Текст книги "Всего лишь химия (СИ)"
Автор книги: Lifelover
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)
– Для тебя – всё, что угодно, – прошептала Люси, окидывая его взглядом снизу вверх – и отдача получилась такой, будто он получил пулю в голову с расстояния двух шагов.
«Просто помолчи, а не то я совсем слечу с катушек».
– Ну же, чего ты ждёшь? – влажный язычок медленно, словно дразнясь, прошёлся по ровному ряду зубов и перешёл на нижнюю губу. – Иди ко мне.
И в это мгновение словно кто-то резким щелчком выключил сознание: память отшибло напрочь, и он пришёл в себя уже немногим позже, выныривая из вязкого омута пустоты. Люси сидела перед ним уже на столе, и в её глазах скользил такой дикий, лихорадочный блеск, что сводило дыхание. Длинное золото волос лениво струилось меж пальцами, послушно наматывалось на кулак – ей совершенно не было больно, он знал, – даже наоборот. Раскрасневшаяся, дышащая часто и жадно, она притягивала сильнее магнита – слишком откровенно. Если моряки, поддавшиеся чарам сирен, испытывали хотя бы десятую долю того же соблазна, то их жизни вовсе не были потрачены зря.
Её прерывистое учащённое дыхание раскалённым облаком оседало на щеках, где только-только начала пробиваться первая щетина. Руки хаотично скользнули всё ниже, одна за другой расправляясь с пуговицами (их было слишком много, и это просто чертовски бесило), губы – всё выше, влажными мазками минуя подрагивающий кадык и подбородок. И едва та самая точка соприкосновения была найдена, медлительность в движениях исчезла, поцелуй перерос из лениво-размеренного в почти грубый. Люси нетерпеливо заёрзала в мужских руках, на доли секунды обмякла, сильнее прижимаясь к хранящим послевкусие вина губам, и закинула ноги ему на пояс. Тяжёлые лодочки на высоком каблуке с громким стуком приземлились на пол.
– Будь хорошим мальчиком, – сладко пропела блондинка, довольно прищуриваясь. Свисающий кончик галстука тот час же оказался в цепкой хватке крохотных пальчиков и натянулся как поводок – от неожиданности Роуг потерял равновесие и едва не уткнулся носом в плечо возлюбленной. Он не узнавал в этой яркой, соблазнительной, раскрепощённой женщине ту Люси, которая была ему знакома – она просто не могла быть такой… такой. Изящный грудной смех так и наталкивал на то, что девушка догадывается о ходе его мыслей.
– Ты даже представить не можешь, чему я могу научить тебя, – захлёбываясь в собственном голосе, исступлённо прошептала она и вовлекла бывшего ученика в очередной поцелуй – долгий, страстный и влажный. Острые коготки дразнясь оцарапали покрытые испариной кубики пресса и скользнули ниже, расправляясь с пряжкой ремня и настойчиво опуская язычок молнии вниз. Тот почти сразу поддался и с характерным звуком расстегнулся. Рука юркнула внутрь и, обхватив полувозбуждённый член, сделала несколько пробных движений вверх-вниз. Перед глазами всё пошло фиолетовой рябью.
– Лю… ах! Ты н-не… не должна заставлять себя, – стиснув зубы и едва не воя от охватившего его желания, прохрипел Роуг. Затылок словно зажали в невидимые раскалённые добела тиски. Взмокшим от выступившего пота лбом с налипшими прядями волос он упирался в плечо девушки, крепко держа её за талию. Голова кружилась просто невыносимо, пол под ногами превратился в мягкое, вязкое болото, в которое его всё сильнее затягивало. Его трясло не на шутку; дышать было нечем, из-за чего приходилось делать глотки воздуха всё чаще и крупнее. Осоловевшим взглядом парень уставился в вырез наполовину расстёгнутой блузы и, глядя на то, как в крупной вибрации подрагивает округлая девичья грудь, понял, что его конкретно ведёт.
Юбка уже давно задралась к талии и теперь висела там мешковатым поясом. Кончиками пальцев Роуг поддел резинку чулка и огладил мягкое, округлое бедро, смещаясь к внутренней его части. Прикосновения к слегка прохладной, потрясающе гладкой коже дарили ощущения, близкие к восторженному трепету. Рука едва заметно дрогнула, когда добралась до границы нижнего белья. Через тонкую влажную ткань слишком ярко чувствовались выпуклости её тела и исходящий оттуда пульсирующий жар. Слишком много волнующих, таких острых и новых для него ощущений. Роуг пытался всеми силами не думать о том, какого пунцового цвета сейчас его лицо – он и не думал. Потому что просто не мог.
