сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 34 страниц)
Я снова повернулся к брату. Славка дышал, но так тихо и урывками, словно находился при смерти. У меня крыша ехала от происходящего. В памяти еще слишком живо было то, что произошло с матерью, и переживать все снова…
Долго мы ехали или нет, не знаю. Время стало каким-то непонятным. Я ни на шаг не отступал от каталки со Славкой, боясь выпустить его из вида. Этот паршивец будто специально надо мной продолжал издеваться. Не мог другое время выбрать для своего припадка, когда меня рядом не будет!
Славка начинал трястись, открывая глаза и видя вокруг себя больничные стены. Врачи, что везли каталку, о чем-то переговаривались, а я даже не мог их услышать. Все внимание занимала эта сволочь, которая пользовалась моей паникой. Возможно, мне привиделось, но в глазах Славки мелькал страх, самый настоящий. Пока его везли, я, поддавшись порыву, неловко взял его за руку. Знаю, что мы не друзья и братья всего лишь чисто формальные, но все равно это сделал. Ладонь оказалось ужасно холодной. Славка, наверное, вообще ничего не соображал, поэтому слегка сжал мои пальцы. Может, он и меня не видел-то толком. Славка закрыл глаза, и, казалось, успокоился.
До самого кабинета я его не отпускал, но потом меня попросили подождать, когда закончится обследование. Я тихо сел в коридорчике. Успокоиться не получалось. Как вспомню бесчувственное тело брата на полу, так сердце едва из грудной клетки не выпрыгивает. Паршиво. Нервно стуча пяткой кроссовка по полу, я схватился за голову. Какого хрена это со мной происходит? Мне и дела ведь нет: помрет пацан или останется жив. Даже лучше бы было, если бы свалил с моего пути на тот свет, но только не при мне. Пускай бы тихо окочурился где-нибудь в другом месте.
В коридоре ходили люди, изредка поглядывая на меня. И у всех на лицах такое сочувствие, будто я уже лишился «любимого» родственника. Меня бесило тут все, эти стены, люди, врачи, а от белых халатов хотелось выть. Я поднялся с дивана. Походил туда-сюда, стараясь успокоиться, хотел выйти покурить, но сигарет с собой не оказалось. Снова сел, дергано вздрагивая на каждый хлопок двери. Поднялся. Люди уже стали поглядывать на меня с еще большим сожалением, а мне им шею сломать хотелось, чтобы не пялились, сволочи.
Пытаясь успокоиться, я сел. Мне плевать на Славку. Сто тысяч раз плевать, но меня колотит от мысли, что он сейчас там, за дверью, концы отдаст, а потом любезный доктор выйдет и скажет: «Мне жаль. Мы сделали все, что смогли».
Доктор и правда вышел из кабинета, только вместо предполагаемых слов позвал меня в другой кабинет. Я нервно сел на предложенный стул.
- Не знал, что у Олега Рогова есть второй сын, - неожиданно произнес мужик, окатив меня пренебрежительным взглядом.
- Теперь знаете, - на автомате огрызнулся я. – Что со Славкой?
- Ваш семейный врач не позволил мне взглянуть на его карту, - ответил док. – Почему бы вам не обратиться к нему?
- Блять, да он рухнул у меня на глазах, мне как-то было не до размышлений, кому стоит звонить! – сорвался я.
- Успокойся, - резко осадил меня док. – Мне и так проблем из-за вашей семьи хватает.
Я нервно хохотнул. Однако, Роговы успели всем уже дорогу перейти. Пиздец.
Док смотрел на меня тяжелым взглядом. Я думал, он сейчас меня вместе со Славкой вышвырнет из больницы. Что этому мужику Олег успел сделать?
- Что с ним? – не собираясь просто так сдаваться, потребовал я ответа.
Пускай мне только скажут, что Славка не протянет сейчас ноги, и я спокойно свалю отсюда.
- Если он не перестанет пичкать себя таблетками, то можете готовить ему палату в вашей частной клинике, - жестко произнес док.
- Какими таблетками? – не понял я.
- Ты не в курсе? – удивился док, посмотрев на меня подозрительным взглядом.
Мне это хорошо знакомо, на меня раньше всегда с подозрением глядели, «а не спер ли он у меня бумажник?».
- Я недавно из Парижа вернулся, - выдал я уже готовую легенду, что услышал недавно в школе. – Мы не общались с братом до этого.
- Если ты хочешь ему помочь, то заставь его одуматься. Те пилюли, что он глотает, подавляют всю нервную систему. Вячеслав играет с огнем, издеваясь над своим организмом. Плюс еще эти антидепрессанты, с которых он наверняка так и не слез, - нахмурился док.
