Текст книги "Весы совести (СИ)"

Автор книги: Марион

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 37 страниц)

– Котя, иди сюда, обработаем попку. – Он требовательно подозвал его к себе.

Алан подошел и Степан легко заставил его лечь на кровать. Через несколько секунд в анус проник палец смазанный мазью. Потом туда же последовала насадка и внутрь что-то потекло. Прохладное.

– Не верти задницей. Вот так. – Он вытащил палец и звучно припечатал ладонь к его ягодицам. – Ну, давай лопать.

Встав и потянув за собой парня, Степан подтолкнул его к столу. Через некоторое время потащил его на кровать. Поел Алан мало, так как кусок в горле застревал. Зато Степану все ни по чем было. Ел с аппетитом.

Степан потянулся еще раз всем телом, притянул к себе парня и блаженно выдохнул.

– Обожаю мягких котиков. Спи, завтра наступает обычно внезапно.

Алан замер. Его укрыли. Его прижали к себе. Его ласково поглаживают. Все бы ничего, если бы этот человек некоторое время назад не изнасиловал его вот тут на этой кровати. Алан сглотнул. В горле застрял комок. И никак не хотел проглатываться. В глазах щипали слезы. Его начинало потряхивать. Отходняк от перенесенного ужаса и шок давали о себе знать. Степан практически тут же сильнее прижал его к себе и потихоньку начал целовать в висок. Затем в щеку. Алан уже весь дрожал от бившего его озноба.

Степан молча принялся зацеловывать его лицо, ловил дрожавшие губы. Его рука скользнула вниз и обхватила мягкий член. Алан дернулся, но ласкающая рука нежно мяла его мошонку. Он сдался. Его ласкали, его целовали, его обнимали. И Алан сдался полностью. Тело расслабилось. В голове все смешалось и враз все мысли улетели, когда знающие руки надавили на определенные точки. Тело наполнилось жаром желания. Член затвердел и встал дыбом. Алан застонал от ритмичной ласки. Его подбородок покусывали, облизывали и посасывали. Парень заметался под ним и застонал. Двигал бедрами, хватался за плечи. И вот ослепившая его вспышка, прокатившие по телу судороги оргазма заставили слегка выгнуть спину и застонать сильнее. Степан в этот момент резко двигал рукой и посасывал его шею. И вот парень ослаб и затих на кровати.

– Хороший котик. – Зашептал Степан на ухо. – Спи сладкий, завтра наступает неожиданно.

Алан проснулся от того, что его тормошили. Он открыл глаза и увидел сидевшего рядом Степана. Вся вчерашняя картина промелькнула перед глазами и он шарахнулся от него. Степан рассмеялся и потянулся за ним, подминая под собой. Алан беспомощно пытался отстраниться, но его персональный мучитель враз лишил подвижности и навалился всем телом.

– Сладкий мой, с добрым утром. – Он присосался к его губам, завладел языком и долго игрался, посасывал губы, вовлекал в игру его язык. – Кушать хочешь? – спросил он оторвавшись от интересного занятия.

Алан молча замер. И вот как ему отсюда выбраться? Этот мужик его сильнее раза в два. Удары прошли мимо. Он ловко перехватил руки и еще улыбаясь целоваться начал. Обезоруживающе и убойно.

– Котя, пошли кушать. Мне одному влом. – Он резко поднялся и Алан заметил игру мышц, напряженный живот, как у культуриста.

Его тут же потянули следом. Заставили встать и он охнул от спазма в пояснице. Степан только рассмеялся, сообщив что после бурной ночи котятки всегда такие неповоротливые.

Они поели. Степан опять углубился в свой телефон, показав на ванную, мол попку нужно содержать в чистоте. В итоге половина дня прошла в натянутой тишине. Вернее не в полной тишине, потому что за окном работы продолжались даже сейчас. По телевизору показывали сводку новостей, ночные события, чудесные спасения из казалось бы невозможной ситуации. По последним сводкам спасенных на данный момент было чуть более восьми сотен. По предварительным подсчетам, погибших более трех тысяч. Чудовищные потери. К бригадам спасения присоединились войска, добровольцы и насчитывалось свыше десяти тысяч людей, десяти сотен техники. Разгребли завалы по третий этаж. К спасенным людям тянулся тоненький ручеек едва живых и скорее всего не способных выжить людей. А потом минуты тишины, что бы слушать, на бьется ли кто в завалах, не зовет ли на помощь. И бывало в одну сторону кидались и люди и собаки. И вытаскивали искалеченные тела, иногда почти целых, но с травмами головы и спины.

