Текст книги "Билет в будущее (СИ)"

Автор книги: MsHelena

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Буквально через несколько часов мы должны будем понять, какой именно образ вы выбрали для себя. Пока из всех вариантов, что я предложил, вижу только один – испуганные дождевые черви. Вялые все какие-то и перепуганные.

Танцоры уже немного попривыкли к такой манере общения Маэстро и реагировали вполне спокойно.

– Но это еще не все, – продолжил Раду, и на площадке стало совсем тихо. Танцоры внимательно слушали, гадая, какой ещё подвох их ожидает. Седьмой сезон шоу предполагал новшества и неожиданные повороты в сюжете, чтобы зрителям было интересно. Ну а танцорам приходилось лезть из шкуры вон, доказывая свою состоятельность.

– Сегодня вечером вы будете танцевать в костюмах, которые будут полностью закрывать не только ваше тело, но и лицо. У вас будет возможность показать актерское мастерство только с помощью вашего тела. И сделать это вы должны будете так, чтобы у нас не осталось ни единого сомнения в том, кого именно из предложенных персонажей мы видим перед собой.

Танцоры приуныли. Их лишали самого главного козыря в актерской подаче образа – мимики. Нужно было выступить так, чтобы тело стало тем отточенным инструментом, на котором они сегодня сыграют.

Ведущие шоу, Лилия и Дима, выдали костюмы танцорам уже в театре, чтобы ребята немного привыкли к ним, репетируя. Это были бежевые эластичные комбинезоны с двумя черными широкими лентами, пришитыми к талии по бокам, и капюшоном, который надевался наоборот, чтобы скрыть лицо. Костюмы оставляли открытыми только стопы и кисти рук. Переодевшись, ребята начали смеяться друг над другом – уж очень нелепо они смотрелись, похожие друг на друга, как клоны. Только одного танцора можно было узнать с первого взгляда – темнокожего Мишеля из Бразилии. Он довольно сносно говорил на русском и, примеряя костюм, напевал себе под нос: «Я щёколадный заець, я ласковый мерзавец…».

Борис смирился со странным костюмом, как с чем-то неизбежным, и, стоя в вестибюле у зеркала во всю стену, пытался повязать черные ленты так, чтобы они не мешали во время танца. Он решил, что выберет для себя роль домушника, ловкого, дерзкого и осторожного. Роль сумасшедшего, как и соблазнителя, могла у него не получиться из-за нехватки времени на подготовку.

Костюм сидел, как вторая кожа, выгодно подчеркивая рельефы тела. Другим, тем, у кого были недостатки в фигуре, повезло меньше. Особенно ужасно костюмы сидели на тех, у кого были худощавые фигуры без накаченных мышц. Они походили на мумии, восставшие из гробниц фараонов. Борис был так занят своим костюмом, что не заметил, как у него за спиной появился Олег, который тоже подошел к зеркалу, чтобы разобраться с лентами. Борис встретился с ним взглядом и замер, не в силах отвести глаз. Даже в таком нелепом наряде Олег выглядел шикарно. Вид этих широких плеч и сильных, с прокаченными мышцами, бедер будил в нем желание, вдруг вспомнилось, с какой страстью Олег вжимал его в металлический шкафчик, сминая его губы стремительным напором. Тело Бориса предательски отреагировало неуместным в этот момент возбуждением.

Этого никак нельзя было допустить, ведь костюм ничего не скрывал, даже наоборот – подчеркивал. Борис быстро отошел от зеркала к огромному окну, и не увидел, каким внимательным взглядом проводил его Олег. Прислонившись разгоряченным лбом к холодному стеклу, Борис постарался вызвать в голове какой-нибудь образ, воспоминание о чем-то неприятном, чтобы избавиться от возбуждения и привести тело в порядок.

