Текст книги "Звезда для демона (СИ)"

Автор книги: Мадам Энтропия

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

– Я…не…не скучаю, – она закусывает щеку.

Пайнс закусывает щеку, понимая, что лжет – и, судя по пресловутой усмешке Билла, весьма неумело. В последнее время Падающая Звезда, кажется, действительно слишком часто вспоминает о своей семье, вспоминает обо всем…и чувство непреодолимой тоски с каждым днем – если подобное понятие вообще можно было использовать в измерении, где почти ничего не меняется и ход времени теряется – накатывает с новой силой. Возможно, благодаря всем этим острым, раздирающим душераздирающим эмоциям и воспоминаниям ее и мучают кошмары.

Впрочем, она замирает, сцепляет зубы. Мэйбл старается убедить себя, свой внутренний голос – вовсе она не видит плохих снов…

Может, только иногда.

Совсем-совсем редко.

– Действительно? – Сайфер усмехается, когда Звездочка прикрывает глаза, все еще судорожно цепляясь за отворот чужой рубашки, утыкается в чужую шею, старается не дрожать – то ли от холода, который наступил с новой силой, то ли от чего-то еще. – Тогда, быть может, Комета позволит уничтожить все ее воспоминания?

– Что? – Падающая Звезда сильнее сжимает его ладонь. В первые мгновения кажется, будто она ослышалась, будто ей показалось, будто это игра ее воображения. Однако затем ничего не происходит. Вообще. Билл не опровергает свои слова, не усмехается и не заявляет, что это шутка. И девчонка рвано выдыхает, опаляя шею и даже, кажется, не догадывалась, что просто сводит демона разума с ума. В голове между тем крутится всего лишь одна, но весьма ясная мысль – она не может забыть брата и свою семью. Не может просто…просто выкинуть из своей жизни всех близких людей. – Нет…не…нужно. Я…я не могу, – не хочу.

Это неправильно.

Она жмурится, вздрагивает, когда демон выпрямляется;

– Что же, полагаю, Звездочку стоит проводить обратно, пока она не влипла в очередную историю.

Пайнс правда хотела возразить, хотела заявить, что она вовсе не попадет больше ни в какую историю, однако в тот момент все же промолчала. Отчасти из-за того, что понимала – вредный треугольник прав. Отчасти из-за того, что тогда не было абсолютно никакого желания спорить.

Сайфер только осклабился, уверенно направившись по коридору. И маленькая Звездочка послушно направилась за ним, все еще не отнимая руки, цепляясь за ладонь демона. Вокруг было все так же темно и страшно, и отставать от треугольника не было никакого желания.

Билл хмыкнул, когда его пламя разошлось по всему коридору, прогоняя темноту и согревая девчонку. Та заоглядывалась, рассматривая окружение, а потом пробормотала, что здесь всё-таки красиво.

Демону нужно было согласие Падающей Звезды, чтобы стереть ей память, благодаря все той же проклятой связи. И треугольник прекрасно знал, что когда-нибудь Комета откажется от мешков с костями, которых она называла семьей.

Быть может пройдет еще сотня, тысяча лет, но маленькая Звездочка будет окончательно принадлежать ему.

Комментарий к 8

Лунатизм… Просмотрела несколько непроверенных источников на эту тему, так что могут быть ошибки в деталях. Прошу прощения, если заметите слишком уж грубые ошибки!

========== 9 ==========

Падающая Звезда поежилась и завернула за угол, поспешив по очередному мрачному и темному коридору. Между тем ужасный, неестественный холод охватывал ее снова и снова, добираясь до, кажется, каждой косточки, заставляя мурашки проходиться по коже. Однако маленькая Звездочка не замедлилась ни на секунду. Потому что она слишком хорошо слышала как где-то в глубине бесконечных лабиринтов слышится отчетливое рычание. Чувство преследования сильнее отдалось в грудной клетке.

