Текст книги "Билет в будущее (СИ)"

Автор книги: MsHelena

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

– Мы снимем о вас профайлер, – обрадовала она Бориса. – Это займет несколько минут экранного времени и его покажут перед вашим выступлением на кастинге.

– Хорошо, – согласился парень, понимая, что ему это на руку.

– Так, откуда вы приехали?.. – протянула редактор, заглядывая в анкету танцора. – Ого, Сибирь. – Она поджала губы, задумавшись на какое-то время. – Родственники и друзья у вас на родине остались?

– Да.

– Отлично. Нужно, чтобы они сняли видео с вашими местными достопримечательностями. Остальное будем снимать здесь. Что в вашем городе есть такого, что бы отличало его от других?

– Да ничего особенного, – подумав, ответил Борис. – Маленький провинциальный городок, такой же, как и тысячи других. Правда, есть речка, и транспорт по ней ходит. Можно катером добираться до соседних городов, а не только на автобусе.

– Замечательно. Путь это и снимут, перешлют вам, мы уже здесь смонтируем. Еще одно. Нужна история, по которой вас запомнит зритель.

Борис недоуменно посмотрел на женщину, не понимая, чего от него хотят.

– Ну, например, – она на секунду подняла взгляд, перечисляя по памяти самые распространённые фабулы, используемые в таких случаях, – несчастная любовь, травма, помешавшая вам танцевать, а вы перебороли себя и вышли на сцену, или родители вас не поддерживают.

Женщина говорила проникновенно и не отрывала взгляда от Бориса, вызывая его на откровенность.

– Что-то такое, что могло бы зацепить зрителя, заставило сопереживать, проникнуться. Победителя в нашем проекте на финишном этапе выбирают зрители с помощью смс-голосования. Если у вас в жизни все хорошо, нет трудностей, которые нужно преодолевать, они подумают, что победа вам не так уж и нужна и среди сильнейших танцоров выберут того, кто вызвал у них желание посочувствовать. Понимаете меня?

Борис кивнул, соглашаясь, хотя вызывать у зрителя жалость – последнее, чего бы ему хотелось. Но раз уж таковы правила и подводные течения этого шоу, придется им следовать. Редактор назначила Борису время, к которому на следующий день его должна была ждать съемочная группа, чтобы снять интервью сначала в помещении, а потом и на улице.

Бессонной ночью в гостинице он думал о том, что же ему вынести на суд зрителей. Выходило, что кроме истории натянутых отношений с отцом и рассказать больше не о чем. Это была его незаживающая рана, разъедаемая жгучей кислотой обиды. Вспомнился госэкзамен, который его группа сдавала в губернском театре оперы и балета. Как к нему приехали и мама, и бабушка, только отец… он не приехал. Так и не принял выбор сына, не смог порадовался за него, не поддержал. Горечь до сих пор жила в сердце Бориса.

Об этом он и рассказывал в своем интервью, извлекая на свет из темных закутков души эмоции и переживания. Маленький городок, из которого не уезжают, чтобы учиться рисовать или танцевать. Тем более, если родители не поддерживают. И тут – он, не от мира сего, такой себе дурачок. Редактор, сидевшая за камерой, молчала, давая парню возможность выговориться. Не торопила, не подгоняла, понимая, что ему это нужно сейчас больше, чем ей.

После они снимали уже на улице. То, как Борис шел по дороге, сидел на берегу реки на набережной, размышлял, начиная писать отцу письмо, танцевал на каменной площадке на фоне той части города, которая своими цветущими садами отдаленно напоминала его городок.

После того, как съёмочная группа перестала мучить Бориса и отпустила его на волю, он понял, что заняться ему совершенно нечем. До выезда в тренировочный лагерь оставалось еще несколько дней, и он спросил, можно ли ему посмотреть из зрительного зала на отбор участников. Сегодня снимали кастинг тех, кого отобрали в Одессе. Его подвезли к театру, и Борис, стараясь не привлекать внимания, пробрался в зрительный зал и занял свободное место с самого края. Ему хотелось посмотреть на своих будущих соперников, оценить уровень их подготовки. А ещё хотелось узнать, какие требование к конкурсантам выдвигает жюри.

