сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 34 страниц)
- Долго мне нужно тут торчать? – прямо спросил я, следуя за братом в другой зал. Мазня на стенах меня не интересовала, из гостей я никого не знал, только некоторых по телику видел, и все, так что делать мне тут было абсолютно нечего.
- Можешь уйти хоть сейчас, - хмыкнул Славка.
Я бы свалил, если бы не Олег. Меня нервировало тут все, каждая мелочь, каждая напыщенная сволочь в этом зале, каждая картина, напоминающая шедевры пятилетнего ребенка, официанты с подносами, которые вовсе не выглядели, как официанты из фильмов, слишком фальшивые улыбки, слишком жадный и завистливый взгляд. А позавидовать, конечно, есть чему, только вот дерьмо это все. Мне было противно просто стоять среди всех этих людей и делать вид, словно я из их числа. Да, блять, у меня ведь даже костюмчик теперь есть. Ненавижу.
- Держи. Выпей, а то сейчас от твоего презрения на лице всем плохо станет, - всучил мне Славка бокал шампанского.
Я осушил его залпом.
- Слушай, Тош. Мы не так начали, - миролюбиво произнес он.
- Прекрати меня так называть, - потребовал я и выхватил у очередного официанта еще один бокал. Хочу напиться, чтобы хоть находиться здесь смог.
- Хорошо, - не стал перечить Славка. – Не буду. Прости за холодный прием, что я устроил. И за то, что вчера оставил тебя у бабки. Так получилось, прости. Я всегда мечтал о брате, но просто все произошло так неожиданно…
Я чуть не подавился. Подняв голову, внимательно заглянул в лицо парня. Меня сейчас развести пытаются?
- Давай попробуем начать сначала. Несмотря ни на что, мы же семья, верно? – Славка смотрел на меня с такой надеждой в глазах, что грубость с языка не шла. – Я не люблю подобные вечеринки, - неожиданно произнес он, взглянув на очередную картину в рамке. – Но отцу нужно производить впечатление семейного человека. Он баллотироваться в Думу собирается в этом году, а нам приходится поддерживать его имидж. Было бы здорово, если бы нам с тобой удалось подружиться.
- Помнится, совсем недавно ты мне другое говорил, - снова глотнул я шампанского, прифигев немного. – С чего такие перемены?
Мне слабо верилось, что Славка вдруг стал белым и пушистым, а еще меньше верилось в то, что он не хочет моей смерти.
- Потому что я не хочу больше быть один, - повернувшись ко мне, ответил Славка.
У меня мурашки по коже пробежали от его тона. Невозможно так сыграть и передать настолько реалистично полное одиночество и тоску. На какую-то секунду мне показалось, что передо мной стоит Лешка. Вот он сейчас улыбнется и похвастается костюмом. И мы вместе будем хохотать над мазней всех этих художников и тырить соломинки из коктейлей. Наваждение, не иначе. Я отвернулся.
- Давай не будем больше враждовать, - на лице Славки снова появилось просящее выражение, словно ему было некомфортно находиться в этом зале без поддержки. Я вдруг подумал, что ничего ведь на самом деле не знаю о своем брате. Может, все, что было раньше - это не по-настоящему, ведь я вклинился в его семью без предупреждения? Может, на самом деле Славка вовсе и не циничный подонок, а обыкновенный пацан, такой же, как Лешка или я?
- Эм... ну, хорошо, - пожал я плечами, не зная, что еще сказать.
- Мир?
- Да.
- Спасибо. Подожди меня здесь, пойду, найду отца и скажу ему, что мы уходим, - произнес Славка с радостной улыбкой.
Странный он парень.
- Здорово, - кивнул я, только и мечтая о том, чтобы свалить отсюда нафиг.
Славка направился на поиски Рогова, а я, как дебил, повернулся к картине, делая вид, что мне безумно интересна эта мазня. В зале играла тихая мелодичная музыка, люди негромко переговаривались, обсуждая выставку. А мне становилось душно. Я еще немного ослабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. Женщины в вечерних платьях и мужчины в костюмах стали раздражать сильнее, но я старался игнорировать это, тупо пялясь в картину. Становилось даже забавно наблюдать за тем, как сливаются краски. Я поморгал несколько раз, не понимая, что со мной происходит. Надо, наверное, на воздух выбраться и покурить.
- Привет, - подошел ко мне щуплый парень.
- Привет, - бросил я равнодушно, поглядывая в сторону выхода. Как-то мне дурно уже. Нехило, однако же, меня от этой выставки корючит.
- Юра, - представился незнакомец.
- Антон, - пожал я протянутую ладонь.
