Текст книги "Красавица и босс (ЛП)"

Автор книги: Минк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

– Вы читали инструкции о работе в офисе? – Я подхожу к ней, наслаждаясь видом того, как твердеют ее соски.

– Да. Три раза. – Она прикладывает руку к щеке, когда я подхожу.

Я обхожу ее и поворачиваю замок на своей двери.

– Три раза?

– Да. – Она смотрит на меня через плечо. – А что? Что-то не так с Вашим обедом?

От нее исходит такая невинность – от широко открытых глаз, смотрящих прямо на меня до легкого румянца на ее щеках, и того, как она стоит на своих скромных каблуках. Как мой враг создал такую чистую красоту? Конечно, это уловка.

– Мой обед был прекрасным. Дело в телефоне, мисс Лавин.

Она ахает.

– О, нет! Я не переадресовала звонки. Простите. Я не позволю этому случиться вновь…

– Шшш. – Я прохожу мимо нее, предвкушение пульсирует по моим венам. – Это была ошибка.

– Да. – Она кивает и следует за мной к моему столу.

– Ошибка. – Я потираю ладони друг о друга.

– Да, – с готовностью соглашается она. – Мне очень жаль.

– Не извиняйтесь. – Я поворачиваюсь к ней и похлопываю по столу. – В этом нет необходимости.

– Да? – Она смотрит на мою руку, ее ангельское личико кривится в замешательстве. – Вы не злитесь?

– Нет. Не злюсь. Но это требует дисциплины.

– О, нет. – Она опускает голову. – Отметка в моем досье. Это мой первый день, а у меня уже есть отметка в личном деле. – Ее подбородок дрожит.

– Я подумал, что это может быть слишком сурово для такого нарушения. – Я стараюсь казаться обеспокоенным, хотя сомневаюсь, что у меня это получается.

– Да, пожалуйста, не делайте этого, – она отступает назад. – Я имею в виду, если Вам придется, я пойму. Но я действительно хочу, чтобы Вы этого не делали. Это моя первая работа, и я правда буду стараться изо всех сил.

– Я придумал другое решение. – Я указываю на стол. – Руки сюда.

Она смотрит на мой стол.

– Что?

– Руки сюда. – Я отступаю, чтобы дать ей место.

– Положить руки на Ваш стол? – Она наклоняет голову, как будто ослышалась. И не стала это делать.

– Да. – Я скрещиваю руки на груди. – Но если Вы предпочитаете отметку в личном деле, я всегда могу…

– Нет. – Она делает шаг вперед и кладет свои руки на мой стол. Так наивно. Неужели она действительно верит, что я бы отправил кому-то на нее жалобу? Разве в школах не преподают практику работы с персоналом? Ладно. Будет лучше, если она подумает, что отметка в файле на что-то повлияет.

– Что дальше? – Ее язык облизывает нижнюю губу, когда я поворачиваю руки.

– Прогнись в талии. – Я протягиваю руку и кладу ей на спину, подталкивая ее к столу и заставляя ее упругую попку выгнуться.

– Что ты…

– Помни, солнышко, это избавит тебя от необходимости заметки в деле. – Я хватаю её за подол юбки и медленно тяну его вверх. Ее белые трусики безупречны, кружевная ткань высоко сидит, как шорты для мальчиков, вдоль ее ягодиц, а затем проникает между ними.

Она задыхается, когда я провожу кончиками пальцев по ее мягкой, теплой коже.

– Это и есть дисциплина. – Я делаю шаг назад и смотрю на то, что она мне открыла. Я хочу еще больше раздвинуть ее ноги и увидеть киску, но сейчас я хочу не этого. Мой член не выигрывает, когда устраивает смертельный поединок с моей молнией. Но я человек слова, и назначу ей наказание, которого она заслуживает. – Вы понимаете, что это профессиональное развитие? – Я сгибаю пальцы.

Она смотрит на меня через плечо широко раскрытыми глазами лани.

– Да, – пискнула она.

– Вы признаете, что нуждаетесь в дисциплине? – Я встречаю её пристальный взгляд.

– Я… – Она тяжело вздыхает и двигает бедрами. – Да.

