Текст книги "Неосознанное стремление (СИ)"

Автор книги: marishka88

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 43 страниц)

Том достал из холодильника колу и направился к выходу.

–Ты куда? – спросила Симона взволнованно.

–К Ирме. Она просила встретиться сегодня.

Том остановился возле дома своей девушки и просигналил. Пока она бежала к нему, кутаясь в куртку от сильного ветра, он размышлял над тем, что пора бы уже рассказать ей о своем переезде. И почему он ей еще не сказал? Возможно, потому что сам в это еще до конца не верил.

–Привет, – она прижалась к его губам.

–Что-то случилось? У тебя голос по телефону был взволнованный, – сказал Том, прерывая поцелуй.

–Мне угрожают.

–Ммм? – Том нахмурился.

–И Хлои. Шлют смски, чтобы мы перестали вести себя глупо, что порежут нас на части. Звонят и молчат в трубку. Это жутко страшно. Сегодня я не выходила из дома.

– Когда это началось?

–В воскресенье, после вечеринки.

Том зажмурился, ему совсем не нравилось то, что приходило сейчас на ум. Черт, неужели Билл опять опустился до такой гадости?! Ну, сколько можно?

Он сжал руль руками.

–Пока сиди дома. Будь осторожна. Родителям сказали?

Она мотнула головой.

–Отчиму сейчас не до нас.

–Ясно.

–Ты знаешь что-нибудь об этом?

Том пожал плечами.

–Откуда?

–Не знаю. Мне страшно, – она посмотрела на него широкими глазами.

–Иди сюда, – Том крепко ее к себе прижал, и она постепенно расслабилась в его руках.

Они решили никуда сегодня не ехать, пообщались немного в машине, и Том рванул домой. На душе было премерзко, да еще и чувство вины, гложущее то, что осталось от его души за эти пару месяцев.

«Билл, сука ты редкостная!»

Он принял душ и завалился на кровать. Мысли не давали спокойно полежать, и он взял гитару. Под музыку думалось очень хорошо, но одна мысль превалировала над другими, и Том держался изо всех сил до самой ночи.

Мамы в столовой не было, он взял из холодильника бутылку пива и сделал пару глотков. Черт, ну, сколько можно мучиться от нерешимости? Он выхватил сотовый и открыл окно сообщения.

«Надо поговорить. Давай встретимся».

Он отправил смс и закусил костяшку пальца. Теперь осталось ждать и надеяться, что его сообщение не пришло к Биллу в самый неподходящий момент. Например, когда рядом сидит Йорг, или еще хуже они трах…

Мысли прервал звук сотового. Он быстро открыл ответ Билла.

«В два ночи на скамейке. Если не можешь, просто не приходи. Больше не пиши!».

Том бросил телефон на стол и закрыл лицо руками. Надо было успокоить нервы, внутри все дрожало от напряжения, волнения и предвкушения. Он увидит его, услышит любимый голос, просто побудет рядом даже если и пару минуток. И пусть причина их встречи омерзительная, сейчас до такой мелочи Тому нет никакого дела.

Он оделся потеплее и тихо вышел из дома. До школы он решил идти пешком, взял с собой пиво и по дороге допил бутылку. Выкинув ее в урну, он закурил и завернул за угол кирпичного здания.

Том увидел его издалека, тот сидел на лавочке и курил. Вокруг было довольно темно, фонари горели только по периметру школы, и фитилек его сигареты был единственным, что можно было различить четко. Том быстрым шагом направился к нему, подходя сбоку от скамейки и не отрывая взгляда от фигуры в черной куртке и темном шарфе.

–Привет, – бросил Том и встал напротив Билла.

–Говори, что стряслось? У меня мало времени, – брюнет поднял на него лицо, которое в темноте было чересчур бледным.

–Я хотел поговорить об Ирме.

Билл на секунду нахмурился, а потом рассмеялся и резко поднялся на ноги.

–Не вижу ничего смешного! – Том начинал злиться. Или от смеха Билла, или от того, что все складывалось не так, как он хотел.

– А я смеюсь над собой… – Билл мотнул головой и выкинул бычок в урну.

–Не понимаю…

–Я жопой рисковал, чтобы прийти сюда по первому твоему зову, а ты хочешь поговорить о своей дырке?

–Она моя девушка, и я несу за нее ответственность.

