Текст книги "Замкнутый круг (СИ)"

Автор книги: Lifelover

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)

***

Уже спустя полминуты после трели дверного звонка Роуг лицезрел приветливую физиономию Стинга, который от переполняющих его эмоций едва ли не подпрыгивал на месте.

– Здравствуй, дружище! Я уже заждался тебя, думал, что в последний момент ты передумал и не порадуешь меня своим визитом, – приветственное похлопывание по плечу выдалось настолько сильным, что брюнета невольно перекосило всем телом, как оставленную на ветру тряпичную куклу.

Стинг был в несколько крат оживлённее обычного, что уже было довольно подозрительно. Роуг послушно шёл за ним вглубь дома, не прерывал бессмысленный трёп друга, но и не поддерживал его – просто молча продолжать наблюдать, про себя отмечая излишнюю нервозность, хорошо скрываемую за резкими движениями.

– Как продвигаются твои дела на работе? Можешь не отвечать, твои поставщики наверняка выполняют свою часть работы вовремя, а вот мои опять не укладываются в сроки, – открывая дверь в кабинет и пропуская гостя внутрь первым, продолжал Стинг. – Знаешь, это в какой-то мере даже нечестно. Почему тебе опять достаётся всё, чего бы ты не пожелал?

Притворно-жалобные интонации в его голосе мгновенно исчезли, едва тяжёлая дубовая дверь с характерным щелчком захлопнулась за ними.

– А ты хорошо устроился, Роуг. Я пригрел на груди змею, – так, кажется, говорят в таких случаях? – от него веяло злобой и завистью. Чёрной, сочащейся ядом завистью и ненавистью, зародившейся где-то глубоко внутри уже давно, но всё это время тщательно скрываемой и взращиваемой, а теперь наконец-то нашедшей выход. Стингу казалось, что он сходит с ума; собственное тело и его действия уже не поддавались контролю. Словно откуда-то со стороны он наблюдал, как прижал Роуга к стене, до треска натягивая в руках ткань рубашки. И каждое его слово, каждое действие, полного тупого бессилия, всё больше и больше приближало его к точке не возврата. Даже сейчас Роуг умудрялся выглядеть хозяином положения; его надменный взгляд чётко давал понять, кто именно здесь является главным. Он просто временно ослабил бдительность и позволил Стингу выплеснуть копившиеся годами эмоции. «Ну же, давай, чем ты сможешь удивить меня на этот раз?» – повисший в воздухе немой вопрос блуждал в его сдержанной улыбке, мягко скользил по контуру беззвучно шевелящихся губ, словно повторяющих молитву, и угасал на дне гранатовых глаз.

– Тебе, наверное, безумно забавно было водиться со мной и в то же время пытаться подбить клинья к Люси? Давай же, признайся, когда ты запал на неё? Может, сразу после того, как мы познакомились в средней школе и ты впервые увидел её? Ей тогда было одиннадцать. Не думал, что ты по малолеткам.

Сильный и хорошо поставленный удар в челюсть мигом заставил его заткнуться и на какой-то период времени вернул трезвость мысли. Стинг отшатнулся, стёр ребром ладони сочащуюся из разбитой губы кровь и довольно облизнулся. Горло саднило от скопившейся в нём сукровицы, раздражения и сардонического смеха. Дрожащие от накатившейся волны адреналина ноги едва держали его.

– Так вот в чём дело, – хмуро обронил Роуг, приводя в порядок манжеты рубашки. Сейчас, со слегка раскрасневшимся лицом и растрёпанными волосами он выглядел как никогда оживлённо и привлекательно. Подумать только, неужели в этом мире всё же нашлось нечто, что могло вывести нашего грёбаного Мистера Совершество из состояния душевного равновесия? – Прекрати пороть сгоряча и делать сомнительные выводы. Не знаю, откуда ты узнал об этом, – промелькнувшее в его взгляде замешательство доставляло мучительно-сладостное наслаждение, – но ты всё неправильно понял, Стинг. Я никогда не собирался сближаться с ней, – напряжённые пальцы зарылись в и без того взлохмаченную шевелюру, всклокочивая жёсткие непослушные волосы. – О чём я вообще говорю, до вчерашнего дня мы даже не были толком знакомы! Большего, чем есть сейчас, между нами не может быть. У тебя нет поводов волноваться, – он выставил перед собой ладони в защитном жесте, словно желая отгородиться от друга.