– И ты предпочитаешь это заметке в деле? Правильно? – Ее бедра снова двигаются, и, если бы я знал её лучше, я бы подумал, что она возбуждена. Что она хочет, чтобы я шлепнул по ее попке своей ладонью. И, возможно, она хочет, чтобы я сделал гораздо больше, чем это. Но я этого не сделаю. В конце концов, речь идет об исправлении, а не о какой-то безвкусной работе.

– Мне нужно, чтобы ты сказала, что понимаешь и принимаешь эту дисциплину. Если откажешься, то все равно сохранишь работу. Не беспокойся о том, чтобы разочаровать меня. – Не разочаровывай меня. Что-то подсказывает мне, что она этого не сделает. Мое солнышко хочет доставить мне удовольствие.

– Я принимаю. – Ее голос хриплый, сексуальный, и я боюсь, что могу зациклиться на нем гораздо сильнее, чем следовало бы.

– Хорошо. Очень хорошо. – Я занимаю позицию, мою руку уже покалывает в предвкушении. Отступив назад, я шлепаю ее по заднице с сильным шлепком, и она толкается вперед, ее бедра покачиваются, когда восхитительный визг вырывается из ее рта.

Когда я снова отступаю назад, я улыбаюсь впервые за долгое-долгое время и замахиваюсь над ее сочной задницей с такой силой, какой никогда раньше не пользовался. Оглушительный шлепок разносится по комнате, и ее крик, как огонь, разливается по моим венам.

Я шлепаю ее по круглой попке еще несколько раз, хотя и не так сильно. Когда я заканчиваю, то хочу упасть на колени и поцеловать покрасневшие места. Но я этого не делаю. Потому что я профессионал. Вместо этого, я хватаю подол ее юбки и опускаю его, а затем поворачиваю ее лицом ко мне.

Она задыхается, ее глаза блестят, а губы приоткрыты. Ее взгляд устремляется к моему рту.

Я делаю шаг назад.

– Вы можете идти, мисс Лавин. И, пожалуйста, имейте в виду, что любые дальнейшие нарушения моих протоколов приведут к последующему дисциплинарному взысканию. – Я знаю, что если бы я протянул руку меж ее бедер прямо сейчас, то нашел бы ее горячей и влажной. Я чувствую это, но не делаю. В конце концов, мы на работе.

– Я просто… – Она делает несколько шагов, останавливается, поправляет

юбку, затем идет более целеустремленно. – Я буду за своим столом. – Открыв дверь, она выходит.

Я ухмыляюсь и пытаюсь поправить свой твердый как камень член так, чтобы мои боксеры не задушили его. Она будет чувствовать меня какое-то время. Давайте просто посмотрим, останется ли она такой же солнечной после маленькой стычки с моей ладонью.

Глава 6

Джорджия

Я притопываю ногой, поднимаясь на лифте на свой этаж. Это мой второй день, и сегодня я нервничаю больше, чем вчера. Все изменилось. Я имею в виду не только здесь, в офисе, но и внутри моего тела. Кажется, со мной что-то не так. Пульсация между ног временами становится невыносимой. Она проходит на некоторое время, а затем, как только я начинаю думать о том, что произошло в офисе мистера Бакстера, она возвращается снова. Ощущение его ладони на мне все еще остается в памяти, напоминая о дисциплине, которую он мне преподал. Я даже не уверена, почему позволила ему это сделать, но знаю, что мне это понравилось, и это меня смущает.

– Мяу. – Мистер Брюзга дает понять, что он готов сбежать из моей гигантской сумки. Я хотела пронести его в офис незаметно, поэтому оставила его переноску дома и решила принести его сюда в своей сумке. Я провела часть прошлой ночи, читая руководство компании. Там нет ничего о том, что нельзя приносить домашних животных или любых животных на рабочее место. Я также ничего не нашла о них в документах, которые дал мистер Бакстер. Он также никогда на самом деле не говорил мне «нет», когда я спрашивала о том, чтобы взять мою кошку на работу, так что на самом деле я просто использую тот факт, что об этом никто не написал в правилах.

Я засиделась допоздна, создавая жилет для мистера Брюзги, который ему, похоже, действительно пришелся по душе. Я была уверена, что будет не просто надеть свитер на него, потому что он постоянно вырывался. Не то чтобы я его виню. Я использовала розовый блеск, чтобы написать «Кот-терапевт» на его милом маленьком жилете. Он выглядит очень очаровательно и в то же время полупрофессионально.

