Текст книги "Друзья по преступлению (СИ)"

Автор книги: Lucifer_Dragoti

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 31 страниц)

Где-то впереди открылась дверь и в глаза ударил яркий свет.

Я прищурилась, потому что глаза уже начали постепенно привыкать к темноте. В дверном проёме возник высокий силуэт. Он медленно двигался в мою сторону, и я каким-то шестым чувством почувствовала исходящую от него опасность.

Я попыталась ослабить верёвки, чтобы освободить руки, но у меня ничего не вышло.

Почему именно тогда, когда это необходимо я настолько беспомощна?

– Ну, ну, мы же не хотим, чтобы ты стёрла себе руки в кровь, – бархатный голос раздался где-то рядом со мной, и я в ужасе подняла на него глаза. Я не видела лица, потому что человек стоял спиной к свету. – Сейчас ты видишь перед собой человека, в которого влюблена. И будешь делать то, что он попросит.

Он поднёс к губам какую-то металлическую деталь (она сверкнула в тусклом освещении), и в ушах зазвучал едва слышный свист, от которого очень сильно заболела голова и мне пришлось зажмурить глаза, чтобы немного унять боль.

А когда я вновь открыла их, то передо мной стоял Артур.

Он улыбнулся своей привычной для меня улыбкой и протянул руки мне за спину, одним лёгким движением развязав мои руки.

– Ты пришёл за мной? – тихо спросила я, растирая затёкшие запястья и наблюдала за тем, как он медленно опускается передо мной на колени и освобождает мои ноги.

– Да, прости, что так долго, – извинился он и слабо покачал головой. – У тебя не болит голова? Ты помнишь, как меня зовут?

– Артур, у меня точно нет сотрясения, – чуть сморщив нос, сказала я. Порой он любил утрировать ситуации и сильно максимизировать происходящее. Но это происходило лишь иногда.

Он вскинул голову и как-то странно посмотрел на меня, чуть сведя брови к переносице.

– Вот как, – тихо пробормотал он, и я едва расслышала его слова.

Он развязал мои ноги, и когда я уже была готова встать, чтобы уйти из этого жуткого места, но он внезапно положил свои ладони мне на шею и притянул к себе, найдя своими губами мои губы.

Его лицо было холодным, а губы немного меньше, чем были в наш с ним последний поцелуй.

– Мы должны уйти отсюда, – тихо пробормотала я, чуть отстраняя его от себя и заглядывая в его глаза цвета грозового неба. – Пожалуйста, я не хочу больше здесь быть.

Но Артур медленно покачал головой и вновь поцеловал меня.

– Давай задержимся ненадолго? – попросил он, начиная покрывать поцелуями каждый миллиметр моего лица. – Я так хочу тебя. И ты прямо сейчас займёшься со мной сексом.

Что-то жестокое промелькнуло в его словах.

Это всё вообще было неправильно.

Кажется, он заметил что-то в моих глазах, потому что протянул руки к карману и достал оттуда какую-то маленькую таблетку белого цвета.

– Открой рот, – приказал он, и я, хотя совершенно не хотела этого делать, повиновалась. Артур положил таблетку мне на язык. – Глотай.

Я проглотила её, и голову вновь пронзила боль.

– Эмили, – тихо позвал меня Артур. Когда он вообще в последний раз звал меня по имени, а не использовал это вульгарное «детка»? – Разденься.

И я послушно начала снимать с себя одежду.

========== Глава 25. Время падения баррикад. Часть 2 ==========

Артур Шедвиг.

К удивлению, Альфа оказался совершенно безвкусным наркотиком. Конечно, что ещё можно было ожидать от наркотика, но я надеялся на вкус манго. Или хотя бы персика.

По началу, сразу после принятия Альфы, я совершенно ничего не почувствовал. Даже подумал, что та девчонка впихнула мне какую-нибудь таблетку от головы. Но потом начали появляться первые симптомы: мир стал чуточку ярче, красивее, завораживающее, а когда я на несколько секунд закрыл глаза, то в камере появилась светловолосая девочка лет пятнадцати, точно такая же, какой я видел Эмили на фотографиях в её ноутбуке. На ней были чёрные джинсы с рваными коленями и нежно-розовый свитер, а запах манго тут же ударил мне в нос.

