Текст книги "Ключ от края света (СИ)"

Автор книги: Mari Red

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Только ради этого уже стоило лететь на край света, – шепнул Даниэль, поуютнее устраиваясь в объятиях Ирвина.

Внедорожник продолжал колесить по холмистым индийским просторам. Далеко позади остался асфальт, всё реже встречались на пути магазины с автозаправками, то и дело пропадал мобильный сигнал. Узкая грунтовая дорога долго извивалась в чаще леса, и к вечеру второго дня путешествия уперлась в морское побережье. Дальше путь лежал пешком сквозь джунгли.

Лес обрамлял с трех сторон большую покрытую мягкой травой поляну. От морского ветра ее надежно защищал пологий холм. Путники разбили палатки и разогрели на костре еду. Длинная тень холма медленно наползала на лагерь, а небо над морем разгоралось закатом.

После ужина уставший Риши завалился спать в машине, профессор Ривз что-то печатал в нетбуке, сидя на траве, а Юджин с Тревором резались в карты неподалеку. Ирвин и Даниэль решили осмотреть окрестности. Они миновали вершину холма и спустились на песчаный берег тихой бухты. Оранжевый солнечный диск медленно плыл над морской гладью, а по воде к нему выстилалась золотистая дорожка.

Даниэль снял кеды, закатал бриджи выше колен и подошел к кромке воды. Мелкие волны едва касались его босых ног. Он присел на корточки и дотронулся до воды ладонью, будто поглаживая море.

– Индийский океан… Говорят, он умирает.

Ирвин молча стоял позади, любуясь спокойным золотом воды. На фоне этого умиротворяющего пейзажа Даниэль смотрелся удивительно гармонично, будто всегда был здесь, будто каждый день приходил босой на берег и говорил с океаном.

– Весь не умрет, что-то да останется, – произнес Ирвин и подошел сзади к Даниэлю, дотрагиваясь до его плеч.

– Ничто не умирает навсегда, – ответил Даниэль и, поднявшись, достал из кармана кольцо-уроборос. – Всё возрождается. Снова, и снова, и снова.

Он вытянул вперед руку с кольцом, и почти уже коснувшееся горизонта солнце оказалось внутри него.

– У Вселенной не было начала и не будет конца. Выходит, ее центр может быть в любой ее точке. Хоть в этом самом месте. Представь, Ирвин: мы в самом центре бесконечности, – говорил он, неотрывно глядя на багровый солнечный диск сквозь кольцо. – Мы и есть бесконечность.

Даниэль развернулся и оказался в объятиях Ирвина. Их взгляды встретились, как встречались каждое утро, в отеле, дома, в самолетах, в больницах, в капсуле Лондонского Глаза, на крыше общаги лунным осенним вечером, в первое рукопожатие посреди заваленной вещами комнаты и все миллиарды лет с самого сотворения мира.

Вдруг Ирвин сделал ловкую подсечку и аккуратно повалил Даниэля на песок. Оба засмеялись.

– Эй! Я тут о вечном распинаюсь, а тебе смешно! – Даниэль притворно отбивался, однако вскоре Ирвин сел на него верхом и прижал его запястья к песку. – Так не честно! Ты больше и сильнее!

Но тут же Ирвин подавил последние вялые попытки сопротивления поцелуем. Даниэль откинул голову назад, не заботясь о том, как долго потом придется вытряхивать песок из волос. Он вздрагивал от контраста щекотавшей ноги прохладной воды и горячих губ Ирвина, переместившихся на его шею, а потом дальше вниз. Дыхание перехватывало от морского бриза, смешавшегося с ароматом чужого дезодоранта – запах одновременно знакомый и новый. Рвано всхлипнув, Даниэль забрался руками под футболку Ирвина и кончиками пальцев словно впервые обводил рельефы окрепших от тяжелой работы на раскопках мышц. Ирвин тем временем проник пальцами под пояс его бриджей и начал их стаскивать, и Даниэль с силой прикусил нижнюю губу, чтобы вновь напомнить себе, что это реальность – что его, странного, забитого, больного мальчишку из Уилберга действительно сейчас так жадно ласкают на диком пляже, затерянном в индийских джунглях. Он глухо застонал и обвил ногами бедра Ирвина, нетерпеливо прижимаясь ближе. Никогда прежде Даниэль не чувствовал себя более живым.

