Текст книги "Европейские каникулы (СИ)"
Автор книги: LuckyLuke
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)
Наутро я проснулся от стука в дверь. И это не сулило ничего хорошего: я умудрился проспать. Валерку это ничуть не удивило. Да, собственно, это не удивило бы никого, кто меня знает: я могу практически не спать сутками, но в самый ответственный момент непременно не услышу будильник или вообще забуду его завести. Не помню, что именно случилось в тот раз, но факт, что случилось. Валерка скомандовал поторопиться, а сам пошёл «смешаться с народом» – появляться на людях вместе мы всё равно не собирались.
Когда полчаса спустя я появился на пляже, гости уже были в полном сборе. Мне пришлось здороваться и обниматься со всеми Катькиными родственниками. Они знали меня в буквальном смысле этого слова с пелёнок, а Катеринина мама вообще была уверена, что у нас с её дочерью роман, и ей эта мысль, кажется, была симпатична. В общем-то, в какой-то мере она даже была права.
А потом всё было как в сказке. И это совсем не просто литературный оборот для прикраса. Когда у украшенного алтаря появился жених, все гости, как по волшебному заклинанию, замолчали. И всё же Катерина не пустила всё на самотёк и внесла свою, свойственную только ей нотку, в том числе и музыкальную… Никакого вальса Мендельсона на Катькиной свадьбе, конечно же, быть не могло – только Джо Дассен. Об этом она говорила едва ли не с начальной школы. И теперь, когда музыканты заиграли, я не мог не улыбаться: хоть в этом она настояла на своём.
Хотя, когда появилась Катерина, не осталось никаких сомнений, что заставить эту девушку делать то, что она на самом деле не хочет, не сможет даже сам чёрт. Широко улыбаясь, Катерина вышагивала босиком по песку в совершенно непривычном для невесты ярко-желтом сарафане и с такими же яркими цветами в волосах. Если бы не соответствующий событию букет в её руках, вряд ли кому-то пришла бы идея в голову, что эта похожая на школьницу девушка и есть невеста.
Пока шла достаточно скучная, но обязательная часть церемонии, как полагается, кто-то вздыхал, кто-то охал-ахал, кто-то прослезился. В общем, всё как у нормальных людей. Если не считать, что Катерина всю церемонию пританцовывала, по всей видимости, напевая про себя мелодии Джо Дассена, хотя музыканты уже давно молчали. Потом молодых начали поздравлять, и это длилось очень долго. Каждый присутствующий считал своим долгом не только поздравить новоиспечённую ячейку общества, но и рассказать им как минимум сто страниц из книги советов, как прожить счастливую жизнь вместе.
Пока гости нескончаемой вереницей подходили к молодожёнам, со мной заговорила мама Катерины и потащила за собой. Я сразу же заподозрил неладное. Конечно же, от родительницы моей подруги я ожидал чего угодно, но не этого. Хотя это и было очень логично. Недаром же говорят, что свадьба – это лучшее мероприятие для знакомств.
В общем, мне представили девушку, после чего мама Катерины тут же испарилась, по всей видимости, полагая, что дальше мы сами справимся… Если отвлечься от явного намёка, с которым нас знакомили, всё остальное не вызывало никаких нареканий. Девушка оказалась кузиной невесты, и, по её словам, мы уже встречались лет десять назад. Правда, я катастрофически не помнил этой встречи, что было и не удивительно – самой кузине на тот момент было лет девять, не больше. Представилась она Никой и настойчиво предупредила, что называть её нужно именно так, и ни в коем случае не Вероникой, хоть это имя и записано у неё в паспорте, но… Приблизительно в середине этого объяснения мой мозг выключился и перестал перерабатывать информацию. Я лишь вежливо кивал и улыбался.
Нику можно было даже назвать красивой, если бы не странная привычка моргать. Она делала это без остановки, каждую секунду. И от этого невозможно было отвлечься. Пока мы разговаривали – вернее, говорила в основном она, я только и делал, что смотрел, как она хлопала своими густо накрашенными ресницами. К тому же она действительно много говорила. Не прошло и десяти минут, как нас друг другу представили, а я уже знал всю её биографию и всех членов семьи, включая собаку и хомячков.
