Текст книги "Не сходить с пути прямого... (СИ)"

Автор книги: Лицо в ночи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 24 страниц)

Глава 4

После того, как Гарри, не без помощи отца, объяснил маме, что такое Хоркруксы, разговор пошел дальше. Чета Поттеров, особенно Джеймс, который имел некоторое представление о том, как они создаются, что при этом совершается и что теряется, пришли в ужас.

– В моем мире, и я не вижу причин, чтобы тут было иначе, на момент падения у него было пять Хоркруксов, шестой он собирался создать после смерти того, кто мог его одолеть… В данном случае Невилла, – родители переглянулись, но сочли за лучшее не уточнять по поводу того, кто может его победить. – Стало быть, если между событиями есть схожесть, то на развалинах их дома, он ведь все еще разрушен? – Кивок. – Так вот там можно найти древнюю реликвию, в моем случае это было кольцо Гордрика Гриффиндора, его за все те годы не нашли, прежде всего потому, что никто не догадался поискать…

– Так причем тут Бродяга? – Повторил свой вопрос Сохатый.

– Возможно, что не причем, но если повезет, и здесь все, как у меня, то один из Хоркруксов лежит прямо в его родовом гнезде. Да, вы говорили о его доме, но я не уточнил, он живет в родовом гнезде Блеков? На площади Гриммо?

– Да, он этот дом люто ненавидел, но когда умерли его родители, посчитал своим долгом привести дом в порядок – семейное гнездо это не то, что можно так просто бросить…

– Да, я и сама это уже поня… – его прервал звук характерный для появления кого–то из камина, а сразу за этим послышался звонкий, но немного настороженный голос Сириуса.

– Джеймс, Лили? Вы здесь, мы с Лунатиком, – кто–то еще появился из камина, – пришли проведать вас и крошку Полли…

– Так–так, о них мы и говорили… – протянул Гарри. – Знаете, я успела убедиться, что шокирующие новости лучше узнавать от третей персоны, а не от самого виновника торжества. Поэтому, я оставляю вам право проинформировать гостей… – и Гарри выскользнул из гостиной до того, как ему ответят. Уже удаляясь от двери он расслышал голос Римуса.

– Мы оба оказались свободны и решили узнать, как у вас дела и…

Гарри не слушал, он только сейчас понял, что голоден, что не удивительно, он не обедал, а было уже около четырех. Он явился на кухню, где домашние эльфы, с присущим им энтузиазмом взялись обслуживать дочку хозяев. Обед, очень поздний обед затянулся, но потом Гарри решил, что самое время вернуться в гостиную и узнать, как там дела. За дверью гостиной стояла тишина. Непроизвольно напрягшись, Гарри открыл ее и заглянул в зал. Там все было спокойно, родители, крестный и Римус сидели в креслах, словно бы в глубокой задумчивости…

– Ага, вот она наша болезная! – с настораживающей улыбочкой приветствовал его Сириус, а потом одним, почти неуловимым, движение выхватил палочку. – Перификитус Тоталус!

Гарри даже не стал защищаться, а просто вошел, попутно покинув линию огня, его испытывали, оно и понятно.

– Что ж, я так полагаю, что мама с папой успели посвятить вас в курс дела?

– Да… Полли, – Римус, человек, которого он когда–то ненавидел и смог окончательно простить лишь после его гибели, явно еще не до конца отошел оттого, что узнал.

– А я не верю! – громко заявил Сириус. – Нет, понятно, что это не та Полли, которую мы знаем, но кто докажет, что ты тот, за кого себя выдаешь?

– Бродяга… Как поживает твоя мама, все вопит про отребье загрязняющее ее дом? Ты ее как утихомирил, ставнями с замком или нашел что другое?

– Я ее заштукатурил! Но этим ты меня не убедишь! Немало людей побывали в моем доме!

– А многие знают о Бродяге, о Сохатом, Лунатике, Хвосте… Вижу, что не многие. Ну и на конец… Торжественно клянусь, что замышляю шалость и только шалость. Убедительно?

– Ты и о Карте знаешь? Даже Полли мы об этом не говорили!