Странные алые огоньки – единственные обитатели этого места – испуганно дрожали, отчего отсветы на стенах танцевали. Эти огоньки носились по предоставленному пространству, а затем прижимались к самому потолку. Их свет становился совсем-совсем мерклым – словно неважным – однако Звездочка все равно могла разглядеть окружающее ее пространство. Впрочем, смысла в этом свете было крайне и крайне мало: девочка в любом случае не знала дорогу, не знала, где именно сейчас находится и насколько большим может оказаться этот…лабиринт. Она не знала даже то, что поможет ей покинуть его и вернуться обратно. Пайнс просто двигалась вперед – практически вслепую.

Что же, это несомненно было самое жуткое и…страшное измерение, которое Звездочка когда-либо видела. Оно представляло из себя бесконечную вереницу разнообразных коридоров, которые не были похожи друг на друга от слова совсем, но заблудиться в которых оказалось проще простого.

Сейчас Падающая Звезда шагала по огромному коридору, со сводчатыми потолками, из-за которых девочка чувствовала себя еще более маленькой и беззащитной. Однако, это вовсе не означало, что стоит ей свернуть, и она не кажется в узком пространстве, в котором будет даже тяжело дышать. И все же эта дорога казалась ей знакомой, словно она уж здесь проходила. Притом не один раз. Падающая Звезда прикрыла глаза, ощущая, что руки трясутся – то ли от холода, то ли от напряжения. Неужели она ходит кругами?

Внезапно рев существа послышался совсем близко. Девочка вздрогнула и сорвалась с места – на этот раз рычание и звук, словно кто-то быстро бежал по каменному полу, раздался совсем близко. Летающие огоньки пугливо прижались к потолку.

Свет, исходящий от алых огоньков, замельтешил перед глазами. Звездочка к тому моменту бежала так быстро, как только могла, попутно обвиняя саму себя, собственную глупость и любопытство. Угораздило же ее пробраться в библиотеку Билла, обнаружить там тот том, тяжелый и ветхий с виду.

Единственная книга, находящаяся в окружении совершенно незнакомых языков (иной раз похожих на случайные геометрические фигуры), но написанная на знакомом английском, привлекла внимание Звездочки. Она показалась чем-то…настолько привычным во всей библиотеке демона, что девчонка не могла не открыть этот том. И это сыграло против нее. Интересно, в какой раз? Мэйбл обнаружила там столько различных ритуалов призыва существ и описаний порталов (с множеством различных заметок о том, что в измерениях, в которые они ведут, путешественника ждут приключения – к тому же идеальный, ровный почерк, которым заметки были написаны, оказался знакомым).

Для одного из этих порталов – удивительно! – почти ничего не требовалось. Сложно отрицать, что любопытство просто не позволило игнорировать эти записи и даже не попробовать выполнить описанные в них инструкции. Оттого указанные в книге знаки оказались начерчены, а странные слова, похожие на те, какими призывался демон разума, произнесены.

Падающая Звезда прикрыла глаза и тяжело задышала. В тот момент она очень хорошо осознавала глупость своего поступка: отправиться черт знает куда, даже не представляя, как вернуться обратно. А между тем вернуться нужно было как можно скорее – желательно, до того, как один вредный треугольник заметит ее отсутствие. Мэйбл совершенно не хотелось причинять кому-то дискомфорт, заставлять беспокоиться и тем более просить о помощи. Она убеждала себя, что может и сама выбраться из этой переделки. Здесь должен быть выход. Ведь должен же быть, да?

Огоньки начали гаснуть, пожалуй, слишком внезапно. Они протяжно и жалобно пищали, пропадая один за другим, погружая помещение в темноту. Это заставляло Пайнс волноваться все сильнее. Остаться в полной темноте, тем более наедине с невидимым, совсем-совсем не выдуманным монстром, чудилось чем-то жутким. К тому же сердце сжималось каждый раз, когда огоньки пищали. Казалось, им было больно и очень плохо. Падающая Звезда сцепила зубы. Ей самой было противно от осознания того, что она ничем не может им помочь.

