Текст книги "Незримое. Сокрытое. Рядом...(СИ)"
Автор книги: Мадам Марципан
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)
– Это не важно. Теперь я останусь с тобой.
– Мне недолго осталось.
– Всё равно. Я буду с тобой до последнего вздоха.
Юноша опускает голову старику на колени, прикрывая глаза. По испещренному морщинами лицу текут слёзы, теряющиеся в бороде. Запустив пальцы в золотистые волосы, старик перебирает непослушные, спутанные из-за быстрой езды пряди.
*
Моргнув пару раз, Ву оглядывается по сторонам, с недоумением сознавая, что он находится в кресле собственной гостиной.
Последнее что он помнит, это разговор с Хуаном, а вот что было потом, как в тумане.
Встав с кресла, Ифань оглядывается, будто ища следы чужого присутствия, но, как и последние несколько лет, он пребывает в одиночестве.
Не понимая, что происходит, полицейский шагает в ванну, склоняясь над раковиной, нервно умываясь холодной водой. Ему нельзя терять самообладание и здравый рассудок, но с момента, как он только услышал от Ханя о парне медиуме, внутри него нет покоя, лишь безудержное влечение и безумное притяжение.
Выпрямляясь, переводя дыхание, Ифань поднимает взгляд на зеркало и отшатывается назад, вздрагивая.
Отражение смотрит на него испуганным и встревоженным взглядом. Смахивая с лица мокрые капли, Ву спешно выходит из ванной, стараясь не вспоминать на собственном лице чужую насмешливую улыбку, которую он видел всего лишь доли секунды.
Полицейский списывает все на нервы и волнение. Ему срочно нужен отдых, но зайдя в спальню, он останавливается, взирая на кровать с отчаяньем. Смиренно стягивая одежду, Ифань тихо бросает в пустоту:
– Надеюсь, когда-нибудь это закончится…
Комментарий к Часть 4. Притяжение. Вопросы.
* Ланиста – владелец и одновременно управляющий труппы гладиаторов
* Рудис (rudis) – деревянный меч, служивший символом освобождения и, вместе с тем, подтверждения высокого гладиаторского мастерства. Гладиаторов получивших рудис именовали рудиариями.
========== Часть 5. Притяжение. Обреченность. ==========
Если это сон, прошу, позволь проснуться.
Неужели ты действительно моя судьба?
Чувствую, что влюбляюсь в тебя.
Как судьба, которая мне выпала,
Ты зовёшь меня, зовешь,
И я не могу скрыться.
Пожалуйста, не отпускай меня!
(Chanyeol & Punch – Stay With Me)
И если кто-то тронет тебя, я хочу драться,
Но мои руки ломались слишком много раз,
Поэтому я обойдусь голосом, я буду чертовски груб,
Слова всегда побеждают, но я знаю, что проиграю.
(Tom Odell – Another Love)
Никто из них не жалел о своем выборе. О своем «преступлении».
Никогда.
Но стоило вспомнить миг наказания, как их до сих пор пробирало до дрожи и холодного пота при воспоминании о чудовищной боли. Кроме неё в памяти остались холмы с зеленой травой, их переплетенные пальцы, смазанные фигуры в белом, а так же осознание: впереди их ждет долгая жизнь полная тяжелых испытаний, мучений, лишений и постоянного преследования…
*
С трудом открывая слипавшиеся глаза, Тао медленно попивал растворимый кофе в надежде, что это добавит ему бодрости.
Воспоминания о второй истории Криса навевали тоску, грусть и сожаление, от которых хотелось плакать. Если уже сейчас он чувствует себя таким морально убитым, то что будет дальше?! Видения Криса совершенно отличались от тех, что ему показывали другие духи, поэтому медиум не представлял, что они значили и какую реакцию от него ожидал призрак.
Всеми силами Хуан старался ободрить себя, ведь впереди был целый день, требующий сил: занятия, помощь Лу в деле с ограблением (несмотря на слова Ифаня, Тао всё равно хотел помочь Ханю) и новый сон от Криса.
Прихватив с собой на учебу одну из книг бабушки, в которой описывался обряд призыва духов, медиум покинул квартиру.