Это действие вызвало непроизвольную вспышку раздражения и злости. Он что, правда пытается оправдываться перед ним? Эвклиф жадно и хрипло дышал, чувствуя, как тяжело заходится в сбитом дыхании грудь. Неужели этот придурок в самом деле считал, что от подобных слов ему, Стингу, стало хотя бы чуточку легче? На душе было как никогда ранее омерзительно – гадко. Они даже не общались до этого, Роуг сам признался в этом – тогда чем его могла привлечь эта лупоглазая дура? Своей заурядной внешностью и необъятными сиськами? Забитым характером, о котором он не имеет ни малейшего представления, и кругозором инфантильной принцессы, до сих пор верящей в сказки? Стинг определённо лучше её по всем параметрам: он красивее, умнее и преданнее. А ещё он половину своей грёбаной жизни провёл рядом с Роугом и знает как никто другой, что именно нужно для того, чтобы сделать его счастливым – своим. И что он получил за это в итоге? Пока Стинг бегал за ним и заглядывал в рот, словно собачонка, на него смотрели как на пустое место и использовали лишь как единственно верную возможность держаться ближе к его сестре. Пока он не спал неделями напролёт и размышлял о том, как его угораздило влюбиться в лучшего друга, чувствуя, как от собственных деструктивных мыслей начинает пухнуть голова, этот его самый друг по ночам дрочил на эту набитую дуру? Ту самую, которая каждую ночь приглушённо стонала за стенкой и в мокрых снах звала своим мерзким голосом Стинга? Ничего более абсурдного ему не приходилось слышать, это было даже не смешно. Нет, он не собирался так просто отдавать Роуга. Тем более тому, кто точно был этого недостоин.

– А ведь по тебе и не скажешь, – тихий смешок диссонансным аккордом бил по натянутым нервам. А взгляд, этот направленный прямиком на него взгляд… Роуг читал в нём столько немого упрёка, что ему становилось действительно стыдно – он сам не знал причины. – Вчера вы так мило беседовали, ты наверняка ей приглянулся. Может, попытаешь счастья, чего тянуть кота за хвост?

– Не говори ерунды, – фыркнул Роуг: этот разговор уже начал порядком раздражать его. Едва ли так он представлял себе сегодняшний день. – Не мне тебе объяснять, как Люси не повезло родиться в подобной семье. Я не хочу ещё больше втягивать её в это дерьмо. Пока она ни к чему непричастна, у неё ещё есть шанс жить нормальной жизнью. Ни рядом со мной, ни с тобой такой возможности не будет.

Как всегда правильный, до зубного скрипа рациональный, спокойный и даже здесь ставящий холодный расчёт превыше собственных чувств – в этом был весь Роуг Чени.

– Ты склонен драматизировать, – на удивление спокойно ответил ему Стинг, в то время как внутри всё полыхало огнём. С каждым новым вдохом, который давался невыносимо тяжело, что-то с удвоенной яростью давило на грудь, бессильным отчаянием давило на рёбра и раздирало горло. – Со своими возможностями ты в любой момент можешь бросить дела и выйти сухим из воды.

– Нет, Стинг, это ты ошибаешься, – он несогласно покачал головой, и на его лице отпечаталось выражение глубочайшей печали, приправленной разочарованием. Руки неспокойно шевелились в карманах, безуспешно пытаясь найти себе занятие и отвлечься от тремора. – У сильных мира сего, – Роуг не смог сдержать ухмылку, – действительно куда больше возможностей. Вот только почему-то все упорно забывают о том, что и цена за ошибку у них соответствующая. К чему эти глупые объяснения, Стинг, посмотри на моё лицо! – прошипел брюнет, приближаясь к нему вплотную и дрожащей ладонью убирая в сторону чёлку. На месте второго глаза широкой тёмной зазубриной тянулся безобразный шрам, берущий начало у переносицы и заканчивающийся у виска. Его искажённое тупой яростью лицо было настолько близко, что Стинг чувствовал, как на кожу тёплым облаком оседает сбитое дыхание. – Меня уже не отпустят, выхода нет. Я лучше сгнию где-то в сточной канаве, чем до конца жизни скрываться по углам как портовая крыса. Мне повезло, что нож соскользнул к виску, а не прошёл лезвием внутрь, иначе я уже давно был бы трупом. Иногда мне самому становится страшно от увиденного. Я урод, ты видишь это?

