Текст книги "Децема (СИ)"

Автор книги: Мари Явь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

6 глава

Спал я долго, но не сказать, что слишком крепко. Но это даже к лучшему: когда я проснулся, меня не накрыла лавина из «где-я-как-я-тут-оказался-мамочка». А пробуждение у меня было отличное, без шуток. Я так никогда не просыпался, это уж точно. Чтобы меня так встречали по утрам? Да ни разу такого не было!

– Прошу меня простить, господин, – елейный голос заставил меня улыбнуться. Я даже почувствовал во рту вкус меда, так сладко этот голос звучал. – Вам пора вставать, вы не можете прийти в трапезную позже нашей госпожи.

Я слышал, как раздвигаются тяжелые портьеры, впуская солнце хорошенько меня взбодрить. Открыв глаза, я увидел транслирующий яркий, но мягкий свет остекленный эркер. Этот свет обнимал изящный женский силуэт – именно то, что заставило меня мигом проснуться и резко сесть на кровати.

– Мне не хотелось тревожить ваш сон, – искренне призналась она, поклонившись.

Девушка, очевидно, была из обслуживающего персонажа. Смотря на нее, я догадался, что при заполнении анкеты служанки здесь указывали, работали ли они ранее в модельном агентстве. Если нет – от ворот поворот.

Она была просто на удивление хорошенькой, жутко симпатичная. Такая симпатичная, что просто находиться с ней рядом хмырю вроде меня считается неприличным.

Все у нее идеально: прическа, макияж, одежда. Вроде, ничего особенного, все скромненькое, но, может, именно поэтому я так уставился на нее: она обладала красотой капли росы, купающейся в солнечном свете.

– Я принесла вам свежую одежду, – заговорила она снова, кажется, совершенно не сердясь на то, что я вытаращился, как конченый кретин. – Если вы позволите, я покажу вам ванную комнату.

– Ага. Да. П-прости… – я соскочил с кровати, поправляя свою измятую одежду и стремительно краснея.

Что поделать, я с такими обалденными девчонками ни разу в жизни не разговаривал. Даже не мечтал о подобной возможности, если говорить откровенно.

– Как… как тебя зовут? – спросил я, а сам смотрел в другую сторону, обзывая себя последними словами. Мое подсознание стало поразительно похоже на Тэда.

– Селия, – ответила она, и ее улыбка едва меня не нокаутировала.

Когда я привел себя в порядок и вышел из ванной, предварительно натянув на себя предоставленные черные футболку и штаны, Селия ждала меня у двери, чтобы проводить на завтрак. Я об этом завтраке думать не думал, всё на свете забыл и до самых дверей рассматривал плывущую впереди служанку.

– Проходите, прошу вас, – она вновь улыбнулась и легонько поклонилась, указывая рукой на поджидающую меня реальность, которая находилось по ту сторону распахнувшихся двойных дверей.

Неуклюже ее поблагодарив, я неохотно прошел вперед. Мою беспечность как ветром сдуло. На негнущихся ногах я двинулся к столу, за которым полным ходом шел разговор.

– …естественно, я ему все рассказал, – взмахнул руками Раск. Вчерашнюю униформу он сменил на нечто по их меркам моднявое, светлое.

– А поконкретнее? – протянула утомленно единственная женщина за этим столом.

Выглядела она, как японская гангуро: от красок, которые нашли место на ее одежде, волосах, макияже и маникюре в глазах рябило. На загорелой коже лица белели крашеные губы, а веки были густо сдобрены подводкой и тенями. Из-за такой экстремальной внешности нельзя было определить ее возраст даже приблизительно.

– Куда уж конкретнее? Я доложил ему, как он и приказал. Обо всем. От первой до последней минуты. С того момента, как мы ее нашли, и до того, как он со мной связался. – Меня заметили. – И про этого молокососа тоже поведал. Чего уставился? Садись.

– К-куда?