Перебирая те моменты своей жизни, которые он обычно пытался забыть, Борис вспомнил одну из своих поклонниц – даму лет пятидесяти, жену заместителя директора местной колбасной фабрики. Перезрелая красотка с золотыми коронками и ярко накрашенными губами возомнила себя роковой женщиной и вела себя соответствующе. Она приходила на все спектакли, в которых танцевал Борис, дарила букеты и навязывала свое общество, полагая, что такой «значимой» персоне, как она, по статусу полагается молодой любовник.

Однажды она предложила его подвезти, дождавшись Бориса после окончания представления. Он с трудом потом выбрался из салона автомобиля, пропахшего концентрированным ванильным запахом освежителя. Борис до сих пор помнил, с какой силой «поклонница» вцепилась алыми ногтями в его бедро, пытаясь второй рукой расстегнуть молнию на его брюках, перед этим заблокировав дверной замок. С огромным трудом Борису удалось уговорить ее остановиться, объясняя, что секс в машине – не то, чего бы ему хотелось. С этой дамочкой не стоило ссориться, она могла очень сильно осложнить ему жизнь, если бы посчитала себя оскорбленной. После он старательно избегал ее общества.

Помогло… Возбуждение отпустило, пульс пришел в норму, дыхание замедлилось. Он был полностью готов к выступлению, обуздав желания своего тела, настроив его на работу. Сегодня их будут выпускать на сцену по одному, чтобы внимание судей не рассеивалось на двоих танцоров. По жребию ему выпало танцевать одним из последних. Значит, будет время расспросить ребят о том, какое настроение у судей, что говорит Раду, увидев исполнение своего модерна.

Ребята уходили по одному и возвращались со сцены в разном настроении. Те, что прошли дальше, были возбуждены, переполнены эмоциями от радости. Те, кто уезжал домой, были расстроены, даже плакали и советовали остальным не выходить из образа до конца, даже если они забудут движения. Большая часть танцоров, как оказалось, тоже выбрала для себя роль вора. Борис немного расстроился, но переделывать номер было уже слишком поздно.

Его выступление прошло гладко. Не нужно было, как в предыдущие дни, отвечать еще и за партнера, делать поддержки, работать в паре. За время танца судьи не только поняли, какой образ Борис для себя выбрал, но и узнали его самого, несмотря на безликий костюм. Это было приятно, значит, он смог выделиться на фоне остальных танцоров.

После сегодняшнего мастер-класса по модерну пятнадцать ребят покинули проект. У тех же, кто остался, сейчас было только одно желание – добраться до любой горизонтальной поверхности, чтобы отдохнуть, расслабиться и заснуть. Вместо этого всех танцоров снова позвали на сцену, так как приближалось самое главное и самое интересное испытание в тренировочном лагере. Их должны были поделить на команды и дать задание, чтобы ребята сами поставили для себя номера. И все это они должны были сделать… за одну ночь.

Борис помнил, что в предыдущих сезонах именно это испытание становилось непреодолимым барьером для многих талантливых танцоров: они не могли прийти к взаимопониманию в группе, сработаться, не смогли поставить интересный номер.

Они сидели на сцене, и перед ними снова стоял прозрачный куб с синими конвертами, как в первый день, когда они выбирали себе хореографа. И снова сердце учащенно билось от волнения, ведь от слепого жребия зависела их судьба. Но перед тем, как они отправились получать задание, их поделили на группы. Борис внимательно слушал зачитываемые имена и фамилии, чтобы узнать, с кем ему предстояло работать этой ночью.

– Борис…

Он встал и перешел к краю сцены, ожидая свою группу.

– Марта…

«Отлично, мы с ней уже работали. Хорошая танцовщица и трудолюбивая партнерша».

Марта подошла к Борису и села возле него.

– Дмитрий…

«Неплохо. Парень он спокойный, уравновешенный, за те дни, что мы с ним жили в одной комнате, ни разу не ссорились. Хороший танцор».

– Елена…

«Черт… Это же та девушка, которая зашла в раздевалку, когда мы с Олегом…».

– Анна…

«Одуванчик… Отлично».

– Олег.

«Вот же черт…».

Примечание к части

Ссылка на видео в отзыве

Примечание к части

Огромная спасибо за помощь в написании главы моей дорогой Koshka-matryoshka.

