Текст книги "Молчаливый страж (СИ)"

Автор книги: ЛуКа

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Так и случилось, он первым и последним увидел, как из ее глаз, после рождения двойняшек, уходит жизнь. Тогда ей оставалось недолго. Рэнвольд сидел рядом, держа любимую супругу за руку, Майяр плакал, двойняшек положили в колыбель, а Намария подозвала Кольса к себе и поцеловала в лоб, шепча слова прощания:

– Теперь ты будешь защищать их, сын мой. Не позволяй никому и ничему встать меж вами – вы равны. Я ухожу к светлым богам и буду приглядывать за моими мальчиками, – ее взгляд увлажнился.

– Ма…матушка, не уходи к богам, останься… – он впервые обратился к ней так, голос его дрожал, а перед глазами стояла влажная пелена из горячих слез.

Намария улыбнулась ему полной счастья улыбкой и замерла. Ее сердце не билось.

Глава 3

Из дома ведьмы принц вышел полный задумчивости. Уже давно он не вспоминал о своем прошлом, но почему-то стоило ему приехать в эту деревню, увидеть деву-воительницу, в голове стали всплывать давно забытые образы.

Ведьма так и не вышла к нему, но он и не нуждался в этом. Рассказ Фреира был правдив, что уже давало ему какое-то представление о том, кем могла быть девушка. Либо очень сильный маг у которого имеется в наличии редкое оружие, либо… что совсем невероятно, одарённая самими светлыми богами.

«Сражалась она умело, возможно встань я с ней на поле боя, была бы ничья… кто знает. Но ее внешний вид, одна кольчуга и больше ничего, почему она была босая, и откуда в ее глазах эта пустота?» – он сел на криво сколоченную из старых досок лавку и поднял взгляд к небу «Во что же вы вздумали играть?» – мысленно обратился к богам, но ответом ему был лишь порыв ветра, заставивший кроны деревьев шуметь, медленно раскачиваясь.

– Вашество, еще не ушли? – ведьма выглянула из окошка, отдернув ситцевую занавеску.

– Как видишь нет, – строже чем хотел ответил он, эта бабка начинала раздражать его своей свободной манерой говорить с ним, как с обычным человеком.

– Приходите завтра, а лучше послезавтра. Авось наша дева очнется, но не берусь утверждать, дабы не вызвать у вас опосля гнев, – она улыбнулась показав кривые, желтые зубы.

– Приду, но не один, а со своими солдатами, – он хищно оскалился, так что ведьма вздрогнула. – Пусть починят тебе тут все, даже сидеть толком не на чем. Ведьма, а не потрудилась для себя ничего добротного сотворить, – он встал с лавки и ушел.

Бабушка смотрела ему в след, а сама довольно ухмылялась:

– Иди-иди, демон. Нечего ко мне сюда тьму привлекать, итак с ней повенчан. Дом мой ему видите ли не понравился, – закрыла окно и нервно задернула занавеску, так что та затрещала.

– Фреир! – окликнула внука, мальчик тут же вышел из комнаты и шикнул на нее.

– Чего ты кричишь, разбудишь ведь Ее, – он недовольно насупился.

– Завтра от этого темного принца придут солдаты, будут здесь все чинить, может даже убирать. Так что следи за ними в оба глаза, и чтоб к деве в спаленку не заходили.

– А ты куда пойдешь? Как же это я не пущу самих принцев, если они захотят? – удивился Ир.

– Затем! Травы лечебные кончились, по утру уйду и к ночи вернусь.

Так оно и случилось, стоило Иру проснуться, а на дворе уже кто-то шумел и переругивался, стучали молотки, орудовали топором. Мальчик встал с лавки которую ночью поставил у кровати девы и подошел к окну. Как бабушка и сказала, принц привел с собой солдат, но его самого было не видать. На кровати позади послышалось шуршание и Ир успел заметить, как девушка пошевелилась приоткрыв рот.

Налив в деревянную миску воды, он поднес ее к пересохшим губам девы: по ее подбородку тут же стекла жидкость, она сделала несколько глотков, но так и не проснулась. Померяв пульс на ее запястье, Ир нахмурил светлые брови и поправил сползшее с женского тела покрывало. Бабушка ее обмыла, но одеть бедняжку в ночную сорочку – сил не хватило, «Видать потому и просила, чтоб не отходил от нее, мало ли, что этим принцам взбредет в головы» в дверь дома постучали.