Поскольку сессия была всё ближе, Хуану пришлось сосредоточиться на лекциях, отложив изучение обряда. Внимательно слушая лекторов, сосредоточенно конспектируя материал, Тао под конец учебного дня чудилось, что от напряжения у него из ушей вот-вот повалит пар. Но расслабляться было рано, потому что последней парой была физкультура и, к кипящей голове, добавилось ноющее после упражнений тело.
Стоя в душе, парень с довольным видом подставлял лицо теплым струям, полностью сосредоточившись на приятных ощущениях, не замечая, как на него поглядывают обычно игнорировавшие его однокурсники. Переговариваясь и шепчась между собой они, закончив со своими процедурами, направились к выходу. Оставаясь одним из последних, Тао выключил воду, стряхивая с волос капли воды. Проходящие мимо ребята внезапно ему подмигнули, заставив напрячься, но настороженность сменилась недоумением, когда один из них сказал: «Прикольное тату, Хуан, не думал, что ты этим интересуешься».
Оставшись стоять, удивлено глядя им в след, парень опустил взгляд, оглядывая себя с головы до ног. Он с роду никогда не делал тату, даже не задумывался об этом! Не заметив на себе ничего странного, Тао решил, что над ним в очередной раз глупо решили пошутить, и, насупившись, вышел в раздевалку, которую все успели покинуть, оставляя Хуана в одиночестве. Наскоро одевшись, Тао отправил Ханю смс, спрашивая, сможет ли он приехать к нему домой и если да, то в котором часу. Ответ пришел пару минут спустя, когда студент уже ехал домой, уткнувшийся в книгу бабушки, запоминая, что ему потребуется для призыва.
Выйдя из автобуса, Тао первым делом отправился в магазин покупать всё необходимое, с тоской думая, что в этом месяце опять придется затянуть пояс потуже. С трудом верилось, что Лу в итоге ему хоть сколько-нибудь заплатит за работу.
Сразу с порога Хуан взялся за приготовления. Раздвинул мебель в гостиной комнате, освобождая больше места. Расставил по кругу купленные свечи, связав их между собой красными и черными нитями, образовывая кольцо. На нити закрепил листки с заклинаниями, тщательно выписанные им чернилами.
Поскольку с приготовлениями удалось закончить заранее, в оставшееся время Тао сел за учебу.
Ближе к вечеру из прихожей послышался стрекот дверного звонка.
Распахнув дверь, медиум только усмехнулся, при виде вместо одного человека двух.
– Привет! Честно говоря, я даже не удивлен увидев вас вместе.
Хмурый Хань пожал плечами, пока Ифань протянул Хуану пакет. Растерянно заглянув в него, Тао непроизвольно громко сглотнул.
– Это что?
– Еда. Мы только с работы, да и ты видно нормально не ел. Поэтому раз уж вы все равно упрямитесь, желая вызвать дух этого парня, для начала лучше подкрепиться. Не хватало еще, чтобы этот парень вселился в ваши ослабленные тела.
Тао фыркнул от смеха, отходя в сторону.
– Не думаю, что у него хватит на такое силенок. Ладно, проходите. Я сейчас постараюсь на скорую руку приготовить хотя бы бутерброды.
Хуан поспешно направляется на кухню, под пристальным печальным взглядом Ифаня. Лу, разуваясь, не обращает на напарника внимания, а когда выпрямляется, Ву уже привычно сдержан, стягивая с плеч куртку.
*
Тао физически ощущает взгляд Ифаня. Он не помнит, как они разошлись накануне, и он оказался в своей квартире. Но он чувствует, что вчера их отношения изменились, при этом очень сильно. Присутствие Ву успокаивает и придает сил, а когда они пересекаются взглядами, внутри словно растекается теплая патока и тело переполняет эйфорией. Полицейский, кажется, только в эти моменты расслабляется, едва заметно улыбаясь, а в глазах вспыхивают теплые, полные нежности огоньки. Хуан ловит себя на мысли, что предпочел бы, что бы Хань не приходил, и они могли побыть вдвоем. Это становится почти физической необходимостью, но медиум старательно держит себя в руках, стремясь прогнать подобные желания, но в итоге делает поправку «отложить на потом», потому что сопротивляться этому, с каждым взглядом на Ву, хочется всё меньше.