Часть 12

Танцорам, мечтавшим попасть в Двадцатку, до заветной цели оставалось два последних испытания, и одно из них было ночной хореографией. В предыдущих сезонах ребятам, поделенным на группы, доставались по жребию танцевальный стиль и несколько музыкальных треков на выбор. За одну ночь они должны были создать интересный, зрелищный номер. Кроме того, перед каждым танцором стояла дополнительная сверхзадача – сохранить свою индивидуальность, не потеряться на фоне остальных, выступить так ярко, чтобы его непременно запомнили.

В этом сезоне всё было немного иначе: им достались мюзиклы и свобода в выборе стиля танца. Ребята, с которыми Борис попал в одну группу, доверили ему выбрать для них конверт на жеребьевке. Он с волнением шел к стеклянному кубу – сейчас от его выбора зависело, каким будет их выступление. Борис опустил руку в прозрачный ящик и выудил оттуда синий конверт, потянув его из вороха других с самого дна. Дрожащие пальцы вскрыли запечатанный картон, буквы расплывались перед глазами, так что он не с первого раза смог прочесть написанное.

– «Король-лев», – объявил Борис, разворачивая конверт так, чтобы показать его судьям. Ребята, с которыми ему предстояло вместе пройти это испытание, захлопали в ладоши, громко выражая восторг. Остальным пришлось молча завидовать, ведь это не им досталась всеми любимая сказка родом из детства. Их группе предстояла очень интересная работа.

Конкурсантов – их осталось так мало, что все они теперь помещались в одном автобусе – повезли в Киев, в танцевальную школу, свободную в ночное время. В каждом репетиционном зале вместе с танцорами расположились операторы, чтобы записывать процесс подготовки номеров. За эти несколько дней отбора танцоры настолько привыкли к постоянному присутствию съемочной группы, что уже практически перестали реагировать на вездесущие камеры.

Ребята быстро побросали свои вещи в раздевалке рядом с залом, где им предстояло репетировать, и занялись ноутбуком, выданным им для работы. Им не терпелось побыстрее приступить к постановке. На жесткий диск были закачены файлы с музыкальными треками и бродвейским мюзиклом «Король-лев», на который они должны были ориентироваться. Редактор предупредила, что репетиция закончится в семь утра, ужин и завтрак им доставят прямо сюда, в школу. В восемь они поедут выбирать костюмы, и только после этого отправятся на съемки в театр. Стилисты и парикмахеры помогут им с образами их героев, а если с костюмами возникнут проблемы, то костюмеры будут разбираться с этим уже на месте. Она объяснила, где в помещение школы находятся туалет и душ, и ушла сообщать ту же информацию другим группам.

– Для начала нам нужно определиться с ролями, – авторитетно начал Дима, когда они остались одни, если не считать оператора, тихо сидевшего в углу и снимавшего все происходящее. Дима стразу же взял быка за рога, претендуя на роль режиссера-постановщика, и не намерен был сдавать позиции.

– Ой, да что тут думать, – встряла бойкая Лена.

– Вот тебе Симба, – она показала на Бориса, – а вот Шрам, его дядя, – кивнула на Олега. – Посмотри, нарочно не придумаешь.

Ребята переводили взгляды с одного парня на другого и не смогли не признать – попадание в образ было стопроцентным. Темноволосый зеленоглазый коварный злодей – и милый, доверчивый, но в то же время мужественный герой.

– А я, так и быть, согласна быть его подругой, только вот не помню, как ее там звали, – Лена прильнула к плечу Бориса, обвивая руками его торс. – Или Аня, у нее такая шевелюра, что сойдет за гриву.

– Нет, – категорично отмел предложение Дима, – номер должен идти не больше пяти минут, у нас не будет времени, чтобы показать сразу несколько сюжетных линий. Давайте остановимся только на противостоянии Симбы и Шрама.

– А ты кем будешь? – спросила молчавшая до этого Марта, – Тимоном или Пумбой? Акуна матата!

