Текст книги "Гувернантка и герцог (СИ)"
Автор книги: Мануэлла
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)
AnnotationУильям Герри, молодой, скромный, но подающий большие надежды секретарь герцога Сент-Джона, оказывается, имеет много секретов. И сэр Джон, брат герцога, берется выяснить, каких именно. Каково же его удивление, когда Уильям оказывается...Уиллоу. Девушкой, чья жизнь была разрушена мужчинами, которые в ней появлялись. В порыве жалости Джон предлагает девушке место гувернантки своей дочери. Но сам не замечает, как девушка прочно занимает место в его сердце.
Гувернантка и герцог
Семья, что может быть дороже?
Семья? Что? Может быть, дороже!
Мужчины не плачут!
Мужчины не плачут?
Знакомство
Знакомство
Учение– свет
Учение– свет
Одиночество вдвоем
Одиночество вдвоем
События, события...
События, события...
Повороты судьбы
Повороты судьбы
Тихая гавань
Тихая гавань
Любовь или страх?
Любовь или страх?
Горькая правда
Горькая правда
Дети– это главное
Дети– это главное
Потеря
Потеря
Новая жизнь
Новая жизнь
Эпилог
Гувернантка и герцог
Гувернантка и герцог
Мануэлла
Семья, что может быть дороже?
Джон, ухватив малышку Линни, свою обожаемую племянницу, аккуратно подкидывал ее в воздух– по опыту с Милли, своей дочерью, он знал, что дети это обожают. Стоящие невдалеке Джастин и Элайна, герцог и герцогиня Сент-Джон, улыбались, глядя на то, как повизгивает от восторга их дочь. Их руки переплелись, голова Элайны покоилась на плече супруга.
Линни вскрикнула, увидев родителей. Она вырвалась из рук Джона и побежала к отцу:
–Папа, папа. А дядя Джон обещал подарить мне лошадку!
–Что же, если Джон что-то обещает, он это выполняет– ухмыльнулся Джастин, глядя на брата. Оба вспомнили, как Джон, угрожая Джастину, посмевшему обидеть Элайну, когда та ещё была не его женой, а невестой самого Джона. Он обещал устроить ему кошмарную жизнь. К счастью, все закончилось более чем чудесно, и отношения братьев с тех пор стали гораздо лучше, да что там говорить– оба брата признали, что любят друг друга как родных. Хоть и были сводными.
–Жаль, что это у нас – не семейное– не остался в долгу Джон, намекая на прежнее непостоянство Джастина.
–Туше– со смехом поднял руки вверх Джастин. Элайна же тихо засмеялась.
–Пойдемте в дом, там Милли уже долгое время занимается с гувернанткой. Нужно спасти несчастную.
–Кого– подмигнул Джону Джастин– Милли или гувернантку?
Джон издал короткий стон, впрочем, улыбнувшись уколу брата– всем было известно, что ни одна гувернантка или няня не приживались у его строптивой дочери. Всех она сравнивала с ушедшей матерью, и сравните всегда оказывалось не в их пользу . Одну лишь Элайну Милли полюбила искренне, и теперь довольно часто спрашивала у отца, почему тетя Элайна не вышла за него.
Джастин обнял свою беременную жену, а Джон подхватил на руки Линни, и все вместе двинулись к дому....
Семья? Что? Может быть, дороже!
–Иди сюда, чертова девка, уж я тебе покажу, как не слушать отца– Уиллоу, забившись под стол, грязными ладошками закрыла уши, чтобы не слышать криков пьяного отца. Тот гнался за одной из ее сестер, Фридой.
Послышался удар, а потом – глухой стук. Словно упал тюк с пшеницей. В Уайтчепеле, самом бедном районе городе, где судьба уготовила жить Уиллоу и ее семье, нередко торговали зерном прямо с телег, бросая мешки на землю. И маленькие дети словно представление наблюдали бойкую торговлю и переругивания продавцов с покупателями в попытках сторговаться.
Уиллоу, шмыгнув носом, испуганно выглянула из-под грязной клеёнки, что покрывала ее убежище. Фрида, не двигаясь, лежала на животе. Нога ее была неестественно выгнута, глаза со слезами смотрели на Уиллоу, словно умоляя ту не высовываться, молчать.
