Текст книги "Сверхъестественный дневник сумеречного Хогвартса 3. Революция (СИ)"

Автор книги: Lexie Greenstwater

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

– Хули оно стало коричневым, как г…

– Как грильяж! – фыркнула Гермиона. – Но пахнет не грильяжем…

И, кинув волос Снейпа в стакан, задержала дыхание.

Зелье забурлило, задымилось и пышная пена поднялась к самому верху стакана.

– Волосы Снейпа – мощная вещь…

– Быстрее, мой стакан сейчас рэпнет, – перепугалась Гермиона.

– Ну, – сказал Деймон, подняв сосуд со своей порцией жижи. – Вздрогнем.

Стаканы соприкоснулись. Тишина.

Только Гермиона сделала глоток, как стакан у нее в руке раскололся и зелье, бурля и пенясь, разлилось на кафель. Проглотив то количество, которое она успела отпить, Гермиона поморщилась и…

– Я сейчас блевану, – прохрипела Гермиона и понеслась к единственному целому унитазу.

– Я тоже, – булькнул Деймон, но, не добежав до унитаза, начал обильно стругать в окно.

«А мне норм» – подумал Дин, маленькими глоточками допив зелье до конца.

– Стерва, а можно еще стакашечку дерябнуть? – поинтересовался он.

А тело уже меняло свои контуры. Крутящая боль в животе, как при поносе, сопровождала этот процесс, хотя, кто знает, была это вина Оборотного компота или утреннего холодца.

– Боже, как мне плохо! – стонала Гермиона.

Деймон пока молчал. Плакса Миртл ржала, как лошадь.

Дин, наконец, ощупав лицо и не нашарив пальцами своих хомячьих щек, поднял глаза к зеркалу и…

– Ёбаный карась. – Из зеркала на него смотрело чуть бледное лицо Джона Ватсона.

====== Глава 17. ======

– Что-то я неуверенно себя чувствую, – просипел Деймон, внимательно разглядывая в зеркало результат Оборотного компота – лицо Шерлока Холмса. – Какая же у меня страшная рожа.

Винчестер же, нагло улыбаясь Плаксе Миртл, закивал и, уже переодевшись в одежду Джона Ватсона, приглаживал волосы.

– Стерва! – заорал Деймон, натягивая на голое тело плащ Холмса. – Выходи, пора работать!

– Я…ой нет… идите без меня, – булькнула Гермиона. – Я тут пока поблюю.

– Стерва, мы знаем, что Северус очень плохо выглядит.

– Идите! У вас всего час!

Переглянувшись друг с другом, трудовик и военрук пожали плечами и послушно вышли из туалета.

– Спокойно, – сказал Деймон, путаясь в длинном плаще. – Ведем себя естественно.

И, гордо расправив плечи, самозванец, скрывающийся под личиной профессора Холмса, спустился вниз по лестнице, в допросную. Дин, набив рот жвачкой, громко чавкал, заверяя всех проходящих мимо студентов, что Джон Ватсон – редкостное быдло.

Едва не грохнувшись в обморок из-за пристального взгляда повара, Дин невозмутимо прошагал в кладовую, служившую допросной, а Деймон, стыбрив со стола сосиску и веточку петрушки, многозначительно кивнул поварятам и зашел следом.

Люциус Малфой сидел на перевернутом ведре и гневно пристукивал по полу ногой. Завидев лже-сыщиков, он закатил глаза и раскинул руки.

– Я вас, уроды, два часа уже жду, две банки тушенки приговорил в ожидании, а вы, судя по всему, не спешили! – возмутился старший Малфой.

– Закрой хлебальник, – сказал Деймон. – Вазоеб проклятый.

Люциус оскорбился до глубины души.

– Мистер Холмс, вы не то говорите, – процедил он. – Давайте сразу к делу и я пойду.

– Куда ты пойдешь? На склад фарфоровых изделий в поисках подруги на ночь?

– Мистер Холмс!

– И в кого твой сын такая няшка? Стыдоба! – гаркнул Дин, сев на хлипкий стул. – Ну, хватит титьки мять, перейдем к допросу.

Люциус дураком не был. Разительные изменения в поведении манерного детектива и скромного доктора не ускользнули от пытливого малфоевского взгляда.

– Мистер Холмс, а чем это от вас пахнет? – вкрадчиво спросил Люциус. – Никак самогоном! Вы же не пьете.

– С вами не пить невозможно. Я живу в одном замке с маньяком и вазолюбцем.

– Да начинайте уже! – рявкнул Люциус.

