Текст книги "Задохнись моим прахом (СИ)"

Автор книги: More_popcorn

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)

Знал бы он, что она тогда мне говорила.

Не в силах находится на первом и даже втором этаже, где пропахло алкоголем и потом, я решила подняться на крышку и подышать свежим воздухом. В тот день я уже так много не пила, как обычно. Но все равно чувствовала духоту внутри.

Я смотрела на город с нашего бара и представляла, сколько людей может выйти на площадь 31 августа.

Я молилась, чтоб не много. Чтобы люди, увидев взрыв возле церкви, сразу же убежали, куда-нибудь в поля. Чтобы их не накрыло взрывом. Чтобы они не пострадали. Ведь они не были виноваты. Просто наслаждались теми последними днями лета, что им отвел всевышний.

Господи, заговорила уже прям как Шерон.

Да, она тогда неплохо промыла мне мозги после моей истерики. Напомнив все заветы Бога со сносками в Библии. Не то, чтобы это как-то сильно на меня повлияло. Но успокоившись, придя в себя, я все-таки вспомнила, что люди на западе Подесте просто хотели мира. Всегда. Всю жизнь.

И я не могла их за это винить. Уж точно не сейчас.

Копаясь в своих мыслях, я не заметила, как оказалась на крыше не одна. Тихая фигура, подбиравшаяся ко мне сзади, вдруг оказалась рядом, со стаканом в руке.

– Восхитительная речь! Прямо-таки волшебная. Тебе бы оратором выступать.

Я тут же узнала этот запах. Аромат ванили с чем-то пряным.

Пряный чай-латте.

– Это был мой дебют. Не думаю, что когда-то смогу повторить.

– Ты себя недооцениваешь.

– А ты меня – переоцениваешь.

Говорить мне с ним было тяжело. Особенно на трезвую голову. Поэтому наш диалог быстро зашел в тупик.

– Кстати, зачем я сюда пришел-то, попробуй.

Я и не заметила, как у него в руках были два бокала с какой-то жидкостью.

– Что это?

– Помнишь я говорил о том, как мой отец любил смешивать красное сухое вино с виски? Первое мне удалось достать. И смешать.

Попробовав этот своеобразный коктейль, я поняла, почему Билли он нравился. Аромат был терпким, вкус твердым, в плане спирта, но достаточно игривым. Сам коктейль был хорошим, чтобы не напиться. И хорошим, чтобы на несколько мгновений, все-таки, перенестись на другую сторону Подесты.

Без войн, трений и моря крови. В какую-то волшебную, несуществующую Подесту, с вечнозелеными полями, голубыми чистыми реками и приятным воздухом.

Какой Подеста действительно могла стать. Но не сейчас, конечно же.

– Вкусно, – отозвалась о его творении я. И тогда он предложил тост.

– За то, чтобы, как послезавтра все не прошло, мы все равно все встретились на небесах! – взмыл он бокал вверх.

– Уже завтра, – поправила его я.

– А, да? – он посмотрел на свои наручные часы, – точно, уже завтра.

Мы чокнулись. Он не отводил от меня взгляда, пока я снова не попробую содержимое. Возможно, чтобы убедиться, что я не вру.

– Всегда хотела тебя спросить, – чутка осмелев от напитка, сказала я, – а сколько на самом деле тебе лет? Ведь все говорят: «Билли Найтингейл! Надежда Подесты! Такой молодой, а уже командир!».

Он рассмеялся от моего цитирования.

– Ну, вот уже как пару часов, как мне двадцать два.

Я поперхнулась от услышанного. Аж все содержимое вышло через нос.

– В смысле «уже как пару часов»? У тебя тоже день рождения 29 августа?

– Не совсем – 30 августа. Но я не хочу, чтобы кто-то знал. И уж чтобы мы праздновали.

В этот момент мне стало стыдно за тот праздник, что мне ребята устроили.

Может в Подесте, в принципе, не принято праздновать день рождения? Тем более, в такое время?

– Прости… я не знала.

– Все хорошо, – поспешил успокоить он меня, – это не из-за тебя. Или чего-то другого. Просто не хочется, чтобы кто-то знал мой настоящий возраст. И уж тем более дату.

– А почему?

Он усмехнулся.