И это не была болтовня человека, который говорил много, потому что нервничал. Скорее, наоборот… Она вела себя очень раскованно, словно мы знакомы сто лет и один день, и говорила, говорила, говорила. Как водопад: задавала вопрос, сама на него отвечала и снова рассказывала. Признаться, до того момента мне не доводилось встречать таких болтливых людей. Из вежливости сначала я пытался как-то вести диалог, но, похоже, Нике это было не нужно, и скоро я просто сдался, и общение плавно перешло в монолог.
Я уже интенсивно подыскивал повод сбежать и спрятаться хотя бы на какое-то время, чтобы перевести дух, когда раздался спасительный голос.
– Мне нужно украсть у тебя этого молодого человека, – сообщила Катерина, и, не дожидаясь ответа, схватилась за рукав рубашки, и потащила меня за собой.
– Спасибо, – выдохнул я, когда мы оказались на безопасном расстоянии и можно было быть уверенным, что нас не слышат.
– Не стоит благодарностей, – Катерина расплылась в улыбке. – Я видела, как мама тебя к ней тащила, но раньше спасти тебя не могла.
– У тебя есть дела поважнее сегодня…
– Я тоже так думаю, – заявил непонятно откуда появившийся Валерка.
– И правда, – согласилась Катя и, вздохнув, добавила, обращаясь к Валерке: – Передаю тебе это чудо, следи за ним, а то опять куда-нибудь вляпается.
Развернувшись на каблучке неожиданно появившихся на ногах туфель, Катерина направилась к теперь уже мужу, оставив нас с Валеркой в толпе гостей.
– Нормально! Как будто за мной нужно следить, – пробубнил я себе под нос.
– Мм… Я тоже уже обдумывал план твоего спасения, но Катерина опередила меня. Ты выглядел очень потерянно.
Спорить я не стал. Да и что толку было спорить, если он был прав: я действительно не знал, как повежливее ретироваться, не обижая девушку. И, если бы меня не «спасли», я бы так и сидел там, слушая о блохах у собаки Лайки. Очень ценная информация, скажу я вам.
Празднование было чудесным. Не знаю, кто планировал эту свадьбу – уж точно не Катерина, но, несмотря на первое впечатление излишнего шика и гламура, всё было очень мило. Ближе к вечеру поставили огромный экран, и на нём показывали фотографии: большинство этих фотографий я, конечно же, видел, и не раз. Где-то на середине показа Катька разревелась, поддавшись общему настроению приятной тоски. И, честно говоря, на этот раз мне самому стало грустно. Видимо, это настроение было заразным…
Когда начало темнеть, зажглись разноцветные фонари, и музыканты начали играть более громкую и танцевальную музыку. Народ принял это предложение с благодарностью, и на танцполе появились первые парочки, вытанцовывающие под звуки вальса. Конечно же, и молодожёны тоже. Когда-то, в далёком детстве, Катерина упрашивала родителей отдать её на танцы, но те решили, что дочери лучше заниматься гимнастикой и музыкой. Это решение сердило не только её саму, но и меня – меня таскали через весь город, где мне приходилось танцевать с девочкой, которая мне совершенно не нравилась. Нет, с девочкой всё было в порядке, но танцевать хотелось с Катериной. Позже, перед выпускным в школе, Катька оттоптала мне все ноги, когда я пытался научить её танцевать вальс… Сейчас у неё это получалось отлично.
– В тебе сейчас просверлят дырку, – хмыкнул Валерка, ставя передо мной стакан с соком.
– Чего? – удивлённо переспросил я: всё моё внимание было сосредоточенно на танцующих, так что я даже не заметил, что он отходил.
– Да вон, твоя новая знакомая. Уставилась на тебя, не моргая. Хотя нет, моргая как раз.
Он говорил, как-то странно растягивая слова, при этом прищуриваясь, словно разглядывал Нику, которая на самом деле смотрела в нашу сторону. Правда, сам я это заметил только теперь.