– Нет, – мягко и на удивление спокойно возразил Стинг и поднял голову, впиваясь пристальным взглядом в лицо напротив. – Я ничего этого не вижу.

Роуг инстинктивно отшатнулся от потянувшейся к нему руки, намеревавшейся то ли поправить ему чёлку, то ли придушить к чёртовой матери, чтобы он уже никуда не смог отсюда уйти.

– Ты всегда был с приветом, а в последнее время так совсем с катушек скатился. Наверное, не стоило мне приезжать. Дай мне знать, когда придёшь в себя, тогда и поговорим.

«Приду в себя? Но ведь со мной всё в порядке. Или же он имел в виду стать таким, как прежде? Тогда у нас уже никогда ничего не будет хорошо».

Стинг с отрезвляющей ясностью вдруг осознал, что если ничего не ответит сейчас, то Роуг попросту уйдёт, и одному богу известно, когда они увидятся в следующий раз. В груди стремительно разрасталось что-то тёмное, душащее и омерзительно склизкое, холодными липкими щупальцами опоясывающее сердце, тянущее его куда-то вниз вместе с внутренностями и всем его существом. Он мог сказать что угодно, но это бы вряд ли изменило отношения между ними или принесло ему хотя бы немного облегчения; он мог постараться удержать его, пусть и силой – но это не заставило бы Роуга полюбить его.

– Какой же ты идиот… Неужели ты в самом деле ничего не понимаешь? – он чувствовал себя как никогда жалко; собственный голос дрожал, а руки невольно сжались в кулаки с такой силой, что суставы будто окаменели. Застыло и время в ожидании ответа, который бы всё равно ничего не изменил – Стинг заранее знал его. Быть может, не дословную комбинацию звуков, но вряд ли бы это изменило скрываемый за ними смысл. Роуг всегда был чертовски наблюдательным и проницательным малым. Он просто не мог не знать.

– Я всё понимаю, но… – брюнет неопределённо пожал плечами и замолчал, стараясь подобрать слова, – мне нечего сказать тебе, прости. Береги себя.

Дверь за ним закрылась с едва слышным щелчком, будто она испытывала неловкость из-за того, что стала невольным свидетелем данного разговора и как-то помешала ему. Невидящим взором разглядывая казавшийся некогда белоснежным потолок, Стинг лишь сейчас заметил, каким болезненно-серым и испещрённым мелкой паутиной трещин он был на самом деле. Всё вокруг трещало по швам, рассыпалось пеплом и постепенно переставало существовать. В тот момент парень был твёрдо уверен, что худший день в его жизни остался позади, но он глубоко заблуждался.

========== V ==========

– Прекрати ёрзать, мне и без того неудобно.

Люси капризно мотнула головой и, откинув за спину растрёпанные волосы, ещё сильнее прижалась бёдрами к упирающемуся в неё сзади Стинга. Она дышала тяжело и часто, пытаясь схватиться влажными ладонями за гладкую поверхность раковины, но глубокие, размеренные толчки не давали ей этого сделать. Мокрый фарфор легко скользил под руками, а хлипкие каблуки с раздражающим скрипом разъезжались на кафеле, делая и без того неудобную позицию девушки ещё более неустойчивой. Парень гортанно зарычал, чувствуя, как теснее сжимается вокруг его члена горячая женская плоть, и немного замедлился, пытаясь оттянуть момент приближающейся разрядки. Он с такой силой стиснул Люси за бёдра, что явственно ощутил немеющее покалывание в кончиках пальцев.