– Потому что ярлык возраста тяжелее ярлыка достижения. По крайней мере сейчас – в 2017 году.

Он был прав. Теперь, узнав сколько ему на самом деле лет, я не могла поверить, что к 22 годам можно добиться так много всего.

Аж зависть взяла вверх.

И видимо не только у меня.

– Ну, несмотря на это, я все равно не могу оставить тебя без подарка, – игриво ответила я, – тем более, когда я знаю такой секрет. Что ты хочешь?

Билли Найтингейл театрально вздернул подборок вверх и устремил свой взор на небо, будто придумывая, что ему подарить.

– Уж не знаю, что ты можешь подарить мне, Лав Трейнор, кроме как убийство Трая Берри.

Я не знала, говорит ли он правдиво про такие вещи. Действительно ли верит в мои намерения? Или думает, что я просто подойду к врагу поближе, испугаюсь, убегу, а он закончит за мной?

– Но я все-таки придумал… Танец. Подари мне танец.

Я опять поперхнулась. Но уже своими слюнями. Которые от ожидания уже начали течь.

– Ты это серьезно?

– Абсолютно. У меня выпускного не было, пришлось ехать срочно на фронт. А так было много девушек, которые хотели со мной потанцевать, – рассмеялся он.

Я и не сомневалась. Как с таким красавчиком и не хотеть танцевать?

– Ну хорошо. Только под мою музыку, – сказала я, доставая из кармана телефон. Я смогла его зарядить в баре. Хотя все равно продолжала лишь слушать на нем музыку.

Он принял стойку. Настолько официальную, что мне даже стало неловко. Увидев это, он спокойно взял у меня один наушник и, сунув его в ухо, взял мою руку.

– Когда люди выигрывают войну, они танцуют. Будем считать это репетицией перед нашем выигрышем, – сказал он и притянул меня к себе за талию.

В телефоне заиграла музыка. Та, которую я, в тайне хотела, поставить. Но точно бы не поставила при Билли. Было бы стыдно.

Не думала, что сразу на нее попаду. Но звезды сошлись.

Это была Лана Дель Рей. Самый лучший ее альбом, по моему мнению. Который назывался также, как и моя любимая у нее песня – Born To Die.

Hi! Who me? Why?

…

Feet don’t fail me now

Take me to the finish line

Oh, my heart, it breaks

Every step that I take

But I’m hoping that at the gates

They’ll tell me that you’re mine

…

Walking through the city streets

Is it by mistake or design?

I feel so alone on a Friday night

Can you make it feel like home

If I tell you you’re mine?

Если я скажу, что ты – мой?

It’s like I told you honey

В эту жаркую и нескончаемую ночь начался дождь.

Впервые за многие дни. Перед самым концом.

И мы стояли с Билли в обнимку, пытаясь двигаться в такт музыки. Хоть у нас это совсем не получалось. Я положила свою голову ему на грудь и также нескончаемо смотрела в даль. Туда, где простирались поля, которые скоро будут гореть от взрывов и сотрясаться от сражений. Где еще стоял лес, который разделял нас от очередного лагеря. Где люди включали в своих домах ночники, боясь остаться в темноте.

А меня, впервые в жизни, темнота не пугала. Она стала моим другом. Как и дождь, от которого стоило бы бежать под крышу.

Они оба теперь заполняли во мне ту пустоту, что успела образоваться. И опыляли ее. Так, что внутри себя, я чувствовала, как растут цветы. Пышные, яркие, красивые. Которые раньше были лишь в зародыше, зернышками. А теперь, именно в дождливой темноте, раскрывались, благоухали.

Рождали новую меня.

Don’t make me sad

Don’t make me cry

Sometimes love is not enough

And the road gets tough

I don’t know why

…

Keep making me laugh

Let’s go get high

The road is long

We carry on

Try to have fun

In the meantime

…

Come take a walk on the wild side

Let me kiss you hard in the pouring rain

You like your girls insane

So choose your last words

This is the last time

…

‘Cause you and I

We were born to die

========== Глава 28. Бал у Сатаны. ==========

Ребята уснули под утро. Мы же с Билли всю ночь проболтали на крыше. Пока сами же не заснули на ней.