– Почему?

– Ну… нам было не ловко рассказывать, как мы потеряли такую ценную вещь… – смутился Джеймс. – Я не так давно был в школе, заглядывал к Филчу, она все так же пылится у него.

– А ну, конечно, как я могла забыть! Они же ее тогда как раз добыли в его кабинете… Ну, ладно, Сириус, – обратился он к уже успевшему ему поверить крестному. – Вопрос, был ли у тебя младший брат по имени Регулус?

– Ну да, этот дурак…

– Пошел в Пожиратели, но потом захотел дать обратный ход, за что и был убит, все так…

– Ну да, но причем тут мой…

– Теперь главный вопрос, есть ли в твоем доме медальон Салазара Слизерина? Ну такой золотой с буквой «S»…

– Я знаю, о чем ты… Да, был такой, вероятно копия, ибо если бы такая реликвия принадлежала нашей семье, то мои родственнички кричали бы о ней на каждом шагу. Я ее выкинул, как и всю прочую рухлядь, что осталась после них…

– Ты выкинул на помойку медальон Слизерина?! Поверь, он был настоящим… Черт! Поздравляю тебя, Сириус, не исключено, что ты таким образом даровал Волдеморту истинную неуязвимость…

– Да о чем ты?

– О том, медальон был Хоркрусом! Твой брат, прежде чем погибнуть, похитил его, но не успел разрушить! Когда ты выкинул его? – Гарри, забывшись, начал наступать на Блека.

– Ну… – Сириус вжался в кресло, ибо девчонка, которая на него надвигалась, выглядела очень грозно. – Когда я вселился в дом одиннадцать лет назад, я там учинил генеральную уборку, уж не помню точно когда, но это было в те времена…

– Одиннадцать лет… Это все меняет, – с этими словами Гарри сел в первое попавшееся кресло, и, не реагируя на внешние раздражители, то есть на вопросы, которыми его засыпали остальные, погрузился в себя.

«Итак, медальон исчез из виду, это золотая побрякушка, нет смысла идти ее искать на помойку, куда ее швырнул Бродяга… Идеалист, черт его подери! Выкинуть такую драгоценность, а все оттого, что делать ему было нечего! Стоп, я так дойду до мысли, что это хорошо, что Сириус в моем мире сидел в Азкабане… Все, больше об этом не думаем! Побрякушка золотая, ее кто–нибудь подобрал, если волшебник, то еще можно поискать, поспрашивать, но это маловероятно, учитывая плотность волшебного населения Англии… К тому же, медальон со знаком Слизерина так просто на дороге не валятся, о нем бы стало известно, наверно… Гораздо вероятнее, что он попал к маглам, да, ищи иголку в стоге сена! Медальон золотой, с драгоценными камнями, древний, весьма роскошный, мало вероятно, что такое пустили на переплавку… А жаль, вот было бы забавно, если бы душу Волдеморта расплавили… Значит, что мы имеем, а в общем–то ничего не известно, где его искать я не представляю, а возможностей не счесть… Да Сириус, ты спрятал эту вещичку так надежно, что Тому и не снилось! Я не знаю, возродился он или нет, в любом случае, пока все части его души не локализованы, нельзя их разрушать, ибо если он все еще зависит от них, то может почуять их гибель, а тогда проблем не оберешься…» – на этом его размышления были прерваны именем Горация Слизнорота. Поняв, что от нее пока ничего не добиться, присутствующие принялись обсуждать между собой все произошедшее в мире. Теперь они были уже согласны с Гарри, что дело пахнет жареным…

– Да, я ведь тут намедни встречал старикана Слизи, – заметил Бродяга, именно эти его слова вырвали Гарри из размышлений. – Он мне сказал, что Альбус Дамблдор вновь пригласил его в школу, сказал, мол, вакансия освободилась…

– Это как же, он что, перестал доверять Северусу, ясно же, что он хоть и та еще личность, с Волдемортом ему не по пути… – это сказал уже Джеймс.

– Стойте! – вмешался Гарри. – Бродяга, ты говоришь, что старик хочет вернуть в школу Слизнорота?