– И оно стоило того? – обиженно спросила девочка, скрещивая руки на груди.

– Детка? – спросил я, и почувствовал, насколько сильно пересохли мои губы.

Её ресницы взмахнули вверх, а сердитый взгляд упёрся в меня. Боже, клянусь, её глаза ещё более яркие, чем у Эмили. Она подошла ко мне, всё ещё глядя на меня, как её взгляд внезапно сменился на насмешливый.

– Ты же сам знаешь, что я всего лишь твоя галлюцинация, – мягко произнесла она и дотронулась до синяка на скуле. – Только не надо звать меня «детка». Это так вульгарно.

Я усмехнулся и покачал головой. Даже в моём воображении маленькая Эмили оставалась Эмили.

– И всё же: оно того стоило? – спросила девочка, присаживаясь на лавочку рядом со мной.

– Да, – признался я и уронил голову на грудь. – Я увидел тебя. Конечно, ожидал совершенно не этого действия, но тем не менее. Если я не найду тебя, то этот наркотик и куча фотографий на телефоне – всё, что останется у меня от тебя.

– Так найди меня, – внезапно сказала девочка, и я вскинул голову, посмотрел на неё. – Ты же для этого принял Альфу. А теперь используй свой мозг на максимум.

И младшая версия Эмили протянула руку и дотронулась до моего виска. Именно в этот момент яркая вспышка освещения клуба осветила меня, и я прищурил глаза.

Какого хрена?

– А теперь думай, – произнесла девчонка, обходя меня по кругу и протянула руку к моему стакану с виски, но я успел перехватить его и отодвинуть от неё.

– Маленькая ещё, – пробормотал я, оглядывая всех людей. Я знал все эти лица, поэтому видел их чётко и ясно несколько сотен раз с камер наблюдения в клубе. А впереди, прямо передо мной, стояла Эмили, уже собираясь уходить в туалет.

Мягкая улыбка застыла на её губах, а одной рукой она поправляла волосы.

Так, отлично, это момент, когда я видел её в последний раз.

Но что я должен делать?

Как мне вычислить того, кто её похитил?

– Я не понимаю, – пробормотал я, вглядываясь в лица людей. Совершенно никто из тех, кого я видел даже не смотрели в её сторону. – Что я должен найти?

Девочка тихо рассмеялась.

– И ты называешь себя хорошим детективом? – уточнила она, в насмешке кривя губы. – Ты даже не осмотрел всю ситуацию в целом, а уже сдаёшься.

– Я не сдаюсь, – тут же вспылил я, а мой взгляд внезапно упал Эмили за спину. Раньше я смотрел только на неё, но теперь, оказавшись здесь, я всё же понял, что человеческий мозг действительно запоминает все лица людей, даже тех, которые были увидены совершенно случайно. – Какого хрена?

Я встал со стула и сделал пару шагов навстречу знакомому лицу, которого я точно не видел на камерах наблюдения. Но ошибки быть не могло.

Я распахнул глаза и сделал глубокий вдох, вновь оказавшись в тюремной камере, совершенно не веря во всё происходящее. Как такое вообще возможно?

– Ты выглядишь очень задумчивым, – заметила маленькая Эмили, вновь присаживаясь рядом со мной на скамейку. – Никогда не мог подумать, что это окажется этот человек?

– Но как? – тихо спросил я и поморщился, потому что от внезапной информации заболела голова. – Почему?

– Ты сам знаешь ответ на этот вопрос, – ответила Эмили и посмотрела на меня своими глазами океанами. – А теперь спаси меня.

Я перевёл взгляд на левую руку и, зубами вцепился в рукав своей футболки. Противный хруст раздался в камере, но я не издал ни звука, лишь сильнее стиснул зубы и высвободил одну руку. Чтобы высвободить вторую ушло не более тридцати секунд.

Растерев затёкшие запястья и решив, что палец надо вправить обратно сейчас, а уже после того, как найду Эмили можно будет обратиться в больницу, я одним резким движением вернул палец на место. Вся рука начала превращаться в одну сплошную гематому, но времени, чтобы пожалеть себя у меня просто не было.