Медленно, словно в замедленной съёмке Люси начала расстёгивать оставшиеся пуговицы на блузе. Полупрозрачный атлас легко соскользнул, повиснув на локтях, и уже через мгновение бесформенным облаком приземлился на пол. Белая пышная грудь, едва сдерживаемая тесным бюстгальтером, заходилась в дыхании высоко и часто. Бесконечно мягкая, такая нежная на ощупь, она создавала разительный контраст с гибкой, изящной, но твёрдой линией позвоночника.
– Ты слишком нежничаешь, – нетерпеливо брякнула девушка, тем не менее сильнее прогибаясь от ласк мозолистой крепкой ладони, оглаживающей её изгиб шеи, ключицы, грудь и мягкий живот. Роуг на мгновение остановился, криво усмехнулся своей той самой улыбкой, которая ещё никогда не сулила адресату ничего хорошего, и придвинулся максимально близко к лицу замершей девушки, соприкасаясь с её носом кончиком своего.
– А ты слишком много болтаешь.
Впопыхах, с натужным треском натянутой ткани и катящимися в стороны оторванными пуговицами, путаясь в собственных конечностях и смехе, одежда была стянута. Подхватив девушку под бёдра и безо всякого труда перевернув в воздухе, как крохотного котёнка, который ничего не весит, Роуг уложил её животом к столу, до красных пятен сминая ладонями округлые ягодицы. От неожиданного контраста с холодной, гладкой столешницей Люси вздрогнула и закусила нижнюю губу: ощущения не из приятных, но оттого лишь более острые. Лёгкий ветерок последний раз облизал прохладой влажную кожу промежности, после чего к ней прижали твёрдый член, сделавший пару поступательных движений на пробу. Едва не вставая на дыбы от предвкушения, прогибаясь в спине, девушка приподнялась на полусогнутых руках и подалась назад, потираясь бёдрами об утыкающуюся в них возбуждённую плоть.
Сдавленный стон, стремительно перерастающий в нечто большее, раскатом пронёсся по захламленной комнате, когда Роуг вошёл в неё резким, коротким толчком. Вдоль по спине пробежала череда мурашек, а перед глазами взорвалась разноцветная россыпь искр. Она тонко чувствовала нарастающий со спины жар, оголённым нервом протекающий под кожей, а рваные, неровные толчки были настолько глубокими, что из лёгких выбивало весь воздух, оставляя в них лишь удушливую сухость. Придавленная всем весом, неприятно ныла грудь, затекали руки, а вспотевшие ладони постоянно соскальзывали на лакированной поверхности, но на это было в большей части плевать. Стараясь не делать лишних движений и даже не дышать, она полностью сконцентрировалась на том, как с глубоким влажным звуком в неё погружается горячая плоть, тесно соприкасаясь со стенками влагалища. Сжимающие едва не до хруста костей пальцы ослабили хватку на бёдрах и скользнули выше, оглаживая изогнутую как у кошки спину. Стараясь не сбиться с заданного ритма, Люси подмахнула бёдрами навстречу партнёру, от усердия прикусывая губу едва не крови. Из-за выпавших шпилек замысловатая причёска уже давно испортилась, и теперь распущенные волосы разметались по лопаткам извилистыми змеями. Её положение и без того было не самым удобным, но всё же в этот момент ей до чёртиков хотелось хотя бы на секундочку обернуться и взглянуть Роугу в глаза.
Словно почувствовав настрой девушки, он замедлился, и Люси воспользовалась задержкой и ловко соскочила с него, тяжело и хрипло дыша. Болезненно-румяная, растрёпанная, в одних чулках и немного задравшемся бюстгальтере, она выглядела как никогда обольстительно при сгущающемся полумраке. Мгновение – и резкий выпад в его сторону, а не перестававшее бесноваться сердце уже рвётся навылет, ей навстречу. Её шаги маленькие, мягкие и абсолютно бесшумные – действительно кошка. Дрожащими руками девушка обвила мускулистую шею и настойчиво потянула юношу за собой. От резкого толчка в стену онемели лёгкие, а где-то в стороне с соседней полки упало ещё несколько гружёных коробок, но им уделили внимания не больше, чем треску сверчка. Поздно, теперь слишком поздно думать о последствиях. Они будут заниматься этим гораздо позже.
