Текст книги "Светлейший князь Старко (СИ)"

Автор книги: Мархуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 21 страниц)

Глава 18

Тишь да гладь в Европе не означали то же самое за её пределами. Англичане боролись с восстанием сипаев, а заодно, наконец-то раскулачили собственную Ост-Индскую компанию. Правительство полностью взяло на себя бремя грабежа Индии, а в результате Старко выкупил у ост-индцев часть их влияния на Цейлоне. Кофе, чай и пряности нужны здоровому растущему организму, а излишки без проблем сбывались, как в России, так и в некоторых других странах. Правда Вторая Опиумная война никоим образом наших не касалась, так как совсем далеко проходила. Это Россия под шумок пересмотрела предыдущий договор с китайцами и заключила Айгунский договор, добавивший земель на Дальнем Востоке. Ещё немного (пару лет) и можно более полно выйти в тех местах к Тихому Океану и даже заполучить маленькую, но важную границу с Кореей. В любом случае, подписанный на две недели позже Русско-китайский трактат такую нюансину предусмотрел. Часть старых деревянных парусных кораблей русского военного флота отбыла на Дальний Восток с новыми подготовленными солдатами, современным оружием и артиллерией и кое-каким оборудованием, включая новые паровые машины Путилова. Чисто, чтобы укрепить и дополнительно развить тамошние порты. Массовый перевоз крепостных (мильонами) посчитали нецелесообразным из-за нехватки транспортных средств.

В июне Китай подписал трактаты с Англией и Францией, обеспечил европейцам дополнительные привилегии, разрешил торговать опиумом, а к контрибуции добавил герцогство Аляску.

– И что теперь будем делать, – опять начали задавать глупые вопросы компаньоны, – вдруг запретят торговать с Рашн-сити?

– Не думаю, господа, у вас всё налажено и, кроме того, вы платите налоги с доходов. Англичане не позволят французам резать такую курицу и сами не будут.

Хотя, по большому счёту, ещё несколько лет и золотое сумашествие закончится вместе с легкодобываемым золотом. Активность по-любому упадёт, если новые хозяева не найдут те два региона вдоль Юкона, которые на бывшей русской части Аляски имеются. В принципе, сейчас самое время продать неимоверно выросшие акции «Калифорния – Аляска» и вложить деньги куда-нибудь ещё. Вон, как славненько идут дела от Самары, да на восток. Уже на первом участке рельсы укладывают, второй отсыпают, а в Белорецке смонтировали новые печи и оборудование. Заодно, поднаняли дополнительных крепостных на Руси, подучили и занялись подготовкой трассы, как в сторону Уфы, так и в сторону Магнитной горы. Учитывая, что пошла подготовка «подушки» от Мариуполя в Александровку, вполне возможно, рано или поздно, весь пасьянс сложится.

Пусть не так, как правильно, но, по крайней мере, как попаданец задумал (чтоб ему пусто было). Волго-Донский канал может и не нужен, но железную дорогу стоит провести по всем правилам. Так что зарегистрировали АО «Волга-Дон» и акций выпустили в достатке, правда пока на рынок лишь немного выставили. Всё-таки конкуренты появились: некий миллионщик Василий Кокорев (нефтянник) и какой-то Николай Новосельцев (черноморский грузовой флот).

– Олег Саныч, там же есть кому этим заняться?

– Дело в другом, Борис Алексеевич. Существует пословица о том, что если хочешь сделать хорошо, то сделай сам.

– Не, я понимаю, но зачем деньги тратить?

– Я знаю, что по-своему у нас будет дорога через четыре-пять лет. Причём со стальными рельсами, прекрасной отсыпкой, качественными паровозами и вагонами и современными причалами. А так, если что, там имеется какая-то конно-бычья дорога.

Соцсоревнование началось, но Кокорев хотел подешевле, поэтому доверился обычным подрядчикам-хватам. У Старко же каждый миллиметр пристрелян, поэтому первым делом отправили «новых полицейских», чтобы охраняли всё по ходу и за порядком следили. Царь-батюшка сиё одобрил, понимая, что «русскую исполнительность на местах» нужно контролировать. Фельдмаршалу, ясен перец, виднее, как организовать порядок в танковых войсках. В итоге, Кокоревская дорога начнёт свою работу в 1862 году (как в реальной истории), а Старковская лишь в 1863 году.

