Текст книги "If you give in tonight (СИ)"
Автор книги: MasyaTwane
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)
– Пока что нет, малыш. Но однажды… – многозначительно кивает тот.
Поцелуй, что дарит ему Луи после этих слов не похож ни на один, что был у них до этого. На вкус он как обещание, отдающее чуть солоноватым привкусом клятвы крови, и сладостью любовного заверения. И пока Гарри со стоном отдаётся ощущениям горячих губ, Луи ловко надевает кольцо на его палец. Металл холодит кожу, чувствуется лёгкой тяжестью. Чужой рот сминает его губы сильнее, язык настырнее проникает в рот, и Гарри подчиняется.
Луи обещает ему новое будущее, надёжное и полное заботы, и Гарри соглашается, принимая это кольцо и Томлинсона в свою жизнь. Без лишних вопросов, с безоговорочным доверием.
– Подожди, – запыхавшись, отстраняется он. – Каир?
Ответом ему служит самодовольный смех и яркие искры в глазах Луи.
– Потом как-нибудь расскажу. Я слишком долго ждал этого вечера.
Толчок в плечо опрокидывает Гарри навзничь, и Луи тут же придавливает его к постели. Снова затыкает рот поцелуем, отрезая поток ненужных сейчас вопросов.
А Гарри не сопротивляется, отдаётся во власть ласк, впитывает страсть исходящую от преступника. И пока чужие умелые губы выводят узоры нежности на его теле, мысли растворяются в удовольствии. Одно Гарри успевает понять, прежде чем Луи опускается ниже по его обнажённому торсу – неважно, что сделал Луи. Когда преступник будет готов, он признается, и тогда у Стайлса будет лишь один ответ для него.
“Я люблю тебя”
========== Бонус. Правда о Луи ==========
Комментарий к Бонус. Правда о Луи
Для тех, кто хотел узнать Луи поближе.
Возможно, многих разочарует то, кем он является на самом деле, поэтому, если вы желаете сохранить его образ преступника в своей памяти таким, то лучше воздержаться от прочтения))
Половина главы написана Visty) Спасибо за экшн! Я бы не смогла)
Месяцами ранее.
– Открывай камеру, Найл, – серьезный и взволнованный голос заставляет парня за компьютером лишь улыбнуться.
– Да брось, Зейни, доверься профи, – усмехается он и открывает четыре камеры одновременно, выпуская заключенных на первом и втором этажах.
Охрана реагирует мгновенно, включая тревогу, но Найл следит лишь за одним человеком, чья тюремная камера находится на его мониторе.
– Когда я скажу “три”, открываешь, – отдает приказ Зейн, сидя в машине за территорией тюрьмы. На соседнем сидении лежит автомат.
– Окей, но ты даже не дал мне повеселиться, – парень обиженно надувает губы, на что второй агент закатывает глаза.
– Заткнись и перестань выпускать заключенных! Один, – он вжимает пальцы в руль, надавливая педаль газа. – Два.
– Три, – быстро отвечает Найл и нажимает кнопку, освобождающую заключенного камеры 423.
Решетка открывается с глухим скрипом, и Луи поднимает взгляд. На лице появляется легкая ухмылка, и он выходит в коридор, слыша крики на нижних этажах. Он идет вперед, вырубая на пути одного из охранников, смотрит в камеру, и когда открывается очередная решетка, Луи улыбается и отдает честь, зная, что Найл видит его на экране своего ноутбука.
– Он на втором, – быстро бросает Хоран в микрофон, и Зейн трогается с места, направляя машину к воротам тюрьмы.
Дротик, выпущенный из автомата, и один из охранников падает на асфальт. Зейн вылетает из машины и забегает в кабину, по дороге усыпляя еще одного охранника.
Луи выходит из дверей первого этажа, и тут же уворачивается от удара, перехватывая запястье и выворачивая руку охранника за спину, заставляя громкий вскрик вырваться из его горла. Томлинсон делает удар локтем в заднюю часть шеи, и мужчина падает без сознания. Двери открываются одна за другой на его пути – Найл всегда безупречен в своем деле.