– Да… Мы тут обдумывали, нет ли здесь какого особого смысла, Гораций талантливый человек, может, Дамблдор хочет его защитить?

– О да, есть, есть очень даже особый смысл… – «Итак, Старикан тоже что–то почуял, наверняка, он таки взялся за Хоркруксы… Только вот почему сейчас? Меня всегда интересовал этот вопрос, но вот спросить я что–то не удосужился. В моем прошлом этому был дан ход гибелью дневника Реддла, речью красноглазого и кольцом Гонтов… Перед этим он словно и не догадывался обо всем, ладно, а здесь? Может он нашел один из хоркруксов? Эх, да что гадать!» – Слушайте, вы когда последний раз видели директора?

– Три дня назад, – откликнулся Римус, видя, что остальные не спешат с ответом. – Я прибыл в школу за новой порцией Волчьего Противоядия, Северус мне его варит, по старой памяти, а лучшего специалиста найти трудно, там я видел директора…

– И, как он выглядел, все в порядке? Например… Не было ли в нем чего необычного, болезненного?

– Нет, он выглядел озабоченным, но не более того… – Люпин явно не понимал смысла этих вопросов.

– Хорошо… Да, а что вы говорили про Снейпа? Про то, что он стопроцентно на нашей стороне? – «Скорее на вашей, но ладно…».

– Ну… Сев сперва, сгоряча, вступил в эту шайку ненормальных, но почти сразу понял, что там ему не место, и вообще это не то, что он думал, в те времена Волдеморт еще не успел показать себя во всей красе… – Джеймс на мгновение примолк, за него продолжил Сириус.

– В отличии от моего братца, он сразу понял, что будет, попытайся он уйти открыто или бежать, и связался с Орденом, который еще только начинал сформировываться.

– Да, он согласился на роль двойного агента, потом он однажды на собрании, с горяча, сказал, что знай он какого это, то отверг бы предложение Дамблдора… – продолжила Лили.

– Только недолго продлилась его деятельность, он передал нам кое–какие полезные сведения, последним сообщением была дата и место очередного нападения. Эти ублюдки собирались погулять в магловской школе… – Сириус снова замолк, похоже, эти воспоминания пробудили в нем вспышку ярости.

– Орден приготовился встретить их там… – это заговорил Люпин. – Но по какой–то причине нападение случилось немного раньше, чем мы того ожидали. Северус, который в нем участвовал, не смог сдержаться и попытался остановить их в одиночестве, Пожиратели его конечно схватили и уж совсем собрались линчевать, даже не доставляя к Лорду, но тут подоспели мы…

– То есть Северус Снейп за несколько лет до падения Волдеморта открыто перешел на сторону Ордена? – переспросил Гарри, который уже некоторое время изумленно переводил взгляд с одного говорившего на другого. Его поразило даже не столько то, что говорили, это было еще представимо, хотя и рождало несколько новых вопросов, например, как тогда Том пронюхал про Пророчество. Нет, его главным образом потрясло то, как они это рассказывали. В голосах ни Джеймс, ни Сириуса, не звучало и тени обычной ненависти, презрения и тому подобного, а если еще вспомнить, что Снейп САМ, добровольно, снабжает зельем Люпина… – Может вы поясните, как так случилось, что вы с Северусом Снейпом не на тропе войны?

– То есть? – Сириус не понял, остальные, похоже, тоже.

– А то, обычно, когда вы встречаетесь, то мало что проклятьями друг друга не угощаете, он вспоминает о тебе, папа, с жуткой неприязнью. И, учитывая ваши мародерские похождения в том мире, я могу его понять, и мне хочется узнать, как это происходило здесь…

Мародеры переглянулись, похоже, им в головы пришла одна и та же идея.

– Вот, Сохатый, видишь, как оказывается полезно вовремя оказаться в больничном крыле!

– Да, кто бы предположил, что это будет иметь такие далеко идущие последствия… Впрочем, действительно, не будь той болячки, вряд ли бы мы так запросто помирились.

– Можете говорить по–человечески?