Лицо Билла исказила ярость.

–Иди ты нахуй!

Он с силой пихнул его в грудь руками, и Тома отбросило на пару шагов назад. Билл резко развернулся и начал удаляться.

Вот почему у них всегда так? Ничего не идет по продуманному Томом сценарию. Он рванул за брюнетом, быстро нагнал и, схватив за куртку на спине, с силой развернул.

–Мы не закончили!

–Ты идиот? Порвешь мою единственную куртку! – глаза Билл горели гневом, это было видно даже в темноте.

–Купишь еще, у тебя же теперь есть деньги!

–Уже считаешь мои деньги? – с издевкой спросил он.

–А что их считать? Новая прическа, одежда, подписанные договоры…

Билл покачал головой.

– Иди домой. Не знаю, зачем ты меня позвал, но не запутывай все еще сильнее.

–Ты угрожаешь Ирме, а я, по-твоему, должен сидеть, сложа руки?

–Какого…? – Билл скривил лицо, – ты… – он хохотнул, – почему сразу я, Том? Почему все вокруг обвиняют меня во всем, что случается в этом гребанном городе?

–Ты сам говорил, что она…

–Не надо напоминать мне моих слов! Я не имею никакого отношения к угрозам или что там у нее. Ее отчим бандит и извращенец, полный мудак, так может это он виноват, что всей его семье угрожают, а?

–Я … – Том сглотнул, – я не знаю.

–Конечно, ты не знаешь. Тебе же легче обвинить меня. Да еще и потешить свое самолюбие, что я из-за ревности угрожаю твоей девушке. Хорошо устроился, Том.

– Билл, ты все вывернул наизнанку. Как всегда. Да, я подумал, что это ты, но не без основания же!

– Да сдалась мне твоя Ирма, – Билл фыркнул, – она и так намучилась от тебя.

–С чего это? – ехидно бросил Том.

Билл наклонил голову на бок и самодовольно улыбнулся.

– Я ведь все всегда знаю, Том.

–Ни черта ты не знаешь!

– Ну, ну… Иди домой, герой любовник, – Билл устало выдохнул, – встретиться было херовой идеей.

–Все должно было быть не так!

–А вот тут я с тобой соглашусь, – он резко развернулся и пошел вперед.

Том смотрел на быстро удаляющуюся тонкую фигуру, по спине которой были разбросаны белые косички, режущие глаза свой белизной в ночной темноте.

«Господи, ну почему все так трудно! Билл, неужели ты не чувствуешь, что между нами происходит? Тела не обманешь, так ты сказал, значит, тоже чувствуешь, тоже обжигаешься от прикосновений, плавишься под моими взглядами, умираешь от этой щемящей боли…

И как же мне тебя оставить?».

========== ВТОРАЯ ЧАСТЬ. Глава 10. ==========

День бежал за днем, теперь, когда отъезд был не за горами, время летело очень быстро. Том не успел оглянуться, как уже наступил конец последней учебной недели, осталась пять дней экзаменов и все, прощай, эта школа.

–Давай хоть устроим вечеринку в субботу? – спросил Сид печально.

Том мотнул головой.

–Не охото. Настроения нет. Да и не знает никто, что я уезжаю.

–Ты даже Ирме не сказал?

–Сегодня вечером мы ужинаем у нее дома, тогда и расскажу. Давай завтра напьемся вдвоем?

–Давай.

–Куда переезжаете-то?

–Сначала в Берлин, а через пару дней, когда мама решит все вопросы с переводом по работе, в Мюнхен.

–Круто.

Том равнодушно кивнул.

– Знаешь, как я завидую тебе?

Он грустно ухмыльнулся.

– Представляю.

– А что ждет меня? Вечно бухой папаша, безденежье, бесперспективный городишко, где максимум, в чем я могу добиться успеха, это играть в покер лучше, чем мой отец. Ты настолько выбиваешься из нашего общества, что я очень удивлен, что ты тут задержался аж на три с лишним месяца. Но зато ты увидел и другую сторону жизни, посмотрел на вшивую провинциальность.

–Сид, не неси чушь!

– Твоя влюбленность окрашивает в яркие краски всю эту повседневность и глушь, но на самом деле… тут такая грязь, тебе несказанно повело, что ты сматываешься отсюда.

–Думаешь, я не знаю?

Сид пожал плечами.

