Текст книги "Светлейший князь Старко (СИ)"

Автор книги: Мархуз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)

Глава 22

Александр Второй посоветовал Францу-Иосифу трезво оценить свои возможности и не пытаться вернуть былое. Россия, мол, потому и дала независимость ряду балканских стран, чтобы не иметь потом «внутренние проблемы». Вон, даже Польшу освободила. Австрийский император явно расстроился, что не удалось решить все проблемы одним махом – русскими жизнями и штыками. Франция и Англия тоже ничего не захотели советовать, кроме попыток начать мирные переговоры со всеми сразу. Дошло до того, что корпус курфюршества Гессен застрял в боснийских горах, не дойдя до цели. После чего развернулся и отправился обратно. Тем более, что австрийцы не исполняли договорённости о поставках продовольствия и боеприпасов. Слава богу, что поляки, захватив всю западную Галицию, предложили мирный договор. Пришлось согласиться, иначе они могут поддержать словаков, которые тоже захотели свободу и независимость.

– Олег, можно тебя поздравить, – торжественно заявил Вересов, – Дармштадт признал военное поражение и отказался от прав на Обергессен.

– Нас поздравить, Николай Иванович, нас! Баварский король тоже предложил мир, так как вышел из союза с Австрией.

– Господа, а что у нас будет с курфюршеством Гессенским?

– Они пока молчат, Андрей Андреевич, видимо ждут возвращения своего корпуса из Боснии. Хотя известно, что готовят взятку для нас. Понимают, что не справятся, если мы нападём.

Вена, чтобы уменьшить количество врагов и ослабить венгров, предоставила в одностороннем порядке независимость Трансильвании и молдавским княжествам. И тут же начала переговоры с Пруссией, расставшись с мечтой о Силезии. Пруссаки согласились, так как к восстанию в Богемии всё уже было готово. Австрии осталось лишь признать военное поражение в Северной Италии, чтобы сбросить с хвоста самого опасного соперника.

– Ваше императорское величество, вы не переживайте. Мы всё потерянное вернём потом, когда реформируем армию.

Подхалимы из числа ближних советников пытались такими глупостями поддержать своего монарха. Причём те самые, которые когда-то настаивали на том, чтобы выйти из-под русской опеки и проявить самостоятельность. Вот только переживания императора никак не кончались. В двадцать восемь лет хочется других волнений и забот, вселенской любви ближних, балов и маскарадов. И конечно же денег.

Как, например, в другом конце Европы.

– Господа, поздравьте меня! – потирал руки счастливый Борис Алексеевич, – я очень удачно продал половину своих калифорнийских акций и заработал столько, что аж совестно.

Мир, оказывается, жил не только войной.

– И куда же вы их собираетесь вложить? – полюбопытствовал Юнгвальт.

– Да вот думаю прикупить парочку кораблей и заняться торговлей с американским Югом.

– Я бы не советовал вам этого делать сейчас, – неожиданно серьёзно отреагировал Старко, – на следующий год будут выборы президента и возможна гражданская война. Боюсь, что побережье Юга будет блокировано Севером.

– А что, Олег, неужели так серьёзно всё обстоит?

– Лучше не рисковать, господа, поверьте на слово.

Благородные доны призадумались, вроде всё так прекрасно идёт. Самарская дорога уже имеет пути на стартовом отрезке, причём рельсы высокого качества, на втором отрезке уже подушку отсыпают. Волго-донская вся посчитана и готовится к вступительной стадии, Александровка-Мариуполь запасается шпалами и рельсами. В самом Мариуполе идёт углубление порта, что тоже немаловажно. Даже Суэцкий канал начали строить, как и Панамский. Эдакое соревнование века: какой быстрее проложат? Тут уж не до Австрии и её проблем.

Армейская реформа коснулась даже призывного возраста. Теперь в русскую армию могли забрать лишь по достижении двадцати лет, хотя и неясно, хорошо это или лучше пораньше начать службу. Кстати, отсутствие передних зубов больше не служило медицинским обоснованием к «нестроевой». Больше выкусывать пулю не придётся, император своей властью заблокировал применение дульнозарядного оружия. Так и осталась армия лишь с русскими «холлами», игольчатыми и револьверными винтовками, хотя солдат по-прежнему было ещё очень много. А новых стволов пока всего лишь порядка двухсот тысяч. Через десять лет вообще берданки появятся и придётся отказываться от того, что сегодня новомодно. Демобилизованных, кстати, на все четыре стороны не пускали, предпочитая обустраивать добровольцев на новых землях, наделяя их землёй и уравнивая в правах с казаками. Особенное внимание уделялось Приамурью и потенциальному Приморью.