Ир на цыпочках вышел из комнаты, одевая на ходу рубаху – на пороге стоял принц Майяр. Его овальное лицо лучилось довольной улыбкой, на щеках горел румянец, а от усердной работы коса русых волос растрепалась, в ней даже застряла солома.

– Доброе утро юноша, твоя почтенная бабушка дома? Хотел, чтоб оценила, как заново крышу перестелили, – Майяр был сама вежливость.

Ир от удивления выбежал на крыльцо и замер, глазея на все вокруг: оказалось, что обновили не только верхушку дома, но и забор. На лавке сидел Кольс, беззаботно жуя бутерброд.

– Так что же ты молчишь парень, долго моему брату ждать ответа на поставленный вопрос, – сурово проговорил старший принц, глядя на него своими разноцветными глазами. От этого взгляда, Иру стало не по себе, но вспомнив что деву ни на минуту нельзя оставлять одну, попятился к двери.

– Бабушки нет, она ушла по делам, вернется поздно, можете не ждать, – он поклонился Майяру, при этом избегая смотреть в глаза Кольса.

– Значит дева-воительница уже очнулась? – в голосе Майяра слышалась надежда и он сделал шаг к Иру.

– Нет, нет ваше высочество, она еще крепко спит.

– Как печально, мне не терпится узнать, что же с ней произошло.

– Успеешь, тебе еще с делами главы разбираться. Поучился укладывать солому на крыше, теперь займись главным, остальное солдаты, да мастера сделают, – напомнил ему Кольс, он доел бутерброд и стряхнул крошки с ладоней на землю. – А ты малой, налей-ка мне чайку, нехорошо есть в сухомятку, – он встал с лавки, возвысившись над мальчиком как скала, Иру ничего не оставалось делать, как пропустить его внутрь.

Майяр ускакал на коне обратно в деревню.

Налив в чайник воды и поставив на печь, Ир захотел поесть, живот заурчал, заставив принца усмехнуться:

– Завтракай, а я твою гостью проведаю, – он двинулся к комнате.

– Так господин, она ведь спит… – спохватился мальчик.

– Вот и хорошо.

Девушка действительно крепко спала, ее грудь под простыней медленно вздымалась, а с лица исчезла вчерашняя бледность, под глазами пропали круги.

«Значит сегодня или завтра она может проснуться…» – Кольс погладил ее по холодным волосам и поднес пряди к губам – пахло цветами. «Почему-то ее руками никто не додумался заняться» – коснулся тонких пальцев и еще раз осмотрел их.

– Вы что-то ищите? – шепотом спросил Ир.

– Нет, но раз ты здесь, то принеси миску с теплой водой и губку, негоже девушке лежать с грязными руками, – показал мальчишке ее длинные ногти и тот кивнул, понимая правоту принца. Через некоторое время, он вернулся со всем необходимым.

– Там… чайник нагрелся, я вам заварил, поэтому давайте лучше я займусь ее руками…

– Ничего, не люблю пить слишком горячий чай, поэтому пока все сделаю – он успеет остыть, – Кольс собственноручно отмыл каждый палец, вычистил всю землю с запекшейся кровью из-под ногтей. В какой-то момент девушка сжала его руку, но по-прежнему не проснулась. От живого прикосновения, сердце в груди Кольса забилось чаще, да так, что он не сразу понял, о чем его просит Фреир.

– Вашество, отдайте таз с водой, а то еще прольете на себя, – таз и губка были отданы, а он любовался чистыми женскими ручками без единой мозоли.

«Как же при таких руках, она так умело владела мечом?» – но оставаться дольше рядом со спящей он не мог, поэтому вернулся к работе во дворе.

Кольс не стеснялся того, что делали простые люди, будь то починка забора или сколотить из досок новую, удобную лавку. Окружающие только диву давались, какой старший принц оказывается рукастый – и топором орудует, и молот крепко держит, гвоздь к гвоздю, все спорится в его руках.

