Текст книги "Если женщина ждёт (СИ)"
Автор книги: Miss Spring
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)
Нелли была искуссной любовницей и для неё почти не существовало табу. Она не смущалась самых естественных желаний и готова была заняться сексом даже в туалете ресторана, о чём некоторые женщины и помыслить не могут.
Пока они туда шли, ещё кое-какие остатки разума подсказывали Глебу, что сейчас есть последний шанс, чтобы остановить всё это, что всё вновь неправильно и не так, но когда они оказались в тесной кабине и Нелли, активно проявляя инициативу, расстегнула ремень на его брюках и встав на колени, продолжила действовать так, чтобы доставить удовольствие мужчине, его здравый смысл полностью отключился, уступив место наслаждению и возбуждению.
– А где Глеб? – спросила Лиля, когда они с Акимом вернулись к столику.
– Не знаю, отошёл, наверно. – пожал плечами Краснов. – Тебе принести десерт? – спросил он, улыбнувшись.
Они заказали большой ассортимент различных десертов у одного известного в Москве кондитера и стол с этими сладкими шедеврами находился в другой стороне, занимая отдельную зону в зале.
– Принеси. – улбынулась девушка. – На свой вкус.
– Обещаю выбрать лучший, сударыня. – Аким в шутку отдал ей честь и скрылся среди толпы.
Девушка посидела ещё несколько минут, а потом решила найти мужа. Ей показалось, что его нет подозрительно долго. В зале его не было, так как она несколько раз обошла его, тщательно осмотрев. После этого, Лиля отправилась в фойе – там тоже было пусто. Как и на крыльце, заносимом снегом, куда она выглянула. Пантелеева направилась дальше и подходила к туалетам, как вдруг оттуда вышел муж, а следом – Нелли.
Лиля не верила своим глазам, едва успев спрятаться за угол. Огарёва ненасытно целовала её супруга, а Глеб отвечал ей взаимностью, со страстью сжимая красивое тело любовницы.
Пантелеева, едва сдерживая слёзы, побежала в зал, чтобы не оставаться одной и не разрыдаться. Добредя, она села за столик. Десерты одиноко стояли, а Аким разговаривал с кем-то из коллег. Всё происходящее вокруг моментально перестало иметь какой-то смысл, став чёрно-белым и незначимым.
На заднем фоне, будто в другой реальности, заиграла очередная песня.
«Если женщина любит мужчину,
То умом нам ее не понять.
И не надо иной ей причины,
Чтобы вам все на свете отдать.
Вы не слышите, как бьется сердце,
От волнения еле дыша,
И так хочет согреть и согреться
Одинокая эта душа.
Все на свете поймет,
Ни за что не осудит,
Если женщина ждет,
Если женщина любит.
Свое сердце распнет,
Свою душу погубит,
Если женщина ждет,
Если женщина любит…»*.
Лиля смотрела в даль, не видя лиц. Её мечты о счастье в очередной раз рухнули.
* Песня А. Грина "Если женщина ждёт…"
17 глава
Пантелеева с трудом взяла себя в руки, чтобы не начать выяснять отношения с мужем в новогоднюю ночь. Этого не хотелось, да и она понимала, что нет смысла. Вдруг пришло осознание того, что уже ничего не изменится и где-то внутри как будто что-то умерло. Ещё одна часть души.
Кроме того, девушка решила посмотреть на то, как Глеб будет себя вести. Что будет дальше?
Но муж не собирался, видимо, придумывать что-то новое. Второго января собрался в срочную рабочую командировку и уехал. Чуть позже, Лиля увидела в соцсети фотографии опубликованные Нелли. На них Огарёва позировала с Глебом на каком-то острове, на пляже у воды.
В тот же день, девушка ждала в гости Ингу, которая вернулась из Питера от отца и привезла подруге подарки, желая поздравить с прошедшим Новым годом.
Шатенка застала Лилю в слезах.
– То есть, он поехал развлекаться с любовницей? Нормально. – Стриженова нервно зашагала по комнате и нетерпеливо схватила сигарету, тут же закурив.