– Алан, ты еще не насмотрелся ужастиков? – раздался со спины голос.

Парень вздрогнул и повернул голову. Степан стоял рядом с ним и потягивал из пластикового стакана что-то ну явно ни безобидное. Он ухмыльнулся и подошел. Сунул в руку другой стаканчик. Кажется он его держал, а Алан и не заметил.

– Помянем павших. – Он слегка приподнял пластиковый стакан призывая парня присоединиться к нему.

Алан машинально опрокинул одну порцию. Степан хмыкнул и тут же забрал его, наполнил из бумажной упаковки с пленкой внутри, старый добрый тетрапак, и сунул стаканчик в его руку. На этот раз парень пил медленно. У него в животе зажгло, и оказывается по пищеводу тоже. Когда он выпил все до капли, Степан забрал тару и подошел вплотную. Он смотрел в его большие испуганные и слегка хмельные глаза. Улыбался. Потом стал водить пальцем по губам. Потом легонько протолкнул палец в рот. Начал играть с языком. А Алан зачарованно наблюдал за его лицом, где глаза словно гипнотизировали.

Они были на диване. Вернее Алан сидел на диване, затравленно пол дня глядя в телевизор. А Степан сейчас стоял перед ним и ласкал его рот пальцем. И в его глазах больше не было насмешки. В них просыпался голод. И не такой, который утолишь сжевав краюшку хлеба. Иной, будоражащий и разгорающийся.

– Котя, ты ведь понимаешь, чего я хочу?

Алан только кивнул легонько головой, палец до сих пор был у него во рту.

– И я вчера тебе сказал, что ты будешь делать сегодня. Думаю ты помнишь, что именно ты должен сделать?

Он сглотнул. Палец зацепил его язык и надавил.

– Надеюсь брыкаться ты больше не будешь? И послушно раскроешь ротик и этим язычком приласкаешь мой член?

Испуганные глаза округлились. Ну вот не улыбалось ему делать это. Совершенно не улыбалось. А Степан прекрасно понимает все, что с ним сейчас происходит. Он каким-то образом предугадывает его желания. Не мысли ли он читает?

– Котя, давай на коленочки опускайся и приласкай меня. И поторапливайся, я не из терпеливых. – Он вытащил палец изо рта парня. – Если решишь замереть соляным столбом, я ведь загну тебя раком и трахну. И плевать, что жопа у тебя еще болит. На колени и за работу! И не вздумай кусаться, иначе я тебя ножкой от стола трахну. Прикинь, деревяшку и в жопу. Так что ласково и старательно.

Алан вздрогнул и послушно сполз с дивана. Он оторопело уставился на штаны.

– Сам его доставай. Шевелись!

Алан медленно потянул спортивные штаны вниз. Нервно сглатывая, он спустил их до середины бедер. Еще более нервно взялся за резинку трусов. Замер.

– Ну кисонька, давай, смелее. – Подбодрил его Степан.

Алан медленно потянул резинку вниз. По его ошарашенному лицу сразу стало понятно, что он вообще не ожидал, что такого размера орган в него вошел. Сейчас он был лишь слегка увеличен, наливался от желания хозяина. Алан несмело взял его руками и медленно сделал ласкающее движение. Степан улыбнулся и стал наставлять его, поправлять и наконец заставил открыть рот и облизать. Парень зажмурился, выделывая пируэты языком. Его тошнило и он был готов вскочить и убежать, но властные руки не позволили. Вскоре горячая головка проскользнула в рот и медленные толчки бедер стали гонять ее туда-сюда. Алан замер с открытым ртом, помирая от унижения. Степан же ритмично двигал задницей. Вскоре он задрожал и в рот полилась сперма. Алан дернулся, но Степан удержал его и удерживал, пока парень не проглотил. Потом отпустил.

