Текст книги "Запретный плод"

Автор книги: Мари Дрэ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 9 страниц)

Я и не заметила, как он вошёл.

– Почему? Это запрет?

Мужчина смотрит на меня, словно раздумывая над поставленными ему вопросами, хотя ответ и так очевиден.

– Да, в какой-то мере, это запрет, – совершенно спокойно отвечает мистер Эванс.

– И вы не поделитесь им со мною?

– Думаю, до этого не дойдёт, пошли завтракать.

Садимся за круглый обеденный стол. Мужчина наливает мне ромашковый чай, ставит пиалы с конфетами, пирожными и тарелку с тостами.

Смотрю в свою чашку и не знаю, как вести себя дальше.

– Мелинда, что это вчера было? – интересуется мистер Эванс и делает глоток кофе.

– Что именно?

– Начнём с сообщения.

– Я хотела отправить его Эмили, но вы с моей подругой в телефонной книге записаны рядом. Я просто перепутала.

– Не удивлён, ты была в таком состоянии, что сложно кого-либо не перепутать, – голубые глаза с суровостью на меня смотрят.

– Такая я впервые, – оправдываюсь.

– Так уж и быть, поверю на слово. Но почему ты это сделала?

У меня сложилось впечатление, что мистер Эванс знает ответ, но всё равно заставляет меня это произнести.

– Ну, я была в подавленном состоянии, а мой парень – Роберт, помог расслабиться, хоть чуть-чуть и переусердствовал.

– Мелинда, если всё это из-за нашего разговора...

– Я поняла, – перебиваю. – Мне не пять лет, не стоит напоминать вновь.

– Мне не хочется, чтобы ты думала, словно я подонок. Просто, чем дальше мы будем друг от друга, тем лучше.

– Нет, не будет, и ты это прекрасно знаешь.

Мистер Эванс отставляет свою чашку в сторону.

– Не стоит путать влюблённость с любовью. Вскоре это пройдёт.

– А ты хочешь, чтобы это у меня прошло? – испытывающие смотрю на мужчину.

На его лице мелькнула тень замешательства.

– Мне следует ответить положительно, но я не могу.

– И что нам делать? – слишком тихо спрашиваю я.

– Сопротивляться, – после длительной паузы отвечает мистер Эванс.

– Уже поздно, по крайней мере, для меня, – начинаю поколачивать свой чай ложкой, чтобы занять себя чем-то и успокоить нервы, которые натянуты сейчас, как струны.

– Мелинда, ты думаешь, что я бездушная машина? – с разочарованием спрашивает мистер Эванс.

– Честно, в самом начале, как только ты появился, мне так и казалось, – робко отвечаю я.

– Возможно, так и было, но я и сам не заметил, как всё изменилось. Но это неправильно. Так не должно быть.

– Я знаю, я всё прекрасно знаю, но от этого мне не легче, – начинаю злиться из-за сложившейся безвыходности.

– Послушай, – мистер Эванс берет меня за руку и по телу проносится волна приятной дрожи. – Ведь проблема не только в возрасте, есть ряд других причин, по которым не стоит развивать эти отношения, понимаешь?

– Вы женаты? – в ужасе спрашиваю я и отдёргиваю свою руку.

– Нет, но из-за определённых препятствий я не могу создать семью.

– Это касается вашей болезни?

– Да, – с грустью в голосе отвечает мужчина.

Затягивается долгая пауза. Я стараюсь хоть чуть-чуть переосмыслить весь наш разговор.

– Лучше давай я тебя отвезу домой, – внезапно заявляет мистер Эванс.

– Родители! Они наверное от волнения место себе не находят, – я вскакиваю из-за стола и мчусь в зал.

– Подожди, – мужчина нагоняет меня и хватает за локоть, при этом не причиняя никакой боли. – Успокойся, я обо всем позаботился.

– И каким же образом?

– Пришлось с твоего телефона написать два сообщения: одно родителям, а другое – мисс Джонсон. Теперь твои мама и папа думают, что ты у подруге.

Прислоняюсь к стене и облегчённо вздыхаю.

– Всё хорошо? – мистер Эванс наклоняется ко мне.

