Текст книги "Чудовище и красавец (СИ)"

Автор книги: Мануэлла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

Стасю он нашел почти сразу– она босиком шла вдоль дороги, неся туфли в руках. Услышав шум автомобиля, она вздрогнула. Повернувшись, девушка прищурилась от света фар.

Нат выбежал к ней, обняв и усадив в машину:

–Успокойся, пожалуйста, Стась. Все хорошо, все будет хорошо. Я с тобой, ну?

Но девушка лишь охрипшим от слез голосом произнесла, отстраняясь:

–Отвези меня ...к себе– она не могла больше называть это место домом. По сути, оно им и не являлось– я устала, хочу спать.

–Да, конечно– Нат решил не усугублять. Беременную девушку и так нельзя волновать, а свою порцию нервотрепки на сегодня она уже с лихвой получила ( со стервой Марианной он обязательно разберётся позже)

Глава 44

Натан ждал, пока Стася выйдет из душа. Он извинится за поведение Марианны ( даже не зная, что произошло, можно было понять– та намеренно оскорбила девушку. Это мастерство Ледяная Мари, как звали ее близкие, оттачивала годами).

Звук сообщения прервал его размышления. Нат потянулся к телефону в кармане– ничего не приходило. Это Стасин, точно. Телефон завибрировал снова– пришлось достать его и положить на тумбочку. Сама придет, прочтет. Скорее всего, ее болтливая подруга Лина звонит узнать, как прошел вечер. Было бы весьма неплохо– хоть кому-то Стася сможет выговориться. Нат понимал, что мужчине вряд ли доверят свои переживания, а уж своему мужчине– тем более.

Телефон вновь запищал. Потянувшись перевести его в беззвучный режим, Нат бросил взгляд на экран– и оцепенел. Новое электронное письмо от Эрика..."Я так соскучился. Прилетаю на следующей неделе...". Дрожащими пальцами Нат взял мобильный, наплевав на голос совести, укорявший за чтение чужих писем. Перейдя в почту, Нат увидел десятки новых писем от Эрика. О том, почему она сменила номер и не отвечает. О том, как он безумно соскучился и ждёт встречи. О том, мать его, как он живёт воспоминаниями о днях и ночах, проведенных с нею. О том, как их называли неразлучниками...

В некоторых письмах он прикреплял фото. Вот счастливая Стася позирует для картины в залитой солнечным светом мастерской. Девушка сидит вполоборота на округлом табурете, мечтательно глядя вверх. Вот обнявшись с высоким темноволосым парнем ( тем самым Эриком, видимо,) Стася смеётся у входа в ночной клуб. Вот они в компании молодежи ( лянув на их юные, почти детские, радостные лица, Нат ощутил ту разницу в возрасте в 10 лет, что была между ним и Стасей) идут на пляж, о чем-то увлеченно болтая.

Внутри закипала злоба– тупой кретин! Естественно, ей нужен кто-то ее возраста, кто-то, кто будет с ней на одной волне. Кто-то, типа этого чертова Эрика! И тут он вспомнил о тесте– холодок пробежал по коже. Это – его ребенок? Или же....

Устало передвигая ноги Стася вышла из ванной. Маленькая искра надежды на то, что Нат уже спит, погасла, едва девушка увидела его напряжённую спину. Он сидел на кровати, спиной к ней. В приглушённым свете ночника ярко белела полоска теста на беременность, брошенная поверх одеяла. Значит, он все знает.

Стася, не зная, как начать разговор, подошла к нему. Боже! Он был пьян. Мутные глаза его окинули девичью фигуру, будто тотчас хотели убедиться в ее беременности.

–Тебе было хорошо с ним?

Стася помотала головой– она ослышалась? Ожидая чего угодно– извинений, упрёков в том, что сбежала, обвинений, она совсем не готова была к подобному. Да и с кем ' с ним'?! О ком речь?

Нат резко выбросил руку, ухватив ее за талию. Усадив девушку рядом с собой, он презрительно бросил:

–Твой Эрик писал. Волнуется, предупреждает, что прилетит. Вспоминает каждую ночь с тобой...– его цепкий как хватка бульдога взгляд с ненавистью впился в ее лицо. Нат не двигался, будто боясь, что не справится с собой, сделает ей больно.