Деймон походив из стороны в сторону, для создания эффекта напряжения, вдруг навис над Малфоем, как грозная туча зла, и, глядя тому прямо в глаза, процедил:

– Что ты знаешь о Тайной комнате?

– Вы имеете в виду Тайный погреб? – икнул Люциус.

– АГА! – рявкнул Дин. – Откуда ты знаешь, как называли комнату в документации?

– Да все знают, нам Дамблдор же говорил!

– Мать моя женщина, – ахнул Дин, он же Ватсон. – И, правда.

Но Деймон, он же Шерлок, не сдавался.

– Кто открыл комнату?

– Хуй его знает. Одно могу сказать, комнату открывали и раньше.

– Етить-колотить! – воскликнул Деймон.

Люциус ощутимо напрягся. Видимо, из уст профессора дедукции в принципе не могли вылететь эти слова, а Деймон очень рисковал к херам подорвать всю скрытность и весь план.

– Сударь, не соизволите ли оповестить меня и моего товарища любезного о лихом месте, Тайной комнате именуемом, с целью искоренения супостата проклятого из стен замка благословенного? – мигом исправился Деймон.

«А нет, все в порядке» – успокоился Люциус и тут же смилостивился.

– Рассказывал мне дед мой, как комнату еще при Сталине открывали, – поведал Люциус, чопорно подняв чашку чая. – И тогда блудница какая-то концы отдала.

– Кому отдала? – не понял Дин.

– Это фразеологизм, друг мой, – сухо сказал Люциус. – Тело несчастной нашли в сортире. И после этого маньячина успокоился. Вплоть до этого года.

– Какую блудницу? – поинтересовался Деймон.

– Имя этой юной девы забыто, – вздохнул Люциус. – Одно знаю, очень она…распутной была. Сдается мне, корнеты, в этом году еще одна жизнь прервется. Грешу на то, что Грейнджер будет следующей.

– Не пизди, сука белобрысая! – вскинулся Деймон, залепив Малфою звонкого леща. – Стерва сама любого маньяка порешить сможет!

– Что с вами, любезный? – вскинул брови Люциус. – Это лишь предположение.

Дин шумно отхлебнул кисельку из кружки, заглушив этими звуками мат Деймона.

– Вам, сударь, больше нечего нам рассказать?

– Более ничего не знаю, – подтвердил Люциус. – А сейчас, разрешите откланяться, ждут дела в синдикате.

– Конечно, конечно, – закивал Деймон. – Святое дело.

Люциус, накинув на плечи длинную песцовую шубу, вальяжно вышел из допросной.

– Мне кажется, он гей, – шепнул Дин.

– Гей – это Эдик. А это – пидорас редкостный. Ладно, пошли в сортир, а то чую, скоро рожа Холмса сменится моей добродушной физиономией.

* *

– Стерва! – крикнул Деймон, уже вернувший себе прежний облик. – Вылазь, стерва! Мы столько всего узнали.

– Пиздуйте, профессор! – орала Гермиона из кабинки. – Волосы Снейпа – хуже Пургена в селедочно-кефирном коктейле!

Дин, уже переодевшись в свой обычный спортивный костюм, робко постучался в двери кабинки. Но вместо ответа, из нее вылетела Плакса Миртл, похотливое приведение туалета.

– Там такое! В рот мне ноги! – покачала головой она.

– Стерва, открой, – потребовал Деймон. – Я хочу это видеть.

– Никогда, никогда не мешайте с зельями волосы Северуса Снейпа, – несчастно сказала Гермиона, открыв двери.

Дин перекрестился, а Деймон захохотал.

Все, что дал стерве Оборотный компот – кустистые черные брови и сальные волосы.

– Стерва, давай сэлфи сделаем, – предложил Деймон.

– Уйдите, садисты. Я иду в больничку. А с вас, кстати, пятерки по трудам и военной дисциплине, – сказала Гермиона и, спрятав волосы под полиэтиленовый пакет, помчалась в больничное крыло.

Деймон ушел следом, неспешно и даже счастливо. План удался, в этом, конечно, заслуга Грейнджер. Но и не стоит забывать о самоотверженных и находчивых профессорах, великолепно сыгравших роль детективов.

Дин закрутил подтекающий кран и, вылив в раковину остатки компота, обернулся к призраку.

– Думаю, нам больше не стоит встречаться.

Миртл потерла ладошкой лоб и, нахмурив бровки, присела на унитаз.

– Я – охотник на нечисть.

– Ты не говорил, – произнесла Миртл. – Я думала, ты обычный трудовик.