–Джаннет, чертова шлюха! – послышался бас отца вдалеке. Он искал мать. – где мое пойло?! Я хочу приходить домой с работы и знать, что мне есть чем промочить горло!
Работой отец называл те редкие вылазки в богатые районы, где они с напарниками делали легче кошельки богатеев.
После удачной охоты, как отец называл ограбления, он приходил домой в хорошем настроении, иногда даже приносил подарки жене , детям– дешёвые украшения, вещицы. Уиллоу их хранила, клятвенно обещая вернуть хозяевам, как только вырастет. Уже тогда она понимала, что это– лишь самообман, но осознание того, что грязь Уайтчепела не оставила на ней своего отпечатка, что она может и будет жить по-другому, давали силы жить.
Сегодня у отца выдался неудачный день, его с подельниками чуть не сцапали Бобби, как называли полицейских на местном жаргоне. Отец пил в каморке с подельниками, такими же злыми сегодня, как и он сам.
–Ты прикинь, такой субтильный тип. Весь из себя, я ещё подумал– краля, чтоль. Достал ножичек, говорю– скидывай, что есть ценного.
А он как даст мне...аж искры из глаз сыпанулись, башка затрещала. Нож-то сам достал, в горло мне умер, сукин сын. И говорит– я, дескать, давно ищу вас. Банду вашу. Ты прикинь, Смит. Банду– не хрен собачий! – он толкнул подельника в плечо, тот, не ожидая подобного, облился пивом, что держал в руках. Остальные загоготали. Начал смеяться и сам Смит.
–И ты ж прикинь, девкой оказалась! Я, грит, агентша. Энтого, как его...запамятовал. Пинкертона! Джаннет, черт тебя дери! Я дождусь своего пива или нет?!– отец перед друзьями становился ещё грубее и агрессивнее, словно хотел утвердиться за счёт несчастных женщин, волею злого рока бывших его родными.
Мать, вошедшая с подносом в руках, шла как-то боком, часть ее лица была завешена волосами. Она поставила поднос с деревянными кружками на грязный стол, где валялись остатки рыбы и хлеба, испуганно косясь глазом на мужа. Тот удовлетворенно хмыкнул, шлепнув ее по заду и подмигнул товарищам:
–Совсем отощала моя старуха. И не греет меня – вот и приходится спускать всё у Молли ( он намерено сделал акцент на слове " всё", что заставило его дружков разразиться громким смехом). Молли владела дешёвым борделем выше по улице, правда, поговаривали, что она неплохо зарабатывает, продавая в более богатые заведения девушек, а порой– и девочек. Правда, никто точно этого не видел, но дыма без огня не бывает, считали люди. Да и в бедных районах было не редкостью, когда семьи сами с радостью продавали своих детей, чтобы избавиться от лишнего голодного рта. Называлось это красиво – отдать в услужение. Что же на самом деле творилось с несчастными....
–Дааа– грустно протянул Финч, непризнанный помощник главаря банды, отца Уиллоу– энта Молли зашибает– будь здоров. Нам за месяц столько не хапануть. Дерёт за девок своих...– он расстроенно махнул рукой, словно бы выражая свое возмущение тем, что не мог наведываться к Молли чаще, чем три раза в месяц.
Отец задумчиво уставился в кружку, взбалтывая мутное пиво. Уиллоу знала– такой взгляд означал, что у него появился план " разбогатеть". Всю свою жизнь его домочадцы страдали от этих безумных планов. Вот и сейчас он оглядел маленькую комнатку в доме, где жил с семьёй, выискивая взглядом дочерей. Их, кроме Уиллоу, было три. Агнесса, Молли и Фрида. Самой старшей, Агнессе, было 13, Молли – 10, Фриде– 8. Уиллоу же было 7.
И тут отец громко стукнул кулаком по столу:
–А я чем хуже?! Одни бабы дома, тьфу ( все его дружки испуганно воззрились на него. Все знали больное место Френка– он ужасно стыдился того, что оказался " не мужиком"– по местным понятиям настоящий мужчина обязан был " родить сына)– Ничего. Сейчас будут мне деньгу зашибать.