Встав на лавочку, я здоровой правой рукой начал откручивать вентиляционную решётку.

Когда-то у нас проходили учения по побегам из камер и реагированию на них, поэтому теперь я прекрасно знал обо всех потайных ходах в участке. Да, было глупо сажать меня в камеру без присмотра.

Единственное что – пролезть в вентиляционный люк было для меня проблемой, потому что я был намного шире в плечах, а сломанный палец так же осложнял весь процесс.

Прикрыв за собой решётку и спрятав болты внутрь, я пополз по трубе, надеясь только на то, что я издаю не слишком много шума и моё исчезновение заметят хотя бы минут через двадцать, чтобы я сумел доползти до своего кабинета и проверить свою догадку.

И вот, через три минуты я вывалился из вентиляционного люка на первом этаже в подсобке. Отлично, оставалось только как-то незаметно пробраться на третий этаж. Я принялся судорожно оглядывать помещение, пока мои глаза не остановились на темно-синем комбинезоне и кепке, лежащими на одной из полок. Прекрасно, теперь самое главное, чтобы никто ничего не заподозрил.

Взяв с собой огромную каталку с несколькими вёдрами, швабрами, тряпками и кучей другой херни для уборки, я натянул на глаза кепку и двинулся к лифту. Никто не обращал на меня особо много внимания, потому что, спасибо хотя бы на чём-то, капитан, все были заняты поисками Эмили.

Оказавшись у себя в кабинете я первым делом поднял с пола ноутбук и включил его. Если кто-то пользовался моей программой стирания с камер наблюдения лиц – я узнаю об этом.

– Давай, давай, давай, – бормотал я себе под нос, надеясь только на то, что я не разбил ноутбук, и он будет работать после того, как я смахнул его со стола в порыве гнева.

К счастью, он включился практически моментально, и я тут же открыл программу и влез в недавно стёртые лица.

– Твою мать, – прошептал я, откидываясь на спинку стула. Было стёрто лицо Эмили… и лицо Адама. – Да быть этого не может.

Перерыв всю базу ФРБ, я всё же сумел найти кое-какую информацию об Адаме. И, что хуже всего – мне едва хватило на это доступа. Распечатав один листок, я едва сдержался, чтобы не смять его, а аккуратно сложить и убрать в задний карман.

Даже не думая вновь скрываться, я пробежал через весь третий этаж с ноутбуком в руках до кабинета капитана и распахнул дверь с ноги. Капитан резко вскинул голову вверх, и, увидев меня, его глаза округлились.

– Шедвиг, как ты… – начал было он, но я резко прервал его, поставив прямо перед его носом ноутбук.

– Вот почему я не мог поймать Бубонника так долго, – заявил я, тыкая пальцем в экран. – Потому что он наперёд знал все наши шаги.

– Ты совсем из ума выжил? – уточнил капитан, вскидывая вверх брови. И тут настал мой звездный час.

Я извлёк из кармана распечатанный ранее листок, и начал декламировать:

– Адам Сикрэв, при рождении Адам Пейтон, был рождён в семье Ника и Моники Пейтон, оба были наркоманами и умерли от передозировки, когда Адаму было полтора года. У ребёнка наблюдалась сильная педагогическая запущенность, но буквально через месяц органы опеки подыскали ему приёмную семью – Эдвард и Кейтлин Сикрэв, отец был химиком в правительственной лаборатории, а мать работала учителем в начальной школе… мне продолжать?

– Бери спецназ и найди их, – поджав губы, произнёс капитан Майлз, и посмотрел мне в глаза. – Но если ты ошибся и подверг сомнению компетентность моего сотрудника – поплатишься головой, Шедвиг.

– Так точно, капитан, – отрапортовал я, и быстро вышел из кабинета. Все люди, занятые поисками Эмили как раз были здесь, поэтому я, глубоко вдохнув, громко произнёс: – Слушай мою команду! Ищем Адама Сикрэва. Я хочу знать всё о его передвижениях за последние двое суток, что он ел, во сколько ходил в туалет и когда дышал.

Все начали удивлённо смотреть на меня, а некоторые даже перешептываться, потому что, думаю, многие ещё не забыли о том, как мы с Адамом сцепились прямо здесь.

