Текст книги "Если женщина ждёт (СИ)"
Автор книги: Miss Spring
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 14 страниц)
В тот день Лилю вызвала в кабинет начальница и сказала о том, что в их музей, сотрудничавший с римской галереей Боргезе, поступило предложение об обмене опытом. И на роль сотрудницы, которая может поработать в Италии, начальница решила выдвинуть кандидатуру Лили, что была одобрена. Пантелеева с радостью согласилась уехать, давно желая сменить обстановку.
Трамвай ехал мимо аллеи осеннего парка. Девушка освободилась с работы раньше и добиралась сама, радуясь этому случаю. Хотелось подумать. Она прислонила голову к стеклу и смотрела на город. Листва, осыпающаяся с клёнов, стелилась красивым жёлтым ковром. Осень разукрасила деревья, и даже сероватое, хмурое небо не могло испортить впечатляющей картины, которую создавали разноцветные отголоски прекрасной, пушкинской поры.
Лиля смотрела в окно и вспоминала их с Глебом свадьбу, которая тоже была сыграна вот такой, красивой осенью. Тогда тоже кружилась вокруг подстрекаемая ветром листва, по небу гуляли тучи, но девушка была счастлива и полна надежд на то, что её брак, всё-таки, будет счастливым, ведь она так любила этого мужчину! Так любила…
Пантелеева по прежнему осознавала, что и сейчас любит мужа. Ну конечно, конечно этим сильнейшим чувствам никуда не деться, а её болезнь вопреки ожиданиям не только не разрушила их, а очень укрепила. Глеб переменился, и с наступлением болезни стал таким внимательным, заботливым, нежным и буквально вытащил её с того света, практически против лилиной воли. Она не узнавала его: куда-то, вдруг, делся этот холодный, отстранённый мужчина, которому Лилия и вовсе давно была не нужна. Да и после её выздоровления, уж сколько прошло времени, а он неустанно находился рядом. Вроде и молчал, но в его глазах всё время читалась просьба о новом шансе. Во взгляде постоянно отражались нежность, забота, надежда и любовь… Но любовь ли это? Этот вопрос мучал Лилю всё время. А может просто жалость или проснувшаяся, невыраженная за все годы признательность? Как понять? Как не ошибиться снова? Ведь, однажды, ошибка уже стоила ей совсем загубленной жизни…
Что было в её судьбе? Одна большая любовь, держащаяся «на честном слове» и её чувствах, порывах, мольбах и бесконечных попытках начать сначала, а в остальном: немыслимо много боли, страданий – её, Акима, самого Глеба, его матери, разрушенных надежд, подорванной, динамитом предательств, веры, нежелание жить, мучения, слёзы, страх… Словом, плохого, мрачного, грустного, было в разы больше, чем хорошего.
Девочка из детдома, рано потерявшая трагически погибших родителей, сама пробивавшая себе путь в лучшую жизнь… Что она видела по итогу? Мужа, который её никогда не любил, боль, страдания, несчастного, вечно преданного ей Акима, которого, на свою беду, так и не смогла полюбить она, и, который, слава Богу стал счастлив, и разрушевшиеся впоследствии мечты о собственном счастье? Болезнь и близость смерти, хватающей за руку? Только на краю пропасти Лиля смогла получить от Глеба хоть немного заботы и ласки, о которой так мечтала всегда… Но стоит ли верить теперь?
Девушка понимала, что по прежнему боится.
Трамвай остановился и она сошла, быстро начав идти в сторону дома.
– Лилька! – знакомый голос за спиной.
«И когда он успел сюда по пробкам?» – подумалось ей. Пантелеева обернулась.
– Лилька, а я приехал в музей, мне сказали, ты ушла. – Глеб подошёл ближе и протянул ей букет цветов.
Была пятница. За всё это время он будто снова возродил ту самую традицию и каждую пятницу привозил Лиле цветы.
– Ушла. Сегодня ушла раньше. – она взяла букет. – Спасибо.
