Текст книги "Друзья по переписке (ЛП)"

Автор книги: MizSphinx

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

========== Глава 1 ==========

Пристально уставившись на лежащий перед ней чистый лист пергамента, Гермиона взяла в руки перо, но тут же замерла и тихонько прикусила нижнюю губу. Что написать в этом, самом первом, послании, в голову категорически не приходило. Совсем недавно подписавшись на рассылку набирающей все большую и большую популярность фирмы «Магический мир. Дружба по переписке», сейчас она уже опасалась, что погорячилась.

«Надо же было вляпаться в такую нелепую авантюру! Нет, конечно, я действительно чувствую себя немножко одинокой… Но только совсем немножко же! И не факт, что эта чертова затея и вправду поможет найти того, с кем мне будет не просто спокойно, а еще хорошо и интересно…»

На самом деле даже самой себе Гермиона стыдилась признаться в том, что в последнее время чувствует себя ужасно одинокой и никому не нужной.

«Что правда, то правда…»

Общение с Гарри и Роном, увлеченными своими обязанностями молодых авроров и посвящавшими все свое время именно им, практически сошло на нет. Да и видеться с Джинни и Луной возможность выдавалась теперь гораздо реже. Первая, пойдя по стопам старшего брата, стала ликвидатором заклятий и обычно появлялась в Великобритании лишь на несколько дней, а вторая была по уши занята семейным журналом, который унаследовала от отца, недавно отошедшего от дел.

Если честно, Гермионе хотелось завести новых друзей и казалось совсем неважным, какими средствами для этого пришлось бы воспользоваться. К тому же теперь, когда она оставила нудную работу в Министерстве и открыла собственный книжный магазинчик, неистраченного свободного времени оставалось обидно много.

Поэтому, без сожалений заплатив компании «Магический мир. Дружба по переписке» положенные пять галлеонов, она заполнила анкету для определения совместимости с предполагаемым собеседником, и уже скоро ей предложили наиболее подходящий вариант. Звали этого волшебника (надо сказать, к огромной радости самой Гермионы) – Леголас. В анкете он сообщал, что является ненасытным читателем, любителем французской живописи и прогулок по парку, с удовольствием играет иногда на кларнете и считает, что Министерство магии управляется в данное время некомпетентными и упрямыми глупцами. Было лишь одно «но»: этот человек признался, что терпеть не может кошек.

Обмакнув перо в чернильницу, Гермиона уже собралась строчить, решив, что для начала напишет все, что придет в голову, потом подумает, как и что лучше отредактировать, и, наконец сделает это.

«М-м-м… И как прикажете к нему обращаться? «Уважаемый Леголас»? Нет… Слишком официально. Может тогда просто: «Привет, Леголас!» Черт! А это звучит слишком фамильярно».

Она еще немного подумала, и уже скоро по пергаменту заскользили аккуратные строчки:

Здравствуйте!

Спасибо, что выбрали меня как своего потенциального собеседника, Леголас. Судя по сходству наших интересов, думаю, теоретически мы могли бы стать хорошими друзьями. Вы мой первый и единственный потенциальный друг, которого порекомендовала компания «Магический мир. Дружба по переписке», и, по правде говоря, я понятия не имею, что нужно, а что не нужно писать в самом первом письме. И это очень странно, потому что в реальной жизни меня считают довольно словоохотливой особой. Ну, давайте же начнем с чего-нибудь? Например, какая книга стала для вас последней из прочитанных? И понравилась ли она вам? Что скажете? С нетерпением жду ответа.

Афина.

Перечитав, Гермиона нахмурилась и снова прикусила нижнюю губу.

«Мда… Не фонтан! Какая-то скучная ерунда получилась. И я в результате – занудная любительница книг, порой отличающаяся болтливостью. Может, про словоохотливость лучше вообще вычеркнуть? Но надо же хоть что-нибудь написать для начала! Желательно коротко и по существу. И если ему что-то не понравится, и он откажется отвечать, то это не моя проблема. Человек я интересный! Вот!»