Ребята прыснули, вспомнив забавного бородавчика и его друга суриката. Никто из них в детстве не мог устоять перед обаянием этой неугомонной парочки.

– Я буду шаманом, обезьяной, – серьезно пояснил самопровозглашенный режиссер, не отреагировав на подколку.

– А мы кем будем? – спросила Одуванчик.

– Вы… – Дима задумался, – звери саванны. Львицы или антилопы, выбирайте сами.

Борис и Олег, получившие главные роли, не особо вмешивались в процесс обсуждения. Они подключились только тогда, когда начался выбор стиля танца. И тут мнения у всех совпали: конечно же, контемп! Подготовка в их группе у всех была почти одинаковой, они очень хорошо владели этой техникой исполнения.

Прослушав несколько треков, ребята остановили свой выбор на эпичной финальной музыке Ллойда Вебера и Элтона Джона. Обсудив постановку и немного поспорив с Димой, который гнул свою линию видения сюжета, ребята, наконец, сдались. Парень действительно знал толк в том, что предлагал. Оказалось, у него в Харькове остался свой балет, для которого Дима ставил танцы. Ребята согласились с его режиссурой, только в одном месте Олег заупрямился.

– Это что получается? Когда Борис появится на сцене, я должен буду просто убежать? И все?! Нет, я так не согласен! Нужна драка!

Борис испытывал чувство легкого опьянения, как после бокала шампанского, когда игристые воздушные пузырьки покалывают тело изнутри. Он поймал себя на том, что весь вечер улыбается. Работалось в группе легко, без напряга. Рядом с ним были единомышленники, у каждого из них были сильные стороны, и если их использовать правильно, они непременно приведут к общему хорошему результату.

Девочки согласились быть кордебалетом, когда Дима пообещал, что их не будут оттеснять на задний план. Он сказал, что поставит общую хореографию сам, хоть это и будет сложно, ведь вместо пятидесяти человек, как на Бродвее, в его в распоряжении всего шестеро танцоров, и ими полностью нужно заполнить сцену. Парням он посоветовал поработать в паре, чтобы потом совместить две картинки в одну.

Парни обрадовались возможности станцевать в дуэте, но постарались скрыть от остальных свои эмоции. Только Лена время от времени поглядывала в их сторону, лукаво улыбаясь. Начав отрабатывать поддержки и синхронные движения, Борис и Олег очень скоро осознали, что поднимать в танцах девушек намного легче. Олег настолько увлекся идеей о схватке, пытаясь сделать ее максимально реалистичной, что стал настаивать на финальном прыжке, в котором Симба сталкивает Шрама со скалы, как это было в мультфильме. Борис пытался его переубедить, но Олег уперся, не желая ничего слышать. Закончилось это вполне предсказуемо. Когда парни попытались сделать задуманный трюк, Олег не успел сгруппироваться и ударился затылком об пол, еще и Борис, падая на него сверху, случайно заехал ему локтем по лицу.

Борис почувствовал, как у него внезапно похолодели руки, будто из них мгновенно ушла кровь. Ужасное зрелище: бледный, как мел, Олег лежал на полу без движения, закрыв глаза и закусив нижнюю губу от боли. Недолго думая, Марта и Лена кинулись прочь из зала, чтобы отыскать врача, пока Борис, вцепившись в Олега, сидел рядом с ним в оцепенении и молился, чтобы все обошлось. Одуванчик металась между ними, не зная, кто из них больше нуждается в утешении. Дима нервно мерил шагами зал, ругаясь на двух идиотов-экстрималов, решивших использовать опасные трюки вместо танцевальных движений.

Прибывший врач, которая всегда сопровождала танцоров на репетициях и выступлениях, всех успокоила, уж она-то повидала с начала проекта не одну травму: растяжения, ушибы, даже переломы. Следом за ней прибежала взволнованный редактор. Врач объяснила, что парень отделался шишкой на затылке, посоветовала впредь быть поосторожнее с трюками и принесла пакет со льдом для пострадавшей скулы. Борис поднял Олега за руку с пола и отвел его в раздевалку, чтобы он мог посидеть в тишине и немного отдохнуть. Редактор, потащившая оператора за собой, пошла вместе с ними, расспрашивая, как это произошло, а когда поняла, что все самое интересное уже закончилось, ушла, прихватив коллегу вместе с его камерой.

