Текст книги "От ненависти до любви (СИ)"

Автор книги: Мануэлла

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

Дария злорадно усмехнулась, подумав, что бы действительно желала ему отрубить, и, взяв ночную рубашку, решительно зашагала к ширме.

Переодевшись, она легла в постель, стараясь придвинуться к самому краю, под тихий смех Итана. События дня вымотали ее, и она не заметила, как погрузилась в глубокий сон.

Итан, оперевшись на локоть, смотрел на свою юную жену– она была такая необычная, таких девушек ему встречать не доводилось. По крайней мере, не в высшем свете– хрупкая и сильная одновременно, нежная и воинственная, по  своемы желанию она могла довести его до белого каления или же сделать самым счастливым мужчиной на свете. Другая давно бы могла с ума, впав в истерику, от того, что свалилось на эту хрупкую девушку, а она не только держалась, пыталась сбежать, но и спасла ему жизнь...

Дария застонала во сне, Итан, обняв ее, притянул к себе– девушка затихла, улегшись головой на его руку. Засыпая, Итан чувствовал себя невероятно счастливым.

Плохие новости

     В особняке Мортимера Уэнсфилда все стояло вверх дном– слуги больше шептались, что же случилось с юной племянницей хозяина, чем работали. Каждый приход сыщиков из нескольких сыскных агенств, куда обратился граф, или полицейских, собирал у дверей кабинета, куда их провожали, толпу прислуги, жаждущей узнать, неужели, наконец-то, нашлась. Унять их могла бы только домоправительница, если бы не стояла в первых рядах у дверей кабинета,  сжимая рукой связку ключей на поясе, чтобы не звенели.

Мортимер Уэнсфилд сидел, понурив голову– очередной сыщик не принес никакой информации. Развешанные объявления с предложением награды за информацию о том, где могла быть Дария, лишь наводнили Уэнсфилд-парк толпами проходимцев и лгунов всех мастей.

–Я понимаю, что ее похитили. Но не понимаю, почему? Никаких требований о выкупе, никто из похитителей не пытался связаться с вами....

Сыщик нервно барабанил пальцами по столу, понимая, что, по сути,  не заслужил полученных от графа денег, не найдя ни единой зацепки...

Мотимер, осунувшийся и уставший, достал из сейфа пачку банкнот:

–Займите всех ваших лучших людей. Ее нужно найти, спасти. Она – все, что осталось у меня в жизни...

   Стюарт Уилли, рассматривая свое отражение в зеркале, удовлетворенно хмыкнул. Он знал, что был невероятно красив– десятки восхищённых женских взглядов как нельзя лучше говорили об этом. Мужчина прошел в голубую гостиную, где его мать в компании старшей сестры, тётушки Элизабет, старой девы, что была всем вечно недовольна, а особенно – нравами нынешней молодежи.

–Матушка, тетя, добрый день– он присел на край кушетки, вежливо отказавшись от предложенного матерью чая.

Тетушка, наведя лорнет на Стюарта, сразу же ринулась в бой:

–Ну, что? Какие новости– она многозначительно взглянула на Кэтрин, сидевшую напротив.

–Увы, ее не нашли. И похитители не потребовали ничего...Я сам занимался поисками, вы ведь знаете, матушка, но результатов нет..

–А я говорила!– с азартом хлопнула в ладоши Элизабет, предвкушая свой пророческий триумф– скажи, Кэтрин, разве я не говорила тебе на той неделе, что девчонку нужно искать в Гретна-Грин, вот увидишь, Стюарт, что скоро всплывёт и факт ее бегства, и свадьбы.  Видимо, Уэнсфилду так не терпелось породниться с нами, что он не посчитался с желаниями девчонки.

Тетя Элизабет окинула родню взглядом, желая убедиться, какой эффект произвели ее слова. Стюарт сидел, сжав руки на коленях. Кэтрин же с лицемерной улыбкой обратилась к сыну:

–О, не приведи Господь, Стюарт. Ты так был увлечен ею, да и наша репутация... если ее побег окажется правдой, то тень скандала может упасть и на нас...А, представь себе, если эта маленькая дрянь сбежала со слугой? Люди станут шептаться...

–Мама, довольно– резко бросил Стюарт– ты все равно бы узнала после свадьбы, но раз так произошло, то я должен сказать это теперь.