Ее отвлек перезвон «Музыки ветра», закрепленной на входной двери магазина. Хорошенькие фарфоровые колокольчики проиграли нежную мелодию, и это означало, что кто-то вошел. Подняв глаза, Гермиона увидела стоящего у порога Люциуса Малфоя.

А уже в следующую секунду ее заполонил ужас: нет, не из-за страха перед ним, а скорее из-за того, как она вела себя с этим человеком. С тех пор, как год назад Гермиона открыла свой книжный магазин, Люциус Малфой был его постоянным покупателем. Во всяком случае, последние три месяца. Он приходил пару раз в неделю, несколько минут просматривал полки, затем выбирал что-то и садился на один из удобных диванчиков, расставленных Гермионой специально для посетителей. Там он оставался где-то около часа, листал подобранные книги и только потом, уже приняв окончательное решение о покупке, подходил к кассе.

В принципе, говорил с ней Люциус Малфой очень мало. Максимум, что мог он сказать, было: «Доброе утро» или «Большое спасибо». Но почему-то… каждый раз во время его визитов Гермиону охватывала страшная ничем не объяснимая тревога. А еще, находясь рядом, Малфой словно пробуждал в ней некоего духа неуклюжести, обязательно заставлявшего Гермиону что-то ронять, проливать, переворачивать или разбивать. Одно то, что за последние три месяца она была вынуждена заменить несколько чайных сервизов, говорило о многом.

– Доброе утро, мисс Грейнджер, – привычно протянул он и сегодня.

– З-здравствуйте… э-э-э… мистер Малфой, – как всегда начав слегка заикаться, ответила Гермиона. – Доброе… м-м… утро.

«Опять! Да черт бы тебя побрал!»

Всего на пару секунд, почему-то показавшимися ей вечностью, Малфой замер, глядя на Гермиону и оставаясь стоять у двери. По-прежнему сидя возле кассы, она тоже не двигалась, разглядывая его в ответ. Одетый, как всегда, в черное, сегодня он был в мантии из тонкого кашемира, застежками которой служили переплетающиеся шейками серебряные драконы. А убранные в хвост волосы, подвязанные черной атласной лентой, придавали лицу выразительность, делая его еще привлекательней и даже чуть моложе.

«Этот мерзавец просто не имеет права быть таким красивым! Черт, ну почему я всегда обращаю внимание на то, как он выглядит? Хотя и искренне возмущаюсь им…»

Неожиданно Люциус двинулся и почти вплотную подошел к ее столу, заставив Гермиону внутренне напрячься от близости, да еще такой внезапной.

– А не найдется ли у вас, мисс Грейнджер, копии трактата Беркариуса «О зельях и наружных снадобьях»?

– Конечно, найдется! – гордо ответила Гермиона, правда, голос ее прозвучал на тон выше, чем ожидала.

Тем не менее, очень благодарная за предлог, который позволял отдалиться от посетителя на безопасное расстояние, она взялась за край стола, отодвинула стул назад и попыталась подняться на ноги. Как назло, задние ножки его вдруг зацепились за ковровое покрытие пола, сам стул наклонился, и Гермиона слетела прямо на пол. Отчаянно пытаясь удержаться, она взмахнула руками и сбила почти все, что лежало на столешнице: чернильницу, пергамент, перья, какие-то канцелярские мелочи. Все полетело вниз вместе с владелицей магазина, к счастью, не сильно пострадавшей при падении благодаря пушистому ворсу покрытия.

– Мисс Грейнджер, вы сильно ударились? Может, вам помочь?

Почти сразу услышала она голос Люциуса, а подняв глаза, увидела, как он выглядывает из-за стола и смотрит на нее сверху вниз.

«Ну вот… и мой очередной цирковой аттракцион подоспел!»

С лицом, больше напоминающим вареную свеклу, Гермиона поднялась на ноги.

– Нет-нет! Спасибо, но со мной все в порядке…

«Только посмей сейчас расплакаться! Только попробуй! Даже если и от злости…»

Она собралась с силами.