Лу вручает Тао фото убитого парня, подписанное внизу. Студент потирает лоб, вспоминая недавно прочитанное в книге. Положив фото в центр круга из свечей, Хуан оглядывается в поисках спичек, но их нигде нет. Подозревая, что он мог выронить их по пороге домой или забыть в магазине, медиум мрачнеет, но сразу вспоминает о курящем Ву, мгновенно к нему разворачиваясь.
– Одолжишь зажигалку?
Погруженный в собственные мысли, Ифань дернулся от внезапного обращения, возвращаясь к реальности.
– Что?
– Зажигалка. Можешь дать мне её?
– Сейчас.
Полицейский запустил руку в карман, вынимая необходимое. Благодарно кивнув и улыбнувшись, Тао потянулся к протянутой ладони, забирая зажигалку.
Стоит Хуану дотронуться до чужой руки, как перед глазами всплыло не по годам серьезное лицо молодого человека. Несмотря на прекрасную и мягкую внешность, облик незнакомца заставлял цепенеть от страха, пробуждая какое-то слепое безудержное упрямство, выражавшееся в одной мысли: «Я никогда не пожалею об этом. Даже заплатив такую цену!». Между тем парень что-то произнес, но что именно Тао разобрать не смог, для него губы двигались беззвучно. Как только парень заканчивает говорить, Хуана захлестывает невыносимая боль, пропавшая так же внезапно, как появилась.
Взгляд стоявшего перед ним Ифаня полон шока. Опустив уже пустую руку, Ву, будто оглушенный, отошел в сторону, тяжело садясь на край дивана. Полицейский старался смотреть куда угодно, только не на медиума.
Хань, как и секунду назад, стоит у окна, с нескрываемым любопытством рассматривая круг из свечей, а значит видение длилось долю мгновения.
Хуан сжимает в ладони зажигалку, понимая, что ему нестерпимо хочется бросить всю эту затею и просто забраться на колени к Ифаню, прижавшись как можно ближе. А всё потому, что из-за увиденного, где-то глубоко внутри становится дико страшно, и объятия Ву кажутся единственным безопасным местом во вселенной, как Ноев ковчег во время великого потопа.
– Тебе нужно зажечь свечи.
Выходя из своего состояния задумчивости, Тао понимает, что полицейский обращается к нему, но при этом до сих пор не рискует смотреть ему в глаза. Сейчас спокойный и собранный Ву выглядит подавленным и уставшим, в некоторой мере даже измученным и отчего-то немного виноватым. Создается впечатление, что на его плечах лежит какой-то огромный неподъемный груз.
Медиум возвращается к свечам, зажигая их слегка дрожащими руками, начиная после этого читать заклятие призыва.
Совершая все действия, он чувствует себя отстраненным. Он практически не запоминает призыв духа и сам разговор с ним. Парень просто дублирует слова покойного, который признается, что во время драки смог сдернуть с грабителя маску и узнал в нем живущего неподалеку юношу, частенько заглядывавшего в их кафе. К сожалению ни имени, ни возраста, ни места жительства, умерший не знал. Тем не менее, он постарался, как можно более детально описать его внешность.
Цепко слушавший речь Тао Хань, быстро записывал всё себе в блокнот.
Закончив говорить, призрак растворился в воздухе. Осев на пол, Хуан потер внезапно взмокший лоб.
– Всё. Он ушел.
Лу благодарно улыбнулся, заталкивая записную книжку в собственный рюкзак, а у медиума после такой беседы голова шла кругом, потому что оказывается призыв забирает раз в десять больше сил, чем просто разговор с пришедшим духом.
– Оставь его, не видишь ему плохо из-за твоей дурацкой идеи.
У Тао нет сил обернуться и посмотреть на Ифаня, говорившего с такой ненавистью к Ханю, что Лу невольно сжался. Хуан хотел заступиться за парня, но просто не нашелся что сказать, потому что его подняли на руки и отнесли в соседнюю комнату. Аккуратно уложив на кровать.
Выпрямившись, Ву вновь отвернулся, не смотря на медиума заговорив:
– Прости. Я наведу порядок, а ты отдыхай.
– Ты не обязан.
– Считай это небольшой компенсацией за затраченные силы.
Так и не посмотрев на медиума, Ву вышел из комнаты. Хуана знобило, и во всем теле была ломота. Проворочавшись несколько минут, Тао все-таки смог уснуть.