Алан рухнул на пол кашляя. Его мутило и он ощущал рвотный позыв.

– Иди блевать в туалет. – Ласково проговорил Степан.

Алан подорвался и помчался в указанном направлении. Степан заулыбался услышав характерные звуки. Потом услышал всхлипы. Поднялся и пошел в ту же сторону, куда умчался парень.

– Слушай котя, – Степан облокотился рукой о косяк, при чем ладонь оставалась свободной, – вот давай без соли, ладно?

Алан поднял на него реально заплаканное лицо.

– Котя, я тебя уже трахал. Так что реветь вчера нужно было, когда ко мне в карман полез. А сейчас все, ты мой пет и будешь сосать каждый день. Я, знаешь ли, очень люблю секс. И у меня обычно два котика трудятся, подставляя попки. А тут ты один. Так что одну ночь стонешь попкой работая, а на следующий день ротиком меня балуешь. И вот блевать каждый раз не советую. Я ведь и обидеться могу.

Он смерил его ледяным взглядом и скрылся за косяком. Алан как сидел так и обмер. Через день? Его будут трахать через день? И в рот брать через день?! Он застонал от перспективы.

К вечеру ничего не произошло. Степан как обычно уткнулся в телефон, на улице шли уже не спасательные работы, а скорее разбор завалов и поиск тел, что бы подсчитать сколько погибших. Для статистики. По телеку крутили новости через каждый час. Вышли программы в тему и все строили догадки, что это было: взрыв подземного газа, что скопился в заброшенных ветках старых тоннелей или реальный подрыв? Конечно же законники гнули на первый вариант, но делали это тактично, осторожно. Другие же люди, более безбашеные, говорили, что это похоже на реальный хорошо организованный подрыв. И кажется весь сектор гудел.

Ближе к ночи Степан погнал парня спать и прилег рядом, притянул к себе, присосался в крышесносном поцелуе к губам, а потом сладко уснул. Утром Алан проснулся в одиночестве. Он огляделся, тут же подскочил и обошел номер. Его нигде не было. Быстро натянув штаны и футболку, он юркнул в тапочки и подлетев к двери рванул ее на себя. За дверью лениво покосившись сидел мордоворот. Он оглядел тут же стушевавшегося паренька.

– Ты бы зашел. Степан не любит, когда его котятки шалят. И окна заклеены. Сами стекла не разобьешь. А попытаешься, Степан тебя накажет. Сильно накажет.

Алан медленно закрыл дверь. Он огляделся. В комнате ничего не было. Стол, диван, шкаф, холодильник и кухонный гарнитур. Проверив все ящики он убедился в словах Степана, те что можно вытащить заклеили. В комнате реально не было ничего что мог бы он с легкостью взять и использовать, как снаряд для запуска или силовой предмет для рассечения черепушки с этой наглой улыбкой.

Алан потерянно опустился на кровать. Если захочешь удавиться и то, не вариант. Портьеры висели на встроенных в потолок струнах. Обвязать вокруг них ничего не обвяжешь. Они не только толстые, но и форма у них римская. В ванной все точно так же. Душевая кабина. Ванная без шторы и соответственно без перекладины. Явно свежие следы на стенах говорили о ее недавнем присутствии. К лампам не дотянуться. Кстати, стол непонятно каким образом привинтили к полу. Телевизор встроен в стену и как Алан заметил его специально прикрывает такое же стекло, как и на окнах. Не разбить, не ухватить.

Парень застонал в голос, поняв, что он не просто в клетке, а что у него вообще нет выбора. Сев на диван, он стал ждать своего мучителя, который грозился сегодня его поиметь.

Степан удовлетворенно улыбнулся человеку, с которым имел дела всегда и везде. Сводник. Тот примчался на край света по его зову.

– Ну, что я могу сказать Степан? – Сводник сидел напротив него в небольшом ресторанчике, подальше от входной двери. – Я прекрасно понимаю, что у тебя бывает настроение поиграться жестко. Мне бы самому нужно было догадаться, что тебе и такое захочется.

– Я перечислил отступные тебе на счет. И думаю, что в скором времени, отправлю тебе парочку мальчиков. Видел тут бродят по улицам. Жаркие. Сладкие.