– Пройдемте со мной, мистер Малфой. Я покажу, где можно найти трактат Беркариуса.

____________________________________________________________________

Афина

Какой внушительный псевдоним вы подобрали себе. Неужели мне повезло познакомиться с еще бОльшим любителем греческой мифологии, чем сам я? Что вдохновило вас выбрать для своего никнейма (надеюсь, что правильно употребил этот термин) такое имя?

Итак, с первых же строк хочу сообщить, что со мной вам не нужно сдерживать свою словоохотливость (ни язык, ни ваше перо), дорогая Афина. Ведь независимо от того, куда повлечет вас фантазия, можете смело и без малейших колебаний поделиться со мной ее дарами.

Последняя книга, которую я прочитал? Это был трактат Альфреда Беркариуса «О зельях и наружных снадобьях», и да… я искренне наслаждался великолепием этой книги. Дело в том, что в свободное время мне очень нравится заниматься экспериментами в зельеварении. И хотелось бы верить, что, займись я этим раньше и по-настоящему серьезно, из меня бы мог получиться неплохой зельевар. Я люблю браться за самые сложные рецепты снадобий, будто бросая этим вызов самому себе. И, конечно, очень приятно, когда они получаются, и когда могу пожертвовать их в госпиталь святого Мунго для применения в реальной жизни. Иногда я даже мечтаю, что когда-нибудь открою свою аптеку, где будут продаваться мои уникальные разработки, но, боюсь, что эта мечта так и останется всего лишь мечтою.

Надеюсь, что вы великодушно поймете меня и простите (теперь уже мою) словоохотливость.

И еще… Очень интересно: а вы уже исполнили свое самое большое желание?

Леголас.

Перечитывая полученное письмо еще раз, Гермиона улыбнулась. Оно прибыло всего несколько минут назад, через три дня после того, как она отправила свое послание ему. Удивительно, но хаос, обрушившийся на нее в тот день с появлением Люциуса Малфоя, не повредил написанного письма, аккуратно приземлившегося рядом со столом. А вот о ковровом покрытии этого сказать было нельзя. Даже сейчас, после бесчисленного количества заклинаний для ликвидации пятен, которые измученная Гермиона бросала раз за разом, на покрытии цвета шалфея все еще оставалась большая уродливая клякса от свалившейся тогда бутылки чернил.

«Мда… Между прочим, к тому же и очень дорогих чернил!»

Конечно же, качественные чернила были здесь совершенно ни при чем. Был только один человек, виноватый во всех дурацких и досадных несуразностях, происходивших в ее жизни в последнее время. И звали его – Люциус Малфой. Гермиона просто диву давалась: как и почему он оказывает на нее такое воздействие?

«Неужели я до сих пор боюсь его? Да нет же! Если только самую капельку… Ведь, в конце концов, война закончилась пять лет назад, и прошлое Малфоя постепенно, если и не забылось волшебным сообществом окончательно, то однозначно оказалось прощено. Ну, или почти прощено, скажем так».

И все же… Ее собственная постоянная неуклюжесть и странная нервозность в присутствии Люциуса Малфоя раздражала Гермиону до глубины души.

«Да не только неуклюжесть! Но еще и непонимание происходящего. Во-первых, почему он регулярно приходит в мой книжный магазин? Чего б ему не потратить лишние две минуты, чтобы дойти до «Флориша и Блоттса»? Во-вторых, почему он приходит сюда не просто регулярно, а целых два раза в неделю? Неужели Малфой успевает прочитать все книги, которые купил, за столь короткое время? Тоже мне, читатель нашелся! И, в-третьих, почему мне постоянно кажется, будто он пристально следит взглядом, когда я отворачиваюсь? Почему, черт возьми, он вообще смотрит на меня?! Что, опять задумал какую-то гадость?»