Смотрю на него и забываю об ответе, который следует дать. В этих глазах сложно не утонуть. Интересно, скольких девушек они уже свели с ума?

Перевожу взгляд на губы. Идеально очерченные и прекрасной формы. Как же хочется их поцеловать! Уверена, мистер Эванс улавливает моё желание, которое буквально витает в воздухе.

Он наклоняется ко мне ещё ближе, и наши губы соприкасаются от чего дух перехватывает. В один миг все протесты рухнули и уже нет ничего, кроме нас двоих.

Глава 14

Ужасно страшно возвращаться домой. Сижу в машине мистера Эванс и с опаской смотрю на свой двор.

– Что с тобой? – спрашивает меня учитель.

– Боюсь немного. Я никогда не уходила на целые сутки, – голос едва заметно дрожит.

– Повторяюсь: ничего плохого не случится, но если ты хочешь, можем пойти вместе или по очереди.

– По очереди. Чтобы без лишних вопросов.

– Тогда не прощаюсь, – мистер Эванс улыбается и легко целует меня в лоб.

Выхожу на улицу и стараюсь как можно тише войти в дом.

– Мелинда? – мама появляется на пороге кухни, скрестив руки на груди.

– Привет, мам, – спокойно произношу я.

– Как дела?

– Хорошо, – слабо улыбаюсь, чтобы хоть как-то избавиться от напряжения, что повисло в воздухе.

– Почему ты так поздно предупредила меня, что остаёшься у Эмили?

– Просто я и сама не думала, что всё так получится. Решение было принято в последний момент.

– Следует заранее говорить. Я – твоя мать, если ты забыла.

– Прости, обещаю, такого больше не повторится.

Мне казалось, что дома ожидает грандиозный скандал, к превеликому счастью, я ошиблась.

Через несколько секунд в дом входит мистер Эванс.

– Доброе утро, Элеонора, – приветствует он.

– Адриан? Как неожиданно, – мама гостеприимно улыбается.

– Понимаю, я пришёл к Дэвиду, он дома?

– Да, на заднем дворе, я проведу тебя.

Мистер Эванс одаривает меня мимолётным взглядом и уходит вслед за моей матерью.

Я спешно поднимаюсь к себе в комнату и падаю на кровать. Чувства весьма смешаны, но такой счастливой я себя ещё не ощущала.

Конечно, ещё многое остаётся нерешённым, но уверена – это временное. Загадывать наперёд глупо. Поэтому посмотрим, что меня будет ожидать впереди.

Ах, да! Ещё следует разобраться с Робертом. Что же, пора этим так называемым отношениям, прекратить своё существование.

Отправляю Робу скудное сообщение о том, что я не хочу больше с ним встречаться. После этого мне хотелось позвонить Эмили, но я не решилась на это. Обо всём, что со мною произошло, стоит поговорить с глазу на глаз.

***

В понедельник уроки буквально промелькнули мимо меня. Сижу в холле вместе с Эмили. Нужно подождать мистера Эванса и забрать свою флэшку.

От Эм я не смогла ничего скрыть и рассказала абсолютно всё.

– Боже, – единственное, что из себя смогла выдавить моя подруга.

Ещё несколько долгих мгновений мы молчали. Эмили более чем поражена моим новостям. Она просто не может поверить в происходящее.

– Но как это возможно?

– Не знаю. Если честно, всё настолько неоднозначно, что рано делать какие-либо выводы.

– Да, но... – Эмили замолкает, увидев приближающегося к нам мистера Эванса.

– Прошу, об этом никто не должен знать, ясно? Ни одна живая душа.

– Без проблем, рот на замке.

– Мисс Браун, мисс Джонсон, – учитель останавливается. – Вы что-то хотели?

– Да, флэшку, – отвечаю я.

– Совсем забыл! Она у меня в кабинете, пойдёмте со мною.

Быстро прощаюсь с подругой и следую за мистером Эвансом. Сегодня он одет в синие джинсы и чёрный джемпер, что прекрасно обтягивает широкую спину и грудь мужчины.

– Я отправил работу, – заявляет преподаватель, когда мы входим в класс.

Я стою на пороге и жду, пока мистер Эванс найдёт мою флэшку.

