Текст книги "На пороге мира"

Автор книги: Миха Французов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)

Глава 7

– Конкурс проведен, группа набрана и переброшена в расположение СКООН в Кадетское Училище Новопитера. Инструктора прибыли и размещены. Оборудование, присланное из Москвы, установлено. Занятия начались со вчерашнего дня, – рапортовал невзрачный мужчина в невзрачном костюме с планшетом в руках. – Проект группа «Скунс» запущен. Можем смело докладывать наверх.

– Наконец-то, – хмуро ответил такой же невзрачный мужчина, сидящий за дубовым письменным столом. – Сроки превышены в полтора раза. Мне уже всю плешь проели запросами. А сегодня утром уже непрозрачно намекнули, что пора собирать вещи из кабинета.

– Вы же прекрасно знаете, что причины были более чем объективны…

– Их это не волнует.

– Понимаю… Но сейчас можно расслабиться.

– Расслабляться нельзя даже в собственной постели, с собственной женой за бронированной дверью! – жестко сказал мужчина, что сидел за дубовым письменным столом. Второй вытянулся и замолчал. Первый поднял трубку стилизованного под старину телефонного аппарата, стоящего на столе, соединенного прямой шифрованной проводной линией со станцией дальней космической спецсвязи. В столе открылся маленький прямоугольный экранчик, повернутый в сторону сидящего за этим столом мужчины. Второй мужчина, вытянувшийся напротив стола по стойке «смирно», происходящего на экране видеть не мог, но не мог и иметь уверенности, что его самого «на том конце» не видят. Камер ведь может быть и больше, чем одна.

– Полковник Васин… Разрешите доложить… Да, программа «Скунс»… Так точно, запущена… Сегодня в полном объеме… Так точно… Я, товарищ генерал… Слушаюсь, товарищ генерал… Будет выполнено, товарищ генерал… Я понял, товарищ генерал… Долбоебы, так точно, товарищ генерал… Так точно, товарищ генерал… Нет вопросов, товарищ генерал… Разрешите выполнять, товарищ генерал… Есть! – мужчина положил трубку, экранчик опустился, снова сровнявшись с поверхностью столешницы, сбоку на чернильнице мигнула лампочка, сообщая, что на станции связи передача сигнала окончена (в базовой комплектации пульта связи этой лампочки предусмотрено не было, она появилась тут только по личному распоряжению хозяина кабинета и была его маленькой гордостью, поскольку прежний хозяин перестал быть таковым как раз, однажды попавшись на «эффект страуса», что мол ты не видишь, значит тебя не видят, и наговорив лишнего после исчезновения экранчика).

Мужчина достал платочек и отер пот со лба.

– Ладно, с делом пока все. Как там «Кашим»?

– Делает успехи. Шесть операций на счету. Опять безупречен, эффективен и крайне жёсток. СКООНовцы «Ваншотом» прозвали за эту жесткую эффективность. Побаиваются его… Слишком легко убивает. Вообще без эмоций и колебаний нажимает на курок. Что в бою, что после боя. Осторожен также до крайности: действует только наверняка, не рискует даже тогда, когда его к этому подталкивают. Но при этом действует с крайней дерзостью. Вообще – человек крайностей. Как командир дюжины, еще ни разу не потерял ни одного бойца.

– Учеба как? Выдерживает темп?

– Вполне. Даже к «Скунсам» прибился в первый же день начала программы. Там неразбериха была со списками, так что инструктора не прогнали…

– Тринадцатым опять стал значит, – задумчиво побарабанил пальцами по подлокотнику первый мужчина. – Судьба, чтоли у него такая?

– Дать указание инструкторам?

– Нет. Пусть остается, как есть. Официально в списки «Скунсов» не вносить, но препятствий в учебе не создавать. Пусть попытается потянуть все сразу, раз уж замахнулся. Не сможет – его неудача. Сможет – его победа. А собственный, неподотчетный Центру «Скунс» нам пригодится. Главное, чтобы он таковым, неподотчетным и оставался. Я понятно выражаюсь?