– Рядом с Олафером садись, – ответил он раздраженно, тыкая пальцем в сторону свободного места рядом с дедом. – Или ты думал, что для тебя подготовили место во главе стола?

Нет, этот трон был предназначен для Эльзы. Потому мне пришлось сесть рядом со стариком, седым, как лунь. Лет ему было сто, не меньше. Кажется, он дремал. Сгорбился весь, как горгулья, едва носом пустой тарелки не касался. Облачен дед был на манер шаолиньских монахов, во что-то свободное и простое.

Вероятно, этот стол был рассчитан исключительно на шестерых. Двое по бокам от «главного места» и одно – напротив. Не знаю, по какой причине они сделали для меня исключение. Судя по всему, это желание Эльзы.

– И что дальше? – все так же лениво спрашивала женщина. – Что он сказал?

– Ничего он не сказал, – бросил Раск, вертя столовый нож между пальцами. – Промолчал.

– Как думаешь, он скоро появится?

– В любую минуту.

– Ну, остается только надеяться, что до этой самой минуты она уже все вспомнит, – вздохнула утомленно женщина, скобля вилкой по пустой тарелке. От звука, который при этом выводился, у меня внутри все скрутило.

Слава богу, долго мне это терпеть не пришлось: двери вновь распахнулись. Слуги, которые до этого как статуи стояли вдоль стен, пришли в движение. В роскошную столовую вошла Эльза. Хотя, смотря на нее, мне пришлось признать, что от Эльзы, которую я знал, там мало что осталось. В этой величавой, нарядно одетой женщине от моего друга сохранились лишь неуверенная походка и недоверчивый взгляд. Она так ничего и не вспомнила.

– Привет, – поздоровалась она, но по большей части смотрела на меня. Думаю, мое присутствие было ей в данный момент необходимо, и осознание этого меня приободрило.

Все встали как по команде, когда она подошла к столу, чем немало меня озадачили. Лишь только старый Олафер, рядом с которым я сидел, встрепенулся и начал кряхтеть, словно изо всех сил пытался приказать своим ногам слушаться. Но те сопротивлялись.

– Чего ты уставился? – прикрикнул на меня Раск. – Помоги ему.

Пришлось захлопнуть рот, подняться самому и схватить под локоть старика. Олафер был тяжелым, как товарняк, или же это я такой слабак – едва его поднял.

Зачем вообще, спрашиваю, трогать его? Сидел бы он и сидел. Если это так важно, он мог бы и на словах своего босса поприветствовать.

– Таков закон! – проревел ревностно Бартл.

(Бартл был самым статичным из их компании, он никогда не менялся, начиная с одежды, кончая выражением лица.)

Все уселись. Я взглянул на старика, который пытался смахнуть с лица сон. Выглядел он при этом так, что я боялся, как бы он прямо здесь богу душу не отдал. Я так переживал за него, что даже не старался прислушаться к разговору, который завели остальные. Очевидно, расспрашивали Эльзу, как она, хорошо ли ей спалось, и прояснилась ли ее память.

Принесли угощения, и я отвлекся. Уставился на них, как буриданов осел, не зная, с какого бы начать. Что говорить, кормили нас всегда неважнецки, но со временем ко всему привыкаешь. Знаешь, что выбора нет, и безразлично жуешь все, что дают, пусть даже на тарелку положат солому.

В итоге я пододвинул к себе вишневое желе. Я вообще-то желе терпеть не могу, но здесь и сейчас оно выглядело очень аппетитно. Может, это и не по-мальчишески, но к сладкому я никогда отвращения не испытывал. Я бы кроме желе еще что-нибудь взял, но все остальные сладости пригребла к себе поближе та сама гангуро, так что пришлось удовлетвориться желе.

Звякнула вилка, упавшая на пол. Я повернулся к кряхтящему старику, который ее выронил и теперь пытался дотянуться.

– Я подниму! – поспешно заверил я его, поднимая и отдавая вилку подоспевшему слуге.

