросток.
Когда они поравнялись с местом, где лежал умирающий брат, тот позвал на помощь. Троица остановилась, Зигурд поднес к нише фонарь. Они должны ему помочь, позвать лекаря! Анджело еще жив, наверняка ведь как-то можно его спасти!
– Господин Мариотти! Кто это сделал? – воскликнул незнакомец в шлеме.
– Они убивают… всех, – просипел Анджело.
– Кто?
– Стражники… – брат закашлялся. – Добейте меня! Умоляю!
Тео бросило в холодный пот. Нет, только не это! Сука, нет!
– Хорошо… – человек в шлеме вытащил из-за пояса пистолет. Тео ощутил, как волосы на загривке встали дыбом. Он чуть было не выдал свое присутствие, но услышал голос Зигурда:
– Погоди! Выстрел может привлечь внимание.
– Но я должен прекратить его мучения! – возразил стражник.
– Так заколи его шпагой, – буднично предложил хейдеронец.
Вот дерьмо!
– Прошу вас… – раздался тихий шелест умирающего.
Стражник выхватил шпагу и размахнулся. Тео зажмурился. Раздался хриплый вскрик, затем все затихло.
Тео не верил в произошедшее. Он сидел, сжавшись в комок, судорожно пряча в ладонях лицо. Во рту стало солоно – он не заметил, как искусал губы в кровь.
– Вытри шпагу! – раздался грубый окрик Зигурда. – Идем дальше!
Троица ушла. Тео не мог оправиться от потрясения. Ему было больно дышать, слезы ручьями текли по щекам. Твари! Убийцы! Они убили Анджело! Этот долбаный Зигурд во всем виноват!
И тут его словно пронзило ударом молнии: да ведь этот гребаный хейд сам и вспорол брату живот! Анджело сказал, что его ранил стражник, а ведь проклятый Кернхард как раз и одет в форму стражника!
Целую вечность Тео просидел в своем укрытии, не решаясь подойти к брату. Хоть бы это оказалось сном! Хоть бы проснуться – и чтобы ничего этого не было! Но шум и крики не стихали, а тяжелый запах крови и разорванных внутренностей не оставлял никакой надежды, что все это понарошку.
Наконец Тео поднялся. Он был весь мокрым от пота, его трясло, зубы стучали. Тяжело волоча ноги – они словно увязали в топком болоте – он пересек коридор. Каждый шаг давался с неимоверным трудом.
– Анджело! – жутким всхлипом вырвалось из груди. Захлебываясь рыданиями, Тео упал на колени и крепко обнял неподвижно скорчившееся тело. – Братик! Я отомщу за тебя, слышишь! Отомщу!..
Он толком не помнил, как ему удалось добраться до дома. Остаток ночи растянулся в мучительную бесконечность. Волоча за собой скрипку, Тео пробирался по длинным галереям, прячась от убийц за колонами в темных закутках. На рукавах мятежников он заметил желтые ленточки и снял себе такую же с какого-то мертвеца. Они – мертвецы – были повсюду, предатели резали всех без пощады, заливая дворец лужами крови.
На улице бушевала толпа, она собралась вокруг мраморной колоннады и глумилась над свисающими с поперечины телами. Тео поплотнее нахлобучил шляпу, чтобы чернявая голова не выдала в нем ангалонца, и незамеченным достиг ворот. Там он смешался с группой беснующихся мятежников и просочился наружу.
В городе творился настоящий кошмар. Небо заволокло тучами дыма, сквозь которые зловеще просвечивало красное зарево. Огромные массы хейдов наводнили улицы, они кочевали от дома к дому, вламывались внутрь, грабили, убивали и мародерствовали. Ноги несли Тео по извилистым переулкам. Прочь от этого ужаса, прочь от стрельбы, криков и смертей. Скорей! Домой! Там безопасно!
Внезапно Тео застыл как вкопанный. Дом! А что если и его дом сейчас громят вандалы! Что если мама, папа и сестры тоже мертвы?..
Его опасения оправдались. Дверь была нараспашку, вместо окон – зияющие провалы. Вокруг никого – обезумевшая толпа налетела и схлынула как лесной пожар, оставляющий за собой лишь гарь и пепелище.
– Мама! – Тео сломя голову кинулся внутрь с безумной надеждой на то, что родные окажутся живы…
Они были мертвы. Все. Мать, отец, сестры. Они лежали в холле – наверняка, успели спуститься на шум. Пол был скользким от крови. Отец сжимал в руке шпагу, рядом валялся заколотый бандит.