– Трудовики не бывают обычными, – сказал Дин. – Теперь ты знаешь правду. Надеюсь, ты простишь меня.

– Я буду ждать тебя здесь, – пообещала Миртл. – В этом туалете. Когда ты умрешь, мы навеки будем вместе. Как король и королева. Как хранители туалетной бумаги и ёршиков.

– Нет. – Дин, театрально отвернувшись, посмотрел в окно. – Мы не сможем любить друг друга как раньше. Я найду себе другую женщину. Возможно, даже живую…

Развернувшись к двери, Дин зашагал прочь, оставив привидение сидеть на унитазе. Но, как и следовало ожидать, у самого выхода Винчестер остановился и, не оборачиваясь, закончил свою фразу:

– … но я всегда буду любить тебя, Миртл.

И, не дав призраку и слова сказать, захлопнул дверь.

====== Глава 18. ======

Стефан Сальваторе, украдкой листая конфискованную у Драко Малфоя книгу «50 оттенков серого», попивал чай и, приглядывая за дисциплиной в библиотеке, наслаждался рабочими буднями.

– Это кто там капнул майонезом на «Справочник чародея»? – рявкнул библиотекарь. – С харчами в храм книг нельзя, уроды! А ну быстро отскреби пятно! Поттер, что ты читаешь?

– «50 оттенков серого», – пояснил Гарри, показав свою книгу.

– Да что ж такое? – возмутился Стефан. – Поттер, положи книгу, в конце они потрахаются.

– Не спойлерьте, мистер Сальваторе.

– Поттер, если тебя интересуют мысли женщины, которая предается ласкам любви, общаясь со своей «внутренней богиней», поговори с моей женой, она тебе все расскажет.

– Мистер Сальваторе, – сказал Гарри, отложив книгу. – Если вам не нравится эта книга, то это не значит, что она должна не нравиться мне.

– Это значит, что книга – говно.

– Отличная книга!

– Говно!

– Отличная!

– Говно!

– У нас разные литературные вкусы. Вот мне, например, Маяковский не нравится, а вам….

Стефан встал из-за стола с таким лицом, будто он робот, которого запрограммировали на убийство очкастых похотливых мальчиков. Жилка забилась на виске библиотекаря, руки сжались в кулаки, глаза прищурились, а губы побелели от злости. Медленно взяв нож для резки бумаги, Стефан вышел из-за стойки и, приблизившись к Поттеру, уже десять раз пожалевшему о своих словах, ласково уткнул тому нож в сонную артерию.

– Как это, тебе Маяковский не нравится?

– Нравится, нравится!!!

– Ты что, Поттер, жить расхотел?

– Нет, нет, мистер Сальваторе!

– Тогда быстро метнулся к полке и взял себе томик Маяковского! – прорычал Стефан. – И чтоб завтра мне наизусть восемь стихотворений рассказал!

И, глядя как Поттер, подорвавшись с места, поспешил к книжному шкафу и начал судорожно искать нужную книгу, библиотекарь, присев на стол, за которым сидел незадачливый фанат эротики, расплылся в улыбке.

– Эх, молодежь…

И, решив посмотреть, что еще читает Поттер, Сальваторе начал перебирать стопку книг, которых мальчик нагреб полчаса назад.

– «Рыбалка для новичков», – прочитал заголовок Стефан. – «Колобок. Восстание пирогов», «50 оттенков серого»…Поттер, что-то у тебя не так с литературными предпочтениями!

На глаза попался веселенький розовый блокнот со стразиками и закладочкой, отделанной искусственным мехом, и Стефан, повертев блокнот в руках, поинтересовался:

– Поттер, что это за хрень?

– Это не мое, – крикнул Гарри, все еще в поисках нужного томика.

– А чье?

– Я этот блокнот нашел, – сказал Гарри. – В толчке Плаксы Миртл.

– Что ты делал в толчке Плаксы Миртл? – нахмурился Стефан. – Курил небось?

Гарри покраснел и отвернулся.

– Я конфискую блокнот, – распорядился Стефан. – Тем более, что он ворованный.

И вернувшись за стойку библиотекаря, Стефан, отхлебнул чаю и, полистав совершенно пустой блокнот, с наслаждением смотрел, как Гарри Поттер ищет среди ветхих фолиантов заветный томик Маяковского.

* *

– А я тебе говорил, Финниган, не надо грызть гранату! – кричал Деймон. – Да если бы не мое благодушие, твоя рожа бы в оладушек превратилась! О, здорово, бро.

Стефан, кутаясь в телогрейку, спустился на полигон (поле для квиддича) и, поздоровавшись с грязными учениками, отвел Деймона в сторонку.