– Может поужинаем вместе? Пятница же. – с надеждой в глазах спросил Пантелеев.
– Глеб, я уезжаю скоро. Работать и жить в другую страну. – решилась сказать девушка.
– Куда? – помрачнев, задал вопрос он.
– Какая разница?
– Как это? Ты моя жена.
– Только по документам.
– Для меня не только.
– Глеб, давай разведёмся и закроем этот вопрос. – настойчиво, не обращая внимания на его слова, произнесла Лиля.
– Я не хочу разводиться с тобой. – упрямился, как подросток, бизнесмен.
– Хорошо, если тебя устраивает штамп в паспорте, вместо живого человека, не буду мешать. В другой стране мне от этого ни холодно, ни жарко. Не приезжай больше. – она начала уходить.
– Когда ты уезжаешь? – спросил он.
– Скоро. – обернувшись, ответила девушка, и ушла.
Мужчина побрёл в машину. Начался осенний ливень, заливающий окна. Глеб смотрел на воду, стекающую по стеклу и ощущал безысходность. Он и сам не знал, почему всё время приходил и стучался в намертво закрытую женой дверь. Отчего то верил, что она ещё расстает, готов был ждать этого момента. А теперь, когда она сообщила об отъезде, внутри будто что-то оборвалось. Впервые, совсем остро, он ощутил, что теряет Лилю и никак не может на это повлиять. Понимал, что не хочет, но все попытки удержать её терпели поражение. Пантелеев подумал, что может быть и стоит отпустить девушку, хотя в душе снова зашевелилась надежда на чудо.
Бизнесмен давно размышлял над чувствами к жене и понял, что, неожиданно для себя самого полюбил её по-настоящему. В те жуткие моменты, когда её могло не стать, не представлял как будет жить дальше, в те моменты, когда смотрел и видел её такой разной, не понимал, как не замечал раньше рядом с собой такую уникальную и неповторимую женщину, свою жену. Вспоминал её неутомимую заботу, желание быть с ним всегда, поддержку, любовь и клял всё на свете, осознавая, каким был дураком. А она всегда его ждала. Теперь они поменялись местами. Ему придётся ждать, чтобы лёд в душе Лили расстаял и она смогла дать ему ещё шанс. Но дождётся ли он? Для Глеба это было загадкой.
24 глава
Прошло три дня.
Был суматошный понедельник, Пантелеев хотел поехать к жене утром, но не получилось – с самого утра пришлось ехать в офис на срочную встречу с подрядчиком. Он в который раз пожалел о том, что рядом больше нет Акима, способного помочь ему в таких случаях. Без друга Глеб стал в буквальном смысле зашиваться, хотя знал, что и Краснову в Питере не очень то легко с нуля поднимать филиал.
После рабочего дня, Глеб поехал к Пушкинскому музею, куда так часто приезжал последние месяцы. Он снова и снова ждал, когда у ворот появится хрупкая фигура его Лили в плаще, её золотые кудри. Но в этот вечер Лиля не вышла. Мужчина решил, что в очередной раз не успел – она освободилась раньше. Набрал знакомый до боли номер, а в трубке раздалось: «Абонент временно недоступен».
«Временно ли?» – подумалось Глебу.
На следующий день он, ни свет, ни заря, приехал к дому, где располагалась квартира Инги, в которой до сих пор жила Лиля. Ждал её выхода из дома, но на часах давно минуло девять утра, а девушка не появилась.
Пантелеев насторожился. Поехал в музей, долго объяснялся с кассиршей, которая знать не знала, кто такая Лилия Пантелеева, потом ему удалось попасть в отдел русского искусства. Начальницы жены на месте не было, а сердобольные сотрудницы сказали, что Лиля ещё в понедельник утром улетела в Италию. Большей информации ему добыть не удалось.
Бросив все рабочие дела, Глеб взял билет на Сапсан и поехал в Питер. Он точно знал, что Инга Краснова в курсе, где искать его жену.