– Не смей останавливаться, – бессвязно прохрипела Хартфилия и откинула голову назад, одаривая брата полным злой похоти взглядом. За те пятнадцать минут, что они закрылись в уборной, в припёртую шваброй дверь не попытался вломиться, казалось, лишь ленивый. И если раньше подобный выбор места для секса вводил в девушку смятение, то теперь она уже едва ли обращала внимание на подобные мелочи. В конце концов, было проще попытаться усадить самолёт в горах, чем бороться с желаниями Стинга – он всегда получал то, чего хотел, чего бы это ему ни стоило.

Он усмехнулся, удобнее перехватывая ладонями округлые бёдра, и сделал очередной, особо медленный и почти мучительный толчок, входя до упора и слегка потёршись лобком о промежность девушки. Кто-то в очередной раз нетерпеливо подёргал дверную ручку – кажется, это был уже семнадцатый раз – Стинг действительно пытался их считать – и Люси вздрогнула от неожиданности, вся сжалась и приглушённо застонала, чувствуя, как от недостатка кислорода темнеет в глазах. Контраст прикосновений холодного влажного фарфора спереди и горячего тела сзади прошибал до мурашек. Люси кожей чувствовала исходящие от брата волны превосходства и лёгкой насмешки, и от этого было уже не спрятаться и не скрыться; её мутный блуждающий взор скользил по стенам, но Стинг умудрялся перехватить его отовсюду и притянуть к себе словно магнитом. Его кривая ухмылка и стеклянный, направленный будто в самую душу взгляд в отражении зеркала находили её везде. Вибрация прохладного воздуха в пересохшем горле, расцветающая пульсацией боль в сбитых локтях и плывущее перед глазами белёсое марево – все ощущения плотным комком срослись в низу живота, в любой момент готовые выплеснуться наружу.

– Хорошая девочка, – на выдохе простонал Стинг, не прекращая толчки. Свободной рукой он задрал закатанное ранее платье и обнажил участок изогнутой спины девушки. В ложбинке впалого, напряжённого позвоночника поблёскивали капельки пота, которые безумно хотелось собрать языком. Парень склонился над Люси, тесно прижимаясь к ней грудью, и, очертив рукой рёбра, сместился к проступающим сквозь одежду соскам, сжимая их пальцами, поигрывая и слегка выкручивая. Холодный пристальный взгляд всё время был неотрывно прикован к зеркалу. Эвклиф не смог сдержать торжествующей ухмылки: зрелище открывалось ещё то.

Люси резко откинула назад голову и в безмолвном крике открыла рот, чувствуя, как по всему телу пламенным импульсом разносится волна чистого наслаждения, а после на организм резко сваливается ощущение пустоты и безжизненности. Как-то странно и отчуждённо, как будто это тело было вовсе не её, она ощутила, как по ногам и ягодицам стекает горячая вязкая сперма. Щекотно. Девушка хотела было развернуться лицом к брату, но поняла, что если разожмёт сейчас руки, то просто без сил рухнет на грязный холодный пол. Ноги категорически отказывались держать её на – будь они прокляты – каблуках, дрожали и подгибались, голова была больной и тяжёлой, а под веки словно залили горячий свинец.

– Я немного переборщил? – раздался голос откуда-то снизу, и блондинка не без труда скосила туда мутный взор: перед ней на корточках сидел Стинг и салфеткой вытирал с её ног потёки спермы. Он придвинулся ближе, обдавая нежную кожу горячим дыханием, кротко поцеловал внутреннюю часть бедра и вдруг очертил длинную дорожку языком вверх. Люси с ног до головы покрылась колкими мурашками и поняла, что снова начинает возбуждаться; резко дёрнулась всем телом, как от удара, попытавшись избежать прикосновения, но оступилась и ощутимо ударилась поясницей об угол раковины. Острая боль мгновенно прошила всю спину и немного стихла, перетекая в тупую пульсацию. Стараясь не морщиться от далеко не самых приятных ощущений, Люси закусила нижнюю губу и отвела в сторону немигающий взгляд; на глаза наворачивались злые слёзы.

– Не стоит, Стинг. Я сама всё сделаю.