– Что-то не ясно? – прикрикнул я, по очереди смотря всем в глаза, и уже через пару секунд все уставились в свои ноутбуки. Кевин спешил ко мне через весь этаж.

– Ты совсем из ума выжил? – злобным шепотом задал он тот же самый вопрос, что и капитан. – Адам?

– Он влез в мой кабинет и стёр своё лицо и лицо Эмили из программы распознавания лиц, – так же шёпотом ответил я, и стиснул зубы, когда прямо за плечом Адама вновь возникла маленькая Эмили. Только не сейчас. – Как думаешь, какова вероятность того, что он не планировал её похитить?

– Надеюсь, что ты не прав, но выглядит всё действительно хреново, – пробормотал Кевин и в задумчивости потёр подбородок. – Как ты выбрался из камеры?

Я показал ему левую руку с невероятно синим большим пальцем и криво усмехнулся.

– Спасибо, что это была именно та камера, – поблагодарил я друга, а он просто хлопнул меня по спине.

– Мы нашли! – закричал один офицер. – Около трёх часов назад он уехал из участка, а потом камеры нашли его входящим в недостроенный торговый центр.

Мы с Кевином переглянулись и кивнули друг другу.

***

Через двенадцать минут со спецназом, вооружённым до зубов, мы с Кевином входили в торговый центр.

– Стрелять разрешаю, но не на поражение, – тихо сказал я, а затем показал левой рукой знак, что можно идти.

В помещении было темно, но на автоматах у спецназа были фонарики, поэтому я пропустил вперёд двоих.

Мы достаточно долго ходили по подвальным помещениям торгового центра, пока один из впереди идущих парней из спецназа не вскинул руку, давая всем знал остановиться и указал на закрытую спереди дверь.

Вся колонна тихо подошла к двери, и я смог услышать едва различимый спокойный голос Адама:

– У нас мало времени. Послушай, сейчас за нами придут очень плохие люди. Ты же сможешь защищаться?

Я не стал дожидаться конца фразы, а без лишних слов с одного удара выбил дверь ногой.

В глаза тут же бросился Адам, который трепетно поцеловал Эмили в висок.

Ну всё, это уже переходит все границы.

Одновременно раздалось два выстрела: один пришёлся бы Адаму прямо в бедро, если бы в этот момент Эмили не выстрелила в меня и попала в меня чуть ниже ключицы ближе к плечу, как раз в том месте, где заканчивался мой бронежилет. Всё тело пронзила жуткая боль, и я внимательнее всмотрелся в затуманенные глаза Эмили, на её взъерошенные волосы и перепачканную когда-то белоснежную юбку. Да он накачал её Альфой.

Эмили вновь взвела пистолет и прицелилась. Если бы это действительно была Эмили, то я бы уже был мёртв.

– Боже, детка, да это уже во второй раз, – произнёс я, а затем прыгнул к ней, сбивая с ног и не давая выстрелить повторно. Она принялась вырываться из моих рук и кричать, но я лишь сильнее прижимал её к себе, одной рукой удерживая обе её руки. – Тише, детка.

Эмили резко замолчала и прислушалась к моему голосу, чуть повернув голову в мою сторону. Даже под действием наркотика узнала меня?

– Вот так, – прошептал я, вдыхая носом такой до боли знакомый запах её волос. Боже, как я скучал. – Всё, больше не будешь вырываться?

На какой-то краткий миг её взгляд стал совершенно осознанным, и она посмотрела мне в глаза, тихо произнесла:

– Пожалуйста, помоги мне.

А затем её глаза закатились, а по телу пробежала крупная судорога. Всё её тело начало дрожать, словно у неё случился приступ эпилепсии.

– Нет, нет, нет! – закричал я, вставая с пола и поворачивая её голову так, чтобы она не проглотила язык. Совсем рядом расхохотался Адам, которого держали трое человек. – Вызовите скорую!

Я подполз к Эмили и положил её голову себе на колени и провёл рукой по её лбу, оставляя на нём кровавый след. Вот чёрт, я уже забыл про то, что она подстрелила меня.

Судороги продолжались не больше минуты, а затем она внезапно обмякла.