– Понятно, – ответил второй мужчина, делая пометку в своем планшете.

– Нештатный гражданский специалист «Кашим» по бумагам к программе «Скунс» отношения иметь не должен! И ни одна проверка, ни один отчет, что б… Ну, вы меня поняли.

– Так точно, вас понял, – кивнул второй мужчина.

– Деньги так и не потратил он? – сбавив обороты, поинтересовался первый мужчина, тот что сидел за дубовым письменным столом.

– Точно так – до сих пор только мелкие траты. – Еще немного, и ему уже на квартиру в центре хватать будет. Но… – развел руками второй мужчина. – Кстати, есть вопрос, требующий вашей санкции.

– Слушаю, – разрешающе кивнул первый мужчина.

– Я предлагаю использовать «Кашима» для решения проблемы с Ковером. В Альянсе. Официально ведь он в нашей конторе не числится…

– Соло, значит? – хмыкнул первый мужчина. – Да еще и на устранение… А потянет малыш-то?

– Более чем. Говорю же: нажимает на курок без раздумий и сожалений. В Альянсе уже бывал, язык на бытовом и базовом уровне освоил (преподаватель говорит, что лучший на курсе). Должен справиться. Задача как раз под него: тихо, дерзко, без следов и свидетелей.

– Что ж, разрешаю. Но кто такой «Кашим», из наших баз должно исчезнуть все: оставьте только позывной и ссылки на операции, в которых участвовал. Официальных операций. Но, ни фотографий, ни биографии, ни характеристик, ни особых примет, ничего остаться не должно. Ни в сети, ни в архивах. Все рассчеты с ним по-прежнему исключительно наличными. Обеспечение прикрытия перевести на режим «Альфа». СКООНовцы его СИБовский позывной знают?

– Нет. Он у них на «Малька» откликается.

– Вот пусть и дальше не знают. Отныне, о том, что «объект-13» из Л-51, детдомовец Жестянкин Леонид Васильевич, он же кадет Жестянкин, и «Кашим» один и тот же человек, должны знать только мы двое. По документам «объект-13» умер год назад от последствий многочисленных экспериментов, проведенных над ним в Л-51. Коршунова и тех двоих, что с ним в тройке были на штурме, с повышениями раскидать по другим подразделениям. Денежные рассчеты с «Кашимом» производить будете лично. Ковер – это серьезно. А уж если справится…

– Значит, вербовка отпадает?

– Да. Агентов много. Специалисты по улаживанию деликатных проблем, гораздо ценнее. Для них всегда много работы.

– А как же СКООН?

– Второй слой прикрытия. Пусть продолжает как есть. Для него самого ничего не должно поменяться. Просто время от времени будет выполнять задания соло, за двойную оплату.

– И «Скунс»?

– Все в силе. Только учиться с ними будет не «Кашим», а, случайно забредший кадет Жестянкин, позывной «Малек», талантливый мальчишка, трущийся возле СКООНа.

– Легенда в легенде… Будет исполнено, – сказал второй мужчина, делая пометки у себя в планшете.

– Вот и определились с тобой, Тринадцатый, – задумчиво проговорил первый мужчина. – Ладно, теперь к делу, о Ковере надеюсь прочитать некролог к концу следующей недели, а пока, что у нас по Черному Солнцу? Смогли выяснить источник их финансирования?…

Глава 8

– Я не знаю, как он это сделал, – развел руками мужчина, стоящий перед дубовым письменным столом с планшетом в одной из рук, которые он развел в своем извиняющемся жесте. – Просто сделал и все тут. Отчет писать, я его заставлять не стал – не тот случай, а просто так: он лишь пожимает плечами.

– Но прямо посреди заседания Совета ООН, Виктор Ковер вышел в туалет и застрелился там из собственного официально зарегистрированного пистолета! Который он и проносить-то в здание не имел права! Ни свидетелей, ни следов… Чисто! Как так? По вашей характеристике Кашима, он должен был влезть в охраняемый особняк, перебить охрану и ликвидировать Ковера, не оставив там никого живого. Но это… Выше моего понимания. Эффективность на грани фантастики! Это точно он? Не мог Ковер действительно сам застрелиться? – экспрессивно задал вопрос мужчина, сидящий за дубовым письменным столом. От эмоций, его переполняющих, он даже не смог остаться на месте и встал. Вышел из-за стола и начал прохаживаться по комнате.