Участники вели себя по-разному. Кто-то дрожал от переживаний, как осиновый лист на ветру, кто-то справлялся с волнением с помощью показной бравады. Становилось неловко за тех ребят, которые выпрашивали билеты, когда судьи, не впечатленные увиденными танцами, отправляли их домой. Другие радовались даже тому, что их отправляют на вечернюю хореографию. Это означало, что у них есть еще один крохотный шанс пройти дальше, если, конечно, они справятся с теми задачами, которые будут им ставить финалисты прошлых сезонов.

Борису понравились несколько танцоров. Сильные, уверенные в себе, с хорошей хореографической подготовкой. В них чувствовались серьезные соперники, и стоило присмотреться к ним повнимательнее. Следующим на сцену вышел темноволосый парень с хорошо развитой мускулатурой в темной майке и черных шортах. Он держался очень уверенно, легко общался с судьями, и Борис понял, что он из тех, кто не в первый раз приходит на кастинг. И тут же осознал, почему тот, в начале своего выступления, показался ему знакомым. Это был тот самый человек, который перешел ему дорогу за кулисами.

Борис передвинулся на самый краешек кресла, чтобы не пропустить ни единого движения из выступления этого парня. Он помнил, каким равнодушным взглядом светло-зеленых глаз тот посмотрел на него за сценой. Как на пустое место. Борис мысленно пожелал, чтобы танцор показал себя не с лучшей стороны и провалил выступление. К сожалению, его надежды не оправдались. Олег, так звали парня, танцевал уверенно, сильно, с хорошей амплитудой. Он занимал собой все пространство сцены. Растяжка у парня была отменной, хореография продуманной. Вот только танцевал он очень чисто, без экспрессии, как машина, вкладывая только самый минимум нужных для танца эмоций.

Борис с нетерпением ждал вердикта судей, сам не зная, почему его это так волнует. Пройдет или не пройдет Олег дальше, какое это имело значение, если в тренировочном лагере будет еще сто таких же, как он, – талантливых, умелых, артистичных. И все они друг для друга соперники. Одним больше, одним меньше…

Олега взяли. Вручили ему билет, пожелали удачи.

Уже вечером в гостинице Борис зашел на YouTube и нашел прошлогоднее выступление заинтересовавшего его танцора. Да… Это было неожиданно. Оказывается, раньше он танцевал в специализированных клубах для женщин. Услаждал взоры демонстрацией отлично скроенного тела в незамысловатых, даже, можно сказать, немного пошлых танцах. Год назад на кастинге его отправили на вечернюю хореографию, решив дать парню шанс, и он его не упустил.

Правда, из Сотни он вылетел быстро, так как не смог работать в паре с самой взрослой участницей тренировочного лагеря. Чем руководствовались судьи, приглашая бывшую пятидесятилетнюю балерину посоревноваться с молодыми танцорами, Борис так и не понял. Но именно поверхностное, даже в чем-то презрительное отношение к этой партнерше стало для Олега тем камнем преткновения, из-за которого его дальнейшее участие в проекте стало невозможным.

Борис выключил видео и задумался. Ему вдруг стало очень интересно, что такого случилось за прошедший год с Олегом, отчего уровень его мастерства поднялся на несколько ступеней сразу. Что могло его так изменить?

Примечание к части

В шапку вставила ссылку на обложку.

Глава 5

Лучшие танцоры, отобранные по всей стране, и счастливчики, которые приехали из ближнего и дальнего зарубежья и прошли в Сотню, объединенные в одну большую группу, уже через неделю отправились из Киева – с места сбора – в загородный пансионат. В большом автобусе с фирменными логотипами шоу Борис очутился в соседнем кресле через проход от Олега и мог время от времени поглядывать на приглянувшегося ему парня, пытаясь понять, чем же тот его так зацепил. Надо было признать, что его внешность производила убийственное впечатление: высокий, мужественный, с литыми крепкими мышцами и мощной шеей.

