Текст книги "Железный Дровосек (СИ)"

Автор книги: murmured

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Ох, чувствительный мальчик, чувствительные пальчики и маленькие фетиши, полный комплект, я сорвал джекпот, – понизил голос, пройдясь чистой ладонью по укрытому пледом напряженному бедру.

– Если ты не прекратишь, я точно кончу прям так, – хныкнул Питер, отдернув дрожащую ладонь, хватая ее другой рукой и прижимая к часто-часто вздымающейся груди.

– О, ну так дело не пойдет, правильно, Элли, детка, – кивнул Тони, через мгновение оказываясь сидящим на ногах удивленно взирающего на него снизу вверх Питера. – Кончишь мне в рот, – участливо поделился он.

– Боже… – прохрипел Питер, охнув от ощущения ладони, сжмающий член через слои одеяла, шорт и обычных трусов, которые надел с наступлением вечера, после последнего купания.

– Можно просто Тони, – прошептал, поцеловав Питера в губы, и нырнул вниз, откидывая к черту одеяло и без предисловий стаскивая обеими руками сразу и шорты и трусы до самых колен, облизнувшись при виде почти до конца вставшего члена, у которого отлично виднелась розоватая головка с поблескивающей на кончике каплей предэякулята. – Обрезанный, – выдохнул, облизнувшись, обхватывая его у основания и без промедления проходясь по выпирающей сбоку фиолетовой венке языком, следом обхватив губами головку, выбив незамысловатым действием из Питера эхом отразившийся в пространстве стон.

– Мы же на улице, – хныкнул, пряча лицо в ладонях, начиная неконтролируемо дрожать из-за то и дело сокращающихся от сдерживаемого напряжения бедренных мышц.

Несколько раз заглотив почти до конца, Тони снялся с блестящего от слюны ствола, оставив на кончике короткий поцелуй:

– Днем тебя наши поцелуи под водой не смущали, чем хуже поцелуи под луной? – лаконично высказался Тони, снова взяв в рот.

– Тем, что тогда мой язык был у тебя во рту, а не… Член! – воскликнул Паркер, зарываясь пальцами себе в волосы, а после, секунду подумав, наскоро обтер ладони о салфетки и запустил пальцы в волосы одобрительно простонавшего Тони.

– Язык, член, какая разница, это же ты, – пожал плечами Тони, вновь оторвавшись от Питера, но тем не менее не прекращая водить по по-настоящему мокрому от слюны стволу, и, договорив, вновь скользнул вниз, проигнорировав всяческие попытки вялого сопротивления.

– Я сейчас кончу, хватит, – прохныкал Питер, всхлипнув, опять ударяясь головой о металл, заехав Тони, неожиданно издавшему стон, коленом по отдавшим болью ребрам, вибрацией отразившимся на горле, которое занимал чувствительный член подростка, вскрикнувшего от переизбытка ощущений, громко застонавшего сквозь стиснутые зубы и наконец излившегося в рот прикрывшего глаза Тони.

Он перекатил языком теплую и терпкую на вкус жидкость:

– Не горькая, – улыбнулся чему-то Тони, – Дрочил сегодня, что ли? – ухмыльнулся, оглаживая пальцем все еще находящийся у него в руках постепенно опадающий член.

– Что?! Нет! – воскликнул Питер, залившись краской, но под пристальным прищуром сдался спустя мгновение: – Вчера. На твою фотографию. Когда ты решил, что я безумно хочу спать.

– Вот черт, малыш, ты… – Тони так и не закончил предложение, потянувшись за поцелуем и помогая приподнявшемуся Питеру натянуть шорты.