– Не мог, – вздохнул мужчина, продолжающий стоять перед письменным столом. – Кашим сэлфи показал на своем коммуникаторе, с телом, только что прострелившего себе бошку, Ковера. Там еще даже рана на подбородке дымилась.

– Ожидал вопросов? Заранее готовил доказательства? – остановился, нервно прохаживающийся, мужчина и посмотрел на собеседника. – А он, случайно, ваш разговор с выдачей задания на тот же коммуникатор не записал?

– Нет, – уверенно ответил тот. – Наши специалисты прошерстили все его гаджеты и ноутбук. Найти смогли только следы удаления этого сэлфи (удалил он его при мне, как только показал, без просьб и напоминаний). Так что не думаю, что с этой стороны он может нам чем-то угрожать.

– Хорошо… Хотя бы это хорошо…

– Задание выполнено, проблема решена. Не понимаю вашего беспокойства, – решил уточнить мужчина, стоящий с планшетом.

– Действительно, проблема решена. Меня пугает КАК она была решена. Это же не просто какая-то забегаловка или подворотня, это ЗДАНИЕ ООН, черт бы его побрал! Там охраны, камер, жучков, датчиков, сигналок… Там же меры безопасности на самом высшем уровне! Досмотр чуть не на каждой двери в комнату. Мышь не проскочит! Там главы государств, между прочим, в тот день присутствовали! Там сам Император был! И это в десять лет!

– Ему одиннадцать.

– Пусть одиннадцать, черт с ним. Что будет в двадцать?

– Не могу сказать.

– Ладно, – вздохнул, успокоившийся, наконец, мужчина, возвращаясь к себе за стол и закуривая. – Правда ваша: задание выполнено, проблема решена. Эффективно и безусловно удачно. Но, что б об этом ни одна собака не узнала! Напоминаю – там присутствовал лично Император. И с нас голову снимут за такую самодеятельность, если просочится информация, что рядом с Его Императорским Величеством, в непосредственной близости, работал ликвидатор нашей службы. В СОИ сидят параноики – тут же угрозу монарху найдут и припишут. Нам.

– Убрать Кашима? – предположил мужчина с планшетом. Первый задумался, продолжая курить.

– Нет, – после достаточно продолжительного молчания сказал он, затушивая окурок в пепельнице. – Исполнитель, способный провернуть такое, нам точно еще пригодится. Тем более сомневаться в нем у нас нет причины, так ведь?

– Точно так.

– Оплата его устроила?

– Да, вполне. Он даже не пересчитывал. Просто взял деньги и расписался в липовой ведомости, которую я ему дал. Кстати, начинаю подозревать, что он не копит на что-то. Просто не знает, на что их тратить.

– А на что ты их потратишь, когда тебе одиннадцать лет? Квартиру не купишь, флаер тоже, в казино не пустят, в бордель сам еще не пойдешь, поскольку не знаешь еще, что делать с женщинами, алкоголь и наркотики не рассматриваем… Компьютеры? Техника? Одежда? Золото? Так он кадет – ему хранить это все негде, а носить разрешено только форму. Вот и остается еда, сладости, мороженное… А все это не так уж и дорого стоит.

– Пожалуй, – не стал спорить мужчина, стоящий напротив стола.

– Кашима не трогать, – вынес окончательное решение первый мужчина. – Пусть живет, как живет. Учится, работает. Он полезен, и у него хороший потенциал. Такие Коверы еще не один и не два раза появляться будут. И иметь инструмент для решения такого рода проблем необходимо. Иногда жизненно. Главная задача наша – обеспечить сохранение тайны. Причем именно с нашей стороны. Кашим, со своей, следов и зацепок не оставляет пока. Так что переходим к другим проблемам. А их у нас хватает и без Ковера. Источник финансирования Черного Солнца. Когда? Когда вы мне его сможете назвать, наконец? Сколько агентов удалось внедрить в их ряды?