  Стюарт встал, заметавшись по комнате будто лев в клетке:

–Мы разорены! Полностью!

Раздался звон – это чайная ложка выпала из руки Элизабет, смешно округлившей глаза от удивления. Кэтрин же сидела ровно, как изваяние, не произнеся ни слова.

  Стюарт, не обращая внимания на родню, продолжал:

–Приданое этой " глупой девчонки" было моим единственным выходом. Слухи о моих долгах просочились в общество! Ни один богатый отец не отдаст мне руки своей дочери! И лишь эту глупышку Уэнсфилд мне удалось почти привести к алтарю, хоть и старый Морти прилично попил моей крови, всячески препятствуя моему предложению. А теперь..теперь, дорогие леди, все, что у нас есть– лишь положение в обществе. И того мы лишимся, когда кредиторы выкинут нас из дома, и заберут всю недвижимость и земли. Это сейчас они не предъявляют требований, ожидая брака, но как только поймут, что ни брака, ни приданого не будет, то вцепятся словно акулы...

Он с силой ударил кулаком по стене, бормоча проклятия.

–Но как же, Стюарт...мы же...отец ведь...у нас было большое состояние, оно ведь...оно не могло испариться в мгновение– Кэтрин, бледная как мел, с надеждой смотрела на сына.

–Вот именно, что оно было! Я проигрался в карты, а затем набирал долги, думая, что смогу отыграться.

Леди Элизабет, взвигнув " точно его покойный отец",  в изнеможении упала на спинку кресла, молча открывая и закрывая рот, словно рыба, выброшенная на берег. а леди Кэтрин в этот день в  первый раз в  своей жизни упала в обморок...

Единение душ

    Итан проснулся среди ночи от тихого плача. Он прислушался– жена, лежавшая рядом, плакала во сне, отбиваясь...видимо, отбиваясь от него. Ему слышались лишь приглушённое " нет, прошу вас", " я хочу домой, отпустите меня".

Он тихо погладил жену по плечу, успокаивая ее. Дария проснулась и тут же отстранилась, глядя  на него. Ее лицо, смутно видимое Итаном в полумраке ночной лампы, было охвачено ужасом.

–Не прикасайтесь ко мне, прошу вас!– она выставила перед собой подушку словно щит.

Итан, поняв, что она ещё находится во власти ночного кошмара, поднял руки, будто сдавался на ее милость:

–Я не трону вас. Вы помните, что случилось вчера? Я не могу даже ходить.

Выражение лица девушки изменилось на настороженное, но она молчала.

–Вы спасли меня, за что я буду вам благодарен.

Тут Дария не сдержалась:

–И поэтому вы отплатили мне тем, что продолжаете удерживать меня здесь?! Вы понимаете, что сломали мою жизнь?!

Итан, тяжело вздохнув, ответил:

–Да, понимаю...Чувство мести овладело мной, а по итогу я сломал и вашу, и свою жизнь.

–Мести?! ...Вы считали меня виновной в том, что вы не можете сдержать свою похоть?!– Дария искренне удивилась тому, что для Итана именно она была причиной всех его бед.

–Раньше– да, но не теперь. Я думаю, настало время поговорить начистоту– я ненавидел вас. Ненавидел так сильно, как не ненавидел даже Люси. Она– жадная эгоистичная стерва, решившаяся разыграть попытку изнасилования. Но вы...я много думал об этом ( он усмехнулся)– за пять лет у меня было много времени на раздумья. Я не понимал, что же вы, такая правильная и хорошая, не удосужились просто выслушать меня, мою сторону. Тогда как подлую версию Люси слушали не раз, пересказывая ее потом всем и каждому... Мой отец...благодаря вам, вашим показаниям и тому, что их  подьвердил ваш дядя с его положением в обществе, даже мой отец не поверил мне...– Итан вздохнул, набирая сил для положения исповеди– я знал это. Знал каждый раз, когда он лгал мне в лицо, говоря, что верит. Он умер с мыслью о том, что его сын– презираемый всеми насильник.

Итан замолчал, уставившись в потолок. Дария, нервно сглотнув, подвинулась к нему. Ее хрупкая ручка накрыла его сильную руку:

–Расскажите.