30 августа мы, как и просил Билли, провели спокойно: просто готовились к завтрашнему торжеству. Пришедшая после очередного клиента Труди, рассказала, что Трай будет восседать, как король, на втором этаже пекарни. Будет любоваться тем, что происходит на центральной улице. Поэтому прокрадываться к нему придётся через черный вход.

Зайдя пару раз в эту пекарню, Ник и Зейн начертили схему здания: где находятся окна, двери, в каких местах можно, если что, спрятаться. Я пыталась выучить все эти расположения, но в голове они долго не задерживались. Даже после третий чашки вонючего кофе. Джереми, сидевший рядом, снова начал говорить о пересмотре плана: чтобы кто-нибудь другой пошел убивать Трая Берри. Но я была непреклонна. Настолько, что он, в очередной раз обидевшись, принялся помогать парням чистить стволы. Подальше от меня.

Пока мы обсуждали наш план с Барбарой и Шерон, Аарон в очередной раз принес Джереми местные ягоды.

– Может я все-таки попробую?

– Ты не настолько бессильна, как он. Когда мы взорвем КПП и церковь, Джереми нужны будут силы, чтобы мы его перевезли за границу.

Состояние Джереми действительно требовало лекарств. Ведь его здоровье скакало от хорошего к плохому как инсулин у больного диабетика. Барбара предложила отвезти их в поле, как и договорились, уже сегодня, чтобы не возникло проблем завтра. Но Джереми, услышав это, наотрез отказался. Мотивировал это тем, что проблем с ним не будет. Аж клялся.

В такие моменты мне становилось за него стыдно. Он вел себя как ребенок. Капризничал и не хотел признавать очевидного – он слаб. И слава всем богам, что есть те, кто смогут о нем позаботятся. Хоть это был и удар по самолюбию Джереми. В очередной раз.

Устав от зубрежки плана здания и повторения нашего, с девчонками, плана, я решила подняться на крышу. На первом и даже втором этаже снова было душно. Даже простой выход на улицу не помогал. А вот крыша… там действительно становилось легче.

Поднимаясь наверх, я услышала голоса. Которые заставили меня замереть прямо на лестнице.

– Послушай, все будет хорошо. Я же буду рядом.

– Именно это меня и пугает. Вдруг тебя зацепит?

– Аарон не дурак, чтобы рисковать нашими жизнями. Он, конечно, безумец в плане патриотизма, но своих не бросает.

– Плевать мне на других! Мне ты важна.

Выглянув слегка наверх, я увидела Джози и Труди, которые стояли, обнявшись. В следующую секунду, Труди, устав словесно успокаивать подругу, принялась целовать ее. И не только в щечку.

– Солнышко, я понимаю как ты боишься еще и меня потерять. После того, что случилось с Пруденс и Сью. Но я тебе обещаю – мы поедем с тобой бороться за юг вместе!

– И мстить за смерть Пруденс и Сью!

– Конечно, и за всех наших друзей.

Теперь Труди же поцеловала сама Джози, устав от этих трений. Девушек я решила оставить наедине. И, когда на крышку захотел подняться Аарон, у которого на лице не было сухого места от пота, я подвела свой указательный палец к губам и выгнала его на первый этаж. Тот, видимо, все понял, не стал задавать лишних вопросов.

Ложились, в тот день, спать мы рано. Все на втором этаже. Даже я рядом с Джереми. Как-то хотелось вместе провести наш, возможно, последний день в баре. Который мог к завтрашнему вечеру также сгореть в огне.

В последний день лета я проснулась раньше всех. Села на лестницу, оперлась об стену и начала мучительно ждать. Надеялась доспать на этом месте. Хотя внутренний будильник мне совсем не позволял отдохнуть. Еще чуть-чуть. В голове проносились воспоминания о моей недолгой, но счастливой жизни.

Где-то через час проснулся и Аарон. Он разбудил уже и всех остальных. Надо было подкрепиться, одеться и выдвигаться. Поесть мы решили оставшимися консервами.

Во-первых на балу есть было страшно, а во-вторых – пока будет идти сражение после взрыва КПП, ребята, которые поедут на юг, возьмут еще консервов в ближайших магазинах. К тому времени, там хозяев точно не останется.