– Ты как? – с тревогой спросил Борис, присаживаясь на скамейку перед Олегом. – Я же просил этого не делать, а ты настаивал. Вот и результат.

– Я хотел, чтобы все было естественно, чтобы драка была настоящей, – признался Олег, прижимая к щеке пакет со льдом.

– Давай будем танцевать, а не драться, – попросил Борис, улыбаясь при виде такого покладистого и сговорчивого после травмы партнера.

Он протянул ладонь и отвел руку Олега от лица, чтобы посмотреть, не появляется ли синяк.

– Ну что, видно что-то?

– Нет, – ответил Борис, но руку не убрал. Он легко касался щеки Олега, едва дотрагиваясь пальцами.

– Вообще-то, – хитро прищурился Олег, – пострадавшим полагается компенсация.

– Правда? – полушутя переспросил Борис и потянулся вперед, перемещая руку на затылок Олега. Вдруг показалось, что сердце у него стало таким огромным, что ему тесно в грудной клетке, и оно давит на ребра изнутри, мешая дышать. Когда их губы встретились, сначала несмело, а потом все с больше силой изучая друг друга, все звуки, окружавшие их, исчезли, кроме пульсации крови, грохотом отдающей в ушах. Где-то на периферии сознания мелькнула мысль о том, что их могут застать врасплох, но оторваться от вожделенных губ, когда тебя целуют с такой нежностью и силой… Нет, это было просто невозможно.

Олег отстранился первым, с трудом переводя дыхание. Не открывая глаз, он прижался лбом к Борису, а рукой вцепился в плечо, будто не хотел отпускать.

– Нас будут искать, – голос его звучал хрипло, и Борис кивнул, соглашаясь, но он тоже не хотел отпускать Олега. – Я хочу немного освежиться, скажи ребятам, что скоро вернусь.

Олег поднялся на ноги, нашел свою сумку, покопался в ней, доставая полотенце, и ушел в душ, который находился тут же, в раздевалке. Борис посидел немного, гипнотизируя дверь, за которой скрылся парень, решаясь. Он хотел Олега с тех пор, как впервые его увидел, только признался себе в этом не сразу. И бороться с этим влечением с каждым днем становилось все труднее. Легче было поддаться искушению, чем подавлять в себе эти чувства.

Борис закрыл дверь в раздевалку изнутри, снял майку и спортивные штаны, оставшись в одних боксерах. Порывшись в сумке, он достал из бокового кармана прямоугольник из плотной фольги. Кто бы мог предположить, что здесь он встретит этот ходячий соблазн с совершенным телом и ядовито-зелеными глазами! Хорошо, что несколько презервативов всегда лежало у него в сумке, он только время от времени пополнял запас.

Когда Борис открыл дверь в душевую, Олег ещё мылся – за непрозрачным стеклом кабинки гулко шумела вода, воздух стал густым и тяжёлым от горячего пара. Сунув презерватив и тюбик так кстати подвернувшегося смягчающего крема на ближайшую полку, Борис стал ждать. Скрипнул вентиль крана, последние капли воды пробарабанили по кафельному полу, и из кабинки вышел Олег, вытирая голову и не замечая ничего вокруг.

Борис залюбовался, глядя, как перекатываются сильные мышцы под смуглой, всё ещё покрытой каплями воды кожей, и сделал шаг вперёд. На секунду Олег опешил, обнаружив в, как он предполагал, пустой душевой посетителя, но удивление на его лице моментально сменилось хитроватой улыбкой.

– Тоже решил помыться? – подмигнул он, окидывая взглядом полуобнажённую фигуру Бориса.

– После... – многозначительно ответил тот, не трогаясь с места. Немой вопрос, мелькнувший в глазах Олега, был встречен решительным кивком.