========== Как Элли попала в Сказочный лес Тони Старка ==========

Комментарий к Как Элли попала в Сказочный лес Тони Старка

И вы уже не ждали ( ´ ∀ ` )ﾉ

Доброй ночи тем, кого я застала сразу, кого нет, тем просто приветик и крепкие объятия

Те, кто обитает у меня у группе, в курсе, почему проды не было, кому интересно – посмотрят, но главное, что я вернулась, и, надеюсь, после долгого отсутствия глава вас не разочарует, потому что у меня кошки на сердце скребутся, боюсь идти после такого длительного перерыва с новой главой

Ну что ж, сделать это все равно надо, приятного чтения 💙

(традиционно посылаю цунами любви Рысуа)

И СПАСИБИЩЕ всем за отзывы, душу греют💔

Эстетика главы:

>https://vk.com/wall-183712532_206

***

Внутренний крик рвался наружу, но Питер героически держал его в узде, не позволяя вылететь из горла даже восторженно-ошалелому писку.

Тони Старк сделал ему минет. Тони Старк отсосал ему в багажнике своей тачки на берегу безымянного озера. Ему. Тони Старк.

Не так.

Его Тони сделал ему восхитительный минет под луной.

А после отвез домой и сдал на поруки немного взволнованной поздним возвращением тетушке. Повода для волнения не было – Пит, естественно, предупредил ее, что задержится, но Мэй – это Мэй, что с нее взять.

Будь это чем-то приличным, Питер передавал бы эту историю из поколения в поколение, но, очевидно, теперь поколения – не совсем его квалификация. И такие истории не рассказывают на досуге детям-внукам-знакомым.

Питер одернул майку и порадовался, что окна выходят не на главную дорогу – в окна не светили фонарные лампы, и что в эту ночь его комната находилась с наветренной стороны, ибо духота не то, что облегчило бы его существование, особенно когда он по-прежнему взбудоражен промелькнувшим словно за мгновение днем.

Несдержанно ругнувшись, Питер раздраженно сбросил плед на пол.

Он предпочел бы, чтобы эта ночь была более жаркой, но в немного другом смысле.

Но «лимит физической близости исчерпан», – то что прошептал Тони в его пылающее ухо, после постучав по спине, и все это под усталым взглядом тети Мэй, как оказалось, решившей дождаться Питера.

Словосочетание «ох ты ж блядь» как раз то, что как ничто точно описывало его состояние.

Погоревав над всем, что можно было вспомнить после случайного пробуждения в семь утра, парень, на секунду провалившись в воспоминания из далекого детства, вспомнил, как раньше дядя Бен заставлял его по утрам перед школой делать зарядку «для поднятия духа», решил, раз время убить все равно нечем, предаться ностальгии, и сделал пару упражнений. Впрочем надолго его выносливости не хватило.

Появление в общей гостиной вызвало шквал, пусть и состоящий из двух человек, удивленных возгласов.

– Да, я встал в семь утра, представьте себе, – закатил Питер глаза, улыбнувшись уголком губ, заваливаясь на диван, занимая свободное пространство между дядей Бэном и тетей Мэй.

– А это хорошо, дорогой? Ты довольно поздно вернулся, и выглядел при этом очень измотанным, – Мэй потрепала его по лохматой макушке, ненавязчиво массируя ее кончиками коротких ноготков.

Парень расслабился, растекаясь по дивану, словно желе, и выдохнул:

– Нет, просто я хорошо поспал, не волнуйся. Наверное, отдых вдали от суеты дает свои плоды, – пробормотал, напрягаясь всем телом и потягиваясь, чувствуя дрожь и приятную ломоту в мышцах.

– Надеюсь, – тетя напоследок пригладила волосы от лба до затылка, приводя их в какой-никакой порядок. – Какие планы на сегодня?

– М, – протяжно выдохнул, смаргивая вновь навеянную ласковыми прикосновениями дремоту, – я думал, что вы хотите провести время втроем, поэтому никаких. А что? – Пит поочередно посмотрел на дядю и тетю, вид которых одновременно сделался чуть более виноватым. – В чем дело? Что-то не так? – заволновался он, напрягшись.

– Дорогой, дело в том, что мы думали, что ты сегодня снова решишь провести время с Тони, и согласились поехать на День рождения в соседний город, к друзьям, а у них даже нет ребят твоего возраста – одни взрослые, не моложе нас с Бэном. Но, раз на то пошло, то поехали с нами? Думаю, Линда будет рада познакомиться с моим милым племянничком, особенно, если он вручит ей лично в руки праздничный пирог, – Мэй потрепала Питера за пухловатую щеку, с которой еще не сошел послесонный румянец.