Солнце уже скрылось за горизонтом, оставив после себя лишь багровое зарево над морем. Из-за холма взлетали ввысь редкие искры костра. Время от времени со стороны лагеря приглушенно доносились недовольные выкрики Тревора или Юджина – смотря кто из них проигрывал очередную партию в покер.

Ирвин и Даниэль валялись на остывающем песке, следя за тем, как на небе одна за другой вспыхивают звезды. Вдруг в кустарнике, росшем у подножия холма, раздался какой-то шорох. Ирвин насторожился:

– Ты слышал? Там кто-то есть.

Вымотавшийся Даниэль напряг всё своё зрение, пытаясь что-либо разглядеть в сумерках. Ирвин отряхнулся от песка, натянул шорты и пошел искать источник подозрительного звука. Через несколько минут он вернулся ни с чем.

– Да никого там нет! – сказал Даниэль, поднимаясь на ноги. – Может, животное какое-нибудь. Пойдем купаться!

Он взял Ирвина за руку и потащил к морю. Через мгновение, счастливо смеясь, они упали в темную воду, поднимая целый фонтан соленых брызг.

========== Глава 9 ==========

Рассвет в джунглях звучал как ария сотен невиданных райских птиц, как плеск морских волн за холмом, как рвущийся внутрь палатки хлесткий ветер. Бесконечные хлопки плотной ткани над головой и стелящаяся по земле прохлада сработали лучше любого будильника. А профессор Ривз, вероятно, вообще не спал – так и сидел с нетбуком и помятым толстым блокнотом у давно потухшего костра, время от времени что-то бормоча себе под нос.

После раннего завтрака Риши остался сторожить лагерь, а археологи надели на плечи рюкзаки и выдвинулись в джунгли. При полном отсутствии мобильной связи GPS-навигаторы работали на удивление безотказно. Однако в условиях густого леса в радиусе нескольких миль вокруг обычный компас давал фору любому современному гаджету.

Приходилось прорубывать путь ножами сквозь колючие лианы и кустарники, под ногами хлюпало болото, а в кронах деревьев над головами путников всё время кто-то копошился. В один момент Тревор так увлекся уничтожением растительности, что вырвался далеко вперед и пропал из виду. Когда же с ним попытались связаться по рации, в эфире раздались лишь невнятные вопли и отборная ругань, а спустя пару минут Тревор уже мчался навстречу экспедиции, удирая от стаи диких обезьян. Дружный взрыв хохота спас невезучего экстремала, спугнув агрессивную южноазиатскую фауну.

Несколько часов археологи пробирались сквозь однообразные джунгли. По всем расчетам, развалины храма вот-вот должны было показаться посреди чащи. Но вместо этого дорогу вдруг преградило внушительных размеров болото, в котором легко можно было увязнуть с головой.

– Непредвиденные обстоятельства, – изрек профессор, когда палка длиной в три ярда, которой он проверял глубину, полностью утонула в трясине. Минуту поразмыслив, он решительно сказал: – Придется разделиться, чтобы сэкономить время. Отсюда не видно, каких размеров эта чёртова лужа. Мы с Юджином попробуем обойти болото с западной стороны, а остальные пойдут на восток. Кто первым найдет путь на ту сторону, сообщит по рации второй группе. Вперед, бойскауты, вперед!

Тревор уверенно вел Ирвина и Даниэля по лесу, словно целыми днями только этим и занимался. Где-то наверху уже нещадно палило полуденное солнце, а в густых зарослях было по-прежнему сыро и прохладно, в воздухе витал запах гниющей древесины и кружили стаи изголодавшихся тропических комаров.

Внезапно где-то позади захрустели ветки, и Тревор замер, подняв вверх указательный палец.

– Не двигайтесь, – произнес он почти шепотом и прислушался. Но больше джунгли не издавали никаких посторонних звуков.

– Думаешь, опять твои друзья-макаки? – негромко спросил Ирвин.

– Лишь бы не змеи, – зловеще протянул Тревор, озираясь вокруг.

Даниэль инстинктивно шагнул поближе к Ирвину и сказал:

– Судя по звуку, это было что-то большое.