Был хмурый день, небо затянуло тучами и обещала типичные для города на Неве дожди. Пантелеев приехал к Русскому музею, где теперь работала Инга.
Позвонил подруге Лили и жене друга и попросил выйти к нему ненадолго.
– Привет, Пантелеев! Надо же, какой сюрприз! – шатенка выглядела всё так же прекрасно, как обычно.
Подошла к Глебу в наспех накинутом на плечи сером пальто и вопросительно взглянула на него.
– Я по делу приехал, если честно.
– По делу? Ко мне? Что же это за дело такое неотложное, что ты без предупреждения сюда сорвался? – вскинула брови девушка.
– Я думаю ты знаешь сама.
– Слушай, давай без этих загадок. У меня сейчас индивидуальная экскурсия для Истомина и его семьи.
– Это что за шишка?
– Что же ты, известных людей Питера не занаешь, Пантелеев? – удивилась Инга. – Да и не только Питера. Он же в широких кругах знаменитый отельер. Игорь Максимович. Кстати, у него и семейная история ого какая.
– Послушай, это всё очень интересно, но я за другим приехал. Где Лилька? – безотлагательно начал Пантелеев.
– Очевидно, там, где ей хорошо. И будет лучше. В новой жизни.
– Инга, ну хватит ломать комедию. Я знаю от сотрудниц Пушкинского, что она улетела в Италию. Не успел просто её застать до вылета.
– Ну вот же, знаешь, зачем приехал тогда?
– Я хочу точно знать. Город, адрес, место работы.
– Зачем? – упрямилась Краснова.
– Потому что она моя жена!
– Ей очевидно лучше без тебя.
– Я люблю её, Инга! – не отступал Глеб.
– Любить надо было вовремя, Глеб. Она тебя все эти годы ждала. Знаешь, как это страшно: быть рядом с человеком на расстоянии вытянутой руки, но всё время ждать? Ждать от него чувств, ждать внимания? Для женщины ничего страшнее не придумаешь, чем быть нелюбимой. Просто Лилька дурочка. Сама любила слишком сильно. Отдала тебе всю себя, да так, что чуть не умерла. Права была Ядвига – ты стал её погибелью. Ложка дорога к обеду, Глеб. Раньше надо было любить, ценить и беречь. А теперь оставь её в покое. Дай ей жить и дышать спокойно! Без тебя.
– Инга, я прошу тебя, просто дай мне адрес Лили. – спокойно настаивал Пантелеев.
– Я тебе всё сказала. Не дам. Не дам больше ей жизнь гробить. Дальше уже просто некуда. – Инга держала оборону, как стойкий оловяный солдатик, отстаивая подругу.
– Я ж всю Италию с ног на голову переверну, а найду её! – пригрозил мужчина.
– Высоцкий когда-то нашёл свою Марину Влади. – вспомнила она. – Истомины приехали.
Глеб перевёл взгляд в сторону.
Неподалёку на парковке остановился чёрный Мерседес. Из него вышел статный и красивый мужчина под пятьдесят, а следом, распахнул дверь и помог выйти красивой девушке, лет тридцати. Она была совсем миниатюрной, как балерина. Следом за ней, бизнесмен Истомин осторожно наклонившись к машине вынул оттуда девочку лет шести, а потом, по очереди ещё одну девочку и мальчика помладше, очевидно, с небольшой разницей в возрасте.
– Удачи тебе. – повела плечом Инга и скрылась за дверями музея.
Пантелеев вздохнул. Отступать он был не намерен.
Ближе к вечеру мужчина подъехал к дому, где жили его друзья теперь. В тот же самый момент во двор въехал автомобиль Акима. Глеб поспешил к нему.
– Глеб? Ты? – удивился Краснов ещё не знавший о приезде друга.
– Инга тебе не сказала? – Пантелеев глянул на шатенку.
– Нет, я не сказала. А ты зачем теперь тут появился? – спросила она.
– Я же не получил ответа на свой вопрос.