– Хорошо, будем ждать результатов, – бормочу и смотрю себе под ноги.

Меня внезапно одолели смущение и неловкость, что, при всем моем желании, мне страшно поднять голову вверх и встретиться взглядом с этими небесными глазами.

– Конечно, подождём, – тон мистера Эванса чуть изменился, стал теплее, но я точно в этом не уверена.

Он подходит ко мне и мои коленки начинают дрожать. Чуть-чуть поднимаю голову и теперь рассматриваю материю, из которой сделан учительский джемпер.

Мистер Эванс наклоняется ко мне, и я ощущаю тепло его дыхания своим затылком.

– Вот, твоя флэшка, – слышу шёпот у самого уха.

По коже мгновенно пробегается потрясающая дрожь, которая вскоре концентрируется где-то в животе. Мои щеки начинают гореть от какой-то неловкости, и я не знаю, что ответить.

– Румянец тебе к лицу, – мистер Эванс целует меня в висок и возвращается к своему столу.

Моя голова просто идёт кругом, а сердце, кажется, подскочило к самому горлу.

– Что же, мисс Браун, ещё встретимся, – мужчина несколько игриво усмехается.

– Несомненно, – отвечаю я и покидаю кабинет.

***

Проходит неделя и я всё чаще ловлю себя на мысли, что ужасно хочу узнать о болезни мистера Эванса и, по возможности, помочь ему.

Отрицать то, что между нами нет никаких зачатков отношений – бесполезно. Проблема состоит в том: хотим ли мы их развивать. Как не крути, но множество факторов противоречат моральным нормам и общепринятым предрассудкам.

Лгать не имеет никакого смысла, поскольку абсолютно любой человек обращает внимание на реакцию социума, не смотря на силу своих чувств. Признаться, я всё же хотела попробовать развить эту химию, что возникает между мною и мистером Эвансом.

Жизнь бывает настолько непредсказуемой, что я уже верю абсолютно во всё. Быть может, из этого всего получится что-то толковое? Я принимаю такую позицию, что если в твоей жизни появляется человек, то это не просто так. Он в любом случае сыграет определённую роль.

Но говорить о чем-то серьёзном пока ещё рано, ведь времени прошло не так много. И потом, моего желания мало.

Мистер Эванс такой человек, которого весьма сложно понять. Иногда он смотрит на меня так, что внутри всё сжимается от приятного возбуждения. А бывает, просто не обращает внимания, но это лишь мелочи.

Так же покоя мне не дают слова о болезни мистера Эванса. У мамы я пыталась снова хоть что-то узнать, но она упорно молчит. Я перебрала массу вариантов у себя в голове. Возможно это СПИД? Туберкулёз? Венерические заболевания?

Нет, всё это совершенно не подходит, хотя бы по внешним признакам. А если бы у него был СПИД, не думаю, что мистер Смит позволил бы ему работать с детьми.

Конечно, легче спросить мистера Эванса, но мы не настолько близки, чтобы обсуждать такие проблемы. Но вскоре, совершенно неожиданным образом, вся тайна, которую я так горячо пыталась познать, открылась мне сама.

Глава 15

Изумительное субботнее утро не предвещало ничего плохого.

Я проснулась в прекрасном расположении духа. За окном стояла ясная погода и большего желать мне не хотелось.

Папа сидел в гостиной и собирался, судя по всему, на рыбалку. Он великий ее поклонник. Порой, поедет к озеру утром, а к вечеру привозит столько рыбы, что нам просто девать некуда. Благодаря этому в моем организме достаточно фосфора. Иногда даже, кажется, что, ещё пара таких привозов, и я начну светиться изнутри.

Мама по субботам до обеда всегда находится на объекте, поэтому раньше полудня нам ее не видать.

– Доброе утро, – произношу я и сажусь рядом с отцом.

– Доброе, подай мне коробку с крючками, она где-то рядом с тобой.

Подаю нужную вещь и наблюдаю за папиной сборкой.

– А ты сам едешь, или с кем-то из коллег? – спрашиваю, чтобы завязать разговор.

– Нет, сегодня решил съездить с Адрианом, но он что-то опаздывает, – отец периодически смотрит на свои наручные часы.