Между тем каждый вздох обжигал горло, и девочка чувствовала, что не может бежать еще быстрее. А монстр, которого было отлично слышно, оказывался все ближе. Он определенно оказался хорошо осведомлен о присутствии здесь Звездочки и преследовал ее целенаправленно. К тому же монстр явно был настроен крайне недружелюбно: его грозный рык давал это понять.

Падающая Звезда замешкалась из-за непредвиденных обстоятельствах. Из-за того, что кто-то невидимый словно ударил ее по голове, отчего перед глазами затанцевали искорки, и боль мгновенно врезалась в сознание. Звездочка, внезапно ощутившая ужасную слабость, остановилась, оперевшись спиной о холодную стену и хватаясь за голову. Все неожиданно закружилось, и девчонка едва не потеряла равновесие. Мэйбл потерялась в пространстве, оттого только спустя несколько долгих мгновений разглядела появившуюся фигуру сквозь творившееся вокруг безумие – пляску потухающих огоньков и предупреждающий рык монстра.

Огромное существо, которое Пайнс смогла сравнить только с мужикотаврами из Гравити Фолз, заметило ее и довольно зарычало. Мэйбл подумалось, что это чудовище слишком сильно отличается от вышеназванных обитателей Гравити Фолз: оно намного больше и…явно агрессивнее. Сознание помутилось, но Падающая Звезда все равно уверилась, что это создание – минотавр. Или какое-то подобие оного. И его рога тем временем засветились заметно ярче, отчего боль стала в несколько раз острее. Неужели это создание как-то влияло на нее самочувствие?

В любом случае, чудовище бросилось на нее. Мэйбл слишком четко осознала, что ей нужно было бежать. Притом прямо сейчас. Однако подобное оказалось не такой простой задачей: голова кружилось, затухающие огоньки пронзительно пищали, устраивая пляски перед глазами, и Комете казалось, что стоит только отойти от стены, как она тут же упадет. К тому же ноги словно вросли в пол, и перестали ощущаться. Сердце пропустило удар, а девчонке впала в ступор. Ей осталось только бессильно наблюдать за тем, как монстр стремительно приближается, как рычит, готовый убить ее на месте. А ещё за тем, как огоньки разлетаются в попытке спастись, но все равно неизбежно тухнут, а помещение стремительно погружается в темноту. Противную, липкую, скользкую темноту.

Всего пара мгновений, несколько последних вздохов, и Звездочка станет только воспоминанием.

Существо оказалось близко, почти впритык, когда знак на руке заколол. Создание, вероятно, готово было вот-вот разорвать девочку на части, когда ее вдруг окружило знакомое голубое пламя, стеной поднявшееся на несколько метров, развеявшее темноту и отделившее маленькую Звездочку от чудовища.

Она осознала это почти сразу, хотя на разум опустился густой туман. Девчонка судорожно втянула воздух, вздрогнула скорее от неожиданности.

Монстр успел затормозить прямо перед кромкой взбушевавшегося огня. Он издал звук, похожий на испуганный скулеж, но пытаться преодолеть препятствие не стал. Сквозь пламя Падающая Звезда видела очертания монстра, оказавшегося выше ее как минимум в два раза. Его жуткий образ четко отпечатался в сознании, обещая в скором времени стать частью какого-нибудь ночного кошмара, в котором монстр таки доберется до нее. Тем временем существо слишком уж громко взревело, его рога перестали светиться, но ощутимая слабость и головная боль так и не прошли. А затем чудовище медленно, словно нехотя, отдалилось, мотая головой и оглядываясь. Оно было готово в случае чего снова напасть.