– Если бы не нелепость ситуации, я бы мог решить, что ты ревнуешь, – сказал я, даже не думая.
Но Валерка ничего не ответил. Только едва заметно улыбнулся.
– Эм… Знаешь, – хорошо понимая, что играю с огнём, но ничего не в состоянии с собой поделать, я поднялся из-за стола, – мне что-то очень захотелось размять ноги. Пойду-ка я приглашу кого-нибудь на танец.
Валерка посмотрел на меня и удивлённо приподнял бровь, как будто не ожидал такого. Хотя я и сам не ожидал. Ведь знал, что дразнить его – опасное дело. Но я был бы не я, если бы не напрашивался на неприятности сам.
Конечно же, я пригласил на танец именно Нику. Мне даже в голову не пришло приглашать кого-то другого. Правда, она опять что-то болтала весь танец, но слушал я её вполуха: музыка была очень громкой, и было просто очень плохо слышно, что она говорит. Всё время танца Валерка сидел на месте и, кажется, даже не шевелился. Уж не выпускал нас из виду точно. И это по какой-то причине очень меня веселило.
Когда закончилась музыка, Ника сделала попытку увести меня с танцпола, но мне совершенно не этого хотелось, и потому я предложил потанцевать еще. Ника согласилась, мило улыбаясь, а вот Валерка улыбаться перестал…
После третьего танца я всё же решил, что достаточно подразнил дракона. Стоило нам вернуться к столикам, как Валерка тут же нарисовался и, улыбаясь так, что мурашки по спине пробежали, сообщил, что вынужден нарушить нашу идиллию.
– Очень срочное дело, – уверил он. – Просто неотложное.
И, схватив меня за запястье, потащил за собой… Я даже не пытался спрашивать, куда он меня тянет. Судя по тому, как он себя вёл, я действительно перегнул палку, но вся эта ситуация меня безумно веселила. То, что Валерка ревнивый, я уже давно знал, но обычно я не давал для этого поводов, и мы как-то обходились без сцен и скандалов. Хотя что-то мне подсказывало, что ни сцен, ни скандалов не будет. И я оказался прав.
Очутившись в каком-то тёмном коридоре, Валерка остановился, и я тут же оказался прижатым к шершавой стене. Прохладный камень чувствовался контрастно по сравнению с прогретым воздухом и горячим дыханием на щеке.
– У тебя есть выбор: быстро и прямо здесь или в номере, но совсем не так быстро.
– В номере, – не задумываясь, ответил я.
Валерка тут же развернулся и направился к бунгало, я – за ним, улыбаясь от уха до уха. Уже у домиков выяснилось, что Валерка оставил свой ключ у администратора, так что другого выбора у нас не было – только мой номер. Хотя он и выглядел после моих утренних сборов как после взрыва атомной бомбы.
Около бунгало было темно, поэтому попасть в замок карточкой получилось не с первого раза. Валерка стоял рядом и спокойно ждал, словно вообще был ни при чём. Правда, как только дверь за нами закрылась, он тут же схватил меня за ворот рубашки и притянул к себе так резко, что я едва удержал равновесие, чтобы не упасть. Поцелуй вышел странный, жёсткий, рваный, как будто Валерка несколько раз передумывал, а потом решался снова, но передумывал вовсе не из-за решительности… Его пальцы больно впивались в кожу на затылке, но от этого хотелось ускорить процесс только сильнее.
Схватившись за его рубашку, я стянул её, даже не расстёгивая. Моя упала на пол следом… Свет мы не включали: панорамные окна открывали слишком много для любопытных глаз. Поэтому до кровати добрались с трудом и с остановками, по пути сбивая лампу с прикроватной тумбы, гардеробную стоячую вешалку. Валерка умудрился даже врезаться в слишком низко висящую люстру. Разбираться, пережила ли она эту встречу, мы не стали.
На кровать я приземлился не очень мягко: Валерка просто толкнул меня, и я грохнулся плашмя на матрас. Кровать скрипнула под моим весом… В следующий момент мне пришлось схватиться за раму, иначе бы просто меня стянули с кровати вместе со штанами – Валерка даже не удосужился их до конца расстегнуть. Несмотря на его угрозу, что в номере спешить он не станет, сейчас он действовал на редкость торопливо.