– Степан, – рассмеялся Сводник. – Их же еще учить нужно. Не беспокойся на сей счет. Я получаю достаточно мальчиков. С меня не убудет.

– Ты не понял, Сводник. Я пришлю тебе парочку послушных мальчиков и учить их не нужно. Не шлюхи. – Поднял руку Степан предупреждая его возглас. – Чистенькие, молоденькие. Примерно от шестнадцати до двадцати.

– Знаешь тайное место? Или кто развалился?

– И так и так. – Степан улыбнулся. – У нас тут пара мамок сдохла под камнями. А там целый клад обнаружился. И среди обучаемых есть девственники. Во всех смыслах. Хотя пальчики в попки пихают и кайфуют. Сам видел сегодня утром.

– Хм... И значит мамки помёрли?

– Да. Я прибрал к рукам самых сладких. Остальных отдал местным стервятникам. Тут красный квартал начисто снесли. Бизнес пошатнулся. Народ валит толпами отсюда. Ну и шлюхи всех мастей удирают.

– И сколько хочешь за сладких?

– Одного отдаю за так. Шоколадка. – Он улыбнулся. – Не такой что бы уж прям полная замена, но с отступными в самый раз. А остальные по штуке за каждого.

– Не дешево, судя по твоим рассказам? – сощурился Сводник.

– Не-а. Я их потом бесплатно перепробую, когда ты их основательно обучишь.

– Ну ты и пройдоха! – засмеялся Сводник. – Ну вот кто бы мог подумать! Кто бы такое придумал! – смеялся он.

Степан улыбнулся и подозвал официантку, которой подмигнул и заказал еще выпить.

– Ну так сделка?

– Сделка. – Улыбаясь пожал руку Сводник. – Дам я тебе их попробовать и порезвиться. Только не ломай. Сладких ломать нельзя.

– Полностью согласен с тобой.

– Ну вот и ладненько!

Официантка принесла выпить. Еще через немного пустой болтовни они разошлись. Степан побрел по вечерним улицам и смотрел на покатый край города, где зияла большая дыра. Как нарывающая рана, она кишела людьми, техникой и звук был слышен даже отсюда. Его люди шли слегка по сторонам, оглядывали тихие улицы, где в домах замерло горькое сожаление, а где-то и траур. Первые похороны были намечены на послезавтра. Соболезнования и прочие излюбленные политиками речи звучали в микрофоны, вежливые ответы на неудобный вопрос "Кто виноват?" и только спасатели потели из последних физических и моральных сил.

Степан покачал головой. Даже если бы он знал, что часть города обрушится в ходе операции, не отдал бы другого приказа. Клонированные копии людей. Точные копии. Это вам не шутки. Надо прикрыть остальные лаборатории, кто в шаге от прорыва. И проследить по всему миру это направление. Только представить масштаб волны, которую могут сделать заинтересованные люди, и уже бросает в дрожь. Любой биологический материал может стать оружием.

Степан покачал головой. Не угоден вам человек? Давайте его волос и мы вам вырастим его копию и вы можете делать с ней что хотите. А если еще глубже? Политик, которого не было там, но он совершил преступление. Есть все. Отпечатки, свидетели, камеры в конце концов засняли. А преступники, которых итак годами выкуривают из катакомб подземных лабиринтов? Эти преступники будут теперь расхаживать на поверхности, делать свои дела, а на самом деле будут сидеть в бункере и чаек попивать. Не хочешь рисковать на следке? Клон и вперед. И плевать что они там передрались. Ты-то жив...

Степан поежился. Усмехнулся. Люди на поверхности, и люди под землей. Сверху всегда пытаются урезонить тех кто живет в крысиной норе. И у них ничего не получатся. Сеть тоннелей протянулась по всей суше. Частично ушла под воду. В тоннелях есть естественные пещеры, освещенные искусственными шарами, которые светят на неизвестной энергии и работают по биологическому времени. Если на улице день, то и шар светит ярко, на улице ночь и он потемнел. А в пещерах бывают самые настоящие оазисы с чистыми подземными реками и озерами. Такие места особо охраняются теми, кто тут обитает. И в каждом секторе есть перемычки, есть свои наблюдатели, есть свои законы и даже традиции. И во все это хотят вмешаться те, кто живет на поверхности? Да у них банально людей не хватит, что бы обойти все коридоры и пещеры.