Её тихий придушенный голос звучал затравленно и отстранённо. Парень тяжело вздохнул, с неприкрытым интересом разглядывая застывшую статуей сестрёнку. Сейчас она была по-блядски красива: волосы взлохмачены, красные губы распухли от поцелуев, а в уголках глаз серыми подтёками-лапками скопилась тушь. Взгляд опустился ниже, отмечая всё новые и новые детали, заставляющие подниматься из глубин души злорадствующее торжество. Платье всё сбилось набок, бретели давно спали с плеч, а низ его и того задран ваше задницы. Тяжёлая грудь с проступающим сквозь ткань контуром сосков дышит хрипло и влажно, от самой неё за версту разит сексом и спермой. Да что там говорить – она вся дрожит и оттрахана до такой степени, что едва держится на ногах. Чтобы скрыть следы подобного не хватит ни пяти минут, ни часа. Стоит лишь им выйти отсюда, как любой слепой, глухой и полоумный дебил поймёт, чем именно они занимались.

Стинг цокнул языком и покачал головой, отходя на несколько шагов от девушки, но та даже никак не отреагировала на это, до сих пор витая в своём розовом мирке. Собственное отражение в зеркале встретило его ничуть не лучшим зрелищем, чем было у Люси. Он подмигнул самому себе, застегнул ширинку и поправил сбившийся воротник рубашки. Пожалуй, всё же не стоило быть таким неосмотрительным и идти на поводу у собственных желаний, ставя их превыше тех дел, которые во многом решали вопрос сохранности его шкуры. На кону стояло слишком многое для того, чтобы жертвовать этим ради очередного перепиха в туалете, но Стингу действительно было это необходимо для того, чтобы доказать – кому и что? Самому себе, что его контроль над этой пустоголовой дурочкой уже достиг того момента, когда она ни в чём не может отказать ему? Да, пожалуй, именно так всё и было. И плевать, что подумают остальные, пусть они тоже знают об этом. Пусть знают, что эта малышка вовсе не такая недотрога, какой хочет казаться. Вся её напускная гордость на деле и выеденного яйца не стоит.

– Милая, – начал он и тут же замолк: получилось настолько неестественно и лживо, что он бы и сам себе не поверил. – Сколько тебе нужно времени, чтобы привести себя в порядок?

Девушка заправила за ухо прядь волос и посмотрела на него как-то испуганно, исподлобья.

– Десяти минут должно хватить.

– Ну же, тебе не стоит бояться, – мягкий поцелуй в разгорячённый, влажный висок успокоил девушку куда больше, чем слова. По телу пробежал холодок и неприятным, тянущим послевкусием засел в солнечном сплетении. – Ты ведь помнишь, что тебе требуется сделать?

– Да, – прохрипела в ответ Люси, чувствуя, как деревенеют конечности. С почти маниакальной жадностью она вслушивалась в шумное дыхание у её уха, слегка щекочущее колышущиеся волосы.

– Я надеюсь на тебя. Ты ведь знаешь, что мы делаем это не для себя?

– Ради папы, я помню.

– Умница, – он улыбнулся, но в этой улыбке не было и тени доброты или мягкости. – Тогда я подожду тебя снаружи?

Девушка покорно кивнула, неуклюже одёргивая подол платья, и повернула вентиль крана, подставляя ладони под ледяную воду. Стинг хотел было добавить что-то ещё, но передумал и направился к двери, засунув руки в карманы пиджака. Ладонь наткнулась на что-то мягкое и рельефное. Вытащив предмет наружу, парень обнаружил, что это были кружевные трусики. Усмехнулся коротко и, засунув предмет белья обратно, вышел из уборной, громко хлопнув за собой дверью.

***

Всё же Люси поскромничала в расчётах: из уборной она вышла лишь спустя полчаса, но зато заметно посвежевшая и одетая как с иголочки. Она испуганно отшатнулась, когда у самой двери наткнулась на откровенно скучающего Стинга, который подпирал собой стену и с выражением вселенской скорби разглядывал орнамент на кончике собственного галстука.

