сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 34 страниц)
– Ты говоришь это каждый раз, когда видишь нас вместе, – сухо отозвался я, возвращая журнал хозяйке.
– Потому что вы оба очень красивы, – без заминки ответила мать.
– Наталья Павловна, посмотрите на мои работы, – схватив глянец, Эля подбежала к моей матери.
– Да, конечно. Пройдем в соседнюю комнату, я прикажу сделать нам кофе, – любезно согласилась мать.
– Хорошо, – ответила Эля. – Я вас подожду там. Пока, Рогов. Увидимся в школе, – махнула она мне и ушла.
– Не собираешься ничего сделать? – спросила мать, когда мы уже остались одни. Я поднялся с дивана.
– Собираюсь принять душ, – как ни в чем не бывало ответил я. – И подготовиться к приезду нашей дорогой бабули.
– Нам надо объединить усилия, – без предисловий произнесла мать, – и избавиться от мальчишки.
– Не вмешивайся.
– Думаешь, я смогу? Твой отец хочет передать компанию отпрыску какой-то шалашовки, а что со мной будет, ты подумал? Может, тебе уже пора повзрослеть и принимать серьезные решения?
В ее голосе звучала неподдельная тревога. Она опасалась, но отнюдь не за меня. Мать думает, что ей будет лучше, если управление компанией со временем перейдет в мои руки.
– Радуйся, что он только одного внебрачного ребенка притащил. Неизвестно, сколько таких его детишек по свету бродят, – произнес я, со снисходительной улыбкой положив ладонь ей на плечо.
Мать побледнела. И залепила мне пощечину.
Ненавижу.
Облизнув губу, я со злостью взглянул на мать.
– Правда глаза колет? – сжимая кулаки, бросил я ей в лицо.
– Убирайся, – процедила она сквозь зубы, отвернувшись в сторону.
– С удовольствием, – в тон ей ответил я и вышел из гостиной.
Ненавижу ее. Слово «убирайся» из уст матери я слышал чаще, чем собственное имя. И каждый раз меня все равно продолжает это злить.
Поднявшись в свою спальню, я позвонил Федотскому, что работал журналистом в «Московской правде». На прошлом приеме он всучил мне свою визитку, намекая, что готов заплатить за «жареные» факты. Это был уже третий раз после замятой истории с Лешкой, когда ко мне подкатывали представители моего пола и предлагали расплатиться натурой. Я не знаю, о чем они думают, когда говорят о том, что готовы лечь со мной в кровать. То ли они так уверены в своей красоте, то ли думают, что при желании я себе любовника найти не сумею, то ли за сенсационными снимками охотятся. Вариантов много. Но все их старания вызывают лишь смех.
Федотский ответил быстро.
– Слушаю, – не совсем радушно ответил мне журналист.
– Это Вячеслав Рогов, – представился я сразу.
– О! Рад тебя слышать, – оживился мужчина. Его голос в мгновение изменился, от равнодушия и следа не осталось. – Что побудило тебя позвонить мне?
– Вы же хотели «жареных» фактов? Так вот, завтра мой отец в галерее Никольского сделает одно важное сообщение, – произнес я, кожей чувствуя, с каким вниманием слушает меня мужчина на том конце. Федотский типичный представитель своей фауны журналистов. Стоило мне однажды сделать лицо несчастного мальчика в разговоре, как он решил, что я бедный и несчастный одинокий зайка, который не может найти свою любовь из-за тирании богатого отца. Федотский отлично скрасил мою скуку на прошлом приеме у министра экономики, выслушивая весь тот бред, что я нес.
– Ты сможешь провести меня? – заискивающе спросил журналист. Господи, этот придурок считает, что мне лет десять, что ли?
– Конечно, Юрий Михайлович. Более того, я организую вам отличные фотографии, – медовым голосом сообщил я, стараясь не показать, насколько мне неприятен собеседник.
– Я не останусь в долгу, – живо отозвался Федотский. Интересно, он настолько прогнил в своей профессии, что готов переспать с парнем, или же его действительно на мне заклинило?
– Я хочу, чтобы вы опубликовали статью «Внебрачный сын Рогова – наркоман», – подошел я к сути своего звонка. – Хороший заголовок я придумал?
– Но… – замялся мужчина.
– Не волнуйтесь, Юрий Михайлович. Завтра мой отец сам объявит о втором сыне, а фактов, что парень наркоман, у вас будет предостаточно, поверьте мне, – успокоил я журналиста. – Только вы, надеюсь, понимаете, что наш разговор должен остаться между нами? В случае раскрытия я отделаюсь лишь выговором от отца, а вы лишитесь работы и жилья. Я беспокоюсь о вас, Юрий Михайлович.