Несмотря на то, что лето только началось, парень уже успел получить бронзовый загар, выгодно оттенявший светло-изумрудный цвет глаз, делающий их опасно-притягательными для окружающих. Олег с интересом оглядывался по сторонам, присматриваясь к тем везунчикам, которые оказались в Сотне, и приветствовал знакомых. Встретившись глазами с Борисом, он улыбнулся ему по-дружески, отчего сердце танцора сделало неожиданный кульбит и забилось быстрее. После того, как все расселись по автобусам, и отправились в путь, Олег откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, надев наушники и включив расслабляющую музыку на смартфоне.

Борис в душе позавидовал такому умению абстрагироваться от окружающего мира. Ему самому это давалось с трудом, он был слишком восприимчив и остро реагировал на перемены. Уровень адреналина в крови зашкаливал от переизбытка впечатлений. Его соседом оказался Илья, обаятельный и непосредственный парень, бальный танцор одного с ним возраста. Они быстро нашли общий язык, беседуя на разные темы, живо обсуждая новости и делясь впечатлениями. Борису хотелось, чтобы они и дальше продолжили знакомство, но по приезду узнал, что организаторы распределили ребят по своему усмотрению, и Илья будет жить в другом корпусе.

– Ну вот, это ваша комната, номер 45, – редактор, что вела группу молодых людей по третьему этажу четырехэтажного здания пансионата, сверилась со списком танцоров и отдала ключи. – Устраивайтесь, ребята, отдыхайте, потому что с завтрашнего дня вам будет не до этого.

Женщина подмигнула парням и пошла дальше, окруженная небольшой стайкой девушек, которым еще предстояло заселиться. Одна из них, с яркими рыжими волосами, проходя мимо Олега, прижалась к парню совсем близко, делая вид, что из-за нескольких человек в узком коридоре стало очень тесно. Девушка призывно блеснула глазами, закусив нижнюю губу. Борис, заметив эти нехитрые манипуляции, ухмыльнулся про себя, невольно завидуя такой свободе в выражении симпатии.

Его вместе с Олегом и Димой, который тоже участвовал в прошлогоднем отборе, поселили в небольшом номере с тремя кроватями и отдельным санузлом. Парни договорились, кто из них на какой кровати будет спать, разобрали вещи, и Борис, воспользовавшись тем, что его соседи уже участвовали в отборочных турах, попросил их поделиться информацией о том, чего ему ждать от судей. Очень уж не хотелось вылететь после первых же конкурсных испытаний.

Парни рассказали о том, как хорошо зарекомендовать себя уже в самом начале, потому что тех, в чьих навыках судьи сомневаются, отправляют на дополнительный круг испытаний. Пока другие участники будут отдыхать и восстанавливать силы перед новым отборочным этапом, их менее удачливые коллеги должны будут станцевать соло – танец за жизнь на проекте. Если даже это не убедит судей в стремлении танцора бороться за дальнейшее пребывание в шоу, или им покажется, что участники недостаточно технически подготовлены, их отправят домой.

Единственная женщина-судья, Татьяна Денисова, в прошлом балерина, была очень хорошим хореографом и ставила потрясающие номера для участников. Борис помнил, какое сильное впечатление на него произвели ее постановки танцев в предыдущих сезонах, и мечтал с ней поработать. Ее хореография была изысканной, утонченной, отличалась большим количеством поддержек и неприкрытым, чувственным эротизмом. У нее был свой балет, довольно известный в Германии. Некоторые из ее подопечных приходили на проект с целью заявить о себе и своим трудом и мастерством неизменно прокладывали дорогу к финалу.