Заключённый выходит из тюрьмы, где его встречает Зейн. Вместе, они направляются к машине, в то время, как Хоран быстро собирает свои вещи и покидает крышу.
– Держи, – Зейн протягивает сумку, и Луи вытряхивает ее содержимое на заднем сидении. – Там все необходимое, это тоже возьми.
Луи поднимает взгляд и берет из рук брюнета мобильник.
– Там координаты, ты должен будешь идти точно по ним.
– Выходит, мне придется скрываться? – глаза Луи расширяются, и между бровей пролегает складка. – После всего, что я сделал?
– Послушай, Томмо, директор счастлива. Ты получил все сведения от этого парня, но контора не может быть никак причастна. Ты должен будешь скрываться несколько дней, после чего тебя заберут.
– Это что, шутка?
– Ты знал, на что шел, – машина останавливается, и парень в капюшоне залезает на переднее сидение. Зейн с ревом мотора продолжает гнать дальше.
– Привет, Луи, – Найл сдергивает капюшон и бросает сумку назад. – Поспеши, у тебя мало времени.
Томлинсон ничего больше не говорит. Он молча берет одежду из сумки и переодевается, меняя свою тюремную форму на тёмные штаны и чёрную толстовку, которая не очень-то согревает. Машина останавливается на обочине шоссе, и Луи бросает взгляд на ночной лес. Он сглатывает и поворачивается к парням.
– Держи, – Найл протягивает ему пистолет с сочувствующим взглядом.
Луи, ничего не говоря, засовывает его за пояс и бросает мобильник в карман.
– Еще увидимся, – говорит Зейн, и Луи кивает.
Он открывает дверь и выходит на улицу. Машина тут же срывается с места, мигая блеклым светом фар, которые тоже исчезают в темноте. Луи натягивает капюшон и смотрит на координаты, что оставили ему парни.
– Что ж, – он вздыхает и прячет мобильник, разворачиваясь и входя в чащу леса.
хХх
Едва слышный шелест бумаги, мягкое поскрипывание стульев, щёлканье ручек – Луи сходит с ума, медленно закипая. Кровь внутри густеет, а пальцы сжимаются в кулаки, когда он оглядывает потухшим взглядом помещение, заполненное работниками вроде него, а перед глазами пляшут просчитанные за день цифры и факты чужих биографий.
Несколько вдохов и один глубокий выдох, всё как учил Малик, не помогают успокоиться, и Луи проклинает друга за дурацкий метод. Он опрокинул бы сейчас в себя чего-нибудь горячительного, но середина недели не располагает к попойкам с друзьями, поэтому Томлинсон тяжело ведёт плечами и возвращается к бумагам.
Шум не прекращается ни на секунду, расшатывая последние крохи напряженной сдержанности. Гнев закипает в крови, срывая засовы со сдерживающей внутреннее чудовище клетки, и когда Луи медленно поднимается, ослабляя узел галстука, когда он уже готов разнести в щепки собственное рабочее место, на плечо ложится рука.
– Пойдем, проветримся.
Малик вытаскивает его в коридор, мило улыбается в камеру в дальнем углу, уверенный, их не остановят, несмотря на то, что рабочий день Луи в самом разгаре и покидать своё место ему категорически запрещено.
Они проходят этаж за этажом, почти бегом пересекают главный холл и, лишь открыв стеклянные двери, почувствовав солнечное тепло и шум машин, Луи облегчённо выдыхает.
– Клянусь, однажды я разнесу там всё! – с чувством произносит он. Зейн понимающе качает головой на это. Он предупреждал с самого начала, что перевестись в отдел аналитики было дурной затеей.
– Может, вернёшься? Босс только и говорит о тебе. Как же, её лучший агент практически в отставке, закопал себя в куче бумаги и канцелярских принадлежностях.