По шороху я мог определить, что и штанам моим больше не валяться на полу сиротливо. Валерка навис надо мной, опершись руками так, что касался моих плеч. Я чувствовал его горячее дыхание и прекрасно знал этот момент: лишь одно мгновение, словно всё вокруг замирает перед рывком. Но… не в этот раз.
Прежде чем что-то успело произойти, раздался странный звук, неприятный скрежет, и я… провалился. Валерка грохнулся на меня, больно стукнувшись коленом туда, куда не следовало бы. Пока я пытался не скулить, Валерка поднялся, уселся на меня сверху и, судя по вибрации его тела, пытался не смеяться.
– Ни хрена себе! Вот это я понимаю горячий секс – мы с тобой кровать сломали, – выдавил он сквозь смех.
– Да уж, а ведь мы даже ещё не начали…
– Ладно, с этим потом разберёмся, – Валерка снова стал серьезным и, поднявшись на ноги, помог подняться мне.
Не отпуская моей руки, он уселся в кресло и потянул меня к себе, так что я был вынужден усесться на него сверху.
– Тебя ничего не остановит, мм? – спросил я, чувствуя, как горячие пальцы, спустившись по груди и животу, пролезли под резинку трусов.
– Выбор между поломанной кроватью и тобой очевиден, – хмыкнул Валерка.
Обещание долгого секса в тот вечер Валерка не сдержал. Собственно, в этом была не его вина. Предательская кровать изменила все планы, и дислокация в кресле передала инициативу в мои руки. И все другие части моего организма. А я ждать не намеревался…
***
Собственно, кресло оказалось удобным. Даже очень – на нём было удобно не только в процессе, но и после… Валерка скомандовал мне идти в душ, пока он позвонит администратору и расскажет о поломанной мебели. Время было ещё не позднее, и мы решили, что вполне можем вернуться на пляж. Нужно было только привести себя и одежду в надлежащий вид.
Выйдя из душа, я натянул на себя штаны, когда послышался стук в дверь.
– Это, наверное, администратор, – прокомментировал Валерка: он тоже уже успел принять душ и теперь вернулся с повязанным вокруг пояса полотенцем.
Недолго думая, я открыл дверь, как был, с полотенцем в руке, вытирая волосы.
– Эм… Я… не хотела мешать.
На пороге стоял вовсе не администратор, а Ника… Не знаю, кто сказал ей, в каком бунгало меня искать, но пришла она явно не в самый лучший момент.
– Я… Вы сказали, у вас какое-то ЧП, я думала, может, могу помочь чем-нибудь.
– Нет-нет, всё уже в порядке, – заявил Валерка. – Тут, кажется, кто-то побывал в наше отсутствие. Но вроде бы всё на месте, так что волноваться не о чем.
Стоит отдать должное: для человека, который практически всегда говорит правду, врать у него получалось отменно. Его ложь вполне объясняла хаос в комнате. Но никак не то, почему мы полуголые и мокрые.
– Надо рассказать об этом…
– Не стоит, – вмешался я. – Не стоит портить праздник. Мы тут сами разберёмся.
– Отлично, – вздохнул Валерка, когда Ника наконец-то отправилась обратно на пляж. – Не думаю, что её устроило это объяснение.
– Нда… Ну и ладно. В конце концов, не детей же нам с ней крестить, – отмахнулся я. Хотя перспектива того, что Катькино семейство узнает о случившемся, меня не радовала.
На праздник мы всё же вернулись. По отдельности. Правда, Нику я больше не видел, но и особо по этому поводу не волновался. Даже если бы она высказала свои предположения, которые, судя по тому, как она разглядывала Валерку в полотенце, у неё появились, мы могли просто опровергнуть их. Если бы это оказалось нужным. В тот вечер никто об этом больше не говорил. Зато на следующее утро…
***
Катерина с Артуром пришли на пирс, чтобы проводить нас. Катька трещала без умолку о том, как жаль, что мы уезжаем так быстро – большинство гостей оставались дольше. А Артур всё время молчал и изредка хмурился. Пока я всё-таки не решил спросить, всё ли с ним в порядке.