Ты делаешь это, чтобы разозлить своего босса, шепчет мой разум. – Нет. – Я бы никогда так не поступила.

– Нет? – спрашивает человек в лифте рядом со мной.

– Простите. Я Джорджия. Я бы пожала Вам руку, но мои сейчас заняты. – В одной руке у меня сумка с мистером Брюзгой, а в другой – сумка, наполненная коробками десертов, которые я приготовила. Еще одна сумка висит у меня на руке. Там полно вещей, которые я хочу поставить на свой стол, чтобы оживить его.

– Я Курт. Позвольте помочь Вам. – Он в одном из тех модных костюмов, как и все остальные здесь. Я думаю, что он работает где-то в этом здании.

– Это так мило с Вашей стороны.

Он забирает у меня контейнеры с печеньем. Миссис Уилсон съела пирожные, которые я испекла для нее. Наконец-то я нашла ее слабое место. Одна сварливая задница в кармане, и еще одна на подходе. Мое лицо горит, когда я думаю о своей собственной заднице. Я все еще чувствую его прикосновение там. Я чувствовала его всю ночь. Я не могла перестать думать об этом. Я даже написала по электронной почте своей лучшей подруге Джули о том, что произошло. Она работает медсестрой в организации «Врачи без границ», и с ней часто бывает трудно связаться, но я знала, что у нее найдется для меня какой-нибудь совет. Скорее всего, шутка о моей киске.

– Вам на верхней этаж? – спрашивает Курт.

– Ага. Я новый помощник мистера Бакстера. – Я улыбаюсь ему и стараюсь оставаться позитивной, когда речь заходит о моем боссе. Меня беспокоит, что большинство работников, казалось, были отвергнуты мистером Бакстером. Я знаю, каково это – быть изгоем. Я не хочу этого ни для кого.

– Это очень плохо. – Он качает головой. Лифт звенит, и он выходит со мной на мой этаж.

– Почему это плохо? – Это потому, что он шлепает своих помощников? Я не могу заставить себя спросить об этом. Курт следует за мной в комнату отдыха.

– Он просто довольно быстро увольняет их, а ты кажешься… – Снова, как Сэм, курьер, чьи глаза блуждали по мне. – Милой.

– Спасибо. – Наверно.

Он смеется, ставя мои контейнеры.

– Не уверен, что это хорошо, если ты работаешь на мистера Бакстера.

Я открываю одну из коробок и предлагаю ему печенье.

– Я не могу, но выглядят аппетитно. – Снова его глаза блуждают по мне, как будто он говорит обо мне, а не о печенье. Он похлопывает себя по твердому животу, и я уверена, что под тканью упаковка из шести кубиков. – Пытаюсь сохранить эти мышцы пресса.

– Курт, убирайся с моего гребаного этажа. – Я резко оборачиваюсь и вижу мистера Бакстера, стоящего в дверях комнаты отдыха и выглядящего таким же красивым, как всегда. Еще рано. Я не ожидала, что он будет здесь. В расписании указано другое время выхода на работу. Должно быть, он что-то изменил, что может сигнализировать о том, что я опаздываю. Обычно я бы расстроилась из-за этого, но пульсация между моих ног, кажется, возвращается, когда я думаю о том, что он снова накажет меня.

– Надеюсь увидеть Вас снова, Джорджия. Было приятно познакомиться с Вами, – говорит Курт, прежде чем выйти из комнаты отдыха. Он даже не обращается к мистеру Бакстеру перед уходом. На несколько мгновений после ухода Курта в комнате повисает тишина.

Я решаю растопить лед. Я приклеиваю широкую улыбку с намерением предложить ему печенье. Прежде чем успеваю открыть рот, из моей сумочки доносится рычание очень сумасшедшего, но в то же время очень милого котенка.

Глаза мистера Бакстера обшаривают комнату в поисках источника звука. Его взгляд останавливается на мне, и я молюсь, чтобы мистер Брюзга молчал, пока я не вернусь за свой стол. Я не хотела, чтобы мой босс так узнал о новом сотруднике «Бакстер Интернэшнл».

– Печенье? – Я предлагаю.