– И не получишь! – повысила голос Инга, но тут же схватилась за голову, чуть пошатнувшись.
– Гусь, тебе плохо? – насторожился Аким и приобнял жену.
– Я ничего тебе не скажу. – произнесла более спокойно она, обратившись к Глебу, а потом сказала Краснову. – Я домой. Мне действительно не хорошо.
– Я приду сейчас, осторожней, Гусенька. – ответил он.
Шатенка ушла в подъезд.
– Ким, я… – начал было Глеб, но друг его перебил.
– Глеб, уезжай, я прошу тебя. Ты свою жену потерял, хочешь теперь, чтоб и я свою тоже?
– Она ведь знает как найти Лилю! И не говорит! – психовал Пантелеев.
– Если не говорит, значит не считает нужным! – повысил голос Аким. – Лиля тебе ясно всё сказала. Сколько можно её терпение испытывать? И к своей жене я тебя больше не подпущу! Инге волноваться нельзя! Своих жену и ребёнка, в отличии от тебя, я берегу! – отчитал друга Краснов.
– Инга беременна?
– Представь себе!
– Поздравляю. – грустно кивнул Глеб. – Ладно, прости. Больше не потревожу. – он обнял Акима, как всегда, и начал уходить.
– Стой! – окликнул его друг.
Глеб обернулся.
– Она работает в Риме, в галерее Боргезе. Адрес пришлю смской. Чтоб ты без меня делал, дурак…
Вернувшись в Москву, Пантелеев наспех расправился с делами, передал часть из них заместителю и плюнув на всё, улетел в Рим, чтобы найти и увидеть жену.
В самолёте, смотря в иллюминатор на проплывающий мимо облачный атлас, на лучи солнца, рассекающие тучи, мужчина понял, что уже не отступится, что не случилось бы. Будет бороться за Лилю до последнего. Чувствовал, что не сможет без неё, что хочет вернуть жену, попробовать заново построить отношения и семью, только в этот раз всё будет иначе. Глеб уже понял, насколько дорога ему эта женщина и как боится он, оказывается, её навсегда потерять.
Вспоминал их знакомство, прогулки, первую ночь, вспоминал то одурманивающее чувство, что ему достался главный приз – такая женщина, что он встретил свою единственную, которую всегда искал. Вспоминал и не мог осознать, как так по сущей глупости, из-за каких-то детских обид, мог променять это чудо на случайную связь с Нелли, на какое-то дурацкое безумство.
В Италии было тепло. Такое ощущение, что плохая погода в принципе не подкрадывалась к этой стране. +20 в середине октября.
Глеб обустроился в отеле, а затем пошёл к галерее Боргезе.
Лиля выпорхнула из здания, как бабочка. Её лицо светилось от радости, местный климат явно пошёл на пользу. Когда она поравнялась с мужем, не заметив его, Пантелеев сказал:
– Синьора, Вы не подскажете, где продают лекарство от любви?
Девушка обернулась и обомлела.
– Ты? Что ты тут делаешь? Как ты… – слова терялись и тонули в потоке удивления.
– Приехал, вот. Ты так неожиданно исчезла, я даже понять не успел. Пришлось искать в другой стране. Кстати, это тебе. – он протянул букет цветов. – Сегодня пятница же.
– Ты нашёл меня в Риме, чтобы цветы привезти? – еле выговорила Лиля.
– И это тоже. Увидеть хотел. – ответил мужчина.
– Глеб, мне казалось, мы обо всём поговорили. Ты тратишь время зря. – вернув самообладание, сказала она.
– Если я трачу его на любимую женщину, то точно не зря, Лилька. Я прошу тебя, очень прошу, давай попробуем всё начать заново.
– Я не хочу больше. – замотала головой девушка.
– Хочешь, но просто боишься. Я обещаю тебе, что в этот раз всё будет иначе.
– Глеб, прекращай. Это бессмысленно. – Пантелеева взяла букет и ушла.