– Дверь?.. – Олег сделал широкий шаг, приблизившись почти вплотную, выпуская из рук полотенце.

– Я закрыл.

Кто кого поцеловал первым, было уже совершенно неважно. Мокрое тело Олега прижималось к разгорячённой коже Бориса с такой силой, что капли не успевали стекать, едва не вскипая от высокой температуры. Олег развернул Бориса к себе спиной, так, чтобы тот оперся ладонями о стену, и накрыл их своими ладонями, переплетая пальцы. Губы прочертили путь от мочки уха до плеча, дразнили, ласкали. Борис плавился под этими губами, теряясь в ощущениях. Горячие губы Олега поднялись по шее и остановились на ушной раковине. Это был запрещенный прием: одна из самых чувствительных точек на его теле, не считая, конечно же… Этой мысли не суждено было быть додуманной до конца – руки Олега добрались до боксеров, приспуская их, и выпустили на волю его возбужденный член, сочащийся смазкой. Борис тихо застонал, не сдержавшись, и откинул голову на плечо Олега, когда большой палец прошелся по головке. Он мог кончить уже только от этого, но тут вторая рука Олега скользнула между его ягодиц и несильно надавила на колечко мышц, обозначая желание предельно ясно.

Распалённый лаской, Борис буквально вслепую нашарил тюбик крема на полке и вложил в руку партнёра. Мочку уха пощекотал короткий смешок, похоже, Олег оценил его подготовленность на все сто. На мгновение тесный контакт кожи к коже ослаб, и Борис почувствовал, как скользкий палец медленно проникает в него, поначалу причиняя лёгкий дискомфорт. Постепенно неприятное чувство ушло, оставляя после себя тягучий жар, пульсирующий внизу живота.

Зашуршала фольга, крепкая рука легла на бедро, заставляя немного прогнуться в пояснице. Борис выдохнул, едва сдерживая дрожь – то ли напряжённые мышцы давали о себе знать, то ли нервы, едва не искрившие от возбуждения. Ещё пара движений, и пальцы сменились чем-то бо́льшим. Руки непроизвольно сжались на влажном кафеле, прочерчивая блестящие дорожки по осевшему на стене пару, – первые движения отдавали тянущей болью. Борис прижался лбом к кафелю, пытаясь расслабиться. На шею теплым мазком лег рваный выдох. Хватка смуглых пальцев на бёдрах стала крепче, чужой пылающий лоб уткнулся между лопаток, и они оба замерли, пережидая первые секунды вынужденной передышки.

– Нормально всё, двигайся, – хрипло попросил Борис. Олег что-то выдохнул сквозь зубы и крепко обхватил его поперёк груди. Другая рука скользнула по напряжённому животу вниз, обхватывая опавший член, взяв в плен мошонку, поглаживая ее, играя с яичками. Олег повёл бёдрами в сторону, раздразнивая, и получил в награду громкий стон.

Всё вокруг плыло, как в дурмане, – наполненный паром воздух с трудом проталкивался в лёгкие, стоны и частое дыхание рвались с губ, влажные шлепки кожи о кожу отдавались в душевой непристойным эхом. Борис запрокинул голову и подался назад, навстречу жадным рукам и губам, ресницы слиплись от влаги, и теперь всё перед глазами не просто плыло, но и искрилось в свете ламп, ослепительно и остро... Ловкая ладонь сомкнулась на его члене, двигаясь в идеально правильном ритме, и ослепительный свет окончательно поглотил всё.

Глава 13

Борис сидел в кресле перед зеркалом – ему на лицо наносили грим, превращая его в настоящего царя зверей. В соседнем кресле справа от него Олегу тоже наносили боевую раскраску. Борис пытался поймать его взгляд в зеркале, но парень был так поглощен процессом превращения в своего персонажа, что сидел не шевелясь, примерно закрыв глаза.

– Будет лучше, если вы тоже закроете глаза, – мягкий, доброжелательный голос девушки-визажиста напомнил, что он снова дернулся, мешая ей работать.