Питер растер саднящую часть лица и сделал, как называла этот прием его мама, Мэри, «лучи добра через улыбку»:

– Не нужно, я найду чем заняться, – успокаивающе погладил тетю по острому колену, прикрытому бирюзовой тканью свободных укороченных чиносов. – Не хочу весь день скучать, лучше напрошусь к Тони, – сказал, чуть покраснев ушами, что, к счастью, ушло от цепких взоров родственников.

– Ты уверен? У нее неплохо, – сомневаясь, протянула Мэй, и Бэн согласно кивнул.

Питер отрицательно качнул головой, все равно отказываясь.

– Все хорошо, я останусь. Найду себе занятие, скучать не буду, честно-честно! – улыбнулся шире, привычным доверительным жестом стукнувшись о лоб тети своим, глядя прямо в идентичные его собственным глаза – что было удивительно, ведь кровными родственниками они не являлись. Та выдержала несколько секунд и кивнула, хихикнув на прозвучавший рядом стон Бэна.

– Опять эта ваша ментальная связь, скоро начну завидовать, меня-то не зовете.

– Ты не умеешь ловить момент, милый, – вздохнула женщина, резво подскакивая с дивана, и окинула взглядом привычно приластившихся друг к другу родных мужчин: – Марш завтракать. Питер, мы уедем к девяти и вернемся уже ближе к ночи, ну, ты знаешь – эти посиделки подруг, – она красноречиво взмахнула аккуратной ладонью так, будто Питеру это должно было что-то объяснить.

– Ладно, тетя, буду ждать и очень сильно скучать, честно, – хихикнул Пит и, сжав напоследок в руке большую мозолистую ладонь дяди Бэна, встал со скрипнувшего шарнирами дивана, звуком невольно всколыхнувшего воспоминания с ним связанные.

Отчаянно пытаясь держать сорвавшееся с привычного ритма сердце в узде, Питер прошел по следам уже упорхнувшей тетушки, в тайне радуясь, что лица его сейчас никто не видел. На нем, как и всегда, красноречиво отображались все его ярчайшие эмоции, а воспоминания о Тони вызывали именно такие – заполняющие собой душу, приятной тяжестью отдающие в сердце, руки, стопы, словно замедляя течение времени, лишь бы дать хоть малейшую возможность сладко порефлексировать.

***

Глухо звякнула дверца машины Паркеров, затарахтел не единожды перебранный лично руками Бэна двигатель, и через пару минут Питер не мог разглядеть даже ладонь Мэй, наверняка все еще машущую из окошка.

Вздохнув, Пит уткнулся носом в холодные ладони, постоял секунду и, не выдержав, сорвался с места. Добраться до одиноко лежащего под подушкой телефона хотелось пока что больше всего на свете, и Питер не желал себе отказывать хотя бы в этом желании. Но осмелится ли он позвонить Тони? Или написать? Или, быть может, Тони уже сам это сделал, а Питер просто был занят дядей и тетей? Ладно, в любом случае, если Тони и звонил, Питер же не по приколу игнорировал.

Отбросив подушку, он схватил поблескивающий матовым бампером мобильник, едва не выронив его, пока переворачивал, и вперился в не желающий отвечать на какие-либо команды экран.

Нервно сдвинув брови, Пит пощелкал по кнопке блокировки, но та, уже натужно поскрипывая от напора, никак не помогала. Питер, мысленно ругнувшись и понадеявшись, что дело в том, что капризное устройство просто разряжено, двинулся к выходу из комнаты.

Зарядка, если тетя вечером не включала на крыльце гирлянду или фонарь, точно была в небольшой пластмассовой коробочке, укрывающей розетку от непогоды – рукодельник-Бэн соорудил эту своебразную защиту после того, как во время настолько сильного ливня, что воду задувало даже на веранду, в розетку налило воды, и по всему дому произошло замыкание. Следующим утром Бэн навсегда избавил дом от этой проблемы.