Что сказать? Правду? Но она удет выглядеть хуже, чем ложь! " Мы просто гуляли и общались с ним. Да, я позволяла ухаживать за мной, потому что лечила этим свое израненное самолюбие. Израненное тобой и другими уродами!". А, собственно, почему он спрашивает?! Какое право имеет, если он ни разу не говорил ей о любви, отношениях. Просто спит с ней, а претензий– как у невесте! Притом, спит– пропадает– снова возвращается – спит. Долбаная " сказка про мочало", а не отношения.

Взвинченная ещё Марианной Стася не стерпела– вообще-то, она ожидала поддержки, извинений за то, что ей устроила его полусумасшедшая тетка. Он не мог не знать ее характера.

–Да, мне с ним было отлично! Представь себе, меня никто не оскорблял, не называл нищей охотницей за деньгами. Он говорил...

–Ты с ним трахалась?– в голосе Ната зазвенела сталь. Таким его девушка ещё не видела. Она попыталась было встать, чтобы потихоньку начать отступление к двери. Было опасно оставаться с новым Натом– пьяным и злым. Все, что нужно, они выяснят завтра. Да и нечего особо выяснять– она вернётся домой. Одна.

Руку обожгло болью– Нат схватил ее, бросив на кровать. И навис сверху.

–Я повторю вопрос– ты с ним спала?!

Девушке стало по-настоящему страшно. Сейчас он может переломать ей всё– и остаться безнаказанным. С его-то деньгами. Нужно вести себя как можно спокойнее.

Но гнев уже вулканом клокотал внутри, ища повод вырваться наружу– Стася была не из тех, кто забьется в угол при опасности. Наоборот, ее " мерзкая натура", как часто говаривал отчим, давала о себе знать в такие моменты, заполняя всю ее глупой храбростью.

–Да! Да! Да! Спала! Хотя, нет, он не давал мне уснуть, ясно?! Ты мне был никто! И сейчас никто!

Нат отпустил ее, резко поднявшись. В причудливом свете лампы он выглядел огромным ночным монстром, нависшим над кроватью одинокой девушки. Он машинально вытер руку, будто боясь подцепить ту грязь, что таилась в Стасе.

–Ребенок– его?

Вскинув подбородок ( чтобы злые слезы не закапали против воли), Стася в ответ посмотрела на него:

–Да!

–Ясно– вполголоса ответил Нат. Такой хрупкий мир между ними рушился словно карточный домик. Стерва! Чертова шлюха! Не нужно было забирать ее из клуба тогда– там ей самое место!– ты хотела выдать его за моего? – сам не думая так, Нат бил словами ту, что несколько мгновений раньше.... любил. Теперь той гамме чувств, эмоций, что он чувствовал к этой ... нашлось правильное название. Любовь. Он любил ее. Любит сейчас. Но уже никогда не признается в этом.

–Я возьму тебе билет на завтра. Водитель отвезёт. И вот ещё– он кинул на кровать карту, что открыл на ее имя– это тебе, спасибо за труды.

Пулей вылетев из дома, Нат сел за руль, молясь, чтобы никто не встретился ему на извилистой ночной трассе.

Стася смотрела на черный пластик карты, лежавшей на кровати, как на гадюку, притаившуюся в кустах, – вот и вся любовь. Оплатил ее услуги? Сволочь! Сперва, бросая ему в лицо свою ложь, Стася едва не заплакала, увидев, какую боль причиняют ему ее слова. Но все изменил этот его " прощальный жест"– он снова платил ей. Высокомерный богатенький ублюдок! Он ничем не лучше своей тетки!

Глава 45

Сидя в полутемном кабинете ночного клуба, Нат вливал в себя спиртное, едва глядя на двух соблазнительных стриптизерш, танцующих и ласкающих друг друга перед ним. Вдалеке от Стаси мысли, подстегнутые алкоголем, сперва бесновались– впервые в жизни ему изменили! Предали! Хотелось ломать и крушить все вокруг! Нат не узнавал себя– он еле сдерживался. Нужно накачаться спиртным до одури...