– А ты знаешь, какие тут змеи водятся? – усмехнулся Тревор. – Такая с легкостью проглотит антилопу и не подавится. Бывало даже, что они сжирали людей.

– Спасибо, блин, обрадовал, – пробормотал Ирвин, на что Тревор не обратил внимания.

– Идем, – он сделал жест рукой, приказывая следовать за ним. – Смотрите под ноги.

Через полмили болото, наконец, сменилось уже привычными густыми зарослями. А совсем скоро джунгли вдруг расступились. Троица оказалась на идеально круглой поляне, в самом центре которой возвышалась груда покрытых мхом прямоугольных камней – каждый примерно с человеческий рост. По небольшому участку земли словно кто-то прошелся гигантской газонокосилкой: здесь не росло ничего, кроме низкой травы, только кроны вековых деревьев нависали над поляной, роняя тень и пряча древний алтарь от любопытного взгляда с небес.

Даниэль обошел остатки строения по кругу, благоговейно рассматривая камни, а затем достал из кармана рацию.

– Профессор, мы нашли его, – передал он в эфир.

Пока Ирвин помогал Даниэлю настроить магнитометр, Тревор стоял чуть поодаль с выражением крайнего блаженства на лице, сложив ладони в молитвенном жесте, и, казалось, впадал в какой-то религиозный экстаз.

– Нет, вы только представьте, – с придыханием говорил он, – древняя цивилизация построила этот алтарь… Такие здоровенные камни… Как они таскали их без всяких машин и кранов? Представьте, на этом месте жрецы проводили свои таинственные ритуалы! Может быть, даже боги являлись им с небес! – голос Тревора дрогнул, будто он собирался разрыдаться, и мелкие капельки пота выступили на его лбу. Он прикрыл рукой горло, переводя дыхание. – Ох… Кажется, та лиственная жвачка до сих пор не отпустила меня. Простите, парни… Я… В общем, я скоро, – с этими словами Тревор, пошатываясь, скрылся в чаще.

Даниэль медленно ходил вокруг развалин и водил датчиком по камням, с удовлетворением слушая попискивание магнитометра в унисон с пением цикад.

– Мощная аномалия… – восхищенно произнес он себе под нос, наблюдая за скачущими цифрами на экране прибора.

Заметив на одном из камней едва различимые грубо выбитые символы, Даниэль присел, чтобы рассмотреть их поближе. У себя за спиной он услышал, как кто-то пробирается сквозь кустарник. Твердо уверенный в том, что это Ривз с Юджином вышли на поляну с другой стороны болота, Даниэль продолжал исследовать развалины.

– Профессор! Здесь точно что-то есть! – сказал он, не поворачивая головы, и тут же замер, ощутив, как нечто холодное и металлическое уткнулось ему в затылок.

– Рад это слышать, детка, – раздался неприятный хриплый голос.

Ирвин, рассеянно бродивший рядом, резко повернулся. Ничто не могло пойти хуже: Джервис Скиннер собственной персоной наставил на него пистолет. На поляне ошивались еще трое крупных парней, один из которых держал ствол у головы Даниэля. Ирвин молниеносно выхватил из-за пояса зиг-зауэр. Скиннер усмехнулся.

– Хочешь проверить, чья пуля быстрее? Он, – Джервис кивнул в ту сторону, где Даниэля держали на мушке, – вышибет мозги твоей девочке и глазом не моргнет. Уж поверь мне. Лучше брось пушку.

Побледневший Даниэль стоял лицом к камням, подняв руки на уровень головы. Ноздри Ирвина раздувались от злости. Он опустил пистолет на траву и выставил ладони перед собой.

– Вот умница, – с мерзкой ухмылкой произнес Скиннер и обратился к своим бандитам: – Они тут не одни, обыщите лес.

Двое амбалов, стоявшие доселе без дела, исчезли в джунглях. Скиннер, все еще держа в вытянутой руке пистолет, обошел Ирвина вокруг.

– Долгое было путешествие, да? А у меня еще длиннее! Я двадцать лет цацкался с твоим папашкой! Я был его надежной опорой, подавал идеи, это я дал ему взаймы на его первый бизнес-проект! Сотворил Гордона Хардвея собственными руками, а когда предложил работать вместе, знаешь, что он сделал? Послал меня. После всего, что я дал ему, просто взял и послал. Я всё пытался понять, почему.