Степан зашел в гостиницу, не заметив, как к ней пришел. Он отбросил все свои невеселые думы и поднялся на третий этаж. Там должен его дожидаться норовистый котенок. И такой неизвестный. Ну по сути про него он уже все знал. Папаша помер попав под машину. Пьяница за рулем тоже погиб врезавшись в столб, который рухнул на него. Мать уехала в другой город. Это правда. Только уехала она год назад. Паренек жил в доме с выживающей из ума бабулькой. Отменный вор. Братьев и сестер у него нет. Искать никто не будет. Никому он не нужен. Бабулька и та едва ли помнит внука.

Улыбнувшись мыслям, он поднялся по лестнице до нужного этажа и вошел в холл. Сидевший на стуле охранник скользнул взглядом по прибывшим, четко зная, что в гостиницу чужие не вошли. Степан постарался и заранее выкупил ее всю. А на дверях повесил табличку, что гостиница не работает. Управляющий согласно покинул помещение получив энную сумму. И согласно закивал головой, что не должен появляться тут три недели.

– Как котик? – поинтересовался Степан.

– Порывался один раз выйти. Послушался совета, вернулся назад.

– Больше не дергался?

– Нет. Правда всю комнату облазил. Искал что-то.

– Ну либо предмет мне черепушку раскроить, либо выступающую крюковину что бы удавиться. – Он хмыкнул. – Где сейчас сидит?

Охранник глянул на монитор компьютера, который стоял на соседнем стуле рядом с ним.

– На диване. Дремлет. Телевизор выключил минут шесть назад.

– Понятно. Ты когда меняешься?

– Через час.

– Ну значит порнушку посмотришь. – Подмигнул ему наниматель.

Охранник прыснул со смеху, а Степан открыл дверь и мягко вошел внутрь. Алан лежал на диване поджав ноги. Насмотревшись на безмятежное лицо, он ласково произнес:

– Котя я вернулся.

Алан вздрогнул и резко распахнув глаза рывком сел. Было видно, что его испугало появление Степана. А еще больше испугал его плотоядный взгляд.

– Котя, раздевайся и пошли в душ, попку мыть. Будем трахаться. – Он снял плащ, повесил его на угол шкафа. – Не тупи, котя, раздевайся. Пошевеливайся.

Степан уже расстегивал рубашку и потянулся к пряжке ремня. Алан так и замер на одном месте. Не в силах пошевелиться. До последнего он надеялся, что все обойдется. Но этот душегуб вернулся.

– Ты не слышал? – грозно осведомился Степан разворачиваясь, стянул штаны и оставаясь в трусах резко приблизился. Схватил парня и рывком поднял на ноги. – Не хочешь по-хорошему, будем по-плохому! – зарычал он гневно сверкая глазами.

– Не надо. – Жалобно пискнул парень.

– Чего не надо? Живо содрал с себя шмотки и в душ! Пока я тебя не свернул в бараний рог и без подготовки не оттрахал! Ну?

Алан как во сне потянул футболку и медленно ее стал стягивать с себя, запутался, вздрогнул от резкого рывка и через секунду ловкие руки стянули ее полностью. Еще через пару секунд штаны и трусы были содраны до середины бедер.

– Чего замер? Или мне тебя полностью раздеть, как немощного?

Алан затряс головой и поспешно стянул штаны еще ниже и переступил через них. Степан схватил его за руку и потащил в ванную. Там толкнул в душевую. Взял клизму и анальную пробку, зашел следом. Включил воду. Приказал мыться. Алан, как зачарованный намыливал тело брошенной мочалкой в пене. Оказывается Степан уже намылил ее и теперь использует вторую. Он делал быстрые движения, резко и искрометно. Ворчал на Алана за медлительность. Когда тот все же намылил бедра, Степан уже смывал пену с тела. Потом посмотрел на едва двигавшегося парня и резко стал его обмывать. Грубо обмыл член и задницу. Затем заставил его повернуться и вставил клизму. Парень охнул, но не посмел сопротивляться. Через секунду его погнали в туалет. Алан затаился на фаянсовом друге, когда тело полностью избавилось от воды.