– Глупая девчонка! – Комета отчетливо услышала голос Билла, а затем почувствовала, как демон грубо схватил ее за руку, притягивая к себе. Перед глазами все плыло, а из-за беснующегося пламени, кольцом окружившего их, не становилось лучше. Однако страх отчего-то сразу же пропал. Даже тяжелое дыхание монстра, раздававшиеся по всему коридору, внезапно перестало пугать, да и вообще потерялись где-то на фоне. Мэйбл неосознанно вцепилась в лацкан чужого пиджака, будто опасалась, что треугольник может исчезнуть. – Разве я не говорил Звездочке, чтобы она даже не думала трогать мои артефакты, не думала гулять там, где я ей не позволил? – Сайфер был зол, как никогда. – Глупой девчонке очень повезло, что она не наткнулась на еще более опасные книги, – почти прошипел он.

Треугольник был не просто зол – он был вне себя от ярости. Комета едва не погибла из-за собственной глупости, едва не оказалась жертвой жалкого монстра. Демон едва вернул контроль над собственным пламенем, готовым вот-вот уничтожить здесь все. Билл сцепил зубы – он уже несколько свыкся с мыслью, что судьба Падающей Звезды волновала его.

Между тем Комете действительно отчасти повезло, что она нашла именно этот том: в своей библиотеке

Сайфер коллекционировал книги, способные убить на месте любого мешка с костями (и не только), который начинал читать их. Помимо этого, в его библиотеке существовали книги, сводящие с ума людишек, вынуждающие их терять любую связь с реальностью, терять память. И Биллу было небезразлично, что маленькая глупая Звездочка могла бы не просто наткнуться на них, но и прочесть – в конце концов, некоторые тома имели свойство показывать тот язык, на котором говорит жертва.

Сайфер только цокнул, когда, стоило жалкому монстру прорычать, Падающая Звезда вздрогнула, утыкаясь ему в грудь и дрожа. Но отчего-то

треугольник прижал девочку к себе сильнее. Ему хватило всего одного взгляда на существо, чтобы оно, издавая звуки, похожие на скулеж, тут же удалилось, окончательно скрывшись в коридорах. Билл сцепил зубы. Ему хотелось уничтожить это существо, уничтожить все это карликовое измерение, которое вообще-то не раз устраивало ему интереснейшие шоу. И все из-за того что Звездочка, сующая свой нос куда не следует, едва не погибла.

– Билл?.. – голова раскалывалась, и ощущение реальности приходило медленно. К тому же Мэйбл едва могла расслышать слова треугольника из-за шума в ушах. Впрочем, ее не пугала злость Сайфера: демон умудрялся успокаивать девочку даже будучи в ярости, умудрялся отвлекать от раскалывающейся головы и неприятных воспоминаний.

В тот момент сознание грозилось вот-вот ее предательски покинуть, но маленькая Звездочка все еще хваталась за него. Впрочем, из-за бардака, творившегося в разуме, становилось только хуже. Девочку разрывали отголоски страха, злость на саму себя и различные непонятные чувства, похожие на эйфорию, появляющиеся всякий раз, стоило вредному треугольнику оказаться где-нибудь поблизости.

– Полагаю, кроме меня выходки маленькой Звездочки больше никто не сможет вытерпеть, – цокнул Билл. Он на самом деле не отличался терпением, но отчего-то до сих пор не убил Падающую Звезду.

Мэйбл успела только выдохнуть прежде, легкие достаточно знакомо сдавило, а отчего сделать вдох стало невозможным. Комета зажмурилась, сцепляя зубы и крепче цепляясь за демона. Мимолетное чувство страха. Телепортация, казавшаяся привычной, перенеслась болезненнее.

– Впрочем, мне определенно следовало не вмешиваться в ситуацию и посмотреть на то, как девчонку убьют. В конце концов, это, как минимум, оказалось бы интересным зрелищем, – первое, что Пайнс услышала. По спине пробежались приятные мурашки. Падающая Звезда приоткрыла глаза и судорожно сжала лацкан его пиджака. Чувство острой вины шарахнуло по голове слишком сильно и неожиданно.