С завидным проворством девушка забросила точёную ножку на бедро, обвивая его, и Роуг, проведя по острой выпирающей коленке, спустился ниже, сжимая её крепче. Немного замялся, не без помощи Люси устроился поудобнее и вновь вошёл в неё, свободной рукой оглаживая чиркающие о торс возбуждённые соски. Именно это ей и нужно было; пользуясь относительной свободой и непосредственной близостью объекта возбуждения, блондинка не стеснялась в средствах. Неосознанно тянулась к нему, вставая на носочки, исступлённо царапала напряжённую спину, не пытаясь заглушить собственные стоны, покрывала поцелуями шею, грудь, подбородок и щёки, впивалась в волосы, покусывала доступные участки кожи и сразу же зализывала их. Невольно сжималась всё сильнее, сводя Роуга с ума этой тугой теснотой, дразнила и словно в горячке шептала всякие глупости.
Давление пульса в висках стало просто невыносимым, и Роуг понял, что вот-вот задохнётся. Надолго его не хватит – это определённо точно. Пот лился градом, перед глазами всё смазалось, и всё тело внезапно стало бесконечно лёгким и послушным. Выхватывая удобный момент, он подхватил девушку на руки, и та послушно повисла на нём, обвивая ногами торс. Шершавая поверхность стены врезалась в спину, все внутренности пылали, и невыносимо жгучий узел в низу живота с каждым движением закручивался сильнее, норовя вот-вот взорваться. Распухшие потрескавшиеся губы Роуга накрыли в исступлённо-усталом поцелуе уста девушки, и намеренно расслабленный язык проскользнул в приоткрытый горячий рот. Казалось бы, отработанный до автоматизма ритм движений резко замедлился.
– Я… больше не выдержу, – одними губами прошептал парень, неохотно разрывая контакт, и моментально брошенный в ответ взгляд карих глаз едва не убил его. Притянув парня ближе, Люси цапнула его за язык и, расслабив ноги, стекла вниз подобно кляксе.
– Заткнись, – почти зло прошипела она и обдала горячим дыханием подрагивающую головку члена. Слегка откинула голову назад и, устроив руки на его бёдрах, кончиком языка поддела уздечку. А потом без дальнейших прелюдий и предупреждений вобрала в рот весь орган, плотно охватывая его губами и обводя языком паутину выступающих вен. Видимо, оставшись недовольной реакцией, девушка огладила поджавшиеся яички и, намеренно расслабив горло, попыталась заглотить член ещё глубже. Плотно обхватила головку губами и, помогая себе рукой, начала совершать быстрые движения вниз-вверх.
От её раскрепощённости, от удушливо горячего рта, проворного языка, который творил такое, Роуг где-то уже отголосками исчезнувшего сознания чувствовал, как перед глазами начинают плясать разноцветные точки, а всё внутри сжимается до размеров одной из них. Не ожидая подобного от самого себя, неожиданно дёрнулся, но готовая ко всему девушка держала его в своём жарком плену достаточно крепко. А потом вдруг исчезло всё: будто в один момент он оглох, ослеп, перестал чувствовать и вообще существовать, перед этим испытав настолько широкую и насыщенную гамму ощущений, что после неё всё вокруг казалось абсолютно безжизненным и серым.
– Э-эй, мне холодно, – закапризничала девушка, довольно облизываясь и демонстративно обсасывая на пальцах остатки семени. Словно вспомнив о собственной прихоти, демонстративно съёжилась, обхватывая щуплые плечики руками. Одиноко валяющийся неподалёку пиджак был сразу же поднят с пола, тщательным образом отряхнут и обёрнут вокруг Люси. Та довольно зажмурилась и улыбнулась, всё так же продолжая сидеть на корточках. С трудом держась на ногах, Роуг решил последовать её примеру и сел рядом, опираясь о стену. Всё же лёгкое недомогание ещё давало о себе знать.
– Но теперь-то ты никуда не денешься? – чувствуя себя немного неловко, юноша задал интересующий его в первую очередь вопрос. Люси посмотрела на него как на умственно отсталого.
– Можешь даже не надеяться, – и лёгкий щелчок по носу для закрепления эффекта.
– Знаешь… это было спонтанно, быстро и… непривычно, – просипел он и легонько поцеловал девушку в висок: пускай демонстрирует колючки сколько влезет, уж он-то знает, какая она на самом деле.