Итан привстал, непонимающе глядя на нее. В глазах у девушки стояли слёзы. Она повторила чуть охрипшим голосом:

–Расскажите сейчас. То, что я должна была выслушать в тот раз. То, что я должна была сравнить с версией Люси, рассказать свету...

Итан долго молчал, а, затем, притянув Дарию к себе, начал вспоминать тот ужасный вечер...

Когда он закончил, все плечо его было мокрым от слез девушки:

–Я...я вам верю. Я ...я должна признаться вам, что и тогда подозревала, что леди лжёт– ее версия так часто менялась, обрастая новыми подробностями. Но...я была совсем глупым ребенком, поймите, со мной впервые начали считаться, относились ко мне словно ко взрослой– леди, желающие услышать подробности, констебли,не раз опрашивавшие меня, даже дядюшка, он словно гордился мной, считая меня спасительницей той леди...

Дария, больше не силах сдерживать чувства, зарыдала.

–Господи, я сломала чужую жизнь ради своего эгоизма. Ради желания быть в центре событий...Простите ли вы меня?

Итан удивлённо посмотрел на неё:

–Прощу ли я? Я сломал в ответ вашу жизнь, и не знаю, что делать дальше...я хотел, чтобы вы родили мне ребенка, хотел выкинуть вас на улицу после этого, объявив свету о разводе, чтобы опозорить вас навсегда...а теперь, теперь я отдал бы все на свете, чтобы вернуть все обратно...

Обнявшись, супруги проговорили до самого утра...

Поиски

  Томас Хитклифф, рыжеволосый высокий детина, наемный слуга в Гетсборро– парке, шел пропустить стаканчик в таверну– благо, маркиз, благослови его Господи, дал всем слугам несколько дней выходных и тройное жалование. Он прошел мимо ратуши, как вдруг с сильным порывом ветра в лицо ему попал листок сорванного ветром объявления. Он взглянул на него– ни единого рисунка, а читать Томас не умел. Предвкушая скорую встречу с друзьями и веселую попойку, Томас, сам того не заметив, машинально сунул листок в карман брюк.

В таверне было не особо людно. Томас сразу увидел своих друзей, сидевших за столом. Старый Роб, конюх на платной конюшне, Хью Лорри, лудильщик, и Тим Стоун, ученик викария, правда, не особо радивый, так как выпивка и женщины были двумя самыми главными страстями в жизни молодого человека. Но ученику с лёгкостью прощалось то, чего не простили бы викарию.

Томас сел за стол, подозвав к себе Бетси, дорожную веселую служанку, которую втайне любил. Но Бетси, каждый вечер купающаяся в мужском внимании, считала, что такой бедняк как он– не чета ей. Не раз она мечтательно говорила о том, что ее судьба– богатый торговец или лавочник. Вот и сейчас она принесла пива и еды. Томас выгреб из кармана деньги, бросив их на стол. Бетси не удивилась– там было намного больше того, что обычно оставляли  ей сверх платы, Томас делал так всегда.  Глаза же мужчин упали на лист бумаги, что Томас вытащил из кармана вместе с деньгами.

–Что, Том, записка от какой-нибудь горячей дамочки– старый Роб громко засмеялся, довольный своей шуткой. А Тим ловко ухватил бумагу, развернув ее:

–Да нет же, тут говорится о пропавшей леди. Тому, кто укажет верное место, где ее стоит искать, обещают– он присвистнул– ого, пять тысяч фунтов вот это деньжища. Ее дядя, граф, не скупится.

–Эгэ, на эти деньги можно было бы всю жизнь  прожить безбедно– вставил обычно молчаливый Хью.

–Ну да, только найти юную леди со светлыми волосами и синими глазами, выдав ее за Дарию Уэнсфилд– и делов-то– усмехнулся Тим.

Томаса, строившего глазки Бетси, как холодной водой окатило– да ведь он знает, где девушка. Он был одним из свидетелей на странной церемонии бракосочетания той ночью, в Гетсборро парке, и слышал имя девушки , и даже титул ее дяди. И вот теперь...теперь он может получить огромные деньги. И Бетси, Бетси станет его.

Томас встал, выхватив бумагу из руки опешившего Тима:

–Дай сюда.