–Как ты думаешь, в войну были счастливые люди?

Друг нахмурился, показывая, что не понял вопрос.

– Вот, например, во время второй мировой в России, люди чувствовали себя счастливыми под градом немецких пуль и бомб?

–Не думаю…

Том ухмыльнулся.

– А вот и нет. Они влюблялись, Сид, под обстрелом целовались в окопах и мечтали о жизни вместе под мирным небо, и ощущали чувства вдвойне сильнее, наверное, ни одна любовь не приносила столько счастья, чем та, что родилась вопреки всему – боли, ненависти, голоду и смерти… а мы… наши чувства обмельчали.

–К чему ты ведешь?

– Я не хочу сравнивать свою жизнь тут с жизнью в военные годы, но я был тут счастлив. Безмерно. Знаешь, как страшно понимать, что ты любишь человека, который оказался не тем, кого ты себе представлял? Признаться перед собой, что ты любишь далеко не ангела, монстра под личиной самой невинности и красоты? Я смог, правда, я смотрю на него открытыми глазами. Но когда он рядом, я самый счастливый. И срать мне на вашу правду, на ваши слова о трудной жизни… я бы смог жить здесь, я бы смог быть тут самым счастливым, если бы мне только дали шанс…

– Шанс, Том, эта большая роскошь. Только в фильмах его раздают просто так.

– Думаешь мне надо бороться? – Том удивленно вскинул брови.

– Смотря, что ты подразумеваешь под этим.

Том хмыкнул и задумался. Бороться…

–Том, почему такому романтику, как ты, суждено полюбить такую суку?

Он ухмыльнулся уголком губ.

– Где-то внутри него есть тот Билл, которого никто из вас не видел, он хороший, милый, невероятно нежный, и он был моим несколько недель. Наверное, только неисправимый романтик мог добраться до этого Билла, – он выдохнул, – увидимся завтра. Я заеду в четыре.

–Хорошего вечера с Ирмой. Хоть потрахайся с ней на прощание.

Том фыркнул.

– А ты все об одном.

– Ну, конечно, блин, если бы я трахался с Каулицем, то тоже…

–Заткнись, – засмеявшись, перебил его Том.

–Нет, правда, он реально так хорош?

Том замер и сжал руль.

–Да.

Сид кивнул и вышел из машины.

Том на пару часов заехал домой, кое-как пообщался с матерью, которая почти все время разговаривала по телефону, и рванул к Ирме. По дороге он заехал за вином, купил ей букет цветов и остановился около роскошного особняка ее семьи.

– Привет, – она кинулась ему на шею, – проходи, сегодня мы одни…

Том вручил ей букет роз, на этот раз белых.

–А где все твои?

–Уехали в гости на выходные. Весь дом в нашем распоряжении, – она довольно улыбнулась, вот только он не собирался повторять все то, что происходило в машине, – проходи в столовую, я стол накрыла.

Том открыл красное вино, и уселся на стул.

– Том, я тут подумала…

Он вскинул брови.

– Давай справлять Рождество вместе, то есть семьями? Мои родители давно хотят познакомиться с твоей мамой.

–Ирма, – он выдохнул, – мне надо тебе кое-что сказать.

Его тон ей не понравился, и она нахмурилась.

– Я уезжаю. Через неделю.

–На все каникулы?

–Навсегда.

–Но…

–Послушай, есть вещи, которые я не могу изменить. Мне надо уехать. Извини.

Она сжала губы и схватила бокал вина.

– Почему ты предупреждаешь меня за неделю?

–Я не был уверен. Теперь это неизбежно.

– Ты так легко отказываешься от наших отношений?

Том выдохнул.

–Нас мало, что связывает. Один неудачный секс, да несколько поцелуев…

– Зачем ты так?

–Не утрируй! Ну почему девушки все усложняют? Неужели ты не чувствовала, что между нами ничего нет? Да, ты красивая, но… Это же не повод называть наши отношения серьезными.

В ее глазах блеснули слезы.

– А ты жесток.

– У меня был хороший учитель. Лучший из лучших.

– Хорошо, что дальше?

Том задумался. А, правда, что?

– Скажи, что с твоими угрозами?

– Да там отчим накосячил… – она нахмурилась, – какая тебе теперь разница?

А Билл сказал правду, хотя у Тома было сомнение в его словах. И не без основания, ведь восстановить доверие очень трудно.