– Мы работаем! Работаем. Внедрили уже трех агентов. Но они не в состоянии пока серьезно продвинуться в иерархии. Нужно время.

– Время? День? Час? Неделя? Месяц? Год? Сколько? До следующей крупной резонансной акции? Так нас в таком случае, раньше с должностей поснимают за такую работу!

– Мы работаем, работаем…

Глава 9

– Как там Кашим? – поинтересовался мужчина в невзрачном костюме, сидящий за дубовым письменным столом. Два года уже прошло с его поступления. Сколько ему сейчас?

– Тринадцать, – ответил мужчина с планшетом в руках, стоящий напротив стола.

– И как он?

– Учится, – пожал плечами второй мужчина. – Лучший на курсе. Один из лучших среди «Скунсов». Двадцать четыре боевых операции. В основном, в Альянсе и Султанате. Пять операций соло. Неизменно эффективен и безупречен. На курок нажимает без колебаний и сожалений. Прозвище «Ваншот» закрепилось за ним намертво, и он его полностью оправдывает. У «хакеров» так же высокие показатели. Купил недавно дорогой ноутбук на смену прошлому. В увольнениях ходит на флаердром и участвует в любительских гонках. Увлекся фехтованием. Я взял на себя смелость подобрать и перевести в его училище профессионального тренера по этой дисциплине.

– Одобряю, – кивнул мужчина за столом. – Ноутбук насколько дорогой?

– Пять тысяч, – пояснил мужчина с планшетом. Мужчина, сидящий за столом, присвистнул.

– В целом же, за прошедшие полтора года практически ничего не поменялось. Только подрос немного.

– Я ставил задачу побеседовать с выжившим охранником проекта «Хипнос». Выполнили?

– Так точно. Я лично летал на Урал-3. Запись беседы давно уже у вас, – отчитался мужчина, сверившись со своим планшетом.

– Позже просмотрю. Сейчас коротко, своими словами, общий смысл.

– Общий смысл сводится к тому, что «объект-13» напал совершенно без повода и немотивированно. Особенно, учитывая, что Царевин Павел Семенович (так зовут того охранника) проявлял некую заботу о тринадцатом. В рамках служебных обязанностей, конечно.

– Конкретнее?

– Угощал конфетами, иногда помогал дойти до камеры-бокса после особенно тяжелых опытов.

– Инструкцию нарушал значит? – хмыкнул мужчина, сидящий за дубовым письменным столом. – На режимном объекте, при работе с потенциально опасным подопытным?

– Получается так. Напал «объект-13» внезапно и действовал быстро. Царевин даже понять ничего не успел: помнит только боль в пальцах одной руки, потом второй, которой он пытался схватиться за первую, дальше темнота. Как позже выяснил – череп ему проломил Тринадцатый его же парализатором, сдернутым с пояса. Выстрелить из него «объект-13» не смог бы, так как там стоит блокировка по биометрическим параметрам владельца, а вот как следует ударить… Что собственно тот и сделал, предварительно пнув под колено Царевина, чтобы достать до затылка, не подпрыгивая.

– Продуманная атака, безупречное исполнение, максимальная эффективность при минимуме действий… Очень похоже на то, как вы описываете Кашима.

– Именно так, – кивнул мужчина с планшетом. – О самом проекте Царевин практически ничего не знает. Только то, что атмосфера там царила самая, что ни на есть гнетущая. Подопытные повально были неразговорчивы, мрачны и подавлены. После «процедур» длящихся по двенадцать-пятнадцать часов, выползали, словно, цитирую: «на них черти в аду уголь возили. И веяло от них тоской и жутью какой-то запредельной. А взгляд, словно в могиле побывали», – зачитал со своего планшета, стоящий напротив стола мужчина. – «Объект-13» прошел более сорока процедур за два с половиной месяца, хотя многие другие подопытные умирали после одной-двух.