И выбежал из таверны под удивлённые взгляды друзей и Бетси.

Томас надеялся, что дилижанс ещё не отбыл, и он успеет затемно добраться до города. Там он пересядет на другой, что идёт всего пару дней до Лондона.  Прибыв вечером третьего дня в Лондон,  он переночует в какой-нибудь дешёвой гостинице, а наутро помчится со всех ног в Уэнсфилд-парк. Конечно, он и не надеялся на личную аудиенцию у графа, но не все ли равно, кто вручит тебе пять тысяч фунтов? Сам граф, его секретарь или поверенный?

Уже трясясь в экипаже, где сильно пахло потом, чем-то кислым, громко плакал младенец , Томас, не замечая ничего вокруг, мечтал о том дне, когда он, гордый владелец небольшой лавчонки и домика с кусочком земли, придет делать Бетси предложение– то-то она удивится.

Голос совести был полностью заглушен мечтами. Да и Томас не так давно работал у Итана, более того, он знал, что в свете хозяин был парией из-за преступления, что совершил в юности. А ещё и новобрачная счастливой не выглядела, так что он ещё и делает ей одолжение, спасая– так уговаривал себя Томас по дороге.

Два одиночества

    Итан, смешно хромая в некоем подобии гипса, что соорудила Дария из остатков полки, сломанной им для этого, и отреза простыни, подошёл к жене, что ждала, пока закипит чайник:

–Запах еды, что ты готовишь, можешь поднять и мертвого из могилы– он улыбнулся жене, она ответила тем же– скажи, как так вышло, что ты, юная леди из высшего общества, умеешь готовить?

–Я рано потеряла родителей, а дядя, хоть и был очень добр ко мне, любил меня, но все же был занят работой– и человеком, кто заменил мне, стала наша кухарка Вайолет. А так как она не могла часто отлучаться с кухни, я приходила к ней, помогая с ее делами, чтобы не скучать. А затем мне просто стало интересно готовить– она сняла чайник, заварив чай. И стала аккуратно выкладывать на блюдо горячее печенье.

Итан почувствовал, что девушке, как и ему,знакомо одиночество не по наслышке, и Дария своими словами подтвердила это.

–А потом, в академии мадам Гийом, куда дядя отправил меня на учебу, нас обучал сам великий шеф-повар Манэ, правда, там в основном были лишь сладости– она, улыбнувшись, слизнула с пальца крошки от печенья, и сердце Итана пропустило удар– но зато теперь я, смею надеяться, готовлю и весьма неплохо.

Итан хотел ей сказать, что готовит она божественно, что она– прекрасная хозяйка, верная и милая жена, но язык словно не слушался его. Мужчина смотрел на Дарию и видел то, чего ему никогда от нее не получить– вот такого чудесного утра наедине, с ленивой болтовней и наслаждением друг другом. Эта девушка стала бы чьей-то отрадой, счастьем, она...она даже не виновна в том, в чем он ее все это время обвинял– она была невинным вчерашним ребенком, и ее вина лишь в том, что она появилась не в то время и не в том месте, дав шанс коварству и хитрости Люси...

Дария, замолчав, обернулась:

–Я, наверное, утомляю вас беседой? Вы себя не очень хорошо чувствуете?

Она так искренне переживала за него, что Итан не смог сдержать стыда– он уронил голову на руки, прохрипев " простите", и слезы отчаяния и боли, что он, как мужчина, не проронил ни на суде, ни после того, как общество отвернулось от него, ни после смерти отца, сейчас нашли выход из его израненной души.

Дария, подбежав к нему, присела на колени, гладя его по голове. Она пыталась заглянуть ему в глаза, но он не поднимал головы:

–Прошу вас... Не нужно, мне больно сейчас также, как и вам. Все уже свершилось, сейчас не стоит...

Итан выпрямился, отстранив ее от себя. Гордый и величавый:

–Стоит, милая, стоит. Я отпишу вам все состояние, что у меня осталось. Я готов понести наказание за свое преступление в отношении вас. Я дам вам развод, либо уеду навсегда ....Нужно лишь обдумать, чтобы вас не коснулся скандал...

Дария прервала его взмахом руки:

–Не нужно– она привстала, потянувшись к нему всем телом, притянула его к себе и поцеловала со всей страстью– все, что мне сейчас нужно. Пожалуйста. Вы так одиноки, и я ...я тоже.