Вкладываю деду в руку чистый прибор, но он и его роняет – совсем он немощный, меня аж зло берет: какого черта они заставляют его посещать все эти утомительные трапезы? У них в подразделении вообще существуют такие понятия, как «совесть» и «пенсия»?

– Ну, чего ты размазня такая? – пробормотал Раск, обращаясь ко мне. – Так трудно старику услугу оказать? – Я недоуменно вздернул бровь. – Он наш герой, ты за честь должен считать возможность сидеть рядом с ним.

Я скоро лопну от гордости, но что он имеет в виду под услугой, уточняю.

– Намажь ему чесночную булочку маслом, – наставляет Мышь нешуточно, и я кидаю взгляд на старика.

Судя по всему, сам он с такой задачей не справится, потому я, оглядев наблюдающих за мной в оба глаза присутствующих, взял треклятую булочку и пододвинул к себе масло.

– Да намазывай ты, а не накладывай! – продолжал безжалостно инструктировать меня Раск, выглядя при это таким серьезным, что я даже не подумал огрызнуться. Да и к немощным у меня всегда были теплые чувства. Вроде солидарности.

– Что ты делаешь? – спросил меня блондин, когда я булочку эту дурацкую на тарелку перед стариком положил. – Он сам ее не возьмет, у него страшный артрит. Покорми его.

Издевается он, что ли?

– Нет, я на полном серьезе.

Я на него посмотрел, пытаясь понять, что этот грызун задумал, но в его глаза, все равно что в колодец ночью смотреть, ни черта ты там не увидишь.

Ну, я и поднял эту булочку, поворачиваясь к бедняге Олаферу. Артрит – это не шутка, а у него еще кроме, наверняка, целый букет Паркинсонов и Альцгеймеров.

Но все внезапно изменилось. Олафер как-то странно скривился, сжал губы, а потом как возьмется хохотать. Смеялся он, как сумасшедший, перепугал меня не на шутку.

– Артрит… ха-ха-ха… ну ты выдумал, дуралей! – гоготал Олафер, обнажив полный набор целехоньких белоснежных зубов. – Артрит! Вот фантазер! Вы его слышали?

К этому моменту покатывался уже весь стол. Даже Эльза не смогла сдержать улыбки, хотя она, также, как и я, не могла знать, что эта сволочь Мышь просто решил надо мной подшутить и потому взял к себе в сотоварищи Олафера.

Самое забавное, что я сам себя одурачил, решил, что сил у деда хватало лишь на то, чтобы перетаскивать свое бренное тело с место на место, а он оказывается…

– Олафер второй по силе в Децеме, – говорил Раск, сбиваясь на смех. – Второй, а ты ему тут хлеб маслом намазываешь!

Откуда я мог знать, говорю.

– Внешность обманчива, малец, – обратился ко мне старик, забирая из моих рук булочку. – Но я ценю твою помощь. Правда.

Не за что, бросаю, отворачиваясь. Приятного аппетита.

Дед ласково растрепал мои волосы своей сильной рукой с узловатыми, мозолистыми пальцами.

– Считай это ритуалом приобщения, – продолжает посмеиваться Раск. – С Олафером ты, значит, познакомился. Это Анна. – Женщина улыбнулась, слизывая взбитые сливки со своего десерта. – Она специализируется на ядовитых веществах и антидотах. Возглавляет нашу очаровательную женскую команду ликвидации.

Я чуть было не присвистнул от удивления. Даже такое бывает? Но эти амазонки, исходя из внешнего вида их командира, явно знать не знают о маскировке. А может в этом и вся соль…

– Меня ты знаешь, я из разведки, – продолжил Мышь. – Тартар и его группа поддержки – лучшие в защите. Олафер специализируется на нападении. Ну вот и познакомились.

Черт возьми, я был прав от и до. Они действительно мафиози.

– Мафиози! – Раск захохотал с новой силой. – Парень, что ты понимаешь под своим «мафиози»? Давай, не стесняйся, поведай нам свою философию.