Иногда ей даже хотелось набраться смелости и спросить его обо всем напрямую. Но смелость… почему-то не набиралась. И все же, рассуждения о том, почему Люциус Малфой (этот чистокровный маглоненавистник, этот аристократ, когда-то бывший по совместительству преступником) активно способствует процветанию и благополучию маленького магазинчика, открытого маглорожденной ведьмой, совершенно точно не укладывались в рамки ее понимания. Никак не укладывались! Нет, иногда, конечно, Гермиона подумывала, что, может, внезапно проснувшаяся совесть пробудила в Малфое и чувство вины за свое прошлое. И таким образом он ненавязчиво пытается избавиться от него. Ну, или просто ему нравится ассортимент ее магазина, который этот чванливый павлин счел достойным своего незаурядного и высокоэстетичного вкуса.

«Да, но почему он всегда так вежлив и корректен со мной? Ведь, приходя как покупатель, он мог бы вообще не произносить ни слова. И мог бы не оставлять такие щедрые чаевые, когда я приношу к облюбованному диванчику заказанный им чай. И уж тем более мог бы не предлагать помощь три дня назад! Господи, неужели он… был готов прикоснуться ко мне? Может быть, Малфой просто знал, что я никогда не соглашусь на это, и предложил помочь лишь из вежливости? Черт возьми, ну почему? Почему этот мерзавец так упорно ведет себя как… как совершенно приличный человек?!»

Гермиона качнула головой, пытаясь отогнать от себя мысли, внятного объяснения которым у нее не было, да и не могло быть.

Фарфоровая «Музыка ветра» зазвенела снова, давая знать, что в книжный магазин кто-то вошел. Она повернулась и столкнулась взглядом с Люциусом Малфоем.

– Доброе утро, мисс Грейнджер, – как ни в чем не бывало поприветствовал ее он. – Как у вас сегодня дела?

А вот это удивило. Он впервые поинтересовался ее делами, поскольку раньше ограничивался лишь безликими приветствиями. Не желая показаться невоспитанной, Гермиона выдавила из себя ответ:

– Э-э-э… У меня все хорошо. Надеюсь. А… у вас? – потом вспомнила, что забыла поздороваться и добавила: – И, конечно, д… доброе утро, м… мистер Малфой!

«Твою ж мать! Я ненавижу заикаться!»

И вдруг с пересохшим горлом поняла, что не может отвести взгляда от его глаз. Дышать стало тяжело, и на краю сознания мелькнуло опасение, что дышит она с трудом как раз из-за этого – из-за глаз Люциуса Малфоя. Таких похожих и не похожих на глаза его сына. Более темных, более… серых, словно наполненные дождевой влагой облака, когда они превращаются в тучи и готовы пролиться на землю. В них, в глазах Малфоя-старшего, не было сейчас ни толики прежней злобы или высокомерия, лишь искреннее участие, внимание и… что-то еще, чего она никак не могла разглядеть.

– У меня тоже все в полном порядке. Спасибо, – спокойно отозвался он, отвел, наконец, взгляд и направился к ближайшим полкам.

Ощущение, будто все это время она находилась под воздействием какого-то заклинания, которое теперь прошло, заставило Гермиону глубоко вдохнуть. Она ужасно не хотела, чтобы Люциус Малфой действовал на нее так… как он действовал. Это было неправильно! И что хуже – совсем непонятно.

«Может, мне стоит повесить на двери табличку, на которой будет написано: «Светловолосым волшебникам с именами на букву «Л» и фамилиями на букву «М» вход в магазин категорически воспрещен. Спасибо за понимание!» И все! Дело с концом! Присутствие Люциуса Малфоя больше не будет заставлять меня так нелепо нервничать».

Она вдруг подумала, что чашка ромашкового чая должна помочь ей успокоиться окончательно, и начала подниматься из-за стола.

На ее беду, так же, как и три дня назад, ножка стула снова зацепилась. Гермиона, смешно взмахнув руками и сбросив со стола все, что можно, громко ойкнула и опять приземлилась на пол. Она заворожено глядела на медленно опускающиеся пергаменты, когда услышала с ковра знакомое бульканье из нового пузырька чернил и тяжело вздохнула.

«Черт… Это нужно остановить. Так больше продолжаться не может!»

========== Глава 2 ==========

Здравствуйте, Леголас!