– Может, потому что ты мудак без моральных принципов? – прошипел Ирвин и вдруг отдаленно услышал частое тяжелое дыхание.

Даниэль был бледнее снега, жадно хватал воздух ртом, его кожа блестела от пота. Бандит, наставивший на него пистолет, растерянно косился то на парня, то на своего босса.

Скиннера не волновало происходящее за его спиной. Он по-прежнему держал Ирвина на прицеле.

– Семейка у вас, должен признаться, та еще, – покачал головой Джервис. – Таких со свету сжить – только земля чище станет. Гордон был охоч не только до чужих денег, но и до чужих женщин. Ах, а чопорная католичка Маргарет чего стоит! Все ли грехи она замолила? Знал ли ее покойный муженек, от кого она родила своего ненаглядного сыночка-педика?

Ирвин почувствовал, как внутри него зарождается противный холодный комок. Его трясло, челюсти сводило до скрипа зубов, хотелось броситься на подонка и голыми руками разорвать его на сотни кусков гнилого мяса.

– Не верю ни единому слову из твоего вонючего рта! – выплюнул Ирвин Скиннеру в лицо.

– Ну, о тебе-то я точно не соврал, – глухо засмеялся тот.

В этот момент Ирвин перевел взгляд на Даниэля, который выглядел совсем плохо. В расфокусированных глазах читалась паника, ноги дрожали и грозились вот-вот подкоситься, словно сломанные соломинки.

– Мне… не хватает воздуха… – просипел Даниэль, и его обмякшее тело упало на траву. Амбал в недоумении склонился над ним. Скиннер бросил в их сторону быстрый взгляд.

– Уроды, – зарычал Ирвин, – он же болен! Отпусти его, ему врач нужен!

Скиннер повернулся к нему и прошипел сквозь зубы:

– Вам обоим врач уже не понадобится.

Палец Джервиса едва шевельнулся на спусковом крючке, как позади него раздался смачный звук удара. От неожиданности Скиннер замешкался на долю секунды – Ирвину этого хватило, чтобы одним резким движением выбить пистолет из его руки.

Завязался ожесточенный рукопашный бой. Ирвин слышал, как в нескольких ярдах от него еще кто-то с кем-то дрался, но отвлекаться сейчас не стоило. Тощий Скиннер оказался куда сильнее, чем Ирвин предполагал. Удары сыпались один за другим, уже болело лицо и ребра – прямо как после того случая в «Антиматерии». Ирвин сплюнул что-то соленое, и на траве остались красные капли. Вид крови всегда приводил его в ярость. Собрав все силы, он схватил Скиннера за шиворот и повалил на землю. Словно по волшебству, под рукой Ирвина оказался его зиг-зауэр. Он сам не помнил, как прозвучал выстрел.

Несколько секунд тишины – и с глаз Ирвина спала пелена. Он стоял над распластавшимся на земле Скиннером, который, кряхтя, зажимал руками кровоточащую рану в боку. Рядом лицом в траву валялся его поверженный наемник, а сверху на нем восседали Тревор с живым и здоровым Даниэлем.

Ирвин медленно выдохнул, проводя пальцами сквозь мокрые волосы.

– Спасибо, дружище, – Даниэль похлопал Тревора по плечу.

– Не стоит, – махнул рукой тот, будто всего лишь помог какой-нибудь девчонке из общаги прихлопнуть паука. – А ты артистичен, я даже перепугался… Вы как, в порядке?

– В полном, – отстраненно ответил Ирвин, потирая ушибленную челюсть.

Вдруг раздался треск веток в лесу, и в тот же миг поляну окружили экипированные до зубов спецназовцы.

– Всем не двигаться, руки за голову! – заорал кто-то из них.

– Вау! – от неожиданности вырвалось у Даниэля. – Об этом, наверное, в газетах напишут…

Пока спецназ паковал в наручники обезвреженного бандита и оказывал экстренную помощь раненому Скиннеру, Тревор подошел к бойцам, которые стояли в стороне, и сказал:

– Эм… Ребята, там в лесу еще двое отдыхают, пойдемте, покажу.