– Конечно–конечно, Слава. Все будет под замком, – захихикал Федотский.
– Приятно с вами работать.
– И мне. А где мы…
Я не дал ему договорить, отключил телефон. От разговора с этим мужчиной мне хотелось пойти и помыться. Тщательно.
До приезда «любимой бабули» оставалось не больше двух часов, поэтому я взял из своего шкафа один из костюмов, прикинув, что у нас с Антоном приблизительно один размер, и пошел в соседнюю комнату. Я не стал стучаться, игнорируя все правила приличия. Это мой дом и я собирался наглядно показать данный факт для беженца, которого притащил отец. Войдя в спальню, я застал Антона спящим. Поразительно. Он уже часов шесть спит.
Бросив костюм на стул, я подошел ближе к кровати. Парень, свернувшись калачиком, лежал в верхней одежде, даже куртку поленился снять. Когда мне его только представили, я был слишком зол, чтобы рассмотреть парня, поэтому сейчас воспользовался представившейся возможностью. Брови у Антона были хмуро сведены к переносице, словно он чем-то недоволен, лицо напряжено. Закутанный в свою мешковатую одежду он выглядел жалко, но беззащитным его при всем желании назвать было нельзя.
Брат. Странное такое чувство. С одной стороны, мне всегда хотелось иметь брата, но с другой - этот свалившийся на голову парень раздражал одним фактом своего существования. Нищий оборванец, похожий на бомжа. На какой помойке отец откопал эту грязную падаль? И он думает, кто-нибудь поверит, что вот этот паренек принадлежит к нашей семье? Хотя, зная отца и его бесчисленные похождения налево, вероятность, что у него есть другой ребенок, весьма высока.
Я опустился на край кровати, внимательно разглядывая спящего парня. Его лицо во сне стало еще более угрюмым, на лбу появились складки. Антон вжался носом в подушку, словно хотел от кого-то спрятаться, и я заметил на его шее небольшую татуировку в виде черного креста. Мальчик – бунтарь? Забавно.
– Лучше бы ты ушел сам, – тихо произнес я, пресекая желание дотронуться до такой яркой и необычной татуировки.
Антон, словно услышав меня, открыл глаза.
========== Глава 3. ==========
Я уснул без задних ног, что случалось со мной редко. В большинстве своем я просто боялся закрыть глаза и увидеть своих постоянных посетителей. Но как бы я ни хотел, они все равно приходили и возвращали меня назад.
…Я бью наотмашь. Удар. Второй. Третий. Разворот с ноги и нокаут. В крови адреналин, бешенство течет по венам. Не хочу останавливаться, даже когда моя жертва упала на землю и просила о пощаде. На снегу кровавые следы, вмятины от наших тел. А меня бесит страх в глазах парнишки. Бью еще раз по лицу, наверное, нос ему сломал. Что-то хрустнуло. Я слышал, но не остановился.
- Тох, хватит, - резко перехватывает мой кулак Лешка. – С них достаточно, - безо всяких эмоций произносит он и кивает головой избитым ребятам, чтобы те убирались.
Я недовольно вздыхаю и поднимаюсь с земли. Хочется и друга ударить. Вот чего он мне всегда всю малину портит?
- И не появляйтесь здесь больше, ясно? – прикрикнул я вслед парням, что пытались сегодня на нашей точке разжиться. - Это территория Цунами, козлы! Так своему боссу и передайте! – пнув снег им в спину, я повернулся к Лешке. Он невозмутимо смотрел на меня, будто и не вмешивался секундой ранее. Эх, даже зло взяло! – И? Ты зачем меня остановил? Жить надоело?
Лешка спокойно достал сигареты и закурил. Его непрошибаемость меня порой убивала. Наверное, он единственный во всем мире, кто может мне дерзить и при этом оставаться в живых. Везунчик.
- Они все поняли, - затянувшись, Лешка пустил облако дыма в сторону. – А у тебя могли бы быть проблемы.
- Какие проблемы? – недовольно отмахнулся я от него, стряхивая с куртки снег.
- У тебя уже и так два привода, хочешь в колонию для несовершеннолетних загреметь? – строго посмотрел он на меня. Вот вроде бы мы одногодки и оба рослые, в одинаковой весовой категории, а все равно Лешка мне словно младший брат, у которого почему-то мозгов больше, чем у меня.
- Эй, не сгущай тучи, - считая друга слишком «правильным», я никогда его не слушал. Ну, два раза на десять суток меня задерживали за драки, так это ерунда же. К тому же этот козел из 10 «Б» сам меня вывел. Не спускать же ему с рук, что он меня психом обозвал. Больной вообще, неужели не думал, на кого бочку катит? Недоумок. До сих пор бесит. Как на его рожу посмотрю, блевать тянет. Но больше он у меня не рыпается, молчит все время, даже не смотрит в мою сторону. Испугался пацан.