– О, это такая история, достойная разных, довольно дешевых, но и не только, романов – два врага вынуждены провести немало времени в обществе друг друга, успевают поговорить по душам и помириться, – Гарри скептически поднял бровь, а в голове у него стучало: «Опять? Джеймс Поттер просто воплощение происшествий, достойных художественных произведений!». – Да–да, дело было так, на пятом курсе, было, по–моему, начало декабря, в общем, я и Сев в один день попали в больничное крыло, причем на сутки и больше. У меня был грипп, правда, не совсем обычный, так как вылечить его за десять минут не удалось, а у Северуса… уже не помню, но что–то натуральное, не результат наших проделок. Ну, ты представляешь себе обстановку, старичок Дамби, порой я спрашиваю себя, не подстроил ли он все это, конфисковал у нас палочки, лишив возможности нагадить друг другу, а в рукопашную лезть никто не хотел. Вот мы так и лежали, то и дело вступая в перепалки, от которых мадам Помфри запиралась в своем кабинете… Так оно и шло, а потом, уже утром, я, не знаю с чего вдруг, предложил мир, – Гарри поднял обе брови. – Именно, у Снейпа тоже рот приоткрылся, но он принял, а я взял на себя своих друзей. Так был установлен мир, то есть мы старались друг друга не замечать, ну а потом…

– Понятно, понятно…

На этом разговор, конечно, не закончился, под дружным натиском с четырех, а потом и с пяти сторон, ибо к ним присоединилась Бетти, чье терпение и послушание кончились, в общем, под натиском неистового любопытства Гарри пошел на попятный и выдал довольно подробный, хоть и урезанный, рассказ о своем мире. Точнее о месте, которое в нем занимают присутствующие и другие люди. Попутно он выяснял подробности об этом мире, в частности, все учителя в школе были те же, что и у него. Даже незабвенный Локонс, который провел в школе год, никого ничему не научил и был выставлен вон, ибо несчастные учащиеся ничего не смогли сделать на СОВ и ЖАБА. Из этой же истории он уяснил, что никаких Тайных Комнат тогда никто не открывал, а василисков по школе не ползало. Но вот дальше начались расхождения, на третьем и четвертом курсах ЗОТИ преподавали мало известные Гарри личности, хоть и неплохие специалисты, первый покинул школу, так как отправился в Индию, ловить какого–то необычного вурдалака, другой просто переехал в Америку. Тут разговор зашел о Турнире Трех Волшебников, где победил Виктор Крам, Гарри немало поразил собеседников вполне достоверным рассказом о том, как было у него. На пятом курсе преподавал Грюм, без сомнения настоящий, наделал в школе шороху, довел кое–каких, особо нервных, учениц до истерики и отбыл домой по окончании учебного года. Вот так они вернулись к теме Горация Слизнорота.

– Я полагаю, что в этом году ЗОТИ будет преподавать Снейп, таким образом освободив место зельевара. Ведь он не настолько отличается от того, которого знаю я, чтобы не метить на эту должность?!

– Нет, не настолько… – улыбнулась Бетти. – Он всегда хотел это место и зверем смотрел на всех, кто его занимал.

– Ну, да, что ж, посмотрим, как он себя там проявит… – протянул Джеймс, тем самым соглашаясь с предположением. Гарри имел некое представление об этом, но предпочел промолчать.

– Да, еще одно! – вспомнила вдруг Бетти. – Это ведь дает мне и тебе, Полли, возможность изучать Зелья, а то Снейп ведь привереда – ему подавай лишь тех, у кого Превосходно.

Тут разговор как умер, и все поняли, что уже восьмой час и что гости опаздывают, один к жене, другой на ночную смену, ибо на следующий день было полнолуние, и Римусу нужно было доделать то, чего он не сумеет завершить завтра.

– Полли, ты так не сказала, что же меняется! – заявил Джеймс, едва гости ретировались.