Запнувшись о высокий порог, Питер только закатил глаза на собственную забывчивость – сколько уже здесь живет, сколько раз в гости приезжал, а к давно вышедшей из моды манере при строительстве делать вот такие бессмысленные доски на входе, привыкнуть никак не мог.

Зарядка действительно нашлась там же, где Питер ее оставил – то есть забыл – в прошлый раз. Воткнув потрепанный белый провод в предназначенное для него самим создателем отверстие, подросток счастливо выдохнул, упав на пол, укрытый ковром, задницей, чтобы дождаться включения, на которое обычно уходило минут пять – и это только в лучшем случае.

Питер не выдержал и двух минут – переложил загружающееся технологическое нечто поверх приоткрытой розетки, потер глаза, которые в силу того, что он забыл умыться, немного чесались, и, выпрямив позвоночник, как следует размял затекшие непонятно от чего плечо и сгиб шеи.

– Вот это встреча… – знакомый голос, прозвучавший из-за спины, заставил испуганно вздрогнуть и обернуться; запутавшись в конечностях, Питер неловко взмахнул руками и еле удержал равновесие, и то лишь с помощью инстинктивно вцепившихся в оконную раму пальцев.

Тони Старк во всей своей незаменимой и, что удивительно, почти неузнаваемой красе предстал перед ним поглядывающим поверх дужки солнцезащитных очков, и в удивительно нелепой, в особенности для человека его социального класса и статуса – миллиардера, короче – панамке с аляповатыми цветочками.

– Настолько поражен моей красотой, Элли? – улыбнулся уголком губ, синхронно с этим вздернув смоляную бровь. – Настолько, что даже успел выпрыгнуть из одежды? Трусишки снять забыл, дорогуша, – самым что ни на есть развязным тоном проникновенно проговорил Тони, вгоняя своими словами в краску практически онемевшего от такой наглости Питера.

Нет, он и правда как-то не успел еще надеть футболку или хотя бы майку, да и не хотел особо – было душновато, а он не девушка, чтобы в обязательном порядке нужно было надевать на верх хоть что-то. Но, блин…

– Это шорты, извращенец, – балансируя на грани ярости и радости от встречи выговорил Питер, выпрямляясь и сразу же становясь непривычно высоким по сравнению с Тони, который теперь, будь Питер на полметра ближе, дышал бы ему в грудь. – Вы что здесь забыли, дядя? Клуб престарелых садовников домом левее, как раз вход по пропускам в виде таких милых шляп.

– И кто здесь извращенец? Тот, кто считает это непотребство милым, – Тони взмахом указал на головной убор и привалился плечом к несущей стене, задрав голову, чтобы не отрывать взгляда от лица хмуро скрестившего руки на груди Питера.

Первостепенное удивление с примесью испуга начало сходить на нет, оставляя вместо себя только незамутненную радость и все то же удивление, только уже не то, которое чуточку агрессивное, а то, к которому Питер вполне привык – немного ироничное, сподвигающее к безосновательному флирту. В котором Питер был не то чтобы силен. Вообще не был.

Он быстрым движением сорвал с головы Тони несчастную панамку – а существуя в подобной расцветке, вряд ли можно прослыть счастливым, особенно если ты шляпа – причем, явно поношенную, так что вывод сам собой напрашивался: она ещё и любимая.

– Так тоже вполне ничего, – Питер склонился ниже, пряча за спину смятую в кулаке вещицу и оставляя между лицами сантиметров десять расстояния, фактически нависнув над не растерявшим ни капли самоуверенности Тони. Кто бы сомневался. – Правда, пара десятков лет плюсом пошли бы тебе на пользу, но так я хотя бы не геронтофил.

– Согласен, было бы странновато, – хмыкнул Старк, плавно поднявшись на ступень выше и едва не столкнувшись лбами с еле успевшим среагировать на движение парнем. – Это к лучшему, по крайней мере, я не настолько педофил, насколько был бы, будь мне пятьдесят семь. Это даже сейчас незаконно, но так было бы на грани зла и зла, Питти, – почти хищно ухмыльнулся мужчина, и Питер бы поверил этим агрессивно исказившимся губам, если бы не видел теплых искорок в глазах, все еще не скрытых за миллиметровыми линзами абсолютно непрозрачных очков.