–Главное, теперь все хорошо.

–Да, лучше некуда, – сколько сарказма в ее голосе.

Они еще попытались какое-то время пообщаться, но разговор не клеился, и вскоре он уехал домой.

–Том, помоги мне снести эту коробу вниз по лестнице, – крикнула мама, как только он зашел в дом.

Том схватил ее руками и ухнул.

–Ты чего туда положила?

– Лучше скажи, как встреча с Ирмой?

– Мы расстались друзьями вроде. Знаешь, если мне еще когда-нибудь придется заводить отношения с девушками, это будет очень нескоро. Я устал от всего этого.

–Время понятие относительное. Какие планы на завтра?

–Я весь день с Сидом.

– На следующее воскресенье я заказала грузовую машину. Она приезжает в восемь утра, грузим вещи и уезжаем в аэропорт. Уже сообщил Бруту эту новость?

Том мотнул головой.

–Нет?

– Я позвоню ему перед отъездом.

– Разве ты не рад, что увидишь лучшего друга?

–Рад, – буркнул Том и взял бутылку колы из холодильника.

–Встретитесь, пообщаетесь, он у тебя такой затейник, обязательно найдет вам приключения на пятые точки…

–Мам! – ошеломленно воскликнул Том, он увидел фотографию пятилетнего Билла в урне, куда выкидывал банку колы, – это что такое?

Он взял ее в руки и потряс.

–А зачем она нам? Фото не твое…

–Это же Билл!

–И?

–И после этого ты говоришь, что ты его не ненавидишь? – Том буквально взорвался, – как ты можешь выкидывать чужую фотографию? А если… она ему нужна или…?

–То есть думаешь, еще раз с ним встретиться, чтобы отдать фото?

–Нет! То есть… не знаю.

Симона медленно выдохнула.

– Ты сам сказал, что хочешь о нем забыть.

Том засунул фото в карман и, бросив на мать раздраженный взгляд, направился в свою комнату.

С Сидом они решили посидеть в каком-нибудь баре, набрали пива и проговорили до самой ночи.

–Ты все пропуски успел закрыть к зачетам?

–Да, всю неделю с Эммой занимался.

–Круто. Значит неделя мучительных зачетов и здравствуй каникулы. Будешь справлять Рождество с Брутом?

– Да, у него дома. Это уже что-то наподобие традиции. Всегда весело. А ты?

–У нас тоже всегда какое-то сборище у кого-нибудь дома. Но к вечеру уже все обкуренные, поэтому на праздник как-то похер. Хотя в прошлом году, кто-то даже оделся в костюм Санта-Клауса, наверное, это самый запоминающийся эпизод.

Парни улыбнулись, но невесело.

–Я буду скучать, – тихо сказал Сид.

– Я тоже. Рад, что мы с тобой подружились, хотя первоначально… – Том хохотнул.

–Что?

–Ты мне не понравился.

– Блин! – Сид толкнул его в плечо, – а ты мне сразу понравился, – сказал он наигранно обижено, и парни рассмеялись, – в свое оправдание скажу, что я был тогда жутко зол, Фрэнка исключили, потом мы еще и переспали…

–Я понял, – сказал Том и улыбнулся своему воспоминанию, вот он зашел в класс впервые, сел за парту с Дирком, познакомился с Сидом, даже не подозревая, что он станет ему другом с большой буквы.

– Звони хоть иногда, ладно?

Том потрепал его по плечу и кивнул. Конечно, позвонит.

Сегодня опьянение было приятным, в меру расслабляющим, но мозг работал еще в полную силу. Том отвез друга домой и посмотрел на часы. Начало одиннадцатого. Домой не охото, мама с ее чрезмерно-воодушевленными сборами его жутко раздражала. И что можно так долго паковать? У Тома складывалось впечатление, что пока он в школе, она эти коробки разбирает, а при нем снова пакует.

Он раздумывал, куда бы поехать. В голове всплыла картинка места, с которым он однозначно хотел бы попрощаться. Том выехал на центральную дорогу и рванул к озеру.

Машина остановилась на повороте в лес, и он всмотрелся в темноту. Страшновато. Уже одиннадцать, фонари только на центральной дороге, а вглубь ехать пару километров. Темно, да и диких животных не мало. Может идея не из лучших? Можно вернуться сюда днем, так безопаснее.