– Да-да, всё отлично. Тут просто такое дело…
– Перестань, – одёрнула его Катерина, и я уже догадался, о чём пойдет речь.
– Всё в порядке, Кать, – улыбнулся я и снова обратился к Артуру: – Так какое дело?
– Ну… в общем… кузина её, – он кивнул на Катерину, – все уши мне протрещала о том, что вы… ну, в общем… что у вас…
– Роман? – усмехнувшись, спросил Валерка. Артур сухо кивнул в ответ.
– И что, если так? – спросил я. По какой-то причине я был уверен, что Артур вполне может знать.
– То есть она права? – переспросил тот.
– Права, – подтвердил я. – Тебя это смущает?
Артур заметно напрягся, глядя на меня, потом перевел взгляд на Валерку и снова на меня. И, резко выдохнув, улыбнулся:
– Вовсе нет. Наоборот. Я никогда не мог до конца отделаться от ревности. Каждый раз, когда Катя о тебе говорила, мне хотелось врезать тебе по морде. Но раз такие дела…
Действительно, раз такие дела… Да и поводов для ревности у него не было. Почти.
Глава 12. Приключения в ночном Гамбурге и его секреты
Однажды у меня зазвонил телефон… С этой фразы начинаются многие замечательные истории. Не могу сказать, что эта будет невероятно особенной, и всё же лично я вспоминаю её с большим удовольствием. Иногда, правда, бывает и стыдно, но чаще всё же – весело.
Это было летом в самый разгар «жары» в северной Германии. И позвонил мне Свен. Он, как и мы, перебрался в Гамбург: сюда он приехал попытать счастья в одной из постановок в Доме Мюзиклов, да так и остался там по сей день.
Звонил он не просто так. У него был на то повод, и повод более чем серьёзный. С его переезда в Гамбург мы виделись всего пару раз, хотя жили не так далеко друг от друга, но моя учёба и его работа не оставляли много свободного времени. Но в этот раз отказать я никак не мог, даже если бы захотел. Всё же мальчишник – дело ответственное.
Сама новость о том, что Свен решил жениться, была чем-то сверхъестественным. За те годы, что мы были знакомы, в моей голове сложилось вполне однозначное мнение об этом человеке: Казанова. Эдакий мачо, живущий в своё удовольствие, и к этим удовольствиям не в последнюю очередь относились женщины, много и часто меняющиеся.
Они менялись с такой частотой, что когда-то я перестал даже пытаться запоминать их имена и внешность. Едва привыкнув к одной, приходилось знакомиться с новой, а через пару недель вся эпопея начиналась заново. Пару раз девушки задерживались на два-три месяца, но потом Свен словно вспоминал о своей природе, и всё повторялось сначала.
В этот раз всё было иначе. Даниэла – так звали его новую пассию. Он даже познакомил нас при первой встрече в Гамбурге, но я уже по выработанной схеме даже не пытался запомнить её внешность. Отметил только, что она, как всегда, очень привлекательная – других Свен в свою «коллекцию» не принимал. Тогда Дани показалась мне милой и скромной девушкой, почти всё время молчала и мило улыбалась, кивала и отвечала, только если её спрашивали напрямую. Внешность обманчива: уже год спустя Дани крепко держала Свена в своих хрупких девичьих руках, а он ходил за ней, как телёнок, и, молча кивая, соглашался со всем, что она говорила. В свете этого нет ничего удивительного, что и идея с женитьбой была тоже её рук делом. Или головы.
В общем, намечался мальчишник. По всем немецким традициям. Те, кто знаком с немецкими традициями, при упоминании оных начинают загадочно хихикать. Кто не знаком – в недоумении смотрят на первых.
В день икс мы с Валеркой и моим братом Ильёй, который в то время гостил у нас и, конечно же, тоже был приглашен, направились к дому Свена. Почему «конечно же»? Можно было бы сказать, что, чем больше людей, тем веселее, но не всё так просто. Хотя веселье играет тоже не последнюю роль, но здесь количество людей было важно по другой причине. Об этом чуть позже.
