Текст книги "Неосознанное стремление (СИ)"

Автор книги: marishka88

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 43 страниц)

Том истерично рассмеялся, но резко оборвал смех, не донеся бокал ко рту.

А если…? Он вспомнил что-то мелькавшее на глубине глаз Билла. Сожаление?

А может Том что-то упускает из виду? Билл говорит много, очень много, Том это понял давно, вот только правды в его словах нет совсем. А что если… он врет и о своих чувствах, точнее об их отсутствии?

Бред… Том опять пытается его оправдать, наделить какими-то человеческими качествами. Хватит, проходили уже, надоело.

Надо решить, как жить дальше, и пусть катится чертов Каулитц с его блядской жизнью к хренам собачьим.

Бутылка виски заканчивалась, вечер плавно переходил в ночь, а Тому пришлось перебраться в туалет, поскольку его буквально выворачивало наизнанку в приступах сильнейшей рвоты. Организм пытался освободиться от токсического воздействия алкоголя, который струей вырывался изо рта, но травил его вовсе не он, а ужасное мерзкое чувство предательства, ненужности и одиночества.

Уснул он прямо на полу туалета, свернувшись клубочком в защитную позу эмбриона. Под утро он с трудом поднял пульсирующую болью голову, собрал дрожащее от похмелья тело в кучу и переполз на кровать.

Разбудила его сильная тряска за плечи, он с трудом разлепил глаза и поморщился от яркого света. Быстро протерев веки, он попытался сфокусировать взгляд и увидел злобное лицо матери.

–Ты совсем офонарел?

Том застонал от ее громкого голоса и зажал уши ладонями. Мама дернула его руки вниз.

– Встал, умылся и чтобы через пятнадцать минут был в столовой. Расскажешь все, и мы решим, что делать дальше. Понял?

Том застонал и перевернулся на другой бок.

–Я тебя за всю жизнь пальцем не тронула, но если ты меня сейчас не послушаешь, клянусь, я выпорю тебе кожаным ремнем.

Том распахнул глаза, услышав название этого предмета, и громко истерично рассмеялся. Симона застыла как изваяние. Она смотрела на его истерику, и в ее глазах гнев медленно сменился на сожаление, а потом на волнение и даже испуг.

–Том, сынок, ты …

–Я сейчас встану, – сказал он, перебивая, его лицо мгновенно стало серьезным.

Мама последний раз оглядела тело сына, укрытое простыней, и шокировано открыло рот.

–Том, чья это кровь?

Том застонал и потер лицо руками, он не поменял постельное белье, и думать о том, почему он все еще лежит на простыне, которой Билл вытирал кровь с лица, ему не хотелось.

–Том, ты же не убил никого, так? – Симона хотела пошутить, но тон ее был слишком взволнованным.

–Почти…

Симона тяжело выдохнула и взялась за край простыни.

–Давай я кину в стирку…

–Не трогай! – быстро и жестко сказал Том, сглотнул и тихо добавил, – я сам.

Мама вышла из комнаты, и парень с облегчением выдохнул.

Чтобы хоть как-то реанимировать себя, ему потребовалось намного больше времени, чем пятнадцать минут. Он осмотрел себя в зеркало, пытаясь отыскать глаза на этом опухшем лице.

–Садись, я тебя покормлю, – Симона поставила на стол чашку кофе и тарелку с омлетом, – даже одутловатое лицо не скрывает, что ты ужасно похудел. До чего ты себя довел…

–Мам!

–Не мамкай, ешь!

–Как дела на работе? – спросил Том, пережевывая завтрак, точнее обед, нет, скорее, ужин.

– Ух ты, первый адекватный вопрос от тебя за последний месяц. Вспомнил, что помимо твоей мучающейся персоны, есть еще твоя мать, которая…

– Вот ты опять начинаешь меня пилить… – устало сказал Том.

–Если я начну тебя жалеть, ты расклеишься еще сильнее. Я же знаю тебя.

– Как ты можешь меня знать, если я сам себя не узнаю…

–Не драматизируй!

– Мам, я всю свою сознательную жизнь боялся тебя разочаровать, а за последний месяц сделал столько, что если бы ты знала, то навсегда от меня отвернулась.

– Том, глупый, – мама дотронулась до его руки и нежно улыбнулась, – я никогда от тебя не отвернусь. А то, что ты потрахивал парня у меня за спиной, так это не такая уж большая проблема.