В июле Олег Александрович получил право кусать локти. Он продал телеграфные акции задёшево и плюнул на проект, а Сайрус Филд довёл дело до конца. Кабель был уложен и началось телеграфирование через весь океан. Семь медных жил в гуттаперчевой изоляции, пусть и с помехами, но передали замирающее кваканье – президент США и королева Англии обменялись поздравительными телеграммами. Причём им понадобилось всего лишь шестнадцать часов на передачу целой сотни слов. Попаданец опять столкнулся с собственным незнанием, теперь хоть свой кабель изобретай (а как?) и укладывай. Может проще дождаться запуска спутников и трепаться через океан по мобильнику? Или не лезть туда, где не петришь, а заниматься подготовкой воинов и оружия.

Хорошо хоть деревянная бумага пошла массой, как и нормальное стекло. Спасибо Меуччи и Бессемеру за их изобретательские подвиги. В конце концов, невозможно быть всюду первым и всё подминать под себя. Телефон Меуччи, кстати, тоже не фурычил дальше сотни шагов, но был удобен в локальном использовании. Тем более, что американский итальянец постоянно улучшал характеристики и изобретал новые элементы для развития такой связи.

Александр Второй, в дополнение к проводящимся реформам, издал указ о флаге России. Три горизонтальные полосы (сверху вниз): чёрного, жёлтого и белого цвета. У Николая Первого был такой же только средняя полоса была скорее оранжевой. Коммерческий бело-сине-красный триколор и за флаг-то не считался, так как особо негде его применять. В любом случае, можно считать, что целая одна реформа произведена российским монархом.

Все остальные имелись на уровне планов, разработок, а кое-что уже возглавлялось созданными комиссиями и комитетами. Особенные дебаты в верхах велись по поводу военщины и, естественно, её бюджета. Всё-таки в мире столько проблем, что армия должна быть нормального миллионного размера, а не огрызок какой-то.

– Господа, с нами перестали считаться европейские державы, узнав о сокращении.

– В чём именно, если не секрет?

– Вон, Австрия захватила Валлахию и Молдавию, даже не спросясь.

– Так, ежели нам они не нужны, то какая разница?

– Ну неправильно сие, должен быть конгресс или хотя бы переговоры. Совсем нас не уважают.

И неважно кто, что и где говорил, проблема в том, что сокращения коснулись генералов. Военный министр Сухозанет пытался, конечно, лавировать и раздавать обещания и сторонникам, и противникам, но уж очень плохо это получалось.

– Ваше величество, ну пообещайте же вы им, что армия будет восстановлена в прежнем количестве. Ну жизни никакой не стало, сплошные жалобы и возражения.

– Милейший Николай Онуфриевич, глупости я обещать не собираюсь. Зачем тратить огромные деньги на миллион солдат, если их нечем бронировать и вооружить?

– Ваше величество, но пока заводы не справляются с производством новых винтовок в потребном количестве.

Всё упиралось в то, что победы в войнах последних лет привели к невостребованности массы солдат. Но сразу возник конфликт. Кем же тогда будут командовать генералы и старшие офицеры? Тут ещё и сам церь блокировал предложение военного министра (незаметного среди полутора десятков других) об«…увеличении содержания генералам, штаб– и обер-офицерам всей армии…» Оно, конечно же будет внедрено, но только в частях, имеющих новое вооружение.

– Господин министр, так заводы и не будут готовить миллион винтовок или сотню тысяч стальных пушек, – улыбнулся царь попыткам министра облегчить свою жизнь, – это другие державы пусть стремятся к количеству, а мы, по-суворовски, возьмём своё качеством.

Бедолага Сухозанет аж расстроился, получив в очередной раз отлуп. Он искренне верил в силу русской армии и близко к сердцу принимал её угасание. Подумаешь, именно ударные подразделения выиграли Крымскую и Кавказскую войны. Другие, между прочим, тоже героизм проявляли, но не всем досталось стальное оружие. Зато генералы верой и правдой будут служить в мирные времена, а если понадобится и всех себя положат ради славы российской. Ну, или своих солдат. А отправка в отставку приведёт к утере их опыта и знаний. Жаль, что император не хочет понимать столь простых вещей. Вон, назначил выскочку Милютина руководить реформой обучения в училищах и руководить Академией, а заодно разрабатывать новую тактику и стратегию. Куда же это годится, когда коней на скаку меняют.