Едва успокоившись, попытался здраво рассуждать– могла она сказать такое от обиды? Злости? Некстати вспомнился тот звонок в Израиль, когда трубку поднял какой-то парень. Это и был Эрик? Неужели, она уже тогда.... От злости Нат ударил рукой по столу, изрядно напугав девушек. Те стали коситься на маленькую красную кнопку вызова охраны у двери, едва различимую в полумраке, решив, что перед ними – очередной богатенький русский неадекват, о буйствах которых ходили легенды.

Мужчина бросил на стол деньги и кивнул девушкам на дверь. Пускай уходят. Все равно, никакой мести, которой он горел, пока ехал сюда, не выйдет– это и не в его натуре, да и все мысли занимала только одна маленькая лживая дрянь.

Почему она молчала о беременности? Правда, срок ещё маленький– могла не знать сама. Голова взрывалась от незаданных вопросов. А сердце... тянулось к этой предательнице!

Дальше он действовал словно по инерции– заплатив по счету, Нат вышел из ночного заведения. Прохладный воздух остудил его пыл. Сейчас он просто доедет к Стасе, они уснут в обнимку. Плевать на все– на весь мир. Она физически нужна ему, только рядом с ней теперь было спокойно, уютно. Только рядом с ней он чувствовал себя дома. Маленькими шажками она постепенно подсадила его на себя, стала личной зоной комфорта! Да. А завтра они поговорят, все спокойно выяснив. Даже если ребенок окажется не его– это не важно, в тот момент их ничего не связывало.

Садиться за руль таким выпившим он не собирался. Пока ждал водителя на другой машине, постепенно трезвея, осознавал– а чего он, собственно, ожидал? Ни разу не сказав девушке ни о зарождающихся чувствах, ни про будущее, что все плотнее связывалось только с ней.

Почти вбежав на второй этаж, Нат бросился в спальню. И уже с порога понял, что что-то не так– не было привычных глазу мелочей, вещей Стаси. На прикроватном столике не лежала ее старенькая изломанная зарядка от телефона ( упрямо отказываясь от покупки нового телефона, она даже вернула обратно тот, что он посмел купить без ее ведома) , не было мелких женских вещиц в ванной, ее расчёски...

" Абонент временно недоступен"– механическим голосом вещала женщина из трубки. Черт! Куда она среди ночи?! Нужно выехать искать, везде! Набрав водителю и охране, Нат раздал приказания, а сам бросился вниз. На столике в гостиной он заметил футляр с подаренными иму крашениями, на котором лежала банковская карта, открытая на ее имя, и белый крохотный лист бумаги.

" Я улетаю к Эрику, извини. Нам не о чем больше говорить, я давно хотела сама тебе рассказать об этом, но боялась. Я была с тобой только из-за денег, а его я люблю. Прости."– гласило послание.

И записка, и ситуация выглядели полнейшим бредом. Как в долбаной мелодраме! Она не могла с ним так поступить! Только не она! Но услужливая память тут же подкидывала строчки из писем Эрика, где тот растекался лужицей в воспоминания о том, как они " заканчивали фразы друг за друга, одновременно говорили то же самое". Про их дни, про ночи вместе. Про то, как встречали рассветы...

Неужели она– такая хорошая актриса? Нашла богатого идиота и ...Но что-то не вязалось в этой теории – почему тогда девушка совершенно ничего не просила? Только деньги для больной...Стоп, а действительно ли болела ее мать? Или все это– обман? Стрясла денег с доверчивой подруги, зная, что Лина никогда не откажет. Стрясла их с него. И наслаждается жизнью. А то, что не просила– метила в дамки, стерва! Решила охомутать и выйти замуж, показывая всем своим видом и отношением, что она рядом только из чистой, искренней любви...

Глава 46

Стася в полусне укуталась пледом, заботливо предоставленном молоденькой стюардессой. Та, едва взглянув на опухшее от слез лицо и красные глаза пассажирки, тут же взяла на себя обязанности личного опекуна девушки, участливо помогая на протяжении всего полета.

Голова гудела от усталости и абсурдности происходящего– в маленьком городке на юге Валенсии она планировала остаться на несколько месяцев. Нужно немного отдохнуть, подумать обо всем, а, главное, о будущем ребенке.