Том даже улыбнулся, молодежный жаргон из маминых уст казался милым.

–Если бы дело было только в этом…

– Я смогу смириться, если ты гей, найди себе хорошего милого мальчика. Знаешь, есть такие милые пушистые зайчики, я много таких видела в Берлине.

Том рассмеялся.

–Мам… перестань, ты смешишь меня, и у меня еще сильнее болит голова.

–Просто хочу, чтобы ты знал, я смирюсь со всем, только не делай из меня врага. А насчет мальчика, подумай, в данном случае клин клином выбивают. Сейчас Билл кажется особенным потому, что он первый парень в твоей жизни. Первый гейский опыт, так сказать… Попробуй с другими…

–Я не хочу других парней! – в сердцах сказал он.

–Тогда найди девочку…

–И девочку не хочу! Никого не хочу!

Симона кивнула, совсем не удивившись.

–Давай уедем отсюда.

Том уставил взгляд на омлет, который не вызывал аппетита, и прислушался к своим эмоциям по этому поводу. Уедет и никогда больше не увидит Билла. Никогда. Страшное слово. Но другого выбора у него нет.

–Давай.

– Хорошо. Доучишься до Рождества, закроешь четверть и уедем обратно в Берлин, а оттуда посмотрим.

Месяц. Вот и отмерен срок их возможных мимолетных встреч в школе. А нужны ли они вообще?

– Я зайду к директору в понедельник, поставлю в известность.

Том отвлеченно кивнул головой.

– Тебе все равно? – удивилась мама.

–Нам в любом случае больше не быть вместе. Радуйся.

–Том, не преувеличивай мое отрицательное отношение к этому мальчишке. Мне он не нравится только из-за того, что он изменил тебя до неузнаваемости. Его образ жизни, поведение и тараканы в голове меня волнует очень мало.

Том медленно поднялся из-за стола, открыл дверцу шкафчика и кинул на стол две фотографии.

–Что это? – удивилась Симона.

–ТЫ мне скажи, – безэмоционльным голосом сказал он и уставил изучающий взгляд на родное лицо матери.

–Это твои фотографии. Зачем ты дал мне их?

Том закусил губу.

–Мои?

–Вот эту сделал твой отец, когда мы подарили тебе машинку, вот ты радовался тогда, – Симона потрясла фото, где действительно был заснят Том, и нежно улыбнулась, – а эта…

Глубокая складка пролегла между бровями.

–Не помню у тебя этой одежды. И розовые машинки мы никогда не дарили, это ж девчачий цвет… Том…

–Что, мам? –обреченно спросил Том, по телу бегали мурашки.

– Где ты взял вот этот снимок? – взволнованно спросила Симона.

–Билл принес.

Женщина подняла на него удивленные глаза.

–Откуда у него твое фото? Это фотошоп, да?

–Это Билл. Тут ему пять. Также как и мне вот на этом фото, – с каким-то изуверским удовольствием сказал Том, – сейчас я вижу, что улыбка его, он до сих пор так улыбается, когда… счастлив, – последнее слово он произнес очень тихо, – наверное, ему подарили машинку, которую он очень хотел…

–Ты издеваешься, Том? – злобно спросила Симона и кинула ему фотки, – придумали эту шутку вместе с ним?

–Мама, ты думаешь мне до шуток, да? – серьезно начал Том, – посмотри на меня, у меня от него ни одного живого места ни снаружи, ни внутри. Я не знаю, что между нами происходит, это нельзя выразить словами, это как… черт, не изобрело еще человечество такие слова. И эти фотографии еще одно доказательство, что это безумие. Объясни мне своим рациональным умом, как может быть, что в пять лет я стопроцентно подходил на другого человека, который находился в несколько тысяч километров от меня? Кто он, мама? Что за шутки со мной играет тот, кто прописывает наши судьбы?

Симона взяла в руки фотографии, поднесла их очень близко к лицу и присмотрелась.

–Том, я не знаю, что ты хочешь от меня услышать. Я ни черта не понимаю…

–Мам, ты ничего от меня не скрываешь, а?

Женщина вздрогнула.

–Ты с ума сошел? Думаешь… он твой брат?

Том закрыл глаза ладонями, щеки покраснели от смущения, глаза матери смотрели на него не только как на ненормально, но и как на извращенца.