Питер кивнул, соглашаясь, и только собрался что-то сделать, как трель включившегося телефона нарушила момент, не давая… Просто кивнуть? Мило стукнуться носом о нос? Может, поцеловать? Ну нет, не поцеловать, он все еще не почистил зубы, но можно было бы чмокнуть в щеку?

На что у Питера хватило бы смелости?

– Я быстро! – шепнул, резко разрывая объединившееся в одно личное пространство надвое, и, не давая себе времени одуматься, развернулся, шагнул вперед и осторожно упал на колено, потянувшись к надрывно мигающему индикатором уведомлений телефону. Усилием расслабил и выпрямил напрягшуюся во время «падения» спину, не дал себе оглянуться на Тони, оставшегося позади и, похоже, с места не сдвинувшегося – шаги были бы слышны, доски не отличались особой звукоизоляцией. Экран озарился тусклым светом, и Питер наспех удалил спамовые уведомления, оставив лишь сообщения от друга, от мамы и – он все-таки покосился, в отражении окна, ведущего из веранды в дом, угадывая образ Тони.

– Ты звонил? – на всякий случай уточнил он, потому что шесть пропущенных больше похожи на какой-то сбой, либо галлюцинацию, но в чистоте разума Питер сейчас – впрочем, как и почти всегда – уверен на все сто.

– Звонил, – покорно соглашается, подтвердив сказанное кивком, замеченным Питером в отражении стекла.

– И… – Питер оторвался от разглядывания размытого образа, чтобы, чуть прищурившись, пролистнуть ряд однотонных уведомлений. – Писал? Писал и звонил? Так рано. Что-то случилось? – обеспокоенно развернулся уже корпусом, окидывая взглядом нелепый наряд мужчины. М-да, и вот это «тот самый Тони Старк»? «Великий изобретатель, гениальный ум и просто красавчик»? – ведь именно это гласили как минимум семьдесят процентов прочитанных Питером статей в своем завершении, подписывая автора очередной гениальнейшей идеи, а остальные тридцать оставляли за собой только «великого изобретателя и гениального ума». И теперь, после личного знакомства, Питер полагал, что первый вариант был именно с подачи Тони.

– Случилось… Можно и так сказать, – задумчиво пожевал губу, стянув наконец очки и сунув их в карман шорт. Снова привалился плечом к стене, принимая расслабленную позу, которой Питер не очень-то доверился, если честно, и неторопливо обвел Питера взглядом, немного смутив парня.

– Ну так… Что? – тихо подтолкнул Питер, развернулся, отложил телефон и встал, обеспокоенно заглядывая в нечитаемое лицо Тони.

– Ничего, нет, ничего, – резко отозвался тот, фокусируя взгляд на Питере и тут же возвращая на лицо улыбку.

– А если правду? – подозрительно сощурился Питер, понизив голос и шагнув ближе.

А уже зная о способности Тони накручивать самого себя, вполне можно предположить, что он за ночь, проведенную раздельно, успел использовать ее по полной, о чем говорить как раз-таки не желает. Интересно, все взрослые такие? Или только те, у кого в перспективе – довольно близкой перспективе, стоит заметить – стоят отношения с подростком.

Или ключевое слово здесь именно «отношения»?

Верно, вряд ли бы Тони стал так закрываться, когда лично сделал первый шаг, в то время как Питер даже думать себе о подобном запрещал.

Питер пожевал губу, скрестив руки на груди, и предложил выпить чаю. Если им нужно обсудить что-то (даже если это разговор о внезапном разрыве, но об этом Питер думать не хотел ну вот вообще), вероятно, важное. Не во всемирном масштабе, но каждый человек, каждая личность – это тоже отдельный мир, со своими трудностями и радостями, и помогать разрешать проблемы других людей было для Питера чем-то неотъемлемым и важным для поддержания собственного духа. А сейчас Питер и был той самой проблемой в удивительно хрупком мире Тони Старка.

Тони ожидаемо согласился.