Маэстро – как про себя Борис назвал самого старшего судью – Раду Поклитару, был руководителем и хореографом киевского «Модерн-балета». Все участники танцевального шоу просто молились на него в надежде, что когда-нибудь им повезет, и Маэстро сделает для них гениальную постановку. Раду был очень требователен в том, что касалось артистизма, любил, когда на проект приходили нестандартные, яркие личности, выбивающиеся из общей серой массы, и мог простить технические огрехи в танцах. Его саркастических и язвительных комментариев конкурсанты боялись до дрожи в коленях, а скупая похвала из его уст была настоящим счастьем. Больше всего участников покидали проект именно в те дни, когда Раду давал общую хореографию и придирчиво отсеивал танцоров, не справляющихся с тем смысловым наполнением, которое Маэстро вкладывал в номер.

Константин Томильченко – в прошлом уличный танцор, хоппер, брейкер, большой поклонник Майкла Джексона. В настоящем – судья танцевального проекта, хореограф, постановщик, режиссер, креативный продюсер и просто кладезь безумных и ярких идей. Очень простой и легкий в общении человек. Он никогда не скупился на похвалу и подбадривал ребят, несмотря на их ошибки. Ему было абсолютно наплевать на выворотность стоп и ровные линии в танце. Чего он не мог простить никогда, так это отсутствие драйва, потому что сам был похож на вечный двигатель. Ему ничего не стоило выйти на сцену во время конкурсного отбора и устроить батл с участниками, если выступление его цепляло.

Влад Яма – самый молодой из судей. Классический бальный танцор, победитель открытого чемпионата Лондона. Известным его сделал другой танцевальный проект – «Танцы со звездами». Первый сезон, с огромным успехом показанный по телевидению около десяти лет назад, покорил сердца зрителей невиданным доселе зрелищем. Влад отлично справился с поставленной перед ним задачей: научил довольно прилично танцевать свою партнершу – известную певицу. Они заняли почетное второе место по результатам зрительского смс-голосования. Певица сделала шоу-программу, посвященную танцевальному искусству, и отправилась с ней в турне по городам страны, а вдогонку выпустила новый клип, пригласив для съемок своего партнера. Вот тут для Влада настал звездный час. До этого момента практически никому не известный танцор второго состава балета, выступавшего в одном из лучших клубов столицы, в одночасье стал медийным лицом. Его приглашали на телевидение и радио, различные журналы наперебой старались взять у него интервью. Влад стал пользоваться невероятной популярностью и как учитель бальных танцев. Гонорары взлетели до небес, и в стране просто не осталось людей, которые не знали бы его в лицо. При всем ажиотаже вокруг своей персоны, он не подхватил звездной болезни, и ему не «сорвало крышу» от популярности. Влад по-прежнему оставался адекватным, интеллигентным, здравомыслящим человеком, так что его с удовольствием приглашали в жури различных талант-шоу как человека, которому всегда есть что сказать.

Борис был впечатлен таким объемом информации. Он подождал, пока Дима отправится в душ, и, забравшись с ногами на кровать, задал Олегу вопрос, который интересовал его с тех пор, как он увидел прошлогоднее выступление парня. О том, что стало с ним после того, как он покинул проект. Олег внимательно посмотрел на собеседника, отчего Борис смутился и даже немного покраснел, понимая, что выдал себя этим вопросом с головой. Стало понятно, что он видел Олега на кастинге и интересовался его прошлым еще до того, как они встретились в автобусе. Борис не признался, что впервые они столкнулись за кулисами в тот самый момент, когда он выходил на сцену, чтобы показать свое соло.

Олег медленно откинулся на подушку, заложил руки за голову и, глядя в потолок, стал неспешно рассказывать о том, как до прошлого года занимался ерундой, особо не напрягаясь, чтобы чего-то добиться в жизни. Закончил хореографический и режиссерский факультет в Киеве, научился неплохо двигаться, следил за своим телом, поэтому пошел работать в клуб, куда женщины приходили отдохнуть от житейских будней. Олег дарил им ощущение праздника, танцевал стриптиз, окутывал вниманием. Нередко ему дарили подарки, оставляли визитки, надеясь на совместное времяпровождение. Он не отказывался. Женщины бальзаковского возраста были щедры к молодому мальчику, едва перешагнувшему порог двадцатилетия. Но все изменилось, когда он, самонадеянный и возомнивший себя пупом земли танцор, пришел год назад на проект.