– Ты начала курить? – опешила Лилия, даже перестав плакать от увиденного.
– Не закуришь тут. Жизнь штука непростая. – отозвалась Инга. – Ну да ладно. То есть, ты его мать пол года выхаживала, от смерти спасала, разрывалась между больницей, работой и домом, и это всё после потери ребёнка, а он очередной раз тебя предал? Лиль, тебе не кажется, что это через чур уже? Ты так и будешь просто терпеть?
– Не знаю. – пожала плечами Пантелеева.
– Ты на себя посмотри! От тебя же ничего уже не осталось! – продолжала призывать к разуму подруга. – Может пора остановиться?
– Может быть. Хотя я обещала свекрови, что не брошу его.
– А давай ты побеспокоишься, наконец, о себе и своей жизни, а не о жизни и желаниях других?
– Инга, мне непросто сделать этот шаг. Неужели ты не понимаешь? Мне, ведь, не наплевать на него.
– А ему на тебя? – спросила Стриженова посмотрев Лиле в глаза.
Та отвела взгляд.
– Лилька, потом будет только сложнее и тяжелее. Ты привязываешься, привыкаешь. Лучше сейчас, когда прошло меньше полутора лет с момента заключения брака, чем через десять.
– Гусь, ты знаешь, иногда мне кажется, что точка невозврата пройдена и уже останавливаться поздно, а иногда, что это мой последний шанс… Но я ничего не могу поделать с тем, что люблю его… – снова расплакалась Лилия.
– Лиль! – Стриженова кинулась к подруге и обняла её. – Лилька, я прошу тебя, уходи от него. Он же тебя уничтожит…
– Я не знаю, сколько нужно сил, чтобы это сделать, Гуся. – всхлипывала девушка, уткнувшись в плечо шатенки.
– А силы терпеть у тебя есть что ли?
– Не знаю, я уже ничего не знаю… – мотала головой Пантелеева и плакала. – Прости меня, я знаю, я слабая. Ты бы никогда не позволила с собой так обращаться…
– Все мы слабые, Лилюш. И уязвимые. – ответила Инга, гладя её по голове, смотря в окно и думая о Марке.
Прошло две недели.
Глеб вернулся из «командировки» и жизнь вроде бы потекла в привычном русле, но в голове Лили всё чаще звучали слова подруги: «Он же тебя уничтожит» и она сама начинала понимать, что это действительно так. Девушка осознавала, что наверное, больше не выдержит предательств со стороны мужа, но на откровенный разговор пока не решалась.
В тот вечер, она всё же приняла для себя чёткое решение и его только требовалось озвучить Глебу, который, как назло, задерживался. Боевой настрой Пантелеевой сохранялся до полуночи, но потом сменился тревогой. Она чувствовала какую-то опасность.
– Гусь, привет! – Лиля набрала подругу в начале первого. – Ты не спишь?
– Нет, еду домой только. Ужинала в ресторане с Миляевым и его партнёром. Что случилось? У тебя голос такой…
– Мне кажется, с Глебом что-то случилось. – поделилась своими мыслями девушка.
– С чего ты взяла? – продолжила допрос шатенка.
– Он ещё не вернулся и трубку не берёт совсем… Я не знаю, что с ним. Вдруг что-то произошло.
– Лиль, давай я не буду придумавать ничего, ты прости, но было же уже так, когда он оставался с Нелей. – напомнила Стриженова, решив обойтись без сантиментов.
– Может ты и права… – тут же осеклась Лиля.
– Лиль, не мучайся, ложись спать. – посоветовала подруга.
– Хорошо.
Пантелеева хоть и согласилась с доводом подруги, но тревога не успокаивалась. Решив предпринять ещё одну попытку, она позвонила Акиму.
– Да, я слушаю. – раздался на том конце провода его слегка заспанный, но взволнованный голос.
Он ответил почти моментально, как и всегда на её звонки и сообщения.
– Ким, прости, я тебя разбудила, да? – виновато пролепетала девушка.
– Всё в порядке. – ответил он. – Что случилось, Лилька? Помощь нужна?