Люси осклабилась и, сама того не подозревая, практически точь-в-точь повторила фирменную ухмылку парня.
– Можешь даже не беспокоиться по этому поводу. У тебя будет ещё уйма возможностей исправиться. Зато теперь, когда ты прошёл вводный инструктаж, смог тесно познакомиться с ещё одной стороной моего характера. Так что впредь держи ухо востро, малыш.
«И не только ухо», – ядовито пропел внутренний голос.
Комментарий к Выпускной
Искренне каюсь за задержку. Долго перелопачивала эту часть и в итоге всё равно осталась недовольна результатом .___.
Итак, под звук фанфар спустя ровно год торжественно объявляю сию работу завершённой! Изначально она планировала страниц эдак на 20, ну а получилось… в общем, как получилось. Это был, скажем так, необычный опыт, и было приятно узнать, что моё баловство ещё и пришлось кому-то по вкусу:)
На самом деле, имеется в наличии ещё одна глава, но я теперь сомневаюсь в том, что она необходима. В общем, поживём – увидим. Если звёзды сойдутся, то будет ещё и подобие эпилога.
З.Ы.Рабочее название фанфика – «Училка-педофилка». За сим приятно оставаться :D
========== Вместо эпилога ==========
В подобном месте Люси приходилось бывать впервые. Огромная лекционная аудитория напоминала скорее всполошившийся муравейник: туда-сюда сновали такие же как она студенты-опоздуны, безуспешно пытающиеся найти не то чтобы пустующее местечко, а хотя бы свободный сантиметр пространства, на которое можно было бы притулить свою нерадивую пятую точку. Тянущиеся бесконечно, казалось, ряды столов уходили куда-то далеко вверх и заканчивались под самым потолком, украшенным всевозможными миниатюрами, поблекшими от давности лет и покрывшимися сетью трещин. Вот она, святая всех святых, та самая знаменитая на всю страну медицинская академия, в стенах которой девушка всегда мечтала учиться. Ей уже не дано исправить то, что случилось, но теперь, благодаря Роугу и его словам, она вновь может двигаться дальше, не оглядываясь в прошлое. Жаль, конечно, что программа её новой альма-матер значительно отличалась от первого вуза, и поэтому пришлось вновь поступать на первый курс. Времени прошло немало (четыре года в пединституте и ещё один практики, это вам не шутки), но жалеть и громогласно заявлять, что пять лет были просажены в трубу, было бы по меньшей степени глупо. Это был отличный опыт, который ещё обязательно пригодится ей в будущем.
Гораздо более удивительным было то, что спустя долгие годы Люси наконец-то смогла помириться с отцом. Отбросив в сторону собственное упрямство и юношеский максимализм, девушка, наконец, осознала, что папа всегда дорожил ею и видел в ней в первую очередь горячо любимое дитя, а не объект для самоутверждения в обществе. Да, она наверняка огорчила его, не продолжив семейное дело, но ведь ситуацию легко можно изменить – стоит всего лишь дождаться появления на свет первого внука, а там уж, кажись…
Люси улыбнулась собственным мыслям и прикусила палец, уже абсолютно успев позабыть, где находится. Обзаводиться потомством в ближайшие годы она, конечно, не планировала, но её отец был крепким на вид малым и вполне мог подождать этого события ещё хотя бы лет шесть. И, естественно, здесь тоже не обошлось без участия одного растрёпанного красноглазого недоразумения. Чего стоили их совместные аутотренинги накануне встречи девушки с отцом. Роуг за полгода их знакомства, похоже, успел окончательно сжиться с ролью персонального психолога и теперь с явной охотой раздавал ей советы.
Нет, она совсем ни о чём не жалела. Люси искренне была благодарна судьбе за то, что та позволила ей встретиться с этим странным, таинственным юношей. Вместе с таким человеком, пожалуй, ей и хотелось бы прожить всю свою жизнь. О, они непременно бы не дали друг другу заскучать. И, подумаешь там, какая разница, что они не виделись уже без малого месяц? Нет, Люси всё понимала: поступление в университет и вся эта бумажная канитель отнимали кучу сил и времени, вот только… Сердце уже по привычке стало биться отчаяннее и тяжелее, а горло словно скрутило колючей проволокой, впиваясь ржавыми зубьями глубоко-глубоко в душу. Нет, ей не о чем было жалеть. Быть может только самую малость.