– Взвод, пока роем окопы! – приказал Деймон.

– ЕСТЬ РЫТЬ ОКОПЫ! – кровожадно рявкнул Невилл.

– Я у Поттера блокнот конфисковал, – сразу сказал Стефан, показав брату находку. – Говорит, нашел его в толчке Плаксы Миртл.

– Думаешь пиздит, как дышит?

– Проверить надо. Тем более, что вы с трудовиком и стервой в том толчке какие-то дела мутили.

– А что проверять? – не понял Деймон. – Ну выкинул кто-то блокнот, и что?

– А то, что Плакса Миртл весь сортир затопила. Я мимо нее проходил, пепельницу вытряхнуть, а она сидит на унитазе и что-то про блокнот горланит.

Деймон расправил плечи и, эпично застыв в позе супергероя, выхватил у брата блокнот и, повернувшись к солдатам, рявкнул:

– Взвод, шевелите поршнями, два круга вокруг замка и быстро на обед!

Быстро вернувшись в замок, братья поднялись на второй этаж, с трудом отвязавшись от Джереми Гилберта, уверяющего, что сейчас самое время переклеить в Большом зале обои, а на лестнице столкнулись с самогонщицей.

– Ну что за люди? – шипела Виктория. – Я три раза говорила: пьете бормотуху, бутылки не выкидывайте! Вот куда мне новую порцию разливать? В пробирки?

– Виктория, душа моя, что ты раскудахкалась? – вскинул брови Деймон. – Зайди к Дамблдору, там бутылки стоят, он в них кораблики мастерит.

Виктория возмутилась до глубины души.

– Все, не бузи, – прервал очередной шквал возмущения военрук. – Айда с нами в толчок Плаксы Миртл.

– Зачем? – насторожилась Виктория.

– Негоже это мужикам без бабы в бабский сортир ходить.

Пожав плечами, вампирша согласилась. Поздоровавшись по дороге с немного рассеянным Холмсом, они, дождавшись, пока народ в коридоре разойдется, толкнули обшарпанную дверь и вошли в самое грязное в замке место.

Плакса Миртл затопила туалет, да так, что вода хлестала и в коридоре, создавая лужи, которые не успевал вытирать Филч. Деймон, вступив в особо глубокую лужу на месте вмятины в полу, матернулся и, пожалев, что резиновые сапоги с ромашками остались в сарае, рявкнул на весь туалет:

– Миртл, сучка!

Призрак пухлой девочки в очках тут же выглянул из кабинки и, увидев гостей, зарыдал, как впечатлительная бабушка на программе «Жди меня».

– Зачем вы пришли? – прорыдал призрак. – Отпиздить меня еще какой-нибудь хренью?

– Кто тебя отпиздил, Миртл? – спросил Деймон. – Ты скажи, я ему сразу глаз на жопу натяну.

Миртл всхлипнула, вытерла нос рукавом и, сев в раковину, снова разрыдалась.

– Сижу я себе на толчке, пою песни, никого не трогаю. Как вдруг какой-то дебил кинул в меня книжку.

– Эту? – спросил Стефан, показав ей розовый блокнот.

– Да, – кивнула Миртл. – Прямо в дышло попал. А потом какой-то очкастый мальчик, который здесь курил, забрал книжку.

– А ты видела, кто в тебя кидался?

– Нет, я сидела на толчке и пела песни!

– Очень странно, – протянул Деймон. – Ладно, блокнот я конфискую. А ты, Миртл, прикрути краны и кончай рыдать.

– Вам легко говорить.

– Отставить рыдания, Миртл!

Миртл обиженно отвернулась и, со всей дури направившись к кабинке, нырнула в унитаз.

Стефан, снова полистав блокнот, просмотрел абсолютно сухие страницы веселенького пунцового цвета и, пожав плечами, запрятал находку в штаны. Чтоб никто не нашел.

* *

– Стефан, пошли спать. – В библиотеке появилась Елена, одетая в эротичный комплект застиранной майки и спортивных штанов. – Завтра тебе рано вставать на рынок.

– На какой рынок? – встрепенулся Стефан.

– Тебя Сэм послал на рынок. За салом.

– А почему меня?

– Твоя очередь, я больше за каждый шмат торговаться не буду.

Вздохнув, библиотекарь повернулся к жене и, слабо улыбнувшись, сказал:

– Иди спать, я сейчас подойду. Брови выщипаю и подойду.