– Я хотела спросить… Ты не знаешь… – она замялась. – Не знаешь, где может быть Глеб?
– Он не приехал домой?
– Не приехал. Я боюсь, как бы с ним ничего не случилось. – наконец, объяснила Лилия.
– Лиль, я не хочу тебе делать больно, но он может быть с Нелли. Думаю, для тебя это не новость. – кашлянув, зметил Краснов.
– Нет, не новость. – тихо проговорила девушка. – Прости, что разбудила. Действительно, глупо переживать в такой ситуации.
– Ничего страшного, я всё понимаю, Лиль. Всё будет в порядке. – Аким как всегда не мог найти слов, чтобы оправдать гадкие поступки друга и утешить Лилю.
Пантелеева больше не пыталась прислушиваться к собственным ощущениям и перестав ждать мужа, пошла спать.
Однако, вскоре её разбудил звонок телефона. Лилия подскочила и села в кровати от неожиданности. Бегло бросила взгляд в темноте – Глеба рядом не было. Телефон продолжал настойчиво звонить. Нащупав рукой его, а заодно и выключатель, девушка зажгла ночник и ответила на звонок.
– Я Вас слушаю. – голос был сонным и никак не хотел слушаться хозяйку.
– Это Лилия Владимировна? – осведомился незнакомый мужской баритон.
– Она самая. С кем я говорю? – потерев лоб другой рукой, насторожилась Пантелеева.
– Кочнев Сергей Николаевич, хирург-травматолог. К нам поступил Ваш муж Глеб Егорович Пантелеев. Я собственно по этому вопросу звоню, уж простите, что ночью.
– Господи! – невольно вырвалось у Лили. – Что с ним? Он жив?
– Жив. – сразу успокоил её хирург. – Жив, но в тяжёлом состоянии.
– Что с ним случилось?
– ДТП. Его привезли несколько часов назад. Многочисленные переломы, черепно-мозговая травма, разрыв селезёнки, несколько ушибов внутренних органов… Была операция, сейчас он без сознания.
– Я еду. – без лишних рассуждений, сказала Лиля.
– Сто тридцать вторая больница, десятый копус, в приёмном спросите меня, Вас проводят. – ответил Кочнев.
Девушка взглянула на часы. Было три часа ночи. Уже через час она была в больнице и неслась со всех ног по пустым, холодным коридорам, где чуть светили, подрагивая, лампы.
Уставший хирург объяснил все детали состояния Глеба и пока не строил никаких прогнозов, потому что пациент был без сознания в реанимации и неизвестно было, когда он придёт в себя.
Ещё пол часа ушло на то, что Пантелеева усердно уговаривала Сергея Николаевича позволить ей остаться в реанимации с мужем, а врач упорствовал, настаивая на том, что это не позволяется ни при каких обстоятельствах. Однако, убедительность и искренность Лилии взяли верх и совсем уставший Кочнев дал слабину, пустив её к Глебу.
Поздний, зимний рассвет брезжил в больничном окне. На улице хлопьями падал снег, а в палате реанимации размеренно звучали сигналы приборов. Пантелеева сидела около кровати мужа и смотрела на него, лежащего без сознания, бледного, поранившегося, в царапинах, ссадинах и с гематомами, но любимого. Смотрела, и понимала, что не оставит этого мужчину, не сможет уйти.
Три дня Глеб пролежал без сознания. Лиля была рядом, неотступно сидела и держала за руку, много и долго говорила, вычитав где-то в интернете, что так надо делать, что люди слышат близких. Врачи отделения во главе с Кочневым были не в силах выгнать девушку, которая так самоотверженно рвалась быть вместе с мужем каждую секунду.
Эти три дня были для Пантелеевой тяжёлым испытанием. Она очень боялась за любимого, несмотря ни на что, мужчину, переживала и не находила себе места, хоть и верила в то, что он обязательно скоро придёт в себя.