Зрение, как, впрочем, и какая-либо ориентация в пространстве вернулись далеко не сразу. На ум пришла внезапная мысль – треугольник несколько раз говорил, что состояние напрямую влияет на успешность перемещения. Что же, ее состояние явно оставляло желать лучшего, оттого, вероятно, в тот момент девочка удерживалась на ногах только потому что демон разума не позволял ей упасть, поддерживая – и это вводило в краску. Девочка попыталась придти в себя, заоглядывалась по сторонам, стараясь рассмотреть хоть что-то или, на крайний случай, понять, где они оказались. Однако цветные пятна и очертания каких-то предметов не собирались проясняться.

Мэйбл судорожно вдохнула и закусила щеку, а затем все-таки предприняла попытку отстраниться, однако ее не отпустили. Сайфер раздраженно цокнул над ее ухом.

– Глупая девчонка! – снова прошипел демон разума, опирая голову о макушку маленькой Звездочки. Впрочем, откровенный, не завуалированный гнев в его голосе не собирался утихать. Билл действительно ощущал что-то, похожее на беспокойство, когда проклятый знак снова и снова обжигался, а маленькая Звездочка не обнаружилась там, где ей полагалось быть, не получалось. Это злило, буквально приводило в ярость. – Падающей Звезде очень повезло, что ее не успели растерзать и оставить после себя только жалкий ободок, а только оглушили.

– Я… Я не хотела, то есть… То есть… – Мэйбл зажмурилась и закусила щеку. Несмотря на то, что эффект от телепортации постепенно прошел, и Комета осознала, что они находятся в ее же комнате, на голову все еще давило, а странная слабость не позволяла до конца сосредоточиться на своих мыслях и сказать хоть что-то осознанное. Кажется, именно это состояние демон и предполагал, когда сказал, что ее оглушили. Оглушило то жуткое существо. – Я…я просто хотела, мне было любопытно, я не подумала… Я не подумала, что…

– Весьма ожидаемо, что Звездочка не подумала, – съязвил Билл. В тот момент он прекрасно знал, что Падающей Звезде плохо, что он может помочь, но нарочно этого не делает. Хочет преподать урок. Впрочем, он догадывается, что никакие уроки Звездочка не усвоит – любопытство глупой девчонки не дает ей здраво оценивать опасности. Комета никогда не думает прежде, чем ринуться в авантюру, а потому заставляет Сайфера иной раз беспокоиться о себе. – Иногда я начинаю сомневаться, что Комета вообще в состоянии думать. – язвительно замечает демон. Он сцепляет зубы, не может перестать злиться. А потом все-таки поддается собственной слабости, покровительственно касаясь губами ее лба. Все же он действительно волновался.

– И…извини, – тихо произносит Звездочка, кое-как сосредотачиваясь на размышлениях. Вообще-то она хочет сказать очень-очень многое. Девочка хочет сказать, что умеет думать и что она вовсе не глупая и не любопытная. Однако в тот момент не может произнести и слова – слишком остро чувствует свою вину перед треугольником. К тому же Мэйбл вдруг осознает: Билл отчасти прав. Или прав вообще во всем. – Я…я и правда больше не буду… – обещает она. – Просто я…я нашла ту книгу, и там был тот ритуал, и…

Билл хмыкает. Он уже знает о какой именно книге идет речь. Сей том Сайфер обнаружил в раскрытом виде в комнате Кометы, в окружении ее скучных приключенческих романов и примитивных учебников (многочисленые ошибки в которых Звездочке приходилось объяснять) – там, где подобным книгам не было места.

Эта книга, созданная самим демоном, была шуткой, развлечением на тот случай, если становилось совсем скучно. Пособие по тому, как перенестись в другие измерения, вызвать существ, приготовить яд, да и вообще много чего создать. И предназначался этот том для тех редких мешков с костями – в основном, более одаренным, по сравнению с остальными, излишне самонадеянным и самоуверенным, ждущим острых ощущений от своей жизни – которые заинтересовывали Билла, над которыми было бы интересно подшутить. Достаточно зрелищно, подкинув книгу людишкам, наблюдать за тем, как эти самые людишки убивают себя, следуя простым инструкциям.