С этими словами Френк встал, и , пошатываясь, нетрезвой походкой направился в маленькую каморку, где перепуганные девочки утешали рыдающую Фриду. Он вытащил за руку упирающуюся Агнессу, и , развернув ее к дружкам, завопил, держа перепуганную девочку за руку:
–Вот оно, золото Френка Герри! Вот, что принесет мне прибыль! Хороша, парни?
Пьяные дружки его заулюлюкали, отпуская непристойные шуточки. Лицо Агнессы сделалось пунцовым. Она стояла, не в силах поднять взгляд от пола, дрожа под похотливыми взглядами пьяных мужчин.
Отец резко дёрнул ее за руку:
–Иди, вымойся, девочка. Сегодня мы с тобой кое-кого навестим.
И толкнул Агнессу вперёд. Повернувшись к дружкам, он оскалился в хищной усмешке. И тут же пошатнулся– сзади на него налетела жена. Казалось, эта слабая, хрупкая женщина, давно уже жившая будто инерции, потерявшая всю волю к жизни, вдруг в одночасье стала львицей, защищающей своих детей:
–Нет, Френк! Ты не сделаешь этого! Нет! Пока я жива!
–Гляньте, нашего Френки второй раз за день бьёт баба– пьяно усмехнулся толстый Боб, икнув и взмахнув кружкой пива, словно салютуя Френку.
Тот пришел в ярость– такой позор на глазах друзей. Он попытался было отцепить от себя вопящую жену, но та, казалось, обрела сверхъестественную силу. Френк собрался, схватил ее поперек талии и отбросил от себя. Мать упала, ударившись о стену. Она тяжело дышала, пытаясь встать, но силы оставили ее...
В этот вечер отец увел бледную как мел Агнессу , перодетую в единственное чистое платье, что у нее было. Больше девочки ее не видели....
.
Мужчины не плачут!
Сидя у себя в кабинете Джон работал с документами. Надо сказать, что он делал это редко– для подробного у него был поверенный, но тот удачно женился на одной богатой вдове, и счастливо отбыл под крыло любимой, которая светилась от счастья, заполучив молодого и умного мужа, ещё и с пусть и небольшим, но титулом. А секретари? Они у Джона не приживались. Один перепутал все письма с ответами на приглашения, которые должен был отправить, по итогу Джону пришлось присутствовать на четырех довольно скучных вечерах, пропустив свои любимые поэтические собрания в доме известного лондонского поэта, а потом чуть ли не наставить рога престарелому маркизу– ведь его нежнейшая молодая супруга, которой Джон имел честь быть представленным на одном из балов, свято уверовала в свою неотразимость в его глазах, а также – в полное отсутствие у него моральных принципов. Эта дама послала ему записку, приглашая посетить их поместье. Записка выглядела обычным приглашением, сэр Джон даже намедни полистал пару томиков о собаководстве– излюбленной теме супруга леди, чтобы поддерживать светский разговор. Каково же было его удивление, когда его встретила только сама леди, одетая в весьма вызывающий наряд, и в открытую предложила ему себя.
Джон уволил секретаря в тот же день. Правда, по доброте своей, выплатив ему пособие за полгода.
Другой секретарь имел склонность к лени, третий– к спиртному. Четвертый же был таким волокитой, что одна из горничных верхнего этажа забеременела от него. Благодаря посуленному Джоном приданому девушке, а также грозному взгляду местного викария, честь девушки удалось спасти, поженив пару. Надо сказать, что молодые уезжали весьма счастливыми– приданого хватило на небольшой домик в предместье города.
Больше Джон не делал попыток найти себе помощников, работая сам. Но он прекрасно понимал, что лишь оттягивает неизбежное. Он один попросту не справится со всеми обязанностями, к тому же, он обязан наносить и визиты арендаторам, и поддерживать подобие светской жизни.
Дверь в кабинет распахнулась– это вошёл его брат Джастин. Он поприветствовал брата, усевшись в кресло:
–Ну, что же, спасибо за гостеприимство. Ждём вас с Милли в Лондоне ( сезон был в разгаре, и герцог с женой жили в лондонской резиденции, приехав к Джону лишь на пару недель, погостить).
–Да, конечно– Джон снял очки, устало потерпев переносицу. Глаза его слезились от перенапряжения .Столько ещё предстояло сделать, а ещё нужно было уделить внимание Милли. Девочка уже говорила отцу, что хотела бы покататься на лошади, и он обещал ей это устроить.