Я толкаю контейнер к нему, делая шаг назад. Очевидно, мистер Брюзга относится к той же категории, что и остальные здешние люди, которые не питают нежных чувств к мистеру Бакстеру.

– Джорджия. – Он смотрит на контейнер с печеньем. Он не похож на любителя печенья. Держу пари, он терпеть не может посыпку. Это помогает охладить некоторые из тех странных чувств, которые я испытываю к нему прямо сейчас.

– Я думала, что теперь я солнышко? – Он назвал меня так вчера в своем офисе. Я думала об этом прошлой ночью, когда лежала в постели, пытаясь унять пульсацию между бедер. Но в кои-то веки мистер Брюзга решил, что хочет спать со мной, что убило все резвые попытки с моей стороны.

– Ты просто так даешь кому-нибудь свое печенье, солнышко?

– Ну, да. Я думаю, что это хороший способ…

Он берет контейнер с печеньем, заглядывает в пакет, где лежат другие печенья, затем берет их, прежде чем выйти из комнаты отдыха. Я остаюсь стоять там. Он что, только что украл все печенье?

– Следуй за мной, Джорджия.

– Солнышко, – поправляю я его, ускоряя шаг, пытаясь не отстать. Мистер Брюзга издает еще одно громкое мяуканье. Ему не нравится бегать. Будь то он сам, делающий это, или когда он в твоих руках и бежишь ты. Для него это максимальный предел лени.

Мистер Бакстер останавливается, и я чуть не налетаю прямо на него.

– У тебя в сумке кошка, не так ли? – Он смотрит на меня сверху вниз. Мне приходится запрокинуть голову назад, чтобы посмотреть на него снизу вверх. Сейчас, наверное, не время говорить ему, что некоторые из этих печений предназначены для Кристен. Ты не можешь украсть печенье у беременной женщины. Вероятно, в руководстве для сотрудников длиной в милю есть правило на этот счет.

– Может быть. – Я облизываю нижнюю губу. Глаза мистера Бакстера всегда устремляются туда, когда я это делаю. У меня такая нервная привычка. Интересно, как он отреагирует на это. – Я прочитала книгу правил и…

– Конечно, ты это сделала. – Он смотрит вниз на мою сумку, которая теперь двигается. Мой обычно ленивый кот не может хоть раз успокоиться! – Открой сумку, Джорджия.

– Солнышко, – поправляю я. О боже мой. Что со мной не так? Я нарочно тыкаю в него пальцем.

– Солнышко. – Он рычит, от чего я испытываю странные ощущения. Затем мистер Брюзга делает один ответный удар. Я борюсь с собой, чтобы не рассмеяться.

– Открой. Ее.

– Хорошо. Вы сами попросили, – предупреждаю я, открывая сумку для еще одного сварливого мистера Брюзги.

Глава 7

Лиам

Через дверь просачиваются голоса счастливых сотрудников, воркующих над угрюмой кошкой, которую Джорджия устроила в маленьком гнездышке рядом со своим столом. Это продолжается уже несколько часов, и я почти дошел до того, что хочу уволить всех в здании и начать все сначала.

Моя дверь открывается, и я испытываю крайнее раздражение, обнаружив, что в комнату входит Брэдли.

– Это самая милая вещь, которую я когда-либо видел. – Он смахивает немного кошачьей шерсти со своего костюма. – И кошка тоже неплохая.

Мои волосы встают дыбом.

– Не смотри на нее.

– Что? – Он садится в свое привычное место. – С каких это пор я не могу глазеть на дам в офисе?

– С этих, – почти кричу я. Он поднимает свои светлые брови. – Потому что она часть плана, – торопливо продолжаю я. – Я не хочу, чтобы ты все испортил. Мы должны прижать Дункана Лавина к стене, и если ты пойдешь и разрушишь…

– Я ничего не порчу. – Он отгоняет эту мысль тыльной стороной ладони. – Я просто хотел зайти и посмотреть на кошку, о которой все говорят. Я не могу поверить, что ты позволил ей привести эту злую, пушистую тварь на работу. Она зарычала на меня, когда я подошел. – Он смеется. – И на ней эта ужасная блестящая жилетка. Мне даже жаль беднягу.

– Я не давал ей разрешения на кота. Это тема, которую я намерен обсудить с ней за обедом.