Сайфер сцепил зубы. Впрочем, подобное пособие уж точно не должна была попасть в руки одной конкретной искательнице приключений. Что же, в этом плане демон просчитался.

– И Звездочка решила, что следовать инструкциям, написанным в незнакомой книге, отличная идея, – прошипел демон.

Звездочка упрямо покачала головой, отстраняясь. У нее перед глазами все плыло, и она сумела сделать несколько шагов назад, спотыкаясь обо что-то и падая на собственную кровать. Слова демона перестают быть различимыми – появляется ощущение, будто они с Биллом не в одном помещении, а в разных реальностях. От этого легкие сжимает тоска. По спине проходится холод, девочка ежится, едва хватается за ускользающее сознание.

– Я не…не думала, что… – Пайнс окончательно теряется. Мыслей слишком много, эмоций – тоже. А голову все еще сдавливает боль. Девчонка пытается придти в себя, но, кажется, ей достаточно всего мгновения, чтобы потеряться. – Что она может оказаться…опасной…

Голова раскалывается, а перед глазами появляются искорки. То ли из-за из-за того, что ее оглушили, то ли из-за самого Сайфера, чей неподвижный силуэт расплывался. Перед глазами вообще все плывет, и девчонка жмурится, чувствует слабость и ужасную, почти невыносимую вину. И особенно острой эта эмоция становится в момент, когда, в конце концов, раздаются шаги демона. Он, вероятно, приближается.

Вредный треугольник что-то раздраженно комментирует, но Мэйбл не слышит ни слова – шум в ушах стремительно нарастает. Ей внезапно начинает казаться, словно она погрузилась под воду: все звуки в одно мгновение становятся слишком тихими и медленными, не важными. Между тем по спине пробежались мурашки – тело охватывает невыносимый холод. Звездочка сцепляет закусывает щеку до крови: она едва хватается за собственное сознание, едва удерживается в вертикальном положении. Комета пыталась держаться и быть сильной, но, казалось, одна лишняя секунда, и она все-таки провалится в темноту.

И Пайнс все равно считает, что в тот конкретный момент ее самочувствие ничего не значит. Она понимала свою вину перед Биллом – подобное намного важнее того, что ей холодно и страшно: намного важнее того, что голова раскалывается, а руки, кажется, трясутся. В конце концов, именно она совершила глупость, решила, что сможет ненадолго улизнуть из Страхомиды, и никто ничего не заметит. К тому же Падающая Звезда была уверена, что справится со всеми возможными опасностями. Это она поступила неправильно, очень-очень глупо. И если бы демон нашел девчонку чуть-чуть позже, она уже давно была бы мертва.

– Я…я никогда не… то есть… – Комета пытается ответить на очередной комментарий Сайфера. Это получается крайне плохо. Она отвлекается на случайные, так же не имеющие никакого значения мысли, и практически сразу напрочь теряется в них. – Со мной…со мной все хорошо, – лжет девчонка, едва осознавая, что демон опускается на кровать рядом с ней, оказывается близко. От этого к общей гамме чувств неизменно добавляется нечто теплое и успокаивающее.

Билл закатывает глаза, достаточно грубо стискивает ее линию челюсти, вынуждая девчонку смотреть на себя. Ну как смотреть – перед глазами маленькой Звездочки плавают те же цветные пятна, которые никак не могут собраться во что-то более-менее понятное или осмысленное. Они не превращались в какой-то конкретный образ.

– Глупая девчонка, – повторяет вредный треугольник. Его голос едва доносится сквозь противный гул. Однако Мэйбл отчетливо понимает, что Билл все еще зол.