Елена пожала плечами и, шлепая босыми ногами по полу, отправилась в их комнату, веселенько храпеть. Стефан, снова склонившись над розовым блокнотом, повертел в руке пушистую закладочку, осмотрел каждый стразик, даже пробовал лизнуть страницу, но нет, ничего сверхъестественного. А Стефан жопой чуял, что в блокноте что-то не так. А жопа была надежным ориентиром.

Зевнув и бросив в электрочайник пельмени, Стефан налил себе кофе и, взяв со стола ручку, открыл блокнот и вывел:

«Меня трудно найти, легко потерять и невозможно забыть…»

Решив использовать халявный блокнот как тетрадь для красивых цитат, Стефан отвлекся на то, чтоб помешать закипающие в чайнике пельмени и не заметил, как фраза исчезла, а вместо нее на бумаге проступило новое.

«Твое еблище бровастое хрен забудешь»

– Хуясь, – удивился Стефан.

«Кто ты? Высший разум или сошка в системе этого жестокого мира?»

Повисла пауза, но в итоге на странице отразилось следующее послание:

«Я не понял вопрос»

Стефан, отпив кофе, занервничал и аккуратно вывел:

«Ты знаешь что-нибудь о Тайной комнате?»

Странный собеседник ответил сразу же.

«Да»

Библиотекарь обрадовался, как голодный толстый мальчик на ярмарке пряников, и тут же написал:

«Расскажи, бро»

«Нет» – ломался собеседник. – «Но могу показать, если ты не зассал»

А Стефан и не зассал. Пригладив волосы, он выключил электрочайник и написал одно лишь слово.

«Лады»

Не успел библиотекарь и задуматься над тем, как ему собираются это показывать, блокнот вдруг подпрыгнул и, приклеившись к лицу Стефана, словно жрал его, засосал в себя неведомым образом.

– Хуясь, – протянул Стефан, оглянувшись.

Неизвестно как, но блокнот перенес его в странный черно-белый Хогвартс, видимо, в странный блокнот была вмонтирована машина времени. Пока Стефан поражался чудесам науки, мимо него прошли какие-то странные люди, несущие в черном мешке чей-то труп, но нет, это не удивило нашего отважного библиотекаря, его удивил черноволосый пацанчик, скорбно смотревший на эту картину.

– Ты кто, любезный? – поинтересовался Стефан, тыкнув пальцем пацанчика.

Пацанчик и не пошевелился.

«Не видит меня» – подумал Стефан. И тут же в его голове возникла гениальнейшая идея.

Сунув палец в ноздрю пацанчику, Стефан заржал, как дебил, и, увлекшись этой нехитрой забавой, не заметил, как сзади кто-то бородатый подкрался.

– Ёб твою мать! – Дамблдор, видно, никогда не был особо вежливым. – Том, какого ляда ты здесь ходишь?

– Я был на месте преступления, – произнес пацанчик, которому Стефан сунул палец в нос. – Хотел убедиться, что участковый не врет.

– Не мешай работать людям, Том, – сказал Дамблдор. – Труповозка уже приехала. Иди спать, завтра мы отправим тебя обратно в цыганский табор.

Стефан аж обернулся. Том выглядел подавлено, а Дамблдор, положив ему руку на плечо, ласково сказал:

– Иди спать, Том, я знаю, что ты украл у участкового кошелек.

Том повесил голову.

– Это правда, профессор? – спросил он. – Школу закроют на ремонт?

– Какая-то сволочь украла деньги из фонда школы. Так что школу ремонтировать не будут. Кто же украл эти деньги, а, Том?

– Не знаю, профессор.

– В любом случае, опасно здесь оставаться, – произнес пахан. – Маньяк в школе.

– Но если его поймают! – крикнул Том. – Если все это прекратится?

Дамблдор застыл во внимании, а Стефан, так воодушевившись этой драмой, замер.

– Что ты хочешь сказать, пиздюк? – строго спросил Дамблдор.

– Ничего, сэр.

– Точно?

– Точно.

– Бля будешь?

– Бля буду.

– Ладно, иди спать, – отмахнулся директор. – А я пойду, стопарь тяпну, а то со всеми этими нападениями…эх береза, мне бы столько почек.

Том повернулся к лестнице, но в башню не пошел, Стефан едва за ним поспевал. Вот этот цыганский мальчик свернул в коридор, ведущий к кладовкам, и библиотекарь вдруг услышал чье-то малоприятное пение.

Голос был все громче, а Том бежал все быстрее.

– Динь-динь-динь, – горланил кто-то за дверью. – Динь-динь-динь…

– Ах ты гнида, – процедил Том, достав заточку из кармана.