Джастин некоторое время внимательно смотрел на брата, затем, небрежно стряхнув пылинку со своих мускулистых, обтянутых темными брюками, ног, начал:
–Джон, неужели ты так расстроился моему отъезду? – Джастин протянул брату платок– тебе определенно нужен отдых. Я понимаю, что говорю банальщину, но чем я могу помочь?
Джон, вытирая глаза, виновато развел руками:
–Увы, мне может помочь только чудо. Само провидение сжалится надо мной и пошлет нормального секретаря, который не пьет, не увлекается женщинами, порядочен, ответственен...Но, думается мне, таковых и не существует. И я...
Но Джастин, зная наизусть тот список неудач брата с секретарями, что последует незамедлительно, взмахнул рукой, останавливая его:
–Джон, Элайна съест меня живьём, если я задержусь ещё на минуту. Моя женушка стала очень своенравной, нося ребенка. Помнишь Уильяма Герри, того юношу, что помогал тебе вызволять меня из больницы?
–Да, припоминаю. Он подсказал пару здравых идей, к тому же, взял на себя организацию поездок, да и с вещами он здорово помог– мы все в заботах о твоём спасении о них позабыли.
–Так вот, я могу прислать его тебе. Сейчас мы с женой много путешествуем, делами заниматься поверенный. Уильям же может помогать тебе пару лет как минимум. Его рекомендации безупречны. Да и у меня он зарекомендовал себя отлично .
–Что же, готов принять твою помощь, брат– Джон улыбнулся, словно с его плеч упала вся тяжесть мира.
В этот день, проводив вновь обретенного брата, он был счастлив как никогда раньше– теперь, благодаря помощи секретаря, он сможет посвящать больше времени любимой Милли. Джон вздрогнул, вспомнив, что проблема с гувернанткой у Милли стояла не менее остро, чем его вопрос с секретарем....
Мужчины не плачут?
Уиллоу прижалась к Фриде, слушая одну из своих любимых сказок– о королевстве эльфов, в которое попала маленькая девочка. Иногда Уиллоу переносилась туда в своих местах, а иногда она представляла, что та небольшая каморка, где они ютились с мамой и Фридой– волшебная. Пусть мир за ее пределами жесток и опасен, но здесь, в мерцании огарка свечи, прижавшись к друг другу, лёжа под заштопанным одеялом, они в своем чудесном маленьком мире.
–Фрида– вдруг спросила Уиллоу– как ты думаешь, а Агнессе и Молли сейчас кто-нибудь читает сказки перед сном?
Молчание Фриды тянулось очень долго.Уиллоу вдруг почувствовала что-то мокрое на своей щеке– она подняла голову. Это Фрида, обнимающая ее, безмолвно плакала. Уиллоу непонимающе посмотрела на сестру. Та, наспех вытерев рукавом глаза, поспешила успокоить сестру:
–Надеюсь, Уилли. Пусть Господь хранит их– и Фрида начала вполголоса шептать молитву, которую читала каждый вечер о сестрах, покинувших их.
После Агнессы отец увел Молли, мать уже не вмешивалась– пустыми глазами она смотрела на то, как ее дитя уводят для того, чтобы продать. Уиллоу слышала, как отец, в очередной раз хлебнув лишнего, пенял матери на то, что она не поддерживает его в его ужасной торговле:
–Ты что втемяшила себе, Джаннет, что в моем котелке мозгов нет?! Я для наших девчонок все делаю. Ты раскинь мозгами– что их ждёт с нами? А тама они себе богатея найти могут, ходить в шелках и кружевах, такие как мы им ещё горшки выносить станут.
Мать не ответила ничего, только ее приглушённые рыдания слышались в тишине. Раздался глухой удар и звук падающего тела:
–Чертова баба! Не смей лить здесь воду– даже родить мне парня не смогла. Что мне с твоих девчонок?!
Отец ушел, хлопнув дверью, а Уиллоу выбежала их своего убежища, бросившись к матери. Та уже сидела за столом, держась за опухающую на глазах щеку. Мутным взглядом окинула Уиллоу мать:
–Уилли, девочка моя. Ты стала такой взрослой– мать морщилась при каждом слове, ее губы были разбиты до крови.