Тео бережно опустил скрипку рядом с растерзанным телом матери и рухнул без чувств.
В ту ночь закончилось его детство.
====== Глава 19 ======
От потрясения Тео впал в нервную горячку и почти не помнил события последующих дней. Около недели он провалялся в бреду, а когда начал приходить в себя, то обнаружил, что все это время о нем заботился Гримо – дворецкий, вот уже много лет преданно служивший его семье.
Ту роковую ночь Гримо провел у своей зазнобы в портовом районе, и это спасло его от расправы. Вернувшись наутро домой, он нашел бездыханные тела хозяев, а возле них – обезумевшего от горя Тео.
В тот же день на пороге возник хейдеронский патруль, один из тех, что наводили в Форталезе порядок после ночного побоища. Стражники забрали тела убитых, чтобы сжечь их вместе с остальными погибшими горожанами, и конфисковали остатки ценностей, на которые не успели наложить лапы мародеры.
Потянулись годы лишений. Во время войны Тео и Гримо выживали как могли – жгли в камине мебель и книги, выменивали вещи на еду. Когда воцарился мир – оказалось, что загородное поместье сожжено дотла, а виноградник, пастбища и оливковая роща изрыты воронками от пушечных ядер.
Тео потерял все. От былого достатка не осталось и следа. Вначале он пытался зарабатывать уроками музыки, но большинство благородных семей также испытывали нужду, поэтому найти учеников было совсем непросто. Тем более виолончель не пользовалась особой популярностью у юных дворян. То ли дело скрипка или фортепьяно…
Однажды Тео постучался в очередной дом, чтобы предложить свои услуги. После ряда неудач, он почти отчаялся найти работу, и лишь назойливое бурчание пустого желудка не позволяло опускать руки.
Горничная провела его в богато обставленную гостиную. Беседовал с ним хозяин дома – чопорный господин с седыми редеющими волосами. Его супруга – миловидная дама в самом расцвете лет, и дочь – тощая пигалица лет семи – скромно помалкивали, тайком бросая на Тео любопытные взгляды.
Он усердно отвечал на расспросы, недоумевая, почему ему до сих пор не указали на дверь. Ведь девчонка – похоже, единственный ребенок в семье, а женщины на виолончели не играют, так как леди не пристало сидеть с раздвинутыми ногами.
Впрочем, недоразумение быстро прояснилось – хозяин по ошибке решил, что Тео предлагает уроки скрипки. Получив от ворот поворот, Тео понуро поплелся к выходу. Снова отказ. Уже четвертый за сегодня. Проклятье, опять на ужин придется жрать пустую похлебку!
Уже у самого порога кто-то коснулся его локтя. Оглянувшись, Тео увидел мать девчонки. Она торопливо сунула ему в руку записку.
«Приходи сегодня в полночь к задней двери, думаю, у меня найдется для тебя работа».
В назначенный час Тео стоял у черного входа. Он догадывался, что это будет за «работа». Еще до войны он успел потерять девственность с одной из придворных потаскушек, и ему часто доводилось замечать, какими взглядами смотрят на него женщины. Особенно те, что постарше.
Впрочем, он и не возражал. Хозяйка была недурна собой, а у него, в силу возраста и темперамента, хрен дымился в штанах. Так что, оказанными «услугами» обе стороны остались вполне довольны.
На прощание дама сунула Тео в карман несколько золотых монет. На радостях он пригласил Гримо в «Пьяную сирену», и они впервые за долгое время как следует пообедали.
Вот так у Тео появился новый источник дохода. Скучающих матрон мало интересовали его музыкальные таланты, зато неудержимо влекло смазливое лицо, молодое тело, и крепкий, способный стоять часами, член.
Днем Тео разучивал гаммы, пассажи и штрихи с отпрысками богачей, а ночью удовлетворял их жен. Денег с них он не требовал: гордость не позволяла напрямую выставлять счет за любовные утехи, но от подарков не отказывался. Вкупе с уроками музыки и редкими выступлениями это давало возможность не умереть с голоду, но о том, чтобы содержать особняк в надлежащем состоянии или восстановить имение после пожара, не могло быть и речи.