Борис слушал, затаив дыхание, ему хотелось, чтобы Дима еще долго не выходил из душа, чтобы Олег успел рассказать всю историю до конца.

– Знаешь, – Олег повернулся на бок и посмотрел Борису в глаза, – меня как будто хорошенько встряхнули и выбили всю дурь из головы. Я понял, чего мне действительно хочется: выходить на сцену, показывать, что я умею, получать признание зрителей. Я бросил клуб, начал восстанавливать свою прежнюю форму, ходил на мастер-классы. А потом набрался смелости и поехал в Германию, чтобы танцевать в балете, которым руководит Татьяна Денисова. Меня взяли, и я восемь месяцев вкалывал, как ненормальный, доказывая не только другим, но и самому себе, что я чего-то стою.

Олег находился в такой опасной близости из-за стоящих рядом кроватей, что у Бориса перехватило дыхание, в висках застучало, а губы мгновенно пересохли. Чтобы не выдать себя окончательно, он опустил глаза и смотрел, как пульсирует жилка на шее у Олега, и не мог отвести от нее взгляд. Слова собеседника доносились до него как сквозь вату.

– …а потом я попробовал свои силы в немецкой версии танцевального шоу и почти дошел до выбора Двадцатки, когда узнал о старте нового проекта здесь. Так я и вернулся.

В этот момент из душа вышел Дима, и Борис, прихватив полотенце, рванул туда. Закрыв за собою дверь, он прислонился к ней спиной и простоял так несколько минут, приходя в себя и выравнивая дыхание. Зеркало осчастливило Бориса совершенно ошалевшим взглядом. Пришлось напоминать себе, что он приехал сюда не для того, чтобы западать на других парней. Предстоит тяжелая работа, сила и выносливость ему точно понадобятся. Нужно принять душ и ложиться отдыхать.

Борис открыл кран и встал под воду. Он наслаждался, смывая с себя пот и усталость прошедшего дня, слишком богатого на события. Если верить парням, дальше будет много интересного. Борис хотел сбросить напряжение, накопившееся за день, и его рука потянулась вниз, обхватывая член. Несколько легких поглаживаний привели его в готовность. Борис уперся второй рукой в стену перед собой и закрыл глаза, подставляя спину под струящуюся воду. Он представлял, как сзади его обхватывают сильные руки Олега, оглаживая бедра, спускаются вниз и сжимают ягодицы. Движения руки на члене ускорились, Борис закусил нижнюю губу, надеясь, что несколько стонов, сорвавшихся с его губ, остались неслышными в комнате из-за шума текущей воды.

Еще несколько скользящих движений, еще… Фантазия Бориса разыгралась в полную силу, и он практически чувствовал, как чужие руки хозяйничают на его теле, то пощипывая соски, то спускаясь ниже, к ложбинке между ягодиц, проникают ниже…

– Борис, выходи! – загрохотало в дверь, и голос реального Олега послышался по ту сторону, – я тоже хочу в душ перед сном.

«Блядь», – выматерился про себя Борис, опуская голову. «Так обломал мне кайф!». Он с удвоенной силой заработал рукой, и белесая жидкость брызнула на стену душевой кабинки, принося ни с чем не сравнимое облегчение. Сдержав стон удовольствия, он с трудом вынырнул на поверхность реальности после оргазма. Ноги налились свинцом, а голова стала легкой, почти невесомой, освободившись от груза прожитого дня.