– Итак, следуем плану, – начал снова повторять наши действия Аарон, – Барбара и Шерон сажают в машину Джереми и Джейсона и едут вместе на поле. Билли с Ником и Зейном пойдут расставлять ловушки и провожать в Иглтаун Билли. Джози, Труди, Лав и я идем на само мероприятия. С которого, аккуратно, ускользает Лав в пекарню.

Мы все, в очередной раз, подтвердили свои действия. Проверили снаряжение.

– Когда Лав покончит с Траем и придет обратно на праздник, я подам сигнал парням и они взорвут церковь, а за ним и КПП.

– Надеюсь, боженька нас не покарает, – отшутился Зейн и получил укорительный взгляд от Шерон.

– Не забывайте, что наш план очень хлипкий, а ситуация серьезная, – продолжил он, – облажаться мы просто не имеем права.

Все это понимали. И уже внутренне прощались с этим миром, если у нас ничего не выйдет.

После обеда уже никто план по второму кругу не прогонял. Ребята просто сидели парочками и обсуждали то, что будут делать после нашей мини-революции.

– Мы договорились, что сначала завезем Джереми в Милвен, а оттуда рванем с Шерон в Гостер – там живут мои друзья и ее родители, – поделилась планами Барбара.

– Если вдруг захочешь справедливости, мы будем ждать тебя с Труди на юге, – сказала Джози и обняла подругу.

Я удивилась тому, как раньше не замечала между ними связи. До этого я сама не видела однополые пары. Даже когда увидела их на крыше, не могла поверить, что Труди и Джози испытывали друг к другу. Но теперь, когда они сидели в обнимку и представляли, что это, возможно, был их последний день, я понимала насколько сильно они любят друг друга. С учетом того, что о самой любви рассказывала мне Труди. И как Джози сейчас нуждалась в близком человеке рядом.

– Ну, что ж, можем начинать, – сказала наконец Барбара ровно в четыре часа дня.

До праздника оставалось два часа и они решили как можно раньше достигнуть безопасной зоны. Ник, Зейн и Билли пошли за ними. Только совсем в противоположную сторону. Наша оставшаяся компания поднялась на второй этаж, чтобы принарядиться. Нельзя было показывать, что мы идем на войну. Поэтому, найдя в шкафу старые поношенные платья, Аарон вручил их нам с Джози и Труди. А сам надел какой-то дырявый в рукавах пиджак.

– Надеюсь, нас не выгонят за дресс-код, – пошутил он.

Я присмотрелась к своему платью: оно было чисто деревенским, длинное и в цветочек. С пуговицами впереди. Такие я видела лишь в старых фильмах, про идеальную загородную жизнь. Где девушки, в порыве эмоций, бежали по лавандовому полю от своей безмятежной жизни, придерживая на голове соломенную шляпу. Шляпу на втором этаже я не нашла, но вот платок да – его я обвязала вокруг своей головы, закончив бантиком.

Возле шкафа у нас висело хоть и пыльное, в местах разбитое, но длинное зеркало. От потолка до пола. Подойдя к нему поближе, я попыталась оценить себя во весь рост. Впервые за пару месяцев, я увидела себя полноценно.

До этого боялась подходить к зеркалу. Увидеть, какая я стала страшная. Еще больше, чем была.

Но теперь в зеркале я видела лишь миниатюрную, исхудавшую, даже осунувшуюся, девушку, которая смотрела на меня с удивлением. В торчащих русых волосах не хватало какого-нибудь полевого цветка, а вот платье хорошо подчеркивало мои выразительные формы, вместе с осиной талией. Весь мой образ заканчивался потрепанными, но подходящими по стилю кедами, делая из меня если не Элизабет Беннет , то точно Джо Марч .

Как я раньше не замечала всего этого? Больших глаз, на фоне которых мое пухлое лицо было не таким большим, каким мне казалось? Или прямого носа, из-за которого мне всегда завидовали одноклассницы? Которых я не слушала… А мой пышный бюст? Не слишком маленький, но и не слишком здоровый. Самый раз для моего маленького роста. С таким же маленьким размером ноги.

Как я раньше не замечала какой была красивой? Конечно, по длинным волосам я, все-таки скучала. Но даже и без них, мой шарм не пропадал.