Стоит мне услышать имя мистера Эванса, как по телу разливается приятная волна жара и какой-то необъяснимой радости.

– Кстати, как у тебя в школе дела?

– Нормально, пока что, – чувствую, наш разговор не очень-то складывается.

Раздаётся звонок в дверь, и мы с папой облегчённо выдыхаем, поскольку избавлены от этого нелепого диалога.

Мой отец чуткий и понимающий человек, но общих тем для разговора с ним у меня всегда было мало.

Папа открывает дверь и на пороге появляется мистер Эванс. Он в простых спортивных штанах, кроссовках и коричневой кожаной куртке.

Стараюсь оставаться спокойной и не подавать виду, что как-то по-особенному рада его приходу.

Но на фоне этой общей картины был момент, который до боли сильно огорчал меня.

Взгляд! Я помню его! Его сложно забыть, думаю, даже когда пройдёт много лет и моя память ослабнет, я буду живо помнить этот взгляд.

Выражение лица тоже было знакомым мне. Оно присутствовало перед тем, как мистер Эванс исчез на некоторое время.

Как и тогда заметна напряжённость и тень страха. У меня сложилось такое впечатление, словно мужчина увидел нечто ужасное и теперь никак не может скрыть своей боязни. Хоть отчаянно пытается это сделать, у него ничего не получается.

– Адриан? – осторожно спрашивает папа.

Мистер Эванс смотрит на него так, будто ранее никогда не видел.

– Мелинда, тебе лучше уйти к себе, – командует отец.

– Почему? Что происходит?

Наш гость явно что-то хочет сказать, но не может, по неизвестным мне причинам.

– Просто вернись в свою комнату, – сквозь зубы шипит папа.

Я ничего не успеваю понять и сориентироваться, как внезапно мистер Эванс падает на пол. Отец едва успевает его поддержать, тем самым смягчая удар.

Из моего горла вылетает крик, и я мгновенно закрываю рот обеими руками.

Папа, в отличие от меня, не растерялся, словно для него это обыденное дело. Возможно это и так... Он садится рядом с мистером Эвансом и зажимает его голову между своих колен.

Тело Адриана начинает биться в конвульсиях, от чего страх буквально врезается в мою кровь и несётся по венам, точно яд.

Всё происходит весьма быстро, но я почему-то каждое папино движение вижу, как в замедленной съёмке.

Он рывком отрывает кусок ткани от своей рубашки, быстро скручивает его и вставляет между зубов Адриана, который всё ещё находится в припадке и что-то бессвязно кричит.

Я стою на своём месте и не могу пошевелиться. Картины ужасней мне ещё не доводилось видеть.

– Всё хорошо, хорошо, – шепчет папа и гладит вспотевший лоб своего друга.

Через несколько мучительных мгновений, которые, казалось, длятся целую вечность, жуткие конвульсии прекратились, и в гостиной повисла тишина, от которой просто невозможно убежать. Она окутывает со всех сторон и доводит до безумия.

Мне так хотелось просто закричать, разбить что-нибудь, только не слышать этой звенящей тишины.

Отец аккуратно переворачивает Адриана на бок. С того расстояния, на котором я находилось от центра всего этого ужаса, мне казалось, что мужчина перестал дышать. Его лицо побледнело, и он больше не двигался.

Не знаю, сколько прошло времени, но я по-прежнему стояла, не двигаясь, точно статуя. Моё сердце учащённо билось, а в горле образовался ком, который вот-вот обратится в слезы. Подобная реакция была вызвана не испугом, а безумным страхом и переживанием за Адриана.

В конце концов, мужчина начал приходить в себя. Папа продолжил что-то ему шептать, точно маленькому ребёнку. Мистер Эванс неуверенно ему кивает, и его плечи периодически подрагивают от недавнего припадка.

– Пошли, ты приляжешь, – отец помогает Адриану стать на ноги.

Мистер Эванс едва сохраняет равновесие. Он смотрит по сторонам, затуманенным и непонимающим взглядом. Некоторое время мужчина просто стоит, вцепившись рукой в плечо моего отца, и старается прийти в себя.