*
Картины сменяли одна другую неимоверно быстро, точно мелькавшие кадры кинофильма.
Бескрайние зеленые холмы и стоявший на одном из них человек с длинными черными волосами в светлой мантии. Маленький Тао бежал к нему, задыхаясь от безудержного восторга и радости. В следующий миг человек на холме обернулся, улыбнувшись. Медиум не без труда узнал в его чертах Ифаня. Хуан по-детски счастливо засмеялся, хлопая в ладоши.
В следующем кадре Тао был старше, он с интересом смотрел на меч в ножнах, закрепленных на поясе Ифаня. Мальчишка пытался дотронуться до него, но старший отрицательно качал головой.
После медиум видел, как они лежали на холме о чем-то разговаривая, Тао перевернулся на бок, придвигаясь ближе к Ифаню, принявшемуся ласково перебирать пряди его волос.
Во всех отрывках они были вдвоем то разговаривая, то просто обнимая друг друга. Хуан понимал, что время было разное, потому что он становился старше. Если вначале он глядел на старшего снизу вверх, в итоге он был вровень с Ву. При этом сам Ифань ничуть не менялся, только глаза становились серьезней и мудрее.
Идиллия оборвалась совершенно внезапно. Когда заслышав чужие шаги они, привычно болтавшие на лугу, поднялись на встречу приближавшимся. Ифань пытался задвинуть Тао себе за спину, но парень только сжал чужую руку, вставая рядом со старшим.
Их было около десяти. Облаченных в белоснежные мантии до земли. На поясе у каждого был огромный меч. Впереди них стоял парень, которого Тао увидел, дотронувшись до Ву. Он оглядывал стоявшую перед ним пару спокойно и холодно, что-то у них спрашивая.
Ответ Ифаня и Тао был коротким, но явно не устроившим пришедших. Помрачнев, парень опустил руку, указывая на землю.
Ифань опустился первым, но держал голову высоко. Не раздумывая, Тао встал на колени рядом с ним, беря старшего за руку, переплетая пальцы. Ву сжал их в ответ. Парень перед ними от подобного жеста стал намного мрачней.
Дальше все было смазанным, потому что двое из пришедших прошли им за спины вынимая мечи. Хуан чувствовал только рывок, но не смог понять, что произошло. Его дернули за руку? В следующий миг солнечные лучи сверкнули на лезвии двух мечей, а тело пронзила неистовая боль. Ифань как можно крепче сжал его пальцы. Никто из них не посмел вскрикнуть, принимая свое наказание.
Рухнув на траву, медиум закусил губу, тяжело и сбивчиво дыша. В глазах все плыло, рядом слышался странный хлопающий звук, но Тао смотрел лишь на Ву, лежавшего рядом и так же глядевшего на него. На всё ещё сцепленные пальцы между их телами стекала кровь.
После этого, всё оборвалось, сменяясь непроглядной темнотой.
*
Когда медиум приходит в себя за окном сгущается вечерний сумрак. В квартире кроме него никого нет, зато везде идеальный порядок, а на плите готовый ужин. Выбивается из всего этого только зажигалка оставшаяся лежать в кухне на подоконнике и несколько окурков в мусорном ведре. Подойдя к окну, Тао прикрыл глаза, представляя, как ранее здесь стоял Ифань, привычно нервно куривший и напряженно встревоженный. Хуан был уверен, что Ву переживает за него, хотя причин этого объяснить не мог.
Сев за стол, Тао задумчиво постукивал пальцами по столу. Он не сделал ничего дурного, но почему-то чувствовал себя виноватым перед Ифанем. Ему неимоверно хотелось вновь увидеть полицейского, словно между ними существовала незримая цепь, притягивающая Хуана к Ву.
Погруженный в мысли, студент не заметил, как за противоположной стороной стола появился Крис. Опустив голову поверх сложенных рук, он задумчиво рассматривал парня.
Заметив, наконец, духа, Тао удивленно приподнял брови. Обычно он всегда чувствовал появление призрака, но не в этот раз. Легко улыбнувшись, Крис выпрямился:
– Привет.
– Привет.