Исходя из того, что я только что услышал, они вроде… людей убивают, да?

– Что-нибудь еще?

Ну, там… они держат в страхе весь город, торгуют оружием, заправляют наркопритонами, клубами с сомнительной репутацией и покрывают всякие незаконные организации и действия оных…

– Ага. Дальше?

Что, это еще не все? Ну, возможно, они еще легализовали здесь про… прости… титуцию.

– Чего это ты заикаешься? – ухмыльнулся Раск, а глаза его хитро сощурились. – Да ты на себя глянь, как покраснел. Че, не обломилось на Земле?

Какое это отношение имеет к вопросу?

– Да никакого. Непонятно только, где ты нахватался этих стереотипов.

Там же, где «не обломилось».

Мышь решительно отодвинул свое блюдо в сторону, подаваясь вперед, кладя локти на стол.

– Урок социологии специально для тебя, пацан. Ты у нас, я заметил, очень правильный, подчиняешься государственной системе, так?

Да я самый законопослушный гражданин, какого он только встречал.

– А что такое, по-твоему, верхушка власти на вашей земле? Чем твой государственный аппарат отличается от нашей мафии?

Я, кажется, не совсем понял его вопроса. Он попросил меня отличить белое от черного?

– Как у тех, так и у других есть своя территория – зона влияния. На этой территории действуют законы, установленные государственной или мафиозной верхушкой. Людей, проживающих на их территории, они облагают налогами, собирают с них дань, а взамен защищают их, а также свои интересы и границы от посягательства вражеских государств и группировок. Время от времени эти посягательства случаются, вспыхивают военные конфликты. Реальность такова, что при этом гибнут люди, и счет жертв порой идет на тысячи, а то и на миллионы. – Он выдержал паузу, словно давал мне минутку на осмысление, а может просто нагнетал драматичность момента. – Так что ты там говорил про белое и черное?

Во всяком случае, говорю, государством заправляют порядочные люди. Их выбирают сами граждане, у нас демократия.

– Демократия у них, ты слышал, Олафер?

– Иллюзия выбора – это не так уж и плохо, – отвечает Раску старик, бодро жуя круассаны, макая их предварительно в джем. – У нас здесь тоже не рай земной, не нам их осуждать.

– Мы, по крайней мере, не держим людей за идиотов.

– Вряд ли это делает их счастливыми, – отозвался дед, поворачиваясь ко мне. – Ты ешь, парень. Вот увидишь, если продолжишь хлопать ушами, Анна подчистит всё и тебе не достанется ни гренка.

Я посмотрел на Анну. Она не выглядела, как человек, который на подобное способен, хотя в словах старика был смысл: рядом с женщиной уже стояла парочка опустошенных креманок и большая менажница. Ну и метаболизм у нее, должно быть…

– Босс прозвала Анну «Жадиной», – заявляет Раск шепотом.

Мы с Эльзой кривим губы, стараясь сдержать улыбки.

Благо, что не обжорой.

– А какое ваше кодовое имя? – обращаюсь я к Олаферу.

Тот приосанился, расправляя плечи.

– Тут легко догадаться, парень.

Без понятия, говорю.

– Давай. Я в тебя верю.

На ум приходило лишь «старпер», «динозавр» или «хохмач», но мне жутко не хотелось его обижать: дед он был что надо, потому я просто пожал плечами.

– Император, – отвечает он, махнув на меня рукой.

Что, спрашиваю, серьезно?

– А что, непохож?

Нет. Очень похож. По крайней мере, если бы я хоть с одним встречался лично, то уверен, что он выглядел бы один в один, как Олафер.

Эльза рассмеялась, отчего у всех отлегло от сердца. Воспоминания о вчерашних перипетиях и сегодняшнее напряжение растворились в этом мелодичном звуке.

Но долго наша идиллия не прожила. Уже через минуту она окочурилась от страха, задушенная появлением Десницы.