Очень рада, что вы интересуетесь еще и греческой мифологией. Кажется, у нас впрямь много общего. Что касается моего имени… Наверное, я выбрала Афину потому… что она воплощает в себе мой истинный дух. Да. Я тоже искренне верю в справедливость и очень уважаю человеческую мудрость, которая должна проявляться всегда и везде, где только возможно. Есть еще несколько причин, почему я взяла именно это имя, но, скорей всего, ими смогу поделиться с вами немного позже.

Честно сказать, вашим выбором имени я тоже была немножко удивлена, поскольку для волшебника оно несколько… необычно. Неужели вы читали «Властелина колец»? По-видимому – да. И решили взять себе имя этого прекрасного эльфа. Ассоциируете себя с ним, да? Для мага это очень смелый поступок, ведь все знают, что наши эльфы-домовики очень сильно отличаются от тех эльфов, которых придумал профессор Толкин. В любом случае интрига у вас получилась захватывающая.

Может быть, когда-нибудь вы дадите мне несколько уроков стрельбы из лука? Всегда мечтала научиться (здесь маглы обычно ставят такие смешные значки – смайлики, обозначающие эмоции, считайте, что я поставила подмигивающий смайлик).

Еще меня поражает ваше невероятно продуманное и удивительное стремление к созданию сложнейших зелий, а также то, что вы хотите передавать их в госпиталь «Святого Мунго». Не думаю, что вы должны отказаться от своей мечты. И независимо от препятствий, встречающихся на пути, вам надо верить в себя, верить в то, что вы обязательно преодолеете их, как бы трудно не пришлось. Кстати, мои родные и все мои друзья говорят, что я ужасно упрямая, и думаю, они не ошибаются – это действительно так. Я считаю это правильным, потому что человеку должен быть присущ определенный вид упорства, если он хочет чего-то добиться. Даже не воспринимаю свое упрямство как слабость. Разве что когда чуть-чуть перебарщиваю…

И, да, хочется верить, что главная моя мечта уже исполнилась, потому что я всегда хотела находиться в окружении книг. И вот… наконец-то нашлась для меня работа, позволяющая такую роскошь. Тем не менее, эта мечта была не единственной, есть еще много других планов и желаний. И очень надеюсь, что когда-нибудь они все же сбудутся. Например, я хотела бы посетить Грецию и побродить по историческим местам. Хотела бы написать книгу бестселлер, выхода которой уже будут ждать тысячи читателей. А еще научиться ездить верхом, хотя бы чуть-чуть. Я хотела бы получить в подарок какую-нибудь смехотворно дорогую ювелирную безделушку, и вообще раз в жизни хотела бы сделать то, что для меня совершенно нехарактерно. Например, погладить тигра, спуститься по бурной речке на каяке, как-нибудь напиться сакэ, выучить немецкий язык – в общем, список можно продолжать долго, но вот чего мне не хочется, так это утомлять вас своими смешными женскими мечтами.

А о чем еще мечтаете вы, Леголас?

Афина

______________________________________________________________________

Зима, наконец, закончилась, передав эстафету весне, и в Англии наступили сухие солнечные дни, полные света и воздуха. Клиентская база Гермионы постепенно росла, так же как и ее доходы. Впервые с момента открытия книжного магазина, делая учет и анализируя финансовые показатели, она смотрела на цифры не так мрачно, как привыкла за последний год. Слава Мерлину, ее дела наконец-то пошли в гору, хотя и неторопливо.

Не раз в течение прошедшего года она сомневалась, а правильно ли поступила, оставив работу в Министерстве. Особенно в те периоды, когда продавала в лучшем случае пару книг за день. Тем более что перед увольнением ей как раз предложили должность начальника отдела в одном из министерских управлений. Должность, конечно, была связана с перекладыванием бумажек, зато зарплату обещали вполне себе достойную.