Впервые Хуан чувствовал смущение и неловкость, находясь вместе с призраком. Взглянув в сторону зажигалки, которую медиум переложил на стол возле себя, дух нахмурился. Заметив это, Тао виновато поджал губы, словно он изменил Крису, хотя вряд ли так можно было сказать об их отношениях. Не став комментировать увиденное, призрак спросил:
– Готов к следующей истории?
– Пожалуй. Хотя я всё ещё не понимаю, что они значат. Может покажешь все сразу?
– Я опасаюсь, что это может тебе навредить. Поэтому и показываю их поочередно.
Раздумывая над словами духа, Тао коснулся пальцами зажигалки Ифаня, неспешно её поглаживая. Такое простое действие успокаивало и помогало собраться с мыслями.
Встав из-за стола, Хуан решительно взглянул на Криса.
– Тогда закончим с этим поскорее.
Призрак грустно улыбнулся.
– Так не терпится избавиться от меня?
– Что? Нет! Как ты мог так подумать!
– Прости, прости. Я понимаю, просто вырвалось.
Не желая продолжать неприятный разговор, насупившись, Тао вернулся в спальню. Раздраженно стянув с себя футболку, Хуан прошел к шкафу, вынимая из него пижаму.
Коря себя за свои слова, Крис вошел следом, желая ещё раз извиниться. Увидев стоявшего к нему спиной Тао, призрак встал на месте, как вкопанный. Вид проступавшего на спине парня черного рисунка вызывал на лице духа суверенный ужас, ведь он был наполовину завершен.
Подойдя ближе к медиуму, Крис тихо произнес:
– Тао. Знаешь. На самом деле я влюблен в тебя с того дня, как мы встретились в доме твоей бабушки.
Замерев, дыша через раз, Хуан неуверенно обернулся.
– Крис. Мне жаль. Я тоже люблю тебя, но… это странно, пожалуй. Сейчас я больше люблю Ифаня. Хотя абсолютно ничего о нем не знаю.
Крис хмыкнул, склонив голову, опустив взгляд в пол.
– Я понимаю. Просто хочу, чтобы ты знал о моих чувствах.
– Хорошо.
Неуверенно кивнув, Тао надел пижаму и забрался в кровать. Сев рядом с ним, Крис окинул его печальным взглядом. Хуан нервно сжимал край одеяла и был полностью зажатым. Чтобы его немного ободрить дух вымученно улыбнулся.
– Я хочу тебя попросить кое о чем, Тао. Отпускай потерянное, какой бы сильной не была боль от утраты. Двигайся вперед, несмотря на сожаления. Тот, кто сделает всё для твоего счастья, будет счастлив, зная, что ты не опускаешь руки двигаясь дальше. Мы платим большую цену за простые вещи, но оно стоит этого. Всегда.
Договорив, Крис дотронулся до лица озадаченного студента, призывая его закрыть глаза. Опустив веки, Тао всё ещё пытался осмыслить сказанное, но его губ привычно коснулось покалывающее чувство и сознание буквально вырвало из тела, дернув за грань.
*
Смуглая кожа и пленительно подведенные темные глаза, пухлые губы и дорогие одежды, подчёркивающие великолепную фигуру. Он не зря считался одним из красивейших актеров Константинополя, а может и всей Византии. Вся знать желала увидеть его в своей постели. Мужчины и женщины пожирали его взглядами всякий раз, стоило ему оказаться перед ними. Но он лишь насмешливо улыбался, когда ему обещали драгоценности и всевозможные дары за одну совместную ночь. Он был ниже их по рангу, но все знали, что этот драгоценный камень был неприкосновенен, являясь фаворитом одного из принцев, а потому их желание проучить зарвавшегося парня было неисполнимо. Принц, восьмой в очереди на престол, был ласков лишь со своим любовником, с остальными он мог быть крайне жесток, поэтому любого, кто рискнул бы причинить вред ему или его возлюбленному ожидала жестокая кара. Лишь император и наследные принцы могли хоть как-то повлиять на него.
Откинувшись на шелковые простыни, актер томно улыбнулся, поглаживая покрытую испариной грудь принца.
– Не желаете ли немного вина, мой принц? Или принести вам фруктов?
Облизнувшись, мужчина сильнее прижал к себе засмеявшегося парня.
– Я бы лучше съел тебя.
Поцеловав губы любовника, актер провел носом вдоль шеи, целуя чувствительное место за ушком.
– Мой принц слишком ненасытный.