Естественно, что новая солдатская и офицерская форма вызвала критику общества. Элита искренне считала, что Александр Второй воплощает свои детско-юношеские мечты, даже не догадываясь, что форму и её расцветки создали ещё при Николае Первом. Впрочем выпущено было небольшое количество комплектов, так как в секрете готовилась другое обмундирование. Но оно поступало лишь в новые дивизии, да и то временно складировалось до поры до времени. До разумной поры, а не пока всё сгниёт нахрен.

– Олег Саныч, спешу порадовать! – ворвался в кабинет Петров, – бросайте всё, поедем посмотреть на испытания вашего «мыла-тротила», как вы заказывали! Получилось, ваше величество, всё получилось!

Казалось, что боевые действия всё расставят по местам, но удобно ли будет Франции и Англии? Их представители разъехались по всему пространству, объятому войной, пытаясь остановить кровопролитие. Англы тут же занялись новым молдавским королевством, чтобы посадить на трон Зигмарингена-старшего. Тот, конечно упирался и отнекивался, не желая покидать поста министр-президента Пруссии, но откорячиться не удалось. Даже сам уже не властвующий, но ещё живой, король Фридрих-Вильгельм Четвёртый попросил об одолжении. Молдавско-валашско-трансильванских лидеров часточно подкупили, частично убедили, что «запад им поможет», если признают что Карл Антон Иоахим Цефирин Фридрих Мейнрад Гогенцоллерн-Зигмаринген им люб и дорог в качестве монарха. Заодно, признали право будущих вельмож назвать новую страну Румынией.

К сентябрю удалось добиться мирного договора между Австрией и Италией. Вся территория, завоёванная итальянцами так им и осталась, зато они согласились не развивать свою экспансию дальше и не поддерживать других. Так что Францу-Иосифу осталось лишь выбрать одно из двух: или отстать от Венгрии и сохранить Богемию и Моравию, или продолжить упорствовать. Конечно, Австрия усилилась за счёт того, что к Вене стягивались все бывшие гарнизоны и отряды австрийцев со всех окраин. Почти сто пятьдесят тысяч чистокровных арийцев! Так что никаких уступок венграм (блин, пока чесались, ещё и восставшим чехам), даже мятежным словакам и хорватам. Какой-то славянский шкаф образовался!

– Ваше величество, у нас проблемы.

– Какие ещё, на мою голову, герр министр? – недопонял император.

– Мы до сих пор в состоянии войны с королевством Старко.

– Этим-то что нужно? Чем они угрожать могут? – заносчивый монарх совсем запутался в трёх соснах и даже не понимал у кого лучшая в мире армия.

Впрочем он жил былыми победами и славными именами теней прошлого. То-то счастлив, считая, что наконец-то имеет мощный армейский кулак и как начнёт сейчас возвращать всё обратно под себя!

– Так они могут прислать морем экспедиционный стальной корпус, не менее пятидесяти тысяч.

Ещё один корпус, откуда у славян столько солдат?

– Кстати, Вильгельм, а какова общая численность противостоящих нам?

Началось занудное перечисление типа «восставших чехов уже более сорока тысяч, словаков за тридцать тысяч, хорват и словенцев под сорок тысяч, мадьяр порядка ста тысяч». И так двести десять тысяч, а тут ещё каких-то пришлют.

– Ладно, я подумаю и кое с кем посоветуюсь.