- «Бал цветочника» Никольскому особенно удался, да?
- Да, - на автомате кивнул я, чувствуя легкую тошноту. Да что же это такое?
- Тебе плохо? – встревожился мужик.
Комната начинала плыть перед глазами, я чуть пошатнулся, но Юра меня поддержал.
- Эй, кажется, ты перебрал с выпивкой, - по-доброму улыбнулся парень.
- Наверное, - потерев глаза, чтобы восстановить зрение, я снова чуть не завалился на бок.
- Идем в комнату отдыха, проветришься там, - предложил Юра.
- Ага, - кивнул я, уже начиная любить этого Юру. Облокотившись на парня, я позволил ему дотащить себя до комнаты. Когда мы очутились в полупустом коридоре, мне стало еще хуже. Головокружение усиливалось, сердцебиение участилось, а руки стали немного неметь. И тут в мозгу у меня раздался первый звоночек. Волна холодного пота окатила с головы до ног. Это наркотик.
Нет!
- Стой, - я резко затормозил, отчего потолок неожиданно накренился. Твою мать! Не может такого быть. Нет. Я же ничего не принимал.
- Что? – остановился Юра.
- Кто ты? – прислонившись к стенке, я с подозрением посмотрел на мужчину. Пол уходил из-под ног, коридор расплывался в тумане, даже мужика я уже видел, как большое расплывчатое пятно. – Что... кто ты? – в ужасе уставился я на него, начиная понимать, что к чему.
- Друг, - хохотнул Юрий. – Идем, пока тебя никто не увидел.
- Отвали, - отмахнулся я от него, отгоняя поднимающуюся панику. Стоять становилось трудно, еще тяжелее дышать. Кокаин. Бля, я же ничего не принимал, нет. Почему?
Мне разреветься захотелось. Так паршиво и… обидно. Черт возьми, я же не виноват!
- Идем, - насильно вцепился в мой локоть мужчина.
- Отвали, я сказал! – закричал я, одергивая свою руку и падая на колени.
- Прекрати брыкаться, наркоша, - растеряв свою любезность, грубо произнес мужик и поднял меня на ноги.
- Я не принимал, - уже не понимаю, кого хочу убедить в этом. Перед глазами снова всплывает образ матери и ее слезы на глазах. И мне так хочется, чтобы сейчас она мне поверила. Я не наркоман, это было всего пару раз. Все в прошлом. Я ничего не принимал.
- Мам, пожалуйста, - плохо соображая и не осознавая, где вообще нахожусь, я по-прежнему пытаюсь убедить ЕЕ. Я не принимал. Она смотрит на меня с упреком. Не верит мне.
Меня сгрузили на диван.
- Вот так. Снимки, и правда, будут классные. Давай, парень, открой глаза и посмотри на меня.
Я послушался. Но стоило мне поднять веки, как вспышка света ослепила глаза. Я снова зажмурился и заерзал на диване.
- Отличный кадр. Давай еще раз, - тряхнули меня за плечо.
Меня снимают на камеру?
- Не надо, - махнул я рукой перед собой и попытался подняться.
- Сидеть! – рявкнул мужчина, вернув меня на диван. - Расстегнем тебе пару пуговиц.
Мужчина потянулся к моей рубашке. Меня затошнило от его парфюма. Я слабо попытался его отпихнуть, но сил не было, комната не переставала кружиться, все двоилось. Еще одна вспышка.
- Превосходно! Так и вижу заголовки завтрашних газет. «Второй сын знаменитого бизнесмена Олега Рогова - наркоман». Здорово, правда? Это будет сенсацией!
- Зачем? – завалившись на бок, я открыл глаза и посмотрел на мужчину.
- Думаешь, это я тебя наркотой накачал? Как бы не так. Это твой братик тебя сдал со всеми потрохами. Слил тебя по полной. Сейчас ты немного очухаешься, и я повезу тебя на квартиру, пофоткаемся вместе. А потом твой папаша выложит приличную сумму, чтобы снимки, где его второй сыночек невменяемый и в неглиже, не попали на суд широкой общественности. Ну-ка, посмотри сюда, сладкий.
От света я зажмурился и слабо застонал. Перспектива, что ждала меня впереди, уже не особенно волновала. Наркотик начал работать.
- С такой семьей Рогов точно далеко в Думу не уедет.
Мне стало противно. Славка, сука.
- Я поверил ему! – выкрикнул я со злости, резко поднимаясь и так же резко падая на пол. Славка, сволочь, ну зачем же ты так? А, к черту. Плевать. На все плевать. Хочу домой. Где тепло. Пустите меня. Домой хочу, черт возьми!
- Семейству Роговых верить нельзя, запомни это, пацан.