– Ты там засох? Дуй сюда, еще порцию поставлю. Пошевеливайся!

Алан вернулся. Еще одна унизительная процедура и привет унитаз. На этот раз в большей мере была просто вода. Алан не стал задерживаться, так как Степан стоял и смотрел на него с грозным видом. Его потащили под воду и стали обмывать, затем пальцы протолкнулись вглубь. Алан пискнул, но на него никто не обращал внимание. Смазав тугую дырочку, Степан смачно шлепнул его по заднице. Он ловко вставил пробку, от чего Алан тихонько застонал сжимая кулаки. После чего его заставили вытереться. Сразу после этого вытащили из душа и почти швырнули на кровать.

Степан хмурился, он был не доволен. Но и доволен полностью. Молоденький, не обученный и пугливый. Зато если дать кое-что интересненькое, будет более живеньким. Хотя не сегодня. Сейчас он должен зажиматься и плакать. Главное довести его до слез, а потом вознаградить одуренной лаской. Зря он что ли разучивал такую науку?

Алан лежал полубоком и затаившись ждал, когда глядевший на него монстр приступит к действию. Но он просто стоял и смотрел. А потом улыбнулся.

– Котя, на спинку ложись и подрочи себе.

Парень сглотнул. Он медлил, не зная куда девать глаза.

– Котя, давай так, я больше не буду тебе повторять дважды. – Он свирепо смотрел на него. – Если ты будешь замирать и раздумывать стоит ли или нет делать то или иное, что я от тебя требую, я просто приглашу сюда четверых парней и они начнут тебя трахать, и рвать твою жопу. Ты меня понял? Понял?

– Да. – Выдавил из себя Алан.

– Тогда, прижал жопу к койке и руками занялся работой. И что бы я больше не повторял приказы. Ты ведь умный котик, понятливый. Жаль будет смотреть как такую попку в хлам разорвут и вышвырнут в подворотню подыхать.

Алан послушно, судорожно вдыхая воздух, лег в запрашиваемое положение. Медленно дотронулся до себя и стал двигать руками. Было больно и унизительно. Член не твердел. Ничего не помогало. Степан смотрел молча. Оценивал его. Затем приблизился и сел на край кровати.

– Сладкий, медленнее, больно ведь делаешь. – И его рука легла на суматошно дергавшиеся пальцы. – А теперь вот так, плавно и осторожно.

Его рука стала задавать темп. Через минуту член заинтересованно дернулся. Стал увеличиваться к величайшему стыду своего обладателя. Вторая рука Степана во всю гуляла по мошонке, мяла ее и оттягивала. Алан не верил самому себе. Его завели движения рук этого извращенца. А еще через несколько минут Алан вовсю двигал задом в такт ласкающей его руки.

И вот его губ коснулся влажный язык и он не успел опомниться, как приоткрыл рот. В него тут же стремительно ворвались. Языки стали играть и рука ласкающая член исчезла, на что он протестуя застонал. Степан лег сверху, придавил его к кровати, целуя и обнимая. Странным образом его действия распаляли его. Но, вскоре поцелуй прервался и лукавые глаза стали отдаляться. А игривый язычок полез к более чем чувствительным соскам, спасибо его бывшей, которая часами игралась с ними, говоря, что он вскоре будет кйфовать от посасываний. И вот надо было такому случиться, что с этими тренированными девчонкой сосками, сейчас игрался самый настоящий мужик!

Алан ощущал, как ему становилось приятно и все больше заводило. Ну а Степан уже прочухал его слабое место и давай в волю играться.

Степан заулыбался еще больше, когда стал покручивать их, а парень постанывал, двигал задом. Ну, подумалось Степану, думаю ему хватит наслаждаться, пора бы и поработать. Он слез с него и легко заставил перевернуться на живот. Заставил приподнять зад и медленно потянул за пробку. Алан напрягся.

– Расслабь задницу. Ее нужно вытащить и заменить куда более приятной штукой. Давай, расслабься. – Он тянул пробку, а Алан вцепился в простынь руками и зарылся в нее лицом.