– А что мне еще думать, когда видишь такое? Мы родились в один день, в одном городе…

Симона нервно рассмеялась.

–То есть я не заметила, как родила двоих, да? А потом так просто отказалась от родного сына?

–Откуда мне знать!

– Том, все это просто совпадения…

–Не слишком ли их много?

–Я двадцать лет в журналистике, поверь, вся жизнь соткана из совпадения. Их намного больше, чем ты думаешь.

–Но мы на одно лицо!

–Все дети похожи. Вы просто сильнее, чем другие, но это…

–Успокаиваешь себя, да?

Симона рвано выдохнула.

–Да. Я не менее обескуражена, чем ты…

–А ведь ты сказала, что первое замеченное тобой, когда он к нам приходил, это наша схожесть.

В глазах Симоны промелькнул страх.

–А это он еще был накрашен. Когда он без косметики… мы похожи еще сильнее.

Тома вдруг осенило, и он вытащил сотовый из кармана. Нажав пару кнопок, он открыл их совместное фото, и специально избегая взглядов на него, протянул матери. Смотреть на этот снимок сейчас было для него равносильно ожогу раскаленным утюгом.

–О, Господи, Том, – ошеломленно выдохнула она, не отрывая взгляда от экрана его телефона, – вы…

–Что? – спросил он и нервно сглотнул. Пальцы выбивали дробь по стакану с кофе.

–Вы кажетесь такими счастливыми…

У Тома опять защипало глаза, и он до боли закусил губу. Симона хмурилась, изучая фотографию.

–Ну что скажешь? Только честно! Больнее мне уже все равно не будет.

–Вы оба очень красивые, как будто созданы друг для друга…

А вот это Том не ожидал, он вскинул на маму загнанный взгляд полный отчаяния. Не надо… нет сил слушать подобное.

Женщина встала и подошла к кофеварке.

– Думаю, что мне надо с ним встретиться. Хочу еще раз на него посмотреть и пообщаться.

Том грустно ухмыльнулся.

–Об этом можешь забыть.

–Пригласи его к нам еще раз.

Том вздрогнул, что-то похожее на сладкое предвкушение пронзило его тело всего на долю секунды, но он сразу осознал глупость своих надежд.

–Это невозможно.

–Почему?

–Мама, он тварь, каких искать будешь, и не найдешь. Я больше не хочу его не видеть, не слышать. Он шалава и мразь, забыть его – это единственное, что мне нужно. Я хочу знать правду о нашем сходстве, но никак не связываясь с ним. Эта информация нужна мне, чтобы успокоить совесть, что я не трахал близкого родственника.

–Том! – одернула его Симона, – он не может быть тебе братом!

–Хорошо, это все, что я хотел знать. Давай больше никогда о нем не говорить, а? Помоги мне избавиться от его образа. Прямо сейчас он встает перед глазами при каждом моргании. Я ужасно устал…

Симона подошла, чтобы обнять его за плечи, и он уткнулся лицом в теплую шею. Стало в разы лучше…

– Потерпи месяц, и мы уедем. И больше не будет никакого Билла.

–Самый сложный месяц в моей жизни.

–Можешь сделать кое-что ради меня?

Том кивнул.

–Вернись к Ирме. Тебе будет легче. Но только если ты действительно решил, что с Биллом все кончено.

–Я решил!

–Тогда отвлекись на красивую девушку.

И Том решил сделать именно так.

Разговор с мамой сказался на нем очень положительно. Он зашел в комнату и содрал с кровати грязное белье, с силой скомкав его, он бросил его в дальний угол.

Убраться, вымыть каждый уголок комнаты, который еще хранит запах Билла, дает ложное ощущение, что тот все еще присутствует в его жизни. Вычистить все до блеска, как после выноса из дома покойника. Новая жизнь с нуля.

Уже поздно вечером, полностью удовлетворенный чистотой, он позвонил Сиду, прекрасно помня, что надвигаются выходные, которые могу принести другу не предвещающую ничего хорошего встречу с Боном.

– Ты чего не пришел сегодня?

– Тебе не идет занудничать, – бросил Том.

Сид цокнул.

–Я, между прочим, очень даже сорвиголова, просто ты не проверял…

–Хорошо, докажи. Давай уедем на выходные из города.

–Шутишь все, да?