– Ты обедаешь с ней? – Он встает и подходит к коробке с печеньем на моем столе, затем открывает крышку. – Откуда они взялись?

Я протягиваю руку и отталкиваю его руку.

– Это мои.

– Вау. – Он ухмыляется. – Она сделала их, не так ли? Она испекла эти печенья, чтобы поделиться ими, а ты, как гребаный Монстр Печенья-Гринч, которым ты являешься, сохранил их для себя. Признай это.

– Я не могу допустить, чтобы она раздавала печенье сотрудникам. – Я снова сажусь и поправляю галстук. – Могут возникнуть проблемы с департаментом здравоохранения. Она могла бы отдать их этому идиоту из почтового отделения, Джиму. – Я стискиваю зубы и испытываю сильное искушение поднять трубку и уволить его. – Он мог бы совершать обход и подавиться, и тогда, где бы мы были? Мы не можем так рисковать.

– Ты странно себя ведешь. – Он прислоняется к моему столу и смотрит на меня сверху вниз. – Страннее, чем ты когда-либо был, и ты чертовски странный. Никакого интереса к женщинам, никакого интереса к наркотикам или выпивке, никакого интереса к сладостям… – Он снова смотрит на печенье. – Не интересуешься ничем, кроме денег и власти. Но теперь, ни с того ни с сего, ты запасаешься печеньем и планируешь взять свою помощницу на благотворительный Гала-концерт?

– Я не беру ее в качестве своей помощницы. Она собирается нанести прямое оскорбление своему отцу. Потому что она все время будет со мной, иначе я ее уволю, а потом занесу в черный список.

– Она знает обо всем этом?

– Конечно, нет. – У меня всегда такое чувство, что с Брэдли я играю в шахматы, пока он писает на шахматную доску. – Она ни о чем таком понятия не имеет.

– Ты вообще просил ее пойти с тобой на Гала-концерт?

– Почему я должен спрашивать? Я скажу ей сегодня за обедом, и она сделает так, как ей скажут, или столкнется с последствиями. – Мою руку покалывает, когда я представляю, как она снова склонилась над моим столом, получая наказание за то, что привела этого пушистого зверя в мой офис.

Брэд смеется и отступает.

– С таким выигрышным предложением, как она может сказать «нет»?

– Вот именно. – Я не знаю, почему он смеется. Конечно, она согласится. Она должна. Это часть ее работы.

– Позже, псих. – Он открывает дверь. – И не забудь, что в три у нас заседание совета директоров.

Я ничего не забываю. Брэдли – это тот, кто часто опаздывает с пятнами губной помады на воротнике.

Голоса становятся громче, когда Брэдли уходит, и я слышу мужской голос.

– Я бы с удовольствием погладил твою киску.

Я вскакиваю на ноги и выхожу за дверь, прежде чем успеваю сделать еще один вдох. Курт вернулся и опускается на колени, чтобы погладить волосатого монстра, когда он смотрит на мое солнышко.

– Я хотел спросить, что ты делаешь в обед. Мы могли бы пойти в новое место, где падают суши…

– Я сказал держаться своего этажа, Курт. – Мне никогда не нравился этот человек. Но он отличный вице-президент по маркетингу, и мне было бы трудно найти другого кандидата с таким количеством связей, как у его семьи с деньгами. Тем не менее, он опасно близок к тому, чтобы охрана вывела его из здания.

– Я просто хотел зайти, чтобы быть дружелюбным. – Он встает, его глаза устремлены на мое солнышко, которое, верное своему имени, тепло улыбается ему. Почему она улыбается другим людям? Это просто смешно. Платят ли ей зарплату другие люди? Нет. Я плачу. Воспитывают ли ее другие люди сильной рукой? Нет. Я. Только я.

– Тащи свою задницу обратно на четырнадцатый этаж. Если я захочу, чтобы ты был здесь, я позову. – Он свистит и поднимает руки вверх.

– Извините, босс. Я не знал, что у Вас правила насчет моих визитов.

– Теперь знаешь. – Я подхожу к нему. Недостаточно близко, чтобы напрашиваться на удар кулаком. Не то чтобы этот парень когда-нибудь поднял бы на меня руку, даже если бы захотел. Я тренируюсь каждое гребаное утро с пяти часов, чтобы отступить от вскочившей осы в перекошенном костюме. – Уходи, если только ты здесь не для того, чтобы дать мне те маркетинговые предложения, которые должны быть представлены сразу после заседания правления.