Может быть, если бы у Питера не пошло в точных науках, он стал бы психологом?

***

Питер, уже накинувший на себя относительно приличную одежду и даже умывшийся, сидел за кухонным столом и, скрывая разгорающуюся внутри искру волнения, наблюдал за Тони, задумчиво цедящего, вопреки изначальному предложению Питера, прохладный лимонад.

– Так в чем, ммм, дело? – неловко озвучил он свои мысли, стараясь не заглядываться на Тони слишком пристально, потому что мысли о вчерашнем вряд ли помогут вести ему полноценный диалог, и помогут, разве что заиметь внезапный стояк посреди серьёзной беседы.

Мужчина сделал глоток, отставил прозрачный стакан на стол и откинулся, задумчиво просканировав Питера взглядом. Умостил кончик пальца на верхней грани стакана, пару раз обведя ту по кругу. Передернул плечами, наконец, обратив внимание на ожидающего ответа Питера, по-немногу хлебающего из кружки с цветами тот же самый лимонад.

– Просто я… – внезапно севшим голосом начал Тони, ругнулся, глотнул из стакана и начал снова, явно издалека: – Просто я беспокоюсь.

Питер непонимающе изогнул бровь, подавшись вперед и дав понять, что готов выслушать от начала до конца.

И отчего-то именно теперь, когда Питер инстинктивно перестроился на иную, более эмпатическую волну, он заметил и синяки под глазами, размером, наверное, с Большой каньон. И как он их раньше-то не заметил? Тони наверняка и очки-то таскал не для «конспирации», а чтоб этот тихий ужас прикрыть.

Мда, вот уж точно, розовые очки что угодно заслонят – в случае Питера это сработало на все сто двадцать.

Тишину снова прервал Тони, который говорил с видимым невооруженным глазом трудом:

– Я… Как я уже говорил, я беспокоюсь. За… За это все. За тебя. За себя, – урывками начал, а Питер в этот момент даже с такого расстояния смог разглядеть, как напряглись его желавки. – Я даже не знаю, как ты воспринимаешь это, эти отношения, – все-таки вступил он, резко переходя на ускоренный темп, и, вероятно, от скорости и зависело, скажет он или нет. Говорить и не думать – у Питера такое случалось непроизвольно, но заставлять себя делать это осознанно наверняка то еще испытание. – Встречаемся ли мы? Как ты это видишь? Я не хочу, чтобы это было простой интрижкой. Мне эгоистично плевать, сколько тебе лет, но я не хочу нарушать и твою и свою жизни своим эгоизмом. Я не настолько еблан.

– Я, – с пересохшим от волнения горлом говорить стало как-то, ну, трудновато что ли. И нет, конечно, дело было вовсе не в том, что Питер готов был вот-вот позорно разрыдаться, кинувшись в порыве чувств в крепкие объятия Тони. – Да, я, мне тоже плевать, и интрижка это определенно не то, чего мне хочется от тебя. И если ты… Да, мы встречаемся, – без расшаркиваний ответил на поставленный вопрос и, не выдержав почти осязаемого напряжения, царящего между ними, с противным скрипом отодвинул стул и вскочил, в следующее мгновение уже оказавшись на коленях Тони, обнимающим его же за шею и прижимаясь к колючей щеке своей.

– Вообще-то я просто хотел с утра пораньше пригласить тебя посмотреть на свою мастерскую, – талию Питера обвили руки, сцепившиеся в замок, а жаркий выдох пришелся куда-то в висок.

– Покажешь мне свои игрушки? – коротко рассмеялся Пит, и едва не растекся лужицей по бедрам Тони, когда тот рассмеялся в ответ и, хмыкнув, пощекотал кончиками пальцев бок громко взвизгнувшего Питера.

***

Питер с опаской шагнул вниз по лестнице, осторожно держась за металлические перила кончиками пальцев, в то время как Тони уже был где-то внизу – из-за яркого освещения снизу с верхних ступенек почти ничего не просматривалось. Он все же заставил себя перебороть возникшую вдруг неловкость и, не скрывая любопытного взгляда, споро сбежал по устойчивым металлическим ступенькам, которые, судя по всему, были сделаны на славу, потому что почти никак не отозвались на тяжелые шаги подростка, разве что глухие удары подошв сандалий разнеслись на пару метров вокруг.