Подумав, Гермиона отказалась: эта работа была совсем не той, о которой мечталось. После того как она возвратилась в Хогвартс и закончила его, у нее появились вполне обоснованные карьерные планы. А почему бы нет? Отличные результаты экзаменов, статус героини войны, четкий ум и невероятная работоспособность – казалось, Гермионе по плечу любая должность, вплоть до самого министра магии. Ну, или хотя бы начальника отдела по контролю за магическими существами и их популяциями. И, по правде говоря, на нечто подобное Гермиона и рассчитывала.

К сожалению, все обернулось гораздо скучней и прозаичней. Статус героини войны в реальной жизни мало что значил, особенно когда желаемые вакансии оказались уже заполнены. Поэтому Гермиона застряла на должности, подозрительно напоминающей секретарскую, хотя и замаскированную гордым и престижным названием «помощник руководителя».

«Зато теперь все по другому… И я, наконец, сама себе хозяйка!»

Она и в самом деле очень гордилась тем, что была единственной владелицей своего чудесного книжного магазинчика «Томик книги с чашкой чая», специализирующегося на научной, исследовательской и исторической литературе. Где в качестве специального бонуса каждому покупателю предлагалась небольшая чашка ароматного чая, которую можно было выпить, сидя на удобном диванчике прямо в магазине.

Купив это помещение за полцены у разорившейся оптики, Гермиона искренне полюбила уютную книжную лавочку, которая у нее получилась. Тесно зажатая между магазином обуви и пекарней, она была просто забита интереснейшими книгами от пола до потолка, потому что бесплатно расширить пространство заклинанием ей не разрешили, а лицензия на него стоила безумно дорого.

Приходилось как можно эффективней использовать весь имеющийся объем, из-за чего Гермиона, чтобы расставить книги, была вынуждена лазить туда-сюда по специальной деревянной стремянке и изо всех сил бороться со страхом высоты, преследующим ее с самого детства. И она боролась, хотя предпочитала использовать Акцио, чтоб достать тому или иному клиенту нужный том. Правда, лезть на стремянку все-таки приходилось нередко.

Вот и сейчас она стояла на седьмой ступеньке из двенадцати и раскладывала по полкам новые поступления, уместившиеся четырьмя высокими стопками здесь же, на лестнице. Перед тем, как разместить все на положенных местах, она, тихонько напевая себе под нос «У Мэри был барашек», проверяла переплет каждой из книг. Занятая делом, еще она думала о письме Леголаса, полученном пару дней назад, и не расслышала, как прозвенела «Музыка ветра».

– Сегодня у вас, кажется, очень хорошее настроение, мисс Грейнджер? – у подножья стремянки раздался знакомый голос.

Испуганная Гермиона сильно вздрогнула, охнула и, пошатнувшись, схватилась за ручку лестницы, стараясь удержаться на ступеньке. Стремянка угрожающе закачалась, заставив девушку раскинуть руки в попытке сохранить равновесие. Попытка не удалась, и Гермиона вскрикнула и полетела вниз, с ужасом готовясь к жесткому приземлению на паркетный пол.

Вместо этого она столкнулась сначала с человеческой плотью, а затем (вместе с сопровождающей плотью) непристойно свалилась на пол. Конечности Гермионы переплелись с конечностями человека, пытавшегося спасти ее. Локоть встретился с его ребрами. А пряди его длинных волос упрямо полезли ей в рот.

– Мои искренние извинения, мисс Грейнджер. Наверное, мне все-таки лучше соблюдать осторожность, приближаясь к вам.

Ошеломленная до глубины души Гермиона выплюнула волосы изо рта и неуклюже поднялась с тела Люциуса Малфоя, стараясь сделать это как можно быстрее. Она отступила назад, споткнулась об упавшую стремянку, снова упала, а затем еще раз вскочила на ноги.

С самым красным за все двадцать три года своего существования лицом она начала говорить, жутко заикаясь при этом:

– Я… н-не хотела… честно. П-просто… не слышала, как вы вошли. Обычно слышу, к-к-когда кто-то приходит. Там это… «Музыка ветра» звенит, и я ее всегда слышу. Она п-прям предупреждает…

«О-о-о… Заткнись, заткнись, просто заткнись же!»