– Имею право. Стоит урвать больше, пока есть возможность.
Став серьезней, актер отстранился, заглядывая в глаза принца.
– Вас что-то гложет?
– Я разговаривал с императором, он хочет женить меня на дочери какого-то посла.
Распахнув глаза, актер сел на постели.
– Нас хотят разлучить?
Оглядывая нагого любовника, принц улыбнулся, садясь следом, притягивая актера к себе и страстно целуя. Прижимаясь ближе к мужчине, парень томно простонал. Оторвавшись от сладких губ, принц усмехнулся.
– Не тревожься так. Разумеется, я отказался от этого предложения.
Актер грустно улыбнулся, опуская голову на крепкое плечо.
– Я понимаю, что они ждут от вас наследника, а я его дать вам не могу.
– Даже если я женюсь на ком-то, я пересплю со своей женой лишь однажды, чтобы она зачла. А лучше отдам кому-нибудь другому, чтобы не разбивать твое сердце. Ты же знаешь, что моя душа и тело принадлежат только тебе, – опустив руку на спину актера, принц провел пальцами по темному рисунку, – Это доказательство того, что мы предначертаны друг другу. В этом мире мне не нужен никто кроме тебя.
Смягчившись, актер вновь приник к губам принца, надавливая ему на плечи, укладывая обратно на кровать и седлая его бедра. Усмехнувшись в поцелуй, мужчина огладил ягодицы любовника, сильнее прижимая его к себе, теряя голову от близости, полностью отдаваясь страсти.
*
Спускаясь по мраморной лестнице в сад, актер счастливо улыбался. Всякий раз после встреч с возлюбленным ему казалось, что он мог оторваться от земли и воспарить. Пусть окружающие считали это лишь интрижкой, которая рано или поздно сойдет на нет, мужчина и юноша знали, что их чувства намного сильнее.
Присев в тени персикового дерева, актер прислонился к теплой коре, прикрыв глаза. Они обещали встретиться здесь после того, как принц вернется от императора, пожелавшего возобновить прежний разговор. И хотя юношу тревожили беседы о свадьбе его возлюбленного, он верил ему слепо и предано.
Тихий шорох поблизости заставил актера распахнуть глаза и вскочить на ноги, но с тем, чтобы заметить чужое присутствие он опоздал. Тонкое лезвие ножа быстро скользнуло по его животу. Упав на колени, юноша застонал от боли. Сверху послышался холодный голос:
– Теперь ты не будешь мешать планам императора, щенок. Не волнуйся, ты умрешь быстро. Яд сделает свое дело.
Завалившись на бок, актер прикрыл глаза, безуспешно зажимая рану руками. Умирая, он с мукой думал не о своей прервавшейся жизни, а о той боли, что придется вынести его возлюбленному после его утраты.
*
Поправляя лямку рюкзака по пути в университет, Тао с тоской думает, не будет ли жестоко попросить Криса прекратить показывать ему эти сны-видения. Впереди ещё четыре истории, но он уже не хочет их видеть. Проснувшись утром в слезах, он ещё долго приходил в себя, в итоге взяв себя в руки только после порции успокоительного.
Наверное, глупо впадать в истерику из-за сновидения, но Тао кажется, что он сам чувствует эту опьяняющую любовь к принцу и тоску от разлуки, когда его убивают. Хуан не готов переживать это снова и снова, пусть и не на самом деле. Эти видения с каждым разом будто убивают его в реальности. Если бы было возможно, он действительно предпочел отказаться от просмотра этих историй, но он обещал Крису помочь ему покинуть этот мир, а значит придется терпеть до конца.
Хотя у сегодняшнего сна было ещё одно странное последствие. Проснувшись, Тао неистово хотел увидеть Ифаня. Как потерявшийся в пустыне жаждет испить воды, так и он нуждался в том, чтобы оказаться рядом с полицейским. Были ли у Ву хоть немного схожие эмоции?
Тао настолько одурманен мыслями о Ифане, что весь день проводит как в забытье, а покидая здание университета, вместо того, чтобы идти домой, бредет в совершенно неизвестном направлении, сжимая в кармане прихваченную из дому зажигалку. Его не останавливает даже начавшийся дождь. Он упрямо приходит в незнакомый двор и остается в нем стоять. Разум твердит ему, что стоит идти домой или хотя бы укрыться от пронизывающих капель, но Хуан отмахивается от благоразумия ведомый чем-то сродни инстинкту. Медиум просто знает, что он должен быть здесь, потому что у него мало времени перед чем-то неизбежным.