– Ох, наконец-то! Я уже успел подумать, что с тобой что-то случилось, – охрипшим голосом воскликнул он и подал сестре руку. – Не спеши так, мы вряд ли пропустили что-то важное.

– Я не ожидала тебя здесь увидеть, – честно призналась Люси, сильнее сжимая в ответ крепкую руку парня. – Думала, что ты давно уже в зале. Или побоялся, что я струшу и убегу?

– О чём ты? – искренне удивился или же сделал вид Стинг, ведя её за собой по длинному пустынному коридору. Где-то вдалеке звучала спокойная приглушённая музыка, эхом плывущая по воздуху и достигающая их слуха лишь слабым отголоском. Парень остановился у большой резной двери, открывая её и пропуская девушку внутрь первой.

Оказавшись внутри и услышав щелчок двери за спиной, Люси почувствовала, как низ живота начинает болезненно сводить спазмом. Все здесь присутствующие являлись в основном мужчинами и были условно разбиты на небольшие группы, равномерно распределённые по всей площади зала. Стоило только увидеть в толпе несколько отдалённо знакомых лиц с визита в дом Дреяра, как состояние девушки резко ухудшилось, и она едва сдержалась, чтобы не выдернуть руку из захвата брата и позорно не сбежать. Пожалуй, он был прав, что не стал надеяться на её выдержку. Второй раз по собственной воле в клетку с хищниками зайдёт только самоубийца – Люси, судя по всему, именно такой и являлась, но теперь отступать было уже поздно. Данное брату слово и столь неуместная сейчас гордость связывали её незримыми нитями.

– Видишь того одутловатого старичка с кудрявыми волосами? Так вот, представь, это его настоящие волосы, – пытался отвлечь сестру Стинг и рассказывал о некоторых присутствующих здесь людях. – Я сам поверил только после того, как якобы случайно зацепился за его волосы пуговицей.

… И ей вовсе не обязательно было знать, что этот простодушный на вид старик являлся одним из крупнейших наркодиллеров в их стране.

– Ты сумасшедший, – нервно хихикнув, тихо прошептала ему на ухо девушка и принялась разглядывать остальных. Её внимание сразу привлёк очень низкий, едва достающий ей до пояса мужчина с непомерно большой головой и по-детски пухлыми, короткими руками. Он стоял немного поодаль спиной к ним, и вокруг него собралась целая толпа людей, внимательно внимающих каждому его слову и очевидно дожидающихся своей очереди переговорить с пожилым человеком с глазу на глаз. Зрелище было ещё то. – О, а это кто?

– Макаров Дреяр, – сказал как отрезал Стинг и сразу почувствовал, как сильнее сжалась на его локте рука девушки. – Отец того самого Дреяра, с которым ты уже знакома. У него была жена, тоже какая-то калека, но сына он успел заделать с хорошенькой любовницей. Хотя я бы в его случае вообще сомневался, что в жилах Макарова и Ивана есть хотя бы одна общая капля крови.

– Прекрати, – злобно зашипела Люси и сбросила с себя тяжёлую руку парня. Внезапно возникшее раздражение било по вискам, готовое в любой момент выплеснуться наружу. – Я не думала, что ты настолько циничен, чтобы говорить о людях нечто подобное.

– Я просто называю вещи своими именами, а не прикрываю действительность мишурой из красивых, но пустых фраз, – его застывшее, без единой эмоции лицо наводило подсознательный страх. Люси уже собиралась извиниться перед братом за ответную грубость с её стороны, но тут же одёрнула себя: какого чёрта? В конце концов, она не сделала ничего плохого, и даже более – поступила по справедливости. – Что же, если ты стала настолько умной и самостоятельной, может, тогда сама со всем справишься, а не будешь хвостиком таскаться за мной?

Опешившая девушка открыла рот, но не нашла, что ответить и лишь беззвучно глотала воздух, как тщетно бьющаяся о лёд рыба, которую выбросило на сушу. Стинг деланно улыбнулся ей и, развернув за плечи, подтолкнул в сторону одной из компаний. Была бы его воля, он расшиб этой сучке с длинным языком голову о ближайшую стену, но вскипающую внутри ярость приходилось в который раз сдерживать. Сейчас не время и не место, не здесь, не сейчас. Она ещё была нужна.