Придя домой, она поставила цветы в воду и очередной раз задумалась. Муж никогда не был так настойчив. Прошло два года с момента, как она попала в больницу, а он всё время рядом. Не оставляет её, терпеливо сносит каждый отказ и появляется снова и снова.
«Может, стоит поверить?» – промелькнула в голове мысль. Но, вспомнив вдруг их свадебное путешествие, в котором Глеб изменил ей первый раз уже в браке, она выдохнула и поняла, что больше такого не перенесёт.
Девушка поставила какой-то сериал, решив отвлечься, но песня в титрах снова вернула её к мыслям:
«Не смотри на меня, словно я,
Спряталась за туман от тебя
Мимо летят слова…
А в ушах: hello, hello nirvana.
Я хочу, чтобы было, как прежде,
А не прятать боль под одеждой,
Уходить от тебя, хлопнув дверью.
Навигатор, ответь, где теперь я?
Давай в мокрых сандалиях по берегу,
Сделай так, чтобы я снова верила,
В наше новое завтра, ведь без тебя
Заблудилась душа беспризорная.
Отмотаю назад сорок два часа,
В твоих синих глазах тонут небеса,
Обними меня и не отпускай,
Ты же знаешь, в тебе весь мой рай.
Заново, заново
Все опять начать,
Обнимать тебя
По тебе скучать,
Заново в любовь, прямо с головой,
Заново шептать, что ты только…
Заново, заново, все опять начать,
Обнимать тебя, по тебе скучать,
Заново в любовь, прямо с головой,
Заново шептать, что ты только мой»*
«Давай начнём всё заново, Лилька» – звучали в голове слова мужа. Лиля заплакала. Верить было так трудно, и, одновременно, так хотелось.
Прошло несколько дней.
В тот вечер, Лиля ужинала в ресторанчике около Пантеона, устав после продолжительной прогулки по городу. Вокруг гуляли люди, слышалась итальянская речь, вечер тонул в умиротворяющей атмосфере.
– Извините, могу нарушить Ваш покой, синьора? – внезапно раздалось у неё над головой.
Лиля вздрогнула от узнавания голоса. Глеб сел напротив.
– Ты следишь за мной, Пантелеев? – выдохнув, спросила девушка.
– Скорее, меня к тебе тянет, где бы ты ни была.
– Раньше такого не наблюдалось. Зачем ты опять пришёл?
– У меня большая проблема. – серьёзно произнес Пантелеев.
– Какая на этот раз? – вздохнула Лиля, устав просить оставить себя в покое.
– Я влюбился. Просто насмерть. – сияющими глазами глядя на неё, признался мужчина.
– И в чём проблема? – посмотрев в сторону, вопрошала она.
– В том, что я влюбился в свою жену. В самую потрясающую женщину на Земле. А она требует от меня развода.
Пантелеева перевела взгляд на мужа.
– Она тебе не была нужна, а теперь…
– Я был просто слепой! Дурак! Не замечал, какая женщина рядом со мной! Лилька, ну давай мириться. Дай нам ещё один шанс, умоляю тебя, златовласка! – взмолился он.
– Глеб, я не верю. За эти годы я израсходовала свой лимит доверия и надежды. Ждала этого, хотела, молилась о таких твоих словах… Но поздно. Понимаешь?
– Лиль, лучше ведь поздно, чем никогда?
– Иногда, даже «поздно» – это уже «никогда». – потупив взгляд в тарелку со спагетти, сказала Лиля. – Глеб, заканчивай эти бесконечные штурмы осаждённой крепости.
– Осаждённые крепости иногда сдаются. – грустно заметил Глеб.
– Не в нашем случае. Я не могу тебе поверить. Да, может быть хочу. Но не могу.
– Лиль, а я без тебя не могу. Сколько бы ты не убегала, сколько бы я не отговаривал себя тебе досаждать, но ноги сами несут.