И вот посторонний предмет покинул растянутую дырочку. Туда тут же протолкнулась насадка и был выдавлен гель. Прохладный. Алан вздрогнул. Его заставили ровно лечь на живот. Степан перекинул ногу через него и сел сверху. Он принялся поглаживать его спину.

– У тебя красивая спина. – Степан провел руками по ней и стал разминать половинки попы. – И попка красивая. А дырочка розовая. И сейчас растянута. Ты хотел бы посмотреть, как в тебя входит член? Я могу снять видео и показать. Котя?

– Нет. Не хочу. – Выдавил из себя Алан.

– Зря. Это так эротично. Твою дырочку штурмует красная головка, ты подрагиваешь от нетерпения. И блестишь, ведь весь в смазке. А потом стонешь от толчков.

Степан приставил к его дырочке член, стал водить головкой по кругу. Потом еще вылил смазку на анус и медленно протолкнул пальцы. Затем помассировал его немного и вытащил их. Приставил головку к дырочке, слегка надавил. Алан замер. Его задницу раздвинули одной рукой, а второй скорее всего удерживают член. Вот головка протолкнулась под болезненный стон. Вот она пошла дальше, а расширяющийся член стал растягивать анус еще больше. Внутренние стеночки напряглись от натяжения. Зад отчаянно задергался изнутри, стараясь вытолкнуть посторонний предмет. Но он упорно шел вперед.

Алан захныкал в подушку. И Степан услышал, ощутил, заулыбался. Он вошел полностью, насколько позволяла поза. И лег сверху на парня.

– Хорошая девочка, послушная. Попке надо дать привыкнуть. – Он лизнул его в шею. – Сейчас я тебя потрахаю, а ты потерпишь. Потом дам тебе кончить. Но сначала ты хорошо отработаешь задком. Договорились?

Алану только оставалось кивнуть. Степан стал наглаживать его бока, покусывать в шею. Его зад иногда двигался и парень болезненно постанывал. Все же позавчера его хорошо растянуло той игрушкой, раз он не ощущал такую острую боль. Да и испуг был куда сильнее. А может он ничего тогда и не понял и был слишком ошеломлен и напуган?

– Сладенький, я начинаю. Можешь скулить и плакать, это будет хорошо. – Он сделал волнообразные движения задом. – Сучки всегда плачут отдавая попки.

И Степан сел, чем вырвал первый и далеко не последний судорожный выдох через стиснутые зубы. Он шлепнул его по заднице и стал двигаться. Мощно, рвано и нисколько не щадя партнера. Алан постанывал в простынь от боли. Его просто распирали изнутри и делали это жестко, болезненно. Дерзкие толчки нарастали, сотрясали тело. И вот член исчез и только лишь для того, что бы его повернули на бок, ногу подняли и вновь ворвались.

Парень застонал от толчков, от унижения через которое проходил. Его нога была закинута на плечо сильного извращенца. И этот извращенец улыбался ему, дышал шумно и жадно хватал его за бедро. Затем он остановился и повернул его на спину не выходя из задницы. От этого движения Алан вскрикнул и невольно слезы хлынули сплошным потоком. Его тут же сложили пополам, ноги забросили на плечи. Через секунду Степан впился в дрожавшие губы парня.

– Ну что такое, сладенький? Ну потерпи, вскоре ты научишься меня принимать и будешь стонать от кайфа. Попку нужно учить трахаться. Ты ведь должен это понимать. – Ласковым голосом, до отвращения и тошноты, шептал Степан, а его задница дергалась вверх и вниз, двигая по растянутому проходу толстый член...

Потом Алан лежал и пытался понять, как такое возможно? Вот он всем своим существом ненавидит Степана и вот тут же почти сразу извивается в его руках и блядливо просит еще и еще. И руки Степана дают ему охрененный оргазм. А потом он проваливается во мрак и просыпается под ним. Не просто под ним, а трахаемый им. Член скользил по смазанной прямой кишке и Степан стонал в голос. Он положил парня на бок и обрабатывал его уже довольно долго. И вот его тело затряслось и он стал судорожно биться в его теле, вырывая хриплые болезненные стоны. А потом перехватил его член и что-то там надавил. Алан забился под ним, ощущая, как его тело враз позабыло обо всей той боли, что еще ему доставляли. Член выстрелил сперму в тот же момент, как Степан затих полностью.