Уиллоу, прижавшись к матери, беззвучно плакала.
–Уилли, послушай, если меня не станет...
–Нет, мама! Не говори так!– Уиллоу отчаянно замотала головой, не желая даже слышать о том, что мамы не будет с ними.
–Уиллоу Герри! Ты выслушаешь меня и запомнишь каждое слово– мама стала такой, какой когда-то была. Очень давно, ещё в раннем детстве Уиллоу, когда отец не пил и не водился с преступниками.
Мать закашлялась, закрыв рот рукавом. Когда она отняла руку от лица, Уиллоу заметила кровь на рукаве.
–Это губа. – перехватила ее взгляд мать– Уиллоу, ты должна меня выслушать очень внимательно. Ты становишься взрослее, твоя красота уже привлекает взоры мужчин– Уиллоу смущённо вспыхнув, хотела возразить, но мать оборвала ее– ты должна стягивать грудь. И завтра я выменяю в лавке новые вещи для тебя. И ещё....– мать немного замялась, прежде чем продолжить– тебе придется остричь волосы.
–Нет – Уиллоу в ужасе округлила глаза. Волосы были ее единственной гордостью. Не раз в той, счастливой жизни, когда отец ещё не пил, мама, расчесывая их , приговаривала, что у бабушки были такие же, и она была признанной красавицей. Мама Уиллоу происходила из семьи обедневших дворян. Майоратное имущество, особняк, остался им, как и несколько земельных угодий. Но доходов больше не было. Поэтому родители не смогли обеспечить единственной дочери сезон. Хоть все разговоры и сводились к тому, как бы поудачней выдать замуж Джаннет.
Та же, устав и от родительского гнёта, и от понимания того, что какой бы она красивой ни была, но в высшем свете гораздо больше ценятся богатство и титул, сбежала с Френком Герри, тогда ещё успешным торговцем. Отец, обрадовавшийся, что получил аристократку, первое время чувствовал себя особенным– ещё бы, ему, сыну лудильщика и прачки, удалось так подняться. Жениться на той, чьей аудиенции в действительности он бы и не получил.
Но потом, спустя некоторое время, Френк понял, что обеспечивать жену ему придется самому– у той не было ни наследства, ни умения вести хозяйство. А уж рождение девочек и вовсе сделало из не желающего работать Френка злобного пьяницу .
–Тише, Уиллоу– мать, снова закашлявшись, начала испуганно озираться вокруг– я договорилась с мастером Свенсоном– ты будешь обучаться грамоте и всем наукам вместе с его детьми. Взамен ты будешь помогать ему по хозяйству. Вот только...– мать немного замялась– я сказала, что ты– мой сын. Уильям Гэрри. Так будет безопаснее. Мистер Свенсон живёт в другом районе, да и его круг общения не включает таких оборванцев...– мать горестно замолкла, ссутулившись. Уиллоу знала– в такие минуты мама вспоминает свою молодость, то, какой она была счастливой и беззаботной, даже не смотря на отсутствие денег. С родителями мать связи не поддерживала, да и они сами отказались от дочери, посмевшей их опозорить подобным браком.
Уиллоу прижалась к матери. Та обняла ее и продолжила:
–Я прошу тебя об одном– когда меня не станет, не бросай Фриду. Отцу она не нужна– с такой ногой он не сможет её выгодно продать ( Уиллоу уже не в первый раз слышала, что отец продал сестер, но не могла взять в толк– куда? В услужение к кому-то? Тогда почему мама и Фрида так печально говорят об этом? А Фрида ещё и избегает любых вопросов об этом) . Ты сможешь стать грамотной, ты сможешь работать– в этом мире быть мужчиной гораздо проще, чем женщиной.
Мамины горькие слова исходили из ее собственного опыта– будь она мужчиной, то ее родители приняли бы ее обратно с распростёртыми объятиями. Ее брак был бы аннулирован или расторгнут, а ее репутация вновь была бы чиста как белый лист. Но то, что считается за мелкую ошибку у мужчины, жестоко карается у женщины– мама навсегда погибла в глазах света. И даже самый влюбленный и бескорыстный поклонник никогда бы не предложил ей чего-то большего, чем место любовницы, содержанки....