Несколько лет Тео плыл по течению без руля и ветрил и не видел в своей жизни особого смысла. Пускай он уцелел в той кровавой резне, но часть его словно умерла вместе с родными, а израненная душа обросла уродливой коростой. Единственную отдушину он находил в музыке – когда Тео брал в руки виолончель, все вокруг переставало существовать. Он погружался в волшебный мир, в котором не было ни пустых интрижек, ни постыдной нищеты, ни мучительных воспоминаний о той ночи, когда погибли все, кого он любил.
Тео вращался в различных кругах и однажды услышал о некоем «Братстве Монтерры». Костяк «Братства» составляли дворяне, недовольные нынешним положением дел. Многие из них утратили рудники и плавильни после того, как Хейдерон обрел независимость, и мечтали их вернуть. Другие потеряли близких во время резни, и жаждали отомстить. Они хотели свергнуть нынешний режим и грезили восстановлением старой доброй Монтерры, которая бы, как и прежде, включала в себя и Ангалонию и Хейдерон.
Как-то раз Тео пригласили на тайное собрание.
– Друзья, – вещал с трибуны суетливый оратор, – всем разумным людям известно, что трусливая политика нынешней власти привела к тому, что Ангалония нынче находится в глубокой, простите за мой мерганский, заднице. Мы вынуждены за огромные деньги покупать у хейдов медь, железо и серебро, а ведь когда-то эти рудники принадлежали нам! Мы не смиримся с таким бесчестьем! Мы будем сражаться за наше правое дело!..
Тео сонно кивал головой в такт пафосным речам, сидя в первом ряду, между господином А., чью жену он оприходовал сегодня утром, и господином Б., чью супругу ублажал аккурат после обеда. Ему было мало дела до политики, он пришел сюда в надежде завести новые связи среди, пусть и опальных, но все же дворян. Он быстро находил новых женщин, но так же быстро с ними расставался. Одних отталкивал его взрывной характер, другие же, напротив, начинали к нему привязываться, заговаривать о разводе с опостылевшими рогоносцами и намекать на брак. Ему это было ни к чему: он привык к одиночеству. После той страшной ночи его испепеленное сердце наполняло столько боли и черноты, что для любви и привязанности просто не оставалось места.
– Всем грамотным людям известно, – между тем продолжал докладчик, – что узурпатор Себастьян вступил в сговор с хейдеронскими мятежниками. Иначе, как объяснить тот факт, что во время переворота все члены династии были убиты, а ему и леди Доминике удалось спастись? Совпадение? Не думаю.
Тео зевнул. Зная князя лично, он не верил в его причастность к перевороту.
– Сударь, – обратился к нему выступающий, и Тео с недоумением воззрился на него. – Вот вы зеваете, а скажите, каким образом главному организатору мятежа удалось бежать из кастильской крепости прямо накануне казни?
Тео равнодушно пожал плечами. Он и понятия не имел, о ком идет речь.
– И почему Доминика Белличини, которая в свое время была помолвлена с Себастьяном, в итоге стала женой этого самого организатора? – не унимался краснобай.
– А я почем знаю? – буркнул Тео. Его порядком утомили эти пространные разглагольствования.
– А я вам объясню, – болтун торжествующе поднял палец. – Всем умным людям известно, что нечестивец Себастьян отдал свою невесту Кернхарду в качестве платы за то, что тот помог ему устранить отца и сесть на трон…
«Кернхарду? Я, должно быть, ослышался».
– Кому-кому он отдал свою невесту? – недоверчиво переспросил Тео.
– Вы вообще историей интересуетесь? – ехидно полюбопытствовал докладчик. – Всем образованным людям известно, что этот трус Себастьян мало того, что отдал приказ о капитуляции, когда победа почти была в наших руках, но и подписал позорный мирный договор, расколовший Монтерру на две части. Сам узурпировал Ангалонию, а его подельник – Хейдерон.
– Вы о Бьярни Шульце? – Тео назвал имя тогдашнего хейдеронского короля.
– Нет, сударь, – язвительно усмехнулся его оппонент. – Всем думающим людям известно, что Бьярни Шульц – это всего лишь марионетка, а на деле же Хейдероном всегда правил Зигурд Кернхард.
Тео оторопел, будто его ударили пыльным мешком по голове. Имя окаянного убийцы вонзилось в мозг сотней ледяных игл, растекаясь по жилам едкой отравой. Вся злость, вся ненависть сконцентрировались на кончике стрелы, и Тео понял, что ничего в этой жизни не жаждет так страстно, как пронзить этой стрелой сердце проклятого хейдеронца…