–Нет, – серьезно сказал Том и улыбнулся замешательству друга. Какой же все-таки он милый, и совсем еще ребенок.

Вдруг Том почувствовал себя дряхлым уставшим стариком, пережившим столько всего, что уже ничего не трогает души.

– Вдвоем?

–Ну можем взять девчонок, если хочешь, – ухмыляясь сказал Том.

– Да, давай лучше возьмем, – тихо отозвался Сид.

–Хорошо, я позвоню Ирме. Надо наладить отношения.

–Хоть цветы ей купи что ли, – хохотнул друг.

–Блин точно, спасибо за совет… – отозвался Том и рассмеялся.

–А то не даст, – добавил Сид хихикая.

Том закусил губу, вмиг став мрачнее тучи. Разговоры о сексе вызывали сейчас только плохие воспоминания и чувства вины. И еще раз доказывали полное отсутствие желания трахаться с кем-либо другим. Никакого! А ведь придется…

–Куда поедем-то?

–В пригород. Кафе, кино, клуб, потом опять кафе, и домой. Что скажешь?

–Скажу, что ты у меня очень занятный.

Том ухмыльнулся. Нет, Сид, ты еще занятных не видел…

Утро субботы он посветил налаживанию отношений с Ирмой. Он долго выбирал цветы, в конце концов, выбрав огромный букет алых голландских роз. Таким девушкам дарят розы, много роз. Не ромашки…

Он злобно хохотнул, как будто таким как Билл дарят ромашки. Таким как он вообще цветы не дарят. С другой стороны выбор цветов зависит не от человека, которому ты их даришь, а твоего отношения к нему. Том подарил ему белый букет, как символ своего светлого, чистого, нежного чувства, а если тот оказался этого не достоит, то… что ж это проблемы Билла, не его.

Том мотнул головой, отгоняя лишние мысли, и положил розы на заднее сидение.

Это оказалось даже легче, чем он предполагал. Девушка искренне обрадовалась, пряча смущенное лицо в красные бутоны. Естественно, она поверила всем его речам о том, что тогда он перепил, поругался с матерью, и вообще полный мудак, и больше так не будет. И даже о том, что он скучал и думал о ней, о том, что хочет серьезных отношений. Она слушала и улыбалась, а потом крепко его обняла, но запах ее сладких женских духов никаких приятных ощущений у него не вызвал.

В общем, выходные прошли совсем даже неплохо. Особо хорошее впечатление произвел клуб, вполне приличный для пригорода. Габаритный, да и музыка хорошая. Много выпивки, красивые женские тела, сексуально двигающиеся под музыку, тепло Ирмы рядом, шуточки Сида под ухом… Неплохо, но… Перестал ли он думать о Билле хотя бы на минутку? Ответ очевиден.

Алкоголь быстро ударил в голову, на старые дрожжи его развезло очень быстро. Танцевать он не пошел, и к середине ночи они с Ирмой растянулись на диване, он гладил ее стройное упругое тело, обтянутое дорогой облегающей одеждой, целовал ее губы, с таким рвением отвечающие на его ласки. И не чувствовал ничего…

–О, Том, ты горяч… – шептала девушка между поцелуями, полностью отдаваясь его рукам.

Том жмурился, чтобы только не видеть ее тело, пытался не слушать ее речи, произнесенные не тем голосом.

Он спустился поцелуями вниз по шее и расстегнул пуговицу ее блузки.

–Том, – сказала она рвано, – ну не тут же.

–Здесь есть чилл аут, наверное.

–Давай не будем торопиться, – попросила Ирма и выпрямилась на диване, отсев подальше.

Том закусил губу, чтобы не рассмеяться, поскольку испытал несказанное облегчение. Желания трахаться совершенно не было, но он вдруг решил доказать себе, что сможет быть с другими, и, что намного важнее, сможет испытать от этого наслаждение. Но поцелуи пока доказывали совершенно обратное.

После клуба, уставшие и полусонные, они зашли в пиццерию, чтобы возместить потраченные калории, а потом поехали домой.

Высадив девчонок первыми, Том остановился у дома Сида.

–Будь сегодня поосторожней. Не выходи вечером никуда.

–Том, с чего это?

Он пожал плечами.

–Просто.

Друг рассмеялся.

– Неплохо вы с Ирмой позажигали. Мачо вернулся?

Улыбка Тома походила на полуоскал.