Он качает головой и поворачивается.

– Сейчас работаю над ними. – Он исчезает в коридоре.

Я жду, пока не слышу, как открывается и закрывается лифт. Обернувшись, я обнаруживаю, что Джорджия таращится на меня снизу вверх.

– Когда подадут обед, приходи в мой офис. Оставь этот ходячий комок шерсти, – я указываю на черно-серого полосатого кота со злыми глазами и в ситцевом жилете, – здесь. Нам нужно кое-что обсудить.

На ней лифчик? Должно быть да, но то, как ее соски выступают под тонким белым свитером, заставляет горячую кровь закипать во мне. Они не были видны для этого куска дерьма Курта. Они только для меня, и их нужно хорошенько укусить, чтобы она знала, что не стоит разговаривать с Куртами или Брэдли всего мира. Эти люди – пользователи, грязные ублюдки, которые хотят только одного. Не такие, как я. Я помогаю людям. Точно так же, как намерен помочь Джорджии за обедом.

– Закажи все, что хочешь. Убедись, что курьер будет здесь через полчаса. – Я возвращаюсь в свой офис и останавливаюсь в дверях. Сегодня ее юбка снова кажется короткой. Я уверен, что это нарушение дресс-кода. Я добавляю еще одну отметку к ее наказанию, еще немного дисциплины. Несмотря на то, что после этой у нее никогда не будет другой работы, я намерен повернуть ее в правильном направлении. По крайней мере, она будет для меня хорошим работником. И, в конце концов, она поблагодарит меня за все мое внимание и заботу.

Я подхожу к своему столу и сажусь, чтобы просмотреть свои многочисленные электронные письма.

Одно особенно бросается мне в глаза.

Ты сукин сын. Нанял мою дочь? Я знал, что ты подлый ублюдок, но это действительно ниже некуда. Я не продам тебе активы Лавина, что бы ты ни делал. Моя дочь не повлияет на меня. Так что иди на хер.

О, и передай своей маме от меня привет, ты, кусок дерьма.

Дункан.

Я откидываюсь назад и улыбаюсь этому сообщению. Дункан сделал свой первый ход. Слабый, но все равно ход. Несколькими нажатиями клавиш я открываю устав корпорации Лавин, корпоративный документ, который, как думал Дункан, хранился в целости и сохранности на темном сервере, к которому никто никогда не получит доступа. Слишком плохо для него, что мой финский хакер взломал его и украл учредительный договор, написанный отцом Дункана.

Он думает, что я нанял его дочь на низкоуровневую работу «око за око». Чего он не понимает, так это того, что мое маленькое солнышко – это грозовая туча, которая обрушит разрушительный дождь на его голову. Это всего лишь вопрос времени.

Но сначала моей помощнице нужно выучить урок, и я как раз тот человек, который может ее проучить. Я встаю, когда слышу, как она тепло здоровается с курьером. Держу пари, она улыбается ему. Улыбка, которая должна быть моей. Возможно, ей нужен урок и по этой части.

Я потираю руки и жду, когда она постучит.

Глава 8

Джорджия

Я нарезаю стейк мистера Бакстера на маленькие кусочки и кладу немного на маленькую тарелку для мистера Брюзги, зная, что ему придется обедать одному. Джанет предложила присмотреть за ним, пока я пойду на обед с мистером Бакстером.

Всем понравилось, что сегодня в офисе был мистер Брюзга. Даже Курт пришел навестить его, но мистер Бакстер позаботился о том, чтобы выйти из своего офиса и напугать беднягу. Я не могу понять поведение мистера Бакстера. Иногда мне кажется, что он немного ревнует, но я знаю, что этого не может быть. Он, наверное, больше беспокоится о том, чтобы я была сосредоточена на работе. Сосредоточиться было трудно не из-за Курта. Это был мистер Бакстер. Каждый раз, когда я пытаюсь выполнить свою работу, мои мысли возвращаются к порке в его офисе. Меня ждала еще одна? Привела ли я мистера Брюзгу на работу, зная, чем это обернется?