– Ну, скажем так, если бы Бродяга не отличался такой манией порядка, то можно было бы действовать. Мне известно, где искать еще три, вернее, я знаю, где они были в моем мире, и есть немалые шансы, что тут точно так же. Есть у меня предположение, где искать пятый, вероятно, последний. Знай я, где они все, можно было бы, после определенной подготовки, размышлений и уточнений, все их уничтожить одним махом, и либо убить Волдеморта, либо сделать смертным. Ныне же, слишком много неясностей, где медальон – неясно, и как его искать, я тоже пока не представляю, а уничтожать хоркруксы по очереди рискованно, велик шанс, что враг узнает, а тогда все станет еще сложнее. Кроме того, похоже и Альбус Дамблдор начал–таки действовать, и теперь, кинься я вперед, мы рискуем смешать друг другу карты. В общем, я избираю тактику выжидания.

На следующий день прибыли совы со списками всего необходимого, но никто не выразил желания в тот же день тащиться в Косой Переулок. Гарри провел время в основном в библиотеке, там он обнаружил старинную книгу, на страницах которой не было ни единой надписи, Джеймс развел руками и поведал, что эта книга была в его семье черт знает сколько поколений, никто так и не смог понять ее тайну, а она без сомнения есть. Эту самую тайну Гарри и взялся разгадать, но первые несколько штурмов книга с честью выдержала…

Вся семья собралась на ужин в одной из гостиных, она отличалась от остальных тем, что имела широкое окно. Уже стемнело, и всем хотелось видеть чистое звездное небо, где сияла полная луна. Джеймс рассказывал, как пару лет назад забыл о полнолунии и заявился в гости к Римусу, где встретил развалившегося на диване волка.

Словно в ответ на его слова до них донеслось завывание, Гарри в одно мгновение оказался на ногах, ибо этот звук не ассоциировался у него ни с чем хорошим. Взмах палочки, и створки окон, раскрытые по летнему времени, захлопнулись. Тут вой повторился, чуть приглушенный, но было ясно, что тот, кто его издает лишь еще приблизился к ним…

– Так, быстрее… – начал было Джеймс, но тут окно со звоном раскололось, стекляшки влетели внутрь, а вместе с ними огромный волчище. Любому присутствующему было понятно, что это оборотень…

Глава 5

Звон бьющегося стекла… следом громогласный вопль Бетти, вопль переходящий в ультразвук, а потом голос, вернее рев, Джеймса Поттера:

– Бегите!!

Гарри одним прыжком отскочил назад, оборотень приземлился на все четыре лапы, на его боку краснел небольшой порез, похоже, прыжок через стекло не прошел для него даром… Но сейчас это не имело ни малейшего значения, волк обернулся к людям, ближе всех к нему стояли Лили и Бетти, которая, вероятно, продолжала кричать или визжать, но рычание исходившее из пасти монстра заглушало все прочие звуки. Оборотень прыгнул. Он летел на прижавшихся друг к другу женщин. Гарри, который оказался несколько в стороне, еще только поднимал свои палочки… Но на пути у волка встал Сохатый – величественный олень загородил жену и дочь Джеймса Поттера. Волк ударился прямо о ветвистые рога, но с боку, и потому не получил ран. Он отлетел в сторону, вновь вскочил на свои лапы и кинулся в атаку. Олень напружинился, наклонил голову и ринулся наперерез…

– Бежим! – Лили пришла в себя, схватила в охапку Бетти, которая все еще пребывала в ауте, и буквально потащила ее к двери. Гарри, прекрасно понимая, что в данной ситуации отец находится в гораздо более выгодном положении, нежели он сам, последовал за ними…

Он уже достиг дверного проема, когда обернулся на слишком уж торжествующий рев оборотня. Олень был отброшен в сторону, его бока, грудь, живот, голова, все тело было в крови. Волк в это мгновение замер на месте, словно в сомнении, то ли добивать противника, то ли кидаться в погоню за другими жертвами, одна из которых застряла в дверях… Сам зверь тоже пострадал, несколько глубоких и не очень колотых ран виднелись на его плечах и боку, но это его не волновало. Оборотни в полнолуние вообще мало чувствительны к боли, а волчья шкура хорошо защищает их, очень трудно эффективно поразить каким–нибудь обезвреживающим заклятьем вроде Оглушающего, и это еще притом, что в них надо попасть… Волк, разинув пасть, повернулся к оленю, он решил сперва покончить с ним. Тело зверя распласталось в прыжке, зубы были уже готовы вцепиться в горло оленя, который с огромным трудом поворачивался к нападавшему, безуспешно пытаясь встать…

С отчаянным визгом волк сменил направление движения и рухнул на пол, рядом с ним упал покореженный стул, который встретил его в полете…

– А ну, зверюга, попробуй–ка со мной!