Пока я любовалась собой в зеркало, ко мне сзади подошел Аарон. Уже одетый, в мятую рубашку и стеганый пиджак, он взял меня за плечи и выпрямил. Теперь моя гордая осанка прибавляла мне пару сантиметров в росте. А я даже и не замечала, как горблюсь.

– Вот теперь ты похожа на нас. Истинная жительница Подесты.

Комплимент ли это был? Я не знаю. Не знаю, жительницей какого города теперь являюсь. Но то, что Аарон назвал меня своей, меня непременно радовало.

Выходили мы из бара уже когда услышали с улицы музыку и восторженные возгласы. Люди со всего запада стекались на центральную улицу, где уже вовсю были столы с угощениями и стулья, украшенные цветами. Жители, видимо вместе с солдатами, пытались подчеркнуть всю эстетику своей сельской жизни.

Впервые, за долгое время, Подеста выглядела живой.

Хоть это и было не взаправду.

Выходили мы из бара медленно, прощаясь со зданием. Возможно кто-то, во время стычек с солдатами, найдет здесь прибежище.

Хотя бы на время. Вернуться в него мы уже и не надеялись.

Добраться до места проведения праздника мы решили пешком. Не хотелось привлекать к себе внимание. Хотя и пришлось топать 5 км. Аарон шел под ручку с Джози и Труди. Я же старалась держаться поблизости, но идти сзади. Мне хотелось потеряться в этой толпе, которая двигалась в одном направлении. Казалось, что весь город решил, на один вечер, перенестись в атмосферу праздника. Поэтому, уже к шести часам вечера, все заведения были закрыты.

Кроме одной пекарни. Куда мне надо было любыми способами добраться.

– Сразу не мчись, – сказала мне Труди, как только мы увидели это злосчастное здание, – надо дать им время, чтобы напиться. Тогда они потеряют бдительность.

Дойдя до места проведения, мы покинули Аарона и начали искать места отступления. Куда мы могли бы убежать, как только раздаться взрыв в Церкви.

Было два места: переулок между домами, в котором можно будет укрыться под развалинами, и сторожевая будка, в которую поместимся мы все.

Жители Подесты… конечно, мне было их жалко. Хоть они ко мне явно такого чувства не испытывали. Спасибо сельскому образу, они нас дажене заметили. Но подойдя к столам, где Джози и Труди тут же схватили бокалы с выпивкой, я заметила, как много людей тут собралось. Обычных жителей было больше, чем солдат. Кто-то додумался прийти на такой праздник даже с детьми.

И в этот момент я думала: они реально не понимают, куда пришли? И что за этим стоит? Что даже, празднуя уже почти победу, не подвергают себя и своих родных опасностей?

У жителей запада Подесты напрочь отсутствовало чувство самосохранения. Его они тогда обменяли на полноценную и бесконечную покорность и верность новым правителям. Как они думали.

– Не стой столбом, – прошептал мне на ухо Аарон, – ищи цель.

Точно, цель! По плану, мне надо было найти солдата, который бы с радостью провел меня в пекарню. Или имел бы ключи от нее. Ориентироваться надо было на тех, кто стоял рядом со зданием. Но когда мы пришли, девушек туда не пускали. Видимо, несмотря на всеобщее празднование, бдительность Трай Берри решил не терять.

Труди, как местная знаменитость, уже вовсю ошивалась возле троих ребят. Найдя глазами Джози, я увидела, как та сгорает от ревности. Хоть и старается сдерживать себя. От того, чтобы отодрать подругу от солдат, и от того, чтобы убрать руку одного из них со своей талии.

Да, девочки сразу же нашли себе парней. А вот меня окружить никто не спешил. Хотя из всех молодых девочек, стоящих вокруг, я была одна. Остальные, по парочкам и с детьми, мило беседовали друг с другом и восхищались мимо проходящими ребятами из «Саузен Пауэр». Хотя те и не обращали на них внимание. В их взгляде я улавливала четкое презрение.

Они как будто не шли, а парили по воздуху.

Были на голову выше их. Каких-то простолюдинов.

С виду это действительно напоминало какой-то королевский прием. Люди тут делились на придворных, челядь и солдат, которые держали уши и глаза востро. Среди них всех я чувствовала себя крайне неуютно. Как будто забрела не на ту вечеринку. И меня вот-вот скоро вышвырнут с нее.