К вечеру народ разошелся на заслуженный отдых. Больше в дом ведьмы никто не заходил, а Ир не мог дождаться возвращения бабушки. Слишком неспокойно ему было без нее.

Когда из-за облака выглянула белоснежная, как кружево, луна, ведьма вернулась домой.

За плечами она несла два больших холщовых мешка из которых торчали травы. Сгрузив свою ношу в сенях, она с облегчением вздохнула и прошла в кухню. На столе стояло ведро со свежей колодезной водой, которую Ир недавно принес, и старушка с жадностью выпила две чашки.

– Она так и не проснулась… – Фреир топтался рядом с комнатой девы, пока бабушка утирала губы полотенцем и снимала плащ.

– Сейчас гляну на нее, а ты пока, оттащи мешки в баню, сил моих больше нет. Устала, – она прошла в комнату к больной. – Ну что, красота наша, как ты здесь? – коснулась ее лба, меряя температуру. – Все в порядке, отдыхай сколько надо, тебя никто не посмеет тревожить. Знаю, знаю, ты очень устала, – приговаривала, гладя девушку по волосам, на тумбочке лежал костяной гребень.

«А мальчишка времени даром не терял, ну да пусть поухаживает за ней, раз так приглянулась».

Помывшись в бане, ведьма поужинала разогретыми Иром щами и ушла спать, а мальчик снова вернулся в комнату к деве. Взявшись за гребень, продолжил расчесывать ее длинные волосы.

– Так на чем я остановился? – спросил он у спящей, словно она могла его слышать. – Ах да, и поскакал принц на встречу приключениям. В пути его ждали опасные горные и речные переправы, он ночевал под ночным небом, слушая завывание волков, удил рыбу и охотился. Его сапоги износились, на одежде была заплатка на заплатке, но он продолжил свой путь, потому что впереди его ждала прекрасная принцесса… – до прихода бабушки, он рассказывал деве все сказки, которые помнил сам, надеясь, что даже во сне, она услышит его голос и, быть может, проснется.

Глубокой ночью, задремав на лавке, Ир вздрогнул и очнулся.

Из маленького окошка, на пол и кровать падал лунный свет. Длинные женские пальцы заплетали черные волосы в косы, простыня съехала вниз, обнажив покрытую золотой чешуей грудь. Черные с живым блеском глаза смотрели на Ира.

– Ты проснулась? Есть не хочешь?

Она отрицательно покачала головой и провела пальцами по животу, ран не было, только гладкая кожа. Сбросив простыню, дева медленно встала и, качнувшись, ухватилась за плечо бросившегося к ней Ира.

– Тебе еще рано вставать, ты слаба…

Дева не вняла его словам, продолжив двигаться вперед.

– Хочешь… погулять? – неуверенно спросил он.

Она согласно кивнула, но выходить в таком виде он ей не позволил и накинул на нее ночную сорочку. Светлая ткань, скрыла ее до пят.

Он вывел девушку из дома на задний двор. Здесь у бабушки был собственный сад и парочка теплиц. Пахло хвоей, от росы ноги быстро промокли, пока они медленно брели по тропинке, обходя кусты с крыжовником, яблони и вишни. Ночь, окутала их тела легкой дымкой тумана.

– Он вздумал поиграть с нами, чтоб мы плутали возле дома, – проговорил Ир, смотря внимательно под ноги, чтобы ни он, ни дева не наступили на что-нибудь.

Девушка сильнее сжала его руку и от этого прикосновения, Иру стало так хорошо и спокойно, будто его с ног до головы окунули во что-то мягкое и нежное, теплое и заботливое.

«Она не может быть злом, мое ведьмачье чутье ни разу меня не подводило» – они еще некоторое время погуляли, а затем вернулись в дом.

– Как же тебя зовут воительница? – спросил он, когда девушка легла в кровать и отодвинулась к стенке. Но она молчала, гладя пустое место рядом с собой.

Ир присел на краешек кровати, а затем и вовсе прилег рядом. Дева укрыла его простыней и закрыла глаза, через минуту она крепко спала, а в душе Ира появилось щемящее чувство тоски по матери, которую он никогда не знал.