В первые минуты, что Стася просидела в ожидании регистрации на рейс, призрачная фантазия , что сейчас в зал вбежит запыхавшийся Нат, бросится к ней и заберёт отсюда, не покидала. Но с каждым вошедшим в зал мужчиной, в котором девушка с надеждой искала ставшие такими родными черты, таяла словно снег в апреле. Зачем она ему? Так, побаловаться. Разбавить свой пресытившийся утонченными светскими девушками вкус. На память пришла статейка из третьесортного журнала, которым Стася скрашивала вечера в общаге. В ней говорилось о том, что существуют целые агенства для богатых людей, предоставляющие необычные виды досуга тем, кто уже пресыщен всеми удовольствиями мира. И одним из таких был отдых и проживание с настоящими бездомными, правда, бездомных играли нанятые актеры, но антураж– теплотрассы, просроченная еда из привезенных реквизиторами баков, старенькие пуховики вместо одеял и другое– все было по-настоящему. Как выразился один из авторов подобных квестов:" Постоянно посещая элитные рестораны, человеку элементарно может захотеться Доширака". Вот и она стала таким Дошираком для пресыщенного богатого мужчины. Необычным видом развлечения, не более. Девушкой не его круга, уровня– без манер, воспитания, влиятельной родни. Девушка горько усмехнулась– знала бы об этом Марианна, не стала бы предлагать денег за то, что и так скоро завершится. Интересно, скольким девушкам она уже выдала денег, чтобы те не смели даже соваться в их такую сверхэлитную семью?

По дороге от аэропорта к отелю, в такси, девушке стало плохо. Услужливый старенький водитель протянул ей бутылку воды и половину пачки крекеров, отчаянно жестикулируя. Стася поняла, что он пытается сказать о том, что беременным помогает немного поесть– меньше тошнит. Надо же, и как понял? По его жестам– одному, указывающему на кольцо, а потом поднятому кверху большому пальцу, сообразила– говорит, что жена была беременной, ей отлично помогало. Поблагодарив его, принялась буквально по крохе разжёвывать сухие печенья, прислушиваясь к состоянию. Становилось немного легче. Когда приехали к отелю, немного самочувствие улучшилось. Ключи от номера сонный портье вручил тут же, не попросив ни единого документа, едва она оплатила бронь. Лезть самой за документами– последнее, чего сейчас хотелось. Что же, значит пока поживет под вымышленными именем и фамилией, что указала в брони. А завтра все покажет. А, может, тут вообще наплевательски относятся к оформлению– ещё лучше.

Бросив полный сожаления взгляд на душ, Стася прошла к манящей мягкостью большой кровати с кипельно-белыми простынями. Сон– это самое главное, что ей сейчас было нужно. Об остальном она подумает завтра.

–То есть как это " не прилетела"? – Натан едва сдерживался, узнав от Милова, что даже лучшая подруга Стаси, Лина, не знает, где та.

–Давай я пробью, где она? Ты же мне Ангелину искал, верну должок?– низкий с хрипотцой голос друга соблазнял возможностями.

–Нет, спасибо. Пока своими силами...– протянул Нат, уже прикидывая в уме варианты поиска.

–Что ж, ладно. Если что– набирай, все сделаю.

Твою ж мать! Ещё и впервые бросили!

Хотелось смеяться от абсурдности происходящего. Уж если кто и имел право бросать, то точно он. Его поимели во всех смыслах– не смогла она лишь одного, навязать ребенка. Вот и сбежала.

Глава 47

–Нет, спасибо, я так спросил – Нат нервно барабанил пальцем по столу, разговаривая с Миловым. Уверенность, что Лина все же знает, где Стася, разбилась о низкий баритон собеседника– Ладно, крестнику привет передавай, скоро заеду навестить. Давай.

–Натан, ты же не поел ничего! Голова болит? Таблетку давай дам, примешь?– засуетилась около него перепуганная и взволнованная Нина. С момента, как она узнала о том, что Стася посреди ночи уехала из дома, а днём встретившая Ната пьяным и злым, старая женщина пребывала в растерянности. Ей так понравилась милая и немного застенчивая Стася. А уж какой счастливый рядом с ней был Натан. Нина уже строила планы на скорую свадьбу и деток, которых, дай Бог, и ей придется немного понянчить. И что произошло? Девочка сбежала, Нат ходит смурнее тучи...