Глава 6

В половине пятого утра на улице раздался вой сирены. Заспанный Борис с трудом открыл глаза, оторвал голову от подушки и недоуменно уставился на Диму и Олега, которые, как по команде, вскочили с кроватей и стали одеваться.

– Просыпайся, – объяснил ему Олег, – полчаса на сборы и столько же на завтрак.

Стало слышно, как в коридоре кто-то ходит, стучит в двери комнат и будит ребят.

– Почему так рано? – Борис задал вполне оправданный вопрос в такое раннее утро.

– Общую хореографию дают на улице на построенной специально для таких случаев открытой площадке. С утра там еще можно работать, но ближе к полудню, под палящим солнцем, это просто невозможно.

Борис согласно кивнул и стал одеваться. Накануне всем конкурсантам выдали синие майки с логотипом шоу и сказали, чтобы танцоры надевали их, когда будут съемки мастер-классов от судей. После завтрака, который прошел в авральном режиме и включал в себя так необходимый в таких случаях кофе, их посадили в автобусы и повезли в местный театр. Сцена была оформлена так же, как и на кастингах, в зрительном зале на возвышении стоял уже знакомый стол для судей. Ребят попросили подождать, пока съемочная группа настроит аппаратуру. Помощники и редакторы сновали туда-сюда, спорили, переругивались друг с другом, устанавливали камеры, шел обычный трудовой процесс. Танцоры разместились на полу, заняв собою большую часть сцены, и с интересом ожидали, что же будет дальше.

Борис занял место с краю, не особо стараясь лезть, как некоторые, в первые ряды под прицелы объективов. На сцену вынесли прозрачный куб, наполненный синими запечатанными конвертами, и поставили на авансцену. Народ оживился, гадая, что же это может быть.

Появление Раду за судейским столом было встречено общим ажиотажем и аплодисментами. Судья улыбался и сиял, как новенький пятак.

– Доброе утро! – поздоровался Маэстро, приветствуя танцоров.

– О, нет! – раздался за спиной у Бориса чей-то придушенный возглас с нотками отчаяния. – Если он будет давать первую хореографию, можно смело паковать чемоданы уже сегодня.

– Как вы уже заметили, моих коллег нет за этим столом, – продолжал Раду, – потому что они готовят для вас постановки, которые вы продемонстрируете нам уже сегодня вечером.

Вздох облегчения невольно вырвался у половины танцоров, которые прекрасно знали: мудрёная хореография от Поклитару может стать для них сегодня приговором.

– Вам нужно разбиться на пары, подойти к кубу и выбрать для себя конверт, в котором будет написано, к кому из хореографов вы сегодня попадете.

Танцоры оживились, оглядываясь по сторонам, чтобы определиться с партнером. Рядом с Борисом сидела миловидная русоголовая девушка.

– Какой стиль ты танцуешь? – спросил у нее Борис.

– Контемп, – голос у девушки был тихим и очень приятным.

Борис протянул руку, улыбаясь и предлагая себя в напарники, для первого испытания.

– Борис, – представился он.

– Марта.

Так, держась за руки, они и подошли к кубу, дождавшись своей очереди. Марта опустила руку, выбирая конверт. Борис затаил дыхание. Он не очень верил в свою удачу, поэтому доверил девушке выбрать для них наставника на сегодняшний день. «Только бы не бальные танцы!», – молился про себя Борис, с ужасом представляя, как нелепо он будет смотреться в незнакомом для себя стиле танца.

– Татьяна Денисова, – объявила Марта, открыв конверт и вытащив белый лист с напечатанными буквами.

От сердца отлегло, классическая хореография его не пугала, с поддержками он дело имел. Проблема была в другом: если Татьяна будет ставить для их группы откровенно эротический номер, то показать чувства с партнершей, с которой познакомился буквально несколько минут назад, будет проблематично. Это не театр с долгими и последовательными репетициями. Здесь, на проекте, все проходит в режиме нон-стоп, и нужно либо подстраиваться, либо признавать, что ты слабак.