– Ты что, и их вырубил? – удивленно поднял бровь Ирвин.

Тревор с гордостью достал из бездонного кармана своих штанов небольшой пистолет.

– Дротики с транквилизатором, – пояснил он. – Брал для защиты от диких животных.

Как только Тревор и несколько спецназовцев удалились в чащу, с другой стороны поляны, мокрые, грязные и запыхавшиеся, явились Юджин и профессор Ривз.

– Ох, мы там немного увязли в трясине… – сказал профессор и только сейчас окинул взглядом всё действо. – Что… Что здесь произошло? Это кто такие?

– Будущие заключенные федеральной тюрьмы, – ответил Даниэль. – Это настолько запутанная история, что сразу и не расскажешь… Лучше посмотрите, что показывает магниторазведка на этих камнях. Думаю, целесообразно прислать сюда полноценную экспедицию.

Когда уставшие археологи добрались до лагеря, уже стемнело. Еще не выбравшись из леса, можно было расслышать чьи-то голоса и смех. На поляне уютно потрескивал костер, рядом с которым, облокотившись на бревно, развалились Риши и Берт. В руках у обоих было по бутылке пива, и, судя по блаженному выражению на лицах, – не первой.

– Ну, слава Кришне! – Берт поднял бутылку в знак приветствия. – Мы тут уже заждались!

– А ты откуда взялся? – спросил Ирвин и тут же заметил припаркованный около внедорожника старый фургончик – в Штатах на таких катались хиппи лет сорок назад, а в Индии, по всей видимости, это был вполне функциональный вид транспорта.

– Сказал бы я, откуда, но тут интеллигенты собрались – боюсь, не оценят, – хихикнул Берт и отхлебнул еще пару глотков, пока археологи со вздохами облегчения стаскивали с себя рюкзаки. Внезапно Берт округлил глаза, очевидно, вспомнив что-то важное. – Я же не мог к вам дозвониться, чтобы предупредить, что Микки сбежала из коровника.

– Что?! – в один голос переспросили Ирвин и Даниэль.

– Да всё пучком, ее первой повязали. Пойдет под суд как соучастница преступной группировки. Жаль… – Берт цокнул языком. – Она, конечно, сучка, но красивая…

Ирвин закатил глаза и покачал головой.

– Суниты, я так понимаю, здесь нет? Она бы тебя за такие слова по траве тонким слоем размазала.

– Нет… Я, типа, сбежал от нее. Не хотела отпускать, говорила, там жесть будет – и ты попадешь под раздачу… Так что тут было, чуваки?

– Ну, жесть и была, – ответил профессор Ривз, вытаскивая из багажника машины огромную сумку с консервами. – Боже правый, я умираю с голоду… Давайте сначала поедим, и мы всё расскажем.

– Точняк! Я же вам кое-что привез, – Берт вскочил на ноги, пошатнулся, затем убежал к своей колымаге и через минуту вернулся с упаковкой пива.

После ужина все, включая профессора, наслаждались прохладным напитком, расположившись вокруг костра. Даже Даниэль отпил несколько глотков из бутылки Ирвина. Все по очереди рассказывали свою версию пережитого в джунглях, а Берт внимательно слушал, время от времени вставляя завистливые вздохи. В кои-то веки он пропустил такое веселье.

– …Так что уже завтра сюда прибудет группа со всем оборудованием, – сказал профессор Ривз. – Надземная часть алтаря разрушена, однако самое главное – сокровищница – находится под землей. Почва в этих местах рыхлая. Думаю, за неделю управимся. А ты, – он обратился к Берту, – оставайся, если хочешь. Нам дополнительная рабочая сила не помешает.

– Я бы с радостью, но, понимаете… – Берт почесал затылок горлышком бутылки. – С каждым часом моего отсутствия в гошале в геометрической прогрессии возрастает вероятность получить тяжелые увечья. Сунита – она такая, знаете… палец в рот не клади. И не удирай на рассвете на соседском фургоне, потому что…

Вдруг Берт почувствовал, как кто-то поднимает его за шкирку. Он обернулся. Лицо Суниты, казавшееся ярко-красным при свете костра, не предвещало ничего хорошего.

– Ох… Какой приятный сюрприз, золотце, – проблеял Берт, стараясь состроить свое самое невинное выражение лица. – Как добралась?