Тон Зейна агрессивный, но злится он не на Томлинсона. Соревнование между ними, лучшими агентами МИ-6, началось давно и ещё ни разу не мешало крепкой мужской дружбе. Парня бесит, что сейчас, когда Луи ушёл на покой, оставив опасные задания на его долю, шеф всё равно твердит о нём. Даже когда Луи остался в прошлом, он продолжает быть лучшим, а Зейн просто не может смириться с этим.
Для Луи всё это не имеет значения. Репутация, звание лучшего, количество денег, пополняющих его счёт. Но он чертовски скучает по всплеску адреналина в крови, по запаху опасности и острым моментам, когда жизнь висит на волоске и её вкус чувствуется в тысячи раз сильнее. В отделе аналитики он не получает этих эмоций.
Луи суёт сигарету между губ, и друг щёлкает зажигалкой, прикуривая ему.
– Мне жаль, что Коул не видит дальше своего носа. Ты отличный агент.
– Не лучше тебя, – возвращает комплимент Зейн, но тут же добавляет, – это пока что. Ты скоро запылишься среди этих офисных крыс.
Смех разряжает атмосферу, выгоняет напряжение из плеч, и по венам растекается умиротворённость. Сигаретный дым вьётся над тлеющим кончиком, и Луи стряхивает пепел на бетонную плитку, по которой они идут к фонтану. Найл уже ждёт на их обычном месте, уткнувшись в смартфон, а на его круглом лице даже издалека можно заметить красные пятна румянца.
– Как ты узнал, что я вытащу Луи прогуляться? – спрашивает Зейн, присаживаясь на каменный бортик бассейна.
– Чувааак, – тянет блондин, – Я эксперт по слежке. Лучший в этом здании, между прочим.
Его чуть дрожащий палец с негодованием тычет в сторону штаб-квартиры. Зейн возмущённо надувается, и Луи предчувствует очередную перебранку.
– Сколько раз я просил не использовать свои трюки на мне? Я не преступник и не враг государства, я не твоё задание. Ты просто не имеешь права… – Малик повышает голос, а Найл просто пожимает плечами. Но румянец, вызванный смехом, медленно уходит со щёк, пока они препираются.
– Я не виноват, что ты такой очевидный. Я даже ничего не делал специально.
Луи отворачивается в сторону, бездумно разглядывая набережную, и думает о своём. В основном, почти все его мысли сводятся к Гарри постоянно. И лишь последнее время они окрашены лёгким оттенком грусти.
– Так вот, – меняет тему Найл, которому никогда не нравилось спорить, и просто суёт Зейну под нос телефон. – Что ты думаешь об этом?
Какое-то время Малик возмущённо сопит, но потом и его накрывает приступом неконтролируемого веселья.
– Я думаю, что Луи должен, наконец, научить своего парня драться, – сквозь смех выдавливает он, пока Томлинсон растерянно моргает. – Это просто смешно.
Они хихикают, словно дети, и Луи подходит ближе, с интересом заглядывая в телефон Найла. Там в разгаре драка, когда мужчина в дорогом смокинге эффектно разделывается с десятком вооружённых людей, не помяв уложенные в стильную причёску вьющиеся волосы.
– Это кино, ребята, – тихо говорит Луи, отстранённо улыбаясь.
– Хей, Томмо! – зовёт Найл, а потом тихо свистит себе под нос, когда Луи не реагирует, всё так же не в состоянии оторвать взгляд от Гарри на экране телефона. – Ты выглядишь пришибленным.
– Так и есть, – смеётся Зейн. – Он по уши.
– Да пошли вы… – беззлобно отмахивается Луи, и в этот момент внутри куртки Найла что-то пронзительно пищит.
Блондин достаёт ещё один телефон, внимательно вглядывается в экран.
– Да неужто? – в возбуждении причитает он, и суёт Малику смартфон, на котором всё ещё проигрывается фильм Гарри. – Эти крысы, наконец, выползли из своих нор! Меня ждёт работа.