– Колокооольчик звенит…

– Добрый вечер, Никлаус, – громко сказал Том.

Мужик, одетый в цветастую рубашку и расклешенные штаны, вздрогнул и обернулся.

– Кто тебя пустил в мою гримерку, Том? – недовольно спросил он.

– Все кончено, Никлаус. Я все расскажу. Это не может больше продолжаться.

– Нет... нет, Том, ты ошибаешься!

– Никлаус, завтра приедут родители покойницы, – произнес Том. – Лучшее, что мы можем сделать, – сдать маньяка.

Никлаус вышел на свет торшера и Стефан от неожиданности чуть в обморок не упал.

– Нападения начались сразу после того, как твой ансамбль приехал в Хогвартс с гастролями, – продолжал Том, сжимая заточку в руке. – «Кровавые Песняры»…вот ваше имя.

– Нет! Нет, это не мы!

– Ты имеешь право хранить молчание, все что ты скажешь, будет использовано против тебя! Где остальные?

– Не скажу!

– Где?

– В пизде!

– Тогда ты отсидишь срок один.

Никлаус выпрямился и плюнул Тому прямо в глаз.

– Зато я не сдаю своих. Хуй ты на ножках.

– НЕЕЕЕТ!!! – заорал Стефан, глядя, как доброго хогвартского тамаду уводит участковый.

И тут же картина прояснилась, блокнот кто-то отлепил от лица библиотекаря, а сам библиотекарь, тяжело дыша, рухнул на стол.

– Чего ты орешь, люди спят, – сварливый голос Деймона вернул Стефана в реальность.

Стефан взглянул на брата и под, звук барабанящего сердца, выдохнул:

– Это был Клаус. Он открыл Тайную комнату очень и очень давно.

====== Глава 19. ======

Тот факт, что Клаус Майклсон сидел в тюрьме никого не удивил: достаточно было послушать весь его репертуар, чтоб понять, сколько ходок у него было. Но сидеть Клаус мог за что угодно: начиная от кражи чебурека и заканчивая изнасилованием бобра, но только не за серию убийств. Этот факт не давал Стефану заснуть ни на минуту.

– Том мог поймать не того, – в очередной раз сказал библиотекарь, расхаживая перед Деймоном, который безо всякого интереса его слушал.

– Кто вообще этот Том?

– Хозяин блокнота.

Деймон так многозначительно кивнул, будто этот факт приоткрыл завесу истины. Стефан, нервно глядя на студентов, изучающих книжные полки, заговорил уже тише.

– Но Клаус…Клаус! Ты можешь поверить в то, что он маньяк?

– Он странный тип, – задумался Деймон. – Вполне возможно.

Стефан, схватившись за голову, взвыл, как раненый конь, напугав этим воплем души группку гриффиндорцев. Деймон, тут же гаркнув на пугливых школьников, отхлебнул из фляги бормотухи и нахмурил брови.

– Клаус наш друг, – сказал генералиссимус. – Он должен нам все рассказать.

– А если нет?

– Тогда мы его отпиздим.

– Погодь, – вдруг воскликнул Стефан, подтянув кальсоны. – Если все, что показал мне Том, было правдой, то пахан знал Клауса еще до того, как тот начал преподавать в замке пение.

Деймон, будучи гениальным военным стратегом, явно не уловил этого тонкого психологического хода и, по рекомендации трудовика, свел глазки в кучку, чтоб избавить себя от умных мыслей.

Стефан, обессилено вздохнув, спрыгнул со стойки библиотекаря и, влепив брату подзатыльник, указал ему на дверь.

– Нам надо к Дамблдору.

– Нах?

– Он знает правду о Клаусе.

– У Дамблдора сейчас ПМС, – заметил Деймон. – Пьянственно-Мудачный Синдром.

Не слушая никого, Стефан, швырнув в Поттера, опять почитывавшего «50 оттенков серого», томик Маяковского, пендалем оттолкнул с дороги Долгопупса, жующего творог из трехлитровой банки, и понесся по лестнице, в покои хогвартского пахана.

Деймон мученически вздохнул, зачем-то наградил гриффиндор призовыми очками, встал с кресла и нехотя поплелся за Стефаном, матерясь и проклиная весь мир.

Альбус Дамблдор, одетый в махровую пижаму, напоминающую костюм панды, предварительно расставив по своему кабинету горящие ароматические свечи, запрыгнул на подоконник, укутался пледом, на который чудом не пролил горячий кофе, и, с упоением слушая песни Татьяны Булановой, шмыгал носом.