Вот только Том уже не слушал доводы разума и свернул на грунтовую дорогу. Сбросив скорость, он медленно пробирался все дальше в лес, всматриваясь в ухабистую землю, освещенную светом фар на метр вперед.

Он увидел впереди опушку и выдохнул с облегчением. Вроде приехал. И почти без происшествий, только приложился днищем о большую кочку. Фары погасли, на несколько секунд Том погрузился во тьму, а потом глаза начали выхватывать из темноты образы предметов и через пару минут уже полностью адаптировались к слабому освещению от звезд и луны.

Воздух был кристально чистым, свежим и слегка морозным. Он вздохнул полной грудью, как только вышел из машины, и медленно побрел к кромке воды, которая покрылась очень тонким слоем льда.

Присев на корточки, он притронулся к твердой холодной поверхности, лед разломился и пальцы утонули в ледяной воде.

– Ты следил за мной? – услышал он хриплый голос за спиной и так напугался, что сильно вздрогнул и начал заваливаться назад, но успел выставить руки и выровнять свое положение.

Он резко обернулся и посмотрел на Билла, которой сидел слегка позади и сбоку от него на камне. Не удивительно, что он его не заметил. Застывшая худая фигура, вся в черном, не шевелится и сливается с деревьями.

– Можешь не отвечать. По реакции я понял, что нет, ведь, актер из тебя херовый.

Том молчал, он выбрал камень с гладкой поверхностью и сел на него, недалеко от Билла, на один с ним уровень. Прекрасная возможность поговорить, и он ее не упустит.

– Это мое место, зачем приехал сюда? – кажется, Билл злился, что его покой нарушили.

Том цокнул.

–Это место не твое, а общественное. И это мое дело, где проводить вечер субботы. Мне больше интересно, как ты здесь оказался. Пришел пешком?

– Не суй свой нос в мои дела.

Вот, как всегда. Как можно поговорить спокойно, когда он даже на самые безобидные вопросы отвечает грубостью? Явно хочет поругаться.

Том устало выдохнул и уставил взгляд на воду. Она отражала звезды и блестела, лунная дорожка уходила далеко вперед, к горизонту. Интересно, если пойти по ней, куда она тебя выведет? А вдруг туда, где он сможет сидеть рядом с ним столько, сколько захочет, вот так, как сейчас, не на что больше не претендуя, только они вдвоем и звезды над их головами.

– Я уезжаю, – тихо сказал он.

–Я знаю.

Том резко повернул голову и уставился на непроницаемое лицо. Точенный заостренный профиль, уверенный взгляд черных манящих глаз, которые как всегда горят сумасшедшим огнем. Боже, как он красив!

– Удивлен, что ли? – Билл слегка улыбнулся, – Господи, Том, я считал, ты меня достаточно хорошо изучил. Думаешь, я стал бы палиться перед всеми на биологии, если бы не знал, что твоя мамочка уже купила вам билеты в Берлин? Том, я еще не проебал мозги…

Том покачал головой, и как он об этом не подумал.

–Когда ты узнал?

– Я понял это еще в клубе после твоей речи о на…твоей песне. Потом пробил билеты…

–Я даже не знал, что она их уже купила, – Том сжал губы.

– Ждет, не дождется, когда увезет тебя отсюда, да? Тут я ее понимаю. Вот только это надо было сделать намного раньше. Послушался бы меня в первую нашу встречу, все было бы проще…

–Для кого?

Билл нахмурил брови.

– Для нас обоих.

Том закрыл лицо руками. Глаза щипало, не плакать, не надо больше, зачем…

–Извини меня, Билл, – тихо сказал он.

Билл фыркнул, но промолчал. Он поправил волосы, пряди которых легкий ветер бросал на его лицо.

– Я не хотел делать тебе больно. Точнее хотел, но… Черт, если бы ты знал, как мне плохо. Я ненавижу себя, я ненавижу свои руки, которые посмели тебя ударить, ненавижу то желание взять тебя грубо, как …

– Том, не надо, – холодно сказал он, – все это теперь не важно.

– Не правда! – Том поднял на него глаза полные слез, – это всегда будет важно. Я сделал тебе больно, и не говори мне, что изнасилование для тебя привычное дело! Я не они, Билл, я не должен был так поступить с тобой. Это гнусно… И пусть ты в какой-то мере это заслужил, и пусть ты далеко не ангел, и даже если ты меня не любишь и считаешь своей игрушкой, я не должен был это делать. Поэтому прости меня.