Потерявшая на какое-то время равновесие Люси с силой влетела кому-то в грудь. Удар выдался той ещё силы, из-за чего она болезненно сморщилась и, бормоча извинения, отошла немного назад, потирая ладонью ушибленный кончик носа. В ноздри ударил знакомый и терпкий, до жути неприятный запах, отдающий фантомным отторжением. Виски что-то с силой сдавило, а гул крови в голове стал практически невыносимым. Девушка подняла взгляд и осознала, что тем человеком, с кем она столкнулась, был никто иной, как Иван Дреяр. В подобной ситуации уже едва ли можно было обойти его стороной или сделать вид, что ничего не случилось. Его чёрные, окружённые сетью глубоких тёмных морщин глаза неотрывно глядели прямиком на неё, и с каждым мгновением этого зрительного контакта ноги всё больше наливались слабостью, а к горлу всё ощутимее подкатывал приступ тошноты. Пытаясь угомонить истерично колотящееся где-то у глотки сердце, Люси сморгнула подступающие слёзы и торопливо обернулась назад: Стинга нигде не было. Сейчас она готова была просить перед ним прощения на коленях, лишь бы он больше не вздумал испытывать её и так к чёрту расшатанные нервы. Мутным взглядом она скользнула обратно по лицу мужчины, а после глянула ему за спину – и чуть не вскрикнула от облегчения.

– Роуг! – во всю мощь своих лёгких прокричала девушка, пытаясь игнорировать направленные на неё со всех сторон ошеломлённо-неодобрительные взгляды, и, расталкивая присутствующих, ринулась к нему с такой прытью, аналогично которой до берега добирается лишь заплывший на глубину пловец, силы которого уже на исходе.

Парень на автомате обернулся на оклик, бездумным взглядом мазнув по головам толпы, и вновь вернулся к беседе, от которой его отвлекли. Происходящее он осознал лишь немногим позже и тогда ещё раз обернулся в ту сторону, откуда доносился голос. Ему ведь могло показаться, или это… действительно была Люси? Роуг не хотел даже думать, что она делала в подобном месте. Он искренне надеялся, что её светловолосая макушка и надломленный голос ему просто померещились, но всё указывало на обратное: запыхавшаяся девушка с безумными глазами налетела на него вихрем, едва не пролив на его пиджак содержимое бокала, который он держал.

– Господи, ты даже не представляешь, как я рада тебя видеть! – глотая обрывки фраз, пролепетала девушка, разглядывая парня такими глазами, будто он был рождественским подарком, который она получила спустя не год и даже не два долгого ожидания. Роуг с абсолютно непроницаемым выражением лица – и как ему только удалось оставаться бесстрастным? Его всего трясло изнутри – отставил бокал на поднос проходящего мимо официанта и, извинившись перед своими собеседниками, увёл девушку по направлению к выходу. Почему она здесь очутилась? Как? И, главное, зачем? Обуревавшие его, противоречивые по своей природе чувства побуждали схватить Люси крепко-крепко за плечи и вытрясти из неё всю дурь, которая неизвестно каким способом оказалась в этой очаровательной пустой головке. Хотя, почему же неизвестно каким? Роуг внутренне усмехнулся. Постепенно всё становилось на свои места, оставалось лишь уточнить некоторые нюансы. Это всё сучёныш Стинг, этот дьявол в людском обличии, сомневаться не приходилось. Спокойнее, Роуг, спокойнее, дыши ровнее, Люси ни в чём не виновата.

– Я тоже очень рад видеть тебя, Люси, но явно не в таком месте, – выдержав паузу, нерешительно начал брюнет. – Ты ведь и сама понимаешь, что тебе не место здесь?

Девушка низко опустила голову и молча кивнула. Былой парализующий страх уже отошёл в сторону, но кончики пальцев всё ещё мелко подрагивали. Краем глаза Роуг успел заметить пылающие нездоровым румянцем щёки и мутные, будто бы пьяные глаза. Люси дышала глубоко и спокойно и выглядела при этом какой-то странно разомлевшей, словно весь день провела в невыносимой жаре, а теперь наконец добралась до спасительной тени.