Итан, опираясь на здоровую ногу, встал рядом с ней на колено. Он медлил, ища глазами в ее глазах сомнение или страх, но нашел лишь чистое неприкрытое желание. Дария вновь приблизилась к нему, обняв. Она положила голову ему на плечо, он втянул носом ее запах, такой родной, такой знакомый– тот, что он вдыхал с ее подушки, когда она сбежала– и Итана пронзило осознание того, что отныне– вот он, его дом. Его место рядом с ней. Его жизнь, его будущее– все связано с ней. Они могут быть безумно счастливы.  Осталось лишь уверить и жену в этом, не спугнув.

Дария, обнимая этого странного, порой жестокого, порой беззащитного, словно ребенка, мужчину, почувствовала, что она к нему неравнодушна как минимум. Она и до этого,  ежедневно видя его, будто заново каждый раз открывала для себя все грани его мужской красоты, но обладать им, видеть, как он сгорает от страсти к тебе....о, это было изумительно.

Обнявшись, они вышли с кухни. Едва дойдя до ближайшей комнаты с кроватью, которой оказалась спальня для гостей, они, будто обезумев, принялись срывать друг с друга одежду. Итан, пошатнувшись на больной ноге, едва не упал, но девушка поддержала его, улыбнувшись. Он раздел ее до тонких кружевных чулок, уложив на кровать, сам лег рядом. В этот раз он хотел делать все неспешно. Только ради нее. Чтобы и она поняла, насколько прекрасна любовь ...

Лучик надежды

     Дария, потянувшись, почувствовала, как крепкая рука мужа обняла ее, привлекая к себе. Не поворачиваясь, девушка прильнула к груди мужа, почувствовав на своем бедре его восставший мужской орган. Желание опалило ее, волной пройдя по телу. Хриплым голосом мужчина прошептал ей, как она прекрасна. Руками он ласкал ее груди, заставляя ее выгибаться от удовольствия. Затем, слегка приподняв ее, он вошёл в нее сзади, размеренными толчками вбиваясь внутрь,  заставляя ее стонать и сжимать своими руками его руки...

Обессиленные, они вновь уснули, совсем перепутав день и ночь . Дария успела лишь подумать о том, что вопреки всему она счастлива. Возможно, она – глупая, возможно, у нее есть скрытые наклонности к самоистязанию– сейчас это неважно. Главное, она в таких уютных объятиях.

В Уэнсфилд-парке, куда тянулся почти нескончаемый поток " нашедших " племянницу сэра Уэнсфилда или знающих, где она может быть, с самого утра было многолюдно. Томас, совершенно не ожидавший такого развития событий, присел на стул рядом с вороватого вида мужчиной, одетым в бывший когда-то дорогим сюртук, явно снятый с чужого плеча, и блестящие чистотой сапоги– видимо, их он заполучил относительно недавно. Мужчина, оскорбившись, скользнул взглядом по Томасу:

–Чаво, тоже, небось, за денежками пришел? Я тебе вот что скажу– уходи отсюда, пока можешь, понял, малец? Деньги будут мои, я не зря тратил денежки на то, чтобы мне читали это, усёк? – мужчина вытащил из внутреннего кармана сюртука смятое объявление о поиске.

Томас лишь встал, отойдя от мужчины подальше. Он огляделся – в коридоре, помимо него и угрожавшего ему мужчины, были ещё две женщины, одна из которых испуганно озиралась по сторонам– будто боясь, что сейчас войдёт констебль и заберёт их с товаркой за ложь, что они собирались преподнести хозяину особняка.

Все посетители прошли в кабинет, но, по выходу, разочарование было написано на их лицах. Наконец, позвали и Томаса.

В кабинете сидел сам сэр Мортимер– Томас, ни разу в жизни его не видевший, сразу понял это– по величавой осанке, по горделивому, хоть и измученному болью потери, выражению лица. Рядом сидел мужчина в очках, что-то писавший в бумагах. Он и позвал Томаса в кабинет, по всей видимости, это был секретарь сэра Мортимера. Третий мужчина, высокий, в ладно скроенном сюртуке,  сидел в полумраке, лицо его не было видно.