- Как я мог забыть, журналистам тоже верить нельзя, - услышал я голос Славки откуда-то сверху.
Распахнув глаза, увидел и брата, который нехило так впечатывает кулак в лицо мужика. Вот я бы также хотел врезать Славке, но мне становилось так кайфово просто лежать, что ненависть отходила на второй план, куда-то далеко-далеко, пока я окончательно не потерял связь с реальностью.
========== Глава 6. ==========
РОV Вячеслава
Я поднял фотокамеру с пола. Федотский заскулил и, прижав ладонь к скуле, непонимающе посмотрел на меня.
- Мы же договаривались, - с обидой и злостью напомнил он.
Я включил камеру в режим просмотра. Фотографии получились довольно наглядные и доступные. Антон с помутневшим взглядом смотрит в объектив. Глаза почти черные. Видно, что невменяем, пьян или под наркотой.
Я присел на корточки перед Федотским.
- Если бы ты не пожадничал, то получил бы шикарные снимки, - потряс я фотоаппаратом у него перед носом. Этот журналист был настолько жалок, что вызывал отвращение, как скользкие гадюки в террариуме, на которых противно даже смотреть.
- Исчезни, - поднявшись, махнул я ему в сторону двери. – Иначе я вызову охрану.
- Мальчишка, ты еще ответишь за это, - прошипел Федотский. – Верни камеру!
Я вытащил из бумажника несколько купюр и запихнул их в карман журналиста.
- Это компенсация, - похлопал я его по плечу. – За камеру.
Посверлив меня взглядом, мужчина вышел из комнаты. Раздался звонок. Я достал телефон и ответил на вызов.
- Где вы?
Голос отца звучал раздраженно.
- Антон не появится, - прямо заявил я, взглянув на парня, что валялся на полу. – Если бы не я, завтра тебя бы ждала большая неприятность, отец.
- О чем ты? - резко спросил отец.
- О твоем сыне-наркомане, который находится сейчас в отключке. Конференции не получится. Я уведу его из галереи.
- Поговорим вечером, - коротко бросил отец, разъединяя связь.
- Конечно, поговорим, - я убрал телефон в карман и склонился над Антоном. Какой же идиот этот парень. Как мог поверить мне? И ведь серьезно поверил, я видел.
- Эй, поднимайся, - толкнул я его в плечо.
Антон промычал что-то нечленораздельное и свернулся на полу в позе эмбриона. Не думал, что его будет так легко поймать на крючок. От дерзкого парня, что на любое недовольство отвечал кулаками, ничего не осталось. Сейчас он казался ужасно уязвимым. Лева профессионал в своем деле. Антон из замызганного оборванца превратился в привлекательного молодого парня. Красивое лицо обрамляли мягкие пряди идеальной укладки, которая ненавязчиво скрывала от посторонних глаз татуировку. Антон не был похож на себя прежнего. Ему, бесспорно, был к лицу и костюм, и этот образ, но он был словно навязан парню помимо его воли.
- Я же предупреждал тебя, чтобы ушел по-хорошему, - попытался я поднять парня на ноги.
Антон недовольно заворчал, послал меня матом и попытался отпихнуть, но наркотик лишал его сил. Тяжеленный парень. Закинув его руку к себе на плечо, я повел его к черному входу. Может, не стоило мне останавливать Федотского, тогда не пришлось бы сейчас тащить эту детину на себе? С трудом я достал телефон, позвонил Стасу и попросил его забрать от меня это недоразумение. Через пару минут мы вместе с водителем вытащили парня из здания и усадили его в машину. Пару секунд я размышлял над тем, остаться ли мне на выставке или же, воспользоваться ситуацией и тоже уехать. Учитывая, что я сделал все, что мне нужно было на сегодняшнем вечере, выбрал второй вариант и тоже сел в машину. Антон съежился у окна, обхватив себя руками, и что-то тихо бубнил себе под нос.
- Поехали домой, - бросил я Стасу, захлопывая дверцу.
Нам удалось покинуть галерею незамеченными. Стас неспешно влился в поток машин, следующих в сторону трассы. Я несколько раз ловил в зеркале его встревоженный взгляд, обращенный на Антона. Стас уже давно у нас работает. Главное его достоинство в том, что он не задает лишних вопросов. Никогда.
Поначалу мне не нравился этот нереально сдержанный водитель, который всегда оставался вежливым и учтивым, несмотря на мою нелюбовь к нему. Но со временем я привык. Он не лез с вопросами, не пытался быть дружелюбным, никогда открыто не выражал своего отношения к чему-либо, эдакий робот со встроенной программой водителя. Поэтому сейчас его беспокойство меня удивляло. Антон уткнулся лбом в стекло и издал какой-то непонятный звук, похожий не то на плач, не то на рычание. Странно как-то он реагирует на наркотик.