– Я вернусь прежде, чем ты заметишь. – Я глажу его по голове, прежде чем готовлю оставшуюся часть обеда мистера Бакстера, а также моего, и направляюсь в его офис. Волнение охватывает меня, когда я задаюсь вопросом, что ждет меня по ту сторону двери. Будет ли это профессиональный обед или такой, от которого у меня снова будет покалывать в попке и пульсировать между ног? Мне нужно, чтобы он это исправил. Порка, на которую я надеюсь, только усугубит ситуацию. Я понятия не имею, что делать.

Что я точно знаю, так это то, что сегодня я совершила ряд нарушений, и я готова заплатить за них. Я знаю, что это неправильно, но ничего не могу поделать с тем, что мне нравится и раза в раз совершать неправильные поступки. Это маленький акт восстания, который для меня в новинку, но очень волнующий.

Я толкаю дверь его офиса, натягиваю улыбку на лицо и вхожу.

– Обед, – щебечу я.

– Это заняло у тебя много времени. Тебе не обязательно болтать со всеми подряд. Курьеру не обязательно знать, что ты говоришь по-французски. – Он бросает на меня взгляд с экрана своего компьютера. – Этого даже не было в резюме. – Он почти злится из-за того, что чего-то обо мне не знает.

– Самоучка. Не на высоте, но достаточно хорошо. Tu es extra grincheux aujourd'hui (перевод с французского – Ты сегодня очень сварлив), – выпаливаю я с улыбкой. – Я не занималась этим в колледже, поэтому не была уверена, что должна включить это в свое резюме.

– Ты только что назвала меня сварливым? – Его челюсть сжимается. Я наблюдаю, как его рука, лежащая на подлокотниках кресла, сгибается, и мне интересно, думает ли он о том, чтобы они снова наказать меня.

– Нет. – Это не ложь. Я просто сказала, что сегодня он был очень раздражительным. Я все еще немного шокирована тем, что он больше ничего не сказал о том, что мистер Брюзга здесь. Скорее всего, это потому, что он такой очаровательный. Даже мистер Бакстер не может сказать о нем ничего плохого.

– Мы будем есть в ближайшее время? – Он смотрит на поднос в моих руках.

Я улыбаюсь, когда ставлю наши обеды на его стол. Я подталкиваю его тарелку к нему. Я сажусь в удобное кресло напротив него, беру свой контейнер и открываю. Я облизываю губы при виде обеда и готовлюсь приступить к делу.

– Ты порезала мой стейк? – Его голос низкий, хриплый.

Я поднимаю взгляд от множества десертов, которые заказала на обед. Он сказал мне заказать то, что хочу, поэтому я выбрала пробники десертов. Он украл все печенье этим утром, и мне нужна моя сладкая доза, иначе я, как известно, становлюсь немного нахальной.

– Ну, я могла дать немного мистеру Брюзге, – признаюсь я. – Я забыла принести ему обед. – Я наблюдаю, как мистер Бакстер на этот раз действительно проявляет эмоции. Он в шоке. Его рот даже слегка приоткрывается. – Он почувствовал запах мяса и продолжал пялиться на него. Я разрезала несколько маленьких кусочков и подумала, что если я уже начала его резать, то стоит разрезать его для Вас. Так что, не за что?

Он пристально смотрит на меня.

– Ты знаешь, что это стейк Кобе за четыреста долларов?

– Невежливо говорить о деньгах, – шепчу я ему и беру вилку. – Мистер Брюзга только лизнул его, а потом задрал нос, так что я не уверена, что Ваш стейк стоит такой цены.

– Мисс Лавин. – Он отодвигает свой поднос с едой.

– Эй, Вы должны это съесть. Это четыреста долларов, – напоминаю я ему. – Ладно, может быть, это стоит всего триста долларов, так как у мистера Брюзги другая сотня.

– Мисс Лавин. – На этот раз он произносит мое имя более настойчиво. Мой желудок слегка трепещет от волнения. Это приближается? Не зашла ли я сейчас слишком далеко?

– Солнышко, – напоминаю я ему с улыбкой.

Бинго. Он встал со стула.

– Приберегите мои десерты, – говорю я, когда он начинает делать движение, чтобы убрать со своего стола. Он выпускает череду проклятий, от которых мое и без того разгоряченное лицо приобретает более красный оттенок. Он действительно хватает мою еду и откладывает ее в сторону. Я вскакиваю со стула, слишком нетерпеливая к тому, что сейчас произойдет.