– Кхм-кхм, – послышалось сзади меня.

Обернувшись, я увидела солдата. Он тоже смотрел на меня свысока. Но, в отличии от остальных, с интересом.

– Вы та девушка из бара? – спросил он.

Мне не нашлось что ответить. Даже пришлось воды отхлебнуть. Пусть я и боялась, что та окажется отравленной.

Солдат был готов еще раз меня переспросить, как вдруг посмотрел наверх. Следя за его взглядом, я посмотрела в ту же сторону. И увидела знакомую фигуру, восседающую на балконе второго этажа пекарни.

– Пройдемте со мной, – сказал он, буквально беря меня за локоть.

– Я сама, – отринув от него, сказала я.

Та самая фигура на балконе лишь усмехнулась от моей наглости. И, подав жест своей слуге, встала со своего трона и прошла в комнату.

Пока я шла к пекарне, все собравшиеся провожали меня взглядом. Даже расступались передо мной. Как расступаются перед Елизаветой II. Только поклона от них не хватало.

В этой толпе я поймала взгляды Джози и Труди. Они, незаметно для остальных, подмигнули мне. Уже стояли рядом друг с другом.

Рыбка клюнула на крючок. Дело осталось за малым. Убить рыбку.

Пройдя охрану прямо перед входом в пекарню, я начала вспоминать план здания. Пока все шло отлично: все то, что нарисовали ребята, полностью совпадало с планом первого этажа. Войдя внутрь, я сразу же увидела большую лестницу, ведущую наверх. И несколько комнат по бокам ее.

– Вам наверх, – сказал солдат, оставаясь внизу.

Пахло маслом и свежеиспеченными булочками. Звукоизоляция этого здания была превосходной и мне, практически, было не слышно музыки с улицы. Но я все равно, поднимаясь по лестнице, постоянно озиралась по сторонам и переступала с дощечки на дощечку, буквально на цыпочках.

На втором этаже была лишь одна комната. Та, в которой и сидел Трай. Нас отделяла лишь одна дверь. Такая светлая, с узорами. Я стояла и рассматривала ее, вместо того, чтобы войти внутрь. Искала любую причину, чтобы оттянуть этот момент.

Может Джереми был прав? Никакая я не убийца.

И отнимать эту славу у Билли не стоило?

– А вот и ты!

Трай Берри не стал ждать, пока я решусь, и сам открыл дверь, протянув меня внутрь. Видимо, считал минуты, когда я должна была дойти наверх. От него уже в дверях исходил знакомый запах гари и характерной вони, которую он тщетно пытался скрыть дешевым парфюмом.

Такой же запах, что я чувствовала тогда в центре.

Комната была светлой, уютной. Даже оживленной. В ней явно кто-то жил. Скорее всего, это был пекарь. Я лишь надеялась, что Трай его просто выгнал гулять на улицу. А сам занял самое лучшее наблюдательное место.

– Да, в платье ты выглядишь намного красивее, – сказал он, подходя поближе. Теперь его запах ощущался еще больше. Но кривить лицом мне нельзя было. Поэтому я просто закрыла глаза.

– Думаю без него тебе будет еще лучше, – сказал Трай и я ощутила, как он принялся расстёгивать на мне пуговицы.

Тут же перехватила его руку. И уловила непонимающий взгляд. Видимо никто, из нынешних девушек, ему не отказывал. Боялись.

– Я хочу попить, – придумала я отмазку. На что он повелся. И подал мне со стола рюмку с уже наполненной жидкостью.

Я принялась хлебать содержимое медленно. Как будто в первый раз для него. Так от моей невинности он лишь поплыл. И, уже будучи поддатым, начал грязно гладить меня по щеке.

– Давно не видел таких милашек в Подесте. Особенно тех, кто ртом еще и говорить может, – усмехнулся он, – До сих пор в ушах стоят твои слова, – последние слова он, еще больше ко мне приблизившись, стал нашептывать мне на ухо, – а в голове образ: ты и я, на юге Подесты.

В этот момент в моей голове всплыла картинка из снов. Как он, стоя впереди тропинки, ждет меня. И каждый раз получает.

Теперь кошмар был наяву. И я не могла просто взять и перевернуться на другой бок.