Но здесь и сейчас, рядом с девой – старая рана начала заживать, а чувство одиночества забываться «Мама…»

***

Весея отошла от дома и тут же обернулась собой прежней – молодой.

В теле старухи, она чувствовала себя поистине старой: сразу начинало ломить спину, болели суставы, наваливался неспокойный сон, но так было необходимо. Для ее же собственной безопасности.

Из глубины леса, в ночном мраке было видно крохотное окошко их с Фреиром дома, и этот огонек, вселял в ведьму радость.

Весея появилась в этой деревне задолго до встречи с охотником, которого Ир считал отцом. Тогда она жила в молодом теле, шли годы, и она старилась вместе с местными жителями, но лишь для того, чтобы не вызвать пересуды и лишнее внимание. Во все времена ведьм недолюбливали и боялись, несмотря на то, что все равно продолжали ходить к ним за помощью в тех или иных делах.

Время от времени Весея возвращала себе прежний, молодой облик, и гуляла по ночам, наслаждаясь бурлящей в теле энергией. Хотелось бегать и танцевать. В такие ночи она зажигала костер у черного озера и подолгу сидела у него, всматриваясь в языки пламени, слушая треск веток. Тогда-то, она впервые увидела божественный лик на черной глади воды.

Это был светловолосый мужчина, настолько прекрасный в своем золотистом сиянии, что Весея чуть было не угодила лицом в воду, так захотелось коснуться его, ощутить под пальцами шелк длинных волос, чуть пухлые губы и гладкий прямоугольный подбородок. Светлый улыбнулся ей и заговорил. Голос его ласкал слух ведьмы, заставляя улыбнуться, он напоминал мелодичную игру на арфе и от того Весее пришлось плеснуть себе в лицо холодной воды чтобы услышать то, ради чего бог появился.

– Здравствуй ведьма, долгое время я наблюдал за тобой и убедился в том, что нет в твоем сердце тьмы, лишь свет. Поэтому выбрал тебя, дабы сделать своим проводником в мир людей. Много лет ты ходишь по земле в том или ином обличье, знаешь истории нашего мира, которые давно стали легендами. Но не все из них выдумка, есть и та, которая истинее всех истин. Я говорю о светлом страже, которого мы выбрали среди смертных и наделили силой дабы он или она боролись против врага, которого создали наши братья – темные боги. Имя тому врагу – Тьма.

– Мой Светлый господин – я знаю эти легенды, – Весея кивнула, продолжив внимательно слушать.

– Этот страж приходит в ваш мир тогда, когда тьмы становится так много, что мать-природа не выдерживает и угасает. Люди начинают страдать из-за гибели урожая и непогоды, болезни одолевают их тела, а затем приходит мучительная смерть. Тогда-то, светлый страж вступает в схватку с Тьмой и либо убивает ее, либо они погибают вместе. Так было всегда, круговороту этому нет конца.

– Жаль того воина, сражающегося за свет.

– Его или ее судьба печалят и нас, но есть еще шанс, освободить светлого стража. Готова ли ты к тому, что я прикажу тебе выполнять?

– Готова Светлый, – Весея ответила даже не задумываясь.

– Я рад, что не ошибся в тебе. Очень скоро придет лютая зима и к тебе на порог ступит мужчина. В руках у него будет теплиться невинная жизнь, позаботься о ней, пока что это все что я могу поведать тебе, – он в последний раз улыбнулся ей и растворился в воде, оставив после себя отражение луны.

Ведьма еще некоторое время посидела на берегу, вспоминая лик светлого бога, а затем потушила костер и ушла домой. Зима в том году наступила быстро и была настолько холодной, что жители даже собак запирали в сенях, потому как несколько околело.

Однажды поздно вечером в дверь дома постучали, и ведьма неторопливо открыла ее, впуская внутрь высокого мужчину в черном плаще. На руках его покоился сверток, который он вручил старухе.

– Помоги лекарка, нашел дите посреди леса, не знаю жив ли он, – в карих глазах путника плескалось беспокойство. Взяв сверток своими старческими руками, Весея положила его на стол и развернула. Перед ней лежал совсем крохотный мальчик, не больше двух месяцев. В центре его груди сверкала песчинка души, а вокруг головки легкое золотистое сияние, которое могла увидеть только она "Неужто это та самая жизнь, про которую мне поведал светлый".