Люциус тоже приподнялся и, слегка поморщившись, уселся в своей дорогой мантии прямо на полу магазина, что выглядело довольно непривычно. Лента, поддерживающая волосы, конечно же, развязалась, и поэтому его всегда аккуратно уложенные волосы сейчас в беспорядке ниспадали на плечи. Он коротко, но внимательно посмотрел на Гермиону, а затем поднялся на ноги. И уже в следующую секунду стоял перед ней, статный и высокий, отчего она вдруг почувствовала себя не только смущенной очередным инцидентом, но еще и очень маленькой.

«Господи! Если земля сейчас вдруг разверзнется, и мне предложат спрыгнуть в появившуюся бездну, я сделаю это, даже не раздумывая… Правда! И мне абсолютно все равно, где окажусь в итоге. Лишь бы… подальше отсюда…»

– Сильно ударились? – спросил ее Малфой.

Как кролик, заворожено глядящий на удава, Гермиона посмотрела на него снизу вверх.

– Н-нет… – и только потом, спохватившись, спросила: – А вы?

Левый уголок его рта чуть изогнулся в улыбке.

– О, нет… Удар пришелся в основном по моей гордости. Я-то надеялся картинно подхватить вас на руки, можно сказать – в манере средневековых рыцарей. Но, увы, моя самоуверенная попытка оказалась сорвана.

И Гермиона осмелилась слегка улыбнуться в ответ.

– Может быть, в следующий раз у вас получится лучше, и вы сможете поймать меня так эффектно, как и собирались, – не подумав, начала она, а когда осознала сказанное, широко распахнула глаза от ужаса и тут же снова начала заикаться: – Ой… я х-хотела сказать, что… если я, к-к-конечно, опять вдруг у-упаду, то вы…

«О, Мерлин! Убей меня, пожалуйста, прямо сейчас. Просто сделай это и все, только быстро сделай».

– Возможно, вы и правы… – ухмыльнулся в ответ Люциус, прежде чем повернулся и направился к полкам с книгами своей привычной тематики.

______________________________________________________________________

Дорогая Афина,

Это снова я и, прежде всего, хочу попросить у вас прощения за то, что не отвечал так долго. К сожалению, меня лишили этой возможности некоторые семейные обстоятельства, игнорировать которые никак не мог.

Как прошла ваша прошлая неделя? От всей души надеюсь, что прекрасно.

Ассоциирую ли я себя с этим эльфом, спрашиваете вы? Интересно, а что бы вам понравилось больше: да или нет? Может быть, эльфы являются вашей персональной слабостью? Тогда должен признаться, у вас очень… своеобразные вкусы. Независимо от того, какие это эльфы.

Не обижайтесь. Я просто шучу. И надеюсь, что вы не передумаете из-за этого продолжать нашу переписку.

Я завидую тому, что ваша мечта исполнилась, Афина. Так же, как завидую вашему неизменному оптимизму. Честно сказать, никогда не относился к этой категории людей, да и вообще никогда не мог смотреть на мир сквозь розовые очки. Конечно, я никогда не называл себя и полной их противоположностью – пессимистом. Скорее всего, я – рационалист, который всегда и везде будет в первую очередь искать выгоду для себя любимого. И пользоваться ею по полной программе для собственного… нет, не счастья, по-настоящему счастлив я не был никогда, думаю… Но, хотя бы для собственного комфорта. Да, пожалуй, так будет точней…

Ну, да ладно, не будем о грустном. Возможно, я мог бы последовать за вами в стремлении стать писателем и тоже написать роман? Эдакий затяжной, утомительный монолог сотни на три страничек. А черпать вдохновение я буду у вас, моя дорогая Афина.

Должен сказать, что у вас на редкость захватывающие и смелые мечты. Боюсь даже, что, по сравнению с вашими, мои покажутся просто скучными. Однако в последние несколько месяцев у меня появилась одна мечта… странная и абсолютно необъяснимая с точки зрения столь любимой мною логики. И я почти уверен, что сбыться ей не суждено, но это не мешает мне наслаждаться хотя бы тем, что она есть… И самую чуточку надеяться на исполнение. По правде говоря, если б еще год назад кто-нибудь осмелился сказать, что для меня возможно нечто подобное, я бы цинично рассмеялся в ответ на такое смелое утверждение. Но сейчас… я готов сделать очень многое, лишь бы она сбылась.