– Я вовсе не…не глупая, – пробормотала Пайнс, едва собираясь с оставшимися силами. Впрочем, они предательски покидают ее, и вина тут же дает о себе знать с новой силой. Слезы обжигают щеки против воли, и девочка вздрагивает.

Демон цокнул, однако отпустил Комету, позволяя ей опустить голову и всхлипнуть. А затем, сцепив зубы, притянул девчонку к себе, вновь прикоснувшись губами к ее лбу. Между тем скучные шары, которые девочка называет звездами, поднимаются к потолку, а вокруг вспыхивает его пламя, теснящееся к стенам, призванное согреть глупую Падающую Звезду. Пальцы Сайфера путаются в каштановых прядках на затылке, стабилизируя ее состояние. Голубые искорки, запутавшиеся в них, кажутся незаметными в царящей полутьме. Треугольник хмыкает: Звездочка, и без того достаточно беззащитное создание, в тот момент кажется невероятно слабой.

Демон уничтожал одно измерение за другим из чистой прихоти, превращал в пепел своих союзников просто потому те ему надоедали, а свернуть беззащитной Звездочке ее шею, всего одним движением, не получалось. Что-то, скрывавшиеся у него внутри, под слоем мяса и ребер, просто не позволяло ему это сделать. Совершенно непонятное, ненужное чувство. Мешки с костями называли это привязанностью, Сайфер – зависимостью. Впрочем, это нечто все равно чем-то отличалось от зависимости.

Пайнс поежилась, а затем обняла треугольника в ответ. Ей действительно стало немного лучше, однако руки отчего-то затряслись еще сильнее, и девочка зажмурилась, утыкаясь в перекате чужого плеча. Проклятый гул в ушах нарастал все сильнее, и слова, ощущение реальности кое-как доносится до сознания, норовят вот-вот ускользнуть в никуда.

– Действительно, – цокает треугольник. На этот раз его голос звучит наигранно спокойно. – Если маленькая Звездочка еще раз попробует совершить подобную глупость, ее придется привязать, – последнее звучит самую капельку угрожающе, и Мэйбл отчего-то сразу понимает, что вредный треугольник не шутит. Девчонка, впрочем, не может сказать точно, когда именно начала разбираться в том, шутит Билл или нет. – Или, скажем, поместить ее в шар с фантазиями. Там, где она уж точно не сможет совершить глупостей.

– Я и не собираюсь совершать глупости, – пробормотала Пайнс. Она отстранилась, в безуспешной попытке оказаться внушительнее. Мир тем временем стал немного яснее и четче. – А в том…том шаре тоже можно совершить много глупостей, – нерешительно добавила Падающая Звезда, закусывая щеку. Она нахмурилась, когда Сайфер снисходительно хмыкнул.

Мысли запутались внезапно – стоило только взглянуть Сайферу в глаза. Странная слабость, напавшая на нее, позволила рассмотреть лицо треугольника, едва ощущая неловкость и знакомое смущение. Между тем, совсем другие чувства стали острее. А все из-за бушующих алых огоньков в его глазах, постепенно успокаивающихся и растворяющихся в золоте, но все ещё заметных. Перед ее взглядом в очередной раз прошлись искорки – Мэйбл наткнулась на тонкие губы. Сердце застучало несколько быстрее – особенно, когда демон разума ухмыльнулся.

Этот вредный летающий начос прекрасно знал о ее чувствах и, кажется, сознательно искушал. Падающая Звезда кое-как отвела взгляд. Щеки покраснели против воли, предательски выдавая все эмоции. В голове тем временем носилось то, какой это все-таки злобный, вредный, противный треугольник. Она даже думать не хотела, почему демон, один только его вид, вызывал такие яркие ощущения в грудной клетке. И почему Комете так нравилось все это – от дурацких усмешек Билла, до совершенно невероятных историй, которые он рассказывал. Его голос, даже снисходительный тон, необыкновенные музыкальные пальцы, облаченные в глупые, совершенно ненужные перчатки, эта странная любовь и невероятный талант к музыке. А еще чертики, пляшущие где-то в золоте его глаз, в том омуте из настоящего безумия. Подобное сводило с ума, доводило едва ли не до дрожи, необычно сильного желания быть рядом, оказываться как можно ближе.