Он убегает пружинистым, полным возбуждения шагом, а Луи с лёгкой грустью смотрит вслед другу, мечтая оказаться в кипящем котле планирования очередной операции.
– Ты хочешь вернуться, я же вижу, – тихий голос Малика возвращает из раздумий. – Одно твоё слово, и Коул отдаст тебе лучшее задание.
Физическое напряжение сковывает мышцы и больше всего на свете хочется кивнуть, а потом явиться в тёмный кабинет шефа, и послав всё к чёрту, вновь наполнить свою жизнь опасностью.
Но воспоминание нежного, утреннего Гарри сердечным ритмом стучит в груди, и Луи не может поступить так с ним. Они только обрели друг друга.
– Я не могу, Зи, – устало качает он головой.
– Думаешь, не сможешь защитить его? – друг ставит фильм на паузу, и пока они молчат, пока Луи напряжённо думает, экран телефона гаснет. – Брось, ты уже нажил себе врагов. От твоего перевода в аналитический отдел они не перестали хотеть убить тебя.
– Я понимаю это, – хмыкает Луи. – Тут дело ещё и в другом.
Вопросительный взгляд разбивается о сжатые в ледяном молчании губы. Луи выдыхает, успокаивая сердцебиение, и принимает решение – пришло время поделиться своим страхом хоть с кем-то.
– Ладно, знаешь… – воздух со свистом вырывается из груди. – Я просто… Он ведь думает, что я преступник!
Зейн непонимающе моргает, склоняет голову чуть в бок в ожидании продолжения.
– Так обрадуй его! Расскажи правду. Если он принял тебя плохим Луи, шансов, что ему не понравится хороший Луи просто нет.
– Ты не понимаешь. Ему нравится плохой Луи, – обречённо произносит Томлинсон.
– Нравится… оу! Нравится, – наконец понимает Малик.
– Именно, – кивает Луи. – И пока я каждое утро прихожу сюда, копаться в бумагах и фактах, мне удаётся скрывать от него правду. Я говорю Гарри, что ради него завязал с криминальным прошлым, и это выглядит значительным. Чем-то серьёзным. Но как только меня отправят в какую-нибудь глушь, за очередным правительственным секретом, мне придётся сказать правду.
Резкий гудок автомобиля прерывает сбивчивую речь. Улица вокруг продолжает шуметь: люди, переговариваясь, спешат по делам, машины, будто большие кошки урчат двигателями в пробке, и только в голове Томлинсона полнейшая тишина. Один простой вопрос, на который он никак не может ответить сам себе.
– Я не уверен в том, как он примет меня настоящего. А я до чёртиков боюсь потерять его внимание.
Телефон в руках Зейна оживает, мигает экраном, но вместо поставленного на паузу кино на нём высвечивается здание МИ-6, только фотография сделана с обратной стороны набережной, и определённо зимой.
Отвыкший удивляться за годы службы на правительство Зейн проводит пальцем по экрану и прикладывает к уху.
– Найл? – всё же спрашивает он, и по чуть дёрнувшемуся уголку губ Луи понимает, что приятель угадал.
Разговор не длится дольше половины минуты, но Зейн меняется на глазах за столь короткий срок: морщинка прорезает идеальный лоб, а руки чуть дрожат в напряжении. Он выглядит собранным и готовым к заданию, а Луи остаётся лишь завистливо вздыхать.
– Я пойду, у меня самолёт через час, – произносит друг, отключаясь от телефона. Он засовывает девайс Найла в карман, пожимает Томлинсону руку. – Но вот тебе совет напоследок: ты, вроде, никогда не был трусом – скажи правду. Я уверен, он относится к тебе серьёзнее, чем ты полагаешь.
Луи жёстко ухмыляется, но кивает, желает другу удачи с операцией, а сам, опустив плечи, возвращается в душный офис, наполненный жужжанием ксерокса и щёлканьем шариковых ручек.
Лишь мысли о Гарри позволяют ему прожить ещё один скучный день.
хХх
– Малыш.