Нужно было действовать.

Положив свои руки ему на уже распахнутую волосатую грудь, я слегка отодвинула Трая вперед. Усаживая на кресло, стоящее рядом со столом.

– Ты что задумала, малышка?

Малышка. Прямо как во снах. И тогда, в университете.

Я до сих пор не могла поверить, что он меня не помнит. Не помнит мои испуганные глаза, когда чуть сам не убил. А теперь лезет ко мне.

– Тш, – прикоснулась я указательным пальчиком к своим губам и начала сама расстегивать пуговицы на своем платье.

Он же, как в дешевых фильмах, где изображают пьяниц, лишь распластался на кресле, ожидая от меня страстного стриптиза. Увидев сзади него магнитофон, я, включив первую попавшуюся мелодию на полную, отошла к углу, где и продолжила себя раздевать.

Все это выглядело грязно и неестественно. Я ощущала себя омерзительно и не могла представить, как этим могла каждый день заниматься Труди. Когда мой лифчик уже показался из платья, я даже закрыла глаза, чтобы не останавливаться, и не видеть его животного взгляда.

Стоило расстегнуть еще пару пуговиц. Ведь уже, в трусах на боку, у меня находился нож Аарона, которым я могла перерезать ему горло.

– Иди-ка сюда, – поманил меня Трай к себе, буквально присаживая к себе на коленки.

Но я лишь уперлась одним коленом в кресло, продолжая свое представление.

– О да, – простонал он, закрывая глаза.

И это был мой триумф.

Достав нож, который подарил мне Аарон, я, как он говорил, взяла его в ведущую руку и была уже готова вонзить его ему в глотку.

Но пока я собиралась с мыслями, боясь, совершить действие, Трай Берри открыл глаза и, увидев что я собираюсь сделать, молниеносно встал с кресла и оттолкнул меня от себя. Нож тут же выпал из моих рук в сторону.

– Я так и знал, что-то тут не чисто, – сказал он, улыбаясь.

Я, лежа с расстёгнутым платьем, была даже не в силах пошевельнуться.

– Что тебе нужно? Ты что, из этих? Из Иглтауна? Кто тебе дал ту монету? – рычал он.

– Что, правда не помнишь меня? – прошептала я.

От моего вопроса он встал в ступор. Помотал головой. Он не был испуган, как мне хотелось бы. А выйдя из ступора, даже рассмеялся.

– Если бы я помнил всех шлюх, которых приглашал к себе, у меня бы голова лопнула, малышка.

Снова малышка.

Я попыталась встать. Но он меня снова опрокинул, ногой вперед. Ножа рядом даже не было видно.

– Где сейчас твои солдаты? Все здесь? На западе? – резко спросила я, пытаясь снова ввести его в ступор.

– Очередная шлюха решила поиграть в революционера… Мои да. Но «Саузен Пауэр» … они теперь везде. Разбросаны по всему континенту. Убив меня, ты даже и на процент не уменьшишь их влияния. Это бесполезно.

Блефовал он или нет, я не знала. Но Билли предупреждал, что Трай умный парень и прошел долгий путь до предводителя одной из группировок. Как и он сам. Поэтому я решила ударить его. Ногой. Собрала все силы в себе и врезала ему по коленной чашечке.

Он даже бровью не повёл. Настолько слабым мой удар оказался.

– Лучше беги, пока меня не схватились. Думаешь, ты одна сегодня такая должна была прийти?

Я в ужасе подумала, что сейчас сюда позовут Труди. И она попадет под горячую руку, как только солдаты увидят, что я натворила.

Черт, все не так должно было пойти! Я должна была сделать это быстро! Один удар в шею – и бежать.

К сожалению, Трай увидел мои сомнения. И в панике бегающие глаза.

– Только не говори, что всерьез пыталась меня убить, – рассмеялся он, – таких как ты – куча. Даже мощнее, сильнее.

Воспользовавшись тем, как я пытаюсь собраться с мыслями и решить, что делать, он ударил меня ногой в лицо, отчего я аж отлетела и ударилась в шкаф.

– Слабачка, – сказал он, – только для секса и сгодишься.

Повернувшись назад, он уже хотел открыть двери балкона и, видимо, выкинуть меня вниз. Но я, придерживаясь о шкаф, незаметно для него встала и прыгнула со спины.