– Значит, тебе пора обратиться к врачам. Я устала, прости. – и Пантелеева, оставив на столике купюру, быстро ушла, сев в ближайшее такси.
Прошло ещё несколько дней.
Девушка решила, что Глеб улетел и что этот их разговор стал последним в обсуждении отношений.
Был обычный, ничем не примечательный рабочий день. Лиля вела экскурсию по просторным коридорам галереи. Закончив рассказ о картинах Караваджо в пятом зале, она пригласила китайцев пройти в шестой. Однако, когда Пантелеева открыла почему-то закрытую створку двери следующего зала, её глазам представилось что-то невероятное: картин не было, по залу начали летать красивые бабочки самых разнообразных цветов, а по стенам, под песню «Mi sono innamorato di mia moglie» («Я влюбился в свою жену»), из непойми откуда взявшегося проектора, поплыли лилины фотографии, которые делал когда-то Глеб в Питере. В ту единственно счастливую неделю, что они они провели в городе на Неве, случайно познакомившись.
Китайцы не дали Пантелеевой скрыть такое «чудо из чудес» и сами, обойдя своего гида, вошли в зал, начав щёлкать фотоаппаратами и, периодически, многозначительно глядя на неё, восторженно, одобрительно кивать.
В какой-то момент, окно распахнулось и Лиля увидела Глеба, собственной персоной, с огромным букетом алых роз в руках, стоящего в люльке вышки, поднявшей его на второй этаж.
– Ты с ума сошёл? – девушка, не помня себя, кинулась к окну с возмущённым лицом.
– Да. – улыбаясь и сощурившись от яркого итальянского солнца, закивал мужчина.
Бабочки кружились по комнате, а некоторые, воспользовавшись возможностью, упорхнули в раскрытое окно.
– Я вижу! – негодовала Лиля. – Ты срываешь мне экскурсию! И вообще, куда ты дел картины? Меня уволят!
– Не, не уволят. – всё так же улыбаясь, спокойно ответил Пантелеев. – А картины в порядке, мы их вместе с управляющим осторожно сняли и вынесли в какую-то специальную комнатку.
– Ещё и с управляющим… – всплеснула руками девушка.
– Да, он сказал, что ты истинное сокровище и ему очень понравилась вот эта идея. – и Глеб протянул ей букет. – Сегодня пятница. Лилька, давай начнём всё с начала?
– Мы говорили об этом! Я уже устала слышать эту фразу!
– Так скажи мне «да» и ты больше слышать её не будешь!
– Я говорю тебе «нет»! В очередной раз! А тебе надо сходить к лору и слух проверить!
– Что я должен сделать, чтобы ты согласилась? Хочешь звезду с неба? – проигнорировав её ремарку насчёт врача, произнёс он.
– Чтобы я согласилась? – хитро прищурившись, переспросила Лилия.
Пантелеев кивнул.
– Верни прошлое. Верни день нашего знакомства тогда, в Питере. Раз всё с начала, то всё с начала! Тогда я подумаю. – и девушка захлопнула окно, оставив Глеба с цветами за ним.
Она знала, что просила о невозможном. Она работает и будет работать здесь, в Италии, прошлого не возвратить.
Почему так упрямо Лиля не хотела верить мужу? Потому, что уже было больно. Ядвига говорила, что он может стать её счастьем, но станет ли… Глеб был этим счастьем. Был долгие годы, пока она без устали верила и раздавала шансы ему, как рекламные листовки раздают на улицах. А теперь… Всё закончилось. И Пантелеева очень боялась, что и вот эта сказка быстро закончится, стоит ей только снова поверить Глебу, как тогда, когда она полюбила его, потом, когда выходила замуж и потом снова… Закончится и вновь ничего у них не получится.
Прошло пол года.
За всё это время, Глеб не появился больше ни разу. Поначалу, Лиля ждала, что он снова придёт, позвонит, неожиданно появится. Как-то, невзначай для самой себя она привыкла к его нахождению рядом, к тому, что он так или иначе вновь приходит, к цветам по пятницам. Когда этого всего вдруг не стало, девушка начала ощущать, что скучает.