Луи пальцами убирает запутавшиеся кудрявые волосы с лица спящего парня, осторожно нависает, заглядывая в умиротворённое лицо. Гарри выглядит как ангел: персиковая кожа чуть светится в сумраке вечера, розовые губы приоткрыты, и из них вырывается горячее дыхание. Ресницы дрожат, будто Гарри чувствует близость своего парня сквозь сон.
В растянутых домашних штанах, с мокрыми после душа волосами Луи опускается на их кровать, осторожно прижимая Гарри к себе спиной. От него пахнет гелем Луи и усталостью.
Пальцы дрожат, когда он касается локтя Гарри, ведёт вверх, лаская. Парень не просыпается, но нежная кожа покрывается мурашками, а дыхание прерывается на секунду. Луи знает, его мальчик работал две последние недели на износ, и всё утро провёл в самолете над Атлантикой. И Томлинсон не хочет его будить, но понимает, он не сможет не только спать, но и дышать, если они не поговорят.
Разговор с Зейном разбередил страхи, что до сих пор удавалось хоронить глубоко в сердце. Но теперь они вырвались на свободу, прорвав оболочку, Луи медленно истекает кровью, и не может оставить всё как прежде. Теперь судьбу его кровоточащего сердца решит Гарри: вылечит или разобьёт окончательно.
– Хазз, – тянет Луи, повторяя попытку разбудить своего парня снова. Касается губами за ухом, вдыхая полной грудью родной запах. Гарри неразборчиво мычит и жмётся к нему сильнее.
Мягкий спящий котёнок в его объятиях, и Луи чувствует, как сердце в груди трещит под напором таких чувств. Нечеловеческих. Ему кажется, что выдержать такую огромную любовь просто невозможно, и когда Гарри узнает правду, он откроет свои восхитительные зелёные глаза и посмотрит с презрением, разрушив Томлинсона одним взмахом ресниц.
Луи тошнит от одной мысли.
– Гарри, – настойчивее произносит он. Паника кровью подступает к горлу. Ни на одном задании Луи не чувствовал этого ужаса.
– Я так устал, – не разлепляя веки, произносит Гарри. – Не мог спать нормально без тебя эти чёртовы две недели.
– Мне нужно спросить кое-что, – Луи дрожит всем телом, упирается носом в шею любимого, сжимает его горячее тело сильнее в руках. – Не могу без этого уснуть.
– Спроси, – потягивается Гарри. Глаза всё так же закрыты, а руки ласкают кисти Луи, ободряюще сжимают их.
– За что ты любишь меня?
Один глаз приоткрывается, и Луи видит лёгкое беспокойство в мутнеющей радужке.
– За то, что ты – это ты, – серьёзно отвечает Гарри. – С пистолетом в прикроватной тумбочке, скрытными разговорами на балконе, тёмным прошлым и офигенным умением трахаться – ты идеальный.
Луи издаёт нервный смешок на последнем факте и старается отвлечь внимание Гарри от собственного страха, страстно целуя.
– Есть что-то, о чём ты жалеешь? Хоть немного, – спрашивает он, когда Гарри отрывается от поцелуя, пытаясь отдышаться. Его щёки алеют возбуждением, и сам он ёрзает в объятиях Луи.
– Может быть, только одно, – говорит Гарри, поворачивается к Луи лицом, зарываясь носом в футболку для сна. – Немного жаль, что я не могу представить тебя семье. Не потому что я стесняюсь, ты не подумай. Просто…
Гарри смущается, волнуется, что обижает своего парня, а внутри Томлинсона лопается пузырь беспокойства, что мешал дышать всё это время, заполняя принадлежащее кислороду пространство.
Горячим поцелуем, полным благодарности и облегчения, Луи прикасается к этим губам, съедая оправдания. Они не нужны. Гарри не понимает, что произнесённые им только что слова сняли тяжёлый груз с плеч его парня.
– Давай ещё поспим, – шепчет он, оглядывается на часы, считая время. – Проснёмся часа в четыре, позавтракаем. И тогда уже всё серьёзно обсудим. Мне есть, что сказать.