Министр даже не представлял какой совершенно тайный проект обдумывает император. Иначе лично возглавил бы смену неправильного царя. Польша слишком много войск требовала на своей территории из-за постоянных угроз революций. А отдача от её экономической деятельности всё равно шла, в первую очередь, польским магнатам в карман. Кроме того, если дать им независимость, то получится удобное буферное государство. В принципе, идея хорошая (как и всё, что исходит от Старко), но примут ли её в обществе? И второй вопрос, нужно ли отделить литовские земли, оставив их под собой?

Ещё два вопроса следовало обдумать сейчас. Первый, готовить ли новую русско-турецкую войну, чтобы забрать себе оставшуюся часть Византии и выровнять окончательно границы? Второй – когда, вместе с союзниками, заняться расчленением Австрийской империи? Франц-Иосиф Первый из месяца в месяц усиливает возможности своей армии, пусть, в основном, у себя в мечтах. Тем более, что на приписки в отчётах своих приспешников он даже не обращает внимание. Плохо, что венгерские магнаты (всякие Эстерхази и Баттяни) или поддерживают Вену, или проживают вообще в Англии. Нет у Венгрии лидера, которого можно снабжать оружием и деньгами. Остаётся лишь газетное давление, призывающее австрийцев «восстановить историческую справедливость» и отвоевать обратно ту же Силезию, например.

И тут-то может оказать помощь предоставление независимости Польше. Россия-то откажется лишь от своей доли, полученной при польских разделах. Тогда и Пруссия, и Австрия сразу встанут перед лицом проблем. Или отдавать полякам то, что они получили когда-то, или захватить новое независимое государство. Причём, в случае большой переделки, наша страна готова получить лишь крохи, чтобы не особо утруждаться – часть Галиции и Буковину. Не для нещадной эксплуатации, а лишь, опять же, для выпрямления границ. Какими бы кривыми они не оказались.

Над вычленением литовских земель следовало поработать с картами и изучить насколько они «литовские» на самом деле. Всё-таки не хочется давать полякам повод на будущее для попыток оттяпать новорусские территории.

Глава 19

Интрига с поляками связывалась с попыткой тем или иным способом выцыганить у пруссаков Мемельланд. Всё-таки гораздо удобнее, когда государственная граница проходит по реке, а не посуху. Сувалкскую губернию расчленили на две части, выделив Ломжу в малюсенькую губернию и оставив за поляками. Вроде Европа не будет против предоставления независимости, как и сами поляки. Александр Второй прекрасно понимал, что владение вечно мятежным краем никогда не будет спокойным. Поэтому вызвал Горчакова и поручил ему продумать цепь спекуляций, не забывая про Мемель. И «брату моему» отписал в Старкоград просьбу попытаться воздействовать на Берлин по данным вопросам. В конце сентября начались секретные переговоры с немцами в рамках углубления пакта о ненападении. Понятно, что за Мемель необходимо обеспечить какие-нибудь компенсации.

Старко предложил дать им право на двадцать девять лет (да хоть на тридцать девять, если на то пошло) разрабатывать шестую часть запасов Магнитной горы. Пусть построят там себе шахты, чугунолитейный комбинат, даже сталь выплавляют, если хотят. Могут и станкостроительный завод поставить, а то и паровозы и рельсы производить. И даже русским свою продукцию продавать, если не хотят к себе вывозить. Налоги можно сделать щадящие (на уровне десяти процентов от дохода), вывозные пошлины тоже разумные (если на продукцию), ну, чуток повыше, коли просто сырьё и материалы собираются всё-таки к себе таскать. Сейчас, когда настолько растёт спрос на руду и чугун, это безумно щедрое предложение – Мемельланд того не стоит.

Старко прислал двойной пакет. В одном он расписал основу предложения пруссам и государь даже расстроился. Но, прочитав вторую часть, для внутреннего, так сказать, пользования, долго смеялся, радуясь, и потирал в предвкушении руки. Оказывается чёрт действительно не так страшен, как его малюют. Жаль, что милбрат Олег Саныч уже все российские награды получил, а в титулах не нуждался. За такое выгодное предложение его впору закатать в бронзу и выставить рядом с Медным всадником!