«Кое-кто» имели английские фамилии и могли помочь в решении щекотливых вопросов. Правда, они странным образом свели всё к деньгам, мол, в данной ситуации мир со Старко обойдётся императору не менее, чем в три миллиона фунтов стерлингов. Заодно, напомнили его императорскому величеству, что король Олег Первый разгромил Пруссию в одном-единственном сражении, причём не так давно. Франц-Иосиф лишь ухмыльнулся, так как был осведомлён по своим каналам, что «война между Старко и Пруссией» была сфабрикована великими державами, в первую очередь, Россией. Ну не могут же лгать высокооплачиваемые осведомители, близкие к самым верхам. Некоторая оторванность молодого императора от реалий, объяснялась тем, что его постоянно «играла свита». То русские, то теперь свои. Видимо следовало получить, как следует, под дыхло, чтобы вернуться на землю и осознать в каком мире живёшь.

Тротиловая бризантомания всё расставила по местам. Снаряды и ручные гранаты бабахали лишь чуть хуже, чем пироксилиновые, но безопасность в изготовлении превосходила все другие варианты. Больше Старко ничего и не было нужно, рецептуру того же прессованого пироксилина можно передать русским – пусть у них тоже будет своя фишка. Правда и Запад уже подбирался к секрету, но уж очень взрывоопасное ВВ у них получалось. Нужны годы, чтобы понять, что всё упирается в качественную очистку компонентов, а значит и повышение себестоимости. Это в России началась промышленная революция и, как следствие, повысились приходы в бюджет. У других она вроде до этого случилась, но требует сырья для подпитки. А кто у нас самый сырьевой регион на планете? Вот-вот, причём сырьевой придаток Европы шаг за шагом перестаёт им быть.

Очередной шаг царя-реформатора покоробил нежные еврочувства – пошлины на вывоз сырья и материалов из страны полезли вверх. Правда, поднялись и пошлины на ввоз, но на товары. Россия явно напрашивалась на обретение термина «за железным занавесом». Это что же получается, когда отсталые дикари перестают продавать своё задёшево, а то и совсем? Это явный непорядок получается, за такое и санкции можно ввести и наругать всем белым светом.

– Ваше величество, нас в Европе не поймут, – усердно разъяснял Горчаков, – скажут, что мы уходим из европейской цивилизации.

– Ничего страшного, Александр Михайлович, потерпим лет десять. Посидим за забором, зато своих промышленников разовьём за это время.

– А если они меры примут? Например, научными новшествами перестанут делиться?

– Дорогой мой, – благодушествовал царь-батюшка, – их изобретения пока отстают от того, что нам из Старко приходит.

Глава 23

Россия до сих пор получала деньги по контрибуциям и репарациям Восточной войны, правда их тратили больше на погашение собственных военных займов. А Франция, несмотря на выплаты, постепенно реставрировала экономику и строила военный флот. Принципиально новый броненосец «Глуар» (пятидюймовая броня поверх деревянного корпуса) вполне был готов ходить по морям, как нормальное судно. Пять тысяч шестьсот тонн водоизмещение, тридцать шесть дульнозарядных орудий калибром шесть с половиной дюймов, мощность паросиловой установки – 2,500 л.с. Он вам и парусник, ежели что. Точно такой же монстр под названием «Инвинсибль» появился парой месяцев позже, а осенью добавилась «Нормандия». Общая стоимость, если в фунтах, практически миллион. Значит есть у лягушатников порох в пороховницах, значит мало с них содрали три с половиной года назад.

– Олег Александрович, чем будем отвечать?

– Нечем нам ответить, пусть Англия отвечает, а мы пока семитысячник затеяли с новыми модификациями. Нет смысла старьё плодить, как французы.

Да уж, подробный ответ, пусть и непонятный. Может действительно англичане что-нибудь противопоставят? Те пока заложили в ответ (в полнейшем секрете) броненосный фрегат «Ворриор» (9,200 тонн водоизмещением, 42 пушки, из которых 10 казнозарядных семидюймовок Армстронга, мощность 5,200 л.с.) Вслед ему начали строительство ещё одного, похожего, под именем «Чёрный принц». Практически непобедимые аглицкие корабли так и останутся «неуловимыми Джо» и даже не повоюют ни разу. Что делать, если научно-технический прогресс движется быстрее, чем сопутствующее ему строительство кораблей? Хотя запас хода впечатляет – такие махины на своём запасе угля (около тысячи тонн) могут без остановки пройти более двух тысяч миль.