Глядя на то, как Нат , морщась от боли, запивает таблетку, Нина решилась спросить:

–А что со Стасей случилось? Поругались?

–Да– коротко донеслось в ответ.

–Такая девочка хорошая, такая милая...Ты зря...

–Нина, давай только ты ещё лезть не будешь?!– рявкнул Натан, вылетая из кухни.

Слезы, блеснувшие в глазах экономки, весь день преследовали Ната. Черт побери! Ничего не может нормально сделать, только портит жизнь всем, кто хорошо и искренне относится к нему. Стася была всегда искренней в чувствах, отношении. Тогда как за ним толпами бегали или охотницы за богатством, или стареющие светские дамы, желавшие заполучить его как трофей в свою готовящуюся стать музейной коллекцию амурных завоеваний. Вот они-то не обижались ни на что, готовы были прибежать, приехать, прилететь по первому зову, а подчас– и без него, что особенно напрягало.

Глава 48

Наше время:

–У Лины и Саши уже скоро второй ребенок родится, девочка– Нат бросал слова в пустоту. Стася, казалось, даже не присутствует в этом мире. Так и хотелось встряхнуть ее, крича в такое родное, любимое лицо :" Я– не ты! Я не уйду, не брошу!". В покрытое шрамами лицо, которое девушка так упорно отворачивала от него.

Ослабленная, она молча ехала на инвалидной коляске, управляемой Натом. В этот день под успокоительными Стася спокойно разрешила усадить себя в кресло, вывезти во двор.

Нат почувствовал, как при виде нее, такой маленькой и хрупкой, будто сломанной, слезы наворачиваются на глаза– Стася отказывалась бороться за жизнь. Да ещё эти чёртовы успокоительные – нет, больница не походила на богадельню, где нечастных пациентов держат под лекарствами 24/7. Здесь заботились о каждом, но Стася...Та яркая, взрывная и эмоциональная, и в то же время ранимая и нежная в душе, она не должна быть вот такой оболочкой, лишённой души.

И решение пришло само собой– это минимум того, что он может сделать для нее. Что должен сделать! Для ее семьи. Этот ублюдок Эрик бросил ее, бросил ребенка! Будь он рядом – с удовольствием свернул бы ему шею! Нужно позже и мальцом заняться– наверно, нищенствуют вдвоем с бабушкой ( по скупым обрывкам разговоров в больнице, он понял, что сперва Стасю навещала ее мама. Ну а ребенок у нее на руках по срокам и возрасту должен был быть Стасиным. Ее и этого ... С удовольствием свернул бы нерадивому папаше шею, будь тот рядом).

Резко развернув кресло, Нат направился к главврачу.

–Ну, вот, сейчас мы поедем домой– приговаривал он, усаживая Стасю в машину. Лёгкая, как пушинка. Главврач дал кучу рекомендаций, лекарств, телефонов лучших сиделок ( последним Нат непременно воспользуется, как и помощью всех возможных специалистов, чтобы реабилитировать девушку). Он упорно твердил, что пациентка – самая перспективная из всех, что на данный момент находятся на лечении. Но она будто специально наказывает себя, не желая житъ. " Возможно, на нее не действует покой– ей необходима небольшая встряска"– продолжал светило науки, укладывая в сейф очередную порцию материальной помощи от Ната. " Ну, ничего, Анастасия,"– со злобным азартом подумал Нат– " Готовься, такую встряску получишь!".

Приехав к загородному дому, в котором давно уже не был, Нат увидел бегущего ему навстречу охранника, который катил перед собой большое чёрное кресло. Его Нат заказал пару недель назад.

Вдвоем они вытащили из машины безразличную ко всему девушку, усадив на кресло. Нат кивком отпустил охранника, с любопытством поглядывающего на них на пути обратно.

–Анастасия,( злить решил с самой первой минуты) это– твое новое кресло. Оно полностью автоматическое, ты сама можешь управлять им – но ответа не последовало. Она просто сидела, опустив голову, пристально изучая носки своих белых кроссовок. Видимо, доза транквилизаторов, полученных ею с утра, была слишком высокой.