7 глава

Я потянулся к карману и вздохнул (попытался) с облегчением: ингалятор был на месте. Это было важно для меня – знать, что он поблизости, потому что легкие мои скрутило двойным нельсоном, стоило заместителю Эльзы переступить порог столовой.

Честно признаться, я не слишком религиозен, но, когда этот парень здесь материализовался, у меня в голове стали сами собой возникать цитаты из Апокалипсиса.

И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, имя которому «смерть»; и ад следовал за ним.

Конь, конечно, остался где-то за пределами этой комнаты, зато всадник заглянул сказать нам, что мы уже можем готовиться.

Дис был страшным, как смертная казнь. Таких людей я в жизни не встречал и думать не думал, что такие существуют. Он был таким бледным, что казался просто восставшим мертвецом.

Врожденный дефицит меланина, а по-человечески – «альбинизм», такие дела. Десница казался монстром, потому что несмотря на правильные черты лица выглядел совершенно безжизненно. Живыми на его лице оставались лишь красные, прозрачные глаза. Его убранные назад волосы были жутко тонкими и белыми, как раскаленный металл. Вообще, это человек был с ног до головы колюч и остер. Вполне вероятно, что у тех, кто отважился до него дотронуться, на всю жизнь оставались ужасные шрамы.

Короче, в тот раз мне в голову лезла всякая чушь. Я так задумался, что даже не заметил, как все поднялись. Все, кроме меня и Эльзы: она, вероятно, перетрусила не меньше моего. Думаю, даже больше – новоприбывший смотрел исключительно на нее.

Я ждал, когда заместитель воскликнет: «ну наконец-то!» или «я заждался!», в конце концов, «сколько можно, мать твою, прохлаждаться?!».

Ни звука. Мы словно собрались на групповую медитацию.

Он всматривался в несчастную Эльзу, изучал, медленно водя глазами, словно прикасался, ощупывал, проверял. В какой-то момент Эльза не выдержала и отвернулась, опустив голову.

Не знаю почему, но мне ее стало в этот момент жутко жалко. Десница словно пытал ее, не приближаясь. Вбивал гвозди в ее ладони, а мы этого даже не слышали, позволяя ему…

– Посмотри на меня, – раздался в тишине приказной тон. – Девчонка, я к тебе обращаюсь.

Эльза сжалась еще сильнее, и я просто не выдержал. Не знаю, на что я рассчитывал, но видеть, как все повторяется снова, что даже здесь ее не отпускают прошлые страхи, а этот парень их еще и обостряет, было выше моих сил.

Я открыл рот и задохнулся.

– От… станьте… от нее… – прохрипел я, после чего трясущимися руками достал «тайлед» и сделал глубокий вдох, словно впитывал в себя эликсир бесстрашия. – Она не ради этого терпела четырнадцать лет унижения и лишений, чтобы теперь выслушивать приказы от… того, кто вообще не должен был этого допустить!

Стихами заговорил. Не знаю, на что я надеялся, приказывая этому парню не отдавать приказы своему начальству. В моих мыслях бы сейчас и сам дьявол шею свернул.

Жадина Анна перекатывает карамель за щекой и раскусывает ее с характерным треском, разрушая всеобщее оцепенение.

Я во все глаза смотрю на то, как Дис отодвигает стул и садится, тем самым позволяя и всем остальным расслабиться. Левой рукой он кладет черные лакированные изогнутые ножны себе на колени, и я испуганно сглатываю. Черт с ним, с оружием, у этого человека не было левой руки, на ее месте красовался кибернетический протез. Ювелирная работа.

– Как скажешь, босс, – проговорил Десница через мгновение, откидываясь на спинку стула. – Кажется, ты растешь к земле. И мне жутко хочется знать, умники, что вы теперь будете с этим делать.

* * *

Эльза спотыкалась, но не упиралась, когда я схватил ее за руку и потащил прочь из парадной столовой. Кажется, она просто еще не привыкла к своему новому телу – вестибулярный аппарат у нее был ни к черту, а вести ее за собой, все равно что перетаскивать с места на места полное собрание Британники, – еще то удовольствие.