- Может, стоит остановиться у аптеки? – спросил Стас, снова взглянув назад.
- Нет, - резко ответил я, уверенный в том, что никакая аптека сейчас не нужна. Это лишнее. Антон посмел мне дерзить, посмел ударить – пускай теперь мучается. Стас открыл рот, чтобы возразить, но замолчал. Молодец, догадливый.
Я потянулся и нажал на кнопку перегородки, чтобы не видеть мрачного лица водителя. В салоне стало тихо. Я расслабился в кресле, ослабил галстук и откинулся назад. Антон снова зашевелился и неожиданно, от поворота машины, повалился на меня. Черт! Я попытался сместить его голову со своего плеча, но Антон то ли спал, то ли пребывал где-то на своей волне, поэтому на мои манипуляции никак не отреагировал, лишь свалился ниже, разместив голову у меня на коленях. Я приготовился свалить его на пол и убрать от себя, но тут услышал жалобное «мама». Антон обхватил себя руками, съеживаясь уже у меня на коленях. Его лихорадило. Не знаю, что на меня нашло, но я остановился. В груди незнакомо защемило от лежащего у меня на коленях парня.
- Ма-а-м, - снова проскулил Антон.
Я читал в досье, что его мать покончила с собой. Не думал, что это так подействовало на него. Если бы моя мать исчезла из жизни, я был бы только рад.
Поддавшись внезапному импульсивному порыву, я легонько коснулся его головы и провел ладонью по волосам. Я видел, как в детстве, отец Эльки так же утешал дочь: сажал хныкающую девчонку к себе на колени и поглаживал по голове. Помнится, тогда я до смерти ей завидовал.
- Спи, - негромко произнес я, продолжив успокаивать его, как маленького ребенка.
Странным образом, Антон постепенно затих. Он довольно милый, когда спит. Я аккуратно очертил пальцами его татуировку на шее. Даже не знаю, чем меня зацепил этот рисунок. У меня всегда раньше вызывали отвращение любые виды татуировок, а этот вызывающий крест со странными символами притягивал взгляд магнитом, вызывал желание прикоснуться к наколке, к бьющей жилке под ней, провести языком по темным линиям…
Черт! Я одернул руку, желая стряхнуть с себя Антона и выскочить из машины. Нет-нет. Этих мыслей не должно быть. Я переложил парня к стене и отодвинулся от него. В салоне сразу стало жарко и душно. Я приоткрыл окно, впуская прохладный воздух, одергивая себя от желания высунуть голову на улицу. Это просто необычность татуировки, ничего больше. Точно, да. Татуировка. Из-за нее дурное воображение разыгралось. Я ведь принимаю таблетки, значит, ничего больше не случится. Никаких неправильных желаний больше не будет, и никаких ошибок тоже. Все в прошлом.
Я смотрел на мелькавшие огни фонарей на дороге, постепенно выравнивая дыхание. Все в порядке, надо только избавиться от Антона как можно быстрее.
Когда Стас въехал на территорию особняка и остановился на парковочной площадке, я первым вышел из машины.
- Затащи его в спальню, пускай отоспится, - бросил я водителю, даже не взглянув в сторону Антона, и направился к дому.
Поднявшись к себе, я принял прохладный душ, смывая с себя весь этот странный вечер. Все шло по плану: у меня есть фотографии, я сорвал представление отца и показал ему, что его новый сынок не годится на роль наследника корпорации, и что я не позволю ему принять в семью оборванца. А все остальное стоит выкинуть из головы.
Искупавшись, я переоделся и собрался лечь спать, но в комнату постучали.
- Олег Семенович просил вас спуститься к нему в гостиную, - произнесла Надя, наша служанка, когда я ей открыл дверь. Не знаю, где их мать берет, но все горничные, которые работали или работают у нас в доме, похожи друг на друга. Симпатичные, скромные блондинки ростом метр шестьдесят. Иногда мне это до жути надоедает.
- Передай, что сейчас спущусь.
Девушка кивнула и ушла. Я бросил взгляд на фотокамеру Федотсткого, что оставил на тумбе, и решил пока ее с собой не брать. Спустившись в гостиную, я застал отца у окна. Он, о чем-то задумавшись, смотрел в темноту двора.
- Почему так рано вернулся? – привлек я к себе внимание.
- Благодаря тебе, - не оборачиваясь, ответил отец. - Не подсыпай ему больше наркотики. У Антона непереносимость.
- А тебе не все равно?