– Занятно… Очень занятно… – побарабанил пальцами по столу первый мужчина. – Получается Тринадцатый обдуманно зачем-то напал на охранника, угощавшего его конфетами и сбежал, после чего был пойман и посажен в карцер. А буквально на следующий день в том секторе погибли все, кроме него и того самого охранника, угощавшего его конфетами… Случайность?

– Не могу сказать, – ушел от ответа второй мужчина, стоящий напротив стола с планшетом в руках.

– Очень уж похоже на некий план. Простой и, по неопытности, топорный. И все сходится, если предположить, что о ЧП Тринадцатый знал заранее. И знал, что единственный, хоть и исчезающе малый шанс на выживание у него будет только в карцере.

– Только откуда он мог знать о предстоящем ЧП?

– Вопрос, на который ответить может только сам Тринадцатый, – вздохнул мужчина, сидящий за дубовым письменным столом.

– Попытаться распросить его?

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Тогда что делать?

– Продолжать кормить его конфетами, надеясь, что перед следующим «ЧП» он не забудет и нас, как того охранника…

– Проломит череп?

– Спасет жизнь.

Глава 10

– Леонид! Ты полный бездарь! Настолько, умопомрачительно антиталантливого ученика у меня еще никогда не было! – возмущалась невысокая стройная девушка-инструктор по пилотированию. Перед ней, понурив голову, стоял кадет Жестянкин, которому, собственно, она и высказывала свое возмущение. И у нее были на это причины! Девятая пересдача зачета. Девятая! И снова полный провал.

Фееричный, можно сказать. Умудриться собрать учебным малым космолетом все, ВСЕ(!) препятствия на маршруте, посадить машину за край посадочной площадки и при этом не угробить себя, инструктора, сидящего в соседнем кресле и сам космолет, надо еще суметь! И это уже девятый раз!

И каждый раз именно так, словно назло, словно издевается! Но невозможно так издеваться! Чтобы специально изобразить такое, надо обладать, даже не талантом, а гениальностью.

И самое гадское – его нельзя с курса пилотирования отчислить, так как курс не профильный, в основную программу обучения не входит и является добровольным. А этот… упертый тип точно придет сдавать зачет и десятый раз точно. А перед этим заново проходить все этапы подготовки по теории, часы налета и зачет на тренажере. И опять ей с ним мучаться. Поскольку, в этом году, он один из трех «добровольцев» записавшихся на курс пилотирования. Причем, один уже сдался и бросил, а второй сдал и курс окончил. Вот и получается, что ходячая катастрофа Жестянкин является ее единственным и основным учеником на этот год. И с завтрашнего дня они будут проходить этот курс в юбилейный десятый раз! Господи помоги, спаси, помилуй и дай ей сил не прибить это недоразумение, с упорством достойным лучшего применения, штурмующее непростую науку управления летательным аппаратом класса «универсал» атмосфера-космос.

– Ну, как это у тебя получается? Ну, вот как? Мы же с тобой это все уже столько раз отрабатывали! Этот маршрут тебе уже во сне должен являться, сколько раз ты его на тренажерах проходил! Ну, почему, почему ты не можешь сдать этот проклятый зачет! – продолжала возмущаться Инструктор. Звали ее Валаньева Анастасия Константиновна. И сама она являлась буквально «вчерашней» выпускницей Новопитерского Высшего Военного Летного Училища, по распределению (и по протекции мамы – не последнего человека в военном ведомстве. Причем о протекции сама Анастасия не знала и считала, что ей просто «не повезло») попавшая Инструктором в Кадетское Училище на курс, который не пользовался большой популярностью из-за высоких требований по здоровью и соответствующих им нагрузок. Кадеты-связисты особенным физическим здоровьем и данными не блистали. Блистающие шли сразу в пилоты и десант, а не в связь.

Но и тут находились исключения. И одно из них стояло сейчас перед Анастасией Константиновной. И звали его кадет Жестянкин Леонид Васильевич.