–Вот только он теперь не романтичный.

Все воскресенье он отсыпался. Вечером он спустился покушать, мама встретила его радушно, накормила своими оладьями и крепко поцеловала в щеку.

– Как дела?

–Лучше некуда… – мрачно отозвался Том.

–Звучит обнадеживающе, – с сарказмом сказала мама.

Он кивнул, засунул рот целую ложку клубничного варенья и поморщился. Слишком сладко, Том перестал любить сахар.

Сон никак не приходил, в окно светила огромная полная луна, притягивая взгляд как магнитом. Он следил, как она двигается, перемещаясь от одного края оконной рамы к другому, и старался совсем ни о чем не думать.

Глаза начали слипаться, когда время перевалило за полночь, и он, широко зевнув, с удовольствием закрыл тяжелые веки. Но вдруг ночную тишину пронзил звонок сотового. Том дернулся, даже боясь предположить, кто может звонить в такое время.

Имя на экране вызвало бурю недовольства, переходящего в злость.

– Ты совсем охерел? На время не смотрел?

–Привет, Том… – неуверенно начал Бруно, – почему-то был уверен, что ты не спишь.

– Да иди ты… – буркнул Том, намереваясь положить трубку.

–Подожди! Давай поговорим.

– Не хочу!

–О группе.

Том раздраженно выдохнул, и Бруно продолжил.

–Билл не хочет, чтобы ты теперь играл в ней и…

Том злобно рассмеялся.

–Не хочет… – повторил он ехидно, – знаешь что? Передай своему Биллу, пусть идет нахуй.

–Том, зачем ты так?

–И ты иди. И группа ваша. Думаешь, я в ней остался бы?

–Я не знаю, поэтому и позвонил.

–Всегда знал, что в тебе есть скрытое дно… А как прикидывался хорошим.

–А что я тебе плохого сделал?

Том открыл было рот, резко его захлопнул и задумался.

–То, что мы с Биллом друзья, ты и так знал. А ко всему остальному я особо и не причастен. А если хорошо подумать, то это мне надо было злиться. Ты влез в наши с ним отношения, ты стал третьим лишним, мы всегда была вдвоем, но заметь я был не против, чтобы он взял тебя с нами… Ты не справедлив ко мне.

– Ты просто еще одна его подстилка, об которую он вытирает ноги. Хотя я вот даже не пойму, почему ты терпишь, он ведь даже тебе не отсасывает за это.

–Том… ты сейчас говоришь полную чушь.

Том сжал зубы, ярость душила его, слова застряли в горле.

– Зачем ты намеренно делаешь больно и себе, и ему? Да, Билл поступил погано, но…

–Что но? Назови хоть один повод для его оправдания.

– Он…

Бруно замолчал, и Том крепко сжал трубку потной ладонью. Его сердце заходилось в бешеном ритме.

– Он волнуется за тебя. Очень.

Том, наконец, выдохнул, он желал слышать немного другие слова. Но эти его тоже удивили.

– А мне похуй! Совсем похуй, на все. На него, на тебя, на ваши отношения, на этот блядский город. Горите вы все синим пламенем, подыхайте в мучениях, я даже не поссу на огонь, чтобы потушить. Не хочу больше слышать об этой потаскухе, не хочу видеть его лицо, вечно спрятанное за миллионами масок…

–Не истери! Можешь выдохнуть спокойно, ты его долго не увидишь.

Том замер и нервно облизал пересохшие губы.

– Откуда это такое счастье свалилось на мою голову? – ирония хорошо скрывала волнение и… разочарование.

– Они с Йоргом уехали по делам в другой город на пару недель. Так что …

–Ну и отлично. Может нам всем несказанно повезет, и они вообще не вернуться?!

–Дурак ты, Том. Господи, я считал тебя умнее, лучше, надежнее…

–Да, был дураком, теперь поумнел.

–Разве? Билл упивался твоей нежностью, а что ты наделал? Ему нужно было твое тепло, чтобы отогреться, а ты… опустился до уровня его клиентов. Считаешь его грязной шлюхой, а сам-то не грязный извращенец?

Слезы собрались в его черных глазах. Бруно все знает. Естественно, между ними с Биллом секретов нет.