– Детка? – позвал её я и дрожащими руками принялся искать пульс на её шее. Но так и не смог его найти. – Где эта скорая?!

Я подхватил её на руки и бегом направился к выходу, даже несмотря на то, что каждый шаг отдавался в простреленной ключице сильнейшей болью.

Это всё тоже было во второй раз, вот только теперь всё было намного более серьёзно, чем в предыдущий. Я даже не мог услышать её дыхание.

Вырвавшись на улицу, меня тут же ослепил яркий свет спец сигнала скорой помощи. Медики тут же окружили нас, а какой-то мужчина просил меня положить Эмили на каталку. Я послушался, и всего лишь на один краткий миг прижав её к себе чуть сильнее, отпустил её.

– Пульс и дыхание отсутствуют! – донёсся до меня обрывок крика врача, когда её увозили от меня. – Везём в реанимацию! И приготовьте дефибриллятор, мы должны её довезти!

Последнее, что я увидел перед тем, как закрылась дверь машины скорой помощи было лицо маленькой Эмили, которая печально покачала головой.

Врачи из второй машины скорой помощи обступили меня и увлекли за собой, чтобы обработать рану и сломанный палец. Они говорят что-то про госпитализацию, а я нахожу в себе силы лишь на то, чтобы отрицательно покачать головой, глядя на удаляющуюся машину скорой помощи. Я просто не мог думать ни о чём.

Светловолосая девушка в деловом костюме едва заметно танцует в вагоне метро в Торонто, а мой взгляд тут же приковывается к ней, и я понимаю, что она любой ценой будет моей.

Белобрысая засранка, которую, как мне кажется, я ненавижу больше всего на свете, самодовольно хмыкает после того, как в очередной раз оказалась права. Грёбанная зубрилка.

Эмили танцует в клубе, и, когда замечает, что я снимаю её, отворачивается от камеры и продолжает танцевать, а я наблюдаю за ней сквозь экран телефона, не в силах отвести взгляд от неё.

Девушка оборачивается и смотрит прямо мне в глаза, прежде чем чуть закусить нижнюю губу, прежде чем потянуться ко мне, и, едва касаясь губами мочки моего уха, тихо прошептать: «Арти».

Я открываю дверь, а на пороге стоит она, неуверенно переминаясь с ноги на ногу вся промокшая до нитки, не зная, позволю ли я ей остаться, потому что перед этим мы оба наделали кучу херни.

Она немного неуверенно подходит к моей машине, и я протягиваю её руку, чтобы она в полной мере продемонстрировала мне свой наряд.

«Чёрт, детка, насколько же ты красива».

А вдруг ничего из этого больше не будет?

Не будет глупых и неловких разговоров, не будет дружеских спаррингов в тренажёрном зале, не будет распития виски и пьяных танцев?

Ничего этого не будет?

А я так и не успел сказать ей, что так чертовски влюблён в неё.

– Артур! – наверное уже в который раз позвал меня Кевин и помахал перед моим носом рукой. – Всё хорошо?

Я лишь отрицательно покачал головой, глядя куда-то в пустоту.

Её правда больше нет?

– Я не знаю выживет она или нет, – пробормотал я, поднимая взгляд на Кевина. – А если нет?

– Ты сам всегда говорил, что Эмили сильная и что с ней не может случиться ничего плохого, – напомнил мне Кевин, и я медленно кивнул головой, зная, что те мои слова были чистой ложью. – Мы едем в участок, собираемся допрашивать Адама. Тебя ждать?

– Ему надо в больницу! – возмутился какой-то врач, а я злобно посмотрел на него.

– Перебинтуйте, я потом к вам обращусь, – отрезал я, и посмотрел на то, как Адама сажают в машину. В жизни бы не поверил, что это был он.

Но, как я уже успел понять, жизнь полна разочарований.

***

Мы сидели в кабинете для допросов вчетвером по две стороны стола: с одной Адам, а с другой Кевин, капитан Майлз и я.

Допрос вёлся уже четыре часа, но ничего особо дельного мы не узнали, кроме того, что первоначально, когда Адам вывел формулу Альфы, то хотел использовать её на допросах, но какой-то голос в голове призывал его к тому, чтобы выпустить этот препарат на улицы города.