Кроме того, страшную новость пришлось сообщить и Раисе Андреевне. Эту тяжкую ношу взял на себя Аким, который в утро после аварии, когда Лиля позвонила и рассказала о случившемся, примчался в больницу. Следом, приходила Инга, умолявшая подругу отдохнуть и поехать домой. Лиля не согласилась.
И вот, спустя три невыносимых дня и четыре ночи, утром четвёртого дня после операции, Пантелеев пришёл в себя. С трудом открыл глаза, увидев яркий свет и ощущая вторгнувшиеся в сознание больничные запахи.
– Неля… – прохрипел он, сам не зная почему позвал именно Огарёву.
Кажется, она ему снилась или привидилась на досуге. Хотя, он слышал другой голос, не её. И этот голос всё норовил перекрыть собой образ Нелли, которая стояла, улыбалась и смеялась, поправляя копну каштановых волос. Голос был нежным, очень знакомым, просящим. Всё призывал вернуться и говорил, что он очень нужен его обладательнице.
– Глеб! – раздался рядом этот же голос. Теперь в реальности. – Я сейчас! Врача позову. – и над ним мелькнула, тут же скрывшись, златокудрая голова жены.
Конечно, как он мог подумать, что с ним здесь будет Нелли?
Лиля выбежала стремглав в коридор, чуть ли не роняя с плеч халат и ища хоть кого-то. Как на зло, все медсёстры будто испарились. Тут, навстречу ей двинулась фигура Кочнева, вышедшего из какой-то палаты.
– Сергей Николаевич! – закричала девушка, забыв, что в больнице необходимо соблюдать тишину. – Сергей Николаевич! Скорее!
Она побежала навстречу хирургу и схватив его за руку, буквально потащила к мужу.
Осмотр удовлетворил врача и Кочнев обещал, если всё будет хорошо, перевести Глеба в обычную палату в течении двух дней.
Когда осмотр был завершён, Сергей Николаевич распорядился вколоть пациенту обезболивающее и, выходя, пригласил Лилю с собой в коридор.
– Сергей Николаевич, всё в порядке же? – встревожилась девушка.
– В целом, для тех травм, что он получил, да. Но должен Вас предупредить, что восстановление будет трудным. За ним потребуется уход длительное время.
– Я понимаю. Буду рядом, уход обеспечу. – закивала Пантелеева, а врач в который раз подумал о том, что таких женщин осталось не много.
18 глава
Глеб смотрел на жену, которая с невозмутимым видом вникала в лист назначений и расклдывала те немногие вещи, которые теперь были с ними в больнице.
– Лиль, зачем тебе всё это? – хриплым голосом, наконец, спросил Пантелеев.
– Что? – посмотрев на него уставшим взгядом, ответила вопросом на вопрос она.
– Зачем тебе я? Ты же знаешь уже, наверное, откуда я ехал в этот вечер.
– Знаю. Ты звал её. – пожав плечами, произнесла девушка.
Глеб посмотрел на неё вопрошая.
– Но её здесь нет. А тебе нужен уход, так врач сказал. Придёт, я уйду.
– Она не придёт. – констатировал мужчина.
– Скажи мне, почему ты не разведёшься со мной и не уйдёшь к ней? – спросила, вдруг Лилия. – Всем станет проще.
– Может потому, что я не хочу.
– А что ты хочешь? Мучить нас двоих? Меня и её? Её ложными надеждами, меня тем же?
– Я знаю, что веду себя как подлец. Столько раз клялся себе, что поставлю точку, но пока получается только многоточие. Я не понимаю, как выйти из этого лабиринта. Знаю, что ты лучшая, что любишь меня, что Нелли не такая. Но как увижу её, будто цепенею и сразу появляются мысли о том, что не всё закончено, что я всё ещё чего-то стою в её глазах. – признался бизнесмен.
– Ты сказал «любишь меня» – это главное. Ты меня не любишь.
– Лиль, я так не думаю. Прости меня. Поверь ещё раз.
– А у меня есть варианты? – спросила она спустя двухминутную паузу, а потом, не выдержав, улыбнулась.
Во сне Глеб снова шептал имя «Нелли» и, Пантелеева, не выдержав, взяла его телефон, вышла в коридор и позвонила героине его снов.