Для их группы подобрали костюмы в африканском стиле. Для двух главных героев нашлись меховые накидки, которые должны были изображать львиные гривы. Сейчас они мирно висели на спинках кресел, ожидая момента, когда львы-соперники перед выходом на сцену накинут их на оголенные торсы. Ребятам из других групп тоже достались интересные мюзиклы: «Майкл Джексон», «Жизнь в розовом цвете» о жизни Эдит Пиаф, «Стиляги», «Плакса»», «Кабаре».

Конкурсанты сновали по большой комнате, отведенной им для переодевания, и отвлекали костюмеров и визажистов от работы, требуя внимания. Пестрые шелковые платья и брюки-дудочки, кожаные куртки, джинсы и банданы, легкие шальвары и тонкие телесные комбидрессы, строгие закрытые платья и мужские костюмы эпохи сороковых – в помещении, где ребята готовились к выступлению, царил хаос из различных стилей одежды. Со стороны это было похоже на кипящий овощной суп, в котором редактор, как большая поваренная ложка, перемешивала варево, руководя процессом приготовления основного блюда.

Борису очень нравилась такая атмосфера, похожая на театральную, с её суматохой, когда актеры мечутся по гримеркам и коридорам, прислушиваясь, не раздастся ли третий звонок, зовущий их на сцену. Несмотря на бессонную ночь и накопившуюся усталость, все конкурсанты были возбуждены до предела и активны, как после нескольких баночек энергетика. Никто не мог предугадать того, как они выступят, но все без исключения хотели подать себя в выгодном свете, чтобы эта реальность, постоянно подпитываемая адреналином, не заканчивалась еще очень долго.

Из всех испытаний, которые остались позади, «Король-лев» стал для Бориса чем-то особенным. Они с Олегом исполнят сегодня главные партии, они стали партнерами по сцене и не только… Такие эмоции уже не повторяться. Борис поерзал в кресле, вспоминая о том, что произошло между ними за время репетиции. Небольшая тянущая боль чуть ниже поясницы – расплата за минуты взрывной страсти – дала о себе знать, и Борис нахмурился, вызвав возглас недовольства у своего визажиста. Он постарался максимально расслабиться, чтобы не мешать ее работе.

Невозможно предугадать, кто из них попадет в Двадцатку, а кто отправится домой. Они сильные танцоры и шансы есть у обоих. Борис открыл глаза, чтобы посмотреть на конечный результат своего перевоплощению в Симбу. Лицо полностью разрисовали так, что он даже стал немного на себя не похож, но, в целом, смотрелось довольно интересно. Он повернул голову вправо. Вместо Олега в соседнем кресле уже сидела Марта, которой делали прическу.

Борис встал и, захватив меховую накидку, вышел в фойе, чтобы размять мышцы и сделать растяжку перед выходом на сцену. Делая комплекс упражнений, он осознал, что выступить в полную силу, поразить судей своими фирменными прыжками c продольным шпагатом сегодня будет проблематично. Он забыл об этом, когда пошел на поводу у своих желаний. За свою слабость теперь придется расплачиваться, но жалеть об этом он точно не будет.

Объявили начало съемки, Борис заметался по фойе в поисках своих ребят. Дима обнаружился вместе с девчонками, которых он еще раз заставил репетировать. Борису в этом плане повезло больше, он появлялся на сцене только во второй части номера, когда начиналось противостояние Симбы и Шрама.

Завернув за угол, Борис наткнулся на Олега, он разговаривал с… Наташей. Точнее, она что-то говорила, а он внимательно её слушал и хмурился.

– Наш выход, – сообщил Борис и удивился, увидев, каким недобрым взглядом его обожгла девушка. Неужели она что-то о них знает? Нет, это невозможно.

– Да, иду.