– Ты разочарован тем, что Билл не такой хороший, как тебе бы хотелось, но ведь он никогда и не пытался им быть, я знаю, он много раз предупреждал тебя: Том, раскрой глаза, посмотри на меня трезвым взглядом, сними розовые очки! Твое разочарование липовое, оно не имеет под собой основания, кроме как то, что ты сам виноват. А вот разочарование Билла куда посерьезней. Ты оказался тем, кого так хорошо маскировал. Вот кто достоин Оскара, Том. Насильник, скрывающийся под видом нежного пушистого мальчика.

Слезы катились вниз по лицу.

– И было бы ради чего. Получилось его разлюбить?

Том собрал в себе последние силы.

– Как ты смеешь меня отчитывать? Ты ничего не знаешь…

– Знаю, что тебе сейчас больно, знаю, что плохо, знаю, что лучше не будет… Проходил через это сам. Мы с тобой знаем, что такое любить, а вот он… для него это все впервые, он растерян, и ты ничем ему не помог… Дурак. Если бы мне кто-нибудь дал такой шанс…

–Бруно, я хочу его забыть…

Блондин на том конце фыркнул, как Билл. Общие привычки лучших близких друзей.

– Попробуй. Если ты и правду такой сильный, как думает Билл, может и получится, кто знает… Больше я звонить не буду, если ты об этом. Твой покой никто не потревожит. Думаю, не стоит говорить, что Билл за тобой бегать не собирается, – Бруно рассмеялся.

Том отключился и откинул голову на подушки. Слезы мочили белоснежные наволочки. А давал себе зарок больше не плакать. Зачем Бруно позвонил и нарушил и без того слишком хрупкий призрачный покой? Напомнить ему, что он моральный урод? Он и так знает… Дать ему надежду, что Билл может что-то чувствовать? Так, это уже бессмысленно… Неужели Том разрушил едва уловимую возможность быть вместе? Нет, нет, нет, больше он не купится на пустые слова…

А ведь Билл уехал. На две недели. А там придет время, уезжать Тому. Возможно, они больше и не встретятся. И это точно к лучшему.

========== ВТОРАЯ ЧАСТЬ. Глава 7. ==========

Первую неделю он перенес вполне сносно. Знание того, что Билла нет в городе, принесло даже какое-то успокоение, ведь теперь не приходилось искать его глазами, не отрывая напряженного взгляда от входа в столовую.

Он пытался отвлечься, сосредоточившись на учебе и быстро набирающих обороты отношениях с Ирмой. Все свободное время после учебы они проводили вместе, гуляли, целовались, общались… Том пытался убедить себя, что ему интересно, и это ему даже иногда удавалось.

Поцелуи не заходили дальше ласк через одежду, которые казались Тому смешными и детскими, но он не торопил девушку, хотя и решил, что время для секса пришло. А может понравится, с чем черт не шутит?

Эмма бросала на него обиженные взгляды, слухи уже донесли информацию, что Том вернулся к Ирме. Он даже думал, чтобы замутить с обеими сразу, но поразмышляв над перспективой быть раскрытым, отказался от этой мысли. Не хватало еще женских истерик.

На выходных он пригласил Ирму домой, и у них получился очень даже неплохой семейный ужин.

Уже в комнате он почти раздел ее, грубо хватая пальцами ее тонкую кожу, которая была для него слишком гладкой, пахла удушающе, по-женски сладко и так неправильно. Но он уже давно забил на такие мелочи, ведь правильного теперь ничего не будет.

–Том, – выдохнула она напугано, когда он впился зубами ей в шею.

–Тшш…

–Том, не надо… – она уперлась руками ему в грудь.

–Почему? – спросил он, расстегивая бюстгальтер на груди.

–Симона внизу…

Том ухмыльнулся.

–И что?

–Мне не удобно… – Ирма выползал из под него и встала с кровати, поправляя на себе одежду.

–Ты скажешь, что вообще происходит? – спросил Том, нет, его не напрягало, что она отказалась, возбуждения почти и не было, просто ее поведение выбешивало, – ты долго еще будешь ломаться?

–Том, – сказала она растеряно, – просто ты… меня немного пугаешь…

–Что?

–Ты как ненормальный… я боюсь, ты сделаешь мне больно.

Том тяжело выдохнул и закрыл глаза.

–Ирма, уходи сейчас, ладно?

Она бросила на него настороженный взгляд.

–Мне кажется 90% времени ты где-то не со мной. И даже когда ты целуешь меня… ты думаешь не обо мне, я чувствую…

–Я же попросил уйти! – сказал он раздраженно.