Фридрих Прусский, который вот-вот мог стать Фридрихом Третьим, посоветовался с супругой, а та с собственной маман. Да, Мемель жалко отдавать, но Пруссии нужен доступ к российским недрам. Тем более, что англичане готовы всемерно помочь в освоении богатейших залежей. Проблемы с транспортом уже решает самарское акционерное общество за которым стоит Старко, который известен своим предвидением. Главное, зацепиться одним коготком за столь вкусный проект, а там и вся птичка поместится. Переговоры вступили в стадию деталировки и к рождеству должны закончиться к обоюдному удовольствию сторон. Иначе, русские предложат такое же сотрудничество Франции, где вот-вот закончится предвыборная гонка.

Да, в президенты Франции, в очередной раз сменившей режим, метили разные политики, но армия поддерживала лишь Жозефа Наполеона. Всё-таки отказ от борьбы сильной страны за права савойского герцога, желавшего стать королём Италии, принёс мир и резко сократил расходы на военщину. Программа кандидата предусматривала переход от количества к качеству и в армии, и во флоте, и в промышленности. А разногласия с Австрией, как выяснилось, скорее были надуманы. Ницца и так стала французской, а Савойя сейчас выбирает свой путь развития: или остаться независимой, или войти в состав Швейцарии, или всё-таки попроситься под руку Парижа. И нефиг было громадьё городить!

Концовка года, само собой, обсуждалась «пикейными жилетами» старковского разлива.

– Олег Александрович, ты заметил, как немцы хитрят по всему королевству? – удивлялся доктор Рихтер.

– Чего же они делают-то, Иван Карлович, – удивился Старко.

– Так учат русский язык, чтобы проще устраиваться на хорошую работу!

Прикол ситуации заключался в том, что большинство предприятий с хорошим жалованьем и определённым социальным пакетом бенефитов принадлежало бывшим россиянам. Но чтобы там работать следовало знать не только государственный язык (немецкий), но и желательно владеть русским. Иначе у рядовых сотрудников возникают сложности в прямом общении с руководством и ведущими специалистами. Сложно каждый раз искать переводчиков, когда нужно что-нибудь согласовать или, хотя бы, просто спросить. Вот рядовой немец и повадился посещать курсы руссиш говоритен, а детей стали отдавать в школы, где преподавался и русский язык. А куда ещё своих спиногрызов девать, коли в стране лютовал закон, запрещающий работать до четырнадцати лет. И даже с четырнадцати до восемнадцати позволявший трудиться не более двадцати часов в неделю, то есть половину положенной трудовой недели. Конституция в стадии разработки и газетных обсуждений, но новые законы-то появляются время от времени и их пока нужно исполнять.

– А я, господа, рад, что президентом избрали Наполеона, – гордился Полянский, – он считает, что Россия даёт всё больше свобод полякам. И поддерживает в этом Александра.

– Ян Войцехович, так этот Бонапарт вообще за союз с нашими, – поддержал друга Юнгвальт, – нужен же противовес усиливающейся дружбе Англии и Пруссии. Иначе прозевают момент и англичане всё под себя подомнут.

Компаньоны не знали деталей происходящего, но им без разницы что и как обсуждать. Рождество на носу и все проблемы где-то в стороне, тем более, что лично у них всё прекрасно складывается. Так чего не повыёживаться от сытости и довольства?

В новом 1859 году обсуждения усилились перейдя из уровня «лениво» в «ничего себе!».

– Вы слышали, господа, нет вы слышали? – размахивал утренней газетой Борис Алексеевич, – пруссы подписали договор о передаче России Мемельланда!

– Слышали, конечно, теперь пять лет будут его передавать, пока не убедятся, что наша дорога куда надо ведёт, – отозвался Юнгвальт, – теперь трудцать лет будут нашу руду добывать за бесплатно.

– Небось той руды в горе столько, что аж целая гора, – великолепно высказался словесный эквилибрист Рихтер, – не думаю, что последние крохи им отдали.