–Прошу вас, присаживайтесь, и расскажите нам все, что знаете– секретарь быстро и вяло произнес эту фразу, словно понимаю всю тщетность поисков таким образом– им будут попадаться сплошь аферисты, желающие нажиться на чужом горе. Убитый горем дядя девушками и странный тип разделяли его мнение.

Томас начал рассказ. Дядя девушки встрепенулся:

–Вы говорите, Итан Гетсборро?!

–Да, сэр, я лишь недавно попал к нему в услужение. Моя мать смогла договориться с Конни, одной из приходящих служанок...

Но тут  низкий баритон мужчины, что сидел вдали от всех, оборвал его:

–Прошу вас, продолжайте о мисс Уэнсфилд.

Глядя на непонимающе выражение лица Томаса, решившего, что он, поддавшись интуиции, ошибался, и настоящий дядя девушки– вот этот мужчина, он продолжил:

–Меня зовут Натан Уэлш, я– сыщик агентства Нэдв Пинкертона. Продолжайте, мистер....

–Хитклифф, сэр. Томас Хитклифф. Так вот– в ту ночь сэр Гетсборро обженился с ней. Она плакала, бежала за мной, прося передать ее дяде..

Рука сэра Уэнсфилда сжалась на набалдашнике трости:

–Что, что она просила передать?!

–Не знаю, сэр. Господин так быстро пришел за ней и увел, что я услышал лишь– Томас смущённо взглянул на него–  " тыковка".

Сэр Уэнсфилд побледнел:

–Это она. Никто не мог знать, как я называл ее в детстве. Она, начитавшись с Вайолет историй о Золушке, таскала с кухни тыквы к себе в комнату, ожидая, что с утра на месте тыквы появится карета.

–Но сэр– запротестовал было сыщик– зачем же маркизу похищать вашу племянницу? Это какая-то нелепица!

–Я больше не нуждаюсь в ваших услугах, сэр– Мортимер Уэнсфилд, тяжело вздохнув, оперся на трость, вставая– если бы вы были таким замечательным сыщиком, каким пытались выглядеть, то знали бы, что этот ...человек питает к ней ненависть и очень давно. То дело всколыхнуло все общество, и ещё долго не сходило с уст.

Сэр Мортимер, тяжело ступаня, вышел из кабинета, поманив Томаса за собой.

Любовь

   Дария со смехом убегала от смешно хромающего за ней Итана. Она, с букетом полевых цветов в руках и венком на распущенных волосах,  в лёгком хлопковом платье, была похожа на прекрасную девушку-крестьянку, Итан в открытую любовался женой. Сердце его больно кольнуло– как сохранить это? Счастье, единение душ? Ему так хорошо с ней. Пусть это и не любовь, но ощущение невероятного счастья и покоя.

  Дария, упав в траву на тонкий плед, что они расстелили перед началом импровизированного пикника, приглашающе похлопала рядом с собой рукой. Итан, без слов поняв просьбу жены ( как замечательно было называть ее женой и наяву, и в мыслях), улёгся рядом.

–Как твоя нога? – она участливо посмотрела на него.

–Уже лучше, заботами моей маленькой целительницы– Итан обнял Дарию, накручивая на палец ее золотистый локон, всеми оттенками солнца сияющий в свете дня– возможно, мы можем придумать ещё что-то, чтобы я забыл о боли?

Дария, рассмеявшись, обняла его и поцеловала. Нежные девичьи груди прижались к его мощной груди, вызывая желание. Итан, охрипшим от страсти голосом, прошептал:

–Что же, ответ мне ясен. Отдаюсь в ваши умелые руки.