Не правда ли, Афина, жизнь полна невероятнейших парадоксов? И, словно смеясь, судьба порой подбрасывает нам такие ситуации, оказаться в которых мы и не думали.

Леголас.

______________________________________________________________________

Звук разбившейся посуды ознаменовал крушение ее четвертого чайного сервиза.

«Твою ж мать… Какое счастье, что я уже предвидела это событие, и сервизик, слава Мерлину, купила дешевенький».

Казалась, в этот раз она споткнулась прямо об воздух. Потому что больше было не обо что! Только секунду назад Гермиона спокойно и размеренно шла с подносом, на котором стояла чашка чая, к облюбованному им диванчику. Но стоило Люциусу повернуть голову, чтобы посмотреть на нее, как она каким-то невероятным образом качнулась вперед, поднос и чашка тут же наклонились, выпали из ее рук и, описав дугу в воздухе, шлепнулись на пол. А следом за ними рядышком приземлилась и сама Гермиона.

«Кажется, мне пора сменить официальное прозвище. Может, вместо того, чтобы называться «Самой блестящей ведьмой своего поколения», мне стоит сменить имя на «Та, что спотыкается даже об пустое место»? Ну да… Заодно будет, о чем поговорить во время редких встреч с друзьями!»

Приподнимаясь на четвереньки, она затылком ощущала обжигающий взгляд Люциуса, и ей хотелось плакать от этого.

«Господи, ну за что? За что мне этот кошмар? И сколько еще он будет длиться и мучить меня?»

Продолжая подниматься дальше, она уже оказалась на коленях, и оставалось лишь встать на ноги, когда прямо перед лицом появилась протянутая рука подошедшего Люциуса Малфоя. Словно завороженная уставилась Гермиона на нее, как будто это был абсолютно посторонний предмет. Бледная сильная ладонь с пятью длинными пальцами. На средний надето серебряное кольцо с изумрудом. Аккуратно постриженные ногти, а не обгрызенные, как у нее самой (был такой грешок, когда Гермиона нервничала). В общем, красивая мужская длань.

Люциус пошевелил пальцами, и она поняла, что не может отвести от них взгляд.

– Ну же… мисс Грейнджер. Я просто предлагаю вам руку помощи, хотя меня почему-то и преследует ощущение, что вы собираетесь поцеловать мне ее, как священнику. Никогда б не подумал, что мои пальцы настолько… гм… привлекательны.

Жуткое смущение, охватившее Гермиону, отчаянно боролось с раздражением и досадой. Она подняла взгляд, увидела беззлобную ухмылку Малфоя и поняла, что последние победили.

– Вот еще! Вы, мистер Малфой, не Папа Римский и даже не кардинал. Так что, можете не мечтать! – парируя его безобидную шутку, она даже забыла подняться с колен.

– Неужели? Хотите сказать, что, если б я носил одно из этих почетных званий, вы бы, не колеблясь, прижались губами к моей плоти?

На какие-то доли секунды сознание Гермионы заполонили абсолютно неприличные мысли.

Как стоит перед ним… на коленях… И взгляд упирается прямо… прямо в его промежность, от которой она, как идиотка, почему-то не в силах отвести глаз. Потом расстегивает молнию на брюках… и захватывает губами… его плоть…

«Что?! Да заткнись же, Гермиона! Немедленно прекрати и заткнись!»

Больше всего она боялась встретиться с Малфоем взглядом, опасаясь, что он может как-то узнать, о чем она думает. Какими развратными мечтаниями забита ее голова, считающаяся разумной и светлой.

– О-о-о… Боюсь, что и тогда – нет, – пролепетала Гермиона почти невнятно, прежде чем наконец принять протянутую руку помощи и позволить поднять себя на ноги.