Он рассвирепел и пытался скинуть меня с себя. Оттолкнулся от стола и врезался со мною в стену. И я снова оказалась на полу. А я лишь удивилась, как нам повезло со звукоизоляцией и магнитофоном, что его солдаты все еще его не спохватились.

Он же, к тому моменту, завидел мой нож и поднял его с пола.

– А ты сильнее, чем мне показалось, – ехидно сказал он, – ненамного конечно…

Тут он подошел ко мне и, уже в полу приседе, сам приставил нож к моему горлу.

– Скажи, это Аарон тебя надоумил?

Подставлять товарища, если мы вы вдвоем в этой комнате выживем, мне не хотелось. Поэтому я помотала головой в разные стороны.

– Врешь! Кому еще могло в голову прийти такая дурацкая идея?

Он отошел на меня и стал расхаживать по комнате. Я искренне не понимала почему он, видя мое обессиленное тело, тут же не выбежал наружу или не прикончил на месте.

Трай Берри решил со мною поиграть.

– Думаешь, ты первая шлюха, которую он ко мне подсылает? Как бы не так. Еще тогда, когда горела церковь, он решил отправить ко мне свою женушку. Как она тогда сказала, «мирно урегулировать ситуацию», – исковеркивав свой голос, процитировал он ее.

Я же все пыталась привстать. Хотя бы чуть-чуть. Дотронувшись до своего носа, я пыталась понять, сломал ли он его.

Сломал. Все, теперь завидовать мне нечему.

– Она же, чертова католичка, уповала мне на церковь, – продолжал Трай, – говорила о всех заповедях, что запрещают войну, пыталась уговорить уйти. Ха, представляешь? Она искренне, как фанатичка, верила, что Бог не желает войны. Что Бог всех любит нас. И границы не имеют значения.

Теперь он снова подошел ко мне.

– Только границы сейчас и имеют значения. И все, кто в этом сомневаются, тупые ходячие мертвецы.

На его лице была снова та безумная улыбка, что я видела в университете. После чего последовала не менее безумная речь.

– Я убил ее. И всех тех, кто был с ней. Женщин, их мужей, детей… даже мамаше этого Найтингейла перепало! Не сбежав он тогда с выпускного, как настоящий трус, сгорел бы вместе с ней в церкви! Ха-ха!

Я в ужасе слушала то, о чем он говорил. Пазл в голове сложился. И мое понимание как будто придавало мне силы.

Снова встать и попробовать отбить у него свой нож.

Или перерезать горло чем-то еще.

– Федералы тогда даже не поняли, чем это мы их тогда поджарили, – не унимался Трай, – все искали динамит. Только забыли, с кем имеют дело. Ведь мы – «Саузен Пауэр», – направил он мой нож ввысь, – чтим свои традиции, не забываем корни. В том числе, и что нас вырастило.

Повернув налево, он, подойдя поближе к тому столу, выдвинул из его ящика что-то красное. Что-то, похожее на апельсин или грейпфрут.

– Ты не представляешь, какой мощью обладает она, – сказал он, аккуратно демонстрировав мне ягоду, – может положить всю улицу в считанные секунды.

– Если уж решил перед смертью разоткровенничаться, то говори всю правду, – прохрипела я, все еще пытаясь встать, – это же обычная ягода.

– О-хо-хо, а наша малышка оказывается не все знает, – начал глумиться он.

Отрезав малую часть от ягоды, он, аккуратно положил ее на стол. После чего, открыв пошире двери балкона и отойдя в дальний угол комнаты, бросил кусок ягоды и стрельнул в него.

Успев вылететь на улицу, этот кусок ягоды разразился от выстрела таким мощным взрывом, как будто Трай выбросил с балкона динами.

Но это была обычная ягода.

Выйдя на балкон, Трай успокоил всех собравшихся. Уверовав, что все в порядке. А я, пребывая все еще в шоке, не могла поверить, как эта ягода чуть не разнесла всю пекарню.

Черт! Да целая года и пол улицы взорвать может! И сейчас лежит спокойно на столе. Я не могла поверить в то, что вижу. Ведь сама видела не раз, как Аарон эти ягоды скармливает Джереми. И как их остальные едят.