Словно желая отвлечь девушку от не самых радужных мыслей, кто-то из проходящих мимо парней особенно сильно толкнул её плечом. Люси стоило немалых усилий удержаться на ногах, не пропахав при этом носом пол аудитории на добрых пару метров вперёд. Всё-таки надевать обувь с таким высоким и неустойчивым каблуком определённо было не лучшей идеей.
Месяц. Этот проклятый, тянущийся бесконечно, долго и нудно, месяц отделял её теперь от того, что до сих пор маячило перед глазами с такой чёткостью, словно всё это было вчера. Девушка решительно замотала головой, стараясь прогнать наваждение. В голове было на удивление пусто и ясно, словно это вовсе не её в это же время терзали душевные муки. Скорее всего, длительное общение с Роугом давало о себе знать, и Люси невольно начала перенимать некоторые его привычки. Проблемы следует решать по мере их поступления, а значит, надо бы в первую очередь подумать, где отыскать себе местечко под солнцем до того момента, как в аудиторию войдёт лектор и начнёт приветствующую речь.
Пока блондинка направляла все свои силы на то, чтобы унять дрожь в коленях, её взгляд с молниеносной скоростью перебегал от одного ряда к другому в надежде отыскать не иначе как чудом пустующее местечко. И, к нескрываемому облегчению, такое всё же было обнаружено, вот только всю радость омрачал факт: оно находилось в самом уголке аудитории, на самом последнем ряду. Мало того, что пока поднимешься туда, то пройдёт целая вечность, так ещё и с доски ничего не будет видно, что уж говорить о соседях… Уж Люси не только по учительскому, но и своему студенческому опыту знала, какой контингент обычно любит там ошиваться. Непроходимые лентяи и двоечники, хулиганы и прочие особи, не желающие учиться, а числящиеся лишь для галочки и того, чтобы мама лишний раз по шее не надавала.
Её потенциальные соседи на ближайшие пару часов, судя по всему, именно такими и являлись. Один из них увлечённо резался в гоночки на своём телефоне, его соседка безуспешно пыталась подкатить к нему и постоянно надувала огромные пузыри из кислотно-розовой жвачки. Несколько припёртых к стене тел безвольно растеклись по парте и просто спали, образовывая своим храпом целый оркестр и вовсе не заботясь о том, что они могут кому-то помешать. Из всей этой разношёрстой компании будущий сосед Люси внушал больше всех доверия: достаточно опрятный и спокойный, он просто читал книгу, которой при желании можно было раздавить и мамонта. А ещё почему-то до боли напоминал ей одну хорошо знакомую физиономию…
– Это всего лишь химия. Для тебя абсолютно ничего интересного и нового, так что не надо так пристально меня разглядывать, – на несколько мгновений книга была опущена вниз, и Люси смогла уже детальнее разглядеть до боли знакомое лицо с красующейся на самом кончике носа толстенной оправой очков. Если бы девушка не успела сесть на место, то непременно бы шлёпнулась на землю пятой точкой от шока. Она тут за прошедший месяц успела такого себе напридумывать, а эта бесчувственная наглая морда вдруг появляется перед ней с самым невозмутимым видом, будто ничего и не случилось!
А в голове отбойным молотком пульсировала одна только мысль: «Господи, как же соскучилась по этому засранцу. Всего пара минут, а я уже чувствую себя так, будто мы и не расставались», – она бы скорее откусила себе язык, чем произнесла это вслух сейчас. Мозг, лихорадочно пытающийся переработать тот снежный ком информации, что на него обрушился, выдал первый случайный вопрос:
– Очки… зачем они тебе? У тебя ведь хорошее зрение.
– Это часть моего идеального образа, созданного специально для соблазнения молоденьких студенток, – сползающая оправа была тотчас поправлена отточенным движением руки, скрывая двусмысленный взгляд за стёклами очков. Девушка вспыхнула. Парень осклабился. – Смекаешь, Люси?
О да, Хартфилия непременно смекнула и намёк поняла. Её не на шутку заколотило, и она, подорвавшись с места, чувствовала, как становится пунцовой от гнева.
– Ну ты и кобелина! – в сердцах выкрикнула вслух громче положенного девушка, с леденящим страхом понимая, что варежку стоило бы захлопнуть немного пораньше. Вот только слово – не воробей, а коли уже вылетело, теперь придётся разгребать последствия. Вдруг стало пугающе тихо, и народ со всех концов зала начал опасливо озираться на парочку, устроившую здесь разборки. Вернее, со стороны это выглядело так: вопящая блондинка-истеричка, которая пыталась что-то донести до непробиваемого на вид паренька, которого за его фолиантом и видно-то толком не было.