– Тебе следовало бы есть более здоровый обед.

– Хотите сказать, что я толстая? – Я немного склонна к полноте, но как я могла не быть такой с моими убийственными навыками выпечки?

– Беру свои слова обратно. Съешь весь десерт. Твоей заднице нужно стать немного больше.

Я ахаю, когда он протягивает руку и мягко поглаживает мой зад.

– Я бы не хотел, чтобы ты потеряла такую форму. Я позабочусь о том, чтобы в меню обеда всегда был хотя бы один десерт.

– Мы теперь каждый день обедаем вместе? Это не то, что было написано в календаре. Я должна придерживаться календаря. Завтра Вы обедаете с кем-то по имени мистер Лонгвей. Курт собирался отвезти меня в…

Мои слова замирают, когда он разворачивает меня, прижимая к столу. Моя юбка задирается.

– Солнышко.

– Упс, – выдыхаю я. Я не могу остановить свое дрожащее тело. – Я просто забыла. – Хорошо. Это ложь. Черт возьми. Я ненавижу лгать. – Ладно, я не забыла, – признаю я.

– Значит, ты не только солгала, но и намеренно не надела сегодня трусики? – Он издевательски цокает языком. – Список вещей, которые ты сделала неправильно сегодня, просто растет с геометрической прогрессией. Я не уверен, что порки будет достаточно.

Мое дыхание учащается, а сердце начинает колотиться. Я не знаю, что делать со всем, что чувствую в этот момент. Так много эмоций захлестывает меня.

– Что Вы собираетесь со мной сделать? – Я спрашиваю. И снова я не могу удержаться от того, чтобы не пошевелиться. Его рука только мягко скользит по моей заднице, как будто он думает. Так много грязных вещей приходит на ум. Вещи, о которых я читала в книгах, но никогда не думала, что буду делать.

– Ты получишь порку. – Он дает мне быстрый шлепок. Стон срывается с моих губ. Его рука потирает это место, затем опускается ниже, к моему лону. Я думаю о том, что он найдет, если спустится ниже. Я могу почти гарантировать, что это мокрое липкое месиво, но он останавливается прямо перед тем, как дотронуться до меня. Его рука снова поднимается вверх. Я хочу крикнуть ему, чтобы он опустил ее ниже, но моя застенчивость берет верх. Очевидно, что это порка и ничего больше. Я накосячила и должна быть наказана. Этот ход мыслей не помогает пульсации между ног.

– Ты пойдешь со мной на благотворительное мероприятие в пятницу. – Он прижимает ко мне что-то твердое. Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, чтобы не издать еще один стон. Я почти уверена, что это его эрекция. Он возбужден так же, как я? Он тоже это чувствует? Он так хорошо умеет скрывать свои чувства. В то время как на моем лице все написано. Невозможно скрыть, что я чувствую. По крайней мере, я так думаю. Может быть, я прячу то, что чувствую, за улыбкой. Неужели это так отличается от того, что делает он?

– Свидание? – Я спрашиваю. Он приглашает меня на свидание? Я хочу повернуться, чтобы посмотреть на него, но снова моя застенчивость останавливает меня, и я не уверена, что хочу читать выражение его лица прямо сейчас.

– Нет, – резко говорит он.

– Ладно. Я буду работать в пятницу вечером.

Он сильно шлепает меня. Звук раздается в комнате. Кажется, ему почти не нравится тот факт, что я сказала, что это для работы. Его рука жалит, но не так сильно, как его слова. Я знаю, что он говорит, что это не свидание, не должно причинять вреда, но это так, и я не могу понять почему.

Глава 9

Лиам

Профессионализм. То, на чем основана моя компания. Есть причина, по которой я нахожусь в каждом списке перспективных генеральных директоров. Я молод, но не импульсивен, смел, но не дерзок. Прежде всего, я непревзойденный профессионал. Я должен поддерживать эти стандарты.

Вот почему задница моего солнышка становится красной от нескольких сильных ударов ладони. Она стонет, ее низкий пронзительный крик – требование. То, с чем я должен считаться. Поэтому я даю ей больше дисциплины, наказывая ее за кошку, юбку и больше всего – за то, что она намеренно оставила свои трусики дома.