Затем наши взгляды встречаются, и я чуть не задыхаюсь, он внезапного порыва страдания и боли, что плещутся в этой синеве.

Папа осторожно снимает со своего друга куртку и укладывает его на диван. Лишь сейчас, когда грань безумства не была перейдена моим сознанием, я заметила в своём отце не братскую, а скорей отеческую любовь.

Мой папа старше Адриана на десять лет, но такая забота, что читалась в каждом его движении, несвойственна даже многим людям преклонного возраста.

Когда Адриан засыпает тревожным сном, отец обращает своё внимание на меня. Чувствую, как по моим щёкам скользят слезы, и я начинаю плакать.

Папа обнимает меня, а я никак не могу успокоиться. Перед глазами стоит эта ужасная картина, из-за чего я плачу ещё сильней.

– Давай я тебе приготовлю чай, – папа сажает меня в кухне за стол и принимается варить.

– Что это было? – через черт знает сколько времени, спрашиваю я охрипшим голосом.

– Мелинда, тебе стоит успокоиться.

– Нет, не стоит, – отрезаю я. – Тебе придётся всё мне рассказать.

Папа ставит передо мною чашку с чаем, а сам садится напротив.

– Ты, действительно, хочешь это знать?

– Да, – без колебаний отвечаю я.

– Учти, в этой истории мало приятного.

– Пап, я только что видела, как Адриан, вернее мистер Эванс, бился в припадке и чуть не отдал Богу душу, о чем вообще речь? – из-за всей этой ситуации мои нервы просто начинают сдавать.

– Что же, с чего начать? Я с Адрианом знаком с самого детства. Поначалу мы не очень хорошо ладили. Он для меня был мелюзгой и, признаться, я любил над ним разок другой пошутить, – папа по-доброму улыбается. – Я уже точно и не помню, как мы познакомились. Соседи и всё такое, так и начал с этим малым общаться. В общем, так и жил. Как-то я стал невольным свидетелем припадка Адриана. Мы учились в одной школе. Его кто-то обидел и на фоне этого случился приступ. Адриан тогда ещё был в начальных классах, а я уже в выпускном. На удивление, я не растерялся, подхватил его на руки, и в медпункт. Это был, по истине, тревожный для меня опыт.

Затем я уехал учиться в университет, но с Адрианом всё равно общался, хоть и разница в возрасте весьма велика.

Через несколько лет у Адриана погибли родители: катастрофа или что-то в этом роде. Они жили богато, но за Адрианом не очень-то следили. Благо, бабушка у него хорошая женщина, царство ей небесное.

Если честно, я не знаю, почему полюбил Адриана, как брата. Мне было его жалко и эта эпилепсия, – папа тяжело вздохнул. – Иногда мне кажется, что из меня получился бы хороший врач. После гибели родителей, Адриан с бабушкой жили, едва сводя концы с концами. Миссис Эванс не работала, болела много. Мои же родители меня не понимали, да и Элеонора первое время тоже. Просто, в какой-то мере, я вижу в Адриане себя, мы с ним во многом похожи.

С его болезнью мы боролись все вместе, но, увы, это уже навсегда. Как оказалось, это у них семейное. Дед, отец и сам Адриан больны этим. По сути, припадки не так смертельны, и я, как и миссис Эванс, к этому привык, для нас это стало обыденным делом. Но вся проблема в том, что вероятность смерти всё же есть. Я не раз возил его по разным больницам, но это ничего не дало. Потом Адриан уехал работать в другой город, и вот вернулся. Собственно, это и всё.

Я внимательно слушала отца и с каждым новым его словом я ощущала, как слезы вновь и вновь текут по моим щекам.

Невольно представляю все эти ужасающие картины, и страх плотнее окутывает меня. Это просто невыносимо! Как только подумаю о маленьком голубоглазом мальчугане, который страдает от такой непростой болезни, прям сердце разрывается от боли.

Конечно, любая другая, услышав подобную историю, могла бы свободно отвернуться от Адриана. Ведь никому не нужен больной человек. Но, к счастью или нет, во мне подобного желания не зародилось, а даже наоборот: мне ещё сильней захотелось быть рядом с мистером Эвансом, помочь хотя бы морально и поддержать его, ведь, оказывается, он совершенно одинок.