– Всё, что захочешь, любимый, – мягко отвечает Гарри и сладко, с удовольствием зевает.
Луи прижимает его крепче, переплетает их ноги под одеялом и с чувством облегчения выдыхает. Утром он расскажет своему парню правду, всю, до мельчайших деталей. Он, наконец, познакомится с семьёй Гарри, а так же представит его Найлу и Зейну.
Впереди вырисовывается чёткое, ярко освещённое будущее, а тьма с её секретами и постыдными тайнами оказывается позади. Луи чувствует уверенность в завтрашнем дне.
Во сне пальцы Гарри сильнее цепляются за его тело, и сам он жмётся теснее, не оставляя Луи ни дюйма свободы, но Томлинсон и не против. Засыпая вслед за своим парнем, он чувствует, что у них всё будет хорошо.
Пять месяцев спустя. Мадрид, Испания
– «Посылка» не должна уйти, слышишь? – кричит Зейн, прижимая наушник сильней, склонившись над монитором.
Но ему никто не отвечает. Он продолжает сжимать руками край стола, глядя в монитор ноутбука, на котором картинка прерывается каждую секунду.
Чёрный Lexus на огромной скорости по взлётно-посадочной полосе. Трое парней внутри даже не нервничают, сжимая в руках по автомату каждый.
– Какого хрена ты молчишь? Ты слышишь меня? – продолжая сжимать кулаки и бить по крышке ноутбука, будто это может помочь, кричит Зейн в микрофон, что находится в ухе. – Мать твою, он игнорирует меня!
Парень проводит рукой по своим темным волосам, зачесывая их назад, и шумно выдыхает. Работа аналитика никогда не была слишком простой, особенно, когда твой агент постоянно импровизирует и чертовски самонадеян.
– Успокойся, чёрт, потому что я тоже жутко нервничаю, – раздается голос в ухе, от чего Малик ещё больше злится.
Он разворачивается и вновь возвращает взгляд к экрану.
– Иди ты к хренам, Найл!
– Да. Да, окей, – слышится голос в наушнике. – Это так мотивирует. Знаешь, даже заставляет задуматься о смысле жизни.
– Ой, пошёл ты, – снова ругается Зейн и нервно вздыхает.
Машина уже проехала около мили, и она вот-вот проедет мимо места, где в нескольких метрах, в траве под камуфляжем лежит блондин, держа руки наготове, на клавиатуре собственного устройства. Рядом с ним лежит винтовка, что должна стать планом “В”.
– Если ты не ответишь мне прямо сейчас, я клянусь, что прекращу все это в одну секунду!
– Прекрати орать, Малик. Это ещё больше нервирует меня! И он так точно быстрее не ответит, – цинично и довольно испуганно произносит блондин, держа руки наготове.
Ещё секунда и машина окажется прямо перед Хораном, который не на шутку запаниковал, сжав в руках винтовку.
– Зи? Зейни? Зейн?!
– Стрел-…
Но он тут же обрывает себя, когда мотоцикл выпрыгивает из ниоткуда, не позволяя Найлу выстрелить. Он преследует автомобиль, охрана в котором подбирается, готовясь защищать свой груз.
– Livra-te! Livre-se dele agora mesmo!* – кричит водитель, когда парень на заднем сидении, высовывается из окна, целясь в мотоциклиста.
Однако, когда он собирается стрелять, мотоцикл с рёвом ловко уворачивается в сторону, прячась за другим боком авто, но держась на определённой дистанции.
– Mais rápido, mais rápido!**
Теперь уже мужчина с переднего сидения высовывает голову в своё окно, давая очередь из автомата по мотоциклу.
Хотя когда пуля, пролетает буквально в миллиметре от его головы, которую он пригнул, Луи благодарит Малика, который заставил его надеть шлем.
– Какого хрена ты творишь! – выходит из себя Зейн, ударяя рукой по столу.