Билл поднял голову вверх, он делал вид, что смотрит на небо, но Том видел, что тот борется со слезами, часто моргая.

– Скажи, что ты меня простил.

Он мотнул головой.

–Не могу. Это трудно, знаешь… очень трудно. Я доверял тебе, думал ты моя награда за всю ту фигню, что со мной творится. Да, я поступил, как мудак, но я и есть он, Том. Но от этого я не перестаю быть тем Биллом, который спал с тобой в обнимку, которому ты дарил цветы, который попытался впустить тебя в свою душу.

Слезы покатились вниз по лицу Тома.

– Я знаю! Теперь я это понимаю. Я принимаю тебя такого, какой ты есть. И мне все равно, сколько в тебе живет сучных, озлобленных на весь мир Биллов, пока среди них есть тот, который был со мной в Берлине, я буду тебя любить. Если среди миллионов твоих я, есть тот, кому я нужен, тот, кто хоть чуточку любит меня в ответ, я буду за нас бороться. Скажи мне, Билл, скажи, что у нас еще есть шанс?

– Том… – выдохнул Билл и вытер одну предательскую слезу, скатившуюся вниз по выпирающей скуле, – я не могу…

У Тома больше не было сил терпеть, он бросился к нему и, схватив за плечи, прижал к себе. Билл начал упираться, отталкивая ладошками его грудь, но держал он очень крепко. В нос ударил запах лака, и Том прижался лицом к волосам. Сердце на секунду остановилось, не справляясь с эмоциями, а потом огромный выброс адреналина сделал свое дело, и оно затрепетало в груди как бешеное.

«Вот, все что мне нужно. Пусть нас убьют в упор одной пулей прямо сейчас, если шанса нет. Хочу умирать, держа его в своих руках».

Билл расслабился, обмякнув как пластилин, и Том сжал его тонкую спину руками, покрывая поцелуями шелк волос.

–Я погублю тебя, Том, – хрипло сказал он между рваными вдохами.

–Мне все равно… – поцелуи вниз по шее, – мне все равно… – край нижней челюсти, подбородок, гу…

Резко зазвонил телефон, и Билл вмиг напрягся и с силой дернулся, вырываясь из потерявших силу рук. Он вскочил на ноги и схватил сотовый.

–Да, – сказал он ровным голосом, Том знал, как трудно ему дается такой спокойный тон, – нет, не надо, я выйду сам. Тут дорога ужасная, завязнешь в грязи. Буду через пятнадцать минут.

–Не уходи… – все-таки смог он выдавить из себя, язык не слушался.

– Ты знаешь как я рад, что ты уезжаешь? – сказал Билл, но голос его был тихий и грустный, – ты должен вернуться к прошлой жизни. Вот твой шанс. А у нас его нет.

–То есть ты меня не любишь? Так? Говори, как есть!

Билл мотнул головой.

–Мне надо идти.

Том рванул вперед и схватил его за руку.

–Поехали с нами? Мы что-нибудь придумаем вместе с мамой, обратимся в полицию или в СМИ, если он будет нас преследовать.

Билл смотрел на него широкими напуганными глазами.

– Бред, Том. Твоя мама меня ненавидит, думаешь, она будет теперь то, что ее жизнь и жизнь ее сына в опасности из-за меня? Он меня найдет, из-под земли достанет, а тебя убьет. Черт, да он уже готов это сделать. Если ты задержишься тут хотя бы на лишнюю неделю, он до тебя доберется. Не надо было тебе говорить свое имя…

– А причем тут оно? – Том нахмурился.

–Не знаю… Он будто подвинулся на том, как тебя зовут. Уверен, что нас что-то связывает, поэтому если ты не уедешь… все будет очень плохо. А любовь…– он грустно ухмыльнулся, – именно она и заставляет меня, тебя отпустить. Уезжай и не вспоминай это место.

–А как же ты?

–А я все равно выиграю, Том.

– Билл…

Брюнет развернулся, Том успел схватить его за куртку, но тот дернулся, вырвался, и почти бегом, скрылся между деревьев.