Кроме нас были, конечно же, Ник и Арно, а также брат Свена и его дружка Гунно. На тот момент я ещё относился ко второй категории людей – тех, кто при упоминании немецких мальчишников с недоумением смотрел на всех остальных и зарождающийся хаос. И потому первым, но далеко не последним сюрпризом на тот день стало переодевание. На Свена нацепили футболку с надписью «Жених» на груди, на всех остальных – с надписью «друг жениха», а сзади на всех футболках была одна и та же надпись: «У нас мальчишник, не скупитесь».
Странная надпись, не правда ли? Даже очень странная, если не знаешь, с чего начинаются немецкие мальчишники. А начинаются они с лотка и выворачивания карманов.
Лоток представлял собой обычную деревянную конструкцию на ремнях, какой пользовались уличные торговцы в прошлом веке. На него насыпали заранее приготовленной мелочёвки вроде зажигалок, брелоков, жвачек и презервативов. Всё это нужно было продавать на улице.
Цель этого занятия была, конечно, в зарабатывании денег, потому как на мальчишник идут без них. Вот так – совершенно без денег, без банковских карточек и прочих возможностей заплатить. Именно поэтому нас всех заставили вывернуть карманы. Оставалась только одна маленькая деталь: выбрать того, кто будет этот лоток носить и зазывать покупателей.
После длительных дискуссий – никто не хотел брать на себя эту неблагодарную миссию – Валерка махнул на всё рукой и скомандовал тащить ему шапку. Не знаю, откуда он был в курсе про этот атрибут, но, как только тот был упомянут, на Валеркиной голове появилась кепка, похожая на русскую народную, даже с нелепым красным цветком над ухом. Правда, Валерка при этом выглядел совсем не нелепо, а очень даже интересно. Хотя он в чём угодно выглядит очень даже интересно.
В общем, когда начало темнеть, мы отправились на Репербан. Широкой публике он известен как Улица Красных Фонарей. Когда-то давно здесь строили корабли и из-за непосредственной близости к порту в этой части города было много увеселительных заведений. Корабли давно строят где-то в другом месте, а вот веселье до сих пор бурлит здесь в полную силу.
А ещё здесь всегда полно народу: не важно, в какое время года, день недели или погоду вы придёте на Репербан – главное, чтобы это было вечером, и вас ожидает масса народу. И большинство будет не очень трезвым.
«Зарабатывание денег» началось достаточно бодро: народ в Германии традиции свои чтит, и, завидев продавца с лотком, полным всякой чепухи, прохожие добровольно платили за ненужный хлам втрое дороже, чем его можно было бы купить в любом киоске. Да и наша компания повеселела, как только на первые вырученные деньги было куплено пиво.
Через час гуляний по улицам Ник с Гунно на пару начали напевать какие-то народные песни, и народ вокруг начал подпевать. Свену, кажется, это было не очень по душе, но убедить брата вести себя скромнее не получалось: тот был строгого мнения, что мальчишник для того и придуман, чтобы вести себя разнузданно и крайне неприлично. Ник только кивал согласно и ржал, как лошадь Пржевальского.
После дюжин спетых песен Гунно наконец-то смилостивился и заявил, что денег заработано прилично и можно переходить к следующему пункту на повестке дня. И это было хорошо: Арно уже делал попытки не только петь, но и плясать. Не без Валеркиной подачи, впрочем.
Было решено идти в аквариум. Это что-то вроде обязательной программы для всех мальчишников в Гамбурге… Аквариум – одна из главных достопримечательностей города: небольшая тупиковая улочка, закрытая от зевак огромными металлическими воротами с охранником, который пропускает вовнутрь только индивидуумов мужского пола. Там же, за этими воротами, творится то, что можно легко назвать кошмарным сном феминисток: на первых этажах домов за большими панорамными окнами сидят (и не только) женщины, предлагающие отнюдь не детские услуги.