У меня от информации голова задымила. А я-то думал, чего это он такой неживой вечно. Придурок. Таблетками, значит, балуется.
- Ясно, - кивнул я, переваривая услышанное.
- Слава сейчас придет в себя, и ты можешь его забрать. Думаю, Олегу не стоит звонить? – то ли спросил, то ли утвердил мужик. – Мне не нужны проблемы. Забирай брата, и уходите, мы оказали ему первую помощь, - произнес док, поднимая со стола.
Я опешил.
- А если он снова в обморок грохнется? – покачал я головой, отказываясь забирать отсюда пацана. Нет. Мне он точно не нужен. А если с ним что в пути случится? Я не собирался снова метаться.
- Все, что Вячеславу сейчас поможет – это полный покой, хорошее питание и теплый крепкий чай, - словно желая от него избавиться, неохотно произнес док. – Я не могу оставить его в больнице. Мне не нужна снова шумиха.
- А если я откажусь? – предположил я. – Вы его что, выставите в таком состоянии на улицу?
- Он сам уйдет, - заверил меня док. – Видимо, ты еще не понял, что вызывать «скорую» было необдуманным и глупым решением. Я не скажу никому, что Вячеслав был тут.
Я охреневал от всего. Возмутиться хотел, но услышал в коридоре шум. Мы с доком быстро выбрались из кабинета. В коридоре Славка, едва стоя на ногах, пытался отделаться от санитаров, которые хотели ему помочь. Его шатало, но взгляд был уже более осмысленный и злой. Несмотря на лохмотья, он пытался казаться королем, хотя выглядел, как нищий.
- Если кто еще ко мне прикоснется, я вас всех тут уволю, ясно? – крикнул он в толпу собравшихся людей.
- Уходите, пока кто-нибудь не растрепался об этой новости. Репортеры мне не нужны, - жестко произнес док, остановившись рядом со мной.
Славка нас даже не замечал. Он с трудом стоял на ногах, отмахиваясь от всех, как загнанный в угол зверек. Жалко его стало. Несмотря на все его понты, сейчас он в незавидном положении – ослабевший, без своей свиты всесильных друзей, одинокий, злой. И как его тут бросить? Как развернуться и уйти, оставив его одного?
Я протиснулся через круг собравшихся поглазеть к брату. Славка, привалившись к стене, с ненавистью посмотрел на меня. Непреклонный и гордый, бля. Первый сам никогда помощи не попросит.
- Пойдем, - приблизившись к нему, я закинул его руку к себе на плечо. Славка не стал сопротивляться. Придерживая его, я помог ему пройти через коридор к выходу. Нас провожали любопытными, заинтересованными взглядами. Славка пыхтел, ему, казалось, было сложно идти даже с моей поддержкой. - Только попробуй снова в обморок грохнуться, клянусь, я оставлю тебя и уйду.
- Я заплачу за помощь, - тихо, преодолевая слабость, произнес Славка.
- Заткнись лучше, - бросил я. И чего он мне вечно оплату предлагает? - Надо такси поймать и домой тебя отбуксировать, пока не свалился тут замертво.
- Нельзя домой, - пытаясь убрать руку, произнес Славка. Я чуть не уронил его. Благо скамейка была рядом – на нее и рухнул. – Нельзя, - повторил он.
Мне хотелось настучать ему по голове. Какого хрена вообще? Славка выглядел неважно и, кажется, ему становилось хуже.
- Плевал я на то, что можно, а что нельзя! Ты выглядишь, как труп, - хмуро бросил я, поглядывая на бледного пацана.
- Мне нельзя домой в таком виде! – выкрикнул Славка и согнулся пополам. Его стошнило.
Ну все, бля. У меня сейчас окончательно крышак поедет. Мы около больницы, но в больницу вернуться не можем. У него есть дом, но домой мы тоже вернуться не можем. А главное, я даже причины не знаю! Что делать? Еще и телефон в имении Роговых оставил, блин. Сегодня мне везет. Славка привалился к спинке скамейки и прикрыл глаза. Черт, и что мне делать с этим придурком? Док сказал, ему только покой и хавчик нужен, тогда чего этот пацан так расползается по скамейке, словно сейчас снова в обморок грохнется?!
Я посмотрел на больницу, решив уже вернуться и потребовать забрать брата обратно. Они же врачи, черт возьми! Но неожиданно я заметил знакомого чувака, выходящего из здания.
- Андрей! – окликнул я парня. Тот обернулся и даже остановился. Я подбежал к нему. – Супер. Хоть кого-то встретил.