Мэйбл вряд ли признается себе, что ей действительно нравится испытывать странное смущение, неловкость, нравится чувствовать всю ту бурю эмоций. Ей нравится цепляться за руки треугольника, обнимать его, касаться холодных тонких губ. Соверши что-то подобное любое другое существо, и демон тут же превратил бы его в пепел. Вот только Билл не мог бы точно сказать, почему из раза в раз позволял маленькой Звездочке безнаказанно совершать все эти действия.

Девчонка закусила щеку. Вспыхнувшее желание поцеловать Билла прямо сейчас, заставило фейерверки снова появиться перед глазами, щеки обжечься, а взгляд опуститься. Впрочем, от бушевавших внутри эмоций, желание сделать задуманное становилось только сильнее. Падающая Звезда едва пыталась сопротивляться, однако слабость после встречи с монстром давала о себе знать. На подобной почве чувства давно победили любой здравый смысл. Впрочем, кому он вообще нужен, здравый смысл?

– Звездочка не собирается совершать глупости? – снисходительно поинтересовался демон. Мэйбл зажмурилась, теряя последние мысли. Хотелось, чтобы вредный начос хотя бы на секунду перестал язвить. – Неужели Звездочки могут прожить без глупостей?

Падающая Звезда сама не до конца поняла, как и когда схватилась за лацкан чужого пиджака, притягивая раздражающего, вредного до зубного скрежета Сайфера к себе, неуверенно касаясь его губ.

Мэйбл зажмурилась, а сердце застучало чуть быстрее. Мгновенно забылись все обстоятельства, все его угрозы, слова и злость перестали иметь всякое значение. Эйфория, заставляющая забыть обо всем подряд, сосредоточиться только на демоне, скользнуть к его волосам, запутаться пальцами в золотистые мягкие волосы, едва не сойти с ума от ощущения чужого дыхания. Особенно в тот момент, когда вредный треугольник как всегда лениво ответил на этот поцелуй.

От Билла веет прохладой. Он не человек, у него даже сердце бьется неохотно и слишком ровно, не ускоряясь и не замедляясь, а эта форма – всего лишь фарс, созданный самим демоном по его же желанию. И все равно Звездочка может поклясться, что мгновенно согревается, а головная боль стремительно исчезает, стоит ему оказаться настолько близко.

Она отстраняется, а затем поддается и тут же целует демона в щеку, прикрывая глаза и вызывая у того усмешку. Девчонка прячет лицо в перекате чужого плеча, задерживает дыхание, осознавая, что только что натворила. По коже проходятся знакомые мурашки. Становится то ли слишком холодно, то ли слишком жарко.

В любом случае, Звездочка осознает, что оказалась в тишине: слишком приятной, словно укрывающей мягким одеялом – прерывать ее не было никакого желания. Секунды тем временем неохотно переходят в минуты – к тому же Сайфер мягко проводит рукой по ее голове, словно нарочно еще погружая в сон. Момент хочется продолжить до бесконечности.

– Извини, – тихо бормочет Пайнс, наконец решаясь прервать молчание. Сознание предательски покидает ее, но чувство вины заставляет признать собственную ошибку. И произнести это вслух. – Спасибо, что спас. – Сайфер в ответ только цокает.

Девчонка медленно отпускает сознание и проваливается в на удивление спокойный сон. Билл хмыкает: Падающая Звезда только сильнее цепляется за него, бормоча что-то сквозь пелену сновидения и улыбаясь. Она умеет раздражать, как никто другой, а иной раз вообще приводит в бешенство, совершая глупейшие ошибки. Иногда маленькая Звездочка и вовсе заставляет демона терять над собой контроль. Вот только он, кажется, все равно не позволит никому ей навредить.