В итоге я нырнул внутрь пустующей тесной комнатенки, какого-то подсобного помещения, утягивая за собой и Эльзу. Закрыл дверь.

– Ты сам его слышал! Ты слышал! – нервы ее сдали. Будь я на ее месте, мои бы сдали тоже. Но я только молчал, тупо уставившись себе под ноги. – Я знала… я, как только это произошло, сразу почувствовала, что это не мое… не мое тело! Я не смогла сегодня заснуть! Всю ночь меня мучили кошмары, которые я забывала сразу же после того, как открывала глаза. Я так ничего и не вспомнила! Господи, а теперь… меня словно всю выворачивает! Это хуже, чем физическая боль.

Я сам его слышал. Я слышал.

Вцепившись в свои волосы пальцами, я медленно съехал по стене на пол.

Кто бы мог подумать, что в тот раз шаги Десницы, идущего от порога трапезной к столу, на самом деле являлись отсчетом.

До разрыва шаблона остается десять, девять, восемь…

До вулканизации мозга – семь, шесть, пять, четыре…

До конца света – три, два, один…

Мое внутреннее зрение транслирует гигантский ядерный взрыв, волна от которого ударяет в виски.

– Какая же я дура! Я поверила, а ведь… мне нельзя ни на что надеяться… я всегда это знала…

Она разрыдалась, и я весь съежился от этого звука. Женские слезы отчаяния – это хуже не придумаешь.

Мою душу переполняла искренняя ненависть. Странно, конечно, что из всего диапазона возможных эмоций, которые родились после открывшейся правды, я решил остановиться на примитивной ненависти. И все-таки я ненавидел этих людей, беспечность которых беспощадно вырвала у Эльзы едва обретенную надежду на семью, уважение, любовь. Из-за одной ошибки все полетело в тартарары: Эльза теперь несчастна и потеряна, а я…

Матерь божья, я должен быть сейчас на месте Эльзы. Это я главарь мафиозной семьи «Децема». Это мое тело. Я на самом деле… же… женщи… щина.

Подняв голову, я бросил взгляд на содрогающуюся от рыданий Эльзу. Боже мой, я ведь совершенно не контролировал свои мысли в тот раз, когда впервые увидел госпожу Элу. Я посчитал ее красивой, и кто знает, о чем еще я тогда мог подумать…

Похоже, я участвую в какой-то авантюре, навязанной мне этим треклятым «разделителем».

– Что теперь… что теперь со мной будет, Алекс? – прошептала Эльза. Она стояла ко мне спиной, пряча слезы. – Что они решат? Как они поступят?

Едва ли меня сейчас волновало мнение старейшин.

Поднявшись на ноги и выпрямившись, я провел рукой по своей груди. Меня моя комплекция теперь более чем устраивала, а мысль, что на пустом месте должен появиться лишний элемент третьего размера, вынудила пожалеть о том, что я ел это проклятущее желе. Интересно, где тут у них ближайшая уборная…

– Нет, – сказал я в итоге так сипло, словно мне уже провели кастрацию. – Нет, я в это не верю. До этого самого момента я готов был мириться со всей той чушью, которой меня тут кормили. Но это заявление – потолок моей веры. К черту это все. Я ухожу…

– Куда ты уходишь, идиот? Забыл, где мы?

Ах да, точно. Как все-таки нелегко привыкнуть к мысли, что находишься от своего привычного мира на расстоянии, которое принято измерять не милями, а годами.

– Ты – их глава, Алекс. Это тебя они ждали! – Эльза закрыла лицо руками. – Все зря… вся эта надежда, вся эта боль и борьба с самой собой были напрасными! Совершенно напрасными! Почему со мной всегда так получается? Почему именно со мной?

Не реви, говорю, и не верь в этот бред.