Одна пара вытащила из конверта красный листок бумаги без текста и стояла в недоумении. Раду обрадовал их, объявив, что именно они могут выбрать себе хореографа по собственному желанию.

– Томильченко, – обрадовались ребята, подпрыгивая от нетерпения на месте.

– Почему все так хотят попасть непременно к Косте? – спросил Борис у Марты.

– С ним легко работать. В прошлом году он давал контемп и почти все прошли в следующий тур.

– Понятно, – протянул Борис, немного сожалея о том, что им не попался конверт с именем этого хореографа.

Их группу оставили на сцене ждать Денисову, остальные направились к выходу. Борис увидел проходившего мимо Олега и спросил, к кому тот попал.

– Томильченко, – поделился радостью Олег.

Рядом с ним шла та рыжеволосая, что вчера прижималась к парню в коридоре. Ее раскосые глаза лукаво поглядывали на Олега, она просто сияла от радости. «Вылитая лисица», – подумал Борис, провожая эту парочку взглядом, пока они не скрылись за кулисами. Большая часть съемочной группы потянулась на выход. Группа ребят, человек тридцать, остались ждать своего хореографа на сцене. С ними остались два редактора и три камеры, одна из которых была закреплена на подвижном кране у них над головами. Из боковой кулисы появилась Денисова, одетая в длинное, в пол, серое платье, полностью закрытое спереди, но с частично оголенной спиной.

Ребята вскочили, приветствуя своего хореографа.

– Доброе утро. – Она дождалась, пока танцовщики уселись, и продолжила: – Я хочу зачитать вам отрывок из книги Достоевского. Я очень люблю «Преступление и наказание», надеюсь, вы тоже. О казни.

– Подумайте: если, например, пытка; при этом страдания и раны, мука телесная, и, стало быть, всё это от душевного страдания отвлекает, так что одними только ранами и мучаешься, вплоть пока умрешь. А ведь главная, самая сильная боль, может, не в ранах, а вот, что вот знаешь наверно, что вот через час, потом через десять минут, потом через полминуты, потом теперь, вот сейчас – душа из тела вылетит, и что человеком уж больше не будешь, и что это уж наверно…

На сцене воцарилась тишина, пока Татьяна, грустная, тихая, с глазами, подернутыми дымкой неподдельной скорби, читала этот отрывок. Танцоры были настолько поражены неузнаваемым образом любимого судьи, что потеряли дар речи. Все знали, что Денисова, как хореограф, ставила очень хорошие номера, глубокие, продуманные, но такой серьезной тематики они точно не ожидали.

– Это будет не просто хореография, это будет роль, которую вам никогда не придется прожить. Это будет танец осужденного на смерть на пути к эшафоту, нам с вами придется заглянуть под мешок смертника.

– Ни фига себе, – прошептал парень, сидевший рядом с Борисом, и тот был с ним полностью согласен. Это было именно то, зачем он приехал на этот проект: не просто механическое повторение движений за хореографом, а Искусство в чистом виде.

– Мне будут помогать, – продолжила хореограф, – мои ученики, мои друзья.

На сцене появилась пара танцовщиков, и Борис узнал девушку. Яна. Она заняла второе место в прошлом сезоне. Девушка была не только великолепным танцором, но и очень хорошей актрисой. Номера с ее участием Борис пересматривал не единожды.

Татьяна махнула рукой звукорежиссеру и отступила к краю сцены. Полилась величественная музыка, ария из оперы, и Борис узнал голос несравненной Марии Каллас. Танец начался с того, что парень и девушка вышли вперед с небольшими мешками, надетыми на голову, и подняли руки, как бы говоря: «Я смирился с роком, покорился судьбе, выхода нет». Борис проживал вместе с танцорами каждое движение, ловил каждый вздох, срывавшийся с их губ, не отрывая от них восторженного взгляда. Он прочувствовал все: их отчаянные попытки спастись, рухнувшие надежды; видел обреченность в каждом жесте, в потухшем взгляде, когда человек падает за последнюю грань жизни, в небытие.