Андрей смотрел с подозрением, будто сильно удивляясь нашей внезапной встречи.
- Заболел? – для приличия спросил я.
- Нет. Сестру навещал, - сухо ответил пацан.
- Ясно. Слушай, мне твоя помощь нужна. Тут такое дело... В общем, можно у тебя перекантоваться до вечера? – в лоб спросил я.
Андрей взглядом провел площадь при больнице, замечая Славку.
- Что с ним? – махнул он головой в сторону брата.
- У него проблемы, - поморщившись от совсем уж бледного Славки, произнес я. А потом вспомнил, что для всех этот пацан ботаник. – Ботан немного переволновался от нашей встречи, - попытался я придумать правдоподобную историю, помня, как Славка заставил меня разыграть перед Корецким целый спектакль.
- Я знаю, что он Рогов, - мрачно произнес Андрей.
- Супер, - облегченно вздохнул я. – Поможешь?
- Пусть дружки его помогают, - злорадно бросил Андрей и намылился уйти.
- Я не против. Позвони кому-нибудь, пускай приедут и заберут его, - обрадовавшись неожиданному предложению, попросил я.
- У меня нет их телефонов. И помогать этой сволочи я не хочу, - с презрением произнес Андрей.
- Слушай, пацан, - разозлил я. – У меня с собой нет ни денег, ни телефона. Я нихера никого не знаю, кто мог бы нам помочь. Нас выгнали из больницы, с какого-то хуя ему нельзя появляться сейчас дома. Не видишь, что ли, его и так сейчас нехило штормит.
Андрей молчал, но я видел, что после моей пламенной речи на его лице появились сомнения.
- Помоги, а? Ты же не как они, я вижу.
- Чтобы к девяти его и духу не было в моем доме, - предупредил Андрей.
- Окей. Спасибо.
Пока парень ловил такси, я сумел растормошить Славку и дотащить его до машины. Заметив Андрея, он скривился в нахальной улыбке.
- Пользуешься случаем? – посмотрел Славка на одноклассника, сразу догадываясь, к кому мы едем. – Не думай, что моя благодарность распространится на Элю.
Я запихнул его в машину, не дав ляпнуть еще чего-нибудь лишнего. Андрей на понты брата не обратил никакого внимания. В пути Славка молчал.
Андрей жил в шестиэтажке, в небогатом районе Москвы, привычном для меня и почти родном. Пока однокашник рассчитывался с таксистом, я вытащил Славку из машины, который к тому времени уже успел задремать. Забавный он все-таки, когда без своих иголок, осматривается так потерянно, словно не понимает, что тут делает. И красивый еще такой, зараза. Я на свою внешность никогда не жаловался, природа, как говорится, не обделила, но Славку она наградила еще больше. Мордашка симпатичная, когда на лице нет привычного хищного оскала, да и телосложение тоже на высшем уровне. Засмотревшись на него, я очнулся только тогда, когда меня окликнул Андрей.
- Отлежишься до вечера, потом что-нибудь придумаю, - бросил я брату, помогая передвигаться следом за Андреем к подъезду.
Надеюсь, док был прав и к вечеру мой братец уже успеет очухаться. Однокашник провел нас в свою квартиру на первом этаже. Славка уже не вякал, висел на мне, будто так и надо.
- Куда его сгрузить можно? – спросил я у Андрея, когда мы оказались в небольшом, но чистеньком коридорчике прихожей.
- Давай ко мне в спальню, а то еще мелкая придет, увидит это чудо, - недовольно нахмурился Андрей, бросив неприязненный взгляд на Славку. – Прямо по коридору, вторая дверь налево.
- Окей.
- Но чтобы к вечеру вас тут не было, - поставил пацан условие.
- Понял, - кивнул я и потащил Славку к указанной комнате. Брательник наглел уже по-крупному, отказываясь топать ногами, и повис на мне конкретно. Свалив его на кровать, я едва не повалился следом.
Славка засыпал. Глаза уже полуприкрыты, ресницы пушистые, как у девчонки, чуть подрагивают. В таком состоянии он не похож на себя прежнего, и кажется, что он такой беззащитный сейчас, слабый, хрупкий. Интересно, что бы было, если мы вдвоем росли, если бы Олег от меня не отказался? Я бы допустил, чтобы Славка засыпал в чужой квартире, чтобы врачи выставляли его из палаты, чтобы он вот так, съежившись на чужой кровати, засыпал?