Том подошел к воде и закурил. Как же холодно, и почему раньше он не заметил, как сильно замерз? На улице минус, а они сидели на ледяных камнях будто сейчас не декабрь. Что вообще делает с ними любовь? Он вспомнил, как его вставило, когда он к нему прикоснулся, все тело горело огнем, о каком холоде может идти речь, когда кровь в теле подогревается на несколько градусов от одного прикосновения. Неужели все оставшиеся годы придется жить, больше никогда не испытывая это чувство безумия, накрывающее с головой от его близости?

А может Билл и прав. Наверное, и вправду ему было бы лучше, если бы он уехал после их первой встречи, когда еще не успел влюбиться, не отравился его поцелуем, не прикоснулся к совершенному телу, не улетал на небо от наслаждения, тогда бы ему было легче. Ведь, тогда ему не с чем было бы сравнивать. А теперь он знает, что значит любить, и знает, что любить других, он так не сможет. Никогда.

Это место его успокаивало, и Том просидел в машине, отогреваясь печкой, еще около часа после ухода Билла. Приехал домой он уже под утро, сразу залез под душ, с душой себе отдрочил и завалился спать.

Главная задача на остаток недели – ни о чем не задумываться. Иначе он сорвется и начнет делать глупости.

Все воскресенье он посвятил подготовке к зачету по литературе. И хоть у него были шпоры, и списывать он умел мастерски, но он все равно занимался, потому что это очень хорошо его отвлекало.

«Не анализировать слова Билла! А ведь он, похоже, в меня тоже влюблен! Тьфу! Немецкая классическая поэзия 19 века. Вот что сейчас главное!».

И он сдал! Кто бы мог подумать, что достанется ему сочинение на тему великого любимого Моэма. «Женская фигура в «Театре» Моэма, ее сила и слабость».

Том пару секунд смотрел на вопрос и рассмеялся совпадению. Единственная книга, которую он прочитал по литературе за все годы учебы. Книга, которую посоветовал Билл. И тут он его преследует, невозможно забыть о нем даже на минуту. Ну как это выдержать?!

Учитель прочитал сочинение, удивился тем мыслям, что увидел на листке бумаги, и с чувством гордости поставил Тому заслуженную пятерку.

Сид тоже сдал, но на тройку, и то, только потому, что смог списать пару предложений, пока шпору не заметили и не изъяли. Хотя судя по его улыбке, он был рад и такому исходу зачета.

Когда Том парковался возле дома, его телефон зазвонил, и он быстро вытащил его из кармана, сам не осознавая, кого, собственно, он ждет. Ирма.

–Поздравляю!

–Спасибо, – выдохнул Том в трубку.

–Предлагаю отметить.

–Что? – он нахмурился.

–Я тут много думала, вспоминала нашу последнюю встречу, она получилось очень скверной. Новость выбила меня из колеи. Но… давай встретимся еще раз до твоего отъезда. Попрощаемся, как следует.

Том задумался. Ему сейчас этого совсем не надо … с другой стороны, было бы неплохо отвлечь мысли.

–Хорошо, когда?

–Давай завтра вечером. Я буду опять одна.

Том закусил губу.

–Я приеду в шесть, – бросил он и положил трубку.

И на следующий день он стоял возле ее двери. Том повторил стук и прислушался, она случаем не забыла про их встречу?

Внезапно дверь распахнулась и на пороге возникла Ирма. Голая. Точнее в почти прозрачном халате, под которым ничего не было.

Том замер на пороге и обвел глазами стройное тело. Так его еще не встречали.

Она дернула его за куртку внутрь дома и, захлопнув дверь, впечатала спину в стенку коридора.

– Ты сказал, я красивая. Сегодня я этим воспользуюсь и получу то, что хочу.

Он не успел ответить, как она впилась поцелуем в его рот, сразу ворвавшись языком внутрь, так глубоко, что его затошнило. Он застонал и дернулся, но она расценила это по-своему и расстегнула его джинсы, покрывая мелкими поцелуями шею.

– Не надо, что ты делаешь? – Том попытался ее оттолкнуть, но она перехватила его руки и пошло улыбнулась.

–Просто расслабься, пожалуйста.

Она встала на колени и дернула штаны вниз. Оголился пах и совершенно невозбужденный член. Девушка взяла его в руку и слегка сжала. Том посмотрел вниз и сглотнул, а с этого ракурса она похожа на Билла.