– Попутками до ближайшей деревни, – мрачно прорычала Сунита. – А потом пять часов пешком. Дай сюда, – она выхватила из рук Берта бутылку и залпом опустошила ее.

Воцарившееся на несколько секунд молчание прервал сидящий рядом Тревор, протянув Суните только что открытую банку с консервами:

– Тунца?

Сунита охотно приняла еду и устроилась около костра. Заметив явное напряжение между ней и Бертом, который так и стоял, виновато потупившись, Тревор добавил:

– Ребята, для примирения там внизу есть великолепный романтичный пляж, – он бросил мимолетный взгляд в сторону Ирвина и Даниэля. Те синхронно закашлялись.

– Я не злюсь, – еле проговорила Сунита с набитым ртом. – Папа злится.

– Мне конец, – обреченно вздохнул Берт и повернулся к Ривзу. – Если я сам откопаю этот ваш алтарь, я заработаю на билет до Нью-Йорка?

========== Глава 10 ==========

– …Команда молодых археологов из Соединенных Штатов Америки стала национальной сенсацией этой недели, – бойко вещал в микрофон смуглый телеведущий, пробираясь сквозь толпу разомлевших на солнце зевак. – В это трудно поверить, но древняя легенда оказалась правдой. Таинственный храм был затерян в джунглях не одну тысячу лет, и вот, наконец, несметные сокровища, о которых грезили энтузиасты всей Индии и не только ее, явлены миру. Находки займут свое почетное место в экспозиции Национального музея, а все участники археологической экспедиции прямо сейчас, на ваших глазах, получат солидные денежные премии из рук министра культуры.

Толпа расступилась, подпуская репортера к пока еще пустой сцене. Оглядевшись по сторонам, парень вдруг заметил группу своих коллег, которые ринулись куда-то за сцену, на ходу выкрикивая вопросы и размахивая микрофонами. Недолго думая, журналист помчался туда же, а бедный оператор едва поспевал за ним. Вблизи выяснилось, что акулы пера голодной стаей атаковали героев дня – археологов, а те испуганно глазели на них из-за широких спин секьюрити.

Резвый телеведущий, не обращая внимания на недовольные возгласы, протиснулся вперед и протянул руку с микрофоном прямо между мощных фигур двух охранников.

– Скажите, правда ли, что прямо во время раскопок была задержана банда убийц, разыскиваемая Интерполом?

– Господа, пресс-конференция будет после церемонии, – сказал профессор Ривз и повел своих подопечных, среди которых затесались также Берт и Сунита, на сцену, где их уже ждал приосанившийся министр со стопкой дипломов в руках.

Экспедиция в полном составе смотрела эфир в записи, кое-как уместившись на террасе отеля, куда Аджит вытащил телевизор. На экране профессор Ривз, стоя у микрофона, рассказывал о найденной сокровищнице и событиях, этому предшествовавших. Временами его речь звучала фоном, пока картинка сменялась рабочими кадрами с раскопок. Вот археологи разбивают палатки прямо вокруг развалин храма, а сверху, из крон деревьев, за чужаками наблюдают любопытные обезьяны. Вот уже вокруг камней образуются песчано-глиняные насыпи. Взмыленные парни дюйм за дюймом откапывают фундамент, пока одна из лопат внезапно не проваливается в пустоту. Узкий подземный ход, освещаемый вспышкой портативной камеры, извивается спиралью, уходит вглубь и, наконец, упирается в небольшой зал. Над полом возвышается каменный постамент, на котором лежат изрядно покрытые вековой пылью монеты, перстни, ожерелья, короны, посуда из золота и серебра – всё не было тронуто рукой человека со времен древних жрецов. Кисточка археолога смахивает пыль, и инкрустированные драгоценными камнями украшения сверкают и переливаются в лучах карманных фонариков. А вот сокровища при солнечном свете – уже чистые, и девушки в белых перчатках бережно упаковывают их в пупырчатые пакеты…

– И, как вы, вероятно, наслышаны, – продолжал свой рассказ профессор, – во время раскопок действительно были задержаны опасные преступники. Они охотились за этим, – Ривз достал из кармана бронзовый ключ-розу, – но не учли, что одного ключа недостаточно для поиска сокровищ. Бандиты так и не смогли расшифровать код, который в итоге и привел нас на священное место. Но моему коллеге Даниэлю Марлоу это удалось. Пожалуй, передам ему слово.