«Ну вот, просто отлично. Учебный год ещё не успел начаться, а наши отношения уже вновь стали достоянием общественности».
– Тише, – от горячего шумного дыхания на коже по телу проскользнула лёгкая болезненная дрожь. Мужская рука осторожно обняла её за талию и бережно, но настойчиво усадила обратно на место. Люси на удивление перечить не стала и сразу же присмирела, стараясь поближе прильнуть к родному плечу.
Народ, смекнув, что хлеба и зрелищ на сегодня больше не предвидится, разочарованно вздохнул и начал возвращаться к своим делам.
Под его прямым, уверенным взглядом отчего-то становилось неловко, но от этой непоколебимой, спокойной решимости, которая читалась в каждом движении, Люси верила, что всё будет действительно так, как ей сказали. По-другому просто не могло быть.
– В твоём распоряжении есть десять секунд, чтобы объяснить мне, куда ты, чёрт возьми, запропастился, – медленно, чеканя каждое слово, процедила сквозь зубы девушка и недовольно надула щёки.
– Поступление. Стинг. Деревня.
– Я, конечно, понимаю, ты всегда был на диво лаконичным, но мог бы предоставить ответ и поразвёрнутее.
– А за десять секунд большего и не расскажешь, – сказал как отрезал Роуг, наконец захлопнув книгу и отложив её в сторону. – И, знаешь, Хартфилия, ты теперь не в том положении, чтобы строить меня и читать нотации. Если раньше я действительно был ниже по статусу и худо-бедно подчинялся тебе, то теперь мы на одном уровне. Так что позаботься обо мне в этом году, студенточка, – под конец его голос начал источать нотки просто безграничного наслаждения сложившейся ситуацией. Не оценив шутки юмора, Люси насупилась ещё пуще прежнего и, недовольно сложив руки на груди, отвернулась в противоположную сторону. Казавшийся колким и насмешливым взгляд моментально смягчился.
– Я никуда и не исчезал, даже мыслей таких не было. После поступления нас действительно на целых две недели отправили в ссылку в деревню, а оттуда не было никакой возможности связаться с тобой. Разве что, написать письмо, но почему-то я не уверен, что оно дошло бы до тебя раньше Нового Года. Да и вообще, тебе бы тоже не помешало хорошенько соскучиться по мне. Можешь считать это маленькой местью, – он бережно приобнял девушку за плечи и развернул к себе. Люси едва сдерживалась, чтобы не замурлыкать. Губы на автомате всё шире растягивались в той самой идиотской улыбке, которая бывает лишь у счастливых до дрожи в кончиках пальцев людей. – Ты ведь до последнего не знала, что я тоже буду здесь учиться? Как считаешь, сюрприз удался?
– Более чем, – более наигранно, чем действительно обиженно пробурчала девушка. – Боюсь спросить, какой профиль ты планируешь выбрать.
– Мне не очень нравится общаться с людьми, поэтому буду патологоанатомом, – на полном серьёзе ответил брюнет, и его взгляд загорелся странным огнём. А Люси в этот момент осознала, что не зря опасалась озвучивать свой вопрос. Нет, она совсем не сомневалась в его способностях, просто теперь следующие пару ночей ей в страшных снах будут являться картины расправы, где в главной роли будет окровавленный Роуг со скальпелем в руках…
Девушка всем телом вздрогнула и замотала головой из стороны в сторону, пытаясь прогнать совсем неуместные сейчас мысли. Крепче прижалась к юноше, словно пытаясь срастись с ним в единое целое, чтобы он никогда никуда больше не смог запропаститься и бросить её одну. Потому что её место здесь, именно рядом с ним, а его – рядом с ней, и для этой неписанной аксиомы не существует законов ни в одной науке мира. То, что их связывает, – нечто большее, чем просто химия чувств. Что-то более хрупкое, нерушимое и глубокое. То, для чего ещё не придумали наиболее точного определения ни в одном справочнике мира. То, что живёт где-то глубже, под сердцем, и каждый раз расцветает с новой силой, стоит лишь поймать взглядом ответную улыбку человека, непостижимым образом ставшего самым родным во всём мире.
… Может, это и называют любовью?..