– Не плачь…еще одна осталась ночь у нас с тобой, – тихонько пропел Дамблдор. – Еще один раз прошепчу тебе «ты мой»…Валя…Валя…

Фотография Гриндевальда, висевшая на стене, стала причиной новых заливистых рыданий. Пахан, вышморгавшись в плед, глотнул кофе и принялся думать о своем разбитом сердце.

– Дамблдор! – послышался крик из-за двери.

– Хуямблдор! – отозвался Дамблдор. – Уйдите, я в печали. Не плачь, еще одна осталась ночь у нас с тобой…

Дверь все равно открылась, да так резко, что фотография Гриндевальда слетела со стены, и братья Сальваторе, запыхавшиеся после длительного подъема по лестнице, вошли в полутемный кабинет, пропахший бормотухой, дамскими духами и освежителем воздуха.

– Етить мою коромыслом! – протянул Деймон, осматривая эту «обитель разбитого сердца». – Пахан, что с тобой?

– Ничего, просто Гриндевальд в глаза попал, – отмахнулся Дамблдор, утерев слезы бородой. – Мармеладку?

– Нет, спасибо, – вежливо отказался Стефан.

– А я буду. Благодарю, – кивнул Деймон, подвинув к себе конфетницу.

Дамблдор снова залез на подоконник и, сделав песню Булановой громче, захныкал.

– Профессор, что вы знаете о Тайной комнате? – нетерпеливо спросил Стефан.

– Не мучайте меня, – крикнул пахан. – Каждое воспоминание – как нож в душу. Я уже все рассказал.

– И про Никлауса Майклсона?

Дамблдор замер. Слезинка скатилась по морщинистой щеке.

– Пошли вон отсюда! – вдруг заорал пахан, кинув в братьев плед. – Уйдите, иначе я позову охотника на вампиров!

– Я уже здесь, – икнул из-за двери профессор Зальцман, проходивший мимо.

– Но как так? – возмутился Стефан.

– Пиздуйте, твари, – рявкнул Дамблдор. – А то я…я…введу сухой закон!

– Ах ты изверг! – пискнул Деймон. – Пошли, Стефан, эта бородатая пидарасина не в настроении.

Братья демонстративно вышли из кабинета, хлопнув дверью. Тут же из кабинета раздались судорожные рыдания профессора Дамблдора. Однако, не это удивило нашего бравого генералиссимуса.

Сэм Винчестер, колотящий в казан черпаком, орал что-то про тревогу и вторжение. Повар явно бежал к директору, но Деймон, дернув его за фартук, остановил.

– У директора депрессия, – пояснил военрук. – По всем вопросом обращаться ко мне.

Сэм закивал и, взволнованно глядя на дверь кабинета, опустил черпак.

– Там такое! Там – жопа, – поведал повар, задыхаясь, как будто наспор проглотил полиэтиленовый пакет. – Библиотеку обшмонали.

– Что сделали? – не понял интеллигентный Стефан.

– Обокрали!

И тут-то библиотекарь встрепенулся и, вереща диким голосом, помчался на место преступления, как зайчик из рекламы батареек «Дюрасел».

Отворив тяжелые двери и заранее готовясь упасть в обморок, Стефан вошел в библиотеку, в которой все было перевернуто вверх дном, и тут же кинулся к одной из полок.

– Слава Богу, – зашептал Стефан, прижимая к груди томик Маяковского. – Слава Богу…

– Всем покинуть место преступления! – Шерлок Холмс ворвался в «храм книг» и тут же начал искать улики. – След от майонеза. В этом же майонезе ботинки повара. Повар нервничает, вот у него ноздри дрожат…

– Так, улитка кучерявая, уйди отсюда, – отодвинув в сторону сыщика, сказал Деймон. – Бро, что украли?

– Маяковский цел.

– А кроме Маяковского?

Стефан ахнул и вихрем понесся в самые закрома библиотеки, проверяя какие-то тайники. Спустя полчаса, когда Шерлок заваривал в тазе для белья чай, библиотекарь вышел из подсобки.

– Блокнот цыганенка Тома пропал.

* *

– Взвод, у нас завелась крыса! – вещал Деймон, выстроив солдатов в шеренгу по росту. – В наших рядах сидит вражеская жопа. А что мы делаем с вражескими жопами?

– Изничтожаем во тлен бытия!

– Ну, можно и так, Малфой. Экий ты одухотворенный.

– Стараюсь, товарищ генералиссимус.

– Это все творчество Маяковского!

– Отставить восхищение, товарищ библиотекарь!

Деймон снова прошелся в конец коридора и, поправив пряжку на ремне, сплюнул под ноги.