Стоило бегло оглядеть просторное помещение, как на глаза попался огромный принтер, стоящий на столе справа от лестницы, а рядом с ним лежала манящая стопка документов и кучка фотографий, которые и заинтересовали Питера. Ну, его сюда позвали с целью осмотреться и может даже поучаствовать, поэтому он вполне может и посмотреть, что там лежит такое? Ничего криминального.

Тем не менее, воровато осмотревшись, Питер едва ли не на цыпочках добрел до поблескивающего металликой стола, на котором – что действительно странно – лежала россыпь его фотографий, судя по обстановке, сделанных во время практики в лабораториях, хотя некоторые были более привычными – вот он с сумкой наперевес входит в здание СИ, зияя широкой улыбкой и такого же размера темными кругами под блестящими от недосыпа глазами, а вот он с задумчивым видом карябает стилусом что-то на полностью исписанном экране планшета, не удосужившись даже увеличить формат документа, но к этому он только совсем недавно привык. А вот он с дикими глазами – у фотографий качество просто наипрекраснейшее – выбегает из подземного перехода недалеко от второго входа для персонала, явно конкретно так опаздывая…

– Подглядываешь? – опалил шепот ухо, заставляя только расслабившегося Питера вздрогнуть и чуть испуганно сверкнуть глазищами на беззастенчиво близко подошедшего Тони, тем не менее, каким-то образом умудрившегося не докоснуться ни до единого сантиметра Питера, тем самым лишь сильнее накаляя атмосферу между ними.

– Сталкеришь меня? – не остался в долгу Питер, нарочито хмуро указав на фото, заприметив еще и парочку снимков, валяющихся чуть в отдалении на литом бетонированном полу, от которого исходила заметная прохлада, ощущаемая нагими пальцами и немного лодыжками.

– Всего лишь навел справки еще в полете, – пожал плечами Тони, отчего свободная цветастая рубаха на секунду натянулась на них, став почти идеально ровной, с поправкой только на естественный рельеф мышц. Питер отложил в сторону неосознанно схваченную пальцами фотографию и, сглотнув, шагнул ближе к столу, развернувшись к Тони лицом. Шмыгнул носом – климат-контроль был все же прохладнее, чем хотелось бы, да и пол тоже… – и присел на край стола, перед этим, не глядя, культурно подвинув нетронутую стопку документов, на первом листе которой красовалось знакомое фото, которое смотрело на него с того самого присланного скриншота и ближайшие годы будет смотреть с водительского удостоверения.

– Навел справки, значит, – хмыкнул Питер. Пожалуй, столько собственных фотографий он не сделал сам за всю прожитую жизнь, но камеры охранной системы «Старк Индастриз» без проблем восполнили этот пробел.

– Так и есть, – кивнул Тони, и чуть шагнул вперед, буквально на полшага, сантиметров двадцать, а не прикрытые ничем пальцы на ногах Питера взволнованно поджались явно не от прохлады, царившей ближе к полу. – Были какие-то другие варианты? – приподнял выразительную бровь, сверкая своими несомненно незабываемыми глазами, в которых отражался сам Питер, надувшийся, словно маленький, но гордый воробушек.

– Конечно были, мистер Дровосек, – вцепился пальцами в край стола, прижав ладони к отрезвляюще-холодному металлу, и поднял глаза, отражающие величественного Старка во всей красе.

– Не подскажешь, а то вдруг позже пригодится, а я и без понятия, – сделал шаг вперед, сталкиваясь с Питером пока что только коленом – ему даже почудилось, будто он услышал звук их соединения, состыковки его надколенника и аналогичной кости на ноге Тони, но… – но левая нога уже встала на опасную дорожку, утвердив себя между расставленных для опоры ног Питера, который едва удержал себя от того, чтобы вспыхнуть, как факел – и даже прохлада помещения не спасла бы от пожара.