С того дня, дитя и охотник остались у нее. Мужчина оказался наемником, выполнял различные заказы в столице, а потом подался в родные места. Спросить совета у бога, Весея не могла, озеро замерзло, а другой связи с ним она не знала, пока он не пришел к ней во сне.

Светлый сидел на краю ее кровати и качал деревянную колыбель с лежащим в ней малышом.

– Ты выполнила одно мое поручение и благодарность моя безмерна, – проговорил он, улыбаясь ей в тусклом свете единственно зажженной свечи.

Ведьма села в кровати в молодом облике, стыдно ей было перед светлым в виде старухи, но его это совсем не волновало. Он с нежностью смотрел на детское личико, мальчику исполнился год.

– Как нарекла его?

– Фреир.

– Хорошее имя. Береги его и дальше, учи ведьмовскому ремеслу, дабы вырос он таким же защитником, как и та которая родила его.

Девушка кивнула, наблюдая как светлый берет мальчика на руки и вдыхает его запах, а затем целует в лобик, на том месте засверкала золотая искорка.

– Дарую тебе Фреир, сын светлого стража, мое благословение. Да не осквернит твою душу тьма, – ребенок только причмокнул губками, но так и не проснулся.

Под утро, Весея подумала, что ей это все приснилось, и она не сразу поняла почему охотник с удивлением на нее смотрит. С ночи она так и не вернула облик старухи, стоя перед ним в истинном – молодом обличье. Жар опалил девичьи щеки, и она метнулась в свою комнату.

– Весея, не закрывайся от меня. Я давно знаю, какая ты на самом деле, видел на черном озере, когда купалась! – позвал ее Скади.

Ведьма потопталась на месте раздумывая над тем, что делать, но так ничего и не придумав, вышла к охотнику.

– Чего застеснялась ведьмочка? – ласково спросил он, беря ее за руку и целуя ее нежные пальцы.

С тех пор, жили они вместе как муж с женой, деревенским Весея рассказывала, что мол она внучка старой лекарки и та уехала к родне неизвестно на сколько. Люди ее даже зауважали, мол ведьма, но тоже лечит, да еще при муже с ребенком. Укрыть мальчика никак не удалось бы, а хотелось обычного женского счастья.

Так они и жили, о большем Весея и мечтать не могла, но только не дали ей боги своего ребенка родить. Как ни старались они со Скади, а не вышло.

– Видать ведьмовская доля – быть бездетной, – грустно вздыхала девушка, лежа с мужем в постели. Приникла она к его горячей груди, слушала как бьется родное сердце, чувствовала, как гладит он ее по обнаженной спине, целует в макушку – успокаивает.

– На все воля богов. Раз свели они нас вместе и сына подарили, то и грешно требовать большего, – проговорил Скади укладывая любимую на спину и нависая над ее по-прежнему желанным и молодым телом.

Весея улыбнулась, из глаз скользнули две слезинки. Она погладила мужа по небритой щеке и потянулась за поцелуем. Вкушая его губы и чувствуя, как распаляется в ней желание. Обведя мужские бедра ногами, она потянулась, выгибаясь от ласк мужа. Кончиком языка, он провел между ее грудей, сжал их ладонями и стал нежно покусывать то один сосок, то другой, пока внизу живота, Весея не ощутила тягучее желание. С каждой секундой оно становилось все болезненнее и Скади медленно вошел в нее, заставляя тяжело дышать и едва слышно стонать. В какой-то момент он покинул ее лоно, и она раздосадовано заелозила на простыне, прежде чем вскрикнуть от новой ласки, скользящего по ее женскому началу мужского языка. Ее бедра, которые он крепко держал руками, сжимая ягодицы задрожали, и она прижала ладонь ко рту чтобы не вскрикнуть от нахлынувшей на нее волны экстаза.

Муж усмехнулся, но не успел опомниться, как сама Весея опрокинула его на спину и устроилась сверху. Проведя по его мужскому естеству пальцами, а затем внутренней стороной своих бедер, пока полностью не села на него, заставив стонать уже Скади.