– Все в порядке. Успокойся, – шумит в ответ Найл, потому что ждать чего-то от его напарника бесполезно. – Но мать вашу! Он прав. Что ты делаешь?!
Ещё одна очередь оказывается выпущена по дороге перед мотоциклом, виляющем змейкой.
Луи наклоняется вбок, чуть не касаясь коленом асфальта, и вытаскивает пистолет из-за ремня на поясе, пытаясь держаться в том шатком положении.
Он дергает одной рукой, заставляя мотоцикл повернуть в сторону, давая максимальный обзор на одного из стрелявших. За секунду до того, как мужчина понимает, кто перед ним, он получает пулю в лоб.
– Какого хрена ты, мать твою, делаешь! Ты не должен убивать их, они должны вернуться к получателю! Я убью тебя сам, если ты тронешь водителя, Томлинсон! – кричит брюнет, не сводя глаз с монитора, где картинка становится четкой. – Ты должен забрать «посылку», и это все!
Мотоцикл вновь чуть отдаляется от машины, позволяя ей уйти чуть вперёд. Картинка на мониторе Зейна то и дело виляет, что его совсем не радует. Он получает изображение с камеры, прикрепленной к шлему парня, который сейчас крепко сжимает ручки мотоцикла.
– Ты всегда слишком драматизируешь, Зи. Ты никогда не замечал? – наконец во всех наушниках раздается приглушенный голос. – Найл, где ты?
– Взгляни налево, – звучит довольный голос, и Луи поворачивает голову, пытаясь увидеть что-то через шлем и очки.
Серебристый внедорожник мчит по траве в том же направлении, буквально на одной скорости, может, лишь чуть отставая. Блондин крепко сжимает руль в руках, вжимая педаль до упора. Ноутбук и винтовка валяются на сидение сбоку, а глаза парня блестят от адреналина. Он уверенно едет следом, зная свою цель.
Мотоциклист ухмыляется, завидев своего компьютерщика, а затем сует пистолет обратно за пояс. Он отпускает другую руку и тянется к шлему.
– Прости, дружище.
Зейн тут же начинает метаться, понимая, что хочет сделать Томлинсон. И буквально хватается руками за экран.
– Нет! Нет-нет, даже не смей!
– Отдохни.
С этими словами шлем отбрасывается в сторону. Теперь на экране лишь трава и поднимающаяся пыль.
– Ненавижу, когда ты делаешь так, – цедит брюнет, падая на стул и опуская голову на руки, тяжело выдыхая.
Наушники по-прежнему соединяют три канала, так что Зейн все ещё может слышать его. Но он «потерял зрение». Ему остается только ждать.
– Если ты действительно сделал это, – Найл оценивающе наклоняет голову вбок. – Он, правда, убьет тебя.
– Отлично, надеюсь, ты придешь на мои похороны. Просто делай свое дело, – бурчит парень, чьи волосы теперь развивает ветер на огромной скорости.
Очки защищают от воздушного потока, позволяя Томлинсону видеть машину перед собой.
– Ладно, – парень поворачивает голову и выплевывает жвачку. – Хватит болтать. Я хочу отдохнуть.
– Ты угощаешь, Томмо, – улыбается Хоран, а затем резко выворачивает руль.
Внедорожник съезжает в сторону по направлению к дороге, и оказывается прямо перед чёрной машиной, которая теперь окружена с двух сторон. Водитель нервно сжимает в ногах портфель, цепочка которого пристегнута к его запястью.
– Давай, Найл.
– Ты уверен? – вскинув брови, спрашивает блондин, и смотрит в зеркало заднего вида, где замечает, что парень с заднего сидения собирается стрелять по колесам его джипа. – Ладно. Ты прав.
В следующую секунду, Хоран хватает ремень, которым был пристегнут и обматывает руку. Одновременно ложится на сидение и закрывает рукой лицо, со всей силы вжимая тормоз.
Противный визг шин разрывает пространство. Машина останавливается, но практически в ту же секунду получает огромный толчок в багажную часть, а задние стёкла разлетаются на миллиарды осколков.