– Пожалуй соглашусь, – поддержал Легостаев, – как-то Олег Саныч сказал, что её там чуть ли не два миллиарда тонн. И вся с семидесятипроцентным содержанием железа.

Опосредованные интересенты даже притихли от такой цифры – это же никогда не исчерпать. Даже добывая в год цельный миллион тонн всё равно на две тысячи лет хватит. А тут двадцать девять всего лишь.

– А не мог наш воспитанник ошибиться?

– Не думаю, Ян Войцехович, все его затеи уже сколько лет работают и ни золото не кончается, ни алмазы.

В середине февраля, когда вроде всё снова затихло, пришла очередная новость.

– Господа, а вот это уже нешуточно. Александр Второй вынес на обсуждение совета министров вопрос предоставления Царству Польскому независимости.

– Бедные мои соотечественники, – посочувствовал своим землякам Полянский, – тяжко им теперь придётся.

– Так они же всегда мечтали об этом, – удивился Иван Карлович, – небось теперь порадуются.

– Увы, под защитой русских было проще, а теперь Австрия и Пруссия просто порвут мою родину на куски.

Да, такой расклад как-то и в голову не приходил. Ещё одна странность в том, что российский император не издал указ, а вынес на обсуждение сей вопрос. Между нами говоря, по совету Старко, мол, пусть в газеты попадёт и общественность якобы поучаствует. Тогда при любом исходе сам государь будет «хорошим», а министры «плохими». Ну и на месяц-другой можно публику отвлечь от критики других реформ.

– Обратите внимание, что Британия и Франция уже поддержали идею свободы для Польши.

– Австрия тоже поддержит, – грустно философствовал Ян Войцехович, – а потом введёт войска и постарается, как можно больше оттяпать.

– Навряд ли, князь, – возразил Легостаев, – сначала австрийцы заручатся поддержкой возможных союзников. Явно среди южных немцев.

– Неужели мы опять в стороне останемся?

Чего мирные, в принципе, люди рвутся в бой? Ну да, летом будет готова ещё одна русская бригада для армии Старко и закончит подготовку и будет полностью экипирована первая голштинская. Даже крейсер-пятитысячник вот-вот сойдёт со стапелей и начнёт ходовые испытания в море. Но личное усиление не для того, чтобы где-то чего-нибудь завоёвывать, а просто для самоуспокоения.

Всеевропейская вакханалия разрослась и представители Франца-Иосифа уже сколачивали антипрусский блок. Оба Гессена (герцогство и курфюрство) пусть и против своих народов поддержали Вену, к ним примкнули Нассау и сама Бавария. Этим тоже не сиделось ровно, а хотелось хоть что-нибудь поиметь с чужих разборок. Или просто под будущую власть Пруссии не желали переходить? Больше всего разногласий высказывали почему-то поляки Санкт-Петербурга. Особенно, титулованные офицеры.

Если родина получит независимость, то придётся туда возвращаться, проявляя патриотизм. Тогда, ясен пень, будут потеряны сладкие места службы и соответствующие возможности для карьеры. И кто в Польше предоставит им столько удобных должностей? А потеря русской «крыши» сразу приведёт к какому-нибудь очередному разделу, но у прусских и австрийских немцев особо не забалуешь. Революциями хорошо заниматься в России, где в итоге всех простят и помилуют, а каково оно под немцами будет? С другой стороны, если сделать добротное «войско польское», то можно заняться высвобождением других частей государства, вдруг что-нибудь получится?

В начале марта, всё встало на свои места. Желаемое объявили действительным и русские войска стали выводиться из Полонии. Всё винтажное оружие передавалось полякам, включая артиллерию. А что? Стреляет, значит можно применять, хоть при Екатерине, хоть при Наполеоне, хоть сейчас… Тем более, что англичане тоже помощь оказали, начав присылать своё старьё, но поновее. Они же также хотят защитить страну от австрийской угрозы. Силами самих поляков, благо тех достаточно много.

Опять реальная история разошлась с альтернативной. В 1860 году началась бы серия восстаний против русского владычества, а теперь ни шиша не выйдет. Уходит владычество, выбирайте своего короля, царя или героя, да хоть бога, если хотите. И живите своим умом, раз Россия столь противна вам. В конце концов, у русских земель много, не обеднеют на квадратные вёрсты небось.