Дария, возбужденная и нетерпеливая ( и откуда столько страсти, какой Итан не мог найти даже в своих самых изощренных любрвницах, и умилительная непосредственность– девушка и сама наслаждалась тем, что делала), стала расстёгивать рубашку мужа, затем помогла ему освободиться от брюк. Это было так необычно и дерзко– он, голый, с возбужденным мужским достоинством, лежал перед ней. Дария склонилась, проложив дорожку из легких поцелуев вдоль его груди, к животу. Затем, взявв в руку пульсирующий символ его мужественности, сперва поцеловала, а затем взяла его в рот. Итан застонал от удовольствия, и Дария ощутила невероятный восторг от того, что его наслаждение сейчас в ее руках. Она облизала слегка солоноватую головку, затем принялась ласкать его губами. Итан, запустив руку ей под платье, нашел, что его рекомендация жене выйти на пикник, не надев панталон, была ею соблюдена. Он раздвинул ее нежные губки, запустив два пальца внутрь, и принялся двигаться в такт обжигающим губам Дарии. Девушка издала ответный стон, и Итан уже не смог сдерживать себя– он поднял жену на себя, быстрым движением сорвав платье с ее плеч, отчего ее упругие груди с возбужденными сосками, вырвались на свободу, эротично покачиваясь перед его лицом.

Он опустил истекающую соками Дарию на свой возбужденный член. Руками он обхватил ее талию, приподнимая и насаживая девушку на себя. Она стала вращать бедрами, уловив темп, и Итан лег, предоставив прекрасной наезднице всю работу.

Дария стонала, не сдерживая себя– чувство наполненности огнем текло по ее венам, она двигалась в бешеном ритме, пока не почувствовала, что близка к развязке. Она испуганно открыла глаза– волны наслаждения накатывали раз за разом, сильнее, нежели в прежние разы. Итан, поняв ее без слов, взял ее груди в свои руки, начав их ласкать. И от этого– от созерцания крепких, загорелых мужских рук на своей нежной белой груди, Дария воспарила в воздух, унесенная мощным оргазмом.

Пришла в себя она немного позже. Итан что-то говорил ей, но она слышала его голос как в тумане:

–Мы вместе уже почти две недели, пока ты спала утром, приезжал мой поверенный. Я хочу, чтобы ты знала– я выполнил свое обещание. Все, что у меня есть, теперь твое. Я – гол во всех смыслах – Дария, улыбнувшись, лишь крепче обняла его.

–Давай не портить твой чудесный день, все, что с нами происходило, мы оставили в прошлом.

Итан не мог с ней согласиться– воспоминания о том, как он, по сути,  насиловал свою испуганную юную жену, что теперь так безмятежно лежит в его объятиях, постоянно приходили к нему, грызя вместе с совестью то, что осталось от его души.

–Слуги приготовили чудесный обед, пойдем в дом? С пикника прошло много времени, а мой муж– впервые Дария осознала то, что и произнесла она это слово, " муж", легко и непринужденно, и вправду считая Итана таковым– очень ненасытен во всех смыслах.

Они, словно дети, принялись с упоением одевать друг друга, наслаждаясь тем, что у каждого теперь есть человек, нежно относящийся к нему. И оба боялись признаться в том, что уже любят друг друга, в первую очередь– даже себе

Мечты имеют свойство разбиваться

–Мэри– с хохотом проговорила Дария– я больше не смогу съесть и кусочка, если я продолжу так есть, то стану весить фунтов 200, не меньше.  клянусь, ты делаешь всё, чтобы остаться самой красивой женщиной в этом доме.

Польщенная экономка, сразу же влюбившись в Дарию, смущённо хихикала. Итан сидел, наслаждаясь вином и лёгкой беседой с двумя самыми дорогими ему женщинами. То, что Дария так искренне и душевно вела себя со слугами, было несомненно следствием ее доброты. А ее красота... Где бы она ни появилась– все попадали под ее чары. Слуги теряли дар речи при виде ее, пару парней Итану даже пришлось приструнить– те открыто пялились на свою новую хозяйку. Благодаря женитьбе на Дарие, в дом потянулись люди– то ищущие места, то– арендаторы с дарами, настоящей целью их, конечно же, была попытка взглянуть на ту отчаянную, что решила выйти за такое чудище как он.

   Итан до ужаса боялся того момента, когда правда станет известна. Он понимал, что теперь Дарию забрать у него не смогут– все будет зависеть лишь от ее решения. В опеке она по возрасту и семейному положению больше не нуждалась...Но сейчас мужчина запрещал себе даже думать об этом дне, решив получить все счастье, что возможно– Дария будто несла с собой свет, щедро разливая его вокруг себя.