Или у него действительно раздвоение личности, или он умело это изображает.

Моё терпение уже было на исходе, и единственное, чего мне хотелось сейчас – оказаться у дверей реанимации и ждать информации о состоянии Эмили.

Пару часов назад мне пришло сообщение, что её жизни ничего не угрожает, но из-за большого количества наркотика в организме она впала в кому.

– Спрашиваю в последний раз, – едва ли не рыча говорил я, смотря на спокойное лицо Адама. Мне надо было просто добиться от него признания. – Зачем ты похитил Эмили и накачал её наркотиками?

Адам внезапно посмотрел мне в глаза и усмехнулся, хотя до этого последние часа три вообще не выказывал признаков жизни.

Ну, хотя бы какая-то реакция.

– Хочешь знать какая Эмили в постели? – нарочно медленно и растягивая слова спросил он. В его глазах горел какой-то безумный огонёк. Я и раньше видел его, но всегда считал, что это какая-то общая черта судмедэкспертов, потому что порой, когда Эмили говорила про химические реакции, я видел такой же огонёк.

Я скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула.

– Тебе-то откуда знать? – насмешливо спросил я, поднимая вверх одну бровь.

Губы Адама внезапно изогнулись в безумной улыбке, и он громко рассмеялся.

– Чего только люди не сделают под действием моего наркотика, – тихо проговорил он, что создавало очень сильный контраст после его смеха.

Сука.

Я действительно убью его.

Хотя остаток его фразы потонул в грохоте упавшего назад стула, она снова и снова транслировалась в моей голове. Я не мог больше думать ни о чём.

Он изнасиловал мою девочку.

В голове не осталось ничего кроме этой фразы и мягкой улыбки Эмили на губах, когда она обычно говорила про то, как они с Адамом проводили какие-то очередные эксперименты на новом оборудовании в подвале.

Она доверяла ему, а он изнасиловал её.

Слепая ярость моментально переполнила меня, и я должен был найти её выход кулаками об его лицо.

Капитан Майлз и Кевин едва смогли удержать меня за плечи и оттащить к стене, из-за чего Адам снова начал смеяться. Я не дотронулся до него даже пальцем.

Шеф схватил меня за ворот пиджака и вытолкал из допросной, но прежде чем дверь за нами захлопнулась, я успел прокричать:

– Я дам тебе ещё второй срок за изнасилование, ты меня понял?!

Капитан остановился передо мной спиной к двери и сурово посмотрел на меня. Я ни о чём не жалею, поэтому не буду извиняться за своё поведение.

– Я думал, что в академии тебя учили не поддаваться на провокации, – разочарованно сказал он. – На сегодня ты свободен. Мы с Кевином закончим допрос.

Я кинул последний взгляд на закрытую дверь допросной и, даже не кивнув, развернулся на пятках и пошёл прочь.

Было необходимо запросить результаты анализов Эмили. И проверку на сексуальный контакт. Но, хорошо зная Адама, у меня не было причин не верить его словам.

А потом.

Может быть, всего на пару минут заглянуть в больницу.

***

Я стоял у двери капитана и сжимал в руке листок, глядя на него, но уже чётко осознав всё реальность происходящего. В последний раз посмотрев на него, я всё же нашёл в себе силы постучать в дверь и услышал тихое «войдите».

Зайдя в кабинет, я бросил мятый листок на его стол. Он не торопясь поднял его и забегал глазами по написанному тексту, а его брови с каждый прочитанным словом ползли вверх. Отложив листок в сторону, капитан Майлз сцепил пальцы в замок и посмотрел на меня очень внимательно, но как будто сквозь меня, обдумывая написанный там текст.

– Ты уверен? – вкрадчиво поинтересовался он. По моему лицу так заметно, что я шучу?

– Да, – только и произнёс я, кивнув головой. Я обдумывал это на протяжении нескольких часов, поэтому сейчас был полностью уверен в своём решении. И так же был уверен, что ни за что не пожалею потом о его принятии.

– Но ты живёшь этой работой, – продолжил капитан, чуть сузив глаза. – Не стоит делать такие опрометчивые решения, Артур.