– Что ты хочешь? – раздалось на том конце провода, вместо привычного «Алло» или «Привет».
– Здравствуйте, Нелли. – осмелилась начать диалог Лиля.
– Вы кто? – послышался недовольный вопрос. А следом, догадка. – А… Ангел в виде жены?
– Да. Меня зовут Лиля.
– Знаю. Хочешь соперницу устранить? – усмехнулась Огарёва.
– Нет. Глеб попал в аварию и теперь в тяжёлом состоянии находится в больнице. Он зовёт Вас во сне. – объяснила девушка.
– И что?
– Ну… Я думаю, Вы нужны ему. Как и поддержка, забота.
– А мне это нужно? Нет, милая. Я не ты. Жив, значит выкарабкается. Меньше надо было мне сцены ревности устраивать. – холодно отозвалась любовница.
– Как вы можете, он же любит Вас…
– Тебя больше, по-моему, должно беспокоить то, что он не любит тебя. Чудачка. Желаю удачи. – и Нелли положила трубку.
Прошло две недели.
Лиля ухаживала за Глебом, разрываясь между ним и работой, на которую часто опаздывала и где брала отгул за отгулом. Начальство с каждым разом всё меньше и меньше хотело вникать в её ситуацию. В конце концов, девушку попросили написать заявление по собственному желанию, сделав исключение потому, что знали насколько она хороша как специалист.
Так, Пантелеева оставила любимую работу. Продолжала пытаться ставить мужа на ноги, суетилась, носясь в больнице, где как всегда царил полный бардак и медперсонал не особенно то стремился хорошо выполнять свои обязанности. Кроме того, у Раисы Андреевны случился сердечный приступ, ей тоже понадобилась помощь и поддержка. Так, Лиля моталась с одного конца города на другой каждый день, ни оставляя ни свекровь, ни супруга. Забывала поесть, почти не спала, но точно знала, что не может иначе.
Спустя ещё две недели, врач сделал выводы, что выздоровление практически достигнуто. До полного было не так близко ещё, но в целом, Глеб в рекордно короткие сроки хорошо восстановился.
В тот день, когда весна заявила о своих правах, окончательно поселившись в московских дворах, раньше времени растопив солнцем весь снег и повысив температуру до небывалых для марта высот, Пантелеев вышел в сквер больницы, ожидая, пока жена договорит с врачом и присоединится к нему. К тому же, скоро должен был приехать Аким, в очередной раз навестить его и Лилю.
Девушка покинула кабинет Кочнева, заявлявшего, что уже через пару дней он может отпустить пациента домой и спешила к мужу, чтобы сообщить ему радостную новость. Когда она шла по коридору, сзади раздался знакомый голос:
– Лилия Владимировна, не спешите так, я не поспеваю! – Лиля обернулась.
Ну конечно, Аким.
Мужчина подошёл к ней.
– Как ты? – спросил, нежно посмотрев в глаза.
– Кочнев сказал, что Глеба выписывает через пару дней, представляешь? Его состояние и вправду очень улучшилось, особенно в последние дни… – щебетала Пантелеева.
– Лилька, – мужчина заправил ей за ухо выбившуюся златокудрую прядь. – я ведь спросил как ты, а не как Глеб. Сама на себя не похожа, уставшая, невыспавшаяся… Когда себя побережёшь?
– Ой, да ерунда! – усмехнулась Лиля. – Главное, Глеб… – и она, махнув рукой на стекло, посмотела в окно, около которого они стояли и из которого был виден весь больничный парк, и, тут же, замерла, не договорив фразу.
Глеб сидел в беседке, на коленях у него восседала Огарёва и они пылко целовались.
Краснов проследил за взглядом Лилии и поняв всё, ударил о подоконник ладонью.
– Твою ж… – выругался он. – Лиль, – хотел сказать что-то, но в этот момент, заметил, как девушка бледнеет на глазах, становясь белее стены.
Еле успев предугадать, что будет, Аким подхватил её, потерявшую сознание, на руки и начал звать врачей.