Мне с первого взгляда стало понятно, что если я не вмешаюсь, то лишусь отца в очередной раз. Я только сейчас смог в полной мере оценить размеры этого чудища, этот волчище не очень–то уступал размерами Сохатому, хотя Сивый был еще больше, но то же Сивый… И одним из отличий было то, что за трансформацией Сивого я наблюдал издалека, а этот был в непосредственной близости и собирался загрызть Джеймса Поттера… Но стул, которым я его угостил, видимо, изменил его планы.

Тварь упала на бок, но почти сразу вскочила на все четыре лапы, похоже, удар не причинил ему желаемого вреда, еще через мгновение он уже несся на меня, широко распахнув свою пасть. В мои планы перспектива быть покусанным не входила, и вообще не желаю на полную луну выть… Делаю короткое движение правой палочки, и еще один стул устремляется к нему наперерез, но волк хитер и, бросившись влево, избегает удара, даже не снизив скорости. Я выпуская пару Сногсшибателей, один из них даже попадает, только оборотню от этого ни жарко ни холодно. Он уже рядом…

Палочки вниз, и реактивная струя относит меня вверх и назад, я делаю в воздухе сальто, дабы удержать равновесие, и приземляюсь прямо позади стола. Один из моих любимых трюков вновь выручил, волк остался с другой стороны и уже опять мчится ко мне, похоже, собираясь проскочить под столом. Фиг тебе, и вообще, я не съедобный, попробуй лучше вот это. Парой взмахов я отправляю в мчащегося на меня зверя все, что есть на столе: столовые приборы, посуду, еду, в частности кастрюлю с еще не остывшим супом. Волк в этот миг как раз подобрался перед последним броском, мое предчувствие меня обмануло: стало понятно, что он намеревался перемахнуть через стол. Зверь явно не успел толком среагировать, и потому большая часть моих гостинцев пришла прямо по адресу, правда, он таки успел отвернуть морду, тем самым сберегая глаза. Все эти вилки, тупые столовые ножи, тарелки и бокалы градом обрушились на зверя, хотя многие прошли мимо – у меня, что ни говори, совсем не было времени прицелиться. Это не принесло особого результата, но тем не менее волк не заметил кастрюли, которая перевернулась и открылась в полете. Оборотня окатил горячий суп, кастрюля, к моему сожалению, не попала ему в голову, но жидкость возымела немалый эффект. Ошпарившийся зверь издал жуткий вой, в нем слышалась боль и воистину звериная ярость. Он снова готовился прыгать, ничто не могло его остановить. Вот упорная тварь, заавадил бы его, да как потом объяснять этим бюрократам…

На одно мгновение наши взгляды встретились, я непроизвольно отшатнулся – в этих глазах было столько ярости, звериной злобы и жажды крови, что меня прошиб холодный пот. В следующее мгновение самообладание вернулось ко мне, и я запустил в зверя в этот раз уже столом. Тяжелым деревянным столом, за которым могут разместиться человек двадцать, он, конечно, и рядом не лежал со столами факультетов, которыми я кидался в поединке с директором, но все равно был очень даже весомым. Зверюга просто пригнулась, и мой снаряд пронесся над ней, все это задержало ее бросок на одну единственную секунду… Тьфу, блин, чем же его угомонить–то?!

Я рванулся в бок, зубы клацнули у самого уха, но все–таки не достали меня, зато левая передняя лапа оборотня разорвала мне мантию на боку и оставила несколько весьма неприятных царапин… Эта Полли было недостаточно быстра, будь в моем распоряжении мое собственное тело, черта с два бы он меня достал, а тут… Надо будет позаниматься этим, а пока вот – ранение. Не страшно, зараза передается лишь через укусы со слюной, этого никто так и не сумел полностью объяснить, но даже переливание крови не несет угрозы, только укус и только слюна. Я буквально слышал, как волк приземлился, и начал стремительно разворачиваться, готовясь к новой атаке… Хватит!