В доме их уже встречали две сиделки, врач, что проверит ее состояние, и специалист-реабилитолог. Позади стояла, округлив глаза, вездесущая Нина– Нат едва упомянул в разговоре с ней, что Стася нашлась– она попала в аварию, а Нина уже собралась вылетать. Вцепилась, хуже бультерьера, пришлось отправить ее самому. Что удивительно– года два прошло, сама Нина нзнала о случившемся лишь со слов охраны дома, но всё помнила, будто вчера был тот вечер, когда заплаканная Стася сбегала из особняка. И вот она, собственной персоной, поменявшая теплое солнце Италии на промозглую погоду Подмосковья.

–Ох, мамочки,– тихо вырвалось у старой женщины при виде Стаси. Та лишь подняла голову, взглянув на источник шума, но даже искра узнавания не промелькнула в ее потухшем вгляде.

Пока Стасю осматривали специалисты, Нат нервно расхаживал по кухне. Нина, от переживаний занявшаяся любимым делом, готовкой, тихо говорила сама с собой:

–Нет, ну как в сериале....Я ведь и не надеялась, прошло почти два года. А тут....

Нат не обрывал – ее монотонное бубнение приносило подобие спокойствия в неизвестность. Вдруг сейчас врач выйдет и оповестит– никогда! Никогда она не будет ходить. А, зная Стасю, и жить.

Наконец, покачивая головой, врач вышел из комнаты на первом этаже , которую отвели для Стаси.

–Могу я поговорить с вами?– вопросительно взглянул он на Натана, намекая, что Нина должна удалиться.

Но видя, как искренне переживает за девушку Нина, Нат не смог просить ее оставить их:

–Нина останется– отрезал, встав из-за стола.

Та тут же захлопотала по хозяйству, налив доктору чай, поставив на стол несколько блюд с закусками. И встала рядом с Натаном, нервно теребя передник.

Доктор, стоило отдать ему должное, долго томить не стал:

–Перспектива есть и очень хорошая. Вам нужно будет нанять несколько специалистов, я расписал все занятия, необходимые для восстановления мышц. По сути...кхмм...Вопрос более личностного характера, психосоматика, знаете ли– и, взглянув на нахмуренные в попытке понять брови Нины, объяснил– говоря простым языком, не желает наша пациентка ни жить, ни ходить. Я бы рекомендовал вам хорошего психолога. Это сейчас максимально важно, наравне с восстановлением. Также нужно обеспечить ей стимул– то, что она любит, то, ради чего захочет жить. Я так понимаю, у нее есть ребенок? В карте указано, что да.

Сдавленный стон Нины символизировал ее крайнее удивление. Нат усмехнулся– эта Энигма в области сплетен сейчас собирает и обрабатывает все детали. Стася точно не имела детей на момент пребывания в Италии, а значит...В голове Нины заскрежетали винтики.

–Можете ребенка привезти сюда, не сразу, спустя некоторое время и лишь после консультации с психологом, сами понимаете, я , все же, специалист в несколько другой области. Опять же, из зоны комфорта можно вывести не только положительным опытом, иногда и нехилая встряска помогает. но это– снова не ко мне.

Далее доктор, отдававший должное кулинарному таланту Нины, лишь изредка отвечал на ее расспросы, а Нат внимательно читал все, что решил консилиум специалистов.

Глава 49

Ватный язык будто опух, увеличившись в размерах. Нещадно болела голова. Стася, приподнявшись всем корпусом на кровати, оглядела комнату в поисках воды. Обычно та стояла на тумбочке у кровати, в зоне доступности, чтобы пациенты могли выпить, не зовя медсестру. Чёрт! Она не в больнице. Этот сумасшедший, вновь появившийся в ее жизни, куда-то забрал ее. Пока действие препаратов не рассеялось, все воспринималось спокойно– ну, забрал, подумаешь. Все равно жизни не было и там, и здесь не будет. Но сейчас понемногу отпускало, и странная злость заполняла все существо– почему он считает себя вправе вваливаться в ее жизнь, внаглую снося дверь, круга все вокруг, доставляя одни проблемы и неудобства?! Ему нравится роль чертова спасателя? Он упивается своим образом благотворителя? Сейчас, наверно, Натан визжит от счастья, найдя ее в таком состоянии– столько поля для творчества. Мнит себя доктором Франкенштейном, пытаясь возродить ее к жизни. В голове звучали отголоски фраз, что бросал он прислуге по телефону, подготавливая дом к ее приезду чужими руками, не вставая с кожаного сиденья элитного авто, на котором вез Стасю к себе.