Кочнев ругал себя за то, что не присмотрелся к состоянию девушки, которая столько времени находилась у него под носом. Его коллеги, осмотрев Пантелееву сделали вывод о том, что её саму необходимо госпитализировать в больницу.
– Доктор, это надолго? – спросил Аким, не отходивший от девушки ни на шаг.
– Сами посудите: переутомление, стресс, авитоминоз, которые вызвали начало развития анемии и истощения организма. Минимум неделю Лилия Владимировна должна провести здесь. – объяснил терапевт. – Она, похоже, питалась абы как и много нервничала в последнее время?
– Да, у неё… Неважно. – махнул рукой Краснов. – Что нужно будет?
– Хорошее питание. Продукты для повышения гемоглобина желательны: печень, мясо, гречка, халва, гранаты, сухофрукты и орехи – желательно грецкие, шоколад, рыба, икра… Ну, вы понимаете. Кроме этого положительные эмоции и покой, сон. Будем ставить капельницы, колоть витамины. Ситуация наладится.
– Я понял. – сосредоточившись, произнёс мужчина. – Сейчас к ней можно?
– Не нужно. Ей вкололи снотворное, пусть поспит. – объяснил врач.
Когда Аким вернулся в отделение травматологии, то друга там не обнаружил. Удивлённый всем поисходящим Кочнев, объяснил, что Глеб уехал, написав заявление о том, что претензий не имеет.
Краснов, разозлившись, стал звонить другу. Тот ответил не с первого раза.
– Ты где?
– А, Ким… Извини, меня выписали. – нагло соврал Глеб.
– Совсем офонарел? – закричал мужчина. – Лиле не хочешь объяснить куда пропал?
– Ким… Я…
– Да что «ты»? Только и знаешь, что «я», «я», «я»… О других думать когда-то будешь и не обжиматься с любовницей на глазах у всего парка? У тебя хоть капля совести осталась, Пантелеев? – орал на него Аким. – Лиля вас видела! Ты знаешь вообще, что она теперь лежит в больнице с истощением?
– Ким, не кричи. Я искал Лилю, хотел ей всё как-то объяснить, но не нашёл.
– Конечно! Может потому, что я её тогда без сознания нёс в другое отделение?
– Я же не знал. Потом разберусь с этим вопросом. Сейчас, кстати, в офис заеду. Ты говорил, там проблемы по объекту в Новосибирске? – как ни в чём не бывало, спросил Глеб.
– С головой у тебя проблемы! – рявкнул Краснов и бросил трубку.
На следующий день Пантелеев улетел в командировку в Новосибирск.
Аким, который с самого утра находился рядом с Лилей, не стал ей говорить, что друг брал два билета: на себя и на Нелли.
Прошла неделя.
Краснов ухаживал за дорогой ему, нсмотря ни на что, девушкой, готовил для неё еду из тех продуктов, которые были необходимы в первую очередь, старался чем-то порадовать, покупал цветы. Лиля неизизменно выражала искреннюю благодарность, но почти ничему не радовалась.
После выписки, Аким отвёз её домой и продолжал приезжать уже туда, прилагая все усилия к тому, чтобы тоска и уныние не поглотили девушку целиком. Уводил на прогулки, отвлекал.
Пантелеев оставался в Новосибирске ещё на нескоторое время.
Вновь две недели пролетели как миг.
Тем временем, семейная жизнь Инги приблизилась к логическому завершению. Однажды, вернувшись из поездки в Суздаль раньше времени, Стриженова застала Марка с любовницей, которая работала его личной помощницей, у них в постели. В течении следующих двадцати минут девушка была выдворена из бывшего семейного гнёздышка.
Пластический хирург стоял у окна в кухне и смотрел на весенний пейзаж за окном.
– Забирай свои вещи и убирайся вон. – войдя туда же, произнесла Инга и закурила.
– Вообще то, эта квартира моя. Так что если и убираться, то тебе. – деловым тоном произнёс Марк и обернулся, посмотрев на жену.