А второй раз было тоже по глупости. С пацанами во дворе сцепились, а бабулька «добрая» ментов вызвала. Повязали нас тогда всех. Хорошо, что еще Лешки тогда со мной не было.
- Я не позволю тебе сломать свою жизнь, - серьезно произнес Лешка, смотря не на меня, а куда-то в сторону.
- Понял, - почесав затылок, фыркнул я. – Слушай, дай сигаретку.
- Она у меня последняя, - хмыкнул Лешик.
- Ну, блин, дай хоть ее курнуть, - потянулся я к другу.
- Отвали, - уже улыбаясь, бросил Леша и увернулся от меня. Он всегда после серьезных разговоров со мной быстро отходил. Но я, конечно, замечал, что это он только со мной такой. С остальными же всегда вел себя более сдержанно.
- Алешик, ну не будь жмотиной, - снова потянул я его за рукав куртки.
- Какой я тебе «Алешик»? – возмутился друг.
- Из сказки про козленочка, - шутливо бросил я, приготовившись бежать от него. – Алешка, Алешка, а где твои рожки? - пропел я.
- Я тебе сейчас устрою козленочка, - откинув сигарету, Лешка рванул за мной.
Я, смеясь, пытался закинуть в него снежком, но промазал. Мы бегали друг за другом минут десять, дурачились и хохотали на всю округу. Лешка меня все же несколько раз повалил в снег, и я в долгу не оставался. Мы, веселясь, катались по снегу, забывая уже, с чего все началось. Раскрасневшийся от мороза и бега, Лешка выглядел таким счастливым, что и мне стало хорошо. Было здорово просто бегать и валяться в снегу. Устав от погони друг за другом, мы выдохлись все же нескоро. Повалив Лешку в снегу, я забрался на него и пытался засунуть снег за шкирку.
- Прекрати, черт, я же заболею! – смеясь и пытаясь от меня отделаться, бросил Лешка. – Цунами, твою мать, хватит!
- Эй, а где волшебное слово? – улыбаясь, прижал я его к земле. – Без него не отпущу.
- Какое? – насмешливо взглянул он мне в глаза, перестав дергаться. Вот же засранец!
- Не знаешь? – приготовившись окунуть его в сугроб, я крепче сжал его запястья.
- Стой-стой, я сейчас вспомню, - выпалил Лешка, улыбаясь. – Эм… может быть, «да пошел ты, гавнюк»? - резко заехав мне ногой в бок, он вырвался и вскочил на ноги. Пока я оклемался, он уже удрал далеко вперед. Я поплелся следом. Наша возня на снегу разогрела мой аппетит. Теперь хотелось жрать.
- Лех, тормози, а то так до Чукотки добежишь! – крикнул я ему, немного отдышавшись. - Я сдаюсь!
Друг остановился и, довольно улыбаясь, стал ждать, когда я доковыляю. Добираясь до него, я уже немного прихрамывал. Лешка это сразу заметил, взволновано поглядывая на мою ногу.
- Что случилось? – сразу став серьезным, посмотрел он мне в лицо.
- Пустяки, - подобравшись ближе, я все же ударил его кулаком в живот и похлопал по спине, когда тот согнулся пополам, закашляв.
- За что? – обиженно прохрипел он.
- Ты меня два раза ударил, чувак. Разве я мог стерпеть? – улыбнулся я ему.
- Ну ты, блин, - медленно распрямился Лешка и пошел вперед.
- Эй, - забеспокоился теперь я. – Ты чего, обиделся? Лех, ну я же не со зла. Так, для профилактики, чтобы ты закалился. А давай я тебя угощу. Пироженку куплю. Твою любимую. С вишенкой, - подлизывался я, забыв про свою ногу.
- Две пироженки, - начал торговаться Лешка. И я понял, что все в порядке. – С вишней и заварное.
- Вымогатель хренов, - беззлобно пробурчал я…
Вынырнул из сна я уже как олимпийский чемпион, порадовавшись, что чей-то назойливый взгляд меня разбудил до того, как сон продолжил свой привычный хоровод. Открыв глаза, я оказался в полумраке комнаты. Незнакомой комнаты. Но, поморгав пару раз, вспомнил, где нахожусь – у Роговых. И один из них какого-то черта сидит на моей постели. Вот, оказывается, чей взгляд меня разбудил.