Жажда вновь напомнила о себе. Пить хотелось нестерпимо. Как позвать кого-то?! Было неловко и неудобно– закричать " кто-нибудь, помогите!"? Слишком наигранно! " Есть кто-нибудь здесь?!"– как в дешёвых американских ужасах. Бред! Распалив себя глупыми размышлениями, Стася злобно рявкнула:

–Есть кто-нибудь в этом доме?!

И тут же осеклась– на пороге словно материализовалась Нина. С огромным подносом еды и графиком с наичудеснейшим прохладным напитком, лимонадом, судя по виду. Нина отлично выглядела – те пару лет, что они не виделись, не добавили ей ни лишних морщинок, ни сантиметров на талии.

–Стасенька, здравствуй– улыбка вышла неестественной. Было видно, как шокирована ее состоянием старая женщина. Той лишь мельком удалось взглянуть на Стасю, пока ее на руках нёс Нат, а потом девушкой на долгие часы завладели доктор с напарниками. И лишь сейчас Нина смогла увидеть тень, что осталась от яркой молодой девушки.

" только не это, Нина, пожалуйста"– Стася мысленно молила– " Не нужно жалости". Нина, услышав немой призыв, улыбнулась уже теплее, прошествовав с подносом к кровати.

–Так, давай-ка тебя напоим и наркомим, а потом уже болтолгией займёмся, верно? А то я от нервов столько наготовила– на год еды хватит.

Стася пила мелкими глоточками, наслаждаясь бодрящим вкусом, а Нина тем временем говорила. Обрывки ее монолога иногда доходили до воспалённого сознания:

–Ну а Марианна ведь погибла, авария. Правда, там все странно так...ну да ладно, что я, дура старая, о плохом. Сказали ж– радовать. Я вот второй раз бабушкой стала– и тут же сникла– Но не видела внучка-то...Да, и не увижу, там стыдятся...Ой, опять я за свое. Нет, ну со мной нельзя говорить, а. Давай-ка поедим лучше.

Отказать старой женщине, что единственная проявила к ней когда-то любовь и заботу, искренние и неподдельные, а сейчас словно вторая мать крутится около, пытаясь угодить, Стася попросту не смогла бы. Пришлось по несколько ложек попробовать все, что приготовила Нина.

–Ой, пятно– Нина попыталась протереть салфеткой пятно от соуса, что разлила на покрывало, укрывавшее ноги девушки, да так и замерла с ней в руках. В ногах совсем не было силы, мышцы казались тоненькими верёвочками, одрябшими после сотни стирок. Виновато улыбаясь, Нина сморгнула слезу:

–Ничего, ничего, девочка. Ты ещё плясать у нас будешь! Всё, не буду тебя утомлять! -подмигнув, скомандовала она больше самой себе– не раскисаем, все у нас будет хоккей!

Забрав поднос, экономка направилась к дверям. По дребезжанию посуды на подносе, Стася поняла– несчастная Нина выработала весь ресурс стойкости, храбрясь рядом с ней. Сейчас где-то на кухне заплачет. Сколько раз она видела такое в глазах студентов, что приходили на практику в больницу, и их водили по палатам дежурные врачи– сожаление, сочувствие, подчас даже шок. Некоторые девушки не могли сдержать слез, отворачиваясь в тщетных попытках успокоиться. Вид человеческих болезней, мучений наяву очень разнился с тем, что объясняли на лекциях. Эмпатия, будь она неладна, порой ненужное чувство для слуги Гиппократа.