Не только на него танец и сама история произвели глубокое впечатление. Он слышал, как шмыгали носом девушки, да и парни, тронутые до глубины души, опускали заслезившиеся глаза.

– Давайте начнем с поддержки, – предложила Денисова, когда музыка стихла, и танцоры аплодисментами поблагодарили артистов и хореографа. – Смотрите, вот так Владислав берет Яну и переворачивает, удерживая одной рукой под колени, а второй за одно запястье. Попробуйте.

Танцоры попытались повторить эту поддержку. У кого-то получалось лучше, у кого-то хуже, труднее всего было тем, кто никогда в жизни не танцевал в паре. Когда в какой-то момент раздался грохот упавшего на сцену тела, Татьяна решила проработать эту поддержку с каждым индивидуально.

– Как вас зовут? – обратилась она к Борису.

Парень представился.

– Борис, подойдите и покажите эту поддержку с Яной. Да, вот так, правильно. Все видели? Повторяйте.

У Бориса потеплело в душе от похвалы хореографа. Они с Мартой старательно заучивали движения, вживались в образы. Чутко прислушивались к наставлениям и рекомендациям Татьяны. Это было важно. Репетиция длилась около трех часов, все устали, вымотались и настолько вошли в роль, что общее настроение обреченности, переданное Денисовой, охватило всех. Девочки, уже не скрываясь, плакали, юноши сдерживались, но эмоционально и они чувствовали себя изможденными. Эта постановка заставила всех задуматься о неистребимом желании человека жить.

– Мне кажется, – говорила Татьяна, – что если бы наступил для меня такой момент, что я бы точно знала, когда умру, я полюбила бы всё: болезни, горести, врагов своих полюбила, всё, что меня окружает, каждую букашечку, каждую травинку, потому что жизнь, она сама по себе уже чудо.

Мастер-класс закончился, танцоры от души поблагодарили Денисову за эту проникновенную постановку.

– Есть одна рекомендация, я бы хотела, чтобы юноши сегодня танцевали с оголенным торсом, – улыбаясь, попросила Татьяна. – Я вам всем желаю удачи и вдохновения. Но должна вас предупредить, от того, как вы станцуете, будет зависеть, пройдёте вы дальше или нет. Сегодня никого не отправят танцевать соло за жизнь. Так что, у вас просто нет права на ошибку. До вечера.

Танцоры, вымотанные до предела, вышли из здания и направились к автобусу, чтобы поехать в пансионат пообедать, привести себя в порядок и вернуться к вечернему выступлению. Борис поднялся в свою комнату, предварительно узнав у Марты, в каком номере она живет, чтобы позже с ней встретиться и порепетировать. В номере было пусто, но за стеной шумела вода. Значит, кто-то из ребят вернулся раньше него и полез в душ. Борис упал на кровать и закрыл глаза. Очнулся от того, что на него упало несколько капель холодной воды.

– Что, вымотала тебя Денисова? – насмешливый голос Олега раздался совсем рядом.

Борис разлепил никак не желавшие открываться глаза и увидел, что парень стоит над ним в одних боксерах, с перекинутым через плечо полотенцем. С его черных волнистых волос спадали капли, разбудившие так быстро заснувшего от усталости Бориса.

«Чёрт!». Взгляд Бориса остановился на рельефных кубиках пресса соседа и упорно отказывался перемещаться в другом направлении.

– Как там твой мастер-класс? – хриплым от сна голосом прокаркал Борис, принимая сидячее положение. Это было ошибкой, теперь его глаза находились как раз на уровне паха Олега.

– Отлично!

– Что танцевали, контемп?

– Нет, – Олег развернулся и пошел к балкону, чтобы повесить сушиться мокрое полотенце.

Борис мысленно застонал и ладонями растер лицо, чтобы побыстрее проснуться. В обтягивающих боксерах ягодицы Олега выглядели особенно соблазнительно.