Знакомство
–Папа, папа, приехали!– Миллисент чуть не скатилась с лестницы, сбегая к папе. Сзади спешила очередная гувернантка с ужасом в глазах.
Джон поймал непоседу-дочь в объятия прямо у подножия лестницы. Он успокаивающе кивнул гувернантке, чье лицо стало серым от нервов:
–Благодарю вас, Джейн. Вы свободны до ужина.
Гувернантка, ничего не ответив, резко развернулась и бросилась назад по лестнице, спеша укрыться в тишине своей комнаты. Ее маленькая подопечная ежедневно доводила ее до белого каления. И лишь в тишине и уюте своей комнаты Джейн могла перевести дух. Нет, определенно, такие треволнения не для ее возраста. Она доработает месяц и попросит расчет. С улыбкой человека, наконец-то избавившегося от давнишней проблемы, Джейн уснула.
Джон оправил платьице Милли, велев ей успокоиться и вести себя сдержанно. Но легче остановить лавину, чем безудержный темперамент Милли:
–Папа, они приехали. Я видела в окно, видела карету! Я буду играть с Линни, я буду играть ...
–Миллисент! Это карета Джастина, но в ней – лишь мой новый секретарь, я забыл тебе об этом сказать ( к слову, Джон всегда посвящал дочь в аспекты управления имением. Он не разделял убеждений света о том, что леди должна лишь музицировать, вышивать , поддерживать беседу да рожать детишек).
–Ооо– расстроенно выдохнула Миллисент– Опять старый брюзга навроде Смитсона?
Джон беззвучно засмеялся, вспомнив, как Миллисент подлила в бренди в вечерний чай с травами вечно недовольного секретаря. В тот вечер он был в ударе– ухлестывал за горничными, требовал "седлать коня", и даже чуть не подрался с дворецким, требуя того отдать ливрею.
–Нет, Милли. Это– молодой достойный юноша. И я надеюсь, что твои каверзы на него не распространятся. Если я потеряю ещё одного секретаря– ты поедешь в школу для девочек раньше, чем успеешь моргнуть. Тебе ясно?
Пробурчав " да, папа", Милли насупилась– она знала, что отец лишь пугает ее, но никогда не отправит от себя. И все же даже слова о том, что она может оказаться далеко от него, приносили боль. Она примирилась с потерей мамы– Милли почти не помнила ее, только нежный голос, аромат лимона, исходивший от маминых волос, и тепло рук, когда мама качала Милли на руках.
Раздался стук в дверь, слуга, открывший ее, отступил, ожидая процессию с чемоданами, но на пороге стоял лишь хрупкий юноша с саквояжем в руке. От всей его фигуры веяло молодостью и какой-то несвойственной молодым людям нежностью, словно от дамы. В несуразно больших очках его голубые глаза были просто огромны. Светло-каштановые волосы, длиной чуть выше плеч, были собраны сзади лентой на старомодный манер. Юноша немного опешил от того, что его встречают не слуги, а сам хозяин дома.
Джон поприветствовал юношу:
–Добрый вечер, Уильям. Я весьма благодарен вам за то, что решились приехать и помочь мне с делами.
Уильям, однако, быстро взял себя в руки, подойдя к Джону, протянув руку :
–Буду рад услужить вам, сэр.
Рука юноши показалась Джону мягкой. Нет, даже, нежной. Но Джон нашел этому объяснение– юноша, видимо, никогда не знал физического труда. Он рано был отдан в учение, соответственно, самое тяжёлое, что он мог держать в руках, отнюдь не мотыга, а фолиант какого-нибудь учебника.
–Пойдемте, сэр Уильям, я покажу вам ваши покои. Не удивляйтесь, что я делаю это сам– у нас здесь все просто, по-домашнему.
Джон отступил в сторону, давая Уильяму пройти. И тут из-за его спины выглянула любопытная детская физиономия.
–О, прошу прощения, совсем забыл представить эту даму – ( при слове " дама" девочка так неуклюже подбоченилась, пытаясь выглядеть взрослее и солиднее, что Уильям еле сдержался от смеха)– это– моя дочь, Миллисент Сент-Джон.
–Рад приветствовать вас, прекрасная дама– Уильям щегольски наклонился к маленькой ручке, словно запечатлевая на ней поцелуй.