Он пытался думать в этом направлении и старался возбудиться, призывая память и воображение, но когда она взяла в рот еще не окрепший член, он уже не мог терпеть все это.

Том оттолкнул ее за плечи и натянул одежду.

–Я же сказал не надо!

–Но… – она широко распахнула глаза.

– Я не хочу, не могу… – он зажмурился и мотнул головой, – ты не понимаешь…

Ирма встала на ноги.

– Ты не хочешь минета?

Том ухмыльнулся, да уж звучало это просто на удивление глупо.

– Нет, ты просто не представляешь, как я хочу его. Но не от тебя.

Он вышел на улицу и бегом кинулся к машине. Родной запах салона ауди успокаивал нервы, он вытащил дрожащими пальцами сигарету и закурил.

«О, Господи, неужели я стал импотентом? Что со мной?».

Стало страшно. До безумия. Неужели теперь всегда будет так? Ведь, раньше он мог хоть как-то, а сейчас… даже вспомнить стыдно. Он не встал, она была голая, красивая… ее рот такой горячий и влажный. Ну почему он не встал?!

Оставшийся вечер он посвятил тому, что собирал свои вещи в коробки. Больше оттягивать было некуда.

Вспомнилось недалекое время, когда он также паковал вещи, уезжая из Берлина, тогда он еще не знал, что вернется так скоро. Вернется другим человеком.

А ведь они с Биллом были в Берлине совсем недавно, возможно воздух в квартире все еще хранит аромат брюнета, запах их любви. А на подушке остался один черный волос, на тумбочке его заколка, в ванне гель для душа с запахом персика…

Том сжал зубы, больно, снова больно, на фоне теперь постоянной боли, резкие пронзительные прострелы в сердце.

Но как он может бороться? Билл прав, как всегда, пока Йорг жив, им не быть вместе. Том помнит его ненавидящий взгляд и длинные холодные пальцы, умеющие делать очень больно. Больно не только ему, но и Биллу, и если Том тут останется, Йорг будет мучить их обоих.

А если он уедет и бросит Билла тут одного, как он сможет с этим жить? Зная, что Биллу больно и плохо, как жить спокойно? Это же предательство. А вот предателем Том никогда не был.

А число коробок все росло, коридор был заставлен ими полностью, вещей в комнате оставалось все меньше, а боль все увеличивалась.

Он забежал в аудиторию и занял место рядом с Сидом.

–Как мне сдать алгебру, я даже не представляю… – выдохнул он.

–Не переживай, прорвемся, – друг похлопал его по плечу, и на парту лег листок с примерами, брошенный рукой недовольной учительницы.

Он решил три задания из десяти, и то, скорее всего, неправильно.

Сдав листок, Том выскочил из аудитории, уверенный, что эта грымза встанет в позу и не поставит ему тройки. Теперь остается ждать, когда она проверит работы.

Он открыл дверь в туалет и замер. Из кабинки вышел Билл и склонился над раковиной, ополаскивая руки под водой. Том следил за его действиями, не шевелясь, и не знал проклинать свою судьбу за такие совпадения или благодарить.

–Если пришел напоследок полюбоваться на мой член, то опоздал, я уже поссал.

Том рванул вперед, схватив его за предплечье, затолкал в кабинку и закрыл за ними дверь.

Он резко повернулся к нему и посмотрел в широко раскрытые черные глаза напротив. Билл облизнул губы и медленно выдохнул через рот.

–Ты знаешь, что ты со мной делаешь? – Том метнулся вперед и схватил его лицо своими ладонями, оно так совершенно легло в руки, как будто вот именно так и должно быть, всегда и везде, – я умираю, Билл.

Он прижался к его губам, просто губы в губы на одну секунду.

– Я не могу ни с кем, я хочу только тебя, – частые быстрые поцелуи в губы, совсем поверхностные, но обжигающие, – только ты, больше никто, никогда, не могу быть с другими… ты свел меня с ума, сделал меня безумным, лишил контроля, воли, разума, только ты…

–Том, не мучь меня, прошу… – он оторвался от края его челюсти, которую порывал поцелуями, и посмотрел на лицо Билла, по которому катились слезы.

Тома пронзила боль, но он к ней настолько привык, что почти не обратил на нее внимания, губы прижались к одной капле, и во рту стало солено и горько.