– Товарищ подполковник, как обстоят дела с обыском замка?

– Мои зайчики ничего не нашли, – вздохнул Люцифер. – Этот негодяй хорошо спрятался. Но ничего, я уже вызвал участкового.

– Профессор Сальваторе! – окликнул генералиссимуса голос профессора МакГонагалл.

– Что ты хочешь, женщина?

МакГонагалл, подбежав к военруку, поправила пучок на голове и тихонько прошептала:

– Срочно отправьте детей по казармам.

– У нас учения, – возмутился Деймон.

– Срочно, профессор. Это опять случилось.

Деймон едва не охнул от ужаса, а лишь зажал кулаком рот.

– Взвод, в казармы шагом марш!

– Нет, – крикнул Поттер.

– Ну нет так нет, – пожал плечами Деймон.

МакГонагалл повела всех, а это добрая толпа народу, в больничное крыло, откуда разило спиртом. Зеленка, разлитая по полу, тут же заляпала обувь, бедный Филч прямо-таки содрогнулся, ибо ему отмывать потом полы от зеленых следов.

– Это случилось возле самогонного помещения, – тихо сказала МакГонагалл.

Вот они подошли к койкам, на одной из которых лежал бездыханный Кузя Криви, а на соседней кровати…

– Стерва! – выдохнул Деймон.

Гермиона, чье лицо было перекошено от ужаса или чего-то еще, лежала на койке, не подавая ни малейших признаков жизни. Постучав по голове жертвы маньяка и услышав то самое «тук-тук-тук», военрук покачал головой.

– О БОЖЕ!!! – прогудела толпа.

– МАНЬЯК УБИЛ ЕЕ!!! – орал Аларик.

– ГОСПОДИ, ЧТО Ж ТВОРИТСЯ-ТО!

– Отставить вопли! – прорычал Деймон. – И вообще, подождите в коридоре, я все порешаю.

Жители замка послушно вышли в коридор и стали орать там, а МакГонагалл, протянув генералиссимусу зеркало заднего вида, явно отвинченное от Шевроле Импалы, скорбно вздохнула.

– Зеркало нашли рядом с мисс Грейнджер. Вам это о чем-нибудь говорит?

– Только о том, что стерва была клептоманкой.

МакГонагалл, опустив зеркало на столик, хлопнула Деймона по плечу и тактично отошла в сторонку.

Военрук, присев на край кровати, поджал губы.

– Карл Маркс умер, – сказал Деймон. – Курт Кобейн умер. И тебя, стерва, что-то подкосило.

И, крепко сжав каменную руку Гермионы, военрук, глядя в остекленелые глаза кудрявой девки, твердо сказал:

– Я отомщу за тебя, стерва. Или я не Деймон Сальваторе.

* *

Гермиону уже вовсю поминали бормотухой, когда двери больнички открылись и в коридор вышел профессор Сальваторе, выглядящий одновременно свирепо и подавлено.

Снейп, без лишних слов, сразу протянул коллеге стакан с пойлом и соленый огурец. Деймон, не чокаясь ни с кем, осушил стакан.

– Отставить участкового, – произнес генералиссимус. – Мы сами найдем эту гниду.

====== Глава 20. ======

Когда солнце опустилось за линию горизонта, оставив закат пылать алым пламенем, а цикады снова запели свою бессмысленную песнь, Деймон Сальваторе встал из-за стола, сцепил руки за спиной и, окинув своим грозным профилем вид из окна, застыл в такой эпичной позе.

– Товарищ генералиссимус, – в кабинет без стука вошел Снейп. – Разрешите обратиться.

– Разрешаю, товарищ старший лейтенант, – кивнул Деймон.

– При обходе первого этажа ничего подозрительного не было обнаружено.

– Хорошо. Продолжайте искать. Как обстоят дела у мотострелковой роты Когтеврана?

– Они обыскивают подземелья под командованием прапорщика Винчестера, ну, повара.

Деймон снова кивнул. Снейп, заметив эту неподдельную скорбь на лице коллеги-преподавателя, осторожно опустил руку ему на плечо и прошептал:

– Бормотуха готова.

– Ну так неси, – буркнул Деймон. – Хорошая хоть бормотуха?

– Клюквенная.

– Помню, помню. Мы такой бормотухой стерву поминали.

Воцарилась пауза.

– Бро, – еще менее официально сказал Снейп. – Ну хватит уже.

– Оставь меня, Северус, я в печали.

Северус откланялся, а Деймон достав из ящика стола истыканную дротиками фотографию Гермионы Грейнджер, усмехнулся.