Славка уже успел переодеться и теперь просто сидел и смотрел на меня. Мягкий синий свитер и простые джинсы делали его почти обычным подростком, если не считать золотые часы стоимостью в годовую зарплату простого рабочего да слишком уж наглый взгляд. Мой мозг спросонья зацепился почему-то именно за эти глаза, слишком безжизненные, пустые, и цвет еще такой бледно-серый, отчего создавалось ощущение, что смотришь в мутное озеро. Мы пялились друг на друга долго. Как мне показалось. Первым разорвал наши «гляделки» я. Странный этот пацан какой-то.
- Чего надо? – приподнимаясь на локтях, спросил я.
- Проведать пришел, - невозмутимо ответил Славка. – И пригласить на семейный вечер, - не собираясь вставать, добавил он. – Приезжает бабушка, отец просил привести тебя в человеческий вид, но это непосильная задача даже для меня.
Я ждал, пока он закончит, не вклиниваясь в монолог. Его самодовольное выражение лица, говорившее о том, что он себя охуенно крутым чуваком считает, вызывало во мне глухое раздражение. Я ненавидел таких людей, как Славка. Будь моя воля, я бы уничтожил их всех, отправил в крематорий, отдал на растерзание диким зверям, собственноручно бы разнес им башку. Но правда состояла в том, что этот гребаный мир крутится вот на таких вот уродах.
- Переодевайся и спускайся вниз, - уже без прежней любезности произнес Славка, поднявшись с моей кровати.
- Я никуда не пойду, - удобнее устраиваясь на подушке, сложил я руки на груди.
Выражение лица Славки стало каким-то резким, но в тоже время мерзкая улыбочка никуда не исчезла.
- Пойдешь. Только не вздумай спуститься в своем вонючем одеянии, - шагнув в сторону тумбочки с вазой, потребовал Славка.
Я лишь прикрыл глаза, собираясь просто-напросто игнорировать его. Может, этому сучонку надоест ошиваться в этой спальне, и он свалит? Не стоило мне напоминать, что это его дом, его, блять, спальня. Я и так знаю, что я беженец. Но я отвлекся и закрыл глаза, пропустив тот момент, где Славка достал из вазы цветы.
От вылившейся на меня холодной воды я чуть не подскочил в кровати. Первое ощущение - шок. Наверное, первые секунд пять я просто тупо сидел, не веря, что подобное произошло со мной. Уебок! Нервно сглотнув, я медленно вытер с лица капли воды, желая разобраться с кретином прямо здесь и сейчас. Желательно бы еще для убедительности шандарахнуть его головой о стену, чтобы понял меня наверняка. Я, разъяренный, поднялся с кровати, сжимая кулаки. Давненько меня так не выводили из себя. Очень-очень давно.
- Оу, надо осторожнее быть, - хмыкнул этот подонок, отступая к двери. – Ничего, я о тебе позаботился. Одежду принес. Поторопись, а то семейный ужин пропустишь, бабушка расстроится.
Я сжимал и разжимал кулаки, желая сорваться вперед и напоследок все же ударить брата. Это нельзя было так оставлять. Никто не смел поступать так со мной! Никто! Тем более какой-то избалованный сукин сын! Но я стоял, со стекающими каплями воды по лицу, стоял и смотрел, как эта довольная рожа покидает мою спальню.
- Дьявол! – выдавил я из себя, оставшись в спальне один. Мокрая одежда липла к телу. Я прорычал от злости. Стянув куртку, отшвырнул ее на кровать. Футболка немного промокла местами, брюки тоже. Убью паршивца.
Я сел на кровать, переводя дыхание. Нельзя срываться. Не сейчас. Я не ожидал теплых встреч, в некотором роде готовился к холодному приему, но не думал, что меня будет так колбасить от всего. Этот дом, обстановка, эта семейка, брат. Все такое чужое, холодное и враждебное.
- Я все сделаю, - тихо пообещал я пустоте вокруг себя, хотя внутри еще все кипело.
Сейчас бы увидеть мать или Лешку. Они бы сказали что-нибудь такое, от чего стало бы легче.
Когда злость улеглась, я вышел из спальни, в чем был. Но стоило мне переступить порог, как я снова натолкнулся на Славку. Мы остановились в коридоре, снова сцепившись взглядами.
- Тебе стоило переодеться, - небрежно отметил он.
- Да ты что?
Мне очень хотелось его ударить. Очень. Но нельзя.
- Серьгу сними, - указал брат на мое ухо. Мне его руку в процессе сломать захотелось. – Бабуля этого не любит.
- А меня это колышет? – выгнул я бровь удивленно.
- Сними, - настойчиво произнес Славка.
- Нет, - пожал я плечами.
- Хочешь, чтобы это сделал я? - Славка сделал шаг навстречу.
- Ну, рискни, - хмыкнул я. Не, мне реально даже интересно на это посмотреть.
- Все уже ждут за столом, - отступил он и, развернувшись, направился вниз по лестнице.