–О, Итан, смотри, какой чудесный портрет Мэри нашла на чердаке– Дария вбежала в гостиную, а за ней улыбающаяся Мэри несла картину в пыльную. Там отец был запечатлен с матушкой, в те годы, когда они были так молоды и счастливы. После трагедий, произошедших в жизни Итана, он велел снять все портреты родных– ему было мучительно стыдно, что он не оправдал ничьих ожиданий. И вот теперь Мэри с хитринкой в глазах просматривала на него:

–Ну-с, " ваша светлость"– поддразнила экономка( Мэри– единственная, кто не питал ни страха, ни излишнего уважения к Итану, ведь он буквально вырос на ее руках)– решили, куда вешать? А то больно тяжёл он, стоять так, держать.

Итан подошёл к ней, освободив от тяжёлой ноши. Отец выглядел таким счастливым, а мама – такой красивой.

–Вот ведь и детки ваши будут красивые, когда у них такие...– веселая болтовня Мэри не вторгалась в тяжёлые мысли Итана. Видел бы отец сейчас, до чего он докатился– украсть человека, насиловать ....Чем больше Дария вела себя спокойно и счастливо– тем больше Итана захлестывало осознание того, насколько он ужасен. Иногда по ночам, обнимая девушку, он думал– а вдруг она лишь делает вид, что счастлива? Они никогда не касались темы ее возвращения, ее родных и близких.

–Итан, ты не против– Дария так искренне улыбалась ему, стоя рядом с Мэри, что Итан согласился бы на что угодно, лишь бы она была счастлива.

–Да, конечно.

–Бьюсь об заклад, он и не расслышал вопроса– хмыкнула Мэри, уходя из гостиной вместе с Дарией.

Девушка шла за экономкой– вместе они наводили порядок в новом жилье Дарии. Она понимала, что выглядит это все до безумия странно– она привязалась к своему похитителю, к человеку, что лишил ее семьи, любви. Но также понимала и то, что будь ее любовь к Стивену искренней, то она никогда бы не смирилась с тем, что должна остаться. Никогда бы не сердце так учащенно не билось при виде Итана, никогда бы она так не мечтала о его  поцелуях...

В доме царил кавардак, но, постепенно, порядок брал верх. Мэри принесла сообщение, что Дарию хотят видеть. Девушка радостно сняла фартук, позаимствованный у одной из хозяек, и выбежала из гостевой комнаты, где она и ещё несколько девушек дружно наводили порядок.

–Итан, ты хотел...– начала было она, но осеклась. В гостиной стоял ее дядя Мортимер, по лицу которого катились слезы, и тот долговязый рыжий паренёк– слуга, которого она видела в ночь свадьбы.

Дядя без лишних слов бросился к племяннице, обняв ее так крепко,  что кости девушки едва остались целы.

–Ты жива, жива!– он, будто не веря в это, прикасался к ней, словно боясь, что его рука пройдет сквозь нее, и она– всего лишь бестелесный призрак

Раздался топот ног, и в гостиную вбежал Стивен с двумя констеблями. Увидев Дарию, одетую, словно служанка, он поморщился, но тут же взял себя в руки:

–О, Господи, любимая. Я так счастлив, я успел– он лопался от гордости, будто сам  нашел и спас невесту.

Преступление и наказание

    Сэр Уэнсфилд, пораженный не менее Дарии присутствием Стивена, повернулся к юноше:

–Как вы нашли это место? Вы имеете отношение к ее похищению– взгляд мужчины стал суровым.

–Что вы, сэр, никоим образом. Я просто...получил сведения от своего агента ( в этот момент сэр Уэнсфилд понял, что агент Пинкертона, любезно рекомендованный ему матерью Стивена, никаким агентом на самом деле не являлся), а потом....потом, прошу заранее простить мне этот неблагонадежный поступок, ведь я действовал во имя любви, я руководствовался лишь целью спасти невесту – я покупил ваших слуг, чтобы узнать, когда вы выезжаете. И дальше следовал за вами. ( Дарии захотелось пнуть этого напыщенного болтуна– и как она раньше не замечала этого позерства и эгоизма в женихе?!)– Стивен подбежал к ней, взяв за руки, но она отстранилась, укрывшись за дядей.

–Любимая, что с тобой? Что он заставлял тебя делать?! Работать словно грязную служанку?! – Стивен обошел сэра Мортимера, вновь набросившись с объятиями на Дарию.