– Инсендио! – выкрикиваю я во весь голос, не мой голос, но это не важно, эффект достигнут.

С кошмарным ревом волк принялся кататься по полу, но который, кстати, был покрыт ковром, силясь затушить охватившее его пламя. Пахнуло паленой шерстью, зверь выл не переставая, а я, пользуясь передышкой, бежал к отцу. Сохатый лежал на полу в лужице собственной крови, которая продолжала течь из многочисленных ран. Прямо у меня на глазах олень превратился в человека, окровавленного, израненного, но живого и в сознании, Джеймс Поттер посмотрел на меня…

– Держись, пап… Ферула! – это заклятье у меня всегда хорошо получалось, повязки покрыли почти все тело, останавливая кровотечение, теперь нам надо уносить отсюда ноги.

– Сза… – начал Джеймс, я понял сразу, ибо сам уже заметил, что больше не слышу воя.

Волк был вновь на ногах, но в этот раз он уже не мог прыгать: все те многочисленные травмы и ожоги все же не прошли даром. Он шел к нам, шел шагом, медленно, но верно, а в его глазах плескалась все та же жажда крови и убийства… Все, эта тварь мне надоела! Мы находились рядом с разбитым окном, кругом валялись осколки, и, повинуясь движению моей палочки, они все понеслись на оборотня. Тот уже не мог увернуться, хотя догадался пригнуть голову. Множество кусков стекла вонзились в него, я метил прежде всего по лапам, но в таких случаях нельзя похвастаться особой точностью. Несколько крупных стекляшек полоснуло его по лапам, еще множество других, поменьше попало повсюду, как в конечности, так и в грудь и живот. Но все это были порезы, ни одной колотой раны, и, как следствие, ни одного смертельно опасного ранения. Хотя, оборотень мог умереть от потери крови, но сейчас его здоровье и жизнь меня никак не волновали…

Гарри склонился над Джеймсом Поттером, глаза последнего были закрыты, похоже, повязки смягчили боль, а именно боль и поддерживала его в сознании. Гарри открыл рот, мучительно пытаясь вспомнить, имя хотя бы одного из домашних эльфов, но в голове, как назло, было пусто.

– Мастер Поттер… – раздался тоненький голосок рядом… Один из домовиков уже был здесь.

– Быстро! Надо предупредить мою мать, а потом тащи все целебные зелья, какие есть в доме, я отнесу его в соседнюю гостиную. Скорее! – эльф с треском исчез.

Гарри вскочил, одним движением палочки сотворил из воздуха носилки прямо под бесчувственным телом. В следующий миг он уже спешил к выходу из разгромленной столовой, поддерживая носилки заклятьем Левитации. Около дверного проема он задержался ровно настолько, чтобы нацелить другую палочку на оборотня, который больше не мог подняться, ибо у него было подрублено минимум три лапы, и прошептать «Инкарцеро». И без того израненного волка обвили веревки. И Гарри тут же потерял к нему интерес. Когда он убедится, что с отцом все в порядке, он еще займется нападавшим, а если же тот к тому времени испустит дух, то, право, оплакивать его он не станет…

Гарри уложил забинтованного отца на диван, через пару секунд после этого в гостиную ворвалась Лили, а Бетти спешила за ней. Гарри предпочел не выяснять, где они укрывались. В следующее мгновение тут же объявилось трое эльфов с целой батарей флаконов и банок, полных различных снадобий и зелий.

– Джеймс… – всхлипнула Лили.

– Папа… – чуть слышно вторила ей ее дочь.