Прохожие, пробегая под зонтами, с опаской поглядывают на стоявшего под ливнем парня, а Тао просто сжимает в одной руке лямку рюкзака, а во второй зажигалку и ждет неизвестно чего.
Это похоже на безумие – не двигаясь насквозь промокать под дождем на протяжении нескольких часов, пока блеклый из-за туч дневной свет не темнеет, перетекая в сумерки.
Медиум улыбается, чувствуя облегчение, когда во двор на полной скорости въезжает знакомое авто, потому что парня уже потряхивает от холода. Едва остановившись, Ифань поспешно выходит из машины, в мгновение ока оказываясь перед Тао, точно на рефлексах стягивая собственную куртку и накидывая её Хуану на плечи. Только после этого он приходит в себя, глядя на кутающегося в его одежду студента. Да и Тао отпускает при появлении причины его странного состояния.
– П-привет!
Медиум нервно улыбается, а полицейский кажется готов закатить глаза и выругаться, но вместо этого тяжело вздыхает, как родитель заставший очередную шалость своего ребёнка.
– Привет. Ты в курсе, что у тебя губы посинели? Сколько ты здесь стоишь?
– Не знаю. Пару часов.
Ифань бегло скользит по лицу Тао, но чтобы не молчать, спрашивает первое, что приходит в голову:
– И зачем ты пришел? Тот дух вернулся?
Понимая абсурдность своего положение, Хуан тихо шмыгает носом, а затем вытаскивает из кармана зажигалку.
– Он не приходил. Просто ты забыл это у меня.
Осторожно забрав зажигалку, Ву вздыхает:
– Это просто дешевка. Я могу купить другую. Идем, тебе нужно согреться.
Развернувшись, полицейский направляется к ближайшему подъезду, а медиум спешит следом, чувствуя себя как счастливый щенок, что бежит за хозяином.
Едва переступив порог, Ифань отправляет Тао в душ, вручая чистые вещи, а затем идет на кухню, разогревать ужин себе и внезапному гостю.
Отогревшись в ванной, Хуан вскоре присоединяется к хозяину квартиры. Ву хмыкает и улыбается, видя, что его вещи медиуму великоваты, а после ставит перед парнем рюмку коньяка.
– Выпей. Не хватало, чтобы ты простыл или подхватил пневмонию.
Сев за стол, медиум выпивает спиртное, морщась от горечи во рту. Ифань заботливо ставит перед ним тарелку с ужином и только после этого садиться есть сам. Поглядывая на полицейского, Тао крайне медленно ест. Под конец, не желая уходить, он тихо спрашивает:
– Могу я переночевать у тебя? Уже поздно, а добираться далеко.
Ву молчит около минуты, а затем, так же неуверенно, еле слышно отвечает:
– Хорошо. Я постелю тебе в гостиной, если ты не против?
– Конечно. Спасибо.
После ужина Тао в качестве благодарности вызывается вымыть посуду. Полицейский уходит расстилать постель. Намывая тарелки и палочки, Хуан думает, что даже сейчас Ифань старается его избегать, хотя заметно, что его тянет к медиуму ничуть не меньше.
Когда студент выключает воду и оборачивается, Ву стоит позади, наблюдая за гостем. Кивая в сторону комнаты, полицейский сдержанно бросает:
– Пойдем. Всё готово.
Понурив голову, Тао плетется следом за Ифанем, искренне не понимая такую отстраненность. Хуан послушно ложится на застеленный диван, желая полицейскому доброй ночи, получая такое же пожелание в ответ. Как только гаснет свет, медиум думает, что вся его жизнь постоянно вертится вокруг ночей, духов и потустороннего мира. Живет ли он своей собственной жизнью? Скорее нет. Привычка постоянно помогать духам сделала его безотказным для живых. Днем он ходит в университет, пытаясь быть как все, но это у него не выходит. Каждый его день принадлежит другим либо является нелепой иллюзией.