Глава 16

После всего этого утреннего кошмара и папиного рассказа, что тоже похож на какой-то ужас, я чувствовала себя как никогда подавленной и опустошенной. Голова начала болеть, а телом овладела сумасшедшая усталость.

Я не стала пить чай, мне отчаянно хотелось поскорее запереться в своей комнате и в тишине всё обдумать.

Шествую к себе и на секунду останавливаюсь у дивана, на котором достаточно беспокойно спит Адриан. Да, именно Адриан. После того, что я о нем узнала, он больше никогда не станет для меня прежним и далёким мистером Эвансом.

Едва в состоянии подавить в себе желание подойти к Адриану, сесть рядом и просто оберегать его и без того хрупкий сон.

Но, увы, я не могу позволить себе подобного. Ухожу в свою спальню, ложусь на кровать и, уставившись в потолок, думаю о произошедшем.

Мысли настолько сильно поглотили меня, что я не заметила, как и уснула.

***

Просыпаюсь где-то к полудню, возможно, чуть позже.

Первые секунды после своего пробуждения я чувствовала себя прекрасно, но как только мрачные воспоминания вернулись и обрели прежнюю силу, я ощутила всю мощь своей беспомощности.

С болью в сердце спускаюсь в гостиную. Адриана нигде нет, а на кухне только мама и папа.

– Где мистер Эванс? – хмуро спрашиваю я.

– Дорогая, ты очень бледная, – мама обеспокоенно смотрит на меня.

– Пустяки, – отмахиваюсь я. – Так, где же мистер Эванс?

– Дома, – спокойно отвечает папа.

– Дома? – в ужасе переспрашиваю я. – Как ты мог отпустить его в таком состоянии?

– Мелинда, тебе нужно успокоиться. Я понимаю, увиденное тобой – ужасно, но для Адриана это давно стало нормой. Эти припадки – часть его жизни. После них он весьма быстро восстанавливает свои силы.

– Но... Я видела, как Адриан... Мистер Эванс чуть не умер, ему нужно срочно в больницу, – растерянно смотрю на родителей.

– Дорогая, эпилептические припадки весьма коварны, – пояснила мама. – У Адриана это врождённое. К сожалению, с этим уже ничего нельзя поделать.

– Подожди, – папа пристально смотрит на меня. – Я, конечно, всё понимаю, но почему ты так беспокоишься о нем?

– Дэвид, что за глупые вопросы? – возмутилась мама. – Мелинда сегодня пережила такое зрелище, поэтому она и переживает.

– Да, и то верно, – отец трёт свою переносицу.

– Мелинда, обедать будешь?

– Нет, что-то не хочется. Мне нужно подышать свежим воздухом.

– Тебе плохо? – папа встал из-за стола.

– Нет-нет, просто нужно прогуляться. Со мною всё хорошо, – выдавливаю из себя ободряющею улыбку и спешу собираться.

Конечно же, это не просто бессмысленная прогулка. Мне крайне необходимо увидеть Адриана. Я должна поговорить с ним и заверить его, что всегда буду рядом.

Эта навязчивая и слегка безумная идея не покидала меня до того момента, пока я не оказалась у дома Адриана.

Моя рука невольно застыла в воздухе, и я не решалась постучать. Что если он сейчас не хочет никого видеть? И что мне следует ему сказать, когда я его увижу?

Ничего, всё это пустяки. Главное – увидеть Адриана. Увидеть и самой убедиться в том, что с ним всё хорошо.

Уже уверенно стучу в дверь и, затаив дыхание, жду ответа. Через несколько мимолётных мгновений тяжёлая дверь открылась.

Адриан стоял на пороге в одних пижамных штанах. Широкая и достаточно накаченная грудь была обнажённой. В моей голове вместо восхищения (хотя причин восхищаться было предостаточно) мелькнул вопрос: неужели, при своей болезни, ему позволено заниматься спортом?

Смотрим друг на друга, и я замечаю, что голубые глаза, без которых мне уже трудно представить свою жизнь, красные, словно Адриан плакал.

– Мелинда, тебе не стоило приходить, – он качает головой.

– Но я уже здесь.