– Бетти, скорее, необходимо сообщить в Святой Мунго, а за одно и в министерство… пошли им сову, хотя, что я говорю, используй каминную сеть! Быстрее! – в голосе Полли проступили истинно Гаррины командные нотки, и Бетти повиновалась не рассуждая. – Мам, давай быстрее, помоги мне, признаюсь, в целительстве я не особо сильна…

Лили пришла в себя, и они начали осмотр, Джеймс дышал, его сердце билось, и достаточно четко. Гарри всерьез надеялся, что ничего серьезного не случилось. Олень – животное сильное, крепкое и неплохо защищенное, и у волка просто не было возможности нанести ему по–настоящему опасные раны…

Одну за другой они стали снимать те, временные, повязки, которые наспех сотворил Гарри, и которые сделали свое дело. Джеймс был все еще без сознания, что было к лучшему, все его тело покрывала уже успевшая засохнуть кровь, и везде на руках, ногах, плечах, груди – всюду красовались раны или ссадины. Но ни одна из них не была поистине опасной, это все больше были следы когтей, не считая одного довольно серьезного укуса чуть ниже левого бедра. Когда они добрались до этой раны, Лили в ужасе вскрикнула, но Гарри напомнил, что отец был в своей анимагической форме, поэтому заражения не произошло. Одну за другой они промывали раны, обрабатывали заживляющими снадобьями, попутно пичкая главу семейства множеством других средств. Большая часть этих зелий была сварена самой Лили Поттер, которая сразу показала, что имеет немалый опыт в целительстве, Гарри как–то незаметно оказался на подхвате, но он и не возражал. Где–то минут через десять все было сделано, Джеймс был заново перевязан, и теперь оставалось лишь ждать прибытия целителей. Только тут Лили заметила рану на боку Гарри, тот попытался, было, отмахнуться, мол, царапина, но Лили оказалась не менее настойчива, чем мадам Помфри. Только когда рана была обработана чем–то очень щиплющимся, а потом подправлена заклятьем, он вновь получил свободу.

– Ладно, теперь надо осмотреть нашего гостя, а может быть – то, что от него осталось…

– Оборотень все еще здесь?!

– Ну да, мам, а чего ты ожидала, оборотни не из тех, кого можно легко прогнать, особенно когда они уже увидели человека и ощутили вкус крови… Я его связала и оставила в столовой…

Оборотень был жив, большая часть ран уже перестала кровоточить, эти создания вообще очень живучи, что и понятно, иначе бы те, кто запирает себя в полнолуние, не пережили бы и одной ночи. Когда нет жертв в пределах досягаемости, то они набрасываются сами на себя, нанося подчас страшные раны… Оборотень был жив, и помирать, несмотря на раны, осколки стекла в своем теле и ожоги, явно не собирался. Более того, он оставался в сознании и, едва почуяв появление людей, повернул к ним свою окровавленную морду. Ноги ему не служили, он уже не мог к ним идти, не мог даже ползти, ибо был крепко накрепко связан.

– Что с ним делать? – Гарри не решался приближаться.

– Мы должны помочь этому несчастному…

– Несчастному? Позволю себе напомнить, что этот несчастный чуть нас всех не перебил!

– Это же полнолуние, он, наверное, не успел принять Противоядие, или запереться там, где он пережидает ночь…

– Ага, а заодно оказался в непосредственной близости от нашего дома? Нет, мам, это не случайность. Это должно быть один из последователей Фенрира Сивого, вряд ли он сам, явился почувствовать вкус крови и перекусать всех, кого сможет… Это в лучшем случае…

– А что может быть хуже? Только если…

– Да, попытка избавится от семьи Поттер – важных членов Ордена Феникса, наш обожаемый министр опять бы все списал на досадную случайность, – тут в прихожей раздались хлопки. – Ага, вот и подмога… Прежде чем они дойдут, одна маленькая вещь… Обливиэйт, – прошептал он, нацелив палочку на оборотня. – Не хочу, чтобы он смог потом рассказать, как я сражалась, и вообще, что произошло, я стер ему последний час воспоминаний.

После этого начался главный цирк, целители сразу поволокли очнувшегося и возражающего Джеймса в больницу. Прибывшие вместе с ними сотрудники министерства занялись оборотнем, вскоре подоспел запыхавшийся и встревоженный Сириус вместе с Бетти, которая по собственной инициативе отправилась к нему после того, как подняла тревогу.