Водитель Lexus’a не успевает среагировать, не вовремя затормозив, он налетает на едущий впереди автомобиль. Передние стёкла оказываются выбиты, а подушка безопасности спасает ему жизнь, в отличие от второго парня, который вылетает в лобовое окно. Водитель пытается сделать вдох, но теряет сознание прежде, чем ему удаётся.
В то же время Луи, знающий о том, что сделает его напарник, объезжает машину сбоку и тормозит в полуобороте, поднимая тучу пыли вокруг себя.
Мотоцикл падает, а парень твердым шагом идет в сторону машин, снимая солнечные очки и отряхивая себя от песка.
Подойдя к джипу, он заглядывает внутрь, складывая руки на том месте, где пару минут назад было стекло, что разлетелось при ударе.
– Как ты? – с улыбкой спрашивает он, смотря на кашляющего парня.
– В норме. Но знаешь, рад, что ты спросил и…
Но пока Найл пытается подняться, Томлинсон уже уходит. И блондин бубнит что-то вроде «ну да, конечно» и закатывает глаза, вылезая наружу.
Подойдя к чёрной тачке, Луи вытаскивает пистолет из ремня своих чёрных джинсов, смотрит на еле живого водителя, по виску которого течёт кровь.
Томлинсон открывает дверь и откидывает парня на спину. Тот тяжело выдыхает и стонет от боли, приходя в себя.
– У-у, этому повезло меньше.
Найл окидывает взглядом труп парня, что валяется на стыке разбитого зада внедорожника и того, что осталось от бампера Lexus’a.
– Как и моей тачке.
– Она была не твоя, – усмехается Луи, потому что знает, что машина была выдана МИ-6.
– Как я расплачусь?
Но это Луи уже игнорирует, возвращаясь к телу в машине. Он берет его руку, и чемоданчик тянется следом за цепочкой.
– Так-так, – Найл подходит ближе, немного хромая.
Луи берет чемодан в руку, оттягивая цепочку, как вдруг надоедливый голос вновь заявляет о себе.
– Кто-нибудь скажите, что вы ещё живы? – бормочет Малик.
Но проигнорировав его, Луи оттягивает цепочку сильнее и выставляет пистолет перед собой. После чего раздается выстрел, и серебро звенит, падая на асфальт.
– Счастливо оставаться, – Луи подмигивает парню, который почти пришёл в себя, после чего разворачивается. – Идем.
Он держит чемодан в руках, когда они с Найлом подходят к машине.
– Вы, оба! Сейчас же скажите мне, иначе я обещаю, что…
Луи и Найл переглядываются, после чего улыбнувшись, оба вытаскивают свои наушники и выбрасывают их в стороны. Томмо открывает свою дверь и плюхается на сидение, откинув осколки. Найл аккуратно садится рядом, беря компьютер на колени и вздыхая.
– Ты молодец, – произносит парень, заводя мотор.
– О, да, благодарю Вас, агент Томлинсон. Вы тоже хорошо справились с заданием.
Найл смеется, заставляя шатена улыбнуться. Машина с противным писком все же двигается вперед, из-за чего труп позади падает на землю.
– Малыш, – Луи кое-как отвечает на входящий звонок, держа одну руку на руле.
– Лу, ты обещал быть завтра, помнишь?
– О, конечно, – Луи показывает Найлу знаком включить музыку. – Я уже скоро еду в аэропорт. Только приму душ, я немного пыльный. – Томмо смотрит на свое отражение и вздыхает, потому что его волосы в песке.
– Ладно, люблю тебя. Мне пора, Лиам ждет.
– Удачных съемок, дорогой!
– Постарайся быть не раненым, у меня на тебя планы, – усмехается Гарри, после вешая трубку.
Луи улыбается и бросает телефон в бардачок.
– Домой? – Найл бросает на него теплый взгляд, и Томмо широко улыбается в ответ.
– Домой.