Все шесть месяцев муж не выходил у неё из головы. В её сердце продолжали бушевать и бороться самые разные чувства. Она то понимала, как сильно, всё-таки, любит Глеба и готова была сорваться, пойти на поводу у чувств, приехать к нему и сказать о любви, то хотела бы никогда его не знать, стереть память и забыть всё, начиная с момента их знакомства, не помнить его голоса, слов, рук, прикосновений, глаз… Не говорить его фразами, выбросить из головы смех.
Разговаривая с Акимом и Ингой, несколько раз, неожиданно спрашивала как он, как его дела. И миллион раз за всё время брала в руки телефон, чтобы позвонить самой, но не решалась.
В конце концов, Лиля смирилась с той мыслью, что добилась, чего хотела и больше с мужем они не увидятся.
Однажды её пригласил к себе директор музея.
– Синьора Пантелеева, – обратился к девушке Джованни Вичеццо. – в рамках культурного обмена между нашими странами, решено направить некоторые картины и скульптуры в Санкт-Петербург. Работы будут выставлять в Эрмитаже. В то же время, к нам планируется привезти выставку предметов искусства из академии Штиглица.
– Это прекрасно, синьор Вичеццо. – Я проходила практику в академии, когда училась и могу смело Вас заверить, там есть на что посмотреть. – улыбнулась Лиля.
– В связи с тем, что нужен сопровождающий, а так же человек, который подпишет лично с директором академии бумаги и договорится о том, какие именно предметы искусства привезут к нам, я бы хотел, чтобы именно Вы поехали в Санкт-Петербург. – продолжил мужчина.
– Я? – опешила Пантелеева.
– Вы единственный русско-говорящий сотрудник в нашем музее, сама русская, к тому же, учились там и, как сами заметили, проходили практику. Кому как ни Вам ехать?
– Ну… Хорошо… Я Вас поняла, синьор Вичеццо. – согласилась девушка, для которой возвращение на Родину, а тем более в Питер, хоть и ненадолго, оказалось сюрпризом и большой неожиданностью.
Приготовясь к отъезду, она сообщила Инге с Акимом о своём прибытии в город на Неве, но друзья сразу, извиняясь, предупредили, что у них остановиться будет невозможно, так как Краснова, поддавшись синдрому гнездования, вовсю вела в квартире ремонт.
Однако, Аким вспомнил, что у него есть ключи от квартиры знакомого. Тот ненадолго уехал, но совершенно точно не будет против, если Лиля поживёт там. По иронии судьбы, квартира находилась прямо рядом с общежитием, где когда-то жила девушка, обучаясь в университете имени Репина.
Прилетев в Питер, Лиля увиделась с Красновыми, поболтав от души, наконец, с подружкой, живот которой стремительно рос, украшая Ингу, как не украсило бы ни одно украшение. После, сопроводила картины на выставку в Эрмитаж, уладив все организационные вопросы и проследив за тем, как их развесят в зале; насладилась несколькими свободными днями, погуляв по городу, где прошла её юность и бесконечно погружаясь в воспоминания.
И вот, наступил день, когда с утра у Лили была назначена встреча с директором академии Штиглица. Она помнила, что опаздывать нельзя – директор особо ценила пунктуальность и ненавидела, когда посетители опаздывали.
Утро было прекрасным. Лиля решила позавтракать в кофейне за углом, которую так нахваливал ей Аким, да и попробовав, она сама убедилась в качестве и вкусе блюд. Так как времени было навалом, ничто не мешало неспешно отведать их хит – сырники, а потом уже идти в академию.
Превосходный завтрак подходил к концу, девушка как раз собиралась уходить, как вдруг, проходящий мимо официант не удержал поднос и на её красивую фатиновую юбку нежно-голубого цвета пролился крепкий эспрессо.