Увидев плед на стуле, я взял его и накрыл Славку. Брат глаза не открыл, только перехватил мою руку и дернул на себя. От неожиданности я не устоял и повалился на него. Что опять удумал? Я хмуро зыркнул на него, обещая, что шею ему сверну, если он сейчас не отпустит мою руку. Но Славка не отреагировал, только взгляд его до костей прошибал. Я не понимал, в чем дело, почему в этих мутных глазищах сейчас столько одиночества. Наверное, поэтому сразу и не среагировал. А Славка внезапно приподнялся и поцеловал меня. Сказать, что я охуел - ничего не сказать. Славка воспользовался моим ступором, его язык уже нагло хозяйничал у меня во рту, ласкал и дурманил. Я словно под кайф попал, не соображал ничего, только горячо было и от недопоцелуя, и от прижимающегося ко мне парня. Парня. Брата, твою мать!
Я замычал и оттолкнул от себя Славку.
- Охуел, что ли?! - чуть ли не заорал я, отшатнувшись от него.
Славка не отреагировал. Он просто задрых. Я в шоке смотрел на него, не понимая, что сейчас произошло.
Какого вообще?
========== Глава 10 ==========
РОV Вячеслава
Я плотно закрыл глаза и притворился, что сплю, но все равно чувствовал на себе потрясенный взгляд Антона, слышал его частое дыхание. Он не знал, что думать, а я не мог открыть глаза и все объяснить, потому что тоже не знал.
- Больной, блять, - процедил Антон в тишину комнаты. Слова резанули слух, отзываясь резким толчком в груди. – Тебе, бля, в психушку надо, совсем крыша протекает!
Я молчал и продолжал делать вид, что сплю, через силу заставлял себя дышать ровнее. Сколько раз я слышал подобное, что уже смешно. Никто так и не решился отправить меня в психлечебницу, ведь это бы ударило по престижу семьи. Сейчас же я бы не отказался и сам добровольно пройти за высокий железный забор и провести остаток дней среди белых стен, потому что был согласен с Антоном. У меня, наверное, точно «крыша протекает», раз я поддался этому необдуманному и бессмысленному желанию.
- Охуеть просто, - буркнул Антон себе под нос. Через несколько секунд он ушел. Хлопнула дверь, и я тихо выдохнул, вцепившись в одеяло. Убедить себя, что ничего не было, не так-то просто. Губы до сих пор горели от этого недопоцелуя. И зачем только я это сделал? Застонав, я накрылся с головой одеялом. Сумасшедший день.
Перед глазами крутились обрывки школьной потасовки, где Антон обеспокоенно смотрит сверху вниз, где он вступился за меня, несмотря на наши баталии, отвез домой. А потом еще добавил и Корецкий с фотографиями, снова вспомнился Дэн. По коже пробежали мурашки. Этот парень словно с того света вернулся. Я почти забыл о нем, почти перестал выть в подушку, почти смирился, что его больше никогда не увижу, а он, оказалось, живой и ходит где-то, дышит.
Я боялся думать о нем, поэтому снова в мыслях вцепился за Антона. Было так странно чувствовать его руку, когда он бежал следом за каталкой в больнице, так необычно видеть чье-то беспокойство, не оттого, что так положено себя вести, а оттого, что действительно волновался.
Но вершиной сегодняшнего безумия стал, бесспорно, поцелуй. Наверное, из-за всего, что произошло, разум мой окончательно повредился. Еще и это одеяло, которым Антон накрыл меня. Я улыбнулся сам себе. Никто никогда не накрывал меня одеялом, никого еще не волновало – холодно ли мне? Вот, наверное, от этой неосознанной заботы у меня и расплавились мозги, решили, что теперь все можно. Глупые мозги, глупое сердце, которое до сих пор грохочет от воспоминаний поцелуя. Слабость начинала мешать нормально мыслить, и я никак не мог придумать, что делать дальше, как объяснить все Антону. Я мог только прокручивать в голове поцелуй без ответа и засыпать. Усталость, лекарство, что мне вкололи в больнице, слабость – все это возымело действие, и я уснул, забывая, где нахожусь.
Когда проснулся, за окном уже стемнело. Голова немного побаливала, но сильной слабости больше не было. Приходя в себя, заметил на противоположной стене плакат с изображением Эли на фоне Эйфелевой башни в красивом сарафане в горошек и с ленточкой на голове, и еще один ее постер возле феррари. Первая мысль, что пришла в голову – я у Эльки, потому что только она может обвешать свою комнату своими же фотками. Но уж больно маленькие размеры этой комнаты и уж слишком много ее фотографий повсюду. Откинув одеяло, я приподнялся и огляделся. Вспомнилось все и сразу. Я у Ромашова. Хуже и не придумаешь.