Нас, конечно же, подобные услуги не интересовали, но сама по себе атмосфера завораживала. Сложно даже сказать почему. Просто было такое странное ощущение, что попал в другой мир, в котором в витринах магазинов предлагают не майки, кеды и украшения, а блондинок и брюнеток. Впрочем, женщины там были на любой вкус. От обычных магазинов это «заведение» отличало только одно: никто не подходил и не спрашивал, не помочь ли с выбором.
Поглазев на диковинный товар, Гунно вдруг загорелся идеей пойти в стрип-бар. По всей видимости, ему было мало полураздетых барышень в витринах, ему нужны были зажигательные танцы. Спорить с ним, собственно, никто не стал: какой же мальчишник без стриптиза?!
Вся наша уже совсем нетрезвая компания завалилась в чудное заведение под названием «Doll House» – ещё одна достопримечательность ночного Гамбурга с мировым именем. Нас встретил сам его владелец. Или владелица – сложно сказать про этого человека, какого он пола. Да в целом это и не важно: эпатажность этого огромного мужика с ярким макияжем и в не менее броском женском платье зашкаливает запредельно. И в этом его шарм: глядя на его открытую улыбку, просто невозможно не улыбаться в ответ.
Честно говоря, мне не часто приходилось бывать в стрип-барах, потому не могу сказать, норма это или нет, но в данном заведении выбор танцовщицы оставляют клиенту: к столику подходят девушки, ненавязчиво предлагают напитки и свою компанию. Первая девица была явно не во вкусе Свена: он предпочитал маленьких девушек, а эта была едва ли не моего роста. Вторую «отшил» мой брат. Правда, случайно: он просто-напросто посмотрел на неё и почти неслышно и на русском сказал, что «у неё слишком маленькие сиськи». На это замечание девушка улыбнулась и тоже на русском ответила, что будут и большие.
Я уже говорил, что в Европе не стоит говорить по-русски, если не хотите, чтобы вас поняли? Никогда не делайте этого. Иначе можно попасть в неловкое положение. Как в тот раз Илья. Хорошо, что он был достаточно пьян, но нам стоило немалых усилий усадить его обратно за стол: он порывался пойти просить прощения. Правда, пару минут спустя к столику подошла очередная девушка, и, по всей видимости, её подослала предыдущая… В общем, на этот раз никто не возражал.
Часа два спустя вся наша честная компания, будучи уже в состоянии хорошего опьянения, вывалилась на прохладный, но свежий воздух ночного Гамбурга. Правда, задержались мы там недолго: Свен с Гунно требовали «продолжения банкета», Ник на пару с Арно решали, куда лучше податься дальше – в пивную в другом районе или в ближайший кабак. В первом, по их общему мнению, пиво было вкуснее, второй был значительно ближе. Брат мой оказался самым неустойчивым и отправился домой, забрав ключи. Он был на редкость пьян, и я даже начал волноваться, что он не дойдёт самостоятельно до дома. Но волноваться серьезно мне не дал другой товарищ, который был не менее пьян и постоянно вешался мне на шею, хихикал и предлагал всякие непристойности. В общем, всё как обычно.
Вообще, к собственному удивлению, я обнаружил, что каким-то образом оказался самым трезвым в этой компании, и это было крайне удивительным. Пил я не меньше остальных, правда, в то время, пока они веселились под шнапс и водку, я совсем по-детски баловался пивными коктейлями. Немцы вообще любят смешивать разные напитки: яблочный сок с минералкой, вишнёвый с банановым… А уж пиво – это святое. Его мешают со всем подряд: светлое мешают со спрайтом, темное – с колой. Есть ещё много разных вариантов, что можно сделать с пивом, и в ту ночь я перепробовал, кажется, каждый возможный. И, тем не менее, был однозначно трезвее остальных.
И всё же пьяная логика победила в решении, и, отказавшись идти далеко, мы завалились в ближайший бар. Там было достаточно забавно. Если бы не было так душно и тесно: бар располагался на двух этажах, но в сумме был не больше, чем наша квартира. По меньшей мере, складывалось такое ощущение. К тому же весь второй этаж был отдан под танцпол, на котором и проводили «Ночь Танго», как об этом красноречиво рассказывала вывеска над входом в сам бар.