– Попробовать сходить к грамотному астрологу, – навскидку предложил Питер, упорно игнорируя диким зверем забившееся в грудной клетке сердце, норовившее выбраться наружу и – ни дать, ни взять – вломиться в ту «клетку», что покорно ждет напротив.

Тони знакомо дернул бровью:

– Неужели? Еще предложения поступят? Или я уже могу наконец провести экскурсию по своему зачарованному лесу?

– Лес Железного Дровосека не зачарованный, – поправил его Питер, хмыкнув и оттолкнувшись от стола, тут же сворачивая вбок, не давая себе возможности вжаться в словно специально для этого подставленное тело, не давая себе сжать пальцами предплечья, плечи, а может и шею. Запрещая себе.

– Легкое отклонение от канона никогда не помешает, – тут же отмер Тони и, лихо улыбнувшись, широким жестом обвел свой совершенно не каноничный «зачарованный лес». Ну, в конце-то концов, в сказке Железного Дровосека и Элли связывала только дружба, а никак не то, что с самой первой встречи искрит между ними, поэтому и лес вполне может быть другим, почему нет?

Питер послал ответную улыбку и проследовал взглядом в указанном Тони направлении – и обомлел. Раскинувшаяся пред ним на площади, наверное, равной самому дому, если не больше, сокровищница всколыхнула воспоминания о первом разе, когда ему, школьнику-стажеру, позволили посетить хим-лабораторию при отделе, чтобы опробовать усовершенствованную формулу созданной им «паутины» – вообще-то она могла быть чем угодно, но ему больше всего нравилось делать из липучей субстанции именно паутину, тем более, что во время тестов это абсолютно не важно – и уже на месте приступить к созданию растворителя.

Тони Старк был механиком, в его движениях сквозила механическая точность, от него пахло этим местом, его мастерской – металлом – и Питер осознал это, лишь столкнувшись с ней собственным носом. Этот запах на Тони ощущался настолько естественным, что Питеру и в голову бы не пришло, что это Тони пахнет местом, а не место им.

Если в химической и биологической лабораториях «СтаркИн» царил порядок и безукоризненная упорядоченность всего, то в личной мастерской механика бушевал филигранный беспорядок на грани хаоса, и это было так восхитительно и завораживающе, что Питер не мог оторвать глаз. Россыпь различных деталей на столе в отдалении блестела не хуже золота на столе ювелира.

С блестящими от восторга глазами Питер повернулся к чуть улыбающемуся Тони, растянув губы в искрящей неподдельным восторгом улыбке:

– Это скорее сокровищница дракона, чем зачарованный лес, если честно.

– Предлагаешь переквалифицироваться из бессердечного металлического робота в злого дракона с пылким сердцем и пылающим языком? – хмыкнул тот, качнув головой недоуменно.

– Ну, допустим, сердце у тебя уже есть, – не согласился с ним Питер. – Да и язык, если поразмыслить, тоже ничего, так что такие меры излишни, я думаю, мистер Железный Дровосек. И вообще, где моя обещанная экскурсия?

Не ответив на заданный вопрос и, похоже, удовлетворенный ответом Питера, Тони кивком указал вперед и шагнул, осторожно подтолкнув подростка за поясницу ближе к проходу между двумя металлически поблескивающими столами, за которыми открывался вид на большие полукругом стоящие аналогичные им столы, разница между которыми состояла лишь в том, что их заполняло – инструменты, детали или вообще неизвестные Питеру станки и прочее, предназначенные один Бог – и еще Тони – знает для чего. В широком проходе между двумя столами посередине, чуть в отдалении, уместилась большая интерактивная доска, которую Питер тоже узнал – подобные были в каждой лаборатории и у работников более высокого уровня доступа, но Питеру, за ненадобностью, попользоваться ей за время стажировки так и не удалось, хотя и хотелось испробовать. Дома у него в распоряжении имелся, конечно, нормальный такой комп, который родители подарили за успехи в учебе, и он его устраивал по всем параметрам, но интерактивная доска так и манила своими качествами и умениями – взять хотя бы контактные голограммы. Это же шикарно! Иметь возможность практически буквально побывать внутри экрана, невероятно.