Глава 50

Нат вошёл, когда одна из нанятых им сиделок, поправляла спинку кровати с помощью пульта. Стася полусидела, отвернув голову. Равнодушная ко всем манипуляциям, проводимым с ней. Отпустив сиделку, мужчина сел рядом с кроватью:

–Ну, здравствуй, Анастасия– решение выводить девушку на эмоции пришло само. Он испытывал только всепоглощающую злость, видя, что она делает с собой.

В ответ ни звука. Спит? Нет, в таком состоянии это сложно. Подойдя ближе, он откинул прядь волос с ее головы– и замер. искрящиеся влажные дорожки на обеих щеках. Вид ее слез и пугал, и заставлял сердце замирать от жалости, и радовал одновременно– хоть какая-то эмоция, а не полнейшее равнодушие.

Сам того не замечая, он осознал, что гладит ее волосы, нашёптывая ей слова утешения. Стася слабо оттолкнула его руку:

–Зачем ты это делаешь? Показать в очередной раз, какой ты хороший?– к ее хриплому голосу нужно было прислушиваться, так тихо она говорила– Я– самый интересный объект для твоей благотворительности?!

Решив, что успокоительное ещё не отпустило ее, Нат не стал спорить:

–Нет. Ты– интересный объект для меня самого.

Сел рядом, взяв ее за руку. Такая маленькая, холодная. А ведь Стася всегда была девушкой с формами. Высокой, фигуристой. Сейчас же она выглядела как те утопленницы из жутких народных сказаний– бледная, худая, измученная, и волосы на лице, которыми она прикрывала свои шрамы. По поводу последних он проконсультировался с лучшими хирургами– удаление шрамов будет самым простейшим из всего, что им предстоит пройти.

– Стась, я знаю, тебе сейчас тяжело– начал он и тут же сам ужаснулся, как фальшиво и неестественно прозвучали чувства в попытке облачить их в слова– Я...Все будет хорошо– хотелось биться головой о стену от внезапного приступа косноязычности.

–Хорошо?– тихо ответила девушка, повернувшись к нему. Она откинула прядь волос с лица, глядя ему прямо в глаза– Все уже прекрасно. Ты нашел свое чудовище, сейчас начнёшь творить волшебство, как ты любишь. Ты же не можешь прожить ни минуты, не делая чего-то хорошего? Да?! Только нужно найти похуже, поужаснее объект, чтобы причинять добро, так?! Или вообще, у вас, богатых уродов, хобби– найти себе нищую дворняжку, чтобы баланс был, да? Типа, инь-янь? Развлечение, фетиш? От скуки?!– она уже кричала, пытаясь, схватившись рукой за поручень, привстать на кровати, но ослабевшие руки не дали ей такой возможности. Девушка упала, едва не подвернув правую руку. На крик прибежали обе сиделки, в ужасе смотревшие на Ната, так, словно он был монстром.

Девушки тут же окружили Стасю, с силой, не соответствующей их хрупким телам, они обездвижили ее, вколов успокоительное. Нат не препятствовал– доктор сказал, что первые пару недель придется это делать, уменьшая дозу. Ведь в больнице она к нему привыкла. А вот потом... Потом будет тяжело– нужно будет полностью прекратить.

Нат вышел из комнаты лишь когда Стася уснула. Во сне она выглядела такой спокойной, умиротворенной.

Он, давно забивший приступы страха, оставивший их в глубоком детстве вместе с большинством чувств, сейчас вновь ощутил ту беззащитность и страх перед будущим, неизвестность. А вдруг он зря все это затеял? Ничего не выйдет, сделает лишь хуже? Откровенная ненависть в ее глазах....Истерика, которую смогли прервать только препараты.

Следующая неделя была тихой– Натан присутствовал на занятиях, где массажисты и физиотерапевты усиленно работали над слабыми мышцами Стаси. Та лежала, словно неживая, позволяя делать с собой все, что угодно. Лишь изредка, когда заадевался нерв, где убиты не все окончания, она пришуривала глаза или легонько прикусывала губы ( не к месту вспомнилось, как она делала это в порыве страсти. Та, смеющаяся, веселая девушка, что звала его ночью купаться в бассейне, держа в руках верх от купальника, которым размахивала как флагом. Та гордая Стася, что поклялась отдать ему долг, когда пришла благодарить за помощь лично. Та фурия, что не боялась отчитать его за то, что ей было не по нраву).