Ривз уступил место у микрофона Даниэлю и вложил в его руку конфискованный у Скиннера ключ.

– Дорогие друзья, – с застенчивой улыбкой сказал экранный Даниэль, – для меня большая честь стоять здесь сегодня перед вами, ведь побывать в серьезной археологической экспедиции я мечтал всю свою сознательную жизнь, и даже не подозревал, что она увенчается таким успехом, – он теребил в руках ключ, чтобы как-то справиться с волнением. – Всё началось, когда эта вещица волей судьбы оказалась в семье одного из нас…

Даниэль реальный ерзал на стуле и про себя молился, чтобы этот эфир поскорее закончился.

– Что я несу, что я несу… – шептал он, закрывая ладонями розовеющие щеки.

– Да ладно, ты отлично держался! – стали подбадривать его все наперебой.

Программа продолжилась вручением дипломов, затем профессор торжественно передал в собственность Национального музея Индии найденные сокровища, ключ же Даниэль оставил себе на долгую память. Напоследок камера проехалась мимо стоящих в ряд археологов, показав крупным планом их сияющие лица. Берт стоял последним и так старательно улыбался во всю челюсть, что вся терраса взорвалась хохотом.

– Ну ты и рожу выдал! – сквозь смех пропищал Тревор. – Берт! А где он?

Берта среди присутствующих не было. Терраса притихла. За неделю раскопок они с Сунитой стали своими в доску, все в экспедиции уже знали историю о суровом папаше и потому не на шутку заволновались.

Несколько минут прошли в задумчивом молчании, лишь из динамика телевизора лились веселые мелодии, пока шел рекламный блок.

– А нам уже купили билеты домой? – спросил Юджин, чтобы как-то разрядить обстановку.

– Погодите домой! – внезапно донеслось со двора, и на террасу вскочил, не наступив ни на одну ступеньку, всклокоченный Берт. – Чуваки, у меня потрясная новость! – с возбужденным блеском в глазах объявил он. – Я женюсь! Вы все приглашены!

Все вскочили со своих мест, девчонки радостно завизжали, и толпа, опрокидывая стулья, бросилась к Берту с поздравлениями и объятиями.

– Надо же! – сказал Ирвин, хлопая Берта по спине. – Мы тут уже минуту молчания устроили, а тебя, оказывается, помиловали?

Берт крепко сжал его и подошедшего Даниэля в объятиях.

– По какой-то неведомой причине мой будущий тесть сменил гнев на милость и дал нам с Сунитой свое благословение.

– После того, как увидел тебя по телеку с чеком на полмиллиона рупий? – засмеялся Ирвин.

– Берт! – выкрикнул кто-то из толпы. – А ты в курсе, что индийские свадьбы безалкогольные?

Лучезарную улыбку на лице Берта тут же сменило выражение крайнего замешательства.

Семья Суниты решила закатить дорогое и пышное торжество, и оно, как принято в Индии, растянулось на несколько дней. Привыкших в размеренной жизни американцев подхватил ураган красок, танцев и фейерверков, которому, казалось, не было конца и края.

Берт выглядел довольно комично в расшитом золотыми нитями праздничном одеянии, в тюрбане, украшенном павлиньим пером, и туфлях с загнутыми кверху носами. Он ехал верхом на лошади к дому своей невесты, и взгляды всей Матамаилы были устремлены на него. Вообще-то, Берту сначала предлагали оседлать слона, но он побоялся.

Жених и его свита добрались до особняка, где их радушно встретила мать Суниты, поставив Берту на лоб точку из красного порошка. За домом был натянут огромный шатер, где и собрались все гости в ожидании самого волнующего момента – воссоединения молодоженов. На шею Берту надели ожерелье из живых цветов и поставили в центр шатра. Минута тянулась за минутой, Берт нервно поправлял трущие и жмущие детали своего изысканного наряда, в котором, между прочим, было невыносимо жарко, и вот появилась она – ни дать ни взять невеста самого раджи: роскошное красное сари с золотой вышивкой, несколько фунтов украшений, сверкающих драгоценными камнями, витиеватые узоры хной на руках и ногах… Берт не мог оторвать глаз от приближающейся к нему Суниты. Она остановилась в шаге от своего избранника, который смотрел на нее с приоткрытым ртом, словно на богиню, сошедшую с небес.