Шатенка затянувшись сигаретой, усмехнулась и потом сказала:
– Ну хорошо. Поеду в клинику пластической хирургии, которая, по сути, моя. Не забыл, на чьи деньги открыта?
– Ты теперь попытаешься отнять у меня клинику? – попробовал угрожающе произнести мужчина, но у него не получилось.
– Не попытаюсь, а сделаю это. Мы же считаться стали, где чьё имущество. Я тебе всего то напомнила, где моё, милый.
– Да подавись ты этой квартирой! – закричал он, явно нервничая.
– Я здесь живу, а не ем её. Собирай вещи и выметайся вслед за своей подружкой, не успевшей получить достаточное количество оргазмов на сегодня. – девушка закурила вторую сигарету, котолируя каждое слово и тон.
– Спешишь разрушить брак? Я ведь твой муж!
– Да ты что? А ведёшь себя как подонок. Не находишь? Зачем мне такой брак, где муж, как кабель на любую течную сучку срывается с поводка? – Инга отбросила приличия, не скупясь на слова.
– Стерва! – прошипел Марк.
– Ты знал на ком женишься. Я сыграла роль красивой ширмы, теперь ищи другую. Ты же не любишь меня и никогда не любил, Ипатов. Бизнес-партнёры и те ближе, зачастую, чем мы с тобой были.
– А чего ты хотела? Я заключал выгодный брак с девушкой из приличной семьи.
– Контракт разорван. У тебя есть пол часа, я очень хочу спать. – ответила Стриженова и затушив сигарету, ушла в магазин.
Вернувшись через сорок минут она обнаружила, наконец то, отсутствие мужа в квартире. В этот момент стало легче отпускать эмоции и шатенка позволила себе расплакаться, понимая, что в своей ошибке виновата сама. Больно было не от того, что ещё живы были чувства, а от того, что чувствовалась горькая обида.
Спустя какое-то время, слёзы закончились и Инга отправилась спать. А проснувшись, позвонила отцу и договорилась о том, что скоро приедет в Питер.
Ещё неделя пронеслась быстрым потоком.
Глеб вернулся из Новосибирска в плохом настроении, на взводе. Лиля почти не разговаривала с мужем, лишь озвучив, что ищет новую работу и будет после этого подыскивать себе другое жилье. Пантелеев лишь хмуро кивнул, понимая, что никакие слова не помогу ему остановить жену.
Стриженова вернулась из Санкт-Петербурга от отца и они с подругой смогли встретиться. На этой встрече шатенка и поведала Лилии о разводе с мужем.
– И он ушёл? – поразилась Пантелеева.
– Да. – кивнула Инга.
В этот день она выглядела как всегда прекрасно. В чёрной мини-юбке, обнажающей длинные, стройные ноги, в лёгкой блузе, с распущенными волосами и ярко-наведёнными алой помадой губами.
– А ты… Ты что? – задала волнующий вопрос Лиля.
– А я что… Пусть идёт, скатертью дорога. – слегка равнодушно ответила Инга, затянувшись сигаретой.
– Но как?
– Ну а что… Это ты у нас вечно ждущая чего-то женщина. А я нет. Чего ты ждёшь… Непонятно.
– Любви и счастья с любимым человеком, наверное. – пожала плечами Пантелеева, пока умалчивая о том, что собралась уйти от Глеба.
Боялась, что может не хватить сил, а уже расскажет о своём решении подруге.
– Хм… – Инга усмехнулась. – Смешная ты. Сказала же Ядвига, что ты с ним на краю пропасти окажешься. Туда и идёшь…
– Дура твоя Ядвига! – возмутилась Лиля.
– Кто здесь дура – очевидно, прости. Лилька, я ж за тебя переживаю. Жизнь могла бы совсем иначе прожить. Аким, вон, готов в ногах у тебя лежать, а ты хоронишь себя…
– Гусь, я не знаю, что тебе говорить. Пытаюсь посмотреть со стороны, вижу, что нельзя молчать и терпеть, что веду себя как полная идиотка. А потом слушаю сердце и понимаю, что несмотря на его предательства, измены, люблю его. Я не знаю почему, Инга. Не хотела бы любить, предпочла бы не знать… Но уже поздно. Тогда, в больнице, сидела рядом с ним, не знала, когда придёт в себя и придёт ли, и понимала, что страшнее ничего не будет, если Глеба не станет вдруг.