– Простите! Простите, пожалуйста! – начал извиняться парень и Пантелеева не видела, как он, еле заметно кивнул кому-то за её спиной.
– Господи… – причитала Лиля, осматривая пятно и понимая, что нужно идти переодеваться, а это украдёт время и, тогда, она будет опаздывать на встречу.
– Простите, я совершенно случайно… – официант уже успел позвать администратора и всё продолжал извиняться.
– Мы приносим наши глубочайшие извинения, – начал заискивающим тоном администратор. – ждём вас завтра на завтрак, которым мы угостим от нашего заведения. Ещё раз простите!
– Спасибо. – выдавила формальную улыбку Пантелеева и, подскочив, убежала из кофейни, чтобы попробовать успеть добраться до дома, переодеться, а потом вовремя прибыть в академию.
Как она не старалась, стрелки часов всё равно неумолимо бежали вперёд. Девушка, которая жутко не любила опаздывать, вызвала такси, чтобы добраться к академии, однако, таксист смог довезти её лишь до Спаса на Крови. Дальше всё было перегорожено площадками, монтируемыми к какому-то фестивалю, о котором Лиля не слышала раньше.
Она выскочила из машины и побежала вперёд, успокаивая себя тем, что до академии оставалось всего минут десять. Так она ходила на практику туда.
Пробегая вперёд, мимо знаменитого собора, девушка вспомнила, что тогда стояла такая же, не шибко солнечная весна. Но в тот день, когда она тоже опаздывала на практику, было так же неожиданно тепло.
Внезапно, пребывая в потоке мыслей, она в кого-то врезалась. Подняв глаза, девушка увидела Глеба. Он улыбался.
– Девушка, нельзя быть такой красивой и такой опасной для окружающих одновременно! – произнёс он, как тогда, несколько лет назад при их знакомстве.
Пантелеева застыла. По коже побежали мурашки. Всё было как в тот день, словно время повернулось вспять. Он сумел, смог ради неё. Постепенно пришло осознание, что вызов в академию, квартира знакомого, пролитый официантом кофе – всё составляющие одного пазла, придуманного её мужем. Смотрела в его глаза, в которых, как и много лет назад вновь играли весёлые чёртики и не верила происходящему.
– Это ты. – чуть улыбаясь, констатировала Лиля, чтобы убедиться, что ей не снится всё.
– Я. – подтвердил Пантелеев.
– Значит, это ты всё подстроил. Безумец.
В голове Лилии снова заиграла песня, которую она услышала в титрах фильма:
«Без тебя не придет новый день.
Прошлого голос, и чья-то тень,
Сердце напополам, а я
Понимаю, что никому не отдам
Только наши с тобой минуты,
Мы их сложим в года и как будто,
Исчезает моя безысходность,
И под утро мы станем свободны.
Чтобы заново, заново
Все опять начать.
Обнимать тебя
По тебе скучать,
Заново в любовь, прямо с головой
Заново шептать, что ты только…
Заново, заново, все опять начать,
Обнимать тебя, по тебе скучать,
Заново в любовь, прямо с головой,
Заново шептать, что ты только мой».
– Лиль, я… – произнёс было Глеб, пересохшими от волнения губами, но она не дала ему договорить.
Сделав шаг навстречу, девушка приблизилась к мужу, и, поднеся указательный палец, легонько приложила к его губам, заставляя молчать и всё ещё смотрела в любимые карие глаза. А потом, тихонько привстав на цыпочки, поцеловала мужчину. Он не замедлил ей ответить, притянув сильными руками за талию к себе.
Пантелеевы стояли на Пантелеевском мосту, где когда-то познакомились и целовались, как школьники. Глеб крепко держал в руках родную женщину, заслужив её веру вновь и понимал, что больше никогда, никуда не отпустит любимую, а Лиля сдавалась его поцелую, его объятьям и прикосновениям, зная, что у них всё ещё впереди, в будущем. И это будущее будет очень светлым. Ведь она дождалась.
Песня "Заново". Исполняет Е. Север.