– Извини… – тихо сказала она и вышла их комнаты.

Том запер за ней дверь и завалился на кровать. Как же его все бесило, злость стучала в висках, он сжимал зубы, чтобы не разгромить эту комнату, хотелось бить кулаком о твердую стену, пока от кистей ничего не останется, одни кровавые культи, и вот тогда это будет наслаждение… боль, полностью лишающая его остатков разума, это то, что ему сейчас надо.

Парень закрыл глаза, и в голове сплыло то, что он обещал себе никогда не вспоминать. Но он давно понял, что грош цена всем его обещаниям.

Том вспомнил, как они с Биллом возвратились в квартиру после похода в психбольницу, перед самым отлетом. Он забежал в комнату, чтобы собрать чемодан, и настолько увлекся, что его отвлекло только что-то мягкое прилетевшее ему в спину. Он быстро обернулся и удивленно уставился на Билла, который сидел на краю кровати полностью обнаженный.

–Что…– начал Том, и Билл рассмеялся, мягко и очень эротично.

–Есть лишние пятнадцать минут, сможешь подарить нам наслаждение за пятнадцать минут? – он вопросительно изогнул одну бровь и облизнул губы.

И Том смог, еще как смог. Он взял его нежно и трепетно, упиваясь его телом, таким хрупким, но невероятно гибким. Билл изгибался диким зверем, насаживаясь глубже, принимая в себя всю длину пульсирующей плоти, страстно царапал кожу и стонал от удовольствия. Брюнет менял их позы, вертелся и прыгал на члене, обезумевший от желания. А Том кусал губы, кусал щеку, только чтобы не сорваться, и дарил ему свою нежность, свою ласку, всю свою любовь… Него окутывала тела, поднимала их к небесам, одурманивала и опьяняла.

Том был среди звезд от оргазма, а Билл покрывал мелкими поцелуями его грудь и смеялся над его сладостным оцепенением. Он собирал своим тонким пальцем свою сперму с живота и мазал ее на губы Тома, которые растянулись от блаженства в довольной улыбке.

Том кончил себе в кулак, пряча лицо в подушку, чтобы заглушить стон. Зачем ему Ирма, когда без нее, оставаясь наедине с воспоминаниями, он чувствует намного больше наслаждения, чем прижимаясь к совсем нежеланному телу?

– В среду вечеринка, пойдем? – спросил Сид, как только сел рядом с Томом за парту.

–Пошли.

–А еще нас всех директор собирает после уроков. Какое-то объявление.

– Ясно.

–Где настроение потерял за выходные?

Том пожал плечами. Вторая неделя давалась ему труднее. Расставание с Биллом имело какое-то аномальное течение, чем дальше, тем сложнее. Разве он не должен начать отвыкать от этого навязчивого образа? Забывать его, начать дышать свободнее? Но вместо этого, он скучал все сильнее и сильнее. Чувство тоски обручем сдавливало грудь и душило.

–Сид, а что ты делаешь, когда тебе плохо?

Друг удивленно вскинул брови.

–Трахаюсь, – он противненько заржал, и Том скривился.

–А если серьезно?

–Курю травку и бухаю…

Том рассмеялся.

–Тогда хорошо, что скоро вечеринка.

– Я принесу отборной травки, хорошо?

–Ага, – сказал Том и с предвкушением улыбнулся.

Перед входом в актовый зал толпился народ, Том заметил, что здесь собрались всего лишь два выпускных класса. Чисто автоматически он обвел лица взглядом, совсем никого не ища, и уселся на передний ряд. Кстати, он успел отметить, что Бруно тоже нет.

–Прошу чуточку вашего внимания! – начал директор, и Том бросил на него ненавистный взгляд.

– В субботу в клубе «Sunny Club» будет молодежная вечеринка. Герр Штульц был так признателен и пригласил наши 11 классы.

Том вздрогнул от имени, которое узнал, как и название клуба. Они хотели там играть с группой.

–Кроме того, там отличные условия для музыкальных концертов. Поэтому мы хотим предложить всем, кто имеет к этому хоть немного таланта, показать себя. Запись до конца недели. Надеюсь на вашу активность, я думаю, это неплохой шанс отлично потусоваться и провести время с друзьями.