«Но ведь на дворе ноябрь месяц».

– Я отвезу тебя домой, – хотел было прикоснуться к её запястью Роуг, но она отшатнулась от его прикосновения как ошпаренная. К испуганном доселе взгляде мелькнула решимость.

– Я не могу, – серьёзно возразила она и покачала головой. – Я пообещала Стингу. У меня здесь есть ещё одно дело, которое нужно довести до конца.

– Дело? – одними губами прошептал брюнет, чувствуя, как от нехорошего предчувствия что-то холодеет в груди. – Какое это ещё может быть дело? Да ты посмотри на себя, тебя всю трясёт. Что ты собралась делать в таком состоянии?

– Именно, – спокойно продолжила ни о чём не подозревающая Люси. Она не видела в своих словах ничего страшного, а потому говорила ровно, каждым своим словом всё больше повергая в шок парня. – После смерти отца дела пошли на убыль, поэтому Стингу нужна помощь. Он сказал, что господин Дреяр сможет нам в этом помочь.

Стоило ей произнести это имя, как по лицу Роуга пробежала тень из настолько противоречивых негативных эмоций, что в какой-то момент Люси показалось, что он ударит её.

– Это не твои заботы. Ты не обязана расхлёбывать проблемы других. Отправляйся домой и ни о чём не думай. У входа в здание стоит автомобиль с моим личным водителем, я сейчас свяжусь с ним. С твоим братом я поговорю, можешь не сомневаться, – на его тонких губах проскользнула недобрая ухмылка, и по спине Люси вереницей пробежали мурашки. – Сможешь сама найти выход?

– Конечно. Можешь не беспокоиться за меня и… спасибо, что выручил, – она несмело улыбнулась ему в ответ, и лёгкие затопило волной нежности, вытесняя былое раздражение. Не отдавая до конца отчёт своим действиям, в порыве чувств Роуг хотел было обнять девушку, но остановился в полушаге от неё, неловко отнимая руки. Он отвёл в сторону взгляд, не решаясь сейчас посмотреть ей в глаза.

– Береги себя, – произнёс он, наблюдая за тем, как её фигура скрывается за поворотом. Сейчас не время раскисать. Ему необходимо было срочно найти Стинга и, наконец, узнать, что творится в его сумасбродной голове.

***

Отыскать его на деле оказалось той ещё задачкой: словно почувствовав надвигающуюся бурю, Стинг как сквозь землю провалился. Расспросив местную прислугу, Роуг узнал, что его школьный друг направился на улицу через чёрный вход.

Порывы холодного ноябрьского ветра ощутимо били в грудь, а острые, косые штрихи дождя глухо барабанили по навесу. Роуг заметил его почти сразу: облокотившись о поручни, Стинг, полностью игнорируя стихию, стоял под проливными струями дождя. Рядом с ним никого не было. Сигарета уже давно истлела и покоилась в его пальцах бесполезным размокшим окурком. Почувствовав чьё-то приближение, он вяло повернулся и, видимо, отнюдь не удивившись персоне того, кто перед ним оказался, приглашающим жестом руки подозвал к себе. Утихшая было злость в груди Роуга вспыхнула с новой силой: и этот ублюдок ещё находит наглость вести себя так, будто ничего не случилось?

– И как же ты пояснил Люси, куда привёл её? Назвал плановую встречу с поставщиками благотворительным вечером? Как тебе вообще пришла в голову мысль притащить её сюда? – подойдя к парню, но оставаясь под навесом, на удивление спокойно начал Роуг. – Ничего не хочешь мне рассказать? Откуда она знакома с Дреяром? Да на ней лица не было, чем ты думаешь, Стинг!

– А разве я должен отчитываться перед тобой? – сделав шаг под навес и достав из кармана пачку сигарет, прищурился Стинг. – Тот факт, что ты течёшь по моей сестре, ни к чему меня не обязывает.

Роуг скрипнул зубами и с трудом сдержался, чтобы не заехать ему в челюсть.