– Ну что, сладкий, согласен давать мне без сопротивления? Перестанешь упрямиться? – спросил Степан укладываясь рядом. – Я ведь могу заставить тебя плавиться от кайфа сразу, как вставлю, а могу просто потрахать и не озаботиться, кончил ли ты или нет.

Алан молча лежал и переваривал полученную информацию. Степан его не торопил, отдыхал развалившись. Минут десять прошло и наглые руки потянулись к животу парня.

– Котя, сопротивляться будешь? Или по первому требованию позу примешь и ножки раздвинешь? Давай, отвечай сладкий, пока я не полез на тебя опять. Мне мало. Первый вариант или второй?

– Второй. – Еле слышно выдавил из себя Алан.

– Хорошая сучка. Ножки в коленочках согни и разведи по шире, будем играться дальше...

Две недели пролетели незаметно. Алан выполнял все, что хотел Степан. И подчинялся ему не сопротивляясь, стараясь не замирать. Один день его трахали во всех позах и мотыляя по всему номеру. На второй день задницу мазали мазью, а рот был занят отсосом. В итоге Алан потерял счет дням и ночам. Ведь Степан мог весь день где-то бродить, а ближе к ночи завалиться и тут же загнуть его раком. Либо наоборот, только и делал, что гонял его заставляя "отрабатывать" несостоявшуюся кражу. Кстати эту позу, когда парень стоит на четвереньках, он просто обожал. А Алан терпеть не мог. Как впрочем и на спине. Лежа на боку было куда менее болезненным для самолюбия и гордости, от которой оставались лишь крошки. Особенно они уменьшались, когда он вымаливал у Степана трахнуть его. В эти дни ему пихали в задницу игрушку, а на член одевали ограничитель. И тогда ему приходилось ползать за Степаном.

И вот пришел тот день, о котором Алан старался не думать вообще, так как не верил, что его отпустят. Степан в этот день задержался до середины ночи. Потом пришел и растормошил парня, залез сверху и хорошо оттрахал. А когда отдыхали, огорошил.

– Сладкий, я завтра улетаю домой. Так что наш маленький секс-марафон подошел к концу. Правда завтра отсосешь мне, как полагается и тронемся в путь. Ты к бабульке, я к своим котяткам.

Алан тупо смотрел в потолок. Он не верил своим ушам.

– Правда, ты не сильно-то радуйся. – Степан лег на него сверху. – Ты мне понравился. Так что я как буду сюда прилетать, буду к твоей попке наведываться в гости. Так что имей в виду, сладенький, мы не расстанемся насовсем. А может и котиков привезу, потрахаетесь вместе, а я посмотрю. Мои котятки изобретательные, но ласковые. – Он поглаживал его соски. – И, котя, сбежать не получится. Я твою сладкую попку даже из канализации достану, отмою и оттрахаю. Ну и руки на себя не накладывай. Все же молоденький, жалко будет потерять такую самочку. – Он лизнул его в шею и присосался, ставя большой засос.

Алан так и замер под ним. Вот кто бы сомневался, что твои котятки такие же извращенцы, подумал он, когда его ноги раздвинули и без препятствия проникли. Через пару толчков Алан подмахивал задницей и постанывал.

Когда рассвело, Степан поднялся, растормошил парня и погнал его в душевую. Сам сделал несколько звонков. Заулыбался. Все, тут ему делать нечего. Теперь сеть информаторов будет трудиться не покладая рук. К тому моменту, когда Алан вышел из душа, Степан уже поел и пригласил парня подойти поближе.

– Ну, котик, принимай позу и за дело.

Он сидел на стуле расставив ноги. Сидел в халате. Алан подошел вплотную, опустился на колени и распахнув полы халата приступил к незатейливому делу. Вскоре Степан расслабленно подавал задом, а Алан двигал в такт головой. Еще через некоторое время горячая тягучая сперма выстрелила ему в рот. Пришлось глотать, благо он еще не ел и тошнило не так сильно.