– Мы может петь, что хотим? – спросил кто-то с задних рядов, – никаких ограничений?

–Нет, это же клуб. Какие ограничения?

По рядам прошла волна довольного шепота.

–А где Каулитц? – спросил директор.

Все молчали, Том тряс коленкой, уставив взгляд на сцепленные на животе руки.

–Керн, ты староста! Знаешь, где он?

–Вы думаете, он отчитывается передо мной?

–Ясно. Как только появиться, передай пусть зайдет ко мне.

–Хорошо.

–Если вопросов нет, свободны.

– Не хочешь записаться? Сыграешь на гитаре, – спросил Сид, когда они выходили из школы.

–Я подумаю.

–С ума сошел? Что тут думать, а? Ты же просто мастер!

Том рассмеялся над таким открытым восторгом друга.

– Ну раз фанаты просят…

– Том…– выдохнул Сид совсем рядом, куда-то в область шеи, – какой же ты классный.

Том вздрогнул, резко остановился и удивленно уставился на друга, который, увидев его замешательство, рассмеялся и, развернувшись, пошел домой.

До самой вечеринки с Ирмой они не общались. Он заехал за ней в среду вечером и еле заметно улыбнулся, показывая, будто знает, что вел себя как мудак. Как, собственно, теперь почти все время.

– Отлично выглядишь, – сказал он, осматривая ее элегантное черно-алое драповое платье.

–Спасибо, – сказала брюнетка и одернула подол пониже до колен.

–Ирма, извини.

–Все нормально. Это ты прости. Я, наверное, веду себя как дура. Ты такой красивый, сексуальный, и ты мой, а я …

Том самодовольно улыбнулся.

–Спасибо за комплименты, но я не требую от тебя того, что ты не хочешь. Решай сама.

–Давай сделаем это сегодня?

Том кинул на нее удивленный взгляд.

–Хорошо, – он улыбнулся, но внутри все скрутило в тугой узел. Черт, он совсем к этому сегодня не готов. Сейчас он хотел секса с ней меньше всего.

Оставалась надежда на выпивку.

Вечеринка было дома у какого-то парня, которого Том совершенно не знал. Зато все остальные лица были вполне знакомы. Он подошел к Сиду, который сразу сунул ему в руки бокал с каким-то крепким алкоголем.

– Бухаем!

И это было именно то, что нужно.

Том пил стакан за стаканом, и примерно через час уровень опьянения в крови поднялся до той отметки, когда все постепенно переставало терять свою значимость. Хотелось веселиться, хотя пойти на танцпол он все же отказался. Скользнув равнодушным взглядом по танцующей с каким-то парнем Ирме, он перевел внимание на друзей рядом.

–Он лапает ее задницу… – прошептал Сид на ухо.

Том рассмеялся.

– Я не ревнивый. Пусть развлекаются…

Сид покачал головой, довольно улыбаясь.

–Ты прям кремень.

–Давай курнем, а? Принес…

–Да, кстати, – вклинился в их разговор какой-то парень, – Бона нет уже неделю, вся надежда на тебя, Сид.

Тот улыбнулся во все зубы.

–Не боитесь, вы останетесь довольны.

Том на улыбку не ответил, он обдумывал слова парня. Значит, Бон тоже уехал.

И они накурились. Закрылись на кухне и кайфовали. Том давно так сильно не укуривался, наверное, с девятого класса, когда они с Брутом только подсели на эту фигню.

Он встретился глазами с Сидом, и они закатились смехом, сползая по стенке на пол. Том не знал, сколько они ржали, животы болели, глаза слезились, а горло противно саднило. Сид обнял его за плечи, и дышал в ухо, и до Тома долетел его чисто мужской запах с нотками горького парфюма. Это запах чем-то походил на аромат Билла, совсем отдаленно, но … походил, и тело Тома пронзила волна желания. Перед глазами возникло идеальное лицо Билла, с блеском в черных глазах, и обкуренный мозг уже не контролировал его действия. Том схватил Сида и прижался к его губам. Тот напрягся всего на пару секунд, а потом вцепился пальцами Тому в толстовку и разомкнул губы. Их языки встретились, и Тома будто громом поразило. Что, блядь, он делает?

Он резко оттолкнул друга и отполз от него, резко поднимаясь на ноги. Перед глазами все кружилось и вертелось, в голове пульсировала кровь, он зажмурился и вцепился в стол руками.