– Значит найду себе новую жизнь, – спокойно и без эмоций сказал я. – Я шёл работать в полицию потому что верил, что таким образом смогу спасти дорогих мне людей, если это будет необходимо. А что в итоге? В итоге я двое суток искал её, тратя время на пустые и ненужные вещи.

– Так вот оно что, – пробормотал капитан Майлз и в задумчивости перевёл взгляд на свои руки. Теперь я точно понял почему он установил правило, что мы не должны влюбляться в своих напарников. – Но ты ведь спас её. Это ты нашёл её.

– Если бы не я – с ней могло этого не произойти, – отрезал я. Я внимательно анализировал события предыдущих двух суток и пришёл именно к этому выводу. Если бы Адам получил от Эмили хотя бы какой-то намёк на взаимность, то он вряд ли бы похитил её и накачал наркотиками.

– Если бы не ты – мы могли всё ещё искать её, – напомнил капитан, и я знал, что он прав. Но я уже всё решил для себя.

В жизни меня всегда волновали только две вещи: секс и работа.

Работа была для меня, чем-то вроде зыбучих песков, в которые я погружался всё сильнее и сильнее, а секс – устойчивыми островками, за которые я мог цепляться, когда уходил практически с головой. Это было своеобразным замкнутым кругом, который повторялся раз за разом, год за годом.

Помню, в детстве увидел, как двое полицейских задерживают преступника на улице. Будь это банальные новости по телевизору или какой-то детективный сериал, я бы совершенно не обратил на это внимания. Но меня завораживала эта работа, я мог много часов сидеть неотрывно, раскрыв рот и мечтать, когда я стану таким же. Как у меня появится напарник, и мы с ним, надев солнцезащитные очки, будем критично оглядывать место преступления, держа в руках по стакану с кофе.

А когда стал чуть постарше, то чуть ли не пулей летел домой, лишь бы не пропустить вечернюю программу, в которой рассказывали про работу в полиции.

Черт возьми, я даже прочитал Шерлока Холмса взахлеб, как только выучил буквы.

Много лет убеждался в том, что эта работа для меня: раскрывать запутанные дела, погоня, адреналин и эйфория, когда дело закрыто.

Только вот я не рассчитывал, что в один прекрасный момент, когда мои радужные представления о работе более-менее устоялись, и я получил работу своей мечты, на порог зайдет шикарная блондинка и превратит мой досуг в постоянную паранойю.

Каюсь, мои первые планы на нее были просто трахнуть для галочки, для подтверждения теории, но потом мне стало мало. И наши уединения с ней превратились в привычку, зависимость, страсть и блаженство.

Более того эта белобрысая засранка заставляя меня злиться, даже если к ней кто-нибудь прикоснется кроме меня, ее тело стало для меня чем-то большим, а вскоре и она сама. Что хуже всего в этой ситуации – я даже не мог сказать, когда именно всё вышло из-под контроля.

Она стала для меня третьим смыслом, и я не смог ее уберечь.

Казалось эта профессия призвана защищать дорогих людей, но это лишь слепой максимализм. Этот чертов мир хрупок, даже если его будут защищать с космоса.

– Я всё для себя решил, капитан, – тихо сказал я и встретился с ним взглядами. Эмили бы в жизни не отвела глаз во время такого разговора. – В мире есть множество других профессий, в которых я могу себя попробовать. И поэтому, засадив Адама за решётку, я прекращу работу в полиции.

Я замолчал на несколько секунд, давая ему время обдумать мои слова.

– Спасибо за всё, капитан. Я был рад работать под вашим началом.

Он встал со стула и протянул мне руку для рукопожатия.

Я незамедлительно пожал её.

– Я всё равно считаю, что ты совершаешь огромнейшую ошибку в своей жизни, – сказал капитан Майлз, всё ещё глядя мне прямо в глаза. – Но давно зная тебя, я так же знаю, что если ты что-то решил, то тебя уже невозможно переубедить. Спасибо за службу, детектив.

Коротко кивнув ему на прощание и в знак благодарности, я вышел из кабинета и тихо прикрыл за собой дверь.

Ну вот и всё.

Больше ничего этого не будет.

Прощай, работа в полиции.

Прощайте, друзья по преступлению.