Он стоял, понурив голову и осторожно поглядывал на девушку из-под бровей. Валаньеву нельзя было назвать такой уж ослепительной красавицей, нет. Но безусловно очень симпатичной она была. И смотреть на нее было приятно, даже под такие слова: раскрасневшаяся, слегка встрепанная, возбужденная и часто глубоко дышащая в летном комбинезоне «слегка не в порядке», как можно назвать расстегнувшуюся «чуть дальше» положенного Уставом молнию на груди, открывающую завораживающий вид на соблазнительное декольте девушки. А «достоинства» в этом декольте прятались хорошего такого второго размера.

– Ну что с тобой делать, Леонид! Ведь девятый раз уже! – поутих, наконец, боевой запал девушки. Она вообще не умела долго злиться. Особенно на Жестянкина. На него никто не умел долго злиться. Слишком открытый, веселый и непоседливо-непосредственный, потрясающе жадный до жизни мальчишка, умеющий улыбаться так, что губы собеседника сами собой начинают разъезжаться в ответной улыбке.

– «Понять и пррростить?» – ответил древней как мир шуткой Жестянкин и улыбнулся. – Никто же не пострадал, Анастасия Константиновна?

– Только мои нервы, – уже окончательно успокоившись, ответила девушка.

– Снова сначала, да? – осторожно, с непоймешь на что надеждой, спросил он.

– Нет, – ответила она, чуть подумав. – В этот раз я заберу тебя на две недели на орбитальную станцию подготовки пилотов-истребителей НВВЛУ. Если уж там из тебя пилота не сделают, то это невозможно в принципе!

– На орбитальную станцию?!! – восхищенно округлил глаза Жестянкин. – А вы и правда это можете?!

– Не скажу, что легко, – вздохнула она. – Но думаю, что могу. Ты-то сможешь догнать потом программу обучения? Сумеешь доздать экстерном хвосты за две недели?

– Конечно! Я уже так делал, чтобы на Конкурсы скрипачей попасть!

– Скрипачей? – удивилась она. – Ты умеешь на скрипке играть?

– Немного, – смутился Жестянкин и отвел взгляд в сторону.

– И чего смущаешься? – улыбнулась девушка. – Это же хорошо. Возьми с собой скрипку, сыграешь мне как-нибудь. Там же не целый день занятия! – парень все еще смущаясь, молча кивнул. – Ну, беги, собирайся!

– Слушаюсь, товарищ лейтенант! – вытянулся по стойке «смирно» Жестянкин, козырнул и выполнил команду Инструктора буквально.

* * *

– Ну что, дождались?! Черное Солнце таки нанесло удар, а мы до сих пор практически ничего не знаем! – повысив голос, начал высказывать вошедшему мужчине с планшетом, мужчина сидящий за столом. – Полтора года вы мне твердите: «работаем, работаем, работаем»! А результат – ноль! Даже меньше, чем ноль! Минус! – мужчина опустился в свое кресло и закурил. – Я чего-то не пойму: у вас орбитальную станцию Высшего Военного Училища захватили, а вы спокойны, словно удав.

– Что вы! – улыбнулся мужчина с планшетом. – Очень волнуюсь: что нам опять не останется живых террористов для работы.

– Живых террористов? – удивился первый мужчина. – А живых курсантов? В случае штурма орбитальной станции, по рассчетам аналитиков, до двух третей заложников погибнет: часть от разгерметизации отсеков, часть от применения тяжелого вооружения, без которого штурм невозможен.

– Я советую максимально оттянуть штурм станции. Создать видимость подготовки, стянуть силы, начать переговоры, ультиматумы… Но сам штурм не начинать.

– Все-таки я чего-то не знаю. Что заставляет вас быть столь самоуверенным, подполковник, – затянулся и медленно выпустил дым в воздух мужчина сидящий за дубовым письменным столом.

– Там Кашим, товарищ полковник, – тихо ответил мужчина с планшетом.

– Земля им пухом, – затушил в пепельнице недокуренную сигарету сидящий в кресле и вмиг успокоившийся мужчина. – Передайте на станцию открытым текстом: «Кашим, фас!».