– Венок, – чуть слышно шепнула Сунита.

Берт опомнился и под аккомпанемент мантр, которые нараспев читали присутствующие на церемонии старейшины, надел ей на шею свое цветочное ожерелье, взамен получив от нее такое же.

Следующие несколько часов брахманы проводили всевозможные ритуалы, чтобы судьбы жениха и невесты как можно крепче связались в единое целое. Гости в это время уплетали угощения. Так и стемнело.

Когда со всеми формальностями было покончено, молодоженам разрешили снять с себя большую часть неудобного и тяжелого облачения, и началось настоящее безумие. Тут-то американцы и узнали, почему индийцев считают самой танцующей нацией на планете. Старшее поколение осталось веселиться в шатре, а молодежь, прихватив с собой группу приглашенных на праздник артистов, шумной толпой повалила на улицу. Зазвучали барабаны, зажглись факелы, друзья Суниты хором запели какую-то индийскую песню, и процессия двинулась по улице. Артисты шли впереди и жонглировали факелами, водители проезжающих мимо машин изо всех сил жали на клаксоны, а некоторые прохожие присоединялись к веселью, ныряя вглубь толпы и тут же начиная танцевать на ходу. Вскоре песенный репертуар сменился мировыми поп-хитами, и голоса двух континентов зазвучали в унисон.

Процессия вышла на центральную площадь, огненное шоу продолжалось, а совсем рядом, вопреки всяким нормам пожарной безопасности, хлопотали ответственные за фейерверк. Спустя несколько минут всё было готово, и в небо с жужжанием взметнулись ракеты, рассыпаясь над площадью сотнями разноцветных искр.

Берт и Сунита, не отпуская рук друг друга, восторженно наблюдали за салютом в их честь. Рядом Ирвин обнимал за плечи Даниэля.

– Клянусь, это круче любой вечеринки из всех, на которых я побывал! – сказал Берт. – Подумать только, я трезв и абсолютно счастлив!

– Это Индия, приятель! – подмигнул ему Ирвин и крепче притянул к себе Даниэля. – Здесь пьянит не алкоголь.

– Я люблю Индию, слышите?! – заорал во всё горло Берт, пытаясь перекричать грохот фейерверка. – Где бы я еще встретил такую женщину?!

Он грациозно подхватил Суниту за талию и опрокинул ее почти до самой земли, прильнув к ее губам в страстном поцелуе под одобрительные возгласы со всех сторон.

– Решил остаться здесь? – спросил Ирвин, когда парочка вернулась в вертикальное положение.

– Вообще-то, нет, – ответила Сунита вместо своего новоиспеченного мужа. – Берт мне столько рассказывал о вашем колледже, что я решила поехать учиться в Гринстоун. Так что, как только мне дадут визу, ждите нас во Фриланде!

– Круто! – не скрывая своей радости, Ирвин хлопнул Берта по плечу. – Ну, а в команду вернешься? Ты был отличным капитаном!

Берт на секунду задумался и посерьезнел.

– Знаешь, год назад, когда я уходил, мне казалось, что я уже достиг предела того, что мне было под силу… – и вдруг его лицо вновь засияло радостью. – Но сейчас я уверен, что мой предел – как минимум Супербоул! Конечно, я вернусь, Хардвей, что за вопрос? Вы же там совсем расслабились без меня!

Салют отгремел, и толпа отправилась дальше, песнями под стук барабанов сгоняя сон с притихших улиц ночного города.

Даниэль стоял на просторном балконе с чашкой чая в руках. Солнце уже высоко поднялось над крышами Матамаилы, но особняк, да и весь город, будто вымерли после вчерашних гуляний, которые продолжались почти до рассвета. Свежий ветер шуршал листвой деревьев, слегка выгоревшей за месяцы адского зноя. Духота уже не ощущалась так сильно, как в самые первые дни экспедиции, по небу всё чаще плыли легкие облака, иногда проливавшиеся дождем – скорый приход осени чувствовался даже в тропиках.