Адриан впускает меня в дом. Как только дверь за мной закрылась, я без промедлений обняла его и в который раз за сегодня расплакалась.

Адриан осторожно обнимает меня и зарывается носом в мои волосы.

Меня окутывает страх. Страх за него и его здоровье. Перед глазами вновь всплыла картина бьющегося в конвульсиях тела Адриана. Это так ужасно, так страшно!

– Ну, чего ты плачешь? – ласково спрашивает он.

Я никак не могу успокоиться и произнести хотя бы одно словно.

Адриан осторожно ведёт меня в зал, усаживает в кресло, а сам садится на подлокотник.

Постепенно я прихожу в себя, но всё ещё продолжаю всхлипывать.

– Прошу, не плачь, – Адриан берет меня за руку и принимается большим пальцем массировать мои костяшки.

– Мне так жаль, – наконец произношу я.

Он грустно улыбается.

– Если ты об этих припадках, то мне жаль, что тебе пришлось их видеть.

– Это и есть та болезнь, о которой ты умалчивал?

– Да.

– Папа мне рассказал о том, как он с тобой познакомился и о твоей семье.

Адриан отводит взгляд в сторону.

– Теперь я представляю, что ты обо мне думаешь, – он скупо усмехнулась сам себе.

– Мне очень жаль. Я даже не знаю, как могу выразить свою боль за тебя.

– Мелинда, умоляю, не нужно меня жалеть. Я же не ущербный, – Адриан стал на ноги и принялся шагами измерять зал.

– Прости, но я хочу, чтобы ты знал: я всегда буду рядом.

– Это глупо. Ты совсем ещё ребёнок и не стоит тратить своё время на меня.

– Почему? – поднимаюсь с кресла.

– Потому что, в твоём возрасте рано водружать на свои плечи подобный груз, – Адриан нервно пробежался пальцами по своим волосам.

– Про какой груз ты говоришь? Как человек может быть грузом?

Мужчина подходит ко мне и смотрит в мои глаза с высоты своего роста.

– Поверь, больной человек вполне может стать обузой.

– Чепуха, – с вызовом смотрю на Адриана. – Если ты любишь, то не обращаешь внимания ни на что.

– А ты любишь? – он испытывающее смотрит на меня.

– Да, – с уверенностью отвечаю я.

На измученном лице Адриана мелькает замешательство, растерянность и какое-то облегчение. Его тонких губ касается улыбка.

– Мелинда, со мной будет непросто, – предупреждает он.

– Не более чем со мной.

– Я учитель, – Адриан наклоняется ко мне.

– А я – ученица, – не хочу отступаться.

– Я намного старше тебя, – его губы едва касаются моих.

– В жизни бывает всякое, – не выдерживаю и целую его, стараясь вложить в этот поцелуй всю свою любовь, нежность и поддержку.

  Глава 17

Начало новой недели выдалось весьма сложным. В школе буквально завалили работой, а всё из-за осенних каникул, что вот-вот начнутся.

Но я готова абсолютно к любому труду. Конечно, последние события должны были огорчить меня, но этого, к счастью, не произошло. Несмотря на то, что мои отношения с Адрианом всё ещё шаткие, я счастлива, что они вообще есть.

С каждым новым днем я всё больше и больше радуюсь тому, что он появился в моей жизни. Да, с его недугом будет непросто, но мы справимся.

Иногда я даже боюсь обо всем этом думать, чтобы не накликать беду, но радость, как оказалось, сложно в себе подавить.

Впрочем, был момент, который всё же сумел доставить мне неприятностей...

После того, как я отправила Роберту сообщение о нашем разрыве, он долгое время не давал о себе знать.

И вот как-то, в пятницу, мы с Эмили гуляли по парку. Я рассказала подруге о моих отношениях с Адрианом, при этом умалчивая о болезни.

Но не успела Эм что-то сказать в ответ на сложившуюся ситуацию, как к нам внезапно подошёл Роб.

– Ты с ума сошла?! – вскричал он.

Мы остановились, и первые секунды я ничего не могла понять.

– Эй, остынь, – с хмурым видом произнесла Эмили.