Милли вспыхнула от смущения, одновременно смотря с подозрением на юношу. Но пропищала что-то вроде ' благодарю вас'. Джон хмыкнул– необычно было видеть дочь, которую оставило ее самообладание.
Поднявшись на второй этаж, Джон передал Миллисент служанке, забравшей девочку в детскую. Сам же он довел гостя до комнаты:
–Вот ваша комната. Я распорядился насчёт ванны, также ужин принесут к вам в комнату, чтобы вы могли отдохнуть с дороги. Да, я живу в соседней комнате, двери между ними смежные, вернее, обе двери ведут в кабинет– на случай, если работать придется допоздна.
–Да, сэр– кивнул Уильям, отчего-то мило покрасневший. Джон решил дать юноше отдохнуть с дороги:
–Ну, что же, располагайтесь. Завтра к 8 жду вас в кабинете. Все необходимое вам принесут слуги. Не стесняйтесь их просить.
Уильям прошел мимо него, зайдя в комнату. Она была выдержана в приглушённых тонах, с минимумом украшений– сразу видно, что ее готовили для мужчины. Уильям снял сюртук, кинув его на кровать, потёр затекшие плечи и шею– приходилось смотреть на Джона снизу вверх. Следом за сюртуком полетела рубашка, а затем– ткань, что стягивала грудь. И вот в комнате появилась Уиллоу. Девушка не боялась, что кто-нибудь может войти– этикет обязывал хозяев давать гостям отдохнуть, а ванна и еда уже стояли в комнате, что означало– слуг тоже ожидать не стоило.
Медленно погружаясь в теплую воду, Уиллоу коснулась кончиков своих волос– так странно, но Джон оказался единственным мужчиной, с которым она пожалела, что их остригла. Ей бы хотелось показаться перед ним во всей красе, с прической. А как он хорош....
Уиллоу, отогнав от себя сладострастные мысли, которым была очень удивлена ( она боялась и не доверяла мужчинам, особенно молодым), продолжила мыться.
Вдруг в комнате ( о, Боги, она забыла закрыть двери) раздался топот маленьких ножек. И изумлённый вздох:
–Ой, а вы– женщина?!
Уиллоу обернулась, прикрыв грудь руками. У ванны стояла маленькая девочка, лет 6, с ехидством и интересом глядя на нее. Уиллоу поняла, что с этим ребенком ее спасет только правда:
–Да, увы, это так. Я могу надеяться, что ты не выдашь моей тайны?– сердце Уиллоу стучало как сумасшедшее. Столько лет ей удавалось скрывать, что она– женщина. И эта малышка вывела ее на чистую воду меньше, чем за день.
–А вдруг вы хотите навредить моему папе– задумчиво водя пальчиком по украшавшим ванну изразцам протянула девочка.
–Что ты, малышка. Наборот, я приехала помочь ему – то, что перед ней– дочь Джона, было понятно и без слов. Слишком похожи они были.
–А зачем же тогда вы переоделись мужчиной? Уиллоу чуть не засмеялась искреннему детскому недоумению в голосе и взгляде малышки, но ей удалось сделать серьезное лицо :
–Понимаешь....как бы тебе это сказать. Ну, в нашем мире считается, что удел женщины– дом, семья. А не работа. Женщину на место секретаря не взял бы никто...
–А я вас понимаю!-с жаром воскликнула малышка– мои гувернантки мне все время твердят то же самое. Что я должна уметь вышивать, петь, подавать чай. А когда я сказала мисс Франсин, что хочу стать учёной, она побежала жаловаться папе....
В этот вечер малышка Милли ещё долго оставалась в комнате Уиллоу, радуя тутсвоей детской непосредственностью. Словно одна из ее сестрёнок ненадолго вернулась к ней. Уиллоу, смахнув слезу, проводила девочку в детскую, не удержавшись от поцелуя в щёчку на прощание...
Знакомство
Мистер Свенсон оказался представителем буржуазии– мелкий торговец, сумевший нажить небольшое состояние, он отчаянно пытался найти свое место в высшем свете. Поэтому и нанял детям лучших преподавателей. Что же до Уиллоу, то, как ей казалось, он принял ее из жалости. Чем-то она напоминала его самого в детстве, как он любил повторять.