В любом случае, гонка вооружённых плавсредств началась и лишь Россия и Старко пока в ней не участвовали толком. Под шпицем довольствовались судами в тыщу двести и две пятьсот тонн водоизмещением, а в новом доке колдовали над бронированным крейсером в пять килотонн. Чисто для отработки элементов конструкции и выявления оптимального вооружения. Николай Иванович Путилов создавал усовершенствованные паровые машины и даже разработал отличную котельную сталь, чтоб не зависеть от импортной. А вот общая программа создания нового флота упиралась в строительство судостроительных заводов в Финляндии. Да и не было смысла гнаться за передовиками количественного увеличения флотов, когда каждый месяц появляется что-нибудь качественно новое.

Лишь воля императора противостояла требованиям адмиралов «догнать и перегнать» (советские лидеры тут не при чём, они ещё даже не родились). Всяк был готов получить побольше денег и утереть нос всей Европе, но владыко упорно стоял на своём. Пока стоял (от слова «пока»). Слишком много зубов уже наточено по всей столице, слишком много недовольных глупейшей политикой радения об экономике. Ладно бы гнобил приказчиков и половых, но ведь глумится над генералитетом, изверг. Пользуется самодержавной властью, видимо позабыл, как люди в 1825 году на площадь вышли за права народа. А что может быть более святым, чем забота об армии и флоте, защищающих покой мирных людей? Была бы демократия и парламент – никто не позволил бы царю-тирану изгаляться над чаяниями людей, радеющих за возвращение в разряд великих держав.

В конце сентября Франц-Иосиф зашёл с мощного козыря, предложив Эстергази и Кошуту, а фактически тем, кто за ними стоит, идею двуединой монархии. Это было настолько ново и многообещающе, что венгры согласились на перемирие. Сразу появилась возможность задавить восстание в Хорватии и Славонии. Базовой формулировкой явилось распределение «сфер ответственности»: Венгрия, как младший партнёр, руководит ещё и Словакией, Хорватией, Далмацией и обоими Банатами, а Австрия должна рулить Богемией и Моравией, Трентом и Карниолой. В принципе, англичан и пруссаков такой расклад устроил, да и венгры благожелательно восприняли возможность своеобразной автономии, сохранив место в сильной державе. Всё-таки оказаться сами по себе, пусть и независимыми, но обглоданными, не очень приятно. Не дай бог, братья-славяне накинутся со всех сторон, чтобы припомнить обиды прошлых веков, когда Австрия была ничем, а Венгрия подминала под себя соседей.

При таком раскладе осталось лишь отморозить королевство Старко, поставив его на место. Естественно, без всяких платежей. К 20 октября договор был заключен, империя перешла на новый формат, а несколько комиссий начали согласовывать детали. В Старкоград отправили графа Бернстайна, чтобы подчеркнуть ничтожность короля.

– Ваше величество, мой император, так и быть, предлагает вам мир, – граф воспользовался моментом, чтобы выказать личное величие, будучи защищённым дипломатическим статусом.

– И чего вы от меня ждёте, граф?

– Всего лишь подписание мирного договора. Радуйтесь, что великая Австрия позволяет вам выйти из войны без последствий.

Видимо австриец не совсем понял суть поручения, но вступать в дебаты с придурком Олег не стал.

– Ну что же, граф, можете идти.

– А подписать договор? – растерялся Бернстайн.

– Меня не устраивает ваш подход, поэтому так и останемся в состоянии войны. Всего доброго! – мягко и ласково ответил Старко, после чего добавил, – охрана, проводите господина посланника…

Поляки достаточно радостно воспринимали своё новое житьё-бытьё. Монархию восстанавливать не стали, ограничились чисто польской вольницей – парламентской республикой. Сейм – это всё, президент – лишь важная фигура. Правда, уважили деятелей так называемого «отеля Ламбер», избрав князя Владислава Чарторыйского президентом. Увеличение территории за счёт краковских и галицийских земель восприняли, как плату за их страдания предыдущих лет. Конечно, хотелось ещё и у Пруссии своё оттяпать, но пока рискованно. Жаль, что австрийцы с венграми замирились, а то можно было бы унию со словаками организовать.