– А может мне вообще нигде нет места, как думаешь? Вдруг я – ошибка, а? – она вцепилась в меня замутненным, нетрезвым взглядом. – Ошибка системы, сбой какой-нибудь программы. Ведь ошибки случаются…

– Ошибки? Исходя из моего внешнего вида, все так и есть, – я оттянул футболку на груди.

– Так и должно быть, ты что, не понял? Это записано в программе твоего наказания, это не ошибка. Ты и должен был родиться мужчиной!

– Откуда ты можешь это знать? Возможно, во всем ошибается именно Десница. С чего он вообще решил, что его босс – я? Может, к тебе вернется память уже завтра!

– Она не вернется! Никогда не вернется, потому что это все… – она обхватила свою голову ладонями, портя к чертям всю прическу – …все это – не мое. Я – не тот ключ, которым открывается спрятанное здесь, ясно тебе!

– Но как они могли перепутать? – прошептал я негодующе.

Уверен, в эту самую минуту в столовой обсуждали тот же самый вопрос.

– Хватит валять дурака! – кричала Эльза. – Ты же сам слышал: их координаты не могли быть сверхточными из-за огромного расстояния между нашими планетами. Все что показывал их радар – точка, диаметром в метр.

Да, и так уж получилось, что, когда Мышь, а следом и Кей сверяли данные по этому радару, Эльза всегда находилась со мной в непосредственной близости.

Как я мог обвинять их в такой досадной оплошности, ведь на месте парней я бы даже не счел нужным допустить такую вероятность, что их очаровательный босс в земном воплощении может оказаться парнем-астматиком. Конечно, я бы решил, что объект их поисков – девушка, которая ко всему прочему обладает созвучным именем!

Как же я ненавидел подобные идиотские ситуации, а особенно – играть в них главную роль!

– В любом случае, главное сейчас…

…не разводить панику. Я уверен, что эти парни найдут способ исправить косяк, случившийся по их вине.

Оглушительный грохот заставил нас испуганно переглянуться. На штаб напали? Кто его знает, может, мафиозные разборки здесь – рядовое явление. Господи, я до сих пор не осознал полностью, в какую глубокую лужу сел.

Конечно, разумнее было не открывать эту дверь и спрятаться за многочисленными ящиками, но я совсем тогда не соображал. Стоило мне оказаться за порогом, как я едва устоял на ногах, чуть не сметенный тайфуном.

Трудно было поверить своим глазам: перед моим носом пролетела огромная, как три Титаника, туша Бартла. Ну просто натуральное ядро из пушки. Когда Тартар впечатался в стену, по той паутиной расползлись трещины. Я словно попал в реальность комиксов про Супермена.

За моей спиной вскрикнула Эльза, и я вновь почувствовал вцепившиеся в мое плечо сильные пальцы.

– Он… он убил его…

Хрен там плавал. Бартл стоял на ногах через секунду, чтобы уже в следующую рвануть на своего противника. Видимо, подобное у них – повседневность, никто не носился с криками и не разнимал этих чокнутых верзил.

Как и предсказывал Раск: две стихии, методично разносящие прекрасный особнячок, были Бартлом и Дисом. И я готов был спорить, они не остановятся, пока не пробьют друг другу бошки.

– Разнимите их кто-нибудь! – закричала за моей спиной Эльза, когда Бартл снова пролетел мимо нас, превращая коридор в гигантскую аэродинамическую трубу. – Боже… Прекратите!

– Я… никому… не подчиняюсь… кроме босса… – прохрипел Бартл, поднимаясь на ноги. – Никто… не будет меня наказывать… кроме босса…

Широко распахнув глаза, словно боясь упустить любую мелочь, я наблюдал за тем, как эти двое вновь обмениваются серией точных, ловких ударов. Дис на фоне Бартла казался обреченным на проигрыш, я даже поставил его права на лидерство под сомнение, когда Тартар уклонился от очередной атаки, поднырнул под руку Десницы и обхватил своей лапищей его ногу.