Мысли привычно перетекают одна в другую. Желания спать совершенно нет. Тао хочется встать и пробраться в комнату Ифаня, он уверен, что только рядом с полицейским сможет спокойно уснуть, но судя по отстраненности Ву, его не обрадует такое навязчивое поведение.
Сложно сказать, сколько времени Хуан ворочается: то ли пару минут, то ли пару часов. Услышав в стороне шорох, Тао старательно притворяется спящим, в темноте наблюдая как Ифань, выйдя из спальни, проходит на кухню, откуда вскоре слышится тихий щелчок открытого окна и вскоре веет прохладой. Хуан лежит ещё какое-то время, но признавая, что все усилия заснуть тщетны, следует за Ву, останавливаясь в дверях.
Ифань стоит к нему боком, куря возле окна, прислонившись бедром к подоконнику.
– Не спиться?
Тао задерживает дыхание, потому что вот так, в темноте, слушая голос Ифаня ему кажется, что это Крис обращается к нему, а не Ву. От этого по коже бегут мурашки. Неуверенно делая шаг вперед, Хуан старается избавиться от своего наваждения, но его голос всё равно звучит взволнованно и напугано.
– Как и тебе. Ты много куришь?
Ифань затягивается, отводя взгляд от силуэта в темноте в сторону окна, и медленно выдыхает, выпуская дым.
– Только последнее время. Говорят, это успокаивает нервы. Хотя стоило бы бросить…
Медиум делает ещё один нервный шаг, потому что человек перед ним манит его, а разум вновь затягивает странной поволокой.
– Это из-за проблем на работе?
Ву нервно втягивает воздух и резко тушит сигарету в пепельнице.
– К несчастью дело совершенно не в работе.
Еще один шаг, после которого Хуану не без труда удается заставить себя остановиться. На таком расстоянии Тао видит блестящие в темноте глаза полицейского и грустную улыбку. Медиум не уверен, что Ву поймет, но все-таки расстроенно произносит:
– У меня сопротивляться этому не получается, а тебе? Ты чувствуешь это?
Тао слышит тихий смешок и видит, как Ифань сжимает руку в кулак.
– Это сложно, но я ещё пытаюсь.
Напрягаясь всем телом, Хуан еле слышно выдыхает:
– А стоит ли?
Медиум, как в самом себе, чувствует внутреннюю борьбу Ву, который старается держаться, но скользит по самому краю, потому что сопротивляться их влечению непросто сложно, а практически невозможно.
Чувствуя разочарование, Тао готов развернуться и уйти, но вместо этого делает ещё один шаг вперед, который становится фатальным для терпения Ифаня. Всего один рывок, чтобы почувствовать чужие объятия и губы.
В головах парней не единой мысли. Хаотичное движение до спальни. Разбросанные вещи. И желание впитать в себя как можно больше от каждого прикосновения. Тао дышит часто и сбивчиво, его накрывает с головой от остроты ощущений. Ему кажется, что он родился на свет только для того, чтобы встретить Ифаня, чтобы быть с ним и от осознания того, что они вместе его захлестывает эмоциями до выступающих на глазах слёз. Ву сцеловывает соленые капли, шепча что-то нежное и успокаивающее, двигаясь осторожно, чтобы даже случайно не причинить любимому вред. Вокруг все кружится в сумасшедшем хороводе, а Хуана настолько заполняет любовь и счастье, что достигая апогея чувств и наслаждения, медиуму как наяву чудятся расправленные за спиной крылья. Все проблемы, переживания, напасти исчезают без следа, потому что если Ифань будет рядом с ним, его не испугает даже смерть.
*
Крис стоит у стены, расстроенно глядя на спящую на кровати пару. Голова Тао лежит на плече Ифаня, а сам медиум обнимает Ву за грудь. Призрак выглядит потерянным и уже с полчаса не двигается с одного места. Он должен закончить начатое, пока рисунок на обнаженной спине Хуана не проступил окончательно, но Крис опаздывает и это худшее, что может быть. Как бы дух не хотел ускорять ход событий, из-за того, что Тао с Ифанем вместе, ему придется быстрее открыть медиуму истории. Показать всё сразу призрак не рискнет, ведь это разобьет парню сердце, но медлить больше нельзя. Сегодня он покажет Хуану две истории, оставив самые тяжелые напоследок. Может быть, это действительно сработает, и он сумеет спасти Тао жизнь.