У Свенсона было два сына– младший, Эрик, чудесный пухлый мальчишка 8 лет. И старший, Джозеф, 15 лет. Джозеф настолько был не похож на кроткого и смешливого брата, что Уиллоу только диву давалась.
Занимались мальчики вместе, но Джозеф всегда старался то уколоть Уиллоу, то – сделать ей пакость исподтишка. А порой смотрел на нее так, что Уиллоу пробирал озноб.
Уиллоу понимала, что она делает огромные успехи в обучении, и это не могло не задевать старшего сына, на которого отец собирался оставить все свое дело. Отец не раз приводил в пример сыну старание и успехи Уиллоу, но Джозеф только становился озлобленнее, а его пакости– все хуже.
Вот и сегодня он будто случайно вылил на нее чернила. Дома Уиллоу в спешке до прихода отца пыталась застирать единственный сюртук, который носила в образе Уильяма, на учебу в дом Свенсонов.
Но сегодня ей не везло– раздался пьяный гогот, и в комнату ввалились отец и его закадычный дружок, Томми Пёс. Друг отца похотливо окинул фигурку Уиллоу взглядом:
–Слышь, Френк, а твоя девчонка подросла– он подмигнул Уиллоу, шатаясь на месте.
Френк спьяну и не понял, о ком ему толкует дружок– за те три года, что Уиллоу училась, он так привык к образу Уильяма, и даже гордился– его дочь обставила богатеев, думающих, что она– парень. И тут его взгляд упал на Уиллоу– а девчонка действительно выросла. И как он раньше не замечал? Все – бредни Джаннет, решившей, что их девчонке нужно образование. Вон, Фрида ушла в услужение викарию– и хоть какие-то деньги домой приносила. Печально, конечно, что калека. А то бы и ее продал.
А вот Уиллоу– отец окинул ее оценивающим взглядом. Она принесет ему то, о чем он уже и забыл– большие деньги. После продажи старших сестер Френк уходил в загулы на несколько месяцев.
–А верно! Сегодня ты пойдешь со мной, вымойся и надень что-нибудь девчачье. Жаль, волосы ты остригла, за них...
Но он не успел продолжить– кашляя, из каморки вышла мать. Она держала в руке кочергу:
–Нет, Френк. Не выйдет, хоть одну, но я спасу.
Видно было, как позеленело лицо отца– он считал, что мать оскорбила его при постороннем. Глаза Френка налились кровью, он схватил мать за руку, выворачивая , заставляя бросить кочергу. Уиллоу кинулась было к матери, но та крикнула ей:
–Беги, Уилли. Беги к Фриде.
Уиллоу ещё в нерешительности топталась на месте– она не могла бросить мать, зная, что отец может ее покалечить, как вдруг Джаннет, извернувшись, крепко схватила мужа за талию, и , улыбнувшись дочери, с силой рванула их с отцом к окну. Уиллоу закричала от ужаса, понимая, что собиралась сделать мать. Раздался звук падения– мать и отец лежали внизу, на мостовой, словно сломанные куклы....
–О, мама– рыдала позже Уиллоу у Фриды. Та работала помощницей в доме викария, уже два года.
Фрида гладила сестру по коротким волосам, утешая– эту ночь Уиллоу могла провести у сестры, а завтра придет викарий, у которого можно попросить оставить и Уиллоу.
Наутро Фрида приготовила завтрак, прихрамывая, зашла за Уиллоу. Сегодня должен был вернуться викарий, и сестры никак не могли решить, кем перед ним предстанет Уиллоу. Сама девушка была за Уильяма, она боялась того, что ее секрет узнают, да и в образе юноши ей было гораздо спокойнее. Фрида же боялась, что для юноши викарий может не найти работы в доме. Но в то же время разделяла мнение сестры , что в мальчишеской одежде безопаснее.
Весь день девушки поддерживали друг друга, негласно не говоря о семье, о прошлом.
Вечером вернулся викарий. Это был грузный мужчина в годах, его живот смешно приподнимал черную сутану, издалека казалось, что это– беременная вдова. Его глаза засветились голодным блеском, едва он увидел Фриду. Затем, заметив, что они не одни, он вопросительно кивнул на другую девушку, что сидела за столом ( сестры сошлись на том, что Уиллоу останется собой):