У Венгрии появился свой король, Павел Первый Эстерхази, однозначный союзник Англии. Через несколько лет, если ничего не случится, станет практически равен императору Австрии. А это означает – высочайший уровень европейской светской жизни и культуры. Новый виток спирали, ведущий к расцвету нации. Даже порт Флаум находится под контролем Пешта, а не Вены, хотя теперь, после потери Триеста, он и австрийцам очень нужен. Наверняка пойдут инвестиции в развитие порта и строительство новых верфей.

Конечно, если неугомонившийся король Старко пришлёт свой экспедиционный корпус, то нарушит наступившее благолепие. Ну почему некоторым людям не живётся мирно, зачем захватывать чужие земли? Вон, советник лорд Уайнфилд, предупреждает об опасности вторжения. Понятно, что замиренные провинции Славонии и Хорватии могут снова поднять мятеж. Их лидер, бан Елачич, слава богу, умер в мае этого года, а равного по силе лидера у хорватов нет. И Франц-Иосиф почему-то не беспокоится по поводу незаконченой войны. Одна надежда на то, что пресловутый Старко не рискнёт в одиночку выступить против могучей Австро-Венгрии. Раньше нужно было действовать, когда весь мир воевал с австрийским императором.

Поразительно, но Олег Первый почему-то думал совсем о другом.

– Господа, нефтяное голодание подходит к концу, – Старко попытался поделиться радостью с компаньонами, – пенсильванцы применили новый метод в добыче нефти и теперь весь мир его начнёт применять.

– То есть, нефть теперь подешевеет? – заинтересовались те, кто часть средств вложил в поставки нефти в страну.

– Наверняка, но главное, что её будет больше добываться.

Попаданца постоянно мучало желание перейти на очищенный мазут везде, где ни попадя, даже паровозы королевства. Ну и паровые машины, задействованные в промышленности. Сажи меньше – толку больше! Главное, смешно сказать, но он даже предположить не мог, что нефть не добывалась бурением. Если бы он это знал, то предложил бы сию инновацию ещё в самом начале своего прогрессорства. Тем более, что сами буры были достаточно хорошо разработаны именно в Старко. Действительно, самые глубинные на планете.

– Олег, не о том думаешь, – удивился барон Юнгвальт, – нужно решить вопрос с Австрией любыми путями.

– Альберт Августович, ваша Австро-Венгрия подождёт, другие задачи нужно решать.

– Какие, например?

– Король Дании болеет и боюсь ему недолго осталось. Кто станет наследником и что будет с Голштинией?

Вопрос действительно серьёзный, так как на Шлезвиг-Гольштейн претендовал Фридрих Августенбургский. И хотя Пруссия отказалась от претензий по итогам старко-прусской войны, но того же Августенбурга поддерживала ещё и Австрия. Отдавать в чужие руки герцогство, где уже начали переработку русского сырья в добротные товары для Европы, совсем не хотелось.

– Не забываем, что наследником Фредерика Седьмого будет Кристиан, принц датский. Он, конечно, скромный человек, но кто знает, как он к нам будет относиться.

– Так вроде голштинцы наши действия приветствуют и поддерживают, – подчеркнул важный нюанс Легостаев.

– Они сейчас поддерживают, а завтра могут и отвернуться.

Попаданец хорошо помнил, как Советское правительство и КПСС поддерживали-поддерживали, а потом отвернулись, чтобы получить западный коммунизм с человеческим лицом. И удивились, когда «лицо» оказалось задницей, а коммунизм – дичайшей формой капитализма. Впрочем, здесь и сейчас у Старко по крайней мере останется частное владение промышленными объектами в герцогстве. Хотя, конечно же, хотелось бы сделать Голштейн (чёрт с ним, со Шлезвигом) своим владением. Поэтому он и не спешил со строительством Кильского канала, решив обойтись пока железными дорогами. В самом крайнем случае, рельсы можно забрать, а шпалы выковырять и пускай аборигены на арбах возят грузы (если будет что возить).

Поэтому благая идея воссоздать Иллирийское королевство, отобрав соответствующие земли у Вены и Пешта, пока пусть полежит в долгом ящике, да под соотвтсвующим сукном. Тем более, что неожиданный союзник вырисовывается. Польша, небось, согласится поддержать вторжение, ударив по Моравии и Словакии (под видом освобождения от мадьярско-австрийского ига). Тогда и оба Баната можно прибанатить, а то румыны скоро свою пасть раззявят на них.