Гладя ее вздымающуюся грудь, мужчина стискивал зубы, рычал, откинувшись на разбросанные подушки, пока не кончил, яростно сжимая бедра Весеи. Чувствуя ее дыхание на своей шее. Девушка лежала на нем, отдыхая от этой быстрой скачки.

Они никогда не ругались, а просто жили и наслаждались жизнью, каждым днем их любви. После той ночи, когда светлый бог благословил Фреира, прошел год. Скади остался дома с Фреиром, муж как никто другой, понимал, что Весее необходимо уединение с природой, от того не лез в ее ведьмовские дела. Светлый бог появился в отражении черного озера, пока ведьма жгла ветки в костре.

– Весея, – позвал он.

– Да светлый, здесь я, – ведьма опустилась на колени у воды.

– Настанет день, когда мальчик спросит тебя, ты ли его настоящая мать, а ты не скрывай правду. Ответь ему как есть, потому что ложь он сразу распознает – дар у него такой. Он чувствует в людях тьму и свет, знает, когда ему врут, а когда говорят правду. Ты его воспитала, но душа его связана с истиной матерью.

– Но как же это, ведь как сын он мне стал. Вырастила, вынянчила, раз своих не могу иметь, – сдавленным голосом сказала девушка, на глаза навернулись горькие слезы. – Неужто заберут его у меня?

– Делай как я сказал, иначе жди беды, – его серебристые глаза строго на нее посмотрели. – Не тебе решать его судьбу.

Вскоре Фреир стал во всю ходить и лопотать что-то на своем детском языке, а в шесть лет он задал Весее тот самый вопрос, которого она боялась все это время.

– Ты моя настоящая мама?

Сердце гулко бьется в груди, к глазам подступили слезы и сдавленным голосом ведьма ответила:

– Я, а кто же еще. Я же тебя вырастила, выкормила, воспитала вместе с отцом твоим.

Мальчик нахмурился и спрыгнув с лавки отошел от нее, смотря широко раскрытыми глазами:

– Врешь ты все. Не мать ты мне, зачем говоришь неправду? – после чего сбежал от нее в лес.

А Весея залилась горькими слезами, небо заволокли предгрозовые тучи и вдалеке грянул гром, да так что все вокруг затряслось. Фреир вернулся только к ночи, когда Скади уже собрался идти на его поиски. Мальчик стоял на пороге, с волос капала вода, одежда насквозь промокшая.

Весея без промедления подхватила чадо на руки и отнесла в баню, усадила в лохань с теплой водой и пока купала, они молчали.

– Прости, что обидел тебя Весея, но и ты меня пойми. Я с детства знаю, что не ты моя настоящая мама, но заботишься обо мне, как если бы была ею. А сердцу не прикажешь, люблю я тебя, но ее люблю еще сильнее и по ней мое сердце тоскует.

Весея всхлипнула, утирая одной рукой слезы, а другой растирая мочалкой худые плечики мальчика.

– И какая же она, расскажи мне. Вдруг я ее когда-нибудь встречала?

Фреир задумался, поболтал ногами в воде, вспенив ее.

– Она… светится золотым сиянием, в ней много нежности, а в ее объятьях так тепло как не бывает даже у печи и в одеяле. Она как ветер, рядом, но всегда ускользает. А еще она очень сильная, но мы пока что не можем быть вместе. Иногда я вижу ее во снах…

– Отчего же? – "Ох светлые боги, чье же дите я пригрела на своей груди? Где же мать его?"

– Сам не знаю, но светлый бог сказал, что когда-нибудь мы с ней встретимся и я пойму, что это именно она – моя родная мамочка.

Однако Весея уже провинилась перед богом и за ложь, светлый наказал ее – забрав к себе Скади. Ушел любимый муж на охоту и не вернулся, все что осталось от него в доме – это плащ в котором он впервые появился перед ведьмой, да кинжал, отданный сыну.

Тогда-то, Весея вновь стала стариться, пока не вернулась в облик старухи. Не смогла она таить злобу на светлого бога, потому что именно он и подарил ей встречу с возлюбленным и дал возможность ощутить себя матерью с Фреиром. С тех пор, сердце ее не билось при виде светлого красавца как когда-то, она лишь молча слушала его указания, да делала то, что было велено.