Полеты не во сне, а наяву? Ага, эти двое с превеликим удовольствием запустили бы друг друга и в космос.

Каким-то чудом альбинос извернулся в воздухе так, что оттолкнулся от стены ногами, хотя должен был в нее втемяшиться носом. Бартл поставил блок, защищая грудь, но в итоге тяжелые подошвы ботинок противника расплющили его лицо. Это был самый невероятный, профессиональный, чистый дропкик из когда-либо совершенных человеком.

Интересно, эта парочка вообще слышала о законах физики?

– Помогите! – не прекращала тщетных попыток Эльза. – Кто-нибудь… Останови их, Алекс! Они же поубивают друг друга! Слышишь?

– Ты что, с ума сошла? – прошептал я, поворачиваясь в ее сторону. Она подумала, что все дело в страхе. В самом деле, какой безумец захочет оказаться между Сциллой и Харибдой? Но, увы, причина заключалась в другом. – Да такого даже в «Прайде» не увидишь. Используй момент.

Серьезно, если они так хотят продемонстрировать друг другу и случайным зрителям свое превосходство, с какой стати я буду отказывать себе в удовольствии и портить такую живописную драку?

Тем временем Дис оседлал широченную грудь своего рухнувшего оппонента, занося над ним сжатый в кулак механический протез. На лицо бедняги Бартла пришлась парочка тяжелых ударов, которые превратили его многострадальную физиономию в фарш. Третий удар не достиг своей цели: взревев, Тартар погасил атаку своей ладонью, в которой металлический кулак буквально утонул. Залитое кровью лицо Бартла исказила гримаса страшного усилия, вены на его правой руке вздулись, и в итоге до нас донесся жуткий скрежет и треск: гигант просто стер протез своего соперника в порошок. После чего провел блестящий бросок через себя.

Бартл знал, куда нужно целиться: Десница вылетел в окно, сметая собой витражное стекло начисто. Что ж, остается надеяться, что третий этаж для него – высота не смертельная.

– Позагорай немного, м*дак, – сплюнул на кафельный пол Бартл, поднимаясь на ноги.

Он шатался, как подпиленный дуб, который не может решиться – рухнуть ему или замереть. Посмотрев себе под ноги, Тартар несколько секунд разглядывал кровавые кляксы и брызги, после чего поднял голову.

Лицо его распухло и стало походить на огромный чернослив. Я думаю, что он не видел ни черта: его глаза превратились в два слепленных вареника. Вероятно, ему подсказала интуиция, где мы находимся. Бартл поплелся в нашу сторону, и хватка на моем плече усилилась, заставляя стиснуть зубы.

– Босс… босс… – ревел Тартар, приближаясь. – Простите меня, босс. Вы должны меня наказать. Как я мог не узнать вас? Я не достоин быть частью вашего избранного круга! Не достоин носить звание старейшины вашего клана!

Он чего, спрашиваю, совсем ума лишился? Пусть сначала глянет на себя в зеркало. Краше в гроб кладут. Если дело и дойдет до наказания, то только через месяц, а то и все два.

– Босс, вы слишком милосердны ко мне. Как всегда, – и он растянул свой окровавленный рот с недостающими зубами в улыбке.

Ага, киваю, опасливо поглядывая на выбитое окно, если бы я был вполовину так милосерден, как он думает, не позволил бы с ним случиться подобному.

– Вам понравилось, босс? Я оправдал ваши надежды? – Ей богу, он выглядел в тот момент как сущий ребенок, ждущий похвалы.

– Это был лучший бой, который я когда-либо видел.

– Правда? Вы говорите честно, босс?

Да он надо мной смеется! Конечно, я говорю честно! Какой идиот захочет наказывать его, тем паче – выгонять, после такой демонстрации своих талантов? Он не ест свой хлеб даром, это уж точно. С такой обороной клану Децема не грозит уничтожение.

Чего не скажешь о главе этого клана.