Танцевать я люблю. Даже когда трезвый. А уж пьяный и тем более. Правда, мою любовь к танцам никто из моих друзей не разделяет, поэтому в следующие полчаса я их не видел. Видел много чужих не менее пьяных физиономий. Да и не только физиономий: пьяные люди танцуют крайне забавно – больше похоже на дёргание конечностями в болезненных конвульсиях. Поэтому, когда появился Гунно и начал махать руками, я не сразу сообразил, что он пытается что-то мне рассказать. Когда же он, не дождавшись моей реакции, схватил меня за рубашку и потащил за собой, я решил, что что-то случилось. Иначе он не стал бы так бесцеремонно себя вести. Даже будучи очень пьяным.
Когда же мы оказались на более тихой лестнице, Гунно наконец-то повторил попытку объяснить происходящее, но из-за шума и не очень хорошей по причине выпитого алкоголя реакции я понял только одно: где-то кто-то кого-то бьет. И, по всей видимости, меня это касалось…
Собственно, так всё и было. Не знаю, кто начал разборки: Свен или здоровяк, с которым он что-то выяснял – это было и не важно. Свен был пьян, но, на удивление, гораздо меньше, чем, как мне казалось, был ещё полчаса назад. В таком состоянии он был взрывоопасен: вспыльчив и слабо оценивал свои возможности. Да и его оппонент выглядел не очень адекватно. К тому же он был не один: с ним были ещё три приятеля. Теперь стало понятно, зачем Гунно тащил меня, а ещё полминуты спустя появились и остальные трое.
Я с трудом понимал, что говорил здоровяк. То ли он был слишком пьян, то ли говорил на диалекте – это было не важно. Как, собственно, и тот факт, кто кому первый двинул в челюсть. Но всё же это, кажется, был сам Свен. Конечно же, он тут же тоже отгрёб заслуженных тумаков. Тогда уже в драку полез и Гунно… В общем, сейчас я уже не могу сказать точно, кто и зачем начал эту драку, но в ту ночь я узнал две вещи. Во-первых, иметь друзей, занимающихся восточными единоборствами, полезно. Конечно же, я знал, что Валерка занимался нинджитсу и уже очень давно. Правда, мне впервые довелось видеть его в деле. Как и умения Арно, который с раннего детства занимался карате. А вот Ник меня искренне удивил. За время нашего знакомства мне не приходилось видеть его за занятиями спортом, но, как выяснилось, в юности он не только им занимался, но и успел получить мастера спорта по спортивной борьбе.
А ещё я понял, что драться, будучи пьяным – это крайне сюрреалистичное занятие. Непонятно, кто кого бьет, и самое занятное, что не чувствуешь боли. Вернее, чувствуешь, но как-то совершенно иначе, чем в трезвом состоянии. И вообще, в какой-то момент перестаешь понимать, что происходит и зачем. Хотя «зачем» так и не понял никто из нас ни в тот вечер, ни год спустя. Именно эта заторможенная реакция не дала мне сразу понять, что случилось. Но что-то изменилось: в какой-то момент вдруг всё резко закончилось и почему-то мы бежали. Причём Валерка тащил меня за рукав и ржал как конь. Собственно, веселились все. Позже мне рассказали, что тех типов оказалось вовсе не четверо, кто-то притащил подкрепление…
В общем, мальчишник удался на славу: напились, подрались… Чтобы не провоцировать срыв свадьбы и дальше, вечер было решено объявить законченным. К тому же Гунно явно требовалась помощь врача: ему разбили нос. Бывают у людей забавные свадебные фотографии. Свен свои будет помнить долго: жених с огромным фингалом, дружка – с заклеенной переносицей. Арно разбили бровь – после того случая он клялся и божился, что больше никаких пирсингов на лице у него не будет. Нику вывихнули руку – на свадьбе он был с повязкой. Мне повезло больше: я отделался разбитой губой. Хотя меньше всех пострадал Валерка, а точнее пострадали только костяшки на его руках, которые были в крови и, кажется, даже не его.