– Рот закрой! – рыкнул Роберт. – Что за глупость ты мне прислала? – бывший уничтожающим взглядом смотрит на меня.

– Это не глупость, – стараюсь храбриться. – Я написала, что мы расстаёмся.

– Серьезно? А я и не понял, – с сарказмом говорит Роберт. – Какого черта ты это сделала? – его черные брови сошлись на переносице.

– Я просто больше не хочу с тобой встречаться, – жму плечами.

– Вот так, внезапно? – Роберт в недоверии щурит глаза.

– Не совсем, в клубе ты лапал какую-то девушку.

– Всё не так, как кажется, – пролепетал Роб.

– Угу, конечно, – хохотнула Эмили.

– Дело даже не в этом, просто весь этот цирк давно пора прекратить.

– Ну и сука же ты, – шипит сквозь зубы бывший.

– Это я сука? – прихожу в изумление. – Да всё это время я делала так, как ты хочешь. Тебе было плевать: есть у меня дела или какие-то проблемы. Захотел – пришёл, а можешь и несколько недель не появляться. Мне это уже давным-давно надоело! Я тебе не кукла! Ясно?!

Прохожие начали искоса на нас поглядывать, но мне было совершенно всё равно.

– А ты знаешь, почему я тебя еще не трахнул? – внезапно спрашивает меня Роберт. – Я тебе отвечу. Потому что ты фригидная. На тебя ни один нормальный парень не посмотрит.

Подобного оскорбления я в свою сторону никак не могла ожидать. Где-то внутри проскользнула обида, но злость мгновенно ее подавила.

Я без раздумий отвешиваю Робу хорошую, звонкую пощечину.

– Какая же ты мразь, – бросив эти слова, я немедля покинула парк.

***

Сижу в комнате Эмили и плачу, уткнувшись в платок.

– Не нужно так сильно расстраиваться из-за этого ублюдка, – тихо шепчет подруга. – Позвони Эвансу, пусть он бока ему намнёт.

Я всхлипываю и вытираю свои глаза.

– Вот еще, только драки мне и не хватало.

– Просто не обращай внимания и не плачь попусту. Этот придурок не достоин подобного.

– Не могу, – вновь всхлип. – Я не думала, что он выкинет нечто подобное.

– Всё хорошо. Радуйся, что избавилась от этого идиота.

– Я рада, но...

– Мелинда, – подруга взяла меня за плечи и пристально посмотрела в глаза.

– Роберт – не тот человек, из-за которого нужно лить слезы, понимаешь? Его слова ничего не значат. Ты – прекрасная девушка. Наш учитель в тебя влюблён, поэтому забудь об этом недоразвитом и занимайся Эвансом.

В конце концов, после долгого успокаивания, я всё же пришла в себя и вернулась домой. Мама и папа вот-вот должны прийти с работы.

Я легла в гостиной и, вслушиваясь в тишину, постаралась окончательно обрести внутреннее равновесие. Слова Роба продолжали назойливо звенеть в моей голове. А может он прав? Возможно, поэтому Роберт и не хотел со мною спать?

Фригидная... Какое противное слово. Мне обидно скорее не из-за нашего столь шумного разрыва, а из-за оскорбления. Я никогда не смела его обидеть, но Роба это, как оказалось, не остановило.

Вновь начинаю плакать. Такой обиды, я ещё не испытывала. Бывало всякое, но это уже явный перебор.

Внезапно слышу стук в дверь. Не хочу, чтобы родители видели мои слезы. Стараюсь за эти несколько секунд, пока иду открывать дверь, вытереть влажные глаза, но всё равно это мало, что меняет.

Я люблю и маму, и папу, но мне никогда не хотелось им показывать своих слез. Я довольно закрытый человек и, к счастью или нет, но эта закрытость распространяется абсолютно на всех. Даже Эмили я частенько многого не рассказываю. Я предпочитаю решать свои проблемы во многих случаях в одиночку.

Но сейчас главное – открыть дверь и быстро удалиться в свою комнату.

Шествую в прихожую, и в голове мелькает вопрос: «А где ключи родителей?»

Открываю дверь, и дыхание мгновенно перехватывает. Вместо папы и мамы на пороге стоял Адриан. Я немного опешила.