– Непонятно, то ли эта любовь тебе дар, то ли проклятье. – вздохнула Стриженова.
– Как же такое, даром может быть? – нашла в себе силы удивиться Лилия.
– А не всем, Лилька, дано вообще любовь испытать. И это, иной раз, гораздо хуже. – изрекла подруга и выпила коньяк, который заказала себе.
– А что Родион Сергеевич по поводу твоего развода сказал?
– Сказал, что в порошок сотрёт Ипатова. Что он мог ещё сказать? Отец, ведь. Дура я была, что не послушала его. Теперь Марк будет выплачивать деньги ему, если не захочет терять клинику. А он не захочет.
– Хорошо, что у тебя такой папа. – грустно улыбнулась Пантелеева.
Они с Ингой попрощались около ресторана и подруга уехала на такси. Лиля же пошла прогуляться пешком по городу. Было уже темно, когда она добрлась до дома и попала во двор.
Внезапно, буквально в нескольких шагах от подъезда, кто-то нагнал её сзади и закрыв рот рукой, начал разворачивать к себе и попробовал снять сумку, которая висела через плечо. Пантелеева испугалась, пыталась отбиваться, в какой-то момент, нападавший ослабил хватку и она закричала, призывая на помощь, за что получила удар в живот.
Казалось, что больше нет сил, когда двор осветился фарами заехавшего автомобиля. Дальше, Лиля плохо помнила, что происходило. Злоумышленник резко оттолкнул её от себя и она упала на асфальт, уже почти ничего не слыша и не видя.
– Лиль, ты меня слышишь? – раздался несколькими минутами позже голос мужа, который она узнала бы из тысячи.
И потом почувствовала, как Глеб подхватил её на руки.
– Куда ты меня несёшь? – спросила девушка, которая с трудом говорила.
– Домой. – решительно ответил муж, но тут же замялся. – Хотя, может лучше в больницу…
– Нет, домой. – возразила Пантелеева.
– Уверена?
– Да.
Через несколько минут они уже были в квартире. Мужчина отнёс жену в спальню и вернулся затем с аптечкой, чтобы обработать раны.
– Всё, теперь тебе надо выпить чаю и поспать. – заботливо произнёс Глеб, а потом принёс чашку горячего чая жене.
У Лили не было сил даже говорить, потому она молча выпила чай и заснула.
Утром девушку разбудили звуки, доносящиеся из кухни. Она встала, тут же почувствовав боль в животе, но перетерпев её, пошла на звук. Пантелеев стоял у плиты в фартуке и жарил блины.
– Ради такого стоило пережить нападение. – усмехнулась девушка, которая, опёрлась плечом о дверной косяк и наблюдала за супругом.
– Проснулась? Как ты себя чувствуешь? – он вылил новую порцию теста на сковороду, поставил на плиту и подошёл к ней ближе.
– Терпимо. – улыбнулась Лиля.
Мужчина посмотрел ей в глаза и коснулся волос, погладив по голове.
– Пантелеев, у тебя блин сгорит. – напомнила жена.
– Чёрт с ним. – отмахнулся он. – Я вчера очень за тебя испугался.
– Почему?
– Ты мне дорога и это не изменить. Лиль, давай попробуем всё начать с начала? – Глеб с надеждой посмотрел на неё.
– В который раз?
– В последний. – пообещал он.
– Ты уверен, что стоит это делать? – смотря в его глаза, переспросила Лиля.
– Поверь мне ещё один раз. Если можешь.
Вместо ответа девушка поцеловала мужа.
Спустя несколько дней проведённых вместе и наполненных романтикой, Пантелеевы приняли решение улететь на море, в Грецию. Этот отпуск стал для них самым счастливым временем за последние полгода и на ближайший год тоже. Но они об этом не знали.