Ему показалось, или Олег был чем-то подавлен? Выяснять это немедленно не было времени, они быстро направились к сцене и разошлись в разные стороны, чтобы появиться из противоположных кулис, как было задумано по хореографии. Зазвучала музыка их мюзикла, которую они прослушали за эту ночь раз сто, не меньше. Борис смотрел, как танцуют ребята, и ждал нужного момента, чтобы влиться в номер. Появление Олега на сцене в качестве главы львиного прайда было фееричным. Нужно было признать: ему очень шла роль злодея, и смотрелся он в ней органично.

Пора… Сердце глухо билось о ребра, качая кровь в одном ритме с музыкой. Два льва в центре сцены сшиблись грудью, каждый из них заявлял свое право на главенство в стае. Остальные звери бросились врассыпную, понимая, что встревать между двумя сильными соперниками – себе дороже. Парни отпрянули друг от друга, одновременно делая сальто назад, чтобы разойтись и пойти на новый виток противостояния. Амплитудные синхронные прыжки, совершенные ими в пируэтах, были выполнены на «отлично». Борис знал, что мог выполнить прыжки намного лучше, чем у него получилось, если бы не спазмы, прошивающие его во время резких движений. Он очень надеялся, что под толстым слоем грима не так заметны гримасы боли, непроизвольно возникающие на лице.

Музыка вела танцоров за собой, и они ощущали себя уже не просто конкурсантами, вымотанными бессонной ночью и физически истощенными после испытаний. Нет, сегодня они были актерами и вышли на эту сцену, чтобы показать, чего они достигли, на что способны.

Выступление близилось к завершению. Оставалась последняя, самая сложная поддержка у парней и кульминация схватки. Борис подпрыгнул, отрываясь от пола, уже привычно опираясь на руки Олега, и почувствовал, что… падает. Почему-то исчезла поддерживающая его опора, как это было на репетиции. Его не подстраховали, не смягчили приземление, после которого его герой с новыми силами должен был броситься на своего соперника и победить в схватке. Борис рухнул всем весом на пол, не успев не только сгруппироваться, но и выставить руки. Меховая накидка немного смягчила падение. Удар о твердую поверхность выбил из его легких весь воздух, а вдохнуть снова он не мог из-за резкой боли, которая прошила его с ног до головы. Он лежал на полу и терял драгоценные секунды. Нужно было заставить себя подняться, чтобы номер закончился победой Симбы, но он не мог…

Музыки стихла… Слышалось только прерывистое дыхание танцоров, закончивших номер и замерших в недоумении на сцене. Шрам возвышался над поверженным телом соперника, оглядывая зверей так, будто это и было задумано с самого начала. Судьи переглянулись между собой. Они тоже не ожидали такого финала. Зло победило, и герой не вышел триумфатором из схватки. Странно, неожиданно и как-то… неправильно.

Олег подал руку, помогая Борису подняться на ноги. Тот встал и попытался заглянуть парню в глаза, понять, что произошло, но Олег, отводя взгляд, делал вид, что все в порядке. Выяснить, почему концовка получилась другой, было необходимо, но не прямо сейчас, когда судьи готовились объявить вердикт их постановке. Первыми к микрофону позвали девчонок. Борис дышал через раз, пытаясь оценить степень своих повреждений. В этот момент у него почти ничего не болело, кроме грудной клетки, на которую он приземлился. Если это перелом или трещина в ребре, конкурс для него определенно закончен.

Судьи были серьезны и предельно собраны: чем ближе финал, тем больше ответственности в выборе. Не было даже подбадривающих улыбок. Говорил за всех Костя. Очень сдержанно и таким строгим тоном, от которого кровь застывала в жилах. Он сообщил, что девочки, хоть и не блеснули на сцене, но выступил очень достойно. Борис видел их спины и заметил, как после этих слов расслабились их плечи от выдоха облегчения. Прекрасные львицы упорхнули, сбросив груз сомнений и тревог, чтобы начать готовиться к сольным выступлениям, оставляя парней на растерзание строгому ареопагу.

Парни ступили ближе к краю сцены и встали перед микрофоном.

– Акуна матата, – брякнул Олег, пытаясь разрядить напряженную атмосферу, но